Сдавайся

Я осмотрел комнату, которую собирался снять. — Ремонт в кухне и санузлах делали, но не вчера. А вот комнату я в порядок привела, постарайся сильно не убить, — сказала хозяйка. Комнат в этой коммуналке было пять, но заселены три, включая мою. Сдавали их не за дешево, поэтому и спроса особо не было. А посуточно хозяева сдавать не хотели: много проблем и ремонта. Мою отремонтировали недавно. Светлый ламинат, обои, большой широкий шкаф, «икеевский» угловой диван, столик, книжный стеллаж. Светильник смешной — бумажный шар. Типичная для квартир в центре лепнина на потолке, двор-колодец, широкие лестничные пролеты. — Парень ты, я вижу, приличный. Поэтому пятнадцать, и коммуналку вовремя плати. Если соседи жаловаться не будут, потом еще скину. Я насторожился. — То я цену высокую ставлю, чтобы шваль всякая не вселялась. Алкаши, таджики… А ты вроде как парень приличный, на алкаша не похож. Живи себе да срач не разводи, — назидательно сказала тетушка. Я забрал ключи, довольный, и понял, что в запасе осталась пара сэкономленных тысяч, которые можно пустить на ветер. Даже несмотря на то, что нужно будет прикупить кое-что для быта. Петроградка мерцала вечерними витринами и фонарями. Я уже чувствовал себя здесь как дома. Но плелся к метро: сумка с вещами осталась у Никиты. Если бы я знал, что меня там ждет, то гори они огнем, те вещи! Ноутбук я таскал всегда с собой. А бритвенный станок, шмотки, все остальное можно было купить новое. Музыка грохотала в подъезде, дверь была не заперта. Как к ним еще ментов не вызвали? Девочки опьянели настолько, что танцевали прямо с бокалами посреди комнаты. Кое-кто из парней тоже плясал; в ванной, похоже, кто-то трахался. Я глянул на наручные часы: еще и полуночи не было. Что ж они такое пили, что их так быстро развезло? На кухне стояла батарея из пустых бутылок. В основном дешевый виски, вино, пара «Вана Таллин». — Э-хэй! А вот и мой любимый друг, Кирюша! — как родному обрадовался Никита. Он весь покраснел, немного вспотел. Интересно, не он ли там в ванной только что зажигал? — Ты срочно должен со мной выпить! — Я за вещами, — сухо сказал я. — Ну, фу таким быть! Я тебя пригрел, накормил, напоил… — …изнасиловал, — тихо добавил я. — Не-не, то не я был. То мой злой брат-близнец! Пьяному Никите все было трын-трава, нес свою белиберду и висел у меня на плече. — Я подружек твоих позвал люби-бименьких. Они там уже готовенькие, пьяненькие… Сложно было понять, что он имел в виду. Он и сам выглядел убитым в ноль. Никита залихватски сообразил мне какой-то яркий коктейль из текилы, рома и еще хрен знает чего. Вывернул из шкафа кучу круп, по всей кухне рассыпал макароны и, радостный, выудил полосатую трубочку. — Та-да-ам! — пропел он. У меня было хорошее настроение, поэтому я с трудом сопротивлялся такому энтузиазму и пару раз чуть не засмеялся над пьяным Никитой. Ребята радостно заверещали, будто я им лучший друг, который из армии вернулся. Тискали, хлопали по плечам, девочки целовали в щеки. Сумасшедшее пьяное быдло. Всех их я тихо ненавидел и скованно улыбался. Пока коктейль не допил. После с улыбками проблем не было. Никита надел чье-то женское пальто с соболиным воротником, и девочки чуть коленки не описали от смеха. К двум часам толпа неохотно разбрелась. Осталась Карина и ее подружка, про которую просто забыли. Пока она сидела у бывшего на ушах по телефону, все ушли. Ее положили спать на моем диване. Я несколько раз пытался вызвать такси, но Никита каким-то волшебным образом это замечал