***
Он слабеет, голова кружится, но сознание цепляется за тихий голос, за молитвы. Дрелл старается разобрать знакомые ему с детства слова. Кислородная маска больше мешает, чем помогает. Звук собственного дыхания сосредотачивается в её пределах, сильным шумом отдаваясь в одной точке, глушит остальные звуки. Мужчина как может цепляется за жизнь, чтобы в последний раз увидеть человеческую женщину, ставшую для него всем. — Такое ощущение, что все старательно избегают темы, касающейся Шепард. Тейн замирает, смотрит как красиво языки волн лижут плотную стеклянную поверхность окна, тянущегося через весь коридор. Он горько усмехается, прикрывает глаза. Тело быстро вспомнило для чего было создано, ему не нужна помощь в передвижении. Его волнуют подробности того, что он пропустил, то, что он не мог видеть и Колят рассказывает ему всё, что слышал и видел в новостях, о чём читал, — как пала Цитадель, — как он доверился капитану, избежав собственной гибели. Он не знает, что произошло с Шепард в итоге. Он, как многие, видел лишь красную волну, охватившую их систему, испытал несколько минут тяготящей темноты и вновь узрел явившийся в комплекс свет. — Что произошло на Земле? Колят активирует инструментрон и включает последние более-менее ясно сохранившиеся записи, хоть как-то отражающие происходящее на Земле и Цитадели. Есть даже небольшие видео-нарезки с подхода к телепортационным лучам, но они очень непродолжительны — эти видео были вытащены из памяти костюмов уже мёртвых солдат.Голос сообщает о том, что кто-то пробрался к лучу, хотя ответного сигнала на корабль не поступает. Маленький аудио-отрывок звучит на удивление чисто, словно подаётся из центра связи напрямую:
» — Ничего не произошло. Горн не стреляет. — … — Капитан Шепард! — Я…н-не…понимаю… Помехи касаются только второго голоса. По непонятной причине он сильно искажается. — Шепард? —…Не знаю…к-как…мне… — Капитан? »
У неё получилось, иначе бы Тейн не стоял и не слушал это. Ничтожно мало и одновременно ничтожно много и невыносимо. Она добралась, смогла как и всегда спасти всех. Даже сквозь помехи было понятно, — голос Шепард звучал слабо, возможно даже слишком. Выжила ли она? Следующая запись была приказом об отступлении к ретрансляторам и на этом сигналы с другими расами и самим человечеством пропадают. Тейну остаётся лишь изучать уже известное всем, но не ему. То, что случилось до финала истории. Как к борьбе против общей угрозы присоединялись все, кто только мог назвать свои корабли боевыми, как Шепард поставила саларианцев и кроганов вместе, как во время огромной войны поставила жирную точку в распрях между гетами и кварианцами, объединив два непохожих друг на друга народа. Он видел властную правительницу Омеги, заявившую прямо перед камерами о готовности сотрудничать с флотилиями разных рас, скрепившую договор с капитаном с помощью долгого поцелуя… Ладно, это не то, что он ожидал увидеть (Колят прыснул со смеху: Капитан можно сказать нарушила первое правило Омеги!). Тейн давно слышал по новостям о замеченных в системах флотов судов, очень напоминающих рахнийские. Шепард тогда заявила, что огромные жуки не являлись её целью, а потому она не узрела абсолютно никакого смысла в их полном истреблении, освободив одну из таких особей. И вот, спустя время, разумные членистоногие на полных правах присоединились к воссозданию древнего устройства. То, что она сделала было в высшей степени невероятно. Всё это было невероятно. Разве мог Тейн позволить себе мысль, что после всего капитан могла погибнуть, оставить его, вырвав из чёрных глубин океана? Невозможно. — Мне нужно на Землю. — Ретрансляторы не работают. — Элемент их мощности не пропал, как я понял. Ханары уже взялись за проведение нуль-элемента в центр корпуса. Разборка немногочисленных «застывших» в небе Жнецов обязательно бы принесла ошеломляющие результаты. Должна была!.. Даже если восстановление затянется, то что мешает ему взять собственный транспорт? — Она оставляла что-нибудь для меня? — Нет. После миссии на станции «Кронос» у неё, по всей видимости, не было времени. Она даже не ответила ни на одно моё сообщение после. — Тем больше вопросов у меня будет при встрече. — Тебе нужно восстановиться, пожалуйста. Мы даже не знаем жива ли она. — Колят. — Тейн мягко улыбается, игнорируя достаточно резкие слова сына, оборачивается и прижимает его к сердцу. Колят немного нелепо сгибается, смущённо хмыкает. Мужчина ничего не говорит, лишь немного усиливает объятья. Колят обнимает отца в ответ. Единственное, что он может сделать наверняка, — рассказать о том, что пережил, об общих воспоминаниях, куда умудрилась затесаться человеческая женщина. Он до сих пор не знает много и Шепард никогда не поведает ему всех своих тайн, но она была слабой перед ним и чересчур крикливой перед репортёрами. Настоящим живым существом, твёрдо смотрящим на тебя ранее с рекламных щитов и лучезарно сверкающим глазами в реальности. Наверное отец именно это и увидел в ней —жизнь. Разве можно убить жизнь?***
Предоставленный дреллу на время белый халат выглядел по-домашнему мило, но, тем не менее, новая, более «уличная» одежда пришлась как никогда кстати. Наряд по стилю выглядел абсолютно также, как прошлый, только цвета были понасыщеннее — плащ был чёрного цвета, а вставки из привычно серых имели белый цвет. Разнообразие радовало, было бы неплохо добавить к расцветке красный, да и очки прикупить. Люди объясняют Тейну как он должен вести себя на время восстановления и дальнейшей адаптации к нормальной жизни — рекомендации мало чем отличаются от прошлых: физическая активность, дыхательная гимнастика, обязательные посещения медицинских центров каждые три месяца для повторного насыщения клеток организма кислородом, приём антибиотиков и препаратов, повышающих чувствительность к ним. Тейн и Колят покидают лабораторию, отправляются в один из городов, укрытым огромным куполом, защищающим дреллов от осадков, и несущим в своём обеспечении, ровно как и остальные, систему климат-контроля. Они селятся совсем рядом друг с другом. Тейн клятвенно заявляет, что может сам о себе позаботиться, не обещает только не делать глупостей. Он действительно не может бросаться в неизвестность, но ожидание и практическое бездействие губит его, заставляя проводить свободные часы в воспоминаниях.«Святое первенство продолжает отправлять запросы союзникам. В поддержку отрядам в системы выступили флоты дреллов…»
