***
Клинт Бартон сидел в своей камере и думал, как ему сбежать? Он уже до дыр осмотрел своё вынужденное место пребывания. Тяжеловато будет пробраться через «улей» незамеченным, если только знающий человек не поможет, но таких не было. Тут за дверью послышалось лязганье ключей, и дверь, с грохотом ударившись о стену, отворилась. На пороге стоял военный в маске. — Поднимайся, пойдёшь со мной! — пробасил мужчина, держа одну руку на автомате, что свисал с плеча. Клинт с яростью посмотрел на вошедшего и, поднявшись, поравнялся с военным, тот незамедлительно нацепил на него наручники. Как долго и как далеко они шли, парень не знал, по бокам лишь обшарпанные, с трещинами стены. Мужчина в военной форме подвёл его к металлической, массивной двери, и, открыв её цифровым ключом, он протолкнул вперед Клинта. В небольшой комнатке горел яркий свет, что так безжалостно слепил глаза; Бартон невольно зажмурился. Это была совершенно другая комната, больше похожая на личный кабинет Хозяина. Всё в таком же раздражающем белом цвете. В комнате сидела она — Адена. Девушка нервно постукивала ногтями об столешницу, выстукивая известный лишь ей ритм. Сегодня она выглядела уж как-то совсем агрессивно: бордовая помада красовалась на пухлых губах, густые локоны были собраны в хвост, та же неизменная кожанка, а вместе с ней топ и джинсы в цвет. — Присмотри за ним, пока Хозяин не придёт! — рявкнул всё тот же военный, и хлопнул дверью. Адена кивнула, и жестом пригласила присесть. — Здравствуй, Клинт, — ровным тоном поприветствовала его девушка. — А я уже надеялся, что сегодня мой мозг не доведут до прожарки, — прорычал пленник. Девушка молчала, как и тогда, в камере. Пялилась на белоснежную стену, изредка моргая. Казалось, она одновременно тут и где-то в другом мире. Крепость решено было брать хитростью, выведать все возможное об этом месте, не сидеть же ему тут до скончания веков. Пока Хозяин отсутствовал, можно было разговорить девочку. Не может быть она умнее агента. — Наверное, довольно скучно сидеть всю жизнь в четырех стенах, — начал Бартон, переводя взгляд с одного предмета на другой. Но девушка всё молчала, не сводя темных глаз со стены. — Когда за стенами мир и порядок. Не хотелось сбежать? Никакого результата попытки разговорить свою надзирательницу не дали. Соколиный Глаз продолжал, он не будет сидеть сложа руки и выйдет наружу, это лишь вопрос времени. На что бы надавить? Что может тронуть каменное сердце воительницы? — А семья? У тебя осталась семья? — парень заметил, как тоненькие пальчики перестали стучать по столу, что-то в ней дрогнуло, она опустила глаза, видно, о чем-то задумавшись, но похоже, раскусив его план, вернулась на исходную позицию. Этого короткого мгновения было достаточно, чтобы всё понять. Даже в самом закоренелом злодее слово «семья» вызывает нежные чувства глубоко из детства. Внутри просыпается тот невинный человек, которым он был раньше. Она не хотела помнить тех, кто подарил жизнь, их имена, их лица, то, как обходились с ней. Она начала новую жизнь, где не было места предателям. — Моя семья — орден, — ответила Тернер. Когда же придёт Хозяин? Она не хочет оставаться наедине с тем, перед кем виновата. Девушка заметно нервничает, пробегая взглядом по немногочисленным предметам в кабинете, а Клинт уже видел как в дверях появился он. Симург занимает свою позицию, прошептав «Прости»; после — уже знакомая, жгучая боль в висках, и голос Хозяина эхом доносится откуда-то из далека. Клинт пришёл в себя только в камере, в этот раз он не помнил, что происходило, но догадывался по тому, как болит его голова: намного сильнее, чем в прошлый раз. Опять пусто, опять сыро и холодно.Мне бы безразличности каплю
3 июня 2019 г. в 16:17
Утро бойца началось с подъема в шесть часов утра. Сегодня Хозяин будет очищать орден от негодных учеников. Все были готовы, полностью уверенные в самих себе. Каждый с трепетом и нетерпением ждал истины. Адена уже догадывалась, с кем её поставят в пару. Была в ордене одна девушка — Нова. Наверное, она была самой преданной из воспитанников, часто «стучала» на своих друзей, строила козни, дабы оставаться в числе лучших, чем радовала Хозяина. Отличалась особой жестокостью и такой же любовью к пыткам, как и сам босс. Нова поселилась в ордене с семи лет, тогда и начался её путь бойца. Нельзя представить, какими мыслями она дошла к цели, но с Хозяином они были очень похожи, можно подумать, что Нова его дочь. Даже во внешности обоих мелькали схожие черты: цвет волос, форма носа и глаз.
