Возвращение блудных любовников
- Ну что, как прошёл твой день, дорогая? – не поднимая головы, спросила Мириам, увлечённая чтением отчётов по рождаемости в странах Протектората. Как и ожидалось, количество девочек, родившихся за этот год, почти вчетверо превысило количество появившихся на свет мальчиков. За последние пятьдесят с лишним лет эта тенденция оставалась неизменной: большинство женщин, которые могли выбирать пол будущего ребёнка, рожали девочек, поскольку только дочери могли рассчитывать на сколько бы то ни было приличную карьеру и доход. Конечно, содержание маленьких девочек требовало и куда больших расходов, и более ответственного подхода к роли матери, поэтому только дамы с довольно высокими доходами, а также не имеющие долгов по налогам и судимостей, получали это почётное право – определить, кого именно им рожать. Естественно, и среди последних находились энтузиастки, мечтающие о сыновьях. В конце концов, самые красивые и умные мальчики точно так же попадали ко двору, где могли либо получить неплохую должность среди обслуживающего персонала, либо даже стать личными слугами кого-то из миледи. Однако куда выше были шансы, что десятилетнее дитятко после положенного генетического, эстетического и интеллектуального отбора станет одним из миллионов рабочих особей. Обколотые специальными препаратами, подавляющими либидо, агрессию и многие другие реакции, они мало чем отличались от машин. Лин двумя пальцами потёрла переносицу и несколько раз моргнула, привыкая к более яркому, чем в тюремных подвалах, освещению. - Мы вышли на след ещё одной крупной группировки «подпольщиков». Начальница тайной полиции уже разрабатывает план мероприятий, которые её отдел должен будет предпринять в связи с этим. И завтра будет допрошена последняя партия мятежников, после чего их всех направят в Америку – там как раз после урагана Джозеф нуждаются в рабочих руках, - девушка устало опустилась в кресло-подушку, скрытое от чужих глаз лёгкой ширмой и видимое только сидящей за столом Повелительнице. - Удалось кого-нибудь «перевербовать»? – не особо надеясь, поинтересовалась Старшая. Порой, конечно, случалось и такое, однако свободолюбивые «подпольщики» редко соглашались добровольно становиться рабами женщин – обычно они предпочитали лишаться воли, а с ней и всех сожалений, при помощи подавляющих препаратов. Никакого другого выбора им не предоставляли. - Нет, к сожалению, - снова нахмурившись, ответила мистрис. - Думаешь о ком-то конкретном? – вмиг прозрела причину её расстройства Мириам и, отложив в сторону своё любимое перо для письма, внимательно посмотрела на подругу. - Да был там один… Неважно, - махнула рукой Лин. - Ты же знаешь: для меня важно всё, что с тобой происходит, - госпожа поднялась из-за стола и прошла за ширму. Опустившись на колени рядом со своей компаньонкой, она взяла её за руку и ободряюще улыбнулась: - Не переживай. Даже если тебе показалось, что из этого мужчины мог выйти толк, это было обманчивое впечатление. Ты слишком привыкла смотреть на них как на нормальных людей. Но ведь достаточно посмотреть, как они поступают друг с другом, чтобы эта иллюзия рассеялась, как утренняя поземка. В то время как женщина, даже говоря с женщиной, далеко ниже её стоящей, относится к ней всё же с известною сдержанностью и гуманностью, - невыносимо видеть, как гордо и презрительно ломается мужчина в разговоре с нижепоставленным мужчиной. Это, должно быть, происходит оттого, что различие рангов у мужчин зависит гораздо более от случая, чем у нас, и может значительно скорее перемениться и исчезнуть, ибо, тогда как у нас принимаются при этом в рассмотрение тысячи вещей, у них всё зависит от того, какой женщине они понравились. Мужчины не имеют ни восприимчивости, ни истинной склонности ни к музыке, ни к поэзии, ни к образовательным искусствам; и если они предаются им и носятся с ними, то это не более как простое обезьянство для целей кокетства и желания нравиться*. - Да-да, ты права… - Лин тряхнула головой, чтобы избавиться от мрачных мыслей и от стоящего перед глазами лица Грэя. Упрямый глава сопротивления чем-то зацепил строптивую мистрис, и она не могла перестать думать о нём. Впрочем, выход нашёлся очень быстро: сегодня в гарем после лечения возвращались Грасс и Риа. Вспомнив об этом, миледи забыла обо всех мучавших её сомнениях, её лицо просветлело, а на губах выступила улыбка. - Так-то лучше, - довольно заключила Мириам и, чмокнув Лин в щёку, вернулась за стол. Ей ещё предстояло разобраться с целой кипой