Закрытые двери не лгут

Джейса Алек нашёл без особых проблем, зато прямо в центре заварушки, кто бы сомневался. Загнанный в глухой угол, Джейс отбивался от целой стаи покрытых чешуёй демонов, которым не было видно ни конца, ни края. С тяжёлым вздохом Алек взялся за лук и, очистив себе путь стрелами, сменил его на клинок. — Мог бы и меня позвать в подмогу, — заметил он, расправляясь с демоном, нацелившимся на спину Джейса. — Не хотел мешать твоему свиданию, — едко сказал тот, заставив Алека поморщиться. — Когда ты собирался мне об этом рассказать? — Джейс рассёк ещё одну пару демонов. — Спрятал я машину Люка, возвращаюсь в лофт Магнуса и слышу, как чёртов Саймон всё талдычит и талдычит, как ему жаль, что мы помешали вашему свиданию. Я понятия не имел, о чём речь, и чувствовал себя настоящим идиотом, особенно после вашего с Из возвращения. Да вы с ним едва не трахались на полу. — Я помогал ему спасать Люка! — возразил Алек, отражая атаку очередного демона. — А тебе не сказал, потому что это не твоё дело. — С каких это пор не моё? Я твой парабатай! — Да? Будто бы ты рассказал мне о вас с Клэри. — Между нами ничего не было! Я пытаюсь помочь ей найти маму. И попутно остановить Валентина. — А выглядит так, словно ты больше пытаешься помочь ей отыскать твой член, — Алек раздражённо отбросил ещё одного демона. Джейс не ответил — демоны пытались вцепиться ему в ноги. — Твою мать! Я не могу так драться! Алек, можем мы разобраться с твоими заморочками чуть позже? Просто сражайся вместе со мной. — Ладно. — Алек выдохнул сквозь сжатые зубы и сконцентрировался, нащупывая Джейса через их связь. — Наконец-то, — сказал Джейс, когда связь установилась. Алек не мог злиться на него сейчас, когда слышал его сердцебиение в своём. Когда они сражались вот так, скорость и точность их движений удваивалась. Одним взмахом клинка Алек разрубил сразу пятерых демонов, чувствуя, как к бурлящему внутри адреналину присоединяется адреналин Джейса, и эта волна сметает всё вокруг. Алек прикрыл глаза, позволяя связи унести себя целиком и управлять своими движениями. Когда последний демон был повержен, Джейс издал триумфальный крик и потянулся похлопать Алека по спине, как делал обычно. Но на сей раз Алек увернулся, и его сердце кольнуло при виде болезненной гримасы на лице Джейса. — Что, мне теперь и дотронуться до тебя нельзя? — Не в этом дело, — быстро ответил Алек, пытаясь успокоиться. — Слушай, я понимаю, ты на меня злишься. — С чего бы мне злиться? — нахмурился Джейс. — Забыл про демона у Магнуса? — Алек внутренне подобрался, готовясь к ссоре. — Воспоминание... о тебе. Джейс посмотрел так, словно у него вдруг выросла лишняя голова. — Почему это... Ну любишь ты меня, и что? Я тоже тебя люблю, Алек. Алек перестал дышать. Не мог же... что? Он столько лет прожил, мечтая услышать от Джейса эти слова, и вот они, но... Алек сглотнул, пытаясь избавиться от неприятного ощущения, сдавившего горло. Почему-то происходящее казалось невероятно знакомым и в то же время... странным. Он встретился взглядом с Джейсом, уже зная, что произойдёт. И это произошло. — Брось, чувак, мы же парабатай, — сказал Джейс. — Мы братья. Мы большую часть своей жизни провели вместе, как мы можем не любить друг друга? Тебя это, что ли, волновало? Серьёзно? Алек заставил себя улыбнуться, понимая, что знал. Всегда знал, что именно такая реакция будет у Джейса: он станет делать вид, что ничего не понял, несмотря на то, что Алек его притворство всегда замечал. Алек собирался подыграть — согласиться, оставить эти скелеты в шкафу, но мелькнувшее на задворках сознания чувство заставило его помедлить. Инстинкты говорили, что в этих воспоминаниях было что-то неправильное, и Алек должен был узнать, что именно. — Воспоминание, которое демон у тебя забрал, оно было настоящее? — спросил он, вглядываясь в лицо Джейса. — То есть, понятное дело, что оно было не материальным, но настоящим ли? — Ты серьёзно хочешь сейчас об этом