Ровным строем они двинулись в зал, где их уже ждали. В большой комнате было почти пусто, за исключением стоек с богатым выбором оружия; всё те же белые цвета наводили ощущение пустоты. Воспитанники встали вдоль стен, оставив площадку для боя. В середину вышел мужчина, от которого зависела их жизнь, вальяжно он обошёл подростков, на кого-то вообще не обращая внимания, а это значило, что сегодня их жизнь оборвётся. Некоторые боялись и смотрели в пол, другие, наоборот, гордо держа голову, не сомневались в успехе. Когда обход закончился, Хозяин вышел в середину, шепотки притихли, и детские взоры были направлены на него.
— Мои дорогие, — приторно произнёс он. — К моему большому сожалению, — мужчина выдержал паузу, разыгрывая сцену сожаления. — Как не прискорбно, но сегодня я вынужден попрощаться с некоторыми из вас. За это время вы стали для меня семьей, мы сплотились и идём к одной цели. Я уверен, что каждый из вас отдаст жизнь за победу, но вы должны понимать всю ответственность. Так докажите свою готовность!
С этими словами он отошёл в сторону, слегка подтолкнув Нову в центр зала. Девушка вызывающе посмотрела на Адену. Она прошла к стеллажам, задев плечом свою соперницу и, недолго думая, выбрала секиру. Тернер не терялась, выбрала то, чем лучше всего владела — катану. Легкая и изящная, под стать владелице.
— Да начнется бой великих воинов! — с наслаждением воскликнул Хозяин, подняв руки к потолку.
Нова была готова принести победу своему создателю любой ценой. Не долго думая, она бросилась на Адену. Девушка успела отскочить, но услышала, как мимо уха просвистело лезвие. Нова постоянно взирала на босса, желая уловить хоть малейшую каплю одобрения, но на его лице была лишь скука.
Обрушился первый удар секиры, потом второй, третий, но оружие не попадало в цель. Адена была слишком ловкой и слишком хитрой. Нова уже изрядно устала носиться за соперницей, а та даже не вспотела, к тому же, катана намного удобнее секиры. И вот, девушка уже за спиной своей конкурентки, Нова и опомниться не успела, как получила удар в живот. Секира отлетает в сторону, но девушка не теряется, будет бороться до конца любыми способами, ведь нет никаких правил, главное — получить победу. Блондинка упала на колени, что может быть оскорбительнее и унизительнее?! Её глаза наполнены злобой и ненавистью, а Хозяин уже не смотрит, он сделал для себя выводы; Нова упала лицом в грязь, перед его ногами. Как львица, девушка бросается на Адену, ярость застилает её глаза, наверное, это и сыграло ключевую роль. Нова успела увидеть только прямую спину воительницы с опущенной катаной и капающие с неё капельки крови. Не поворачиваясь, большими шагами девушка вернулась в строй, оставив в центре поля поверженную Нову.
Со стороны Хозяина послышались короткие, сдержанные аплодисменты. Он величественно вышел в центр, загородив собой тело бывшего солдата. В какой-то мере ему было стыдно, что он знал проигравшую.
— Мой дорогой Симург, что согревает мне душу, — обратился Хозяин к Адене. — Мы продолжим твой триумф. Наш гость уже заждался, надеюсь, ты не забыла Клинта? — усмехнулся мужчина, приглаживая светлые волосы. — Он то тебя точно не забыл.
Девушку переполняла пустота; так же, как и детдомовцы, юные солдаты учились ничего не чувствовать, потому что жизнь сурова. Одни, раз их уже предали, в совсем нежном возрасте. Чтобы не испытать тех же чувств, подростки становились бесчеловечными, как роботы. Это качество нравилось Хозяину.