***
Дворец Повелителя Ада, Хайранар, домен ДарГарай, Ад Резко загудев, где-то в отдалении вспыхивает пламя, и магистр Смерти, оборачиваясь, уже знает, кого увидит за спиной. На губах появляется чуть насмешливая ухмылочка, и Даррэн, сложив руки на груди, и щурясь на утреннем солнце, наблюдает, как легко взбегает по ступеням дворца Нэрисса. Растрепанная светлая коса перекинута через плечо, черный тренировочный костюм, как перчатка обтягивает ее хрупкую фигурку, а сумка, переброшенная через плечо, явно забита трофеями, приобретенными в степях. На губах Нэри играет легкая, но очень довольная улыбка и, несмотря на раннее утро, выглядит она вполне отдохнувшей. Когда она замечает стоящего на ступенях холла Эллохара, ее брови удивленно взлетают вверх, и Нэри, усмехнувшись, видимо, каким-то своим мыслям, медленно приближается к нему. — Темных, Рэн, — мягкий голос окутывает демона и он, еще раз внимательно оглядев Нэриссу, приходит к выводу, что скучал все эти три дня едва ли не сильней, чем за предыдущие четыре года. — Как Арахатские Степи? –любопытствует Эллохар, и Нэри наконец чувствуя себя нормально и больше не испытывая эмоциональных качелей, преследовавших ее в последний месяц, позволяет себе чуть лукаво улыбнутся. — Когда уходила — были на месте, — посмеивается Нэрисса и негромко добавляет: — Но вот в дальнейшей их сохранности не уверена, парней заинтересовал новый вид болотных комаров, и они решили там задержаться еще на пару деньков. — Новый вид? — задумчиво протягивает магистр Смерти. — Может, адептам вылазку устроить? — вопросительно приподнимает он бровь, кидая взгляд на Нэриссу. — О, лучше не надо, — в притворном ужасе округляет она глаза. — Они же такие милашки, жалко мне их, — и заметив удивленный взгляд магистра, снова смеется. — Ну, комаров, конечно, твои адепты по определению милашками быть не могут. — А я уж было подумал, что ты все еще от алкогольных паров не отошла, моих адептов милашками называть, — ехидничает Даррэн, и Нэри лишь закатывает глаза. — У тебя десять минут, радость моя, форма в спальне, я жду. — Уже? — взволнованно восклицает Нэри, и на ее губах возникает полная предвкушения улыбка. — Я быстро! — синее пламя резко охватывает ее фигуру, взвывают охранные чары дворца, из пламени раздается ее раздраженное «Бездна!», и Эллохар, оставшийся стоять в холле, не может сдержать приступа издевательского смеха. Быстрый шаг из пламени, которое тут же потухает, и Нэри, стремительно швырнув походную сумку на диван, на ходу начинает сдергивать с себя тренировочный костюм. Прошедшие три дня выдались просто замечательными, правда, опарыша болотного савша достать не удалось — огромные, с кулак тролля, комары, у которых начался сезон спаривания, не особо способствовали ползанию по болотам. Но сарахеты оказались вкусными, самогон, что они стянули у отца Ортака, недурственным, а накуриться успели аж четыре раза, пусть она и обещала Рэну не употреблять курительных смесей. «То о чем он не узнает, его не расстроит» — припоминает слова Старшей вейлы, Нэри, проходя через спальню и вваливаясь в ванную. «Да, ему о многом знать не стоит» — вспоминает ночные посиделки в пещере она и мысленно добавляет — «Как и Рагдару, впрочем». И пусть вина немного царапает изнутри, причем вина перед драконом намного ощутимей, то, что было в Арахатских степях, там и останется. И не испытывая особых сожалений по поводу всего случившегося, Нэри встает под теплые струи воды, ощущая приятную усталость во всем теле. Ополоснувшись буквально со скоростью звука — время нещадно бежало и с момента ее перемещения в спальню натикало уже шесть минут, Нэри одновременно вытирает волосы и потрошит сумку, решая, что оставить, а что выбросить. Закинув несколько смен белья и бережно переложив презент для Эллохара, она надевает форму и, бросив в зеркало быстрый взгляд, решительно наплевав на охранный контур дворца, прожигает переход. Обернувшись на повторный вой охранных плетений, магистр Смерти закатывает глаза, уже представляя, как взбесится СэХарэль, но замечает спускающуюся по ступеням Нэриссу, затянутую в форму его школы. Невысокая, стройная фигурка словно плывет, едва касаясь ступеней, и контраст черного цвета мундира и длинных светлых прядей заставляет сердце пропустить удар. «Да здравствует новый фетиш!» — проскальзывает мысль в его голове. «Теперь мне будут сниться не только шелковые рубашки и связанные ими руки, но и форма собственной школы» — испытывая сильнейшее желание побиться головой об стену, думает Эллохар. Но при этом отмечает, что форма удивительно идет ей. — Волосы, радость моя, я бы посоветовал сначала высушить, а уже потом заплетать, — несколько ехидно проговаривает он, когда Нэрисса, заплетая косу, подходит к нему. Сжав ладонями хрупкие плечи и бесцеремонно развернув ее к себе спиной, он расплетает откровенное издевательство над волосами и запускает в них пальцы, медленно разделяя пряди. Нэрисса же, сначала растерявшись, смущенно замирает, слегка озадаченная его действиями, но потом позволяет себе расслабиться и насладиться процессом. Даррэн быстро подсушивает волосы, мягко касаясь кончиками когтей кожи головы, и с удовольствием отмечает, как по ее телу пробегает дрожь. Память тут же подсовывает недавний сон, в котором Нэри так же дрожала от его прикосновений, хотя те не были столь целомудренными, как сейчас. Отчаянно желая продлить момент, он решает заплести эльфийское боевое плетение. Но, несмотря на приличную длину волос, коса заплетается быстро, и он, едва сдержав разочарованный вздох, достает из кармана брюк черную ленту и повязывает кончик. — Готово. — Спасибо, лорд-директор, — игриво улыбается Нэрисса, и магистр Смерти, ощутив, как сердце ухнуло куда-то вниз, усмехается в ответ. — На выход, адептка Блэк, — повинуясь щелку длинных пальцев, синее пламя взвивается в двух шагах от них, и Нэрисса, кинув на Даррэна лукавый взгляд, первая входит в пламя.***
Территории Человеческих морей Чтобы выйти на просто огромной палубе невероятного по своим размерам линейного корабля. Судя по светлой древесине, золотой отделке декоративных элементов и молочно-белому цвету парусов с изображением жемчужины, окруженной венцом — это и есть та самая, проигранная королем в карты, Королевская Жемчужина. Внимательно оглядывая окружающую обстановку, Нэрисса не сразу замечает, что занятые прежде своими, вероятно, важными делами адепты, теперь выстраиваются в четыре шеренги, ровненько друг за другом. — Подводники не вернулись еще? — громко осведомляется магистр Смерти, стоящий чуть позади Нэриссы и внимательно оглядывающий своих адептов. Взгляд серых глаз перебирается с одного на другого, и он негромко хмыкает. «Молодцы, касатики, не потопили кораблик, пока меня не было» — проносится в его голове, а губы сами растягиваются усмешке. — Никак нет, лорд-директор, — делает шаг вперед темноволосый парень, явно с примесью крови оборотней. Нэрисса с насмешливой ухмылкой заинтересованно оглядывает адептов Школы Смерти. Те отвечают тем же. — А Хеврус и Альк где? — еще раз пересчитав по головам своих касатиков, вопросительно изгибает бровь Эллохар. — Ах да, отрабатывают провинность на кухне… Что ж… Завтракали? Нестройный и крайне раздосадованный хор адептов, недовольный, видимо, качеством завтрака, на разные голоса бормочет, стонет и выдыхает совершенно безрадостное «Да». Внимательно оглядев бедняг, некоторые из которых при упоминании пищи вообще позеленели, Нэрисса с усмешкой оборачивается к Даррэну, кидая вопросительный взгляд, и тот, подойдя к Нэри и закинув руку на плечи в неком подобии объятия, радостно провозглашает: — Детишки, у нас пополнение — леди Нэрисса Блэк. Боевик, одиннадцатый курс. Любить нельзя, жаловать не обязательно, — издевательски протягивает лорд-директор, все так же удерживая ее за плечи под заинтересованными взглядами адептов. — Варнаи, Эрха — уже знакомая Нэри шайгенка и вампирша покидают строй, чтобы, стремительно приблизившись, кивнуть, одновременно проговорив «магистр», и заинтересованно поглядеть на своего директора, весьма красноречиво обнимающего новую адептку. — Поручаю вам мою личную адептку, отвечаете головой. Опыты и эксперименты не проводить, издеваться разрешаю. Провести экскурсию и инструктаж, разместить в каюте. Свободны, девочки, — возмущенная званием личной адептки, Нэрисса кидает злой взгляд на Даррэна, но