Rise 2. Эра Света

Подруги озадаченно уставились на появившуюся в кают-компании Амарантайн с красными опухшими глазами. Только Маэрлена, внимательно оглядев ее, понимающе закивала: — Так я и думала! — Что, бросил? — всполошилась Нисфорца. — Когда вообще успел подобрать? Нам-то почему ничего не сказала? — Все она нам рассказала, — возразила Маэрлена, усаживая подругу за голоплатформенный столик и вручая чашку чая. — Родители в Магикс не пустили, подбирают мужа. А Эрих у нее случился только что, экспромтом, правильно? Амарантайн согласно хлюпнула носом в чашку. Самой близкой из экипажа ей была Маэрлена, и не только потому, что медотсек с лабораторией располагались рядом. Они как-то с самого начала сошлись интересами и характерами, хорошо понимая друг друга. — А-а-а. Похоже на то, — пробормотала Титания, кидая взгляд на мостик, где на голоэкране до сих пор выводились изображения с внешних камер. Толпа потихоньку рассасывалась. Девчонки видели то, что происходило снаружи, но не стали подсматривать за грузовым отсеком. — Родители не пускали меня в Магикс и давили, чтобы я нашла жениха. Эрих сыграл моего жениха и вырвал для меня еще год в Магиксе. Но как только год кончится, он сам насильно женит меня, если я никого не найду! — объяснила Амарантайн, и неожиданно для себя снова всхлипнула. — Как же я вляпалась! Маэрлена заключила ее в объятия, покачивая, будто успокаивая ребенка. — Подожди, — решила вступить в беседу Туйон. — Почему только год, если можно и дальше продолжать изображать из себя пару, работая в Магиксе? Исследования прекращаются? — Нет… — шмыгнула носом Амарантайн. — Меня отпустили в Магикс только к «жениху». А Эрих работает здесь последний год, сказал, от него откажутся! В Ллуральской Федерации так уже не притворишься, придется идти замуж по-настоящему! — Так, — нахмурилась Нисфорца. — И как мы без него обойдемся? Падма, конечно, сказала, что она историк… — Эрих сказал, у старших уже достаточный опыт, чтобы вообще обойтись без него, — припомнила Амарантайн. — Сказал, что, может, кого-то из старших возьмут на его место. — Год — это много, — решила Маэрлена. — Может многое измениться. Еще найдешь кого-нибудь. В конце концов, в Магиксе теперь будет около четырехсот пятидесяти людей нашего возраста. Минус четыре галазида из младшего спецкурса, минус все ллуралены и оренхены, ихтинов я бы тоже убрала. Половина оставшихся — это парни, среди них должны попадаться вполне небедные молодые люди… Или девушек тебе оставить? Тебе вообще кого надо? Спутника жизни, или просто формально заключить с кем-то брак, чтобы родители отстали? Амарантайн всхлипнула еще громче. — Валентайн наглядно показал нам, что можно сбежать и остаться жить в Магиксе, — оптимистично заявила Титания. — Ты потом подай нам весточку, куда сбежала, мы тебе еду будем привозить… — Ага, только Валентайну для побега пришлось стать одержимым магической сущностью, которая навеки заперла его в Магиксе, и обращаться за помощью к стражу Звезды, который сначала чуть не убил его! — возразила Нисфорца. — Я бы не хотела тоже становиться одержимой и искать на базе неизвестно кого, с риском, что тебя прибьют на месте! — И оторванную голову в комм-центр подкинут! — не удержалась Титания. — Не нагнетай, — одернула сестру Туйон. — Я бы начала искать не людей, а законы. В наше время предпочитают сочетаться федеральным браком, он удобен, и под него заточены все законы о семье и имуществе. Традиционные браки планет-членов Федерации неудобны и сложны в своем бюрократическом аспекте, но ни на одной планете не отменены. В законах традиционных браков должен найтись выход для тебя. Или отсрочка. — Да, у одних только оренхенов шесть разновидностей брака, а про ихтинов вообще молчу, — оживилась Маэрлена. — Но где мы найдем надежного юриста для консультаций за… тридцать пять минут до старта? — Тридцать три, — поправила Туйон. — Позвоню Циан, вдруг она посоветует кого-то знакомого. Ллуралена, достав коммуникатор, ушла в сторону кают, и почти сразу же над голоплатформой всплыла Скрепка, оповещая о входящем вызове. — Еще раз здравствуйте, средний