— Я хочу прикоснуться к твоей коже.

      Чонгук целует его медленно, посасывая и кусая то верхнюю, то нижнюю губу. Юноша лежит рядом с ним на кровати, закинув одну ногу на живот мужчины. Левая рука согнута в локте и покоится на ровно вздымающейся груди брюнета. Второй рукой младший перебирает прядки чужих волос, иногда случайно дёргая и слыша шипение Чона.       Старший переворачивает Чимина на спину, а сам нависает сверху, придавливая своим весом хрупкое тело парня. Пак смеётся, когда Чонгук опускается к чувствительному местечку за ушком и целует. Так нежно, уютно, романтично.       — Малыш, я хочу знать, – мужчина губами исследует чужую шею, оставляя на чуть смуглой коже розоватые следы. – Ты точно хочешь этого со мной?       Пак раздвигает ноги шире, когда старший прижимается своим пахом к его попе.       — Я готовился, хён.       — Расскажи мне, как ты готовился для меня?       Чонгук отстраняется от сладкой шеи. Он проводит костяшками пальцев по розоватой щеке юноши. Чимин чуть ли не хнычет; приподнимается на локтях, пытаясь дотянуться до губ мужчины. Только тот не даётся. Улыбается, просовывая вторую руку под футболку младшего. Он царапает нежную кожу, оставляя после себя красные линии и в некоторых местах содранную кожу.       — Прости, – верхний элемент одежды быстро летит на пол, а Чон поцелуями пишет о прощении по животу младшего. – Расскажи мне, малыш.       — Я прочитал много сайтов на эту тему. А потом смотрел гейское порно, – русоволосый чувствует его губы на своих сосках, и думает о том, как это простое прикосновение способно возбуждать. – Мой член встал, и я решил растянуть себя... для тебя...       Чимин тянется к подушке, подкладывая её под голову. Он выгибается в спине, когда зубами Чонгук подцепляет левый сосок и оттягивает, не забывая между пальцев прокручивать правый. Мужчина перестает терзать грудь зубами, сталкивая свои губы с юношескими. В голове фейерверками взрываются картинки того, как его малыш смотрит порно, как его малыш играется со своим членом и, чёрт, как его малыш растягивает свою дырочку для Чонгука. Юноша разрывает поцелуй, ладонями упираясь в чужую грудь и не позволяя приблизиться к себе.       — Почему ты так смотришь на меня?       Старший улыбается, помещая свои ладони на бедра Пака.       — Я хочу кое-что попробовать, хён.       Чимин переворачивает Чона на спину, а сам садится на его бедра, замечая приличную выпуклость в районе паха. Юноша целует его в шею, руками поднимая домашнюю футболку вверх. Холодными пальцами блуждает по груди, обводит большими пальцами соски и спускается к бокам. Чонгук слегка дёргается, когда чувствует пухлые губы на своём животе. Чимин спускается всё ниже, оставляя мокрые следы от поцелуев на чужой коже. Мужчина чуть приподнимает свой таз, позволяя русоволосому снять с себя шорты вместе с нижним бельем. Он смотрит на то, как юноша взглядом обводит его стоящую плоть.       — Я помогу тебе, малыш.       Пак коротко кивает, отодвигая крайнюю плоть и опускаясь к выпуклой головке. На пробу проводит языком, слизывая маленькую капельку предэякулята. Чонгук чуть приподнимается, опираясь спиной о спинку кровати, чтобы было удобнее смотреть на своего смущённого малыша. Чимин берёт в рот головку, посасывая её и не забывая ласкать языком чувствительные места. Он чувствует руку мужчины в своих волосах, пока второй Чон поглаживает его спину. Юноша проходится ртом от головки до самого основания, плотно прижимаясь к нему языком.       Русоволосый, когда полностью смочит член слюной, вновь возвращается к головке. Он плотно обхватывает основание ладонью, легонько сжимая. Чонгук тихо стонет, когда кончик плоти оказывается во влажном и тёплом рту юноши. Тот начинает двигаться вверх-вниз, изредка задевая чувствительные места зубами. Брюнет готов поклясться, что раньше никогда не испытывал такого потрясающего чувства.       