говорить? — В глазах Джейса мелькнула неуверенность, а затем и что-то, очень похожее на вину. — Демон пытался нас обмануть, ты же сам так сказал. И Магнус тоже. Так какое это имеет значение? — Моё воспоминание было сном, — сказал Алек, не обращая внимания на внутренний голос, вопивший о том, что ему надо заткнуться и позволить всему вернуться в обычное русло. — Если ты так уверен, что демон просто с нами играл, то почему у тебя был такой вид, будто ты призрака увидел? — Алек, это и правда была неловкая ситуация. И она ничего не значит. — Но что, если значит? — возразил Алек. — Ты ведь тоже его узнал, разве нет? И запаниковал, как и я. Почему? — У всех иногда бывают странные сны. Как-то мне снилось, что у меня встал на дерево, но это не значит, что меня заводят деревья. Это значит, что я был возбуждён и долгое время не имел возможности с кем-нибудь переспать! Алек собирался поспорить, но внезапно до него дошёл смысл слов Джейса — и ударил, как поезд на полном ходу. — Погоди-ка. Ты хочешь сказать... Джейс, ты видел тот сон? Именно тот, конкретный? — Я хочу сказать: не ищи скрытый смысл там, где его нет. Но да, ладно. Я видел такой сон. В том, который демон у меня взял, был... душ. — Джейс дёрнул головой, и Алек мог поклясться, что видел, как заалели у него щёки. — Всё, теперь ты знаешь. Можем теперь про это забыть, пожалуйста? — Нет, — сказал Алек, пытаясь справиться с внезапным головокружением. — Мы не можем просто забыть, Джейс. Как ты не понимаешь, то воспоминание... — Алек, ты мой парабатай и мой брат, — оборвал его Джейс с выражением лица, которое куда ярче слов умоляло: «пожалуйста, заткнись». — Я люблю тебя и отдам за тебя жизнь, но это — то, о чём ты сейчас думаешь, — оно не настоящее. Ты должен прекратить. Он развернулся и пошёл прочь быстрыми, неровными шагами. Стиснув зубы, Алек последовал за ним. — Если то воспоминание было у нас обоих... Джейс повернулся и молниеносно оказался рядом — Алек даже не заметил, как его рот накрыла чужая рука, вынуждая замолчать. — Забудь, — тихо сказал Джейс. Его голос дрожал. — Умоляю тебя, Алек. Из этого не выйдет ничего хорошего. Ничего. Мы парабатай, я люблю тебя как свою семью. Всё, что выходит за эти рамки, не настоящее. Никогда не было и никогда не будет. Пожалуйста. Просто забудь. Он был смертельно серьёзен и напряжён. И впервые за вечер Алеку стало страшно, словно они вместе стоят на краю пропасти — один неверный шаг, и всё разрушится. Он с трудом сглотнул появившийся в горле ком и кивнул. При виде явного облегчения на лице Джейса стало предательски больно. — Спасибо, — сказал Джейс, убирая руку. — Давай, пойдём домой. *** Мариз и Роберт уже ждали в холле Института, Иззи маячила за их спинами. Пожимая руку отцу, Алек на автомате выпрямился и расправил плечи, рядом мама обняла Джейса. На мгновение Алек порадовался, что его отношения с родителями были прохладны и сдержаны: после известий об их прошлом он едва ли смог бы поручиться за собственную реакцию, если бы его тоже обняли. — Мама, отец. — Алек, — с лёгкой улыбкой кивнула Мариз. — Приятно видеть, как усердно ты трудишься. — Как и всегда, — ответил Алек. — И, кстати, о работе. Мы с Джейсом обнаружили гнездо Сками на патрулировании, так что мне нужно об этом доложить. Демоническая активность заметно выросла с тех пор, как Валентин обозначил своё присутствие. — Полагаю, Джейс сам может об этом позаботиться, — Мариз не спрашивала, а утверждала. — Алек, если позволишь, мы с отцом хотели бы обсудить с тобой кое-что наедине. Алек бросил быстрый взгляд на Джейса — на их с Иззи лицах читалось одинаковое беспокойство. Приватные разговоры с родителями обычно ничем хорошим не заканчивались. Однако Алек тоже хотел задать несколько неудобных вопросов, так что, возможно, поговорить наедине было неплохой идеей. — Конечно. — Алек выпрямился ещё сильнее, пытаясь выглядеть как можно более профессионально. — Отнесу лук и встретимся в кабинете. Прогулка до оружейной