спецкурс, — заговорила Падма Пиллай. — Напоминаю, что через полчаса старт. Будьте готовы к этому времени. Запрашивать разрешение на взлет вы умеете, через червоточину уже летали. Дальше будет новый для вас момент: руководство приняло решение отодвинуть Аллатир-4 глубже в Магикс, оставив возле червоточины маяк, который покажет, куда дальше. После прибытия на Аллатир собирайтесь в конференц-зал 23-С. Кто еще не видел второго куратора, познакомьтесь с ним сейчас: Радж Пиллай. Падма посторонилась, открывая камере мужчину, такого же смуглого и темноволосого, как она сама. — До встречи на Аллатире, — закончила куратор и отключилась. — М-м-м, отец, что ли? — заинтересовалась Нисфорца. — Или муж? — По возрасту больше на брата… — начала Титания и осеклась: — Так! Не отвлекай меня! И сама тоже сосредоточься! Сейчас нас должен интересовать только взлет на корабле, которым мы управляем впервые в жизни! Он примерно на полторы тонны тяжелее обычного нефилима! А в червоточине уже поболтаем про брата, про брак, и… чур я в джакузи первая иду! *** Через час после прибытия на Аллатир Рада уже летела на свое первое задание. А зачем рассиживаться? И так много времени провели в дороге. Станцию сдвинули на добрых пять дней пути в глубину Магикса, в систему Венгорны, чтобы сократить спецкурсам дорогу до исследуемых планет. Хотя тут, скорее, преследовалась цель экономить на провизии и уменьшить износ двигателей. Спецкурсникам прочитали напутствие, перепроверили личные номера для связи и разослали задания. «Не маленькие уже» — пожал плечами Радж Пиллай. Спецкурсники и сами осознавали: да, не маленькие. Все сами знают. Несмотря на короткий прошлый курс, все набрались достаточно опыта и навыков: у каждого экипажа за плечами было не меньше дюжины высадок. Только Рада едва наскребла пять, зато недостаток высадок компенсировала поистине уникальным опытом выживания в космосе, на планете и на борту Эвергрина. Изменились только кураторы, и было еще раз вполне конкретно озвучено требование: не задавать вопросы профессору Ару. — Тилемо… Тильемоль… Тьфу! Тилле… А-а-а!!! Ти-ель-мо-на-да! На Тиельмонаду-4 летим! — послышался в кают-компании недовольный голос Титании, пришедшей сменить Нисфорцу у штурвала. — Надо же было так звезду назвать! Маэрлена, а как сама планета называется? Может, хоть у нее название попроще? — Анменегалия, — озвучила пиррена. Титания разочарованно застонала. — Еще на заре эпохи глобального взаимодействия и взаимопроникновения миров Совет Магикса издал указ регистрировать звезды под теми именами, которыми зовут свои солнца жители вращающихся вокруг них планет. На планете Анменегалии долгое время развивалась особая, уникальная языковая культура, и, хоть все миры постепенно сошлись к единому языку, многие исконные названия остались в употреблении, и имя звезды Тиельмонады — одно из них, — просветила ее Маэрлена, зачитывая с падда без единой запинки. В пиррских диалектах бывали словечки позаковыристее. Пиррены, хоть и говорили на ллуральском федеральном, учили свой исконный язык в культурно-образовательных целях. Пилот Рады закончила сооружать себе многоэтажный бутерброд и пришла вместе с ним на мостик, усаживаясь в свободное навигаторское кресло и переключая управление на свою консоль. В динамиках у Нисфорцы негромко шуршало, трещало и попискивало. — А это что такое? — Космос слушаю, — пояснила капитан Рады, кивая на панель, по значкам на которой Титания поняла, что у Нисфорцы открыт канал связи и отключен фильтр сторонних шумов. Сейчас корабельный передатчик улавливал электромагнитные отголоски космических объектов, переводя их в ближайший по смыслу звук, доступный для людского восприятия. Сейчас «голос» космоса походил одновременно на морской прибой и учащенное сердцебиение, потому что все космические объекты находились одинаково далеко. А вот вблизи планеты или звезды какой-нибудь один отчетливый сигнал почти заглушит другие. — Хочешь поймать какие-нибудь сигналы от гипотетически уцелевших в Изначальном Магиксе? — заинтересовалась Маэрлена. — Да нет, — пожала плечами Нисфорца. — Мне