и умудрялся отвлечь. А в последний раз вообще вырвал телефон и убежал. Иногда Карина с Никитой перешептывались о чем-то, один раз он заговорщицки хлопнул ее по заду. Короче, не возникало сомнений: они по-прежнему пара. И зачем им третий лишний, мне было невдомек. — Еще один мой фирменный коктейль, и я сам вызову тебе такси. Вот, гляди, даже оплачу! — помахал кредиткой Никита, когда от его игр с моим телефоном стало уже не смешно. Я заволновался, как бы этот последний коктейль не стал последним в моей жизни. Сознание как-то резко повело, появилась слабость в руках и ногах, а привычный огонек, что согревал горло, осел где-то в груди и не гас. Карина и Никита болтали, пили. Они сидели по обе стороны от меня и — то один, то другая — будто ненароком касались. На несколько секунд я прислонился лбом к прохладной поверхности стеклянного стола. — Ты как? Дать водички? — Ага… Карина потрогала мой лоб и висок: — Весь горит. Никита повторил за ней, только он проверил температуру губами. — Пойдем, приляжешь. Они уложили меня на застеленную кровать, и Никита открыл окно, затем оба пристроились рядом. У меня кружилась голова, явно была высокая температура, и колом стоял член. Но я почти об этом не думал. Их руки касались меня, обжигая и без того горячую кожу. Карина поцеловала в губы, и я вяло ответил. Рука, что зарывалась в волосы на моем затылке, ревниво потянула голову назад, и губами завладел уже Никита. Без спросу и настойчиво. Их ладони шарили под моей футболкой. Потом одна из них — я даже не сомневался чья — заскользила к поясу штанов. Никита и Карина не давали мне ни опомниться, ни оглядеться, все время жарко целовали. Я почти не шевелился, усыпляя внимание. А тем временем обдумывал план и собирался с силами. Когда Никита привстал и потянулся к моим штанам основательно, я резко отпихнул Карину, и она с визгом упала на пол. Никита поднял голову и вытаращился на меня, а я засветил ему прямо в глаз. Рванув в коридор, схватил куртку и ботинки, оглянулся… Никита с рычанием бросился на меня и прижал к стене. Ослепил страх, он же был двигателем моей борьбы. — Ты ненормальная бешеная кошка! — зашипел он мне в лицо. Под глазом Никиты наливался синяк. — Убери от меня руки, мразь! — И не подумаю… — Его пальцы больно сжались на плечах. Я дергался и пытался вывернуться, пока не получил ощутимый удар в живот, от которого согнулся. Меня моментально вывернуло прямо на Никиту. — Блядь! — Он неприязненно отлетел назад. Меня вывернуло снова. Он стянул с себя грязную футболку, продолжая материться, а я тем времени упал на колени, давясь рвотными позывами. — Черт тебя дери, подожди ты! Сейчас принесу что-нибудь… — брезгливо отряхиваясь, бросил он и пошел на кухню. Я утерся чьим-то шарфом, подобрал ботинки и выскочил за дверь. Бежал, пока не сообразил, что я босой, а ноги вымокли по колено. Поймав на проспекте такси, я забрался на заднее сиденье, буркнул адрес и впервые за долгое время отпустил себя. Я ненавидел свою доверчивость, я плакал, рвал на себе волосы, тер лицо. Одно радовало: я наблевал на Никиту. Ровно то, что я к нему чувствовал, и теперь он это знал. Надеюсь, не скоро забудет. Расплатившись с таксистом, я побрел в ближайший работающий продуктовый. Такой нашелся прямо в моем доме, повезло. — Купите булочку! Их вот только привезли, — добродушно сказала тетенька-продавец. Ее предложение было со вкусом и запахом. Мне стало так жаль себя, что снова слезы навернулись. — Булочку?.. — с болью улыбнулся я. — С кефиром так вкусно.