дала ему короткую передышку, чтобы хоть как-то упорядочить произошедшее этим вечером и сфокусироваться на следующей задаче. Мариз и Роберт всегда выходили сухими из воды. Алек снова вспомнил те слова Люка. Членство его родителей в Круге с ног на голову переворачивало всё, что он о них знал. Интересно, чем они обязаны Конклаву за сохранение собственной свободы? — Итак, Алек, рассказывай, как идут дела? — спросил отец, когда они втроём наконец расположились в креслах в главном кабинете. Алек видел, как мать скользнула взглядом по хаотично разбросанным отчётам на столе, и пожалел, что не потратил ещё пару часов днём, чтобы их упорядочить. — Дела неплохо, — ответил он. — Появление Клэри добавило проблем, но теперь всё под контролем. — А, девочка Фэйрчайлд, — протянула мать. — Должна признаться, ты заставил меня несколько поволноваться, Алек. Но все мы совершаем ошибки, попадая в неожиданные ситуации, а последняя информация, полученная от Конклава, выглядит довольно обнадёживаще. Нет способа быстрее подняться по карьерной лестнице, чем мастерски справляться с проблемами. В Идрисе начали говорить о тебе, и, собственно, поэтому мы с отцом и пришли. — Слушаю. Алек старался выглядеть равнодушно, но мысленно лихорадочно перебирал все варианты развития событий. Он надеялся, что его не отправят куда-нибудь на длительную миссию и не добавят обязанностей, требующих часто путешествовать. Только не тогда, когда в Нью-Йорке творится чёрт знает что. — Ты уже давно взрослый, — начал отец. — Мы с мамой дали тебе время, потому что знаем, как нелегко управлять целым Институтом в твоём возрасте, даже несмотря на помощь Иззи и Джейса. Но теперь ты утвердился, завоевал авторитет среди Сумеречных охотников Нью-Йорка, твоё имя на слуху. Пора подумать о союзе. По спине пробежал неприятный холодок. — Вы хотите, чтобы я женился? — Не прямо сейчас, само собой, — ответила Мариз. — Продолжай свою работу и присматривайся к возможностям. Уже сейчас у тебя хорошие перспективы, а что будет через три месяца? А через шесть? Предположительно, ты сможешь стать частью одной из самых влиятельных семей Идриса или Аликанте. Алек сглотнул собравшийся в горле ком. Он всегда знал, что этот день настанет. Он был старшим сыном и наследником Института — конечно, он знал, что однажды придётся жениться. Но не думал, что так скоро, и что эта новость вызовет такую сильную реакцию. Он всегда думал, что подойдёт к женитьбе прагматично: в худшем случае — уйдёт в отставку, в лучшем — порадуется. Но не будет чувствовать себя так, как сейчас — словно мир вокруг схлопывается. — Я не хочу жениться, — не сдержавшись, выпалил Алек. Слова, внезапно сорвавшиеся с губ, заставили родителей шокированно уставиться в ответ. — То есть, сейчас не лучшее время, — попытался откатить назад Алек. — Из-за Валентина и всего остального. У нас война на носу, если всё и дальше так продолжится. Не стоит сейчас концентрироваться на таких легкомысленных вещах, как свадьба. — Наоборот, — возразила мама. — Возвращение Валентина делает этот вопрос ещё более актуальным. В войне между ним и Конклавом нам будут жизненно необходимы правильные союзники. — Почему? Потому что в противном случае мы будем под подозрением? — спросил Алек, чувствуя, как возвращаются гнев и ярость, которые он ощутил ранее у Магнуса. — Потому что вы двое состояли в Круге? Из-за этого? Алек понял, что попал в яблочко, увидев, как побледнели родители. — Почему ты так думаешь? — взял себя в руки первым Роберт. — Не знаю, кто тебе это сказал, но это ложь, поверь мне. — Правда? — Алек повернулся к матери, понимая, что гнев ничуть не утихает. — Ты поддержишь эту историю? Мать выпрямилась, глядя прямо ему в глаза: — Конечно. Алек переводил взгляд с неё на отца и обратно, шокированный откровенной ложью. Он всегда знал, что родители амбициозны, что будут отстаивать свои слова при необходимости, но никогда не думал... Алек делал всё, о чём бы они его ни просили, никогда