тот лишь совершенно нагло ухмыляется в ответ. — Магистр… — негромко и крайне рассержено шипит Нэрисса, прекрасно зная, что подумали, судя по лукавым взглядам и негромким смешкам, остальные адепты. — Прелесть моя, ну что такое? — развернув Нэри к себе лицом, но все так же удерживая за плечи, притворно обеспокоенно спрашивает Эллохар, понимая, в какое положение ее поставил. «Меньше охотничков поближе познакомится будет» — коварно размышляет магистр, прекрасно зная, что к предполагаемой возлюбленной своего директора не сунутся даже излишне любвеобильные оборотни. — Ты издеваешься, да? — как-то, совсем печально интересуется Нэри, но вырваться из крепкой хватки Даррэна не пытается, чтобы не привлекать внимания и без того любопытных адептов Школы Смерти. И увидев совершенно невинный взгляд серых глаз магистра, что неотрывно смотрит на нее с крайне вежливой улыбочкой на губах, утвердительно кивает. — Издеваешься. — Иди, Нэрюш, — крайне личное обращение Эллохар вворачивает как бы совершенно случайно и, заметив злую улыбку Нэри и округлившиеся глаза адептки Хеарин Варнаи, негромко, словно бы только для Нэриссы, добавляет: — твоя каюта уже готова, диссертацию обсудим за обедом, радость моя, — и мгновенно выпускает ее из объятий, одарив напоследок еще одной ухмылкой. «Дракон, выйди вон» — посмеивается про себя, довольный магистр Смерти, уже предвкушая крайне приятные три недели в обществе Нэриссы. Услышав, как Эрха окликает Нэри, и та, что-то негромко ответив ей, уходит вслед адепткам на нижнюю палубу, магистр вновь обращается к старательно отступающему полуоборотню: — Торн, касатик мой разлюбезный, а ты куда, собственно, собрался? — издевательски вежливый тон директора заставляет парня нервно оглянуться, замереть на месте, а затем понуро двинуться к сцепившему руки за спиной и наслаждающемуся теплым солнышком магистру Эллохару. Крайне довольный вид магистра никогда не внушает адептам надежд на что либо хорошее. — Подводников-утопленников выловить, степень поврежденности судна выяснить и всех ко мне. Керсах с Атароком уже вернулись? — Час назад, лорд-директор, — быстро проговаривает юноша, надеясь, что Смерть не вспомнит про его контрольную по вскрытию нежити человеческих морей, что он позорно завалил полтора года назад. — Замечательно! И что показала разведка? — любопытствует Эллохар, помня, что военный захват человеческих судов им изучить не удалось — людишки приплывали первыми и сдавались сами. Лишь бы выжить. Это вызывает легкую полуулыбку на губах магистра, пусть и немного расстраивает его адептов. — В шести часах к северо-западу от нас три пиратских фрегата, магистр, — весьма довольный этим фактом, откликается Торн. — У них, правда, заложники, но, думаю, это не доставит проблем. — Развлечемся! — невероятно весело восклицает демон. Детишкам необходимо подвигаться и размяться. Оборотни снова начинают активничать сверх всякой меры, адептки истекать по ним слюной и прочими физиологическими жидкостями, вгоняя остальных представителей сильной части коллектива в уныние. Что не есть хорошо для образовательного процесса, для коего они здесь, собственно, и находятся. — И да, Торн, — чуть приподняв бровь, вполне миролюбиво обращается к адепту директор, — если ты думаешь, что я забыл о твоей контрольной по вскрытию, ты очень ошибаешься. У тебя три дня, проверю лично, — и испуганный адепт мигом спадает с лица, осознавая всю величину свалившихся на него проблем. — Нно, магистр, захват же… Я не могу пропустить, — полное раскаяния бормотание срывается с губ мгновенно скисшего адепта Торна, и Эллохар, раздраженно закатывает глаза. — Я же сказал три дня, разве нет? — Даррэн вопросительно вздергивает бровь и, окинув взмыленного и нервничающего адепта насмешливым взглядом, отпускает: — Свободен, — неверящий своему счастью полуоборотень на секунду замирает, а затем, после легкого кивка магистра, срывается с места исполнять указание лорда-директора.***
— Нэрисса? Негромкий оклик Эрхи заставляет бешенство, вызванное поведением Эллохара, схлынуть, оставив лишь слабое раздражение и недоумение его поведением. Медленно следуя за негромко обсуждающими практику адептками и почти не вслушиваясь в разговор, Нэри задумчиво обозревает окружающую обстановку, понимая, что оказалась на самой современной, самой красивой и дорогой посудине в истории. Данный факт не мог не поражать воображение, и Нэриссе не терпится дождаться заката, чтобы выскользнуть из каюты, желательно незамеченной, и исследовать все, что попадется на пути. Спустившись вниз, на вторую палубу, вампирша и шайгенка сворачивают не в коридор с большим количеством одинаковых дверей, а в незаметный проход, ведущий прямо к украшенным позолотой белым двойным дверям. — Личные адептки проживают в личных хоромах Его Смертейшества, — лукаво глянув на Нэри, негромко пропевает Хеарин, распахивая дверь и делая приглашающий жест рукой. Нэрисса, чувствуя, как подступает усиливающееся раздражение, лишь устало закатывает глаза. — Рэн всего лишь курирует мою диссертацию, на вашего лорда-директора не претендую, — не сильно довольно выдыхает Нэрисса и оборачивается на вампиршу, услышав удивленное: — Называешь магистра Эллохара по имени? — надменно и несколько холодно вздергивает брови Хеарин, и Нэри, кинув сумку у дверей, резко оборачивается к ней всем телом, чтобы наконец все прояснить. — Слушай, Варнаи, а как мне обращаться к мужику, что мне пеленки в младенчестве менял и по спинке заботливо похлопывал, чтобы срыгнула? — ледяным тоном осведомляется Нэрисса, прожигая Хеарин издевательским взглядом. — Я же сказала, на Эллохара не претендую, можете хоть на сотню маленьких Эллохарчиков разорвать, чтобы всем досталось, — на этих словах сохраняющая спокойствие Эрха стремительно разворачивается, старательно скрывая за кашлем приступ смеха. — К тому же, у меня есть… — не зная, как получше обозвать Рагдара, она решает задать этот вопрос девушкам: — Вот как, по вашему, назвать мужика, который сделал предложение, но ответа я пока не дала? — Я же говорила, Хеарин, что она воспитанница магистра, — отсмеявшись, пожимает плечами шайгенка и негромко добавляет: — а магистр просто не хочет, чтобы мохнатые к ней свои лапы тянули, вот и все. — Верное замечание, Эрха, — глубокий баритон магистра Смерти раздается из-за поворота, и он степенно выплывает из-за него же, окидывая всю честную компанию ехидным взглядом серых глаз. — Мы отплываем, вечером у нас запланирована крайне интересная развлекательная программа в компании морских разбойничков, поэтому советую подготовиться и отдохнуть, — он кидает полный подозрения взгляд на Эрху и Нэриссу, что пытаются общаться с помощью жестов, не прибегая к словам, а затем негромко проговаривает: — Варнаи-Варнаи, и ты туда же? — Не смешно, магистр, — совершенно не смутившись, как могла бы влюбленная девушка, Хеарин чуть закатывает глаза, а затем признается: — Еще одной психованной девицы наш коллектив бы просто не выдержал. Я посчитала необходимым расставить все точки над и сейчас. — Расставила? — издевательски вздергивает бровь Эллохар, раздумывая над словами Нэриссы, и, дождавшись совершенно серьезного, утвердительного кивка адептки Варнаи, бросает: — Свободны. — Моя каюта двадцать семь дробь три, — едва слышный шепоток Эрхи раздается за его спиной, и шайгенка, завидев обернувшегося к ней магистра, резво исчезает из поля зрения Даррэна. Тот, ощущая усиливающееся подозрение, указывает Нэри на двери в их каюту. «Бездна, это очень волнительно для некоторых частей тела» — отмечает магистр с коварной усмешкой и, проследив за нижними девяносто Нэри, входит следом и устраивается в кресле. — Прелесть моя, скажи мне, что ты не участвуешь в этом, — окидывая Нэриссу изучающим взглядом, просит магистр Смерти. «Боюсь, это плавание станет для меня испытанием» — решает он, когда Нэри, стянув форменный камзол, остается только в тонкой шелковой рубашке, обтягивающей тело словно вторая кожа, и черных брючках. — Не участвую в чем? — включает Нэри дуру, хотя прекрасно понимает, что не сможет его этим обмануть. Да, она очень хочет помочь Эрхе и Юрао, ведь если те не попробуют, то никогда не узнают, что же могло бы у них выйти. А как вейла, Нэри была просто обязана им помочь, прекрасно зная истинную цену разбитому нелюбовью сердцу. — Ты прекрасно знаешь, о чем я, Нэрюш, — как-то совсем