Ему только это и остаётся —вспоминать, блуждать в собственном разуме и только сын вырывает его из глубин, напоминая про жизнь. Но жизнь его перенеслась во внутрь коридоров памяти, находилась в бесконечном свете Местного Скопления — в Млечном Пути. Тейн пытается связаться с кем-то из прошлых напарников, подать официальный запрос, как делают это его соплеменники, потерявшие любимых в войне. Они надеются, что те живы, но это лишь акт отчаяния, попытка занять себя чем-то, поругаться с неповинным ни в чём персоналом. Невыносимо больно видеть оцепеневших в своих памятных возвращениях соплеменников. Криос записывается в флот, чтобы в будущем иметь реальную возможность проникнуть в иные системы. Нужен только знак, всего лишь намёк, и он бросится в него, даже если то будет недостоверно.***
Информационный поток лениво осыпал Кахье новостями, касающимися реальной обстановки: сигналы, чудесным образом словленные датчиками, реальное оглашение списков погибших, нынешнее положение правительства систем. Человечество наконец смогло сдвинуться в сторону возвращения экстранета, вновь становясь активным, насколько это возможно, пользователем сети. Старые и новые новостные колонки заполонили страницы, стараясь наполнить умы существ галактики упущенным.» — Правда ли что власти сфальсифицировали невероятное спасение коммандера Шепард, чтобы как можно скорее собрать средства на восстановлении человеческих горо… ай, осторожнее! — Оу, виноват!»
Тейн узнаёт голос — это турианец Гаррус Вакариан. Однако он никак не опровергает и не подтверждает информацию, но дальнейшего и не требуется: листая колонки Тейн находит искомое в самом обновившемся профиле Шепард.«Я жива».
Маленькая запись и фотография. Белый фон больничной палаты сзади, цвета приглушены, — видимо яркий свет сейчас раздражает глаза. Взгляд направлен прямо на него, ракурс подобран чуть свысока. Огнём горит непокорность смерти и судьбе. Она улыбается устало, но дерзко. Небольшой шрам рассекает губу. Отпечатков войны на теле явно поболее, чем видно сейчас. Шепард смело и громко заявляет о себе всего лишь одной фразой. Тейн касается картинки пальцем, нежно очерчивая женский лик. Такая же как и всегда: непокорная, несломленная, настоящая. Он видит все ускользнувшие от журналистов моменты, все отпечатки войны, всю скрытую часть капитана. Его электронная почта пуста. Человеческая память отбросила след прошлых событий, превратив их в размытые воспоминания, которые могли навредить разуму. Война проникла и сломала её внутренний мир, захлопнула двери, ведущие и держащие её на плаву лишь только за тем, чтобы спасти. Колят рассказал ему о состоянии Шепард. Фактическая смерть Тейна сильно подбила личность капитана. Не было ничего удивительного в том, что после пережитых ужасов её разум отставил в сторону неприятный, связанный с ним, отрезок. У дреллов существовал подобный защитный механизм, позволяющий в некотором роде блокировать негативно влияющие на их жизнь моменты, что-то вроде родовых травм. Человеческий организм отозвался на зов, уберёг тело, закрывая доступ к тому, что может ранить. Наверное она не помнит ни про какой специально созданный для переговоров канал, не помнит его, не в полной мере помнит даже саму себя. Тейн улыбается одними лишь уголками губ. Она жива, а он как никогда счастлив и уверен, что должен быть с ней рядом даже если процесс восстановления памяти затянется. — Её пальцы холодные и нежные. «Тейн, сегодня ночью ты будешь жить».***
— Для того, чтобы наша новая жизнь началась, мне пришлось отказаться от много — я бросил все контракты, порвал все старые связи, отгородившись от тёмного мира полностью. — смешок. — Я сделал это, потому что иначе не смог бы требовать того же от тебя. Мы оба пришли во что-то новое, позволили сказать «семья» в отношении друг-друга. Я знаю, ты хочешь лучшего для меня, Колят. Я доверяю тебе и прошу довериться мне тоже. Я отправлюсь в систему Сарабарик. Буду официально сопровождать учёных. Надеюсь это не затянется слишком надолго… Я люблю тебя, Колят, ты это знаешь. Тейн покидает дом, ещё не успевший стать ему родным. В месте, где купол перестаёт соперничать с небосводом, как и в большинстве случаев, идёт дождь. Дрелл позволяет себе поймать мокрые капли руками, чувствуя как они разбиваются на маленькие ручейки, касаясь кожи. Он ловит такси, чтобы добраться до большого космического порта, расположенного на одной из частей и так маленького клочка суши, остальную часть которой занимают куполы города. Благодаря Шепард Кахье почти не тронула война, — ханары сами отправили на неё свои немногочисленные военные силы. Ястрида Ханаров была отрезана от остального мира примерно полтора месяца. Предоставленное время учёные Кахье посвятили исследованиям Жнецов, немногочисленной стайкой парящих в пределах системы. Это были в основном сбежавшие машины, надеющиеся укрыться за Гранью. Только один их вид повергал в ужас. При полной отрезанности от остальных светила ханарских наук достигают неплохих результатов. Быстрое возобновление систем связи, благодаря сохранению энергии в генераторах, сыграло на руку. Инопланетяне прокладывают пути, открывают мини-перевалочные пункты, принимают беженцев и ошибшиеся в расчётах корабли, отправляют помощь планетам и как могут пытаются помочь союзным расам. Когда правительница Омеги Ариа Т’Лоак сообщила о единственном рабочем ретрансляторе, представители Святого Первенства не могли не откликнуться на сей щедрый зов. Ханары не жалеют оснащения для кораблей и самих кораблей, готовясь к путешествию. Союзные единицы