Левой рукой Пак вдобавок начинает водить по основанию; так медленно, сильно, изредка двигая быстро. Чонгук путает пальцы в его пшеничных волосах, слегка надавливая на голову. Младший сопротивляется, отказываясь брать глубже, и смотрит на мужчину исподлобья. Чон внутри вызывается от такого пронзительного взгляда, который так и кричит, что: «Это моя игра, дорогой! Будь добр следовать тем правилам, которые я сам пишу».       И Чонгук следует.       Особенно тогда, когда Пак второй рукой сминает его мошонку. Двумя пальцами он осторожно защипывает кожицу между яичками, двигая от основания члена и вниз. Парень отстраняется от покрасневшей головки, продолжая ласкать член рукой, а сам спускается ниже. Он вбирает в рот левое яичко, чуть втягивая щёки и создавая вакуум.       — Охх, – мужчина прикрывает глаза, прикасаясь пальцами к своим соскам. – Ты умничка, малыш.       Чимин улыбается, повторяя те же действия с правым яичком. Чонгук чувствует приближающийся оргазм, который приятной тянущейся наслаждением собирается внизу живота. Юноша отстраняется от паха мужчины, вызывая у второго разочарованный стон. Он быстро сползает с кровати, снимая домашние шорты, после чего возвращается обратно.       — Тебе приятно?       Русоволосый целует головку, пальцами зажимая основание. Он острым язычком проходится по уздечке из стороны в сторону, через раз посасывая её.       — Очень приятно.       Парень и правда, счастлив – у него получилось. Младший хлопает головкой по своему языку, после чего вновь целует уздечку. Чонгук тянет юношу на себя, целуя в губы и чувствуя солоноватый привкус собственного предэякулята.       — Просто подрочи.       Чимин обхватывает его член ладонью, двигая вверх-вниз по всей длине. Пальцами он иногда поглаживает головку и аккуратно проводит по уздечке. Мужчина кусает нижнюю губу Пака, тихо рыча. Юноша ощущает на своих пальцах что-то жидкое и горячее. Он отстраняется от губ старшего, одной рукой опираясь о часто вздымающуюся грудь Чона. Смотрит вниз, замечая белёсые струйки чужого семени. Внутри почему-то появляется чувство паники. Глотать такую субстанцию он не будет, но и вытереть о постель как-то неприлично. Он слышит смех мужчины, выныривая из своих мыслей, и смотрит на брюнета непонимающим взглядом.       — Не переживай, – тот опускает ладонь на щёку младшего, поглаживая большим пальцем. – Встань с меня, я принесу тебе салфетки и мы продолжим.       Чимин садится в позу лотоса, держа запачканную руку на весу и стараясь ни к чему не прикасаться.       — Продолжим?       Чонгук кивает на возбуждённую плоть младшего, после чего удаляется в ванную. Через пару минут в руках мужчины появляются пачка с влажными салфетками и квадратик презерватива. Чимин вытирает ладонь от чужого семени, выкидывая использованную салфетку на пол, а остальные убирает на тумбу – ещё понадобятся. Брюнет распахивает шторы на окнах, позволяя ночному свету заполнить комнату, а затем подходит к прикроватной тумбочке и выключает ночник.       Сегодня было полнолуние и чистое небо с миллиардами звёзд. Чимин укладывается на спину, смотря в окно. Чонгук забирается на кровать, умещаясь между раздвинутых ног парня. Он коротко целует того в губы, спускаясь к шее. В тот момент, когда холодная ладонь мужчины прикасается к месту, где бьётся чужое сердце, юноша замечает падающую за окном звезду.       «Пусть он всегда будет рядом».       Сбудется ли? Чимин в это не верит, но каждый раз, когда видит такое явление, загадывает. Золотистоволосый кладёт свои ладони на мужские плечи, чуть царапая его кожу короткими ногтями.       — Поможешь мне?       Чон протягивает квадратик презерватива. Младший разрывает упаковку и, чуть присев в кровати, надевает латекс на эрегированный член Гука. Мужчина откуда-то из-под подушки достаёт тюбик с кремом, выдавливая приличное количество на сжатую дырочку парня.       — Я люблю тебя, – шепчет Чимин, утыкаясь носом во влажную шею брюнета.       Он не отвечает, целует сладкие и пухлые губы, оттягивая то верхнюю, то нижнюю. Головка члена с лёгкостью проскальзывает в анус. Чонгук даёт привыкнуть, чувствуя своей грудью тяжело вздымающуюся грудь парня. Пак тихо стонет, когда плоть проскальзывает дальше, разрывая нежные стенки. Дырочка так плотно обхватывает член мужчины, позволяя почувствовать свою девственную узость и тепло.       Чимин внутри пытается собрать себя по кусочкам, пока Чон входит всё глубже. Он старается внушить себе, что дальше будет приятнее и разрывающая внутренности боль скоро пройдёт. Старается сосредоточиться на чувствах Чонгука, совершенно забывая про свои.       Мужчина начинает медленно двигаться, целуя шею и грудь Чимина, оставляя после себя обжигающие засосы, которые наутро превратятся в синяки и спрятать их будет сложно. Юноша закидывает голову назад, раздвигая ноги шире. Он прогибается в спине, даже не сразу замечая, как из уголка глаза скатилась слеза. Чонгук любовно сцеловывает солёную дорожку, просовывая правую руку под выгнутую спину юноши. Пак бёдрами подмахивает, обнимая чужую шею. Второй рукой брюнет сжимает левое бедро Чимина, делая резкий толчок. Чувствует, как тот сильнее сжимает его внутри.       Смотря на такого раскрытого перед ним юношу, Чон понимает, что бесконечно влюблен.       — Давай сделаем так, чтобы у нас был счастливый конец? – шепчет мужчина, прижимаясь своей грудью к его. Навечно. Мы одни в своём роде, – целует в ключицу.       Чимин тихо стонет, когда чувствует, как головка проезжается по простате. Теперь стало приятно. Он вплетает свои пальцы в темные волосы, оттягивая их; массажирует кожу голову, слыша сдержанные стоны Чона.       — Мы сотканы из звёзд, – русоволосый улыбается, в лунном свете смотря в глаза старшему.       — Бред сумасшедшего.       Мы сумасшедшие.       — Согласен.       Пак Чимин – самое лучшее, что когда-либо встречалось в жизни Чонгука. И он на все сто процентов уверен, что сама судьба сделала ему такой подарок за его стойкость, терпению и силу.       — Я люблю тебя больше, – делая последний толчок, мужчина целует младшего в висок.       В том цветочном магазине они обрели своё счастье.       Но ведь, от счастья тоже бывает больно, правда?       Выпивая второй бокал вина, Ким свешивает ноги с подоконника, чувствуя босой подошвой прохладное объятие мартовского ветра. Он смотрел на редко проезжающие внизу машины, мигающий светофор и неоновую вывеску над любимым магазином с вкусной выпечкой. Полная луна освещала каждый уголок в открытом для неё радиусе. Миллионы звёзд мерцали на чёрном небе. Ким подносит бокал с гранатовой жидкостью к луне, смотря на неё через вино. Тэхен верит в легенды и мифы, особенно в те, которые связаны с вечностью в виде звёзд и космических спутников.       — Кровавыми чернилами я напишу свой след. Стал слепым, не вижу я. Стал черным белый свет, немым. Я стал призраком...¹ – его шепот разрушает шуршание сзади и звук приближающихся шагов. – Ты не спишь.       — Пьёшь вино в одиночку, – второй мужчина встаёт рядом, смотря на вытянутую руку Кима с бокалом, в котором вино, словно море, дребезжит мелкими волнами.       — Я наслаждаюсь одиночеством.       — Опасно так сидеть.       — Отстань.       Тэхен делает глоток гранатовой жидкости. Стопы начинают замерзать. Сидеть на подоконнике, свесив ноги на улицу, теперь не кажется такой романтичной идеей. Он пьян. И в любой момент мог сорваться вниз из-за своей неосторожности.       — Я помогу тебе.       Ким отталкивает от себя чужие руки, самостоятельно залезая обратно в комнату. Он оставляет окно открытым, опираясь поясницей о деревянный подоконник. Пустой бокал вина ставит на место, где только что сидел.       — Иди спать.       — А ты что будешь делать?       Он усмехается.       — Буду дальше ненавидеть тебя.