документов государственного значения. - Госпожа, - у входа в гостиную гарема Лин встретили только-только вернувшиеся от лекаря парни. Оба выглядели просто замечательно, от полученных ими ран не осталось и следа, и юноши были искренне рады вновь оказаться в привычных покоях мистрис. - Здравствуйте, мальчики, - приветливо улыбнулась миледи и подошла поближе, чтобы обнять своих любимцев. За спиной Грасса она заметила неловко переминающегося с ноги на ногу Мика – увидев возлюбленного, он было кинулся к нему навстречу, но именно в этот момент в гостиную вошла Лин. Девушка посмотрела на смутившегося гаремника и, усмехнувшись, поманила его пальцем: - Иди-ка сюда. Парень поспешил приблизиться к госпоже и застыл перед ней, согнувшись в низком поклоне. - Ох, и много же у меня проблем с вами, оболтусы, - покачала головой мистрис, переводя взгляд с Мика на Грасса и обратно. – Благодарите небо за то, что ваша госпожа - не последнее лицо при дворе. Кабы не моё заступничество, вас бы отправили на какие-нибудь лунные копи – добывать в шахтах руду по шестнадцать часов в сутки без перерывов. - Госпожа!.. - одновременно заговорили парни, но тут же смолкли, увидев жест Лин, и приготовились выслушать её решение: от него зависела их дальнейшая судьба. - Вы остаётесь в моём гареме. Можете спать вместе, и я даже, так уж и быть, велю отгородить для вас отдельный уголок, - лица гаремников удивлённо вытянулись, и леди поспешила предупредить их излишние восторги: - Но чтобы за пределами этой комнаты – ни одна живая душа… Вы меня поняли?! – строгим тоном наказала она, стараясь не улыбаться при виде радостных юношей. – Теперь живенько обнимите меня и дуйте прочь с моих глаз! Грасс и Мик с готовностью стиснули миледи в своих объятиях и поспешили уединиться – после долгой разлуки и перенесённых переживаний им не терпелось насладиться обществом друг друга. Риа, изучая пол под своими ногами, тихо рассмеялся. - Ну и что ты ржёшь? – забавно хмурясь, проворчала Лин. - Я сразу подозревал, что ты так поступишь, - парень приобнял миледи за талию и осторожно поцеловал её в мочку уха. - Неужели я такая предсказуемая? – надув губы, театрально «расстроилась» девушка. - Как раз наоборот. Это было наименее ожидаемое из возможных решений. Хотя бы поэтому ты просто обязана была выбрать именно его, - снова рассмеялся Риа. - Больно ты умный стал, я так посмотрю. Не боишься нарваться? – сощурила глаза Лин. - Не боюсь. Вот если б я внезапно поглупел, то, может, был бы смысл бояться. А умненьких мальчиков ты в обиду не даёшь. - Это верно, - признала правоту слуги мистрис и, как бы прощая за дерзость, приобняла его в ответ. Вдвоём хозяйка и гаремник прошли к специально для того разложенным на полу подушкам и прилегли на них. Никто больше не посмел потревожить их своим присутствием, только обслуживающий гостиную евнух принёс вина и сладостей и исчез среди полупрозрачных занавесей так же бесшумно, как и появился. – Ты Арэсу уже сказал, что поправился? – налив себе вина и тут же сделав большой глоток, спросила Лин. - Он навещал меня в последние три дня, так что и так знает. После того, как ты устроила под окнами Ирэн эту ужасную казнь, она сидит тихо, как мышь под веником, и не смеет никого наказывать. Так что её слуги наконец-то вздохнули полной грудью. - Славно. Давно пора было проучить эту выскочку, - довольно причмокнула миледи. - Скучала по мне? – проведя рукой по лицу мистрис, низким шёпотом спросил Риа. Ответом ему послужили возбуждённый взгляд и участившееся дыхание Лин. Забрав у неё бокал и отставив его в сторону, парень нежно, едва уловимо коснулся своими губами её губ, на миг отодвинулся, чтобы ещё раз посмотреть на лицо своей возлюбленной госпожи, и вновь припал к её губам, торопливо стягивая с себя камзол…Hostes humani generis**
- Отлично, Грэй! Молодец! Так держать! – со всех сторон раздавались подбадривающие крики, когда глава одной из крупнейших группировок «подполья» голыми руками сражался с двумя вооружёнными ножами охранниками. Те, конечно, прошли специальную подготовку, и даже в одиночку и без оружия любой стражник мог бы справиться с пятью-шестью обычными мужчинами. Однако, хотя это знали лишь немногие посвящённые, Грэй когда-то прошёл точно такую же подготовку и даже верно служил Госпоже Мико, правившей китайской частью Протектората. Он оставался бы рабом женщин, если бы не бродячий монах, открывший ему глаза. Старец притворялся сумасшедшим проповедником, и стража его не трогала. На самом же деле он был тогдашним главой