даже в голову такое не пришло, я уже уверилась в том, что людей в Магиксе не осталось… Мне неуютно в тишине. На старой Раде я привыкла к тихому гулу двигателя, а здесь вообще его не слышу. — А, да, — согласно закивала Титания. — Здесь шумоизоляция получше. Меня тоже напрягает тишина. — Да, было как-то спокойнее слышать, как двигатель работает, — поежилась пиррена, вспоминая те времена, когда двигатель старой Рады замолк на два долгих месяца. У шкафчиков с едой вновь зашуршали: на перекус выбралась Амарантайн с влажными после ванны волосами. Увидев ее, в сторону ванны поспешно убежала Маэрлена. В джакузи все успели перекупаться по четыре раза, тщательно сопоставив очередность с графиком дежурства за штурвалом и необходимостью выполнять текущие обязанности по кораблю. Понятно, что потом экипаж свыкнется с новым удобством, и каждый, кто захочет понежиться в гидромассажной ванне, почти наверняка найдет ее свободной, но сейчас девчонки ничего не могли с собой поделать! — Нисфорца, ты звонила Хансу? — спросила Амарантайн. — Не-а, — замотала головой капитан Рады. — Давай, пока мы не разлетелись далеко от базы! Титания хотела позвонить и спросить, точно ли ту же самую речь читали на их торжественной линейке. Маэрлене было интересно, как на них сказался переход к другим кураторам. А я хочу услышать поподробнее про этот их бунт, из-за которого Эриха пришлось вернуть в Магикс. — Это называется «связаться с Эвергрином», а не «позвонить Хансу», — неловко возразила Нисфорца ухмыляющемуся бортовому медику, однако вызов отправила. Примерно через минуту над консолью соткалась проекция навигатора «зелененьких». — О, беленькая Рада нам звонит! — обрадовалась Рамалла. — Отодвиньтесь, дайте хоть посмотреть на мостик… Это у вас стены такого цвета? Выпендрежники! Мы свой Зеленый ни на какой белый не променяем, вот! — У нас полноценный отсек гидропоники, два туалета и джакузи! — похвасталась Титания. — Два туалета! — восхитилась Рамалла. — Беру свои слова назад! Можно к вам вторым аналитиком? — А где остальные? — влезла Амарантайн. — У нас пара вопросов… по работе. — Отсыпаются, — махнула рукой навигатор Эвергрина. — Мы с ребятами с Хеленима вчера отмечали новый сезон исследований… А я тебя чем не устраиваю? Спрашивай! Амарантайн плюхнулась в освободившееся кресло Нисфорцы — та как раз устала глазеть на бутерброд Титании и ушла делать себе такой же. — Вопрос первый: Титанию очень интересовала речь на вашей торжественной линейке… — Такая же, как в два последующих года, — не стала дослушивать Рамалла. — Мы в трансляции смотрели. — Ясно. Вопрос второй: как у вас складывались отношения с новыми кураторами? Собеседница вздохнула и понимающе закивала. — А-а-а, вам тоже сначала не понравились ваши новые кураторы. Это специально так сделано: в первый год у спецкурса кураторы с психологическо-педагогической подготовкой. Михальзар учил детей на корабле, где специалисты жили с семьями, Латиан была психотерапевтом у крупных военных чинов или что-то такое… Короче, первый год кураторы помогают адаптироваться впечатлительной молодежи вдали от дома. На следующий год, когда мы все уже адаптированные к Магиксу, кураторы другие: они напоминают нам, что мы здесь на работе, на службе. Наши Тесс и Наргай сначала высокомерничали, много требовали. Они ведь тогда сами только-только прибыли в Магикс, и пытались следовать распоряжениям свыше, которые придумал тот, кто тоже толком не был в Магиксе. Мы потом нашли общий язык — в чем-то пришлось измениться нам, в чем-то им самим пришлось уступать. Так что не переживайте по поводу кураторов, время расставит все по местам. Амарантайн задумчиво кивнула. — А помнишь, ваш курс поднимал бунт, когда Эриха арестовали? Ну, тогда… — Ну, — согласилась Рамалла. — Даже больше скажу: его инициаторами были мы и Хеленим. Хочешь бунтовать против новых кураторов? — За то, чтобы Эрих оставался в Магиксе и дальше. — Не-не-не, — замотала головой навигатор Эвергрина. — Времена уже не те. Мы были первым спецкурсом, еле-еле набранным для далекого неизвестного Магикса. От нас зависело, как