дреллов играют очень важную роль всего флота, потому как тело ханаров не создано для настоящих битв, пусть яд их щупалец ядовит, а хватка может быть смертельной. Именно дреллы управляют кораблями и защищают ханаров, в основном своём избегая каких-то особо серьёзных недопониманий, несомненно возникающих при общении их с другими расами. Тейн, ставший военной единицей среди многих, выбирает своим местом обиталища грузовой трюм, поближе к челнокам и запасам всякой полезной всячины, перевозимой в коробках. На «Нормандии» всё положенное место занимали грузы и единственный летун «Молот», но также, расставив всё более-менее по местам, экипаж устраивал там местечко для спарринга. — Что ты там намедни говорил о гибкости, Гаррус? Довольно потирая руки, Шепард поднимается с пола на который только что завалила турианца. Гаррус блаженно вытягивается, не заботясь слетевшим с матраса собственным телом и жёсткостью пола. — Что неплохо так вот иногда выпускать пар. Без привычного доспеха с огромным шейным капюшоном он выглядит совершенно иначе. Шепард тоже это подметила, пообещав отметить день, когда случился «стриптиз», в календарике. Непонятно, что мешало ей просто открыть экстранет и почитать про биологию турианцев. Капитан протягивает разлежавшемуся другу руку и хитрый турианец пользуется её жестом — сильно дёргает, заваливая капитана рядом, быстро вскакивает и победно хохоча принимается улепётывать. — Кто-то гибкий, а кто-то хитрый! Не говоря ни слова, Шепард вскакивает и устремляется в погоню за напарником, радостно верещащим и сбивающим по пути коробки, создавая тем самым препятствия. Тейн тихо посмеивается, не без некоторого восхищения наблюдая как быстро передвигается капитан, не обременённая тяжёлой бронёй, каким озорством и азартом сияют её глаза, как руками она порой перехватывает коробки, пытаясь вернуть их турианцу. Они правда тяжеловаты для такой «перестрелки». Гаррус делает поворот и несётся к лифту, долбит по консоли прежде чем капитан успевает приказать СУЗИ обратное, устремляется на другой уровень. Шепард пинает дверь и принимает решение не преследовать его, вместо этого находит иную цель. — Теперь ты водишь! — Улыбается она, тихонько ткнув Тейна плечом. — Разве это не должна была быть битва?.. Хитрая турианская морда показывается в коридоре выше и подбадривающе машет рукой дреллу. Тейн смеётся, принимая игру, что уж теперь делать, коли его коснулись? Шепард показывает Гаррусу язык, бежит в сторону «Молота», попутно закрываясь маскировкой. Салки превращаются в прятки. Капитан находит укрытие в груде раскиданных коробок. Тейн слышит её слишком шумное дыхание, мысль, что его не видят в то время как сама коммандер для него как на ладони, забавляет. Женщина тихо ворчит «показушник» и, снова воспользовавшись маскировкой, спокойно поднимается и переходит в другое место. Ассасин возникает сзади неё бесшумно, завлекая скрытое частицами тело женщины в крепкое кольцо рук. Шепард тут же проводит удар затылком, который Тейн благополучно минует, схватывает её руки, фиксирует за спиной. Капитан рвётся вперёд, обманывая, резко подается назад, прижимая дрелла к ящикам, которые не выдерживают веса и стремительно валятся вместе с ними, впрочем это не заставляет убийцу отпустить её, он смягчает своё собственное падение, бережно накрывает голову женщины рукой, защищая от удара. — Как заботливо. — Шепард усмехается, в глазах загорается огонёк интереса — капитан что-то задумала. Она придирчиво и нахально оглядывает его. — Не часто вижу тебя в чём-то помимо плаща. Знаешь, эта майка оставляет простор для фантазии. И положение. Достаточно двусмысленное положение с прямыми словами интереса. Шепард высвобождает руки и касается складок щеки дрелла — вдумчиво, наслаждаясь каждой линией. Тейн замирает, ему приятны касания её пальцев, отдающиеся в теле маленькими вспышками. Завалившиеся коробки защищают их от любопытных глаз, этой вольности никто не увидит. Капитан проводит по открытым чёрным полосам, не позволяя пройти дальше положенного, прерываясь там, где начинается одежда. Лезть под неё не очень прилично. Она старательно скрывает особый интерес к его губам, к сексуально разделяющей их чёрной линии, убирает руку, напоследок всё же легко коснувшись их края. Улыбается самодовольно, словно не она сейчас находится под ним, поверженная в битве. — Ты позволишь? Тейн слегка улыбается ей в ответ и Шепард прикрывает глаза, чтобы просто не видеть и держать себя в руках. Ей очень нравится его улыбка, он это знает, нахально пользуясь положением. Она кивает, открывает глаза и смотрит на него с неким вызовом, но вся бравада и статус, должный разделять их, уходит прочь, когда дрелл всего лишь навсего возвращает взгляд, не в ответ полный совершенно иным чувством. Его взгляд гипнотизирует и очаровывает, смущает. Щёки капитана алеют, малозаметные веснушки внезапно показываются и Тейн касается маленьких пятнышек, смеётся. Его пальцы пробегаются по коже лица, не постеснявшись коснуться мягких губ. Шепард старательно пытается утихомирить сумашедше бьющееся сердце. Желанные ей губы мягко и нежно касаются шеи, прочерчивая линию до впадинки сухим поцелуем, нагло вытянув сладкий вздох. — Я запомню твои чувствительные места, сиха. — Кажется с тобой я одно чувствительное место… — Жалобно откликается Шепард.***