Сопротивления и постоянно привлекал в его ряды всё новые и новые «заблудшие души», наставляя их на истинный путь. - Хэй! – резко выдохнув, Грэй неожиданно сократил разделявшее его и противников расстояние до минимума и, воспользовавшись их замешательством, столкнул мужчин лбами. От сильного удара черепа у стражников затрещали, и оба потеряли сознание. – ХЭЙ! – торжествующе вскинув руки, воскликнул Грэй. Толпа охочих до подобных зрелищ мужчин взвыла, приветствуя своего победителя. В американской колонии Протектората мужчины уже давно втайне от Повелительниц скинули ярмо рабства и жили свободной жизнью, скрываясь от стражей порядка среди лесистых склонов Кордельеров. Именно здесь рождались будущие лидеры «подполья», которых никто и не думал пичкать лекарствами или генетически ослаблять их «мужскую природу». Женщин, разумеется, всегда не хватало, поскольку оставались они здесь и становились частью большой семьи только добровольно. Иначе в этом убежище просто не было бы смысла: поиски первой же пропавшей без вести привели бы прежде не подозревавших ничего дурного стражников прямо в логово мятежников. А так сюда лишь изредка попадали патрульные, случайно свернувшие с проторенного пути. БОМ-М! БОМ-М! На весь лагерь прогудел обеденный колокол, и развлечению пришёл конец. Переговариваясь и обсуждая впечатления от боя, жители дружной толпой двинулись в сторону общей столовой, где проходили их совместные завтраки, обеды, ужины, а также все праздничные и прочие торжественные мероприятия и собрания. - А расскажи-ка, Грэй, что ты видел, пока сидел в карцере, - в очередной раз попросил мужчину Джастин, его новый сосед по общежитию. - Не надоело тебе слушать про этих проклятущих баб? Не в обиду присутствующим будет сказано, - отвесив шутливый поклон и мягко улыбнувшись соседской жене, откликнулся Грэй. - А откуда ещё нам здесь черпать новости? - пожал плечами Джас. - Мы-то живём почти что как в человеческом обществе. Я на Большой Земле не был уже двадцать лет, даже подзабыл, как гаремники выглядят. Встречу, глядишь, от простой бабы и не отличу. Сидящие за тем же столом парни и две девушки рассмеялись, услышав эту немудрёную шутку. - Это точно! К нам в камеру разок попал один из таких, - презрительно заметил Грэй. – Губки бантиком, бровки выщипаны, все волосы на теле сбриты, зато на голове шевелюра – до плеч. Весь такой худенький, гибкий… У нас-то в камере я жёсткий порядок установил, так что мальчонку никто не тронул. В конце концов, не виноваты же они, что их такими вырастили и никто не рассказал им, каким должен быть мужик. А вот в камеру рядом с нашей кинули второго. Их вместе привели, но почему-то разделили. В общем, второму там «ромашку» устроили. Мерзко, конечно, но не удивительно – с таким бабским поведением-то. - И долго он продержался? – полюбопытствовал один из парней, даже прекратив есть. - Полагаю, если бы за ним его Госпожа не пришла, до вечера бы не дожил. Тепличный цветочек… - просюсюкал Грэй. - Ты видел живую Госпожу? Женщину, у которой есть свой гарем? – удивлённо охнула сидящая ближе к Грэю девушка. - Ага, - беззаботно кивнул головой он. – Одна из этих их «столпов правопорядка и хранительниц мира», - издевательски скривившись, процитировал мужчина строчку из утверждённой Протекторатом Конституции – документа, по которому жила вся человеческая цивилизация, не считая Австралии. У антиподов тоже был матриархат, но в своей, особой версии; подчиняться же Протекторату и его законам австралийцы не желали, оставаясь во всех смыслах отдельным государством. – Бессердечная тварь! – вспомнив о том, как Лин расправилась с его товарищами, Грэй внезапно разозлился и в запале ударил кулаком по столу, так, что стоящие на нём тарелки и стаканы подпрыгнули, весело звякнув. – Именно такие поставили мир на колени и продолжают нагибать его. Им нравится иметь всех и вся, пуская в ход любые средства и силы. И когда-нибудь они всё-таки загубят наш вид, стремясь подмять его под себя. Помяните моё слово! За столом воцарилось напряжённое молчание. Все смотрели на Грэя, уставившегося в одну точку перед собой. А сам мрачный как туча оратор тем временем пытался вытеснить из головы воспоминание о том, с какой болью во взгляде Лин смотрела на искалеченного слугу и как нежно она обнимала вырвавшегося из камеры Мика. В этой Госпоже немыслимым образом сочетались властолюбие и заботливость, целеустремлённость и привлекательное презрение к чужим правилам. Но Грэю не хотелось признавать того, что эта девушка его заинтересовала.