пойдут все исследования Магикса в дальнейшем, тогда мы могли диктовать свои условия. Мы были новенькими и ничего не знали, Магикс был исследован совсем чуть-чуть, и все буквально молились на того, кто хоть как-то понимал логику этих миров. Теперь обстоятельства другие, Эрих обесценился. О Магиксе известно намного больше, и на основании имеющейся информации уже готовят специалистов. Экипажам с нашего курса, которые после прошлого года остались в неполном комплекте, предложили не продолжать исследования, а провести этот год на специальной подготовке. Если все получится, на следующий год они вернутся сюда историками-консультантами, а может, вообще кураторами. — Интересно-интересно, зачем нашей Амарантайн понадобилось оставлять Эриха в Магиксе? — влезла в кадр помятая со сна Юнна. — Это будет мой последний вопрос, — покраснела Амарантайн. — Мы тебя внимательнейшим образом слушаем! — проворковала Юнна. — Родители признали меня неспособной управлять будущим наследством, не пустили в Магикс и намеревались выдать замуж за того, кто будет способен, — скороговоркой выпалила она. — Я хотела смыться в Магикс, откуда меня будет не достать, но меня поймали перед самым взлетом. Эрих уже знал о моей проблеме, поэтому сориентировался и представился женихом. Теперь за год мне нужно успеть найти достаточно обеспеченного жениха по любви, либо просто сговорчивого, либо какую-то юридическую лазейку… — С Эрихом лучше не связывайся, он тот еще бандит, — вклинилась Рамалла. — Да нет, не Эриха, просто хочу спросить, есть ли кто-нибудь на примете! — У нас есть один богатей голубых кровей, но его сердце надежно занято, — захихикала Юнна. — А как Даймонд с Амелем смотрят на фиктивную триаду? — пошутила Титания, наклоняясь, чтобы попасть в поле зрения камеры. — Спросим, как проспятся, — пообещала Рамалла. — Слушай, нам надо садиться. Созвонимся как-нибудь еще! Амарантайн попрощалась и отключилась. — Это почему Эрих бандит? — поинтересовалась Нисфорца с голоплатформенного диванчика, уплетая бутерброд. — Так это же общеизвестные факты! — удивилась Титания. — Он Туечке почти сосед. У Туечкиных родителей квартира в многоэтажке, а Эрих живет почти через дорогу, в частном доме. Как ни приеду в гости, бабки и дедки на гравискамейке про него судачат! Эрих лет до пятнадцати жил с отцом на ржавой космической базе в приграничной зоне, чинили космические развалюхи и торговали всякой рухлядью. Рядом взорвался звездолет, базу зацепило, она буквально развалилась на кусочки, было много погибших, включая его отца. Эрих уцелел, потому что в этот момент отлетал куда-то на катере. Прилетел в столицу, продал кораблестроителям пару личных наработок, разбогател на них, получил образование, вложился в бизнес. Только вот база была настоящим бандитским притоном с беглыми преступниками, контрабандистами, там шла перепродажа угнанных кораблей, торговля оружием, наркотиками, а взрыв случился из-за криминальных разборок… Иногда на бабок и дедок находит паранойя, они жалуются, что у Эриха в доме наркопритон или какое-нибудь незаконное оружие. Стражи порядка привычно приходят с проверкой, и, конечно, ничего не обнаруживают. Если не считать истории со спецкурсами, когда он якобы подстраивал смертельные опасности, к нему даже налоговая ни разу не придралась. — А прошлую жизнь на бандитской базе ему простили? — не поняла Маэрлена. — Не нашли доказательств участия в преступлениях, — объяснила Титания. — И он тогда едва достиг совершеннолетия. Но… хм… думаю, «теоретических» знаний у него достаточно! Как он жениха Амарантайн сыграл — прямо опытный брачный аферист! Я на месте руководства программы исследования Магикса… не верю, что он прямо бандит, но я бы с таким опасалась сотрудничать! — Бандитские притоны в Ллуральской Федерации? — наивно удивилась Амарантайн. — Разве их не искоренили? — Это называется «с молчаливого одобрения», — снисходительно объяснила Титания. — Ни одно государство не способно окончательно разделаться с беззаконием. Оно может только контролировать его масштабы. Типа, пусть лучше весь криминал кучкуется на дальней базе