***
Бран смотрел на Джона, подтверждая слова Хоуленда Рида. Все это было слишком: присоединение Речных земель и Долины, завещание Робба, правда о матери и отце. Он никак не мог поверить, что является бастардом Рейгара и Лианны. Но факты говорили за себя. Впрочем, когда Санса спросила, что он будет делать с этим, то Джон пожал плечами, ответив краткое «ничего». — Этого не достаточно, — Санса постучала ногтем по пергаменту, что-то обдумывая. — Тебе нужно больше людей, чтобы победить. — И что ты предлагаешь? Заявить права на трон? — Да, сам подумай. Ты станешь королем, созовешь знамена и победишь Короля Ночи. Разве это не то, что ты хочешь? — У нас нет на это времени! На все это, — зарычал король, ощетинившись словно волк. — Мне не нужен этот железный стул! В чертоге повисло молчание, слышалось лишь раздраженное дыхание Сноу и треск огня в камине. Он ведь прекрасно понимал, что не собирался править вечно. Если бы он хотел, то тогда принял бы предложение Станниса, женился бы на Вель и… И что дальше? Джон абсолютно не знал, что делал бы после этого. Возможно бы, как и все, обзавелся детьми, которые стали бы его наследниками и когда достаточно выросли, то отдал бы им бремя правления. — Джон, — видимо уже не в первый раз повторил Давос. — Что ты скажешь на это? Дейенерис Таргариен движется на север, в Речные Земли, она ищет поддержку, пытаясь склонить на свою сторону лорд-хранителей, на ее стороне уже Дорн, Простор, Штормовые земли. Она желает встретится с тобой. У нее больше людей, придется принять условия. — Нет, северяне и так долго сражались, — резко встряла Санса. — Джон, ты просто не можешь, не имеешь права отдать ей наш дом! Ты слышал, что она сделала?! Она ведь ничем не лучше ее отца! — Идет война, Санса! — сам от себя не ожидая, Джон резко ударил по столу. — Я тоже убивал, тоже казнил предателей. Это не игры. Здесь другие правила: либо убиваешь ты, либо тебя. Если мы не заключим мир, то нам не выжить. Или ты думала, что я серьезно объявлю себя королем и сяду на этот чертов Железный стул? Старк открыла рот, собираясь вновь возразить. Кажется, он вовсе потерял счет тому, сколько раз она перечила ему и высмеивала идеи, продолжая напоминать — Джон Сноу не король, а всего лишь бастард, напяливший корону ее старшего брата. Может стоит действительно выдать ее за Аррена, как того просил Мизинец? — Это мне решать, не тебе, — в его голосе отражалась сталь. Джон резко поднялся на ноги, выходя из чертога. Он не носил корону, ни разу после того, как Хоуленд Рид короновал его в этом самом зале. Но сейчас он хотел ее надеть, дабы напомнить сестре, да и себе, что именно он король, а не она.***
Когда Джон увидел свиту новой королевы, то подумал, что это была плохая идея — предлагать ей встречу в Винтерфелле. Но они были равны — в руках обоих было по три королевства и никто не собирался начинать войну. На землю опустился дракон, а высоко над облаками парил другой. Джон не осознано подумал о том, что будь здесь Арья — она была бы в восхищении. Санса натянуто и слегка высокомерно улыбалась, но в ее глазах он видел то же пренебрежение, как и в детстве, стояло лишь перевести взгляд на его корону. По правде, Сноу вообще не собирался ее надевать, но Давос настоял, говоря о том, что это было бы мудро — показать, что он ровня драконьей королеве. Вот только готовясь к встрече, Джон ожидал увидеть любую женщину, но не ее. Не такую юную, хрупкую девицу с соблазнительными формами, что виднелись даже через белую шубу. А на невинном, почти детском, лице появилась легкая улыбка. Слухи не лгали: Дейенерис Таргариен оказалась поистине прекрасна. — Добро пожаловать, ваше величество, — Джон даже не узнавал свой голос. — Я рад, что вы согласились на переговоры. — Насколько я знаю, то здесь не о чем разговаривать. Торрхен Старк был последним королем Севера. Преклонив колено перед Эйгоном Таргариеном, он навечно поклялся в верности в обмен на все жизни северян. — Насколько я знаю, вашу семью свергли и изгнали навечно. Вы пока не королева Семи королевств. Посему нам многое следует обсудить. Ее глаза, похожие на два аметиста, недобро блеснули, но на лице вновь появилась доброжелательная улыбка. Она и сама понимала, что северяне народ не простой.***