«Нормандия» покидает орбиту Земли. Всё свободное пространство кают от и до заполнено оборудованием, а в грузовом отсеке, кто бы мог подумать, а уж тем более позволить, находятся части Жнеца. — Я здесь спать больше не буду! — В один голос заявили Кортез и Вега, в самом деле перебравшись в общие каюты. Учёные такому повороту событий были только рады, радостно разгружаясь на прошлых спальных местах персонала, чтобы быть поближе к своим исследовательским замашкам. Части древних машин были неполноценны, более крупные детали просто напросто бы не влезли в отсек. Это были «щупальца» в основном, составляющие части самих Жнецов и разновидности их приспешников. Лицезреть подобное было не слишком приятно, так что капитан полностью разделяла мнение ребят, стараясь держаться от челночного отсека подальше, но положение обязывало… — Кхм, это?.. Женщина без удовольствия посматривает на поблёскивающую энергочасть, спрятанную за экраном. Кажется не слишком безопасной. — Энергетический модуль в рабочем состоянии! — С удовольствием делятся люди. — Мы запустили его! Не волнуйтесь, всё полностью контролируем. Вызванная реакция связана с проверкой расшифрованных нами кодов. Возможно это поможет интеллекту корабля обрабатывать больше процессов. — Когда «возможно» пропадёт из вашего предложения я буду смотреть на это более позитивно, а до тех пор, будьте добры, не делайте из моего корабля лабораторию. — Резко отвечает Шепард. Коммандер мучает себя тренировками до беспамятства, чтобы добиться снов без сновидений, но людская память идеально настраивается на плохие моменты, благополучно минуя более приятные вещи. Холодная вода, сметающая слёзы, упрямая улыбка вопреки всему — капитан не может быть размазнёй. Система Сарабарик оказывается покорена за более длительное время и, что было ожидаемо, благодаря рассеиваниям ретранслятора, хаотично перемещающимся сквозь пространства, строя маленькие коридоры. Совершаемые прыжки вне их стопят корабль, вынуждая отдавать следующие двадцать четыре часа на разрядку. Инструментрон вновь полнится сообщениями, стоит им пройти тот самый порог, но благо теперь для этой рутины у неё есть Трейнор. — Капитан, к вам поступило сообщение от Арии Т’Лоак. Трейнор вежливо улыбается, кивает головой в сторону терминала. Шепард, вертящаяся перед звёздной картой, покорно приступает к чтению. Правительница Омеги просит её прибыть к ней как можно скорее, но с этим, к несчастью, вышла достаточно большая накладочка — письмо залежалось. Возможно ей уже ничего от неё и не требовалось, однако «Нормандии» в любом случае нужно было заскочить в царство азари для пополнения топлива, закупок продовольствия и просто небольшого отдыха. Станция, по виду напоминающая медузу, заимела более отчётливое «платьице», пристроив дополнительные отсеки для стыковки, однако даже этого было недостаточно, но благодаря известности корабля и личного приказа Арии, фрегат находит своё место в зонах, а чей-то транспорт отправляется повисеть в пространстве. Шепард невольно усмехается такому простому решению проблемы, что же, — ей такое по душе, и покидает корабль. — Капитан сошла на берег. Старший помощник Аленко вахту принял. — Разнеслось по фрегату. Станция активно, возможно даже быстрее прочих из висящих в пространстве космоса, восстанавливалась. Разношёрстный народ как прежде заселял Омегу, не изменяя себе в любимых отраслях обмана, наёмничества, торговли наркотиками и заказных убийствах. Была своя прелесть в том, что что-то никогда не менялось, нечестные игры народа Арии в ушедшей войне пришлись как никогда кстати. Шепард не брезгует прогуляться по грязным улочкам, растягивая путь до «Загробной жизни», куда всё равно рано или поздно приводят все дороги. У дверей на посетителей не густо, ярко сияет вывеска, музыка играет тише обычного даже внутри заведения. У стен в зале вверх-вниз поднимаются пустые платформы. Два турианца охраняют вход в коридор, стеклянной поверхностью с разноцветными подсветками обхватывающий подъем по лестнице непосредственно к самой азари. Они узнают её (естественно!), расступаясь и давая Шепард пройти. Личное пространство Арии обогащается новыми предметами, в частности помимо софы и кресел по бокам, перед ней стоит большой стол, обитый зелёной обшивкой. — Шепард. — Азари не удивляется, в своём обыкновении выглядит раздражённой очевидно долгим путешествием капитана к её величеству. Не в её стиле дарить объятья и радоваться чьей-то чужой сохранённой жизни — Ты совсем неубиваемая. — Хмыкает. — Есть к тебе дело. Она поднимается с места, подходит к столу, приглашая Шепард встать поближе, активирует инструментрон, переносит изображение на удобную для этого поверхность стола, отражая объём картинки. Голографическая репродукция являет ретранслятор и в середине сохранённую станцию «Цербера» — «Аверн». — На этой станции так называемые учёные создавали адъютантов, вырвавшихся с помощью них же. После возвращения Омеги в мои руки, я полагала, что никогда больше не столкнусь ни с чем подобным, однако недавно из ретранслятора к нам в систему прибыли дроны Коллекционеров, атаковавшие близко размещённые научные станции. Вся их тактика крутилась вокруг самоуничтожения. При взрыве они выбрасывали из себя генный материал, — вирус проще говоря. Тот самый вирус. — Глаза Арии сверкнули злобой. — Я взорвала поражённые вирусом станции, оснастила персонал дополнительной охраной. Выяснилось, что межфазный гель в их оболочке был смешан с частицами заражённого материала. Я не знаю какого хрена там произошло и может ли случиться подобное снова, но мне нужно, чтобы ты избавилась от этой дряни раз и навсегда. Эту хренову станцию нужно взорвать. — На станции могли остаться сотрудники? — Шепард открывает план «Аверна», просматривая комнаты. Объяснить продвижения дронов было в какой-то мере возможно, если ориентироваться на единственный сильный сигнал, поступивший от Горна и отдавшийся эхом, но и это было уж сильно притянуто за уши, а уж каким образом вирус попал внутрь дронов… — Меня не заботит, есть там кто-то или нет, я просто хочу, чтобы эта дрянь сгорела в пламени. Если бы не моё нынешнее положение, я сделала бы это лично. — О чём ты? — Вся наша жизнь зависит от ретрансляторов, — товарооборот, услуги, связи. Восстановить пути является приоритетной задачей и именно я должна следить, чтобы идиотские предрассудки не перевернули головы жителей Омеги, заставив палить во всё что движется не движется и закидываться наркотой по гланды. Эти кретины не понимают, что весь их «бизнес» сейчас ничерта не стоит и никуда не двигается, да и мне наплевать. Мне важно, чтобы учёные быстрее работали. Шепард мысленно присвистывает. Ого, эту речь да на запись — рейтинг Арии бы взлетел. — Что же, я поняла тебя, Ариа. — Я жду результатов, Шепард.***
