Игра "кто круче?"

С того самого времени, как совсем стемнело, родители вспылившего школьника тревожно смотрели то друг на друга, то на входную дверь, в которую их блудный сын до сих пор не звонил. И постоянно переходили из комнаты в комнату, а их пятнистая кошка то и дело путалась под ногами.        В дверь позвонили ровно в час ночи. В прихожую побежали и родители, и кошка. Когда все трое убедились, что это Дарон встал на пороге, озабоченность взрослых пропала, и появилась мрачная удовлетворённость.        Но стоило родителям проследить, как Дарон после приглашения дошёл до гостиной, и присмотреться к нему повнимательней, как их поразила страшная догадка.        – Ты что, пил?..        Прошла неприятная ночь, и наступило неблагодарное утро.        – Привет, Шаво, это ты? – затараторил в трубку школьник.        – Я, – ответил Одаджян совершенно неторопливо.        – Меня спалили! И если сейчас засекут, что я с тобой разговариваю... Я же с домашнего телефона.        Шаво внимательно выслушал. И спросил:        – И что тебе от меня нужно?        Дарон не нашёлся, что ответить. Его побеспокоило ещё кое-что:        – Ты что, обиделся?        – Да я уже понял, что я всегда нужен тебе для чего-нибудь, а не просто так, – начал Шаво хмурое повествование. – На самом деле ты ко мне невнимателен, тебя интересует другое. Когда мы с тобой проходили мимо твоих школьных знакомых... я мог бы уже тогда сообразить, что ты водишься со мной только ради их уважительных взглядов. И всего подобного.        Ну конечно! Дарон всё время смутно осознавал, что подружился с Одаджяном именно из-за этого. Всё так, ведь Шаво такой взрослый, спортивный, высокий и крутой... И это он стал связующей нитью между Дароном и Сержем, он и Джон.        Даже слегка пофигистичный Шаво успел огорчиться.        Но мало ли что успело измениться!        – Нет, ты не так всё понял.        Дарону совсем не понравилось то, что он тут сказал в ответ. Мало того, что фраза избитая до невозможности, так ещё и прозвучавшая неуверенно. Надо было просто извиниться. Да уж, надо было.        Шаво быстро закруглился и повесил трубку, наполовину повергнув Малакяна в отчаяние.        – Алло, Джон!        – Дарон?        Теперь юноша знал, о чём просить.        – Меня спалили и наверняка устроят домашний арест на время.        – Так я и знал, – Долмаян вздохнул.        – Вчера мы с Сержем поссорились.        – Ну вот ещё!        – Я не спрашивал у Сержа его номер, ты не мог бы ему передать...        – Что?        – Что я не до конца помню, о чём мы там спорили, но хочу, чтоб он это забыл.        Дарон передал бы и кое-что другое, но не знал, как без смущения обмолвиться об этом Джону.        – Хорошо, передам. Крепись.        – Спасибо. Пока.        – Давай...        Малакяну не пришлось надолго отходить от телефона – ему позвонила приятельница. Вот, что было основной информацией:        – Все уже знают про твой подвиг. Учителя узнали ещё вчера под вечер. Немного грустно, но твоих родителей очень скоро вызовут к директору, кажется...        У Дарона было такое ощущение, словно он в гостях разбил и вазу, и тарелку, а хозяева тут же заметили. Он провалился.        Но об этом конкретнейшем провале юноша уже не смог сказать ни Джону, ни кому-либо ещё. Потому что была самая пора отправляться в школу под неусыпным контролем родителей.        Соответственно, рядовой офисный работник по имени Серж ближе к полудню узнал от Долмаяна всё кроме основного. Хотя, и то, что Джон передал, было для Танкяна значительным.        "Мне эта ссора тем более не нужна! – думал Серж и мысленно уже забросил работу куда подальше. – Надо увидеть Дарона, опять подойти к школе..."        Придя в школу, Малакян своими глазами увидел, что стал в сём месте нехилой знаменитостью. И совсем ему это не понравилось.        Тот самый завуч, которого Дарон знал все годы учёбы, сурово позвал его и сказал очень кратко:        – Сегодня к директору с родителями.        После уроков Дарон поплёлся домой и заметил Сержа, сидящего на скамейке у ограды. Танкян прибежал прямиком с работы, так что юноша впервые увидел его в рубашке и брюках.        Дарону страшно захотелось броситься к Сержу и искать у него какой-то защиты. Но он преодолел своё желание и вместо того, чтобы подбежать, неспешно подошёл.        – О, привет, я знал, что дождусь тебя, – оживился Серж.        – Привет, – у Дарона был неопределённый тон.        – Знаешь, однажды у талантливого скульптора был ученик, – ни с того ни с сего начал загадочно сказывать Танкян. Малакян стоял рядом и слушал, подрастерявшись. – Он очень хотел быть таким же мастером, как его учитель. Но для этого ученику надо было упорно работать. И вот однажды он бился над скульптурой молодого человека в полный рост, вкладывая всю свою душу в это творение. Ты представляешь, чем это закончилось? Ученик обнаружил, что слепил самого себя, да так хорошо, что эта скульптура принесла ему настоящую славу. Он как бы создал себя таким, каким хотел быть, понимаешь?        Дарон смотрел на Сержа широко раскрытыми глазами.        – Что это за сказка?        – Без понятия, я её только что придумал.        – Э-э... Но зачем?        – И этого не знаю. Может, для того, чтобы привлечь твоё внимание. Дарон, вот такой я и есть – странноватый человек, который работает в обычном офисе. Я надеюсь... ты не очень огорчишься, что твой пример для подражания на самом деле такой, а не какой-нибудь преступник.        – Совсем не огорчусь, – уверил школьник. Он раздумывал над тем, что Сержу идёт и эта рубашка, и этот задумчивый вид, и вообще...        – Я так понимаю, ты больше не в обиде? – с надеждой полюбопытствовал Танкян. – Всё хорошо?        – То, что я не в обиде – правда, – ответил Малакян, смущаясь. – Но не всё хорошо... Всё плохо!        Дарон подсел к Сержу и объяснил:        – Родители узнали, что я пил, потом на меня обиделся Шаво, а после этого родителей вызвали к директору.        – Чёрт! Ладно, с Шаво мы разберёмся, я думаю, он ведь отходчивый, ну а за историю с пакетом муки я сам должен ответить!        – Нет, – вдруг твёрдо возразил Дарон. – Мне самостоятельно нужно всё разрулить. Это действительно будет по-взрослому, в отличие от того, что я вытворял. И эту игру "кто круче?" я обязан остановить.        Дарон схватился за взгляд Сержа, что был обеспокоенным и в то же время выражал гордость. Танкян возразил:        – Не-ет, я точно должен помочь!        – Ну Серж... – на лице Малакяна в первый раз за день появилась лёгкая улыбка.