устало, с явной хрипотцой в чарующем голосе протягивает Даррэн, и это заставляет отошедшую к иллюминатору Нэри вздрогнуть и обернуться. Чтобы понять, что все это время он не сводил с нее взгляда. «Нет, я передумала, это будет кошмарное плавание» — решает Нэрисса, понимая, что жить с ним в одной каюте — слишком для нее. — Я? Нет. — «Играть в идиота всегда нужно до конца» — вспоминает наставление Ри она и вопросительно приподнимает брови, окидывая Рэна непонимающим, абсолютно невинным взглядом. «Догадался» — Не просветишь меня, мозгами обделенную? — Ты, Эрха, подозрительные переглядывания, — спокойно проговаривает он, внимательным взглядом следя за тем, как вздымается от учащенного дыхания грудь Нэри. «А я бы и без этой чудной рубашечки бы понаблюдал» — чувствуя напряжение внизу живота, думает магистр. — Не дошло, да? — с крайней степенью сочувствия в голосе вопрошает Эллохар, откровенно жалостливо смотря на нее. — Эх, видимо я совсем мозгами обделенная, что поделать? — притворно расстроено вздыхает Нэри, разводя руками. — На самом деле мы просто поболтать хотели в неофициальной обстановке, так сказать. А, на что ты тут мне намекаешь я ни сном, ни духом, — она возвращается к своей сумке и, протащив ту по полу через всю гостиную их совместной каюты, затаскивает ее на диван. — А у меня для тебя небольшой презент. Даже два, — чуть лукаво улыбается Нэрисса, оборачиваясь к Даррэну и всеми силами желая его отвлечь. — Желаешь взглянуть? — Ловко, — понимающе хмыкает он, прекрасно зная, что она просто пытается перевести тему, но скрыть огонек интереса в своих глазах, вызванный не только любопытными презентами, но и ею самой, не стремится. — Сделаем вид, что я тебе поверил, прелесть моя, — с этими словами он тягуче поднимается с кресла и медленно, очень медленно подходит к Нэри сзади, становясь вплотную, — Ну? Я уже жажду… увидеть свой презент, — «И не только» — крайне ехидно, но про себя добавляет Эллохар, чувствуя запах ее волос, сегодня странно непривычный. — Вот, — неосторожно вытащив бутылку с особым самогоном вслед за зеркалом, Нэри случайно задевает рукав фиолетовой рубашки Дрэя, которую он ей одолжил, так как у нее не было с собой пижамы. «Бездна!» — мысленно рычит Нэрисса, стараясь незаметно засунуть его обратно, пока Эллохар не заметил, но тот стоит так близко, что это почти невозможно. Нэрисса быстро разворачивается к нему, почти упираясь носом в грудь, и стремительно поднимает на него глаза. Потемневший, подозрительно-вопросительный взгляд серых очей и надменно вздернутая бровь становятся ей ответом. «Тьма» — мысленно стонет она, понимая, что допрос неизбежен. — Прошу, — натянув на лицо свою самую милую улыбку, проговаривает Нэри, стараясь, чтобы голос звучал ровно. — А это? — совершенно игнорируя Нэри, магистр ледяным взглядом пронзает злосчастный рукав и, положив руку на талию скрывающей своей спиной сумку Нэриссы, чуть привлекает ее к себе, немного сдвигая в сторону, и подцепляет мужскую рубашку, вытаскивая ее из сумки. — Явно не твой размер, Нэрюш, — крайне опасным, невероятно мягким тоном протягивает Эллохар, — победный трофей, я полагаю? — и резким движением руки выдергивает ткацкое произведение искусства, удерживая его кончиками когтистых пальцев. — Мм? — Ннет, — чуть запинаясь, отвечает Нэри, чувствуя предательскую дрожь внутри. Пальцы, безумно горячие пальцы, лежащие на талии, чуть сжимают, едва не срывая стон с ее губ. «Да что ты, к Бездне, творишь?!» — хочется рявкнуть ей, несмотря на весь испытываемый перед ним сейчас ужас. Потому что рука все еще держит, обжигая кожу, вызывая дикие мурашки, завязывая узел желания в животе, заставляя голову кружиться. — Мне было не в чем спать, брат одолжил, забыла вернуть, — негромко, но крайне быстро бормочет она, совершенно не зная, куда деть глаза. И полыхающее от смущения лицо тоже. — Правда? — уже зная, что она не лжет, вопрошает Даррэн. А рука, безднова рука, все еще на талии! «Да я сейчас, как барышня нецелованная, в обморок рухну!» — мысленно сетует Нэри, понимая, что обезумевшая вейла на контрасте ощущений рвется наружу, заставляя просто подыхать от желания. «Или просто надругаюсь над магистром Смерти самым извращенным из всех эротических способов!» — понимает Нэрисса, но отступать некуда — позади диван, спереди Эллохар. «Засада» — обреченно решает она и просто прикрывает глаза. — Да, — выдыхает невероятно смущенная, учащенно дышащая и явно очень взволнованная его близостью Нэри, и Даррэн, получив подтверждение своим подозрениям, очень довольно, коварно ухмыляется. «Кажется, дракон точно отправиться в отставку. А я пока разыграю свою партию. Медленно» — прекрасно зная, что медленное, крайне чувственное и весьма ненавязчивое соблазнение будет великолепной прелюдией к роскошнейшему десерту под названием «Нэрисса Блэк», он отходит чуть в сторону, нехотя убирая руку и чувствуя, как Нэри вздрагивает, лишаясь тепла его ладони, мысленно хмыкает. «Моя», — удовлетворенный реакцией демон отзывается утробным рычанием в груди. — Я рад, — «Очень рад, зная, что буду первым и единственным, кто войдет в тебя, радость моя» — пребывая в полном удовлетворении от разворачивающейся ситуации, он позволяет себе вернуться в кресло и, вальяжно развалившись там, негромко проговаривает, глядя на оцепеневшую Нэри: — Прелесть моя, я жду. — Угум, — заторможено откликается Нэрисса, безумно смущенная реакцией своего тела на легкое прикосновение магистра Смерти. Она знала, что подобное бывает, когда вейла продолжительное время находится рядом с избранником, но не вступает с ним в интимную связь. Но испытывает подобное впервые, и чтобы сразу так… От простого прикосновения сойти с ума настолько, что чуть не взмолиться о том, чтобы он взял ее прямо здесь, на полу каюты? «Кошмар. Рагдар однозначно в пролете. Вводим моду на высших демонов» — крайне пораженная своей невероятно чувственной реакцией, думает она, все же зная, что с драконом разрывать отношения она пока не будет. «Я почти влюблена в него. Возможно, просто нужно немного подождать» — решает Нэрисса. — Вот, — несколько потерянно проговаривает она, подойдя к креслу Эллохара, но останавливаясь на почтительном расстоянии. — Все как ты любишь, — она протягивает ему бутыль и, когда магистр, крайне красноречиво глянув на нее, с усмешкой принимает алкогольное подношение, подходит ближе и, протянув сквозное зеркальце — новое изобретение, увлекающегося созданием артефактов Зара, поясняет: — Это — сквозное зеркало, насколько я поняла, позволяет связываться там, где недоступен кровный вызов и заблокированы любые другие способы связи. Пока на испытании, конечно, — чуть более уверенно говорит Нэрисса, пожимая плечами, когда ощущает, как желание, пусть и не до конца, но отступает, — но весьма полезная штучка. — Любопытно, — открыв черный, похожий на портсигар, футляр зеркала, он внимательно, с невероятным интересом разглядывает вещицу, испытывая нестерпимое желание поскорее его испытать. — Как я понимаю, у тебя есть парное, верно? — и увидев согласный кивок уже менее смущенной Нэриссы, весело предлагает, сверкнув клыкастой ухмылкой: — Испытаем? — Да, конечно, — быстро соглашается Нэри и, с облегчением вернувшись к собственной сумке, подбирает брошенную Эллохаром на пол рубашку, мстительно запихивая ее обратно и чуть не забыв про зеркало. Вытащив искомое, она, сжав его в руке, отходит к дверям в единственную свободную спальню, что теперь почти на целый месяц принадлежит ей и, распахнув дверь, скрывается внутри. — Даррэн Эллохар, — негромко проговаривает Нэрисса в раскрытый артефакт, и зеркальце, осветившись беловатым светом, являет заинтересованное лицо магистра Смерти. — Превосходно, — дает краткую характеристику этот самый магистр, все еще довольно ухмыляясь, и исчезает из отражения, чтобы появиться в дверях. — Располагайся, радость моя. Не забывай, обедаешь со мной, хочу обсудить с тобой твою диссертацию, — поясняет он, заметив ее вопросительный взгляд и внимательно оглядев Нэри напоследок, выходит, что-то радостно насвистывая. И Нэрисса, особенно не задумываясь, пережидает, пока вездесущий Смерть исчезнет из поля видимости, и быстро, воровато оглядываясь, выскальзывает из их общей каюты. Понимая, что каюта Эрхи, носящая номер двадцать семь — три, будет находиться на третьей палубе, Нэрисса, быстро припомнив классическое расположение