— Да-аа-аа! Суицидальная миссия, версия два ноль! — Джокер показушно радостно вскидывает руки и делает полный оборот в кресле. — В очередом обновлении мы добавили несущих вирусы дронов, взрывающихся и превращающих вас в чудовищ с дальнейшим обязательным умерщвлением! — Да уж… — Шепард обречённо вздыхает. — Нужно разобраться с этим как можно скорее. Выгрузим учёных и в путь. Немного погодя «Нормандия», заправившись и закупив провианта для желудков и самого фрегата, доставляет учёных от представителей Альянса до лабораторных станций. Вместе с напарниками, Шепард помогает выгрузить и более-менее расставить оборудование по своим местам, хотя в большинстве своём она командует, — натаскалась уже в своё время. Своих бойцов оставлять нет нужды, — как и говорила Ариа, она действительно озаботилась безопасностью, оставив на каждой точке собственный штат сотрудников охраны. Из-за происшествий с дронами лаборатории немного сдвинуты от ретранслятора, каждая станция покрыта куполом поступающей от конструкции самого телепорта энергии. Шепард собирает членов экипажа в зале совещаний, дабы объяснить им суть путешествия. К счастью бойцы достаточно осведомлены о предстоящем, так что надолго они не задерживаются, отправляясь лишний раз проверить снаряжение. «Нормандия» приближается к ретранслятору.***
Ханарский флот достигает системы и первым делом, как многие корабли, отправляется непосредственно к самой станции для заправки баков топливом. Уже при пересечении линии входа инструментрон Тейна ловит сигнал. Он активирует оранжевый интерфейс, просматривая звонки и записи — они все были недавними и большинство от Шепард. Резкая свобода передачи могла означать только то, что они находились в одной системе.***
Сигнал, оповещающий об очередном сообщении, привычно надоедливо тренькнул. Шепард на автомате приглушила звук. Бесконечный поток сообщений и уведомлений сводил её с ума, так что ей было лишь в радость стряхнуть рутину на Трейнор. Если бы не Саманта, то она продолжила игнорировать абсолютно все письма от матери, закрывать глаза на в кои-то веки весточку от Гарруса, выбрасывать из головы существование таких людей как Стивен Хакетт. — Капитан, с ханарского флота поступил запрос на связь. Идентифицирую: код Б4 пятьдесят шесть (1). — Что-то конкретное? — Не указано. — Ладно, — капитан вздыхает — переправляй. Жаннет без энтузиазма проходит в рубку, нажимает пару кнопок и ждёт ответа системы. Учитывая сообщения ханаров или, по крайней мере, отдельных представителей их расы, они твёрдо уверились сделать Шепард своей героиней и увековечить её имя, органично поставив её рядом с Вдохновителями, что было мягко говоря не очень умно. Не дочитав подобный бред Шепард заблокировала предложившего подобное пользователя, благополучно отмечая похожие письма по ключевым словам как спам. Проекция фигуры лениво росла вверх, являя собой вовсе не переливающегося розово-синими цветами ханара. Растущее изображение чётко вырисовывало изображение двуногого существа. Цвет голограммы был насыщенным, давал ощущение присутствия — хоть в чём-то они сделали шаг вперёд! Её тело такими же маленькими частичками вырастает перед ним. Тейн словно неосознанно протягивает руку, ухватываясь, к несчастью, лишь за пустое пространство. Их руки соединяются не по-настоящему, ускользают, словно этого действительно не может быть, словно это игра воображения, сны, обман сознания. — Тейн… — Голос женщины подрагивает, она поддаётся вперёд, словно может слиться с ним полностью. — Рад видеть тебя, сиха… Нереальность происходящего разрушается, когда она наконец слышит его. Его чувственный, глубокий голос с такой привычной хрипотцой заставляет сходить с ума. — Чёрт возьми, ты настоящий. — Женщина тихо смеётся, проводя рукой по проекции его тела. Её плечи нервно подрагивают. — Чёрт возьми… Он что-то говорит, а её эмоции преобладают над разумом. Шепард бездумно ухватывается за голограмму, улыбаясь как дурочка и проливая тихие слёзы, которые даже утирать не хочется. Её маленькая слабость выходит наружу, её стыд открывается перед ним. Подумать только, — она почти забыла его. Тейн касается её щеки и попытки успокоить выглядят так нелепо и мило, что женщина успокаивается, робко улыбается. — Где именно ты находишься, Жаннет? Я не видел «Нормандии» в доках. — О! — Шепард отрывается от его рук, смотрит в сторону двери. — Джокер, — вещает она через громкую связь — повремени с прыжком в Омегу-4. — В смысле?! — Тут же отзывается пилот. — Мы готовы войти, капитан! — Не готовы, поворачивай. Тейн, выдвинемся, когда ты будешь на борту. Шепард поддаётся вперёд, невесомо и совершенно эфемерно касаясь его губ. Совсем скоро она поцелует его по-настоящему. Тейн отвечает ей подобным жестом, прикрывая глаза. — Омега-4? — По прибытии введу тебя в курс дела. «Призрак» дрелла пропадает из комнаты, разбиваясь на частицы, усеивая разноцветными стекляшками пол. Известия о новом путешествии в Омегу-4 не радуют и внушают прошлый страх. Тейн оглядывает пространство корабля, цепляясь за самый быстроходный вариант звездолёта, намереваясь…взять транспорт в долг. Камеры судна ловят его силуэт при лифте, в следующие мгновение являя присевшего передохнуть у столов дрелла в рабочей одежде, а через ещё буквально две минуты видео-изображение объясняет пропажу звездолёта, совершённую мужской фигурой в плаще. Картинка поддаётся рябью, серыми волнами проматывается назад, вновь запуская записывающий промежутки таймер. Ворота не были открыты, но звездолёт пропал, а у его напарника после пробуждения выскочит здоровенная шишка. Напряжённая и предвкушающая Шепард гоняет экипаж с места на место, заставляя ещё раз и снова проверить все системы и всё снаряжение, пополнить запасы панацелина, лишний раз пройти проверку у корабельного доктора. Она самостоятельно контролирует процесс, не видит ничего плохого в том, чтобы лишним напомнить о