Я давно не виделся с Морган

Больше никакого кофе по утрам Квентин на столе не видел. Уже почти неделю Питер игнорировал и избегал его, они оба были заняты чем-то своим и не жаловались. Но напряжение между ними было сложно игнорировать. Хоть Мистерио и хотелось бы наладить контакт с юношей, он был взрослым человеком и понимал, что обида это то, что быстро проходит, а если человек захочет поговорить, то сделает это сам. Вообще-то Квентин сам был виноват. Наговорил ерунды, выставил себя идиотом, как будто испытывал к Питеру какие-то чувства. Конечно, он понимал, что они были похожи, что Бек давно уже не испытывал такого притяжения к человеку. И в этом не было ничего сексуального, просто внутри на какое-то время больше не было чувства одиночества. До тех пор, пока Квентин не отпугнул от себя мальчишку, обращаясь с ним как с фарфоровой куклой. Питер же просто каждую секунду чувствовал раздражение и тревогу. Он пытался что-то читать, работать или просто гулять, но в голове были только мысли о Квентине, который явно не собирался делать первый шаг к примирению. И с какой стати им вообще было мириться? Два незнакомых человека, которые столкнулись по воле случая и напились, позволив чувствам руководить их разумом. Мало ли у Питера было таких парней, с которыми он спал, а на следующий день они снова были незнакомцами. Но это другое. В отличии от Квентина, Питер находил в их общении что-то сексуальное. Было невозможно игнорировать то, какими мягкими и приятными были его губы, как подбородок царапала щетина (как Питер когда-то и хотел). Ему нравилось во внешности Квентина всё, до чего дотягивались глаза, но разве это могло что-нибудь значить? Они друг другу нравились, но отказывались верить в эту явную как день истину. Потому что разучились доверять, разучились привязываться и слушать сердце, а не воспаленный мозг. Грустно выглядело то, как Питер проходит мимо, даже не глядя на Квентина, но как оборачивается, чтобы посмотрел не обернулся ли он… Паркер не знал, куда себя девать, потому что в нём было что-то давно забытое. Какое-то странное горячее чувство, от которого хотелось летать, но в то же время и броситься вниз с крыши. Питер сходил с ума? Точнее, ещё больше сходил с ума, потому что-то, что происходило с ним, нормальным назвать было нельзя. А всё из-за Квентина Бека, который был рядом, но так далеко. Питер шел вечером по темной улице, перед ним шла девушка и вдруг в голове пронеслась мысль. Что, если бы Питер был грабителем или насильником? Что если бы эта девушка сейчас была в опасности и в любую секунду могла стать жертвой? Паркер давно не испытывал этого беспокойства за незнакомцев. Но он смотрел на хрупкую девушку и понимал, что таких как она в этом городе и в этом мире миллионы. Никто бы не поверил, что Питер и сам стал жертвой насилия. Но теперь он понимал, как важно для людей было знать, что их могут защитить. Квентин сказал Питеру, что он должен помнить, кто он такой. И юноша вроде как начал понимать, к чему клонил Мистерио. Но сейчас Паук возвращался домой, убедившись, что та девушка зашла в дом. В квинджете было темно, только приборная панель и аварийное освещение горели голубым светом. Квентина тоже нигде не было и Питер начал волноваться. Он надеялся, что Бек никуда не ушёл, потому что от осознания, что Паркер будет один в этом огромном холодном ангаре, его пробирала дрожь. Не хотелось снова остаться в одиночестве. Пожалуйста, пусть только окажется где-то тут! Питер быстро запрыгнул на свой этаж, выбежал на крышу и притормозил, выдохнув с облегчением. Квентин сидел на краю, его лица не было видно и Питер не знал, что ему делать дальше. Хотелось сесть рядом, обнять, чтобы согреться, но в то же время приходилось заставлять себя не сбежать прочь. Потому что ещё больше Питеру хотелось наорать на Бека за его поведение. — Не спится? — Питер беззвучно подошёл к Мистерио и сел в паре метров от него. Почему-то юноша чувствовал себя виноватым, но и злился на Квентина не меньше. — Как и тебе, — хмыкнул Квентин, пожимая плечами. И давно он здесь сидел? Вообще-то Бек и сам не знал, зачем взобрался по ржавой лестнице на крышу. Наверное, он точно знал, что Питер придет сюда. Пришло время им прекращать ребячиться и обижаться друг на друга. Но Беку хотелось подразнить мальчишку. — Не