Джон чертовски злился на Сансу. Как она могла? Он ведь сказал, нет, приказал ей держать язык за зубами, но эта девица все равно решила действовать по-своему. «Видят Боги, она жаждет того момента, когда его терпение подойдет к концу и он супротив воли отправит ее к Амберам или Гловерам». Дейенерис стояла во дворе замка, руки ее скрестились на груди, а взгляд был направлен куда-то вверх. Снежинки осыпали ее голову, смешиваясь с серебристо-золотистыми волосами. И это было одно из самых очаровательных и красивый моментов, что Джон когда-либо видел. Поймав себя на такой мысли, он густо покраснел, но затем тряхнул головой и вернул былую серьезность. — Я прошу прощения за все это. Я честно не хотел чтобы так получилось, не хотел, чтобы кто-либо узнал. Я ничего не знал о том, что Санса захочет это сделать… — Я не знаю, что делать дальше, — тихо прервала его жалкие оправдания Дейенерис. — Я всегда думала, что трон принадлежит моей семье. После смерти Визериса, я была единственной наследницей, но сейчас… — Вы до сих пор единственная наследница, — в этом Джон был уверен так же, как в том, что день должен сменять ночь. — Мне не нужен трон. — Но теперь лорды думают иначе. Даже верные мне люди теперь знают, что есть наследник-мужчина. Разве в этих землях люди не предпочтут женщине-правителю мужчину? Сноу молчал, ведь она права. Такова была суровая правда. Они оказались в ловушке данной ситуации. Они стояли молча, не в силах что-либо говорить и даже взглянуть друг на друга. Вдруг Таргариен сорвалась с места и быстрыми шагами помчалась в сторону конюшни. Отчего-то Джону показалось, что ему следует идти за ней, а затем, увидев причину ее беспокойства, у него перехватило дыхание. Мальчишка, не больше восьми лет от роду лежал на промерзлой земле, а один из конюхов, явно перебравший вина, хлестал ребенка тонким прутом. От этого по его щеке текла кровь, тонкие алые полоски появились на ладонях, а так же удары обрушилась на спину, явно оставляя болезненные следы. Он бранил конюшонка за плохо выполненную работу, но замахнувшись очередной раз, встретил преграду. Королева перехватила руку пьяницы, и он отшатнулся, не ожидая такого. — Не смей его трогать! Но видимо вино говорило в нем сильнее здравого смысла и, в отличии от королевы Джон это понимал. Прежде, чем конюх ударил бы ее, после чего явно бы поплатился жизнью, Сноу сумел схватить мужика за шиворот и хорошенько тряхануть, чем тут же отрезвил того. Кланяясь и моля о прощении, пьяница скрылся в глубине здания. — Сильно болит? — Дейенерис обращалась к ребенку, игнорируя короля этих земель. — Я попрошу мейстера осмотреть тебя, — тот закачал головой. — Но ведь у тебя кровь, рана может загноится. Не бойся, тебя никто не обидит. — Мне нельзя, м’леди. За это меня накажут. — Я ведь королева, кто посмеет мне перечить? — мальчишка перевел взгляд на Джона и тот кивнул. Подозвав одного из стражников, он приказал отвести мальчишку к мейстеру, пока кровь не запятнала бы рубаху. Он вернется потом и накажет конюха, но сейчас его больше волновала королева. Этот поступок лишил его слов. Все слова о ней — наглая ложь. — Это было храбро, но глупо. Вы могли пострадать, на Севере люди другие, — и вдруг он понял, что улыбается, глядя на нее. — Я родилась на Драконьем камне, но совсем его не помню. Зато я помню Эссос. Меня унижали и избивали, лишь потому что я не могла дать отпор. Сейчас же в моих руках великая сила и разве я могу себе позволить просто бездействовать, глядя на такую вопиющую жестокость? Разве пороть детей — разумно? Сноу усмехнулся, вспоминая столько раз ему устраивали трепку. Вот только Дейенерис иная, она говорила искренне и отчего-то ему хотелось верить ее словам. А затем случилось то, что он никак не ожидал. Ее нежный, полный добра взгляд из-под пушистых темно-серых ресниц пригвоздил его к земле. Когда она смотрела на него вот так, то он попросту тонул, завороженный ей.***
