***
Дейенерис Таргариен устала от войны. Она слишком долго шла по этому пути, но теперь все иначе. Ныне ей было за что бороться, из-за чего ей хотелось сохранить хоть мелкие крохи надежды. Дейенерис желала подарить своему народу мир как можно скорее, чтобы обрести его самой. Теперь королевства были в ее руках и от нее зависело как ее запомнят. В руках она сжимала волчий клык, подаренный Джоном перед ее отбытием. Его холодная и гладкая поверхность словно возвращала ясность мыслей. Таргариен твердила себе под нос, что ни при каких условиях не нападет на Королевскую Гавань и не будет идти на поводу львиных уловок. Она желала запомнится в веках, как королева подарившая спокойствие и справедливость. Чтобы люди были услышаны, как и их проблемы. Именно поэтому, прежде чем сжечь наемников до тла, она решила попытаться переманить их на свою сторону. Если не ради себя, то ради него. По правде говоря, больше всего ей в данный момент хотелось вернуться на север, закутаться в меха с Джоном, уткнувшись ему в шею. На заснеженной поляне гордо вскинув подбородок, Дейенерис высматривала предводителя. Вот только она не ожидала увидеть совершенно иного человека. — Зачем ты здесь? — Ради своей королевы, — каким-то елейным голос произнес Даарио Нахарис. — Ты оставила меня там, но как только узнал, что тебе грозит опасность, то не смог оставаться в стороне. — Ты поступил с их предводителем также, как со своими капитанами? — Даарио улыбнулся еще шире. — Похвально. Тогда думаю нет необходимости проливать кровь. Каждый боец на счету. Ты нужен мне Севере. — Я слышал о новом любимце королеве, — вдруг он наклонил голову, скрещивая ладони на груди. — Говорят, что он король. Дейенерис удивленно взглянула на наемника. Это была ревность? Она ведь сразу сказала, что рассматривает такую возможность, а он обещал, что это не помешает его любви к ней. Но отчего теперь ей было не по себе от слов, слетевших с его уст? — Ежели и так, то это не ваше дело, капитан, — ее голос прозвучал настолько высокомерно, что внутренне она скривилась. — Как прикажете, ваша милость, — Даарио с улыбкой поклонился. — Но тогда, как награду за новое войско, я прошу последний поцелуй. Последний и я больше не потревожу вас и вашего северного короля. Дейенерис с раздражением взглянула на капитана, собираясь напомнить где его место, но вдруг ее пронзила резкая боль в спине. Тело перестало ее слушаться, а мир стал меркнуть. Последнее, что она видела — темные крылья ее сына. Огонь вокруг, небо и истошные крики людей.***
— Нет, — Джон покачал головой. — Этого не может быть. Дейенерис не могла быть мертва, он попросту в это не верил. Как и не верил в то, что ныне озвучил Бран, слова которого подтвердил Сэм и Хоулэнд Рид. — Я не могу быть королем Семи Королевств! — Она мертва, — голос Тириона сорвался, словно он был готов в любой момент заплакать. — Нам нужен человек, который возглавит народ. Кто если не вы? Джон взглянул на Серого Червя и Миссандею, но те были убиты горем. Дейенерис для них была не просто королевой и другом, а человеком, спасшим от ужасной судьбы и подарившим новую жизнь. Они любили ее, намного сильнее чем любой лорд говорил бы об этом своему королю в Вестеросе. — Она бы хотела этого, — вдруг согласился Серый Червь. — Хотела, чтобы ничего не пропало даром. Она желала справедливости и мира, вы сможете подарить их этим землям. Джон чувствовал, что на него давят. Точно так же, как когда ему пришлось ввязаться в Битву Бастардов. Вот только теперь все его мысли занимала смерть той, о которой он грезил в мечтах. Он ведь даже не успел сказать ей насколько сильны его чувства. — Бран, что ты мне посоветуешь? — его голос звучал тихо, совсем не так, как подобает королю. — Это твой выбор, не мой. Каждое действие ведет к чему-то. Я лишь наблюдаю.***