боишься упасть с той лестницы, мне кажется, она скоро обвалится? — Питер пытался говорить непринуждённо, чтобы скрыть нервозность, но голос был слишком уж дрожащим и тихим. Эта его манера шутить в напряженных ситуациях сильно раздражала Квентина. Будто это как-то помогало разрешить спор! Но Мистерио постарался запомнить и эту деталь. Он запоминал в Питере всё. — А есть другой путь? Я бы воспользовался им, — чуть резко отчеканил Бек, на секунду проводя взглядом по Питеру. От этого холодного взгляда по телу пробежались мурашки и мальчик нахмурился. Он пришёл в себя, потому что вообще-то ни в чём не был виноват. Да, он был неблагодарным по отношению к внимательному Квентину и к тому, что тот для него сделал. Но это не значило, что Питер должен чувствовать вину за то, что было после! Как будто он по гроб жизни обязывался выполнять все просьбы Бека. Если так, то лучше бы Питер умер там, чем зависел от кого-то. — Тяжелый день? — с вызовом буркнул Питер, хмурясь. Пусть выговориться, а он послушает. Ну, или наорет в ответ. — Не сказал бы. — Квентин тут же принял ещё более леденящую позицию и его челюсть заметно напряглась. Странно, они только заговорили, а уже были готовы вцепиться в глотки друг друга. — Где ты был? — Гулял. — резко обрубил Паркер, потому что снова Бек устраивал ему допрос. В его глазах читалось сомнение, поэтому Питер даже не хотел продолжать этот разговор. Но заставить себя уйти не мог по той просто причине, что ему хотелось быть рядом с Квентином в эту минуту. Мистерио вздохнул и встал. Потому что в отличии от Питера, ему надоело рычать друг на друга. И вообще Квентин устал, он не хотел, чтобы Питер к нему подходил и закатывал скандалы. — Выглядит так, будто мы старая супружеская пара, а ты пытаешься уличить меня в измене, — прокомментировал Питер, суетливо доставая из кармана куртки сигарету. — Бред какой-то. — Выглядит так, будто ты мелкий засранец, понял? — Квентин уже сделал шаг прочь, как тут Питер вскочил за ним. — Значит, это я засранец? Это я следил за тобой и не давал нормально жить, мучая галлюцинациями и пробуждая худшие страхи? — Питер сделал очень большую затяжку и чуть не поперхнулся. Его голос уже хрипел. — Это я ударил тебя по лицу без причины? Что ж, да, Квентин, я козел, но совсем не по этим причинам. Хочешь знать, что на самом деле делает меня таким отвратительным человеком? — Просвети меня! — Бек говорил более спокойным тоном, потому что он видел потребность мальчишки выговориться, но был готов сорваться на крик. Он стоял, насупившись, и смотрел в большие карие глаза, в которых плескалась боль, на трепещущие губы и подергивающийся от сдерживаемого плача подбородок. — Я стёр себя из семьи, моя тётя оставляет мне десятки сообщений в неделю, а я удаляю их даже не прослушивая, мальчишка, который влюблён в меня, полтора года терпел издевательства и боль. Я обращался с ним как с вещью, — Питер затянулся снова, его плечи заметно затряслись. — За полгода я убил двадцать человек. А всё потому, что я любил… Я любил Тони Старка. — Питеру было плевать, что он раскрывает все карты опасному незнакомому человеку. Он продолжал кричать. — Больше жизни, и люблю до сих пор, и это убивает меня! Я убиваю других из-за того, что не смог справиться со своими чувствами. Потому что я сдался. Мне бы сдохнуть где-то в сырой яме, а мир только порадуется! — Хорошо, — Квентин сказал это, будто соглашаясь на просьбу. Он вышел из спокойной закрытой позы и схватил Паркера за грудки, подтаскивая к краю крыши. Мальчишка начал трепыхаться, сигарета полетела вниз, а дыхание перехватило. Он не мог пошевелиться от того испепеляющего гнева в глазах Квентина. Почему он так? Питер вдруг увидел, как земля стала уходить куда-то вниз, расстояние с крыши до асфальта увеличивалось, так же как и страх внутри. — Прыгай, — рыкнул мальчишке на ухо Квентин, потряхивая его за воротник, глядя прямо в глаза. Ему было трудно игнорировать страх на юном лице. Будто он предал Питера, а это чувство было невыносимым… — Ч-что? — шепнул Питер, слабо хватаясь пальцами за крепко сжатые руки Бека. Мужчина наполнился яростью, его собственный силуэт мерцал от напряжения, руки крепко сжимали одежду напуганного Паучка. Хотелось сбросить его вниз. В голове вдруг возникла картина в деталях.  — Ты же убийца, тебе не жалко себя, так прыгай и покончи со страданиями людей вокруг! Питер округлил глаза от ужаса, а потом посмотрел на пропасть, внизу которой будто лежали человеческие тела. Они все были в крови, в ранах, которые казались Питеру такими знакомыми! У одного был вспорот живот, другой лежал с пулевым ранением во лбу и искаженным в ужасе лицом… Все эти люди были жертвами Питера. Забытые кровавые следы на его руках. Среди них лежал Тони Старк. С опаленной, вывернутой мясом наружу рукой, красными глазами и разинутым ртом. — Мистер Старк? — Паркер выдавил всхлип и громко закричал, подаваясь куда-то прочь от пропасти, падая просто в руки Квентину, сжимая его одежду до треска. — Я не убивал его, Квентин! — рыдал Питер, а Бек никак не мог понять, о чём тот говорит. Потому что он создавал только концепцию иллюзии. А страхи и картинка уже были плодами воображения жертвы… Но раз уж Мистерио представил себе, как сбрасывает Питера, как внизу лежит его разбитое тело, то галлюцинация просто могла сработать иначе. Мальчишка надрывно рыдал, пока Квентин крепко прижимал его к себе.— Я убил всех, но не Тони! Пожалуйста, не надо, прекрати это! Ты чудовище! Зачем ты делаешь это со мной? Остановись, ненавижу тебя! Питер обмяк и громко рыдал в объятиях Квентина, который мог только прижать его покрепче и сжимать зубы от боли, выкрикивал слова ненависти, но звучали они так, что мужчина ничего не слышал. Мальчишка сильно сдавил его плечо, они в обнимку буквально стекли на землю. Бек утешающе гладил волосы Питера, перебирая пальцами короткие пряди, смотрел куда-то в ночь, ждал, пока мальчик успокоится и прекратит оставлять на нём синяки. Он думал, что должен был так поступить. Это было жестоко и бесчеловечно, Квентин не был уверен, что сможет сохранить ментальное здоровье Питера. Он просто хотел показать ему, как увеличивается расстояние от крыши до земли, а мальчишка был так поглощён своими страхами, что нафантазировал лишнего… Бек этого не хотел. Сейчас ему оставалось только успокаивать Питера и исправлять то, что натворил. — Прости меня, Питер, — прошептал мужчина в его волосы. — Всё хорошо, прости меня. Паук поднял на Квентина мокрое от слез лицо. Его глаза блестели и Квентин буквально тонул в них. Они больше не контролировали себя, да и как, если ты находишься так близко к лицу, которое с недавних пор начал видеть во снах. Это неправильно… Питер схватил ладошками лицо Бека, не в силах больше сдерживаться, поцеловал его в губы, издавая последний всхлип. Его пальчики были накрыты большими руками Квентина, на этот раз он ответил на поцелуй, напряженная складка между его бровей разгладилась и он утонул в солоноватом от слёз поцелуе с самым прекрасным мальчиком во всей вселенной. Мистерио никогда не целовался с мужчинами. Никогда не думал, что это так хорошо… А, может, дело было в Питере. Слезы всё ещё стекали по щекам Паука, он содрогнулся, когда Квентин положил ладони на его шею, обводя большими пальцами острую линию челюсти. Мужчина отстранился, пока Питер пытался углубить поцелуй и прошептал: — Нет, нет, Питер, — он стер слезы со щек Паркера и сочувственно посмотрел в его глаза. Питер непонимающе дернулся. Что не так? Он не нравился Квентину? — Не надо, ты не в себе. Юноша опустил глаза, как ребенок, которого ругали, снял с лица ладони Бека и покивал. Ему было обидно, слушать эти слова, но Квентин был единственным, кто до этих пор уважал его. Питер мысленно ударил себя по лицу за то, что позволил эмоциям выйти наружу, но сейчас он чувствовал себя так, будто с плеч упал тяжелый груз. Но почему Квентин не отвечал? Питер хотел этого, а он! — Я тебе противен? — прошептал он, глядя на Квентина снизу вверх, заставляя забыть про всё на свете кроме своего красивого лица. Мужчина не знал, что отвечать. До Питера ни один парень его не целовал, он продублировал свои мысли, потому что просто не мог поверить. Бек просто смотрел на божественно-красивого юношу, который походил на темного ангела, и не мог пошевелиться. Он даже не сразу заметил, что Паркер вырвался из его рук. — Я понял, — твердо заключил он, пытаясь встать с пола. — Можешь ничего не говорить. Какой же я дурак… Паук потряс головой, отгоняя головокружение. Внутри вдруг всё заполонила ненависть. — Питер, я вовсе не… — попытался исправить ситуацию