не выходил за границы дозволенного, принимал любое наказание за свои ошибки с превосходным изяществом, потому что был Лайтвудом. Ведь именно так, как учили его родители, и поступают Лайтвуды. Он в ярости вскочил со своего кресла. — Думаете, я не проверял информацию? Думаете, я просто услышал это где-то и решил, что похоже на правду? Вы не можете использовать меня, чтобы наладить то, что сами разрушили, и при этом лгать мне в лицо! — Алек, успокойся, — сказала мама тоном, каким обычно раздавала приказы. Алеку было плевать. Впервые в жизни он был настолько зол, что его абсолютно не волновало, что о нём подумают родители. Потрясающее чувство. Они вдруг показались такими маленькими, такими незначительными. У Алека была своя жизнь, своё имя, и он мог делать с ними что угодно, а не только слепо следовать родительским желаниям. Гнев бурлил в крови, и Алек вдруг подумал о том, какой потрясающей, невероятной и сильной была Иззи — и всё равно мама не считала её достаточно хорошей. Стоило лишь задуматься, как всё вдруг прояснилось. Суровые меры по отношению к нижнемирцам, постоянные разговоры о «естественном порядке вещей». А теперь ещё и возвращение Валентина, что означало... — Вы хотите женить меня не для того, чтобы подлизаться к Конклаву. — Алек хмуро смотрел на родителей, скрестив руки на груди. — И союзников ищете не для борьбы с Валентином — они вам нужны, чтобы защититься от него. Потому что вы состояли в Круге и предали Валентина, чтобы избежать наказания от Конклава. И теперь понимаете, что в первую очередь он придёт за вами. Каменные выражения лиц родителей говорили сами за себя. Даже сейчас, когда их тайна была раскрыта, они не признавали — и, наверное, никогда не признают за собой вины. — Я гей, — сообщил Алек, одновременно с ужасом и облегчением от того, что наконец сказал это вслух. — И раз уж вы смогли возглавить Институт после своих действий в Круге, то и я смогу — без жены, которую никогда не смогу полюбить. Разговор окончен. Он вышел из комнаты, едва сдерживаясь, чтобы не обернуться на резкий оклик матери. Огромная часть его сознания буквально кричала, чтобы он вернулся и извинился перед родителями, исправил то, что натворил. Но есть вещи, которые нельзя исправить. И Алек, наконец, перестал пытаться. Его начала бить крупная дрожь, поэтому он промчался по коридору и вскоре оказался перед комнатой Иззи. Сердце стучало так сильно, что Алек не мог дышать. — Господи, Алек, что случилось?! Схватив за руку, Иззи втянула его в комнату, захлопнула дверь и наложила на неё звуконепроницаемые руны. Алек практически рухнул на пол. — Что они сказали? — встревоженная Иззи опустилась рядом, пытаясь его успокоить. — Алек, что они сделали? — Я сказал им, — всё ещё задыхаясь, произнёс Алек. — Я сказал им, Иззи. Разозлился и просто сказал. Выпалил. И что, чёрт подери, мне теперь делать? Иззи обняла его, крепко прижимая к себе, пока дыхание кое-как не восстановилось. — Жить. — Иззи мягко погладила его по волосам. — И бороться. Я буду с тобой. — Ты когда-нибудь говорила им... о себе? — спросил Алек, вспоминая поцелуй Иззи и Хелии. — Поэтому мама и..? — Нет, я никогда не говорила. Много думала об этом, но нет. — Отстой, — искренне сказал Алек. — Ты имеешь право любить, кого захочешь. — Не знаю, приходило ли тебе на ум, но ты тоже, — мягко улыбнулась Иззи. — Давай сделаем это вместе? — Что сделаем? Скажем им? — Будем жить, — просто ответила Иззи. — И бороться. И Джейса втянем. Я почти уверена, что он не натурал. — О, Джейс определённо натурал. — Откуда ты знаешь? — Потому что если нет, то это полный отстой. — Алек слишком устал, чтобы пускаться в объяснения. Тяжело вздохнув, он спрятал лицо в ладонях. — И я всё ещё не хочу об этом говорить. — Ладно, — согласилась Иззи. — Что скажешь, если мы прошмыгнём на кухню и соорудим себе по самой огромной порции мороженого? Алек фыркнул и вытер глаза. — Конечно, давай. И, Иззи... спасибо. Иззи ещё раз его обняла и взлохматила