и никого не трогает, чем лишится своего гнезда и разлетится повсюду. Амарантайн кивнула, вылезла из кресла Нисфорцы, присела на голоплатформенный диванчик и задумчиво затихла. *** Планета Анменегалия, чье название нормально выговаривали только Маэрлена и Туйон, встретила их дикой жарой. Здесь было не просто лето: им достался гористо-пустынный сектор в экваториальной зоне. — В флаер и на руины! — уверенно скомандовала Нисфорца, осмотрев орбитальные снимки. У них тут были настоящие руины! Город Асльламана (Асльламана! Асльламана! Звезда Тиельмонада, планета Анменегалия, еще и город Асльламана!) Город не просто хорошо сохранился за последнее тысячелетие, но и несколько тысяч лет просуществовал до этого. Было дико интересно разглядеть какие-нибудь человеческие развалины. В прошлый раз, в компании «вечнозеленых», знакомство с Храмом Стихий как-то не задалось, но теперь-то они под открытым небом, при дневном свете, спокойно все осмотрят! — Есть, где купаться? — деловито спросила Амарантайн, проверяя свою сумку с комплектом для высадки. — Есть, где покормить крупных водных рептилий, — съехидничала Маэрлена. Амарантайн тут же выложила из сумки купальник. — Судя по температуре воздуха снаружи, я не только не буду раздеваться, но еще и шлем надену! — сказала остальным Нисфорца, облачаясь в наземный скафандр. До города предстояло пролететь еще несколько километров. Раду кое-как посадили на широкой плоской скале с небольшим наклоном, и это было единственное место, пригодное для посадки нефилима: везде были сухие пустынные пески, груды камней, да река с топкими берегами. Вскоре флаер приземлился в Асльламане, прямо на центральной площади, вымощенной цветными каменными плитами и занесенной по углам песком. Город был чем-то похож на старый оренхенский: дома и стены были сложены из шершавых каменных блоков того же цвета, что песок. Только оренхены строили кругло, криволинейно, а здесь преобладали прямоугольные формы. Высверленные отверстия, выбеленные временем остатки древесины с осколками стекла в оконных проемах, металлические крепления для непонятно чего говорили о том, что город не всегда состоял из каменных коробок: тут были застекленные окна, двери, благоустроенные садики во внутренних дворах. Выложенные камнем желоба с остатками металла на дне указывали на наличие подземных коммуникаций, а каменные чаши перед домами, похоже, были фонтанами. Туйон выгрузила из флаера зонды и запустила, но один из них далеко не полетел: сделал два круга над городом и вернулся. — Шесть участков растительности в равноудалении от центральной площади, — сказала ллуралена, показывая на снятой панораме зеленые островки. — Наверное, искусственные водоемы, — предположила Маэрлена. — Обойдем их, потому что, кроме реки, нам больше негде взять пробы воды и образцы растений. Туйон кивнула, перебросила снятое на падд и отдала получившуюся карту города Маэрлене. Они медленно двинулись по городской улочке, то и дело заглядывая в порядком занесенные песком дворики, выборочно исследуя дома. Здесь не было ни человеческих останков, ни спешно брошенных предметов быта: складывалось впечатление, что жители организованно покинули город и унесли с собой все имущество. Все оставленные вещи относились к категории трудноперевозимых: несколько статуй в двориках, какие-то металлоконструкции, похожие на каркасы мебели. Амарантайн нашла такой огромный глиняный сосуд, что в нем можно было поместиться втроем, и девушки нафотографировались в нем в разных позах и комбинациях. Первый из встреченных водоемов был широким каменным бассейном с заросшей зеленью лужей в середине. Его края обрамляли редкие кустики травы, с противоположной стороны высилось дерево. Биосканер опознал его как пальму Иникерию, показав на картинке из своей базы данных куда более зеленое и пушистое дерево. Маэрлена, вытащив пробирку, сбежала по покатым стенкам каменной чаши, наклонилась к воде… И ее рука наткнулась на невидимую преграду. — Тут какое-то силовое поле воду защищает! — крикнула она. — Скорее, магия, — ответила Титания. — Это источник Вежливости. — В