Квентин, но был перебит. — Нет, Квентин, замолчи, — снова холод и недоверие в голосе. Питер резко развернулся, обдавая кожу Бека холодом. Просто так сдаваться Квентин не собирался, он сделал самому волшебному в мире мальчишке больно и был обязан исправить это. — Сначала ты издеваешься надо мной, потом делаешь вид, что заботишься, снова доводишь до истерик, обнимаешь… Я вообще не понимаю, почему не убил тебя сразу! — Стой! — Мистерио двинулся за Питером, разворачивая его лицом к себе. Юноша скрестил руки на груди и закатил глаза. Впервые в жизни Квентин не мог выдавить ни слова, внутри всё было в огне, мозг будто размяк и отказывался думать. Только Питер не влиял на него. Что хотелось самому броситься с той крыши от беспокойства. Квентин раньше не понимал, что с ним, но теперь понял. — Просто послушай. Я не могу изменить того, что Тони умер! На этих словах Паркер отпрянул ещё дальше. Квентин не смел говорить об этом. — И то, что ты любил его, я тоже никак не могу изменить. Но, Питер, ты мне очень нравишься. Я… Я никогда подобного не испытывал, не знаю, что мне с этим делать. Ты мое задание, всё это не должно было зайти так далеко. Мы совсем чужие друг другу. Питер недоверчиво вздернул бровь, хотя его лицо больше не было таким злым. Он нравился Квентину? Правда? Не верится, что спустя всё это время его чувства были взаимными. Пусть даже мальчишка пытался их отрицать. Пусть даже заставлял себя любить мертвого. — Поцелуя для тебя уже много? — тон у Питера был совершенно безжизненным, будто ему было плевать. Он не искал отношений, Квентин был прав. Для него это было непрофессиональным, а Питер пошёл бы вразрез своим принципам. Но внутри обоих загорелось чувство несправедливости. — Глупо отрицать, что между нами ничего не происходит, но, думаю, это нужно прекратить. — Ты прав. — Квентин понимающе кивнул парню и отвернулся, чтобы смотреть в темноту, а не на Питера. Обоим было неприятно принимать это решение. Питер радовался, что он давно не был ребенком, чтобы испытывать боль от таких событий. Он понимал и принимал необходимость быть в стороне от Квентина, пока они ещё не привязались друг к другу. — У меня внизу есть неплохой виски, хочешь? Питер кивнул. Главное им было не морозить друг друга, как до этого дня. Для обоих было трудно не видеться и не разговаривать. Они спустились вниз, Питер разбавил виски своим концентратом и оба уже сидели с картами в руках. Играли в какую-то скучную игру. — У тебя есть Дама? — спросил Квентин, поглядывая на Питера. Играть вдвоём быть не так увлекательно, но помогало отвлечься. — Нет, — Питер протянул это с хитрой ухмылкой на лице. — А у тебя есть Шестерка? — Да, сколько? — Две? Черва и Трефа? — Питер почти был уверен, что выиграет в эту игру, потому что снова угадал карты. — Ты что, подглядываешь? — Квентин взял две новые карты из общей колоды, с прищуром глядя на Питера. Юноша пожал плечами и достал сигареты, даже не спросив, можно ли ему курить в квинджете. Квентин просто подал пепельницу. — Ты же не куришь, — вместо благодарности сказал Питер, делая первую затяжку. Сексуальный жест. Квентин помотал головой, то ли отрицая слова Питера, то ли отгоняя мысли. — Это моё прошлое. — Бек смотрел, как элегантно Питер стряхивает пепел. Теперь запретный плод тянул его всё больше. А ведь Квентин сам всё испортил. Вдруг его бортовой компьютер подал сигнал о выходе Ника Фьюри на связь. — Я отвечу. Питер напрягся, а потом перед ними развернулся большой сенсорный экран, и Питер был уверен, что Фьюри его видел. — Не спите, агент Бек? — с вызовом обратился босс, а потом посмотрел на Паркера, тут же отвернувшись. Ему нечего было сказать этому неблагодарному мальчишке. — Что Вы, сэр, я весь в работе, — Квентин потер глаза и кивнул в сторону Паркера. Они говорили так, будто его здесь не было. — Есть что-то по делу Десяти Колец? — Да, объявились в Венеции, — Квентин тут же увидел координаты и новостные сводки. — Выдвигайтесь туда, у нас нехватка сил. И да, возьмите Человека-Паука с собой. Конец связи. Даже это мужчина произнёс так, будто речь шла вовсе не о Питере. Юноша крепко затянулся сигаретой, чтобы согнать неприятное ощущение униженности. — Вылетаем через двенадцать минут, — Квентин залпом выпил весь виски. Его голос холодил всё внутри. — Это не обсуждается.