волосы. — Всегда пожалуйста, братишка. *** Спустя пару пинт мороженого Алеку стало значительно лучше. Они с Иззи уже очень давно не были вот так вдвоём, без нависающей над головой кучи дел. — Так когда ты поняла? — спросил Алек, болтая ложкой в подтаявшей лужице мороженого. — Про девушек и парней, в смысле. Или про тех и других? Прости, мне следовало узнать об этом раньше и поддержать тебя. Иззи фыркнула, потянулась за банкой взбитых сливок и выдавила целую гору в свою миску. — О некоторых вещах нужно догадываться самому. Я не виню тебя, что ты не заметил — я изо всех сил старалась, чтобы не заметил никто вообще. Ну, кроме Джейса. Он знает, ещё с тех пор, как мы впервые пошли вместе на вечеринку. Но он единственный. — О. — Алек не знал, как реагировать на это признание. — И да, ты угадал: и те, и другие, — продолжала Иззи. — Или, скорее, все. По-всякому бывает. — Что ты имеешь в виду под «все»? — нахмурился Алек. — Есть ведь только два варианта, мужчины и женщины, разве нет? — Тебе предстоит узнать много интересного. К счастью, раз уж мы наконец-то заговорили о таких вещах, проведу тебе ускоренный курс «Сексуальность и гендер». — Она улыбнулась, но глаза её оставались серьёзными. — Я правда рада за тебя, Алек. Знаю, как сильно ты хочешь радовать маму и папу и быть идеальным Сумеречным охотником, но давление, под которым ты находишься, тебя убивает. Если не тело, то душу уж точно. Знаю, что ты не хочешь говорить о своих чувствах к Джейсу, но... — Ты права, не хочу, — перебил Алек. — И Джейс тем более не хочет. В любом случае, это уже не имеет значения. Он по уши втрескался в Клэри, хотя и делает вид, что это не так. — А что насчёт тебя? — мягко спросила Иззи. — Ты в порядке, Алек? Алек задумался, поливая своё мороженое шоколадным сиропом. Каждый раз, когда Джейс начинал с кем-нибудь встречаться, что бы ни входило в это понятие, Алека захлёстывала болезненная безнадёжность. А сейчас он ощущал лишь... усталость от этой бесконечной драмы, по правде говоря. — Я в порядке, — сказал он и добавил, увидев скептическое выражение на лице сестры: — Нет, правда. Знаешь, как бывает, когда тебя ранит демон, и рана долго не заживает? И даже потом, полностью затянувшаяся, она ещё какое-то время болит. Вот и у меня так же. — Прекрасно понимаю, о чём ты, — кивнула Иззи. — И я правда рада, что ты с этим справляешься. А теперь, — в её глазах появился озорной блеск, — расскажи мне про Магнуса. Я хочу знать абсолютно всё. Одно лишь имя заставило Алека вспомнить их совместный вечер и покраснеть при воспоминании о том, как Магнус тесно к нему прижимался. — Всё... всё хорошо, — выдавил он. — Магнус... волшебный. Иззи закусила губу, явно стараясь не рассмеяться. — Волшебный? — Я имею в виду, что он сильный маг, — усмехнулся Алек. — И отлично готовит. Он забавный — не помню, когда я в последний раз столько смеялся. Было здорово провести вместе время. Он... другой. И, кажется, мне это нравится. — Собираешься снова с ним увидеться? — Да. — Алек не кривил душой — он действительно хотел снова увидеть Магнуса, и более того, не мог этого дождаться. Внезапно ему на ум пришла другая мысль. — Вообще-то, у меня есть вопрос, — всё-таки сказал он. — Только, пожалуйста, без подробностей, ладно? Ты всё ещё моя сестра, и некоторые вещи о тебе я знать не хочу. — Валяй, — кивнула явно удивлённая Иззи. — Это... нормально, что секс кажется простым? — спросил Алек. — В смысле... когда мы... у меня были такие... вспышки, что ли. Вроде дежа вю. Словно моё тело каким-то образом знало, чего хочет. Потому что на самом деле я никогда... никогда ничего не было, если честно. — С другим человеком, возможно, и не было, — ответила Иззи. — Но, Алек, секс есть секс, неважно, с кем-то или с самим собой. Ты многое узнаёшь о своём теле, когда мастурбируешь, так что... Ты сейчас просто в ужасе, да? — Она рассмеялась, глядя на заалевшее лицо Алека. — Алек, ты воин. Ты каждый день работаешь со своим