помещений на человеческих кораблях, которых за время обучения в академии повидала немало, неторопливо, стараясь ступать бесшумно, продвигается к лестнице. В голову лезут весьма крамольные мысли, вызванные, несомненно, теми ощущениями, что она испытывает рядом с Даррэном, и Нэри, помотав головой, отчаянно старается не думать о твердых губах, сильных руках и мощных плечах магистра Смерти. Но перед мысленным взором картинки уже вовсю сменяют друг друга, и хоровод из рук, губ, и прочих, более чем любопытных частей тела, не дают нормально дышать, сбивая дыхание, путая мысли, заставляя заливаться краской и кусать губы, чтобы сдержать рвущийся наружу стон. И поднимающаяся по лестнице Нэри, вся пылающая и погруженная в свои, совершенно не свойственные невинным девушкам, мысли, резко сталкивается плечом с кем-то. Длинные пальцы жестко перехватывают локоток, уберегая от падения, а волосы завешивают лицо, мешая рассмотреть досадную помеху, столь не вовремя возникшую на пути. — Ммм, новая личная адептка лорда-директора… — голос плеча, с которым она столкнулась, настолько мелодичный и притягательный, что Нэрисса, все еще витающая в своих мыслях, резко вскидывает голову, чтобы столкнуться с сумасшедше-яркими яркими глазами оборотня. — Такая хорошенькая, — не замечая изучающий взгляд Нэриссы, пропевает помеха. — Смущенная, розовощекая милашка, а как сердечко стучит… — Нэри негромко, но крайне издевательски хмыкает на его замечание. — Видимо, не зря магистр в последние дни настолько довольный ходит… — и оборотень, наглейшим образом склонившись к просто покоренной его наглостью Нэри, характерно потягивает носом. — Либо приняла душ, либо… — Слушай, мохнатик, — столь же сладко и задумчиво протягивает ухмыляющаяся во весь рот Нэри, — у вас тут принято так, да? — и на недоумевающий взгляд темноволосого парня, издевательски отвечает: — Ну, в качестве приветствия характеристиками обмениваться? — Эээм… — выдает весьма содержательное удивленный адепт, и Нэри, ласково глянув на обделенного умом юношу, чуть посмеиваясь, начинает. — В таком случае, я приму твой ответ, весьма содержательный кстати, за согласие и, пожалуй, отвечу, — оценивающий взгляд Нэриссы проскальзывает по оборотню, отмечая высокий рост, неплохое телосложение, темные волосы, приятные черты чуть заносчивого лица, темную тень щетины на подбородке, и она, хмыкнув, выдает: — Оборотень, мать, судя по вокальным данным, из сирен, возраст двадцать пять — двадцать семь. Судя по стойке — некромант, наследник клана, выпускник. И да, — столь же нагло принюхавшись и увидев сначала удивленное, а затем веселое выражение на лице парня, добавляет: — спишь с вампиршей. Удовлетворен? — Эээм? — теперь уже с вопросительной интонацией выдает парень, занимающий весь лестничный пролет, что на кораблях всегда были узкими, рассчитанными на одного. — А ты забавная, — легкая усмешка трогает его губы, и он упирается рукой в резные деревянные перила, видимо, чтобы не дать пройти. — О тебе подобного сказать не могу, касатик, — в излюбленной издевательской манере магистра Смерти протягивает Нэри и, заметив, как на последнем слове вздрогнул парень, чуть ухмыляется. — Вот и пообщались. Не пропустишь? — случайная пикировка с парнем прекрасно отвлекает от мыслей о магистре и его частях тела, и Нэри облегченно выдыхает. — А разве личные адептки не должны находиться в личных постельках? — ехидно осведомляется оборотень, приподняв черную бровь и окинув все выпуклости Нэриссы пристальным взором светящихся глаз. — А я прямо оттуда, дорогой, тебя просто нюх подводит. Ты бы проверился что ли, многие полюбовные болезни вызывают полный отказ обоняния, к слову, — сочувствующе добавляет Нэрисса и, заметив подозрительный взгляд юноши, чуть отступая, добавляет: — И ты это, близко ко мне не подходи, а то мало ли… — по лицу адепта расползается усмешка и тот, хохотнув, отпускает перила и протягивает руку. — Торн, — просто представляется он, и Нэрисса, чуть поколебавшись, решает ломать комедию до конца. — Ох, кажется, у тебя и со слухом проблемы, бедолажечка, — чуть брезгливо, но с тонной сочувствия в голосе откликается Нэрисса и, когда парень, нахмурившись, уже собирается опустить руку, она все же пожимает ее в ответ. — Шутка, волчарик, расслабься. Блэк. — И что, правда личная адептка Эллохара? — задает, по видимому, самой животрепещущий вопрос этой летней практики Торн, на что Нэри раздосадовано закатывает глаза. — Более чем. Воспитанница, — серьезно кивает Нэри, но замечает подозрительно неверие на лице адепта и раздраженно добавляет: — Ну хочешь, клятву крови дам? — Ладно-ладно, воспитанница Смерти, верю. Леди Блэк проводить к опекуну? — вежливо осведомляется галантный волчарик, предлагая локоть, но под насмешливым взглядом Нэри замирает, а затем отступает чуть в сторону. — Проводи меня от опекуна. Подальше, в смысле. К Эрхе, например, — спокойно предлагает она и, увидев понимающий взгляд адепта, улыбается ответ. — Что, хреново живется с таким-то директором, да? — негромко добавляет она, но оборотень все же не жалующийся на слух, так же тихо отвечает: — Лучше не спрашивай, — и предложив ей руку, утягивает за собой вниз по лестнице.***
— Танцуй, Эрха, — влетев в каюту шайгенки в компании сдавленно ржущего Торна, оказавшегося свойским парнем, восклицает Нэрисса и, плюхнувшись в кресло, добавляет, увидев несколько пасмурный, вопросительный взгляд Эрхи: — Отныне — я твой персональный почтовый херувим и поцелуйная мандрагора вместе взятые! — и объявив эту великолепную, по ее мнению, новость, достает из внутреннего кармана форменного мундира сложенный вчетверо листок. — Ну и где танец? — в чисто Эллохаровском стиле вздернув темную бровь, вопрошает Нэри под негромкие смешки сидящего прямо на полу Торна. — Ты о чем вообще? — подозрительно уточняет шайгенка, нахмуриваясь еще сильнее. — Торн, вы что, пили и не поделились с нами? — удивленно-обиженное шипение Эрхи еще больше смешит парня, и Нэри присоединяется к нему. — О, Бездна, Эрха, розовый сироп в твоих мозгах, кажется, совершенно не дает мозговой деятельности проходить нормально, — со смехом закатывает глаза Нэри и, швырнув ей листок, добавляет: — От Ушастого любовное послание заказывали? Получите, распишитесь! — лукаво ухмыляется Нэрисса, завидев, как удивленно распахиваются глаза шайгенки, а на лице появляется счастливая улыбка. — Твой выблеванный возлюбленный передает жаркий привет, страстный поцелуй и отчаянное желание поскорей с тобой увидеться. — О,— только и выдает обычно воинственная и говорливая Эрха, и быстро просмотрев написанное, прижимает послание к груди, — Бездна, спасибо огромное! — и еще раз быстро проглядев письмо, тут же сует его под подушку. — Но как? — У меня целый план, Эрха, так что к зиме вы уже будете миловаться с твоим ненаглядным дроу по выходным где-нибудь в уютных тавернах Ксараха, — обещает Нэри, но лицо шайгенки вновь приобретает расстроено-потерянное выражение, и та печально опускает голову. — Слово Блэк, Эрха, — желая приободрить адептку, проговаривает Нэри и, увидев удивление в ее глазах, самодовольно улыбается. — Да это нереально, Нэри, — тяжко вздыхает шайгенка и, подтянув босые ноги к груди, негромко шепчет: — Магистр никогда не позволит мне встречаться с неблагонадежным, по его мнению, дроу. Тараг все время следит, Ликаси в опале, а лорд Наавир теперь заблокирован как посетитель Школы Смерти и… — Дай мне время и я разведу Рэна, как пьяную девочку в таверне, — пожимает плечами Нэрисса, уже зная, что будет делать. «Костьми лягу, но своего добьюсь» — мрачно думает она, глядя на расстроенную шайгенку. — Я же говорю, у меня план: демоны — они игроки, значит, мы с ним сыграем. И я выиграю. Не волнуйся. — Ты уверена? А если не выйдет? Магистр если чего-то не хочет, то и не допустит, — «Да, любовно-романтическая депрессия на лицо» — постановляет Нэри и, поднявшись с места и вздернув за руку Торна, проходит к двери. — Отставить панику на ровном месте, адептка Эрха. Ты вообще идешь наш обед спасать, или как? — открыв дверь, интересуется Нэрисса и, когда шайгенка, задумчиво хмыкнув, соскакивает с кровати, быстро влетая в обувь, и подходит к ним, шутливо добавляет: — Если там еще есть, что спасать.***