том, куда они летят. Команда покорно выслушивает капитана, потому что из первых рук интереснее. — Засекаю движение в глубине ретранслятора. — Мягким звуком сообщила ИИ-система. — Анализирую… Истребитель-перехватчик модели «Око». — Активируй ракеты, Джокер. — Уже, мэм. Капитан спускается в БИЦ, оценивая обстановку: экипаж занимает кресла у консолей управления и рулей, Трейнор проводит расчёты, охранник с двери отлучился, чтобы вручную запустить систему решёток окон. — Только один? — Шепард недоверчиво приподнимает бровь, склоняется над картой. — ИИ ловит сигналы, но на карте их пока нет. — «Нормандия» находится очень близко к ретранслятору, манёвра для уклонения недостаточно. — Поверни немного, — хмыкает — в чём проблема? Тейн, как далеко ты находишься? — Приблизился к лабораториям. — Отлично, как тол… Корабль встряхивает. Через закрывающееся дополнительно бронированное покрытие Кайден мельком замечает резкие движения красных маячков, держащихся на плаву за счёт поля ретранслятора. «Нормандия» делает резкий разворот, уберегая обшивку от взрыва дрона. Все окна корабля закрываются защитными забралами. —Трейнор, — ты и остальные, я хочу чтобы вы проверили системы. Меня смущает, что дрон не отобразился на карте. Джокер, дай ЭЮНИ (2)больше доступа. — Да, капитан. — Капитан! — из инструментрона звучит голос Джеймса. — В дверь челночной долбится дрон! — Да блять. Одним заходом Шепард и команда спускаются вниз. Капитан ожидает повторения дырок в корпусе корабля и летающего большого шара, плюющегося лазерами, однако в действительности происходит то, о чём сообщил Джеймс — «Око» просто долбится в дверь, ничего не предпринимая. Ракеты пускать в таком близком положении опасно. «Нормандия» встряхивается, отрываясь с места, делает разворот, но орудие, словно приклеенное, продолжает пытаться пробить дыру. — Нужно открыть ворота и дать отпор напрямую. — Предлагает Кайден. — Плохая идея. Внутри него находится вирус, если он попадёт на кого-то из нас, то тело довольно быстро трансформируется в адъютанта. — Мы можем усилить поле отсека, пока вы будете вести бой. Мы справимся, мэм. Шепард озадаченно окидывает взглядом команду. Помимо Аленко у неё есть ещё два биотика. Их тела имплантированы стабильными новыми системами, они не рискуют перегореть, но если дрон «проснётся» и решит использовать излучатель частиц, то никакой щит их не спасёт. Они погибнут. — Занять укрытия. — Командует капитан. — Мне не нужны три трупа в такой простецкой задаче. Активировать бронебойные или зажигательные модификации, не высовываться почём зря. Я сама открою отсек. Команда занимает укрытия: прячется за ящиками, встаёт за челноками. Они опускают шлемы на лица и Шепард подходит к рычагу: — Сейчас! Дверь поднимает вверх и железное эхо ударов перестаёт оглашать отсек. Шепард отбегает назад, скрываясь за столами. «Око» качается назад, красный огонёк прицела бездумно мерцает. Люди нацеливают орудия. В прицел снайперской винтовки капитан видит, как звездолёт сталкивается с подавшимся вперёд дроном. На площадку в самый последний момент столкновения выпрыгивает фигура, сбоку от него чёрное пространство космоса озаряется жёлтым взрывом. Шепард срывается с места, проходя через стандартное силовое поле, спеша на помощь. Вместе с их общим спасителем они входят в зону челночной, дверь сзади закрывается. — Шепард рассказывала, что я сделал тоже самое на Марсе? Нет? Ладно. — Джеймс тихо посмеивается, снимает шлем. Крутой, не смотрящий на взрывы гость, вместо ужасающей на вид волусовской маски, снимает шлем с небольшими отростками по типу гребня, добродушно улыбается солдату. — Представишь нам своего друга, Лола? Кайден и Джеймс помнят инопланетного гостя и лишь остальная часть команды искренне любопытствует. Героическое самопожертвование было освещено ярко, пафосно, но никто кроме двух бойцов не был знаком с ним настолько близко, чтобы так просто отразить его лицо в памяти. К несчастью Кайден мог. Это был именно тот самый дрелл, с которым он вместе порой проводил время за разговорами, сидя в больничной очереди. Тот самый инопланетянин, занявший место в сердце капитана навечно. Глупо с его стороны было думать, что Шепард остановит чья-то смерть, что своя, что чужая. — Рад встрече. — Аленко обречённо усмехается, пожимает дреллу руку. — Джокер, даю добро на проход. «Нормандия» покорно ступает на вектор, повинуясь приказам капитана корабля и уверенно направляющим рукам пилота. Вход происходит без сюрпризов, их не ждут, однако ИИ принимает тихие многочисленные сигналы. Боевая часть экипажа поднимается наверх. Тейн и Шепард умышленно не спешат заходить в лифт, пропуская остальных. Оказавшись в кабине, Тейн прижимает Шепард к стене и она ответно вцепляется в него. Они соединяют руки, вместе нажимая на мягко сияющую консоль этажей. Губы сталкиваются в непродолжительном, недостаточно и не полном, сладком поцелуе. Облачённое в доспех тело жаждет больше чувств, но лифт едет очень быстро, мгновенно достигая цели. — Как…скоро прибудем, Джокер? — Пятнадцать минут, мэм. — Так держать. Они не выходят из лифта, быстро нажимая кнопки и устремляясь вверх. Бывшая каюта Тейна не заполнена ничем кроме хлама, не имеет даже привычного стола и закреплённой у стены кушетки, то ли дело каюта Шепард. Они проходят внутрь, Тейн два раза ударяет в ладоши и система приглушает свет, оставляя самым ярким свечение из аквариума, поскудневшего на силуэты рыбок. Кайден, временно принявший на себя роль капитана, забывал заполнять автоматическую кормушку кормом. Поцелуй дарит ощущение опьянения и без разницы, если всё дело в особенностях слюны дрелла. Она ещё после заключения не имела возможности сразу получить инъекционные, намеренно подвергая себя небольшому дискомфорту, на который ей было всё равно наплевать. Вряд ли в её ящиках стола что-то осталось, нужно будет вернуться на Омегу после завершения миссии. Наручные ремни и сами пластины падают на пол, жёсткая часть нагрудника шмякается туда же.Двенадцать минут.
