Красная спираль

Этой ночью Саске снова не тревожили кошмары, но он не спешил радоваться. Как известно, затишье бывает перед бурей. Лишь однажды в его жизни после было время без кошмаров: в трущобах его донимала группа местных «братков», так что спал он – скорее, дремал – в перерывах между драками, сохраняя бдительность – сон поверхностный, тело отдыхает, но разум сосредоточен на защите, ничего больше в голову не проходит. Дома было во сто крат хуже… Утром следующего дня за завтраком зевающий Киба жаловался на шустрых хулиганов, которых они с напарником хоть и спугнули, но не поймали. А после завтрака Наруто ошарашил новостью: – Саске, мы едем к портному, нужно заказать тебе костюм. А может, и мне тоже, посмотрим. Возражения не принимаются! Как всегда шумный и взбалмошный. Саске вздохнул дуэтом с Какаши-саном, осторожно заметившим, что портного можно пригласить и в особняк и нет нужды ехать по городу, рискуя, но Наруто лишь отмахнулся, мол, хочет ткани посмотреть, а не только мерки снять. Если уж что юному господину в голову ударило – лучше просто смириться с неизбежным. Портным оказался представительный зеленоглазый мужчина, возможно, ровесник отца Саске, с волосами до плеч, завязанными в тугой низкий хвостик, грубым голосом, но убедительными речами, предлагающими ткани получше – и подороже. С другой стороны, Какудзу-сан был учтив ровно настолько, насколько это было необходимо: то есть без подхалимажа, но и грубым его не назовёшь: – Господин Узумаки, проходите во вторую примерочную, я подойду через полторы минуты. Саске показалось, что его лицо покрыто тонким гримом опытного визажиста. Когда они вдвоём оказались в удивительно просторном помещении целой примерочной комнаты – с большим зеркалом и невысокой табуреткой-кубом посередине – Наруто, видимо, заметивший его взгляд, пояснил: – У Какудзу есть шрамы на лице после автоаварии. С трудом зажили, врачи запретили делать пластику, так что приходиться их тонировать, чтобы не отпугивать клиентов. Золотые руки, – последняя фраза была сказана со странной улыбкой, будто имела «двойное дно». Хм… Вернулся портной действительно быстро, принеся несколько рулонов тканей, которые сложил двумя отдельными стопками – для каждого клиента свою. Он явно собирался всё же уговорить на пошив костюма и Наруто. Сняв перекинутую через крепкую шею верёвку, он быстро потянул её в стороны, словно проверяя эластичность, затем кивнул в центр комнаты: – Раздевайтесь и вставайте на куб. Саске помедлил всего ничего, хотя показалось, что другие уже заждались. Но он давно не оголялся прилюдно – после госпиталя, если точно. Он повесил на стул куртку, кинул сверху штаны и гольф… Снять его, пожалуй, оказалось тяжелее всего – и не только потому, что делать это приходилось одной рукой, к этому уже привык. Нелегко демонстрировать свои увечья наголо, своё покрытое шрамами тело Саске ощущал более обнажённым, чем когда кожа сияла ровной белизной без единого изъяна. Он говорил себе, что не комплексует, и это было правдой, но он словно бы становился беспомощным, показывая себя с такой… стороны. Пока Какудзу с профессиональным проворством замерял нужные параметры, записывая на диктофон – не любил ассистентов, а бегать вечно к блокноту неудобно – Наруто, пользуясь воцарившейся тишиной, беззастенчиво рассматривал своего работника, бесстрастно глядящего в пространство перед собой. Кроме уродливого шрама, завершающего культю, одежда обычно скрывала тройной шрам от пулевого ранения между ключицей и плечом, мелкие «царапины» и шероховатости от ожогов и шрапнели – всё на многострадальной левой стороне, как и отсутствующий глаз. Наруто впервые пожалел о памятном восьмом правиле, отмечая про себя, что все эти ужасные увечья не слишком портят впечатление о прекрасном теле подготовленного бойца. Пожалуй, даже наоборот. Хотя раньше за собой