Удовлетворенно выдохнув и осмотрев коллективный труд рук адептов Школы Смерти, Нэрисса стаскивает с себя поварской фартук и оборачивается к достающим из духовки мясо парням. Обед спасти все же удалось, несмотря на то, что по кухне сегодня дежурили боевики. Парни были к готовке неприученные, малость в кулинарном искусстве обделенные, а девушки, уже три дня как отказавшиеся готовить и вынуждающие остальных адептов травиться и стонать, все же, чисто из женской солидарности, и чего уж там таить, из желания посмотреть и оценить личную адептку лорда-директора, согласились пройти на кокпит и даже соизволили помочь с таким важным делом, как приготовление обеда. И теперь, когда парни доставали шикарное мясо из духовки, Хеарин и Эрха управляли колюще-режущими, дорезая салат, можно было надеяться, что адепты не отравятся и не подохнут от голода на предстоящей обучательно-развлекательной вылазке к пиратам. — Надо же, а здесь даже может аппетитно пахнуть, — восторженно заявляет засунувший свой любопытный нос в дверную щель Рронг и, потянув соблазнительный аромат этим самым носом, беспардонно вваливается на кокпит. — Кто не готовит, тот не ест, дорогуша, — отрезает Айяна, вампирша из Иссушающих, что учится со стихийниками на десятом курсе. — Хочешь есть — ныряй рыбки полови, — и указав необходимое направление опечаленному такой информацией адепту, отходит обратно к рабочей зоне, вооружившись огромным тесаком. — Режем как на общую подачу или порционно? — обращается она к Хеарин, что сегодня вызвалась командовать сервировкой. — Давай как на общую, проще будет, — Варнаи, кинув косой взгляд на поросенка, которого неизвестно откуда достали парни боевики, вновь возвращается к очередной салатнице и, негромко хмыкнув, добавляет: — Да, сразу видно, кто воспитывал Блэк, раньше только Эллохар мог бы заставить девушек вернуться на кухню, после того, что устроили парни. — А теперь у вас есть я, Хеарин, наслаждайся, — с довольным лицом откликается Нэрисса и, отправившись в мойную, на секунду замирает. — А посуду кто мыл? — тон выходит крайне ласковым, хотя отчаянно хочется зарычать при виде не особо чистых тарелок. Из груди вырывается обреченный стон, когда она, взглянув на часы, понимает, что времени почти не осталось. — Бездна, — вторит ей Айяна, уже, по видимому, нарезавшая мясо, что два с половиной часа запекалось в соляной корочке с перцем по любимому рецепту магистра Смерти. — Так, и что будем делать? — судорожно раздумывает вампирша над такой бедой, как не мытая посуда. — Стихийники, — припомнив, как они мыли посуду в академии, выдвигает предложение Нэрисса и, кивнув, понявшей все без слов девушке, оглядывает весьма обширный фронт работ, — два воздушника, два водника, один огневик. — Гениально, — вампирша, смазанной тенью исчезает, и до Нэри, все еще стоящей в мойной и несколько шокировано глядящей на посуду, доносится приглушенный вопль: « Элиан, собирай своих и дуй на кухню, вопрос жизни и смерти! Бери Аларика, Гоура и близнецов прихвати, посуду мыть будете!». — Вот зря она это сказала… — негромко бормочет Нэрисса, старательно вспоминая, как распределять потоки воздуха и воды в связке, но на кокпите уже раздаются грохот, стоны и шаги, а затем в помещение вваливаются пятеро весьма недовольных, чуть потрепанных парней, доставленных сюда, по всей видимости, силовым путем, а именно методом приложения скалки и сковородки непосредственно к объекту. — Ну и что мы должны сделать? — весьма недовольно протягивает первый из вошедших — дроу — потирая ушибленное плечо и чуть морщась, щурит правый глаз, под которым уже набухает внушительный синяк. — Воздушники поднимают посуду в воздух, водники направляют поток воды, огневик греет ее до необходимой температуры, — поясняет им стоящая в дверях Айяна, стерегущая парней от вероломного побега. — Мне тоже нравится: и тренировка, и полезное дело, — заметив весьма постные лица адептов, угрожающе проговаривает вампирша. — Пахнет вкусно? — как бы невзначай интересуется она и, увидев, как мечтательно заулыбались парни, жестоко оскаливается: — Жрать хотите — значит, моете посуду. Рронг уже отправился себе пропитание ловить, в частном порядке. Хотите повторить несчастную судьбу голодного адепта? — и теперь, когда парни наконец прониклись перспективой быть оставленными без обеда, негромко, со сладкой улыбкой на губах, добавляет: — Вот и чудненько, приступаем, касатики.***
— Ну вот, шикарно же помыли, а ломались чего? — удовлетворенно оглядывая ровненькие стопки тарелок, хвалит парней Хеарин, командующая уже начавшейся сервировкой столов. — А теперь еще расставьте их по столам, и тогда точно покормим, — ехидно добавляет она, когда излишне гордые собой парни самодовольно заулыбавшись, пятятся к двери. И, когда горестно вздохнув, но зная, что обед отрабатывать надо, бедные адепты факультета стихийников, под негромкие смешки девушек, присутствующих на кокпите, вооружившись стопками тарелок, медленно и обреченно топают в сторону выхода, Нэрисса негромко замечает: — А магия вам на что? — смех сдержать не удается, больно лица у парней озадаченные, и теперь уже под громкий женский смех и подначки, конкретно обиженные адепты покидают кухню. — Бедняжки, мне их даже жалко, — отсмеявшись заявляет Нэри и, кивнув Хеарин и Эрхе, выходит на палубу, к борту, где уже стоят покрытые белыми скатертями столики, снуют адепты, да и вообще жизнь кипит вовсю. Подняв лицо к голубому небу человеческих королевств, столь непривычному после сиреневато-красноватого неба Хаоса и бирюзового над академией, в которой она проучилась десять лет, Нэрисса делает глубокий вдох и с наслаждением прикрывает глаза, ощущая, как соленый аромат моря заполняет ее до краев. — Наслаждаешься, прелесть моя? — голос надоедливого магистра Смерти раздается рядом совсем неожиданно, и Нэри, подпрыгнув, уставляется на пристроившегося рядом Эллохара совершенно злым взглядом. «Вот ведь, елдыга захухренная» — так вовремя вспоминает она одно из любимых ведьминских ругательств. — Уже нет, — мрачно откликается Нэри, отчаянно желая ткнуть его локтем в так удачно открытый бок, но, заметив вопросительно приподнятую бровь, лишь негромко и очень недовольно добавляет: — разрываюсь между сердечным приступом от испуга и желанием вас убить, лорд-директор. — И что перевешивает? — хмыкнув, любопытствует довольный Эллохар, облокотившись о борт с крайне хитрой ухмылочкой на губах. — Так как смертность адептов у тебя нулевая и портить статистику своим отходом в мир иной я не горю желанием, то я, пожалуй, выберу второе, — пожимает плечами Нэри и тоже облокачивается на борт, глядя на горизонт. А вдали, совсем далеко, маленькими точками на синей глади воды, уже виднеются пиратские фрегаты, и адепты взволнованно переговариваются, предвкушая вечерний захват судов. — Кровожадина, — мягко смеется Даррэн, не отрывая глаз от Нэри. Та стоит боком, открывая профиль для обозрения, и магистр Смерти медленно скользит взглядом по ее лицу, словно обрисовывая его контур. — И совсем меня не любишь, — печально добавляет он, очень желая услышать, что же она скажет в ответ. — Прости, а должна? — притворно изумляется она, зная, что он просто издевается над ней. Но вопрос словно задевает что-то внутри, и она на мгновение прикрывает глаза, пытаясь справиться с нахлынувшими столь не вовремя чувствами. «Вот и нахрена говорить такое вообще?» — недоумевает Нэрисса, понимая, что такие разговоры, и чувства, что они вызывают, могут запросто обнулить весь эффект от обряда Отпущения. — Обескуражил, честно признаюсь. Даже не знаю, что тебе на это сказать, — почти честно отвечает Нэрисса и, заметив его странный взгляд, снова смотрит на воду. — Эх, я к ней со всей душой, а она? Жестокая, — полным страдания тоном протягивает магистр Смерти и, сокрушено покачав головой, тяжко вздыхает, лукаво глядя на Нэри. «Любопытная реакция» — отмечает он, внимательно следя за сменой выражений на ее лице. — А она у тебя есть? — с сомнением в тоне протягивает Нэрисса, все еще не глядя на магистра, и в ее тоне всего на миг ему слышится странная горечь. «Еще любопытней» — чуть более мрачно думает он, отчаянно желая взглянуть ей в глаза. — А ты сомневаешься? — насмешливо изгибает бровь Эллохар и, обернувшись спиной к борту, наблюдает за столами, которые споро сервируются его адептами. — Я смотрю, ты времени зря не теряла, прелесть моя. Как развлеклась? — Превосходно. Подбила прекрасную часть коллектива на совместный акт помощи жертвам голодного