Каждый раз переговоры заходили в тупик, и они никак не могли найти решение проблемы. Дейенерис не собиралась участвовать в какой-то «сказочной игре в войну», а Джон — отдавать корону и идти на Королевскую Гавань. Посему все это затянулось на долгие недели. В любой другой ситуации, король был бы очень зол, что эти собрания занимают уйму времени, но не в этот раз, ведь прекрасно понимал, что с каждым днем все больше влюблялся в эту девушку и хотел продлить мгновения с ней подольше, прежде чем Дени вернется на юг и никогда больше не вернется. И когда уже Джон Сноу собирался согласиться сложить корону в обмен на полную и безоговорочную помощь в войне с Иными, Тирион предложил безрассудную глупость — брачный союз. — Вы смеетесь, лорд Тирион? Джон станет королем Семи королевств? Это должно быть шутка. Разве вы не хотели, чтобы правила ваша королева? Если Джон станет ее мужем, то он будет правителем, не она. Слышать ее слова оказалось крайне обидно. В глубине души юноша понимал, что если сестрица не могла видеть его в короне Робба, то просто не желает даже думать о нем в короне Джоффри. Впрочем, все остальные подданные были согласны на такой выход из этой ситуации. Впрочем, Джона волновало лишь одно мнение, но она молчала. — Оставьте нас одних, — приказала Дейенерис, сосредоточено уставившись на свои пальцы, барабанившие по столу. Вскоре в чертоге стало тихо, но королева продолжала буравить глазами стол. Сноу вовсе не знал, что говорить. Может, она не хочет иметь с ним ничего общего? Может, он ей противен? Али боится за свою власть? — Не скажу, что это неожиданно, — она усмехнулась, поднимая глаза к потолку. — Я думала об этом в Эссосе, что мне нужен будет кто-то рядом, чтобы управлять страной. Что мне нужен будет достойный союзник и не отрицала возможность брака. — Мы найдем другой выход, — заявил он, не понимая кого хочет успокоить. — Нет, это действительно хорошее решение. Наступила тишина, и Джон терялся в догадках. Он сам не понимал, хочет ли жениться, стать королем и главное — сможет ли стать тем, кем его видели. — Я лишь хочу знать, — Дейенерис подняла на него полный надежды взгляд. — Если бы не было этой войны и всех обстоятельств, ты женился бы на мне? — она робко прижала ладонь к его щеке, — Ты бы полюбил меня, будь все против? — Да. Я бы хотел этого больше всего на свете. Она вновь взглянула на него так, отчего ему показалось, будто вновь утопает в ее глазах. В секунду решив, что пусть все горит огнем, Джон нежно провел пальцем по ее губам, а затем впился в них поцелуем. Он решит потом, что делать со всем этим, но сначала немного поживет, ведь Дейенерис Таргариен впервые за долго время заставляла его чувствовать себя живым.***
Ныне король Шести королевств впервые в своей жизни был счастлив и это его беспокоило. Все словно затаились, чтобы напасть и отнять у него то, что было ему дорого. Даже Санса после его свадьбы с Дейенерис перестала пытаться их рассорить. На очередном собрании, где его жена посетовала на то, что добыча в шахтах происходит слишком медленно, Варис принес сообщение, что заставило Джона застыть на месте. — Серсея мертва. Ее убил десница. Трон твой, — усмехнулся Джон, передавая ей послание. — Не он, — внезапно молвил Бран, приковывая к себе всеобщее внимание. — Арья вычеркнула последнее имя из своего списка. Джон порой переставал понимать брата. После его приключений за Стеной, брат сильно изменился, порой вовсе не понимая, что происходит в этом мире. Вот только всегда его слова оказывались правдой. — Иные и Король Ночи? — Он ждет. — Чего? — удивилась Дейенерис. — Обещанного принца, — Бран многозначительно взглянул на живот королевы, а затем улыбнулся. Множество эмоций отразилась на лице Дейенерис, после чего она выбежала из зала, ничего не сказав. Королю потребовалась минута, чтобы осознать слова Брана. Но ведь это было невозможно?! Впрочем, недавно увидеть живого дракона тоже считали невозможным. Джон нашел жену в их покоях, она лежала на кровати, обхватив свои колени и горько рыдала. Это разбивало ему сердце. Вдруг, она не желала этого? Но он все равно попытался ее утешить, осторожно заключив в объятия. — Этого просто не может быть. Просто не может. Я проклята, Джон… — Я уже говорил, что она могла обмануть, — он осторожно смахнул слезы с ее щек. — Ведьма солгала тебе, чтобы сделать куда больнее. Это все ложь, Дени. Все будет хорошо. Повторяя то, что они справятся, что все будет хорошо, они оба утешали себя. На самом деле Сноу, ныне Таргариен, абсолютно не знал, что делать с этой вестью, но точно знал, что сейчас абсолютно счастлив.***