Это может быть неправильно — они, чёрт возьми, в Тартаре! На корабль напали дроны Коллекционеров с вирусом в межфазной оболочке, который обращает живых существ в чудовищ! Шепард соврёт, если скажет, что ей сейчас есть до этого какое-то дело. Она готова получить максимум даже от этой маленькой подачки во времени. Ей не хватало его, не хватало всегда. Она хочет получить больше положенного, насытиться всем, что она может получить от него. Продолжать насыщаться. Тейн — ресурс, её идеальное оружие, её слабость и сила. Убийца, который помнит каждое своё убийство, каждую ошибку. Убийца, который убивал, принимая на душу только лишь то, что хотел сделать сам. Он не боится смерти, заставив её пережить свою собственную снова. Её первая смерть пробуждает алые шрамы, реагирующие на «грязные» эмоции, отталкивая частички восстановленного покрова. Огоньки гнева отражаются в глазах, рубцы открывают ад души, но это не пугает Тейна. Он нежно проводит пальцами по неровным рваным линиям и смотрит на них, словно они очаровательны. Пальцы дрелла осторожно ловят алые отблески, бездонные чёрные омуты глаз завлекают во внутрь, принимая её абсолютно всю — с пожарами в груди, с шрамами на лице и без них.«Некрасивые они какие-то, вот и свела».
Вторая смерть приходит через потерю и из глаз валит не пламя, а градом катятся слёзы. Вселенная, которую он хочет сделать лучше не поддаётся даже её приказам. Он ожидал гибели ещё в башнях Дантиус, она впервые взглянула на жизнь через призму умирающего. Она увидела в нём нечто большее и не захотела отпускать. Ассасин поразил её не оружием, а своей личностью. Он сражается за неё и Шепард тоже, — впервые сражается за кого-то. Чуть-чуть времени. Руки женщины мягко и проворно скользят вниз, оглаживая чувствительно-выделяющийся бугорок тайтсов. Шепард очень просто спускает ткани вниз, полностью освобождая член дрелла. Ласкающие движения пальцев вызывают тихие мужские вздохи, в то время как его плоть твердеет, ощущается в руках лёгкой приятной пульсацией. Низкий вибрирующий стон вырывается из его рта, когда Шепард опускается на колени и мягкие губы смыкаются на головке его члена. Рука Тейна опускается ей на голову, пальцы пропускают прядки волос, нежно поглаживают, чёрт возьми, как маленького хрупкого ребёнка, и массируют кожу. Простой, в некоторой мере, отеческий жест слишком приятен. Коммандер совершает движения головой, впуская член внутрь, обласкивает его языком, двигает головой вновь и вновь, повинуясь просящим движениям пальцев Тейна, надавливающим на затылок. В очередное движение мужчина немного сильнее надавливает, двигая бёдрами вперёд, — головка почти касается горла. Женщина отстраняется, желая отдышаться. Продолжительная слюнная нить растягивается между ртом и мужским органом.Шесть минут.
Новой лаской она, словно неумело, выпускает зубки, бережно и нежно зализывая «пострадавшие» места язычком. Рука в такт движениям рта движется то вверх, то вниз. Язык задевает пульсирующую венку на члене, уже готовом выпустить сладкое чувство возбуждения наружу. Тейн резко хватает её за руки, заставляя подняться, впивается жарким поцелуем в губы. Низкий, урчащий звук её собственного имени входит прямо в рот, пока низ мужского тела не испускает томящуюся волну жара полностью. У неё в ящиках нет инъекционных жидкостей против галлюцинаций, которые несомненно появятся после орального контакта, но ей как-то всё равно.***
Нормандия успешно лавирует между летящих бесконечной гурьбой осколков. Чем ближе фрегат подбирается к «Аверну», тем больше чистых сигналов принимает «Нормандия» и вся остальная личная техника. Омега-4 воистину словно соединяет все откинутые назад во времени системы. Шепард смотрит вперёд и глаза первым делом подмечают зависшую в пространстве базу Коллекционеров, а уже потом приткнутую к нему станцию «Цербера». Дроны модели «Око» окружали сооружения, преимущественно сосредотачиваясь вокруг «Аверна». Они «спали». ИИ насчитала примерно пятьдесят слабых и один сильный сигнал. Корабль не приближается к станции, чтобы иметь возможность манёвра в случае нападения. Шепард вместе с Джеймсом и Тейном спускаются к челнокам, чтобы с помощью них подойти к причальным сооружениям. Двери коридоров отвечают на доступ отказом, монотонно заявляя, что их статус не подтверждён. Взрыв не выход — может спровоцировать активное наступление дронов. — Ни у кого запрещённого омни-геля не завалялось? — Шепард усмехается. У неё не получается справиться с замком. Карта лаборатории подробно разрисовывает абсолютно все пути вплоть до выноса опасных отходов и стороны направления потока. Находящаяся в непосредственной близости база Коллекционеров соединяется с ней небольшим коридором с укреплённым корпусом. Хотя какая к чёрту разница, они всё равно не могут позволить себе пробраться внутрь гуманным и не очень способом. Челнок облетает постройку с разных сторон: окна бронированы, закрыты пластинами, вентиляционные отсеки сужены у выхода, судя по схеме ещё и оснащены заострёнными пластинами. Как бы не хотелось, но капитан командует подлетать к инопланетной базе. Площадок схода там не предусмотрено и всё же они находят возможное место высадки. Кортез ставит челнок как можно ближе к месту, — пространства для полноценной посадки нет, зоны стыковок самих Коллекционерских кораблей закрыты. — Держим связь. База пуста на живые души, но зато полна самым разнообразным дополнительным оборудованием. «Цербер» никогда не скупился на изучение подобных интересных вещей. Светлые тона оборудования резко контрастировали с