телом. Знаешь, как оно двигается, что ему нужно, знаешь, как прислушиваться к нему. Я не говорю, что это автоматически делает тебя великолепным в постели — о, если бы! — но в сексе неплохо уметь отключать голову. Доверься своим инстинктам, пусть они рулят. — Хорошо, ладно, — замахал руками Алек, чувствуя, как горит лицо. — Прекрасно. Отличный совет. Давай больше никогда не будем об этом разговаривать. — Жду-не дождусь, когда Магнус приберёт тебя к рукам, — подмигнула Иззи. — Ты точно будешь ходить с идиотским выражением лица после секса, когда вы начнёте регулярно спать вместе. — Не буду, — запротестовал Алек.- И, пожалуйста, прекрати говорить слово «секс». — А что насчёт «трахаться»? — сладко протянула Иззи. — Ебаться? Спариваться? Заниматься любовью? Так много вариантов, прямо не знаю, какой и выбрать. — Ненавижу тебя. — Алек отнёс миску в раковину и застонал, некстати вспомнив, как Магнус мыл посуду, дразняще потираясь о него бёдрами. Прекрасно. Теперь Алек не сможет мыть посуду, не краснея. Всё окончательно вышло из-под контроля. — Ты меня любишь! — прокричала Иззи вслед, когда Алек всё-таки сбежал с кухни.- Дай знать, если понадобится совет по первоклассному минету! Лицо у Алека горело всё время, пока он возвращался к себе в комнату. *** Ему снился уже знакомый сон. Сцена, представшая перед глазами, была словно подсвечена золотистым сиянием, хотя за окнами явно слышался стук дождя. Он лежал в своей постели в Институте, наслаждаясь уютом и приятным томлением во всех нужных местах, а со спины его обнимал кто-то тяжёлый и тёплый, размеренно дыша ему в шею. Алек чувствовал себя болезненно счастливым, так отчаянно и сумасшедше, даже в первые мгновения после пробуждения. Золотое свечение стало ярче, когда человек за спиной пошевелился во сне, а в следующую секунду Алек проснулся. Боковым зрением он всё ещё видел золотые искры. Руна парабатай на боку горела огнём, одновременно остро и тянуще, словно на неё что-то давило. Алек накрыл её рукой, пытаясь понять, что же всё это значит. Несмотря на усталость, он ещё долго не мог уснуть. Тело требовало отдыха, а разум продолжал работать. Алек закрыл глаза, сосредотачиваясь на дыхании: глубоко вдыхал носом и медленно выдыхал через рот. В конце концов его сердцебиение выровнялось, и Алек начал понемногу засыпать. Ему приснился ещё один сон: чужая рука, сжимающая его собственную ладонь с такой силой, что оставляла следы от ногтей. Он ощущал удушливую смесь из страха, гнева и беспомощности. Лицо горело от текущих по нему слёз. И вокруг снова было свечение. Золотистые отблески возникли где-то на периферии сознания, а затем накрыли его волной. Острая боль пронзила разум, забралась в каждую клетку и теперь дёргала, вырывала то, что было ему так дорого. Алек проснулся от собственного крика, благодарный за то, что на дверь наложена звуконепроницаемая руна. Он пытался успокоиться, но в висках пульсировала боль, оставленная этим странным сном. Но ещё сильнее, ещё острее болел бок. Алек посмотрел вниз и резко выдохнул: руна парабатай светилась в темноте, как тлеющий уголёк. Закрыв глаза, он потянулся внутрь себя, фокусируясь на связи, и тут же шокировано распахнул: он только что почувствовал разум Джейса — перед глазами промелькнули знакомые рыжие волосы. Алек накрыл руну ладонью, словно это могло прервать ощущения, и дрожащей рукой потянулся за телефоном. Нашёл в списке контактов Джейса и завис, не решаясь нажать «вызов». «Умоляю тебя, Алек. Из этого не выйдет ничего хорошего». Он уронил руку, позволяя телефону выскользнуть на кровать. Однако несмотря на это, Алек твёрдо решил, что не позволит Джейсу увернуться, не в этот раз. Кто-то вмешался в их воспоминания, и увидев магию Магнуса вблизи, Алек был уверен: то золотистое свечение из его снов как-то связано с потерянной памятью. Он сильнее надавил на бок, достал стило и начертил на руке руну сна. Сначала нужно было отдохнуть. Со всем остальным он будет разбираться завтра.