стигматофилии Наруто вроде не замечал, но эти отметины… будоражили. Какудзу задумчиво уставился на обмерянную последней культю и обратился к Наруто, не оглядываясь: – Господин Узумаки, что делать с рукавами будем? Классический крой будет выглядеть нелепо с пустым рукавом, – бесстрастно, будто он не о человеке говорит, который буквально стоит перед ним. – Не знаю, право. Может, какую обманку… – Не беспокойся об этом, Какудзу-сан, – Наруто будто из оцепенения вышел, моргнул пару раз, возвращаясь к реальности, – делай, как будто она там есть, и не парься. – Как скажете, – мастер пожал плечами и выключил диктофон. – Посмотрите ткани, что Вам нравится? Вашему другу рекомендую тонкую иссиня-чёрную шерсть, не жарко, не холодно. – И дорого, верно? Я неплохо тебя знаю, Какудзу-сан, – усмехнулся по-доброму Наруто, гладя предложенную ткань, пока Саске одевался. Когда и он подошёл к текстильным стопкам, там уже разгорелся спор о качестве и цене некоторых отрезов. Наруто всё-таки купился на парочку тканей из «своей» стопки и теперь пытался выбить из мастера скидку: – … Ты вынуждаешь меня делать то, что мне не нравится: припоминать! Мой особый заказ ваша группа сделала не так уж качественно, я был вынужден оплатить расходы, которых не должно было быть! – Издержки профессии, – равнодушно пожал плечами Какудзу, но, встретив взгляд зло суженных глаз Наруто, нехотя (о-очень нехотя) смирился: – Bon, я скину десять процентов… Двенадцать, но не больше. Блять, Наруто-сама, это за следующие две недели?! Так вот зачем ты скидон выбивал раньше, чем сроки назвал?! Ах, ты, мелкий пройдоха! – с каким-то странным восхищением закончил диалог портной. Весь оставшийся день у Узумаки сохранялось благостное расположение духа: видимо, выиграть денежный спор у Какудзу он считал большой удачей. А вот Саске пришлось непросто: господин затаскал его по всевозможным магазинчикам и бутикам. – У тебя слишком мало одежды, Саске-кун. Этот твой видок мне уже оскомину набил, – объяснил своё рвение тот. У Учихи и правда было немного одежды: три свитера, маек штук пять, джинсы, спортивки и армейский комплект. Но ему много и не было нужно, лишь необходимый минимум, даже чуть больше вышло, как он считал. Но Саске не мог не согласиться с нанимателем: теперь он больше не живёт в трущобах, нет нужды держать лишь те вещи, которые можно легко взять с собой в случае побега. Впрочем, вероятность, что из поместья Узумаки тоже придётся бежать, отставник не исключал. После нескольких примерок того, что ему приносил сам Наруто (к удивлению, соблюдая вкус своего охранника и его предпочтение тёмных нейтральных тонов) и выбора из вороха одежды нескольких самых удовлетворительных для них обоих вещей, на кассе возник новый… конфликт: – Наруто-сама, Вам нет нужды тратиться на меня. – Ай, Саске, выключи гордость! Я твой господин, и моя святая обязанность заботиться о своих подчинённых. Вот эти вещи посчитайте нам, красавица, – любезно улыбнулся Наруто молоденькой кассирше. – Я не сомневаюсь в Вас, мой господин, – не удержался от холодной ехидцы в свою очередь Саске. – Но я и сам в состоянии заплатить. – А, ну да, семейка-то у тебя не бедная… – Нет, – резко, но не крича, прервал его Учиха, ловко извлекая из потёртого кошелька пластиковый прямоугольник кредитки: – Я сам могу заплатить. Кожей чувствуя растущее любопытство работодателя, уже в коридорах торгового центра телохранитель пояснил, вздохнув: – Те несколько месяцев после возвращения я практически ни на что не тратился, не было необходимости. Вот военная пенсия и накопилась. Ещё вопросы будут? – О чём ты? – показательно-равнодушно пожал плечами юноша. – Я ни о чём не спрашивал. Правило восемь, помнишь? Следующая неделя стала почти полностью домоседливой для Наруто, он редко куда-то выбирался, всё больше оставался в особняке, и это позволило Саске