Как бы им не хотелось, но две плохие вести пришли одновременно — Эурон захватил власть и на награбленные деньги нанял в Эссосе наемников, направив их на север, а вторая оказалась еще хуже — Иные вплотную подошли к Стене. Так они оказались в ловушке и теперь не было пути отступления. — Я направляюсь на юг, ты — на север. Как только повергну Грейджоя и Золотых Плащей, вернусь к тебе, — в очередной раз повторила Дени. Они прощались уже десять минут, ее войско дотракийцев уже полчаса назад покинуло Винтерфелл, но королева все никак не могла покинуть мужа. Она помогла оседлать ему Рейгаля, оставила большую часть своего войска, вот только все равно волновалась. Пусть она не видела Иных, но она верила мужу — он бы не боялся просто так, будь все пустяком. — Ты готова? — Джон крепко сжал ее руки, прижимаясь к ним губами. — Прошу, вернись ко мне, — с надеждой произнесла Дейенерис. Она прижалась губами к его губам, после чего отпустила его ладони и вскарабкалась на дракона. Отдав команду, они поднялись высоко в воздух, и вскоре скрылись за облаками. Король Семи королевств отчего-то никак не мог себя заставить оторвать взгляд от неба, ибо отчего-то ему казалось, что это была их последняя встреча.***
С каждым днем ему казалось, что все потеряно. Король Ночи и его подданные сломали Стену. Кто же знал, что в глубине льда мертвым сном покоятся великаны и драконы, что в миг перешли на сторону врага, разрушив то, что должны были защищать. Затем живые потеряли Винтефелл. Санса, глупая девчонка! Джон был в ярости, осознавая это. Ведь он говорил, что ей не следует здесь быть. Он ведь велел ей убираться вместе с другими женщинами и детьми, но эта упрямая девица решила показать себя сильной перед лордами. Она погибла в замке, растерзанная мертвецами из крипты. И отчего она решила, что то место самое безопасное? Бран ведь тоже сказал, что ей следует отправится на юг, как сделал он сам, отбыв с Мирой Рид в Сероводье. Вот только сожалением ее не вернуть — сестра была мертва. Ее последний урок оказался прост: ежели ты возомнил себя лучше других — это лишь ускорит твою гибель. О Дейенерис король уже давно ничего не слышал и это его до дрожи пугало. Она уже давно должна была вернуться, но этого так и не происходило. Его армия, или то, что от нее осталось, отступала в Речные земли. Таргариен каждый день пытался уничтожить все больше мертвецов, стараясь дать живым больше времени, но уже через несколько минут появлялись Иные и тогда Джону приходилось спасаться бегством от их ледяных стрел, так и норовящих попасть в дракона. Плюсом было лишь то, что двигались враги довольно медленно, ежели речь не шла об убийстве. Вернувшись в лагерь, после целого часа боя и выиграв для людей целых семь часов сна, Джон сам желал лишь провалиться в сон, но вместо этого Рейгаль опустил его на поле, где явно виднелись следы боя — вокруг был пепел, выжженные деревья и обугленные тела, точнее то, что от них осталось. Сердце от страха забилось сильнее. Но как бы он не искал — Дрогона или следов его ранения так и не нашел. — Мы получили известие. Она уничтожила наемников и теперь пытается захватить город, — сообщил Давос.***
Оказавшись в Королевской Гавани, Таргариен думал, что будет испытывать трепет, на самом же деле, его заботило лишь то, чтобы как можно скорее перевести людей через ворота. В замке прятались женщины и дети, старики и калеки, все те, кто не способен сражаться. Двери оказались плотно заперты. Таргариен лишь на мгновение с высоты полета увидел супругу в огромном окне: ее округлившийся живот и бледную махающую руку. Но даже это заставило вздохнуть с облегчением. Через четверть часа, король командовал войсками, готовясь к нападению Иных. Тирион постарался на славу, приготовив множество снарядов и орудий, вот только все это израсходовалось в первый час. Вскоре мертвецы стали наваливаться друг на друга, подобно огромной волне. На мгновение Джону даже подумалось, будто таким напором они вовсе снесут весь город. К счастью, стены выдерживали, что не сказать о стражниках на стенах. Некоторые ожившие трупы спрыгивали в город, где уже их встречали дотракийцы. Вдруг Рейгаль резко перевернулся в воздухе — в него чуть не попало копье Короля Ночи. И в этот момент на поле появился