Когда Дейенерис очнулась, вокруг был лишь один пепел, дым и запах горелой плоти. Рядом с ней сидела красная женщина, меняющая бинты на ее боку, а Дрогон внимательно наблюдал за каждым действием этой женщины. — Вы потеряли ребенка, — красная жрица с сочувствуем взглянула на королеву, сжимая ее плечо. — Но достаточно сильны, чтобы продолжить жить дальше. Вы еще нужны Владыке Света. Дени неохотно коснулась рукой живота, а затем почувствовала, как горячие слезы обжигают кожу. Она вновь потеряла дитя, вновь доверилась тем, кому доверять не стоило. Видимо, видения не лгали и она, как бы не хотела, станет королевой пепла. Впрочем, ее единственным желанием было достать Серсею, призвать к справедливости. — И что же вы будете делать? — поинтересовалась Мелисандра, подавая сосуд с водой. — Отомщу, — ответила королева, после того, как сделала несколько столь нужных глотков. Дейенерис попыталась встать, но, пошатнувшись от головокружения, упала на морду Дрогона. Она была слаба, но жажда мести и крови призывали ее к действию. Кровь и ярость бурлили в ней. Разве предатель не должен ответить за свои преступления? Должен, это справедливо. Она была милостива с врагами, а те ее предали. Теперь же драконья королева собиралась показать, что предательство было смертельно опасном решением. И Таргариен не собиралась ждать, у нее попросту не оставалось времени на это. Ее взор лег на Королевскую Гавань, и она облокачиваясь на своего дракона, направилась к его спине. Вот только жрица преградила путь. — Если вы это сделаете, то не выживете. — Серсея должна умереть, — твердо заявила Дейенерис, а затем обошла ее и дрожащими руками взобралась на спину дракона. — Не волнуйтесь. У людей есть тот, на кого я могу их оставить после… У других будет шанс на лучшую жизнь и королевства возродятся из пепла. Я видела это в своих видениях. Вот только у Джона никогда не хватит решимости сделать то, что требуется. Зато она есть у меня. С этими словами Дрогон взмыл в небо, направляясь к Королевской Гавани, дабы вершить справедливость.***
Джон думал, что умрет. Стоя на крепостной стене, средь гор трупов, он был уверен в этом, настолько же, насколько и то, что новый день для всех людей не настанет. Полчища упырей карабкались по стене, словно муравьи по стене. Это был конец. На секунду взведя глаза к небу, он мысленно попрощался со всеми, а затем обрушил удар меча на очередного врага. Плевать, что он подохнет быстро, главное умрет с мечом в руках, как настоящий воин. Они ползли десятками, но вдруг он услышал знакомый стрекот и пригнулся. Огненный полах осветил все перед ним, прорезая путь между мертвецами. Громкий рев дракона принес одновременную радость и бодрость. Джон рубил мертвяков, то и дело, пытаясь высмотреть серебряные волосы, но в такую погоду мужчина еле различал гигантские крылья во тьме. — Видать твоя королева, как и ты, — усмехнулся Тормунд, зарубив упыря сзади. — Любите воскресать из мертвых. В следующее мгновение Визерион напал на Винтерфелл, разрушая крепостную стену. Толпа мертвых тут же кинулась во двор замка, а Дрогон, спикировав вниз, впился в шею мертвого брата. — Бран, он нужен ему, — осознал Джон. — Ему нужны от него какие-то ответы. Я должен добраться до него!***