фронта, — она кивает на парней, уже таскающих с корабельной кухни подносы со снедью, наготовленной с запасом для вечно голодных адептов, и, чуть усмехнувшись, негромко добавляет: — Порекомендую ставить в помощь на кухню стихийников, ребята прекрасно справились с мытьем посуды, в отличие от тех же боевиков. Их вообще лучше с кухни подальше убрать, во избежание массовой гибели адептов. — Замечательно, Нэрюш, — задумчивый вид Даррэна явно не сулит ничего хорошего, и Нэрисса заметно напрягается под его издевательским взглядом, — вот и займись составлением графика дежурств по кухне, предоставишь завтра, — и оторвавшись от борта, на который оперся спиной, прожигает ее взглядом серых глаз. — Идем, обсудим твою совершенно провальную диссертацию. — Что? — на громкий вопль Нэриссы оборачиваются, кажется, все адепты, что вообще имеются в наличии, и, когда раздается откровенно веселый смех лорда-директора, она рассержено шипит: — Издеваешься, да? — Немного, — самодовольно протягивает Эллохар, первым подходя к столику, и, галантно отодвинув ей стул, приглашает к уже накрытому столу: — Присаживайся, радость моя. — Причина, — мрачно требует Нэри, присев на стул и демонстративно отодвинув от себя тарелку. Аппетит, и так почти всегда отсутствующий, как явление, отваливается тут же, а вид мяса на тарелке, что еще полчаса назад вызывал повышенное слюноотделение и тянущее чувство голода в желудке, теперь лишь провоцирует тошноту. — Ну? — Ты хочешь невозможного, Нэри, — уже совершенно серьезно добавляет магистр Смерти, откупоривая бутылку вина и наполняя бокалы. — Упрости плетение, оно слишком сложное даже для подобной функции, как защита, — но его слова не вызывают отклика, и на лице Нэриссы остается все тоже насупленное и невероятно упрямое выражение. — Твоя диссертация меня приятно поразила, не скрою, но это слишком амбициозный проект, прелесть моя. Там работы лет на пять минимум, ты не потянешь. — Да, — криво усмехаясь, очень раздосадовано проговаривает Нэри, жестким взглядом впериваясь в Даррэна, — я знала, что не стоило передавать тебе кураторство. Да и Рагдар предупреждал, — на последних словах Нэриссы Эллохар резко вздергивает бровь, отчаянно сдерживая поднимающуюся злость на девчонку, на дракона, на безднову диссертацию, да на все. Он медленно прикрывает глаза, прекрасно зная, что сейчас в них бушует пламя, а затем, склонив голову чуть набок, столь же медленно открывает. — Не упоминай больше при мне дракона Нэрисса, если не хочешь поприсутствовать на обряде его погребения, — ледяным, абсолютно спокойным тоном чеканит Даррэн, а затем, сделав большой глоток вина и справившись с приступом неконтролируемой ревности, более мягко добавляет: — Вспомни Риана, прелесть моя. Он больше десяти лет угробил на плетения защиты и охранную систему, что теперь применяет у себя в академии. Свою систему я разрабатывал четырнадцать лет, еще два года потратил на то, чтобы модифицировать ее и привязать к Тарагу, — максимально терпеливо, насколько это сейчас вообще возможно, поясняет он Нэриссе свою точку зрения. — И? У меня вагон времени, Рэн, — устало откликается Нэри, несколько удивленная его вспышкой злости при упоминании дракона. — Я выбрала тему, теоретическая часть готова, расчеты формул так же, а сколько лет я потрачу на доведение всего этого до ума, это уже моя забота. — Это невероятно энергоемкое плетение, прелесть моя, — предчувствуя, что спор будет жарким, Эллохар насмешливо ухмыляется ей, видя, как у той гневно загораются глаза. — Даже если это будет работать на модели, я совершенно не уверен, что даст хоть какой-то результат на практике. Смени тему. — Нет, Рэн. Думаю, я смогу тебя удивить, — коварно ухмыляется Нэрисса в ответ, уже зная, что применит козырь, спрятанный до времени в рукаве. Вот такая, игривая усмешка Эллохара вызывает странный трепет в груди, и она едва заметно вздыхает, заставляя сердце биться ровнее. — Спорим, я не только доведу плетение до ума и добьюсь того, чтобы оно работало и на модели и на практике, но и доработаю его, увеличив максимальный коэффициент защиты до двенадцатого уровня? — и увидев крайне азартное выражение на лице Даррэна, что даже склонился к ней, выслушивая ее запальчивую речь, протягивает ему руку. — Согласен? — Превосходно, — сладко пропевает магистр Смерти, уже предвкушая совместные вечера над ее диссертацией, и протягивает ей руку для пожатия. — Согласен, — маленькая прохладная ладошка утопает в его руке, и он ощущает, как разряд тока пробегает от его пальцев по плечу вверх, ударяя в голову и вызывая вспышку желания. — Но если у тебя не выйдет радость моя… — его голос оказывается неожиданно хриплым, и Нэри сглатывает, ощущая, как ее рука тонет в его большой горячей ладони, — ты выполняешь одно мое желание. Идет? — Идет, — согласно кивает Нэри, еще не зная, на что подписалась. «О, я сделаю все, чтобы заполучить это желание» — коварно размышляет Даррэн, едва ли не потирая в удовлетворении руки. — В таком случае выпьем за успех твоей диссертации, Нэрюш, — невероятно довольным тоном возвещает Эллохар, поднимая свой бокал и, когда Нэрисса поднимает свой, осторожным ударом соприкасает хрустальные стенки сосудов, лукаво усмехаясь уголками губ. — Да, нагружу тебя домашкой по самое не балуйся, мигом про контору Дэи и Ушастого забудешь, — обещает магистр, и Нэри лишь насмешливо закатывает глаза и, пригубив вина, все же приступает к обеду.***
— Не спится? — негромкий голос раздается чуть сбоку, и Нэри, стоящая на четвереньках и марающая очередной лист расчетами ритуала, чуть прогнувшись в спине, запрокидывает голову, чтобы взглянуть на своего ночного визитера. — Да я вот все думаю, — начинает Нэрисса, когда заинтересованный ее действиями магистр Смерти, отлепившись от косяка, к которому привалился, проходит в спальню и присаживается на кровать, застеленную жемчужно-бежевым покрывалом, — а что, если мы что-то упускаем, Рэн? — Что именно, радость моя? — мягкая улыбка сменяется серьезным, даже немного встревоженным взглядом серых глаз, и магистр, уперев локти в колени, внимательно вглядывается в ее мазню. — Твои догадки оказывались крайне точными в последнее время, так что давай — любая, самая безумная идея, что приходит в твою очаровательную головку? — Этот ритуал…странный, — присев на пятую точку и крепко задумавшись, протягивает Нэри, — словно то, что мы видим, и то, что есть на самом деле, это кусочки пазла, в котором недостает фрагментов. Но, судя по всему тому, что я насчитала, — она обводит рукой полный кавардак из листов на полу, — мы в корне неверно определили цель связки. — То есть, это не передача либо пробуждение силы? — нахмурившись, Эллохар подбирает один из листков, покрытых тонким, чуть наклонным убористым почерком Нэриссы и стремительно проглядывает написанное. — Тогда что? — Это и пробуждение, и передача, и что-то еще, — водит по губам пальцами Нэри, полностью отрешившись от окружающего, — вот только я с таким не сталкивалась. Возможно, есть резон глянуть в семейной библиотеке, но вероятность того, что я что-то найду, крайне мала… — И в случае, если мы не найдем заказчика раньше, когда мы сможем понять, что за ритуал он готовит? — задает вопрос Эллохар, отчаянно злясь на себя за то, что в голове только одна мысль — заменить ее пальцы своими, прикоснуться к губам, а лучше просто поцеловать. На миг прикрыв глаза, чтобы сбросить наваждение, в котором он находится уже больше месяца, он встречает взгляд темно-синих глаз, словно оценивающе смотрящих на него. Секунда, одно быстрое движение век и взгляд этих глаз меняется, заставляя раздумывать, а не показалось ли ему? — Непростой вопрос, — Нэри стремительно поднимается на ноги и, отойдя к иллюминатору, негромко добавляет: — У меня стойкое ощущение, что, несмотря на всю важность того, что происходит сейчас, главный ритуал, та цель, что преследует заказчик, несколько иная. — Когда мы сможем хотя бы приблизительно говорить об уверенности по части его планов? — спрашивает Даррэн, раздумывая над тем, стоит ли связываться с Тьером сейчас или это может подождать до утра. С той самой ночи, что они провели в пустыне, Эллохар так и не уснул. Даже возможности прилечь не представилось: сначала дед с вампирами, что возжелали выпить с уже пьяным Принцем Хаоса и поплатились жесточайшим похмельем на утро, затем Риш с очередной ссорой с