разработать гибкий график тренировок, чтобы хоть чем-то себя занять, но при этом можно было бы в любой момент прерваться. Возможно, со стороны он и выглядел несколько нелепо, отрабатывая приёмы борьбы с полутора руками, но сам он уже давно привык к отсутствию некоторых частей тела. Даже старый протез не особо способствовал возвращению чувства полноценности, будучи сравнимым скорее не с продолжением руки, а с кастетом, зажатым в ладони. Кроме того, Саске просто не обращал внимания, когда кто-то проходил мимо или даже приходил посмотреть на тренировку, хотя боец выбрал самый уединённый дворик. Не обращал внимания, но взгляд – мимолётный ли, пристальный – чувствовал отменно. Прерывался лишь, если его кто-то окликал. В конце этой самой недели, уже на выходных, состоялась пробная примерка, и здесь вновь не обошлось без сюрпризов – приятных и совсем нет. Через несколько минут после прибытия в мастерскую – им едва ли успели принести заготовки костюмов – курьер доставил посылку лично Наруто. Он поспешил успокоить напрягшегося Саске и, как ни странно, Какудзу, заявив, что это его особый заказ. В коробке оказался свёрток и небольшая шкатулка из красного дерева. С торжественным – и торжествующим – выражением лица Наруто вручил свёрток своему охраннику, смешливо закатив глаза на его недоверчивый взгляд: – Открывай давай, это твоё поощрение, назовём так. Внутри была рука из металла и пластика, протез отнюдь недешёвый, с технологическими примочками. Саске отказался от такого месяца три назад, сочтя его непрактичным для своего прошлого места жительства: кто-нибудь бы обязательно позарился на дорогую «игрушку». А убивать Саске не очень любил. – Это очень дорого, Наруто-сама. – Это уж точно! – крякнул портной, прицениваясь к предмету в руке клиента, едва символы йен в глазах не мелькали. Узумаки тут же шикнул на старого знакомого: – Цыц, тебя не спросили! Если тебе так хочется, Саске, могу вычесть из твоей зарплаты. Или сойдёмся на том, что это мои инвестиции в тебя и твои, необходимые мне, навыки, м? – озорно подмигнул собеседнику наследник клана, будто они о какой-нибудь ерунде говорят. Саске оставалось лишь смиренно кивнуть, заворожённо поглаживая приятно холодящий кожу металл. В остальном примерка прошла неплохо, если не считать постоянного ворчания Какудзу, подсчитывающего убытки от срезаемой лишней, но ценной ткани. Подгонка, закреп иголками, редко впивающимися в кожу – Саске игнорирует, Наруто ойкает – переодевание обратно и старательный отказ убеждающему заказать что-то ещё пронырливому портному. А вот по дороге домой их пытались подрезать аж дважды, каждый раз с риском оказаться в кювете или по другую сторону перил моста. Протяжный скрежет металла о металл, визг шин об асфальт, в ушах зашумела кровь, Учиха быстро накрыл собой юного господина, прижимая к сиденью, чтобы тот не ударился о дверцу в виляющей из стороны в сторону машине. Ирука крепко выругался, выкручивая руль, стараясь и уйти от удара, и не вывалиться в придорожный овраг. Пошёл ва-банк – резко «боднул» в ответ, и газанул, уходя в отрыв от преследователя. Но тот нагнал их на мосту, только вот тут автомобилей было заметно больше, места для манёвра катастрофически не хватало. Но как только такая возможность появилась, неизвестный предпринял вторую попытку. К счастью, падения вновь удалось избежать, хотя машину изрядно помяло о стальное ограждение. Очевидно, это не спроста. Автомобиль один и тот же, номера запомнить оказалось несложным, как и кинуть «информацию к размышлению» кому нужно – к их возвращению у Наруто уже будет полное досье на авто и на его последних как минимум трёх владельцев. М-да, было бы странно, если бы у якудза не было связей в правоохранительных органах… Тёмно-зелёный ниссан, изрядно поцарапанный сбоку, вновь скрывался впереди, юля меж прочих, гудящих ему вслед