Сдавайся

Сменить профиль я решил вовремя, чуть ли не под конец обучения, но с нуля начинать не пришлось. Для дизайнерского факультета у меня были кое-какие азы, и экзамены первых двух курсов я умудрился сдать экстерном. Мама с папой расстроились, особенно когда узнали, что меня выгнали из общаги. Главное, они не вдавались в подробности, почему и где я жил после. С бывшими одногруппниками я не общался и старательно обходил стороной места, где мог столкнуться со знакомыми из предыдущего универа. У меня была договоренность о стажировке в маленькой дизайнерской конторе, которая занималась к тому же и продажами, и я вышел туда, как только получил диплом. Мама заболела, и ей пришлось уволиться. Я звал ее переехать ко мне, а они с папой, наоборот, звали обратно меня. Спор закончился на том, что я взял небольшую квартиру в ипотеку и потребовал готовиться к переезду. С финансами было не очень, но я двигался в нужном направлении. Экономил, брал подработки, вкалывал, как проклятый. В феврале и марте работа сильно проседала, и, когда с деньгами стало совсем хреново, я вспомнил старого знакомого на «бентли». Я сидел в куче бумажного хлама, который вывалил из книжного стеллажа, когда искал визитку Алексея Шелеста. — Добрый вечер. — Добрый, — недоверчиво отозвались на том конце провода. Я сбивчиво объяснял, кто я и откуда его знаю, пока не услышал: — А-а. Кирилл «Динамо». Теперь вспомнил, — хохотнул он. Я аж растерялся. — Эм… просто у меня тогда были кое-какие семейные трудности… — нашелся я. Пообещав поужинать с Лешей, после так ни разу и не снял от него трубку. А он звонил! И настойчиво. — Не парься, ты же ничем мне не обязан. Пока что. Но, видимо, тебе что-то надо. — Эм, да. Работа. — Любая? — Нет, не любая. Высокооплачиваемая. — Ох ты, как заговорил! — опять смеялся надо мной Алексей. — Ладно, приезжай завтра ко мне в ресторан, я подумаю, что можно сделать. Лучше с утра пораньше. Адрес помнишь? Я хорошо помнил адрес, его ресторан находился в пешей доступности от моего дома, и этим морозным утром я был у запертых дверей «Шеллест» очень рано. — Входи, — деловито предложил Алексей, когда у меня уже порядком замерзли ноги. Он не изменился совсем. Немного другая прическа, другое пальто, а лицо все то же. Красивое загорелое лицо со светлой щетиной, бирюзовые глаза, как в кино «Голубая лагуна», и загар его оттуда же. Я так и не был в его ресторане с тех пор, как в нем закончился ремонт. И роскошная обстановка подтверждала: делать мне здесь нечего. — Мой кореш, который подобрал мне помещение под этот ресторан, дирек строительной фирмы. — Холодный деловой тон общения Леши пришелся мне по вкусу. И я рано обрадовался, что так пойдет и дальше. — У него крутая фирма, и бабло ты будешь получать неплохое даже простым менеджером. Одна проблема: он старый извращенец, первым делом попробует руки наложить на твой зад. Но не переживай, будешь спать со мной, а к чужому любовнику Потапыч не полезет. Я похлопал глазами, привстал и сказал: — До свидания. — Эй-эй! Ну что ты, совсем шуток не понимаешь? — разулыбался Леша, хватая меня за руку через стол. — Будь проще и расслабься. Мог хотя бы кофе меня угостить. — Мы в вашем ресторане… — Кофеварка в моем кабинете. Я побрел в его кабинет, чувствуя удушье. Знакомый страх подбирался со спины вместе с идущим позади Алексеем. Я уговаривал себя успокоиться и перестать параноить. Но предыдущий опыт подсказывал, что всегда нужно быть готовым к опасности. Я что-то натыкал на мудреной кофемашине, и она зажужжала. Позади хлопнула дверь. Хозяин офиса сел в директорское кресло и насмешливо на меня уставился. — Успокойся. Зубы сжал, булки, наверное, тоже, ха-ха! Я пошутил насчет спать. Но с Потапычем советую не отказываться