черный дракон. Сердце дрогнуло, но затем Таргариен почувствовал облегчение, увидев, что на его спине никто не сидит. «Бран», — понял мужчина. Подобравшись ближе, пользуясь тем, что Дрогон отвлек предводителя мертвых, Джон отдал приказ, и Рейгаль обрушил свое пламя. Полых, еще один, но Король Ночи не реагировал на драконье пламя, оно не причиняло ему вреда. Его дракон сделал один вираж, вновь набирая высоту, но именно в это мгновение копье пронзило голову Рейгаля. Джон падал и понимал, что это конец. Вот только вместо страха, его мысли были о жене. Он ведь даже не подозревал, что именно в этот момент королева начала рожать. Вдруг Дрогон поймал его когтистой лапой, но не смог удержать, отчего Таргариен упал на крышу, явно переломав себе руку и несколько ребер. Но сейчас кровь кипела, посему боли не чувствовалось. Он поднял глаза и увидел, как на него мчится тройка мертвых. Джон даже не успел бы вынуть меч, но тут юркая фигура одним за другим повергла их. — Арья?! — Чего разлегся?! — закричала сестра, вытирая тыльной стороной руки мокрый лоб. — Беги! Скорее! После этих слов она побежала по крыше, перепрыгивая на другую, где сражались еще несколько людей. Тряхнув головой, Таргариен поднялся на ноги и увидел Дрогона, направляющегося к нему. Дракон завис в воздухе, будто намекая. В иной раз он бы счел это безумием, но не сейчас. Король разбежался, слыша, что за ним уже кто-то гонится, и прыгнул, хватаясь за шипы на шее. Тело Рейгаля разрушило крепостную стену, отчего мертвецы теперь пробились в город, подобно реке. Нужно было что-то срочно придумать и Джон Таргариен сделал то, что казалось ему верным: пожертвовать собой, дабы спасти остальных. Развернув дракона он направился к Королю Ночи, летя достаточно низко. В обманном маневре, Дрогон совершил вираж и выдохнул черный дым. Король Семи королевств спрыгнул вниз, подобно Деймону Таргариену, и вонзил меч прямиком в сердце Короля Ночи. Впервые Джон заметил хоть какие-то эмоции на лице ледяного чудовища. Послышался скрежет, а затем предводитель мертвых вдруг попросту развалился на множество ледяных осколков, Иные так же стали рассыпаться, а за ними попадали мертвецы, образовывая огромные горы. Джон отшатнулся, чувствуя рану от копья, на которое приземлился. Король понимал, что это его конец. Вдох было сделать чертовски трудно, отчего он начал кашлять, падая на спину. Но Джон Таргариен смотрел на замок и улыбался, зная, что спас самое дорогое. Вот только он даже не догадывался, что уже несколько минут раздается плач нового принца, а королева с застывшей улыбкой смотрит на дитя своим остекленевшим взглядом.***
Тирион вел Эйрона по длинным коридорам, не представляя, как у маленького принца, все еще были силы на игры. Тот же представлял, что все вокруг сказочный лес, а сам десница — огромный мудрый лев, что загадывает разные загадки и любит лакать кровь каких-то ягод. Будущему королю было лишь четыре года отроду, но Ланнистер уже видел в нем отличные задатки правителя. Мальчик интересовался многим, но особенно любил слушать рассказы о подвигах своей матери и отца. Правда, каждый раз у Тириона все еще щемило сердце при вопросе «когда же они встретятся». — Бежим к Ворону, он забавный, — восторженно крикнул принц и побежал в сторону сада, волоча за собой крайне уставшего мужчину. В такие моменты Тирион очень хотел устроить себе несколько выходных. Бран сидел в саду, как многие года прежде. Чардрево, привезенное специально для него, уже достаточно выросло, но Тирион все еще с неким страхом смотрел на вырезанное печальное лицо. Возможно, именно из-за того, что каждый раз Ланнистер понимал насколько сильно ошибся и это стоило ему двух великих правителей — быть может, если бы он не настоял на тех переговорах, то его королева сейчас была бы жива. — Дядюшка, — ребенок улыбнулся, прижимаясь к нему всем телом, — Тирион мне столько всего рассказал! Про дома и о том, как мои папа и мама свергли Иных. Но он не хочет рассказывать, зачем те злые монстры пришли сюда. — Что ж, думаю я смогу рассказать тебе, с чего все началось. Тирион улыбнулся и уселся рядом. Отдых и дела могут подождать, ведь он сам всегда любил слушать истории. А кто может рассказать их лучше, чем тот, кто видел все своими глазами?