Блаэдом, снова по причине трений, касательно воспитания наследника, после Тьер, тормошивший его с архивами службы безопасности Ада. Не нашли. Вот ничего, абсолютно. «Кто-то умело заметает следы» — проскальзывает мысль в голове магистра Смерти, и в эту минуту он отчаянно желает просто вновь обрядить Нэри в свою рубашку, желательно в ту, что только снял со своего плеча, и забуриться спать, прижимая ее к себе, часов так на десять. — Не знаю, Рэн, — устало выдыхает Нэрисса, оборачиваясь к нему, пронзая взглядом своих странных глаз. И ему просто хочется попросить: «Приласкай меня». Чтобы она запустила пальцы в волосы, поглаживая, прошлась острыми коготками по коже головы, пропуская ток по венам, помассировала ноющие от недосыпа виски. Но он молчит, догадываясь, как будет выглядеть эта просьба в ее глазах. И, печально усмехнувшись своим мыслям, встает с кровати. — Ты устала, прелесть моя, — мягко, почти нежно проговаривает Эллохар, заставляя сердце Нэри болезненно сжаться. И так сильно хочется его обнять в эту минуту, уставшего, видно, что давно толком не спавшего. «Эх, бабу бы ему нормальную, позаботливей чтоб» — грустно улыбается Нэрисса и находит отражение своей улыбки на его губах. — Ложись спать. — Тебе бы тоже не помешало, — негромко отвечает она, и он, чуть усмехнувшись, разводит руками. — Адепты засыпают, просыпается злобствующий лорд-директор. Курсовые проверяю, радость моя, — «Только с тобой» — появляется нечаянная мысль, и он, добавив, — Темных снов, — быстро выходит, чтобы не дать слабину и не позволить себе того, чего делать пока не стоит.***
Два с половиной часа за чтением пролетают стремительно, и Нэри, глянув на часы, с удивлением отмечает, что на дворе уже половина четвертого утра. Пальцы, медленно огладив потрепанный временем корешок книги, на миг замирают у карандашного портрета, что всегда служил ей закладкой. Кинув последний взгляд на изображенного мужчину и чуть улыбнувшись, она поправляет сбегающую лямочку, шелкового комплекта и, поднявшись с так и не разобранной кровати, накидывает халатик. По ходу движения к двери, кинув косой взгляд в зеркало, отмечает, что изумрудный ей к лицу и осторожно, стараясь не шуметь, отворяет створку, выглядывая в гостиную. В неярком свете вычурной, покрытой позолотой, как и все на этом корабле, лампы магистр Смерти действительно выглядит предельно уставшим. Сердце трогает щемящая нежность, когда Даррэн, на миг прикрыв глаза, потирает переносицу пальцами и отправляет еще один лист в уже просмотренную стопку. Нэри внимательно, пожирая его глазами, как преступница, наблюдает из своего укрытия, следя за длинными пальцами, что покачивают ручку. Как он, резко нахмурившись, делает быстрые пометки в чьей-то работе, как усмехается, найдя что-то, по-видимому, позабавившее его. Но прятаться долго невозможно, и она прямо так, босиком, выходит в гостиную, желая побыстрей получить свою заветную чашку кофе и вернуться к чтению. — Не спишь, — Эллохар, оторвавшись от своего занятия по заваливанию адептов, внимательно оглядывает фигурку Нэри, пряча понимающую усмешку в уголках губ. Он и сам было пытался лечь, но, несмотря на мерное покачивание волн и знание того, что Нэрисса в безопасности, на расстоянии протянутой руки, заснуть все равно не смог. — Ага. Привыкла еще в академии спать по три-четыре часа, посплю больше — и да здравствует бодрость на несколько суток, — пожимает плечами Нэри, сильнее запахивая халатик. — Не смотри на меня так, — смеется Нэрисса, заметив его вопросительный взгляд. — Не то чтобы я страдала из-за проблем с учебой, там, наоборот, все до скучного однообразно было, просто сначала зельями увлеклась, потом плетениями, — на этих словах Даррэну безумно хочется добавить язвительное «Драконом?», но… — Кофе? — просто предлагает она, зная, что он уж точно не откажется. — Ммм? Прекрасное предложение, прелесть моя, — выдыхает магистр, отмечая, что Нэри, несмотря на свои слова, выглядит утомленной. И он, отложив все свои дела на потом, просто выпускает из руки очередной лист, уложив его в уже просмотренную стопку, поднимается и протягивает руку: — Идем. И Нэрисса, ни на секунду не задумываясь, вкладывает пальцы в большую, чуть шершавую ладонь и выходит следом за магистром в ночную темноту коридоров корабля.***
— Да… — смеется Нэрисса, вслушиваясь в сдавленное «Ой», раздавшееся за спиной, и глухой хлопок двери, — поддерживаем сплетни, гуляющие среди адептов, как можем. — Трудимся в поте лица, прелесть моя, — негромко выдыхает ей в ухо Даррэн, стоящий чуть позади. Наткнуться на крайне любопытную адептку Филос было забавно, и хитрая ухмылка, возникшая, когда он увидел выпученные от удивления глаза вампирши, уставившиеся на их сцепленные руки, никак не желала сходить с губ. — Все на благо скучающих адептов, — пожимая плечами, соглашается Нэри, с удивлением отмечая, что прежнего отторжения к близкому присутствию магистра больше нет. «Ну, слава Бездне, сработало» — выдыхает она, решая проходить обряд Отпущения раз в несколько месяцев. И, пусть некоторая бесчувственность в эмоциональном плане, что всегда возникает после проведения этого обряда, немного пугает ее, цена кажется слишком малой за то, чтобы просто, без этой болезненной привязанности, находиться рядом с ним. — Именно так, — протягивает магистр и, выходя на палубу, открывает двери в корабельную кухню, пропуская Нэри вперед. «Особенно, если это идет во благо моих нервов, радость моя» — хмыкает про себя Эллохар, когда загорается тусклая полоса магической подсветки над рабочей зоной. Ему приходится выпустить руку Нэриссы, и он проходит к высокой стойке, становится, облокачиваясь на нее, и внимательно наблюдает, не сводя пристального взгляда с тонкой фигуры, что плавно перемещается по кухне. «Босая, беременная, на кухне и непременно в моей рубашке» — позволяет помечтать себе Даррэн, глядя, как она, поставив большую турку, на разожженное пламя, немного прогревает ее, затем, медленно всыпает в нее кофе, несколько секунд ждет и заливает водой. — Бодрянку добавляем? — интересуется Нэри с мягкой улыбкой, на миг обернувшись к нему, и он просто согласно прикрывает глаза, зная, что она поймет его без слов. И замирает, когда она с кривой усмешкой на губах прямо из декольте достает маленький мешочек и, отмерив необходимое количество сушеной травы, засыпает ее в турку, в которой уже поднимается пена. — Что? — смеется Нэрисса, даже не оборачиваясь, просто чувствуя его пораженный взгляд у себя между лопаток, — то есть Сайлин можно стратегический запас в декольте хранить, а мне нельзя? — Я молчу, — напоминает он ей, гадая, что еще может таскать в подобном месте будущий магистр алхимии и, хмыкнув, понимает, что проверил бы, пусть и с риском для собственной жизни. — Про фляжку Сайлин откуда знаешь, Нэрюш? — негромко посмеивается Даррэн, вспоминая, как первый раз опохмелялся с доброй руки леди СэХарэль. Да, то, насколько он был шокирован местом схрона, словами не передать. — Опохмелялись как-то раз. Перебрали с драконьими винами, — рассказывает Нэри, разливая бодрящий напиток по чашкам. — Ох, как же мы тогда перебрали… Мне так плохо не было, наверное, ни разу, — она ставит перед ним его чашку, и он, не желая сидеть на кокпите, когда на дворе такая шикарная ночь, просто снова протягивает ей руку. — Хотя нет, было, — Чуть поморщившись от не очень приятных воспоминаний, Нэри выходит за магистром Смерти на палубу и опускается на корме рядом с ним, свешивая ноги вниз. — Да, чтобы в Грейнсворте и не пить, — он качает головой, чуть усмехаясь. — Помню, как-то пару лет назад с Тьером разнимал ваших. Зашли выпить после трудной недельки, называется, — он закатывает глаза и замечает лукавую усмешку Нэри. — В «Гнилом Глазе Горгула» или в « Висельнике»? — любопытствует Нэрисса, и любопытство отнюдь не праздное: — У нас просто портальные выходы только к двум тавернам, и если «Висельник» посещают те, что потише, преподы там, девчонки, в пятницу вечером пару бокальчиков пропустить, то «Гнилой Глаз» наши ребята разносили восемь раз, с тех пор как полугодичные срезы ввели, — поясняет она, видя, как по мере ее объяснения глаза магистра Смерти расширяются все больше. — Бездна, мне только остается надеяться, что ты не участвовала в этом, прелесть моя, — негромко шепчет Эллохар, прикрывая глаза и действительно надеясь, что Нэрисса просто сидела