от моих услуг. Если ты, конечно, не любитель ложиться под боссов… — Не любитель, — холодно ответил я. Настроение резко изменилось. Я уже всерьез сомневался, что что-то из этого выйдет. — Тогда, Кирилл, если что, скажешь, что я твой любовник. — Он что, и вправду домогается подчиненных? — Ну не так, чтобы домогается. Но он тот еще старый педераст, своего не упустит. И уж точно не пройдет мимо такого милашки. Лицу стало резко жарко, и я уткнулся носом в кружку с капучино. Я вышел на новое место и сразу влился в работу. Взяли на подмогу в большой проект, над которым пыхтел целый отдел. Рисовали разводки для трёх больших коттеджей в Юкках. Сроки горели, следовало быстро кончать с разводкой сантехники, так как рабочие вот-вот бежали заливать котлованы, а на этом этапе с разводкой все должно быть ясно. Спустя две недели двенадцатичасовых смен кто-то вдруг оторвал голову от монитора и спросил: — Слышь, а ты кто? — Кирилл. — О. А я Серега. Это Катя, Алла… — Мы, вообще-то, вместе с ним уже две недели въябываем. Он мне родней, чем муж, — пожаловалась Алла, роскошная брюнетка за тридцать. — А ты его только заметил? — Я типа это… не очень наблюдательный, — почесал лысину Серега. И мне решили устроить официальное знакомство с коллективом. Я и три моих новых дружка отправились в бар недалеко от моего дома на Петроградке, чему я так обрадовался, что нажрался до поросячьего визга. Я выложил все: и где учился, и как сменил универ, и что по знакомству устроили. А ребята взамен просветили меня насчет извращенца босса и прочего грязного белья, хотя это меня занимало в меньшей степени. Больше мне было интересно, кто сколько получает и можно ли у них там заработать нормально. В вечер четверга Molly’s было не самое людное место, и когда ввалилась большая шумная компания, все обратили на них внимание. Я чуть было не протрезвел от такого количества знакомых рож. И Леля, и Карина, и Женя, даже Серега из моего блока и вся толпа из студсовета. Сложно было сказать, от чего меня затошнило: от выпивки, курева или приступа паники. Но алкоголя и еды я перевел много, выворачивая все в местном туалете. Больше всего жалко было прекрасное карпаччо за полторы тысячи. Я выглянул из туалета, прикидывая, смогу ли убраться из бара незамеченным, и нос к носу столкнулся с Лелей. — Привет, Кирилл. — Она расплылась в улыбке. — Зря стараешься, интроверт. Я тебя еще со входа заметила, — посмеялась она, мгновенно раскусив мою затею. — Я не претендую на оригинальность, каким был, таким и остался. — Я скучала по тебе. Даже твою страничку «ВК» все время смотрю, но ты редко выкладываешь что-то. — Это да, — согласился я. Лелю мне не хотелось обижать, так вышло. Обрывал связи с бывшими одногруппниками я уверенно и практически одним махом. Я не хотел, чтобы Никита имел хоть маленькую возможность найти меня или что-то узнать. И мы оба понимали, что Леля была моей самой близкой подругой. И мне пришлось от этой дружбы избавиться. Ничего интересней, чем загаситься, я так и не придумал. — Ребята спрашивали о тебе. Ты даже телефон свой новый никому не дал, а кое-кто тебя искал. — Да, и кто же? — настороженно спросил я. — Педсовет, и наш куратор, и в студсовете спрашивали. — А-а, — рано расслабился я. — Никита тоже. Он вообще из короля вечеринок в такого хмурого типа превратился, ходил мрачнее тучи… а потом делся куда-то. И Женька тоже, и Алена, и Оля. Из двадцати человек на курсе до конца вообще еле-еле человек десять дотянуло… Дальше я не слушал, только и думал, как слинять. Моим пьяным дружкам-коллегам и без меня было весьма неплохо, а от этих так просто не отвертишься. И еще я очень боялся, что появится Никита. Но он не пришел, а я под предлогом перекура ушел по-английски. Опять.