смысле? — не поняла пиррена. — Тут так написано, — пожала плечами пилот Рады, тыкая носком ботинка в каменную плиту перед собой. — Источник Вежливости. Лишь тот достоин испить Вежливости, в ком она есть. Маэрлена выбралась из бассейна с ее стороны и действительно увидела плиту с выбитой на ней надписью. — И в чем тут смысл? — задумалась Нисфорца. — Зачем кому-то пить вежливость, если она и так уже есть? — Возможно, усиливает имеющееся качество, — предположила Туйон. — Или проявление положительных качеств — плата за возможность взять воду? — Тут еще есть надпись: «Испить можно лишь из одного», — возразила Нисфорца, замечая похожий камень чуть в стороне. — Значит, вода с волшебными свойствами. Или химическими. — Что-то я не хочу пить такую вежливость, — скривилась Амарантайн, глянув на мутную буро-зеленую воду. — Знать бы, как ее оттуда зачерпнуть, — задумалась Маэрлена. Нисфорца, еще раз посмотрев на камень, вытащила другую пробирку и спрыгнула к воде. — Многоуважаемый Источник! — обратилась она к бассейну. — Не будете ли вы так любезны позволить нам взять пробы вашей воды, исключительно в научных целях? Мы не знаем, как именно можно добиться вашей воды, но будем рады, если мои слова зачтутся за вежливость! Маэрлена, глядя на это, скептически ухмылялась, но ровно до тех пор, пока Нисфорца не зачерпнула воду, не встречая никаких преград. — Ого! — присвистнула Титания. — А что с другими источниками? Потребуют доказывать теорему Тиа-Бенграцена? Они дружно передернулись, вспоминая жуткое уравнение из квантовой физики. В общем курсе физики теорему не доказывали, просто проходили сам факт ее существования, но уравнение даже на вид было ужаснее, чем два преследующих тебя мморнских крейсера. — Я докажу, если потребуется, — безмятежно заметила Туйон, закупоривая в пробирке для образцов стебелек травы и уходя обдирать пальму. Нисфорца вылезла и отдала Маэрлене две одинаковые пробирки. — Это проба воды, а это проба зелени в воде, — пояснила она. — Просканировать бы «сканером магии», — задумалась пиррена. — Почему он встроен в флаер? Нельзя было сделать его отдельным прибором? — Ему нужно питание и сенсорный массив корабля или флаера. Поэтому его можно только встроить куда-то, сам по себе он не функционирует, — объяснила Нисфорца. Титания сбегала до площади и вернулась на флаере, и дальше от источника к источнику они уже летали. Следующий бассейн, точно такой же, только без пальмы, содержал Дружбу. — Туечка, ты же моя самая лучшая подружечка с детства, я без тебя жизни не представляю! — дурным голосом орала Титания, набирая Дружбу в две пробирки. — Я не побоюсь зачерпнуть этой зеленой воды! — заявляла Маэрлена, набирая Храбрость. — Если бы ты знал, как приятно отдохнуть у воды в жаркий день… — доверительно рассказывала Амарантайн источнику Умиротворения. У пятого источника они проторчали сорок минут: Мудрость просто так не давалась, и Туйон, чтобы уж наверняка, написала на каменном дне бассейна доказательство теоремы Тиа-Бенграцена. Остальные успели облазить окрестные дома и погоняться с биосканером за каким-то пресмыкающимся, лишь Маэрлена осталась сидеть на камнях и умиленно слушать, как ллуралена дает бассейну поясняющие комментарии. Неизвестно, как отсюда черпали Мудрость жители этого города, но ллураленский подход сработал, и довольная Маэрлена спрятала в сумку еще две пробирки. Шестым оказалась Любовь. — Я не знаю, что еще сделать, если не сработали даже таинственные способности Амарантайн, — сдалась Нисфорца, когда время пребывания у источника перевалило за час. — Или Туйон срочно меняет пол и вступает с кем-нибудь в любовное соитие на дне бассейна, или я даже не знаю… — Безопасная смена пола займет много времени, — отозвалась ллуралена, игнорируя подкол. — Быстрее пригласить Эйдана… или Ханса. Нисфорца уязвленно поджала губы. И эти туда же! Что мамы, что команда упорно сватали ей в парни капитана Эвергрина! Как будто нельзя просто дружить на основании того, что они оба капитаны, рыжие, живут рядом и занимаются одним и тем же делом! — Разве что вспомнить еще какую-нибудь