и училась, вместо того, чтобы напропалую пить в тавернах. Его взгляд останавливается на ее чуть приоткрытых в улыбке губах, и он с трудом сглатывает, понимая, что не поддаться своим желаниям становится невероятно трудно. — Да ладно, дважды всего было, — хмыкает она, и Эллохар горестно стонет, понимая, что примерная адептка на проверку оказалась очень плохой девочкой. — Один раз, правда, пьяный выпускник из некромантов кладбище поднял, когда тролли разбушевались, но отмахались же. — И таверна потом сгорела, да? — устало осведомляется он, прекрасно помня тот вечер, когда они с Рианом зашли выпить в одну из таверен, после выматывающего преследования и задержания беглого орка. Тот занимался торговлей людьми, похищая их в Темной Империи и продавая в Хаос, в качестве деликатеса. — Радость моя, вот скажи мне честно, у тебя хоть один год в академии спокойным был? — Был, — совершенно серьезно утверждает Нэрисса, отставляя чашку с кофе, откидываясь на отставленные назад руки и глядя в сверкающее тысячами звезд небо, — первый. — Вот кто бы сомневался, — язвит магистр Смерти, кидая на нее мрачный взгляд. — И что ты там делала, мм? — Удачно сданный срез отмечала, представляешь? — изумленно восклицает Нэри и совершенно точно слышит, как Даррэн раздраженно фыркает. — Ой, да ладно тебе, не бесись, я вообще все самое интересное пропустила, висела, как летучая мышь на потолочной балке, с двумя вампиршами, вино попивала, шоу смотрела… — сожаление отчетливо слышится в ее тоне, и она, встряхнув головой, прячется за волосами. — И прицельно обстреливала пустой тарой из-под этого самого вина очень пьяных и очень злых троллей, да? — вспоминая, как под громогласный, в три глотки, женский хохот в крайне разъяренных троллей летели винные бутылки, вопросительно вскидывает бровь Эллохар, на самом деле, наслаждаясь очередным приятным вечером в ее компании. — Эх, я тогда только вставала на путь алкоголизма, Рэн, поэтому больше пила и смеялась, а вот Диора с Астой, да, они отрывались по полной. А я так, всего-то две бутылки кинула, — пожимает плечами Нэрисса, и халатик вместе с крайне вредной шлейкой маечки соскальзывает, обнажая чуть золотистую кожу. Неотрывно следящий глазами за крайне самоуверенным побегом ее одеяния магистр Смерти, аккуратно подцепив вредное текстильное изделие, проскальзывает по коже горячими пальцами, возвращая его на место. — Спасибо, — негромкий шепот Нэриссы, и он отрывает взгляд и руку от ее плеча, чтобы столкнуться с темно-синими озерами ее глаз. «Поцелуй ее! Сейчас!» — вопит все внутри, но он усилием воли сдерживается и, едва шевеля онемевшими губами, спрашивает: — Не замерзла? — несмотря на то, что на дворе стоит середина лета, в человеческих королевствах, а в особенности, в море, ночью может быть довольно прохладно. Продолжая смотреть ей в глаза, он касается ее руки, отмечая, что та холодная. — Замерзла, — и, привлекая Нэри к себе, опирает ее плечиком о собственную грудь и негромко шепчет в ухо, — и почему молчишь, прелесть моя? — Потому что не замерзла? — как-то лениво отзывается Нэрисса, негромко вздыхая. Ощущения внизу живота совершенно однозначные, а вот душевные переживания, своим полным отсутствием весьма удивляют. Прикосновения Эллохара больше не вызывают дикой боли, сжимающей сердце, и Нэри даже подумывает, что четыре года вейла просто делала ей мозги. За спиной раздается шум, отдаленный грохот и совершенно нескрываемый топот ног, а еще вдох Даррэна, и Нэри, чуть усмехнувшись, добавляет: — Ну вот, лорд-директор, теперь меня точно запишут в ваши любовницы. — Тебя это так волнует, радость моя? — стараясь говорить как можно более безразлично, протягивает Эллохар, зная, что это очень волнует его. Во всех возможных смыслах. Когда молчание затягивается, его пальцы соскальзывают с плеча по ее руке и накрывают маленькую ледяную ладошку. Нэрисса немного вздрагивает, ощущая горячую, чуть шершавую большую ладонь, проскользившую вдоль руки и накрывшую пальцы, и отчаянно желает, чтобы Эллохар не почувствовал судорожно выбивающее дробь сердце и предательскую дрожь тела. — Так уж и быть, магистр, стану стеной на защиту вашей чести перед вероломными адептками, — совершенно серьезно заявляет Нэрисса, но смех сдержать невозможно. До тех пор, пока она не замирает, чувствуя, как Даррэн медленно, едва заметно, переплетает их пальцы. «Тааак…» — проносится в ее сознании, но он не позволяет ей сильно задуматься. — Платить не буду, можешь не ждать, — крайне ядовито откликается он, все так же не убирая руки, и в голове Нэри проносится облегченное «Фуух». «Хрень какая, нахесса мне в печенку!» — она испытывает жуткое желание встряхнуть головой, чтобы прогнать этот розовый туман из головы, как магистр Смерти, почти касаясь ее шеи губами, едва слышно произносит: — Думаю, тебе все же лучше будет поспать, — головокружение резко накатывает, заставляя глотнуть воздуха, и Нэри отчаянно сопротивляется охватившему ее возбуждению. — И тебе, скоро на умертвие будешь похож, — выдыхает Нэрисса, судорожно раздумывая, что же нашло на магистра. Предположение только одно — магия вейлы, так тянущейся к избраннику, как-то просачивается через ограничивающие плетения артефакта, влияя на Даррэна силой очарования. «Отличная теория» — уверенно поддакивает сознание, и Нэрисса успокоено выдыхает. — Пойдем, — Эллохар поднимается первым, кинув на нее крайне задумчивый взгляд серых глаз и подав руку, помогает подняться. И снова рука в руке, Нэрисса идет вслед за Даррэном, уже зная, что завтра напишет Мейлин, прекрасно осведомленной в сбоях колец, чтобы та прислала что-нибудь еще, чтобы защитить окружающих от ее влияния.***
Все-таки составив план дежурств по кухне, пусть это и заняло четыре дня, наполненных постоянным преследованием и пытками несчастных адептов, Нэри, наконец дописав последнюю строчку и поставив точку в просто огромном списке будущих подневольных поваров, быстро подсушивает лист, помахав им в воздухе и стремительно поднявшись, прислушивается. Шум воды, доносящийся из ванной, одной на две спальни, уже стих, и Нэрисса, в надежде, что Эллохар уже оделся, неторопливо выходит из спальни, минуя гостиную, и стучит в противоположную ее комнате дверь. Услышав негромкое «Входи, прелесть моя», и схватившись за позолоченную ручку, Нэрисса толкает дверь, чтобы с насмешливой ухмылкой, самовольно растянувшейся на губах, остолбенеть в проходе. Не зная, засмущаться ей или заржать и съязвить, она лишь приваливается плечом к косяку, вопросительно вздернув темную бровь. — Ты что-то хотела? — вопросительный тон хрипловатого баритона отрывает ее от задумчивого разглядывания магистра Смерти, что, явно только выйдя из душа, стоит чуть в отдалении, в одном полотенце, низко повязанном на бедрах и, запустив пальцы в волосы, медленно откидывает с лица не до конца просохшие белые пряди. — График, как вы и просили, лорд-директор, — с крайне лукавой усмешкой на губах она делает три шага вперед и, проследив глазами за капелькой воды, стекающей по тренированному торсу, вновь поднимает взгляд на его лицо, чтобы отметить коварную усмешку, таящуюся в уголках губ, и чуть вздернутую бровь. — И да, если ты надеялся, что я засмущаюсь и, пролепетав что-то невразумительное, вылечу обратно, то ты явно очень плохо меня знаешь, Рэн, — добавляет Нэри, наблюдая, как его губы растягиваются в хищный оскал. — Нравлюсь? — он разводит руки в стороны, видимо, давая полюбоваться, прожигая Нэри взглядом темнеющих серых глаз. «Мм, а вот это уже интересно» — замечая в ее глазах то, чего явно не может быть во взгляде воспитанницы на опекуна, думает Даррэн. — Весьма, — с издевательским смехом честно признается Нэрисса, — вот только от полотенца не спеши избавляться: моя детская пока психика, думаю, не выдержит такого, — и окинув магистра преувеличенно восхищенным взглядом, вручает ему график, едва сдерживая смех, что вот-вот сорвется с ее губ. Медленно, столь же спокойно, как и вошла, выходит, краем глаза заметив парадный костюм по моде Хаоса, разложенный на кровати. Прикрыв дверь и, на мгновение смежив веки, уже зная, что именно ей будет сниться сегодня ночью вместо привычных, пугающих до дрожи кошмаров, она подхватывает оставленный на диване после очередного обеда в компании магистра черный мундир, чтобы выйти и предупредить Торна, что «лорд-директор покинул здание», и их план в силе.