машин. Наруто приказал водителю не преследовать злоумышленника, хотя во второй раз уже было очевидно, что это не пьяный идиот за рулём. – Наруто-сама, скольких людей Вы разозлили? – равнодушно прокомментировал Саске, второй раз поднимаясь с юного господина. Тот, не спеша выпрямляться и предпочитая полулежать на сиденье, ухмыльнулся: – Лично или фактом рождения? Саске молча оценил масштабность ответа: хороша классификация. И наверняка есть ещё и столбик «на двоих». К сожалению, ниссан оказался в угоне, свидетелей ноль. Или нет? Нашли мальчишку, которого доблестная полиция не допрашивала, он и сказал: азиат, не янки, высокий, в тёмно-серой толстовке с капюшоном и в декоративной чёрной маске с нарисованным оскалом. Коротко стриженный, добавил в конце мальчишка, он капюшон снял, садясь в тачку. Вот и все приметы – ни то, ни сё. За разбором откопированных свидетельств (Саске не уверен, хочет ли он знать, каким из способов добыты эти данные: связями, подкупом, шантажом или взломом) время пролетело незаметно, и до спальни Наруто они добирались впотьмах из оккупированной «запасной» столовой, в которой не так давно вёл переговоры с Канкуро наследник клана. Кстати, посланник клана Казе отбыл ещё утром, отсалютовав на прощанье Наруто и потрепав по непослушным волосам Кибу, который вновь зачем-то украсил своё лицо «клыками». Шино сказал, что так парень выражает своё уважение к их гостю и желание сразиться вновь. «Они каждый такой визит общаются через рисунки на коже. Хотя «говорит» в основном Канкуро-сан». И правда, тем утром на его лице красовался другой рисунок, и Киба смущённо отводил взгляд от усмехающегося лица. А ещё Шино всё больше сомневался в правдивости кибиной трактовки его рисунка на собственных щеках... Саске уже привычно задвигал за собой перегородку своей импровизированной «спальни», когда Наруто остановил его, коснувшись прохладными пальцами запястья. В другой руке он держал шкатулку – ту самую, из посылки с протезом руки, который сейчас был аккуратно свёрнут в мягкую ткань и лежал у матраса Учихи. – Ты так и не заглянул сюда, верно? – Наруто улыбался, а Саске лишь качнул головой: всё как-то не до того было. Хозяин уселся по-турецки перед оставшимся проёмом и с детской торжественностью, выраженной громким «та-да-а-ам!», раскрыл шкатулку. Внутри она состояла из четырёх ячеек-полусфер, две из которых были заняты небольшими шариками. Один довольно правдоподобно изображал глаз Саске – такой же тёмно-карий, холодный, почти чёрный, как едва отличимый от него зрачок; второй – винного цвета с белой спиралью, что начиналась в одной точке центрального диаметра и заканчивалась в противоположной, несколько раз опоясывая шар по нарастающей, а затем убывающей дуге. – Это… – Саске даже не знал, как толком реагировать на такой подарок. Это выглядело довольно личным, ведь одно дело – рука, это скорее и правда «инвестиция в будущее», но глаз… Не похоже, чтобы он был технологически оснащённым. В смысле оба. Учиха непроизвольно накрыл ладонью пустую глазницу – его обычный «протез» ночевал в свёртке в кармане штанов. Это был простой шарик, подходящий по размеру, на который один старик-шаман из трущоб нанёс (по своей инициативе) якобы оберегающие символы. И либо они не слишком помогали, либо страшно подумать, что с ним могло приключиться, если злоключения последних месяцев были смягчены действием суеверной вещицы. – Да, это «глаза». Один как твой, надеюсь, в цвет попадает… Но мне бы очень хотелось, Саске, чтобы ты носил другой, – Наруто вытащил красноватый шарик, покатал на ладони. – Спираль – символ клана Узумаки, его так или иначе носит каждый член нашей семьи: кулоны, значки, брелоки, некоторые даже сделали тату – с моего разрешения, конечно. Да, – усмехнулся, – можно сказать, у нас есть «сувенирная лавка». Мне приятно, когда не только человек является