Арья вновь взглянула на Брана. Его глаза были по-прежнему белесыми и он, как ей казалось, сейчас сражается где-то на поле в чужом теле. На мгновение ей даже стало интересно в чьем, но затем, услышав знакомый драконий рев, ей уже не нужен был ответ. — Драконы, — прошептала Арья. Старк слышала крики и каждый раз внутри что-то переворачивалось. Она боялась за Джона, Джендри, Сансу, даже за пресловутого Пса. Ей казалось, что согласившись защищать Брана, она многое теряет. Так ей чудилось до тех пор, пока не заметила толпу мертвяков. — Бран, что ты видишь? Ее брат моргнул, а глаза вернули родной голубой цвет. Он взглянул на сестру, но в ее глазах она видела лишь холод и тьму. — Вскоре все закончится, — до ужаса спокойно ответил Бран. — Не бойся. Страх — это хорошо. Она глубоко вздохнула и натянула тетиву. Ей нужно было продержаться достаточно для того, чтобы Джон прибыл к ним. Ведь только он, если судить по преданиям, мог свергнуть Короля Ночи. Старк убивала и убивала, но на месте одного вихта, появлялось еще три. Ужаснее всего, что люди, сражавшиеся бок о бок с ней, оказались слабаками и помирали, как мухи. Когда последний из вихтов подох, она осталась одна, залитая чужой кровью. Рука ныла из-за страшного укуса. Но к ним приближались Иные, а значит нужно было собраться. Она словно волчица глядела на них, размахивая своим копьем и не позволяла никому подойти к ее брату. Иные охватили их в круг, но никто не смел приближаться, а затем она увидела его — Короля Ночи. Он направлялся к ним, но сделав лишь пару шагов, появился Джон, крича ему в спину ругательства. Иные расступились, позволяя Королю Ночи вступить в бой. Они кружили друг напротив друга, но тут повелитель Иных сделал резкий выпад, который бы с одного удара отрубил брату голову, но тот сумел увернуться. Джон попытался сделать свой ход, нападая так, чтобы у Короля не было никаких шансов на ответные удары. Признаться, Арья впервые видела столь огромное мастерство. Внезапно, повелитель Иных пнул Таргариена, и это точно не сулило ничего хорошего. Джон нашел в себе силы поднялся на ноги, по прежнему сжимая свой меч. Он рычал, но вновь встал в стойку, в это же мгновение его меч загорелся. И у нее не было никаких сомнений, что брат вот-вот одержит победу. Все происходило слишком быстро. Очередной выпад, их мечи скрестились, издавая громкий лязг, и тут клинок Обещанного Принца разрубил острие Короля Ночи. Внутренне Старк ликовала, молясь, чтобы ее брат закончил все это. Джон ударил повелителя Иных по шее, что должно было отрубить ему голову, вот только вместо этого Коготь рассыпался на тысячу осколков. Король Ночи поднял ее брата за шею и вонзил в него остатки своего меча. А затем откинул прочь, словно испорченную тушу. Арья больше не могла ждать, с яростным криком она ударила повелителя Иных в спину, но тот развернулся и поднял ее за шею. В голове возникла мысль, что это конец. Но вдруг он заскрипел и отпустил ее, отчего она упала на землю, неохотно хватаясь за горло, дабы сделать хоть один вздох. Иные в то же мгновение преклонили колено, а Король Ночи словно таял. Она открыла рот от удивления, пошатнувшись назад. Глаза Брана были налиты кровью, острие ее копья из обсидиана вонзилась прямиком в сердце, но что ее ошеломляло больше — брат стоял на ногах. Звуки, что он издавал были похожи на скрежет льда, и Король Ночи с Иными, похоже, понимали его. Они будто общались. В это мгновение Иные стали превращаться в снежный вихрь. Оставшиеся вихты падали на землю, а Король Ночи вовсе исчез, превратившись лишь в горстку снега, на котором лежал некий черный, пульсирующий, разбитый камень. Когда вихрь затих, поднимаясь в небеса, перед чардревом стоял лишь ее брат. И в этот момент догадки стали одолевать ее. — Бран? На нее уставился алый глаз, а другой вовсе оказался белым. И в них она видела лишь силу и тьму. Это существо не было ее братом. И от милой улыбки, что он попытался изобразить на лице Брана, ее пробрали мурашки. Ей никогда не было столь страшно. Арья попыталась отползти все дальше, но ноги отказывались слушаться. А существо в обличье Брана, медленно направилось к ней, подбирая с земли кинжал одного из вихтов. — Страх — это хорошо, — произнес он прежде чем настиг жертву.