формулу… — протянула Маэрлена, разглядывая исписанное дно. Амарантайн предложила повторить трюк с ллураленским подходом, и они с Туйон долго рисовали источнику химические формулы любовных гормонов и феромонов всех восьми рас Ллуральской Федерации. — Ихтинскую биохимию точно всю перечислили? — Мне кажется, тут дело не в химии, — задумалась Амарантайн. — Это волшебные источники. Помните, как нам рассказывали, что для раскрытия своих магических способностей надо было искренне верить в них? И малейшее сомнение сводило на нет все усилия? Девушки задумчиво кивнули, вспоминая давний жутковатый рассказ про то, что для пробуждения дара некоторых спецкурсников якобы подвергали смертельной опасности, чтобы у них просто не оставалось вариантов, кроме как искренне поверить в магию. — Дело не в том, что мы им показывали, а в том, что при этом чувствовали, — продолжала Амарантайн, улыбаясь. — Нисфорца с искренней вежливостью попросила источник. Титания, ты так привязана к Туйон, что могла бы просто молча о ней подумать и зачерпнуть воды, ведь ваша дружба так крепка, что ни у кого не возникает сомнений! Маэрлена так решительно бросилась вниз, я даже испугалась, что она хочет нырнуть в эту зеленую муть! Я нисколечки не волновалась и не беспокоилась, зачерпывая Умиротворение. А мудрость — это не только знания, это умение их применять и желание преумножить! Наверное, у бассейна с Мудростью сработала не сама теорема, а то, как Туйон хорошо и понятно ее объясняла! С Любовью, думаю, все намного сложнее. Это такое сильное и сложное чувство… Мы, наверное, еще сами не до конца понимаем, что это такое, и она нам пока не далась… Нисфорце на мгновение припомнились слова Ханса о том, что в их нынешнем обществе жизненные ценности стали мельче, поверхностнее, и только в Магиксе они начали открывать для себя, что жизнь может быть глубже, насыщеннее. Может, Любовь не далась им потому, что они еще не испытали ее так же, в полной мере? — Знаешь, я тебя просто обожаю! Ты такое чудо! — воскликнула Титания и заключила Амарантайн в крепкие объятия. — Всегда оставайся такой, какая ты есть! — заявила Маэрлена, стискивая ее с другой стороны. — Если бы тебя не пустили в Магикс, мы без твоего особого взгляда на мир вообще бы не смогли работать! — согласилась Нисфорца, обнимая всех троих. Последней подошла Туйон, осторожно положив руки на плечи остальным. — Я думаю, источник Мудрости позволил бы набрать воды и тебе, — негромко проговорила она. — Потому что у тебя мудрое сердце. Амарантайн, улыбаясь, растроганно вытерла глаза. Эти горячие признания от Маэрлены, Титании и Нисфорцы, и сдержанные, но искренние слова Туйон делали ее по-настоящему счастливой. Как она вообще сомневалась в своем решении возвращаться в Магикс, если только здесь у нее появились по-настоящему близкие друзья, которым неважно, сколько у нее денег, им важно то, какая она сама по себе! *** Во время ужина Маэрлена сбегала на нижнюю палубу и вернулась с пятью пробирками в штативе. — Это наши сегодняшние пробы, — объяснила она, смущенно улыбаясь. — Я оставила достаточно для образцов, а остальное отфильтровала. Они чистые, пригодные для питья, не отравимся. Я подумала… На камне было написано, что выпить можно только из одного источника из шести, так что мы можем взять себе по пробирке… — О, здорово! — обрадовалась Титания. — Мы увлеклись загадками источников и даже не задумались о личной выгоде! Никто не против, если я возьму себе Умиротворение? — Тут такая проблема… — замялась Маэрлена. — Я перепутала пробирки после фильтрации. Они все одинаковые. — Даже по химическому составу? — не поверила Туйон. — Они и до фильтрации были почти идентичны, — развела руками пиррена. — Компьютер определяет две как Умиротворение и три как Дружбу. — Так даже лучше, — обрадовалась Амарантайн. — Не будем делить между собой! Если эта вода действительно несет в себе какой-то дар, пусть он станет сюрпризом. Согласны? Девушки засмеялись и взяли себе по пробирке. Есть ли в этой воде какая-то магия? Это не так важно. Все понимали, что важнее то, как они сегодня вместе брали эти образцы!