переливающимися тёмно-серыми колоннами. Разноцветные сияющие в темноте провода тянулись по всему комплексу, словно указывая дорогу. Джеймс заметно нервничает, замечая капсулы с ржаво-красными поверхностями, Шепард склоняется над одной из таких, но не видит силуэта — то, что было внутри либо уже растворилось, либо же там никого и не было. По пути они встречают рабочие капсулы жизнеобеспечения, но исходя из найденных голосовых записей, всё, что они там поддерживают — это работоспособность некоторых частей органов, а не непосредственно самих особей, в которых всё росло. Команда поднимается по лестницам, немного опасаясь пользоваться лифтами и уж тем более ступать на платформы, хотя без этого не обходится. Персонал «Нормандии» получает чёткий сигнал и изображение, ЭЮНИ рисует карты и безопасные пути. Относительную тишину часто разбавляют хлюпающие звуки падения, возможно самих, капсул и треск аппаратуры. — Да ёб твою мать!.. Джеймс выглядывает за край моста, куда толстым мотком уходят провода. Он направляет туда свет фонаря, освещая яму, закиданную телами. Видно не очень чётко, — только лишь сам факт груды тел, но это уже достаточно жутко. Мужчина крепче сжимает дробовик, грязно выругиваясь сквозь зубы. Нахуй блять это всё. — Джеймс. Шепард кладёт руку ему на плечо, становится поближе, чтобы он мог чувствовать поддержку, немного тянет его на себя, отрывая от вида ужасного. Он оборачивается, неопределённо качает головой — «забей». — Никогда больше, Джеймс. — Упрямо продолжает капитан. Он благодарен за это. Не за положенные в таких случаях слова в стиле «мы победили»,"они мертвы»,"всё закончилось» и так далее. Он воспринял бы это не правильно. Да…никогда больше. Никогда больше эти твари не тронут его и не тронут никого другого. Ни эти и не другие. — Иначе и быть не могло. Вверху шумит. Цепляясь за толстые балки на них валится капсула. Шепард отскакивает в сторону на платформу. Ячейка шмякается «стеклом» вниз, трескается, выпускает жидкость — единственное, что осталось от некогда заключённого там существа. «Цербер» продолжал плавить генный материал, изучив сигналы Коллекционеров. Сканинг жидкости подтвердил, что вязкая жижа принадлежала человеку. Прочеловеческая организация плавила своих же. Неожиданно платформа сходит с места, быстро уносит капитана вниз. Шепард резко оседает на пол, чтобы не свалиться. — Шепард! Транспорт зависает на полпути книзу, прямо под сваленными трупами. — Я в порядке. Она освещает фонарём возможные пути, но в итоге спрыгивает прямо на кучу тел, смягчая возможное падение. Под ногами отвратительно всхлюпывает, благо запах не пробивается сквозь фильтры. Шепард спускается вниз, спотыкается об небольшой бордюр. Только сейчас ей становится понятно, что это ничто иное как чан, в котором хранятся тела. Окольцовывая его полностью, трубы тянут жизненные соки, издают всасывающие звуки. Мерзость. — Шепард? Капитан не откликается, смотрит на представшее слишком долго. Картинка напоминает о сне, нет, самой настоящей реальности.Испачканный в крови Хранитель откручивает свесившемуся над консолью человеку голову, чтобы не мешала, переносит её к остальным телам. Ищет в горе трупов запчасти, не рассчитывая сил тянет и отрывает руки. Он делает это не специально, его работа состоит в поддерживании нормального функционирования станции, ему вообще без разницы что за существо лежит перед ним.
— Эй, капитан? Свет фонаря освещает прошлые ужасы.Красные огни мерцают, а части Цитадели перестраиваются, словно живые. Она идёт медленно, ей больно, наверное на ней нет живого места.
Зубы со скрипом сжимаются. Нет, нет, она справится. Это абсолютно пустая база. Впереди её даже ничего не ждёт. Голова в порядке. Разум в порядке. Капитан не двигается с места, вслушивается в шум труб.«Шепард? Удивительная женщина. Я никогда не слышал от неё «нет, сэр, я не могу »
Конечно она может. Ноги неправильно ощущаются, не слушаются, но меньше всего ей хочется упасть и коснуться мерзости пола.Нос забит металлическим запахом. Тошнит. Рана кровоточит при неосторожных движениях. Шатает. Единственное, за что она может схватиться — это её собственное оружие. Она двигается слабо, словно тело не принадлежит ей, не понимает, что творит. Это не она стреляла в Андерсона. Не она!
Луч света прыгает в сторону, Шепард бездумно стреляет. Облегчённо вздыхает, тело находится под её контролем. — Да что там у вас происходит?! Отлично, — это не дурман и не проделки артефактов Левиафанов. Шепард делает немного неуверенные шаги вперёд. Дверь открывается, впуская в очередную комнату с образцами. Её клон тоже рос в такой подобной конструкции. Капитан совершает выстрел, разливая жидкость капсул. Так, на всякий случай. Взволнованные голоса звучат в комплексе и на канале, но они от чего-то не слышат её заверения в отличнейшем состоянии. Наверное потому что она молчит.Через образовавшуюся дырку в стекле съезжают вниз оголённые тела.— Земля так прекрасна, Шепард… Рука Призрака тянется в сторону представшей картины. Жнецы стреляют и рыжими розами распускаются взрывы в синеве пятен. Цвет затихает, чернеет. — Да, — соглашается капитан, — прекрасна. Тяжёлый ботинок проминает шею главы «Цербера», хруст костей ласкает слух.
Тейн прыгает вниз, устав от петляния входов и выходов, тросом цепляется за платформы, побуждая их сдвинуться с места. ЭЮНИ помогает открыть дверь. Рядом с ним взрывается ещё одна капсула, но осколки, к счастью, не долетают до дрелла. Устроившая хаос Шепард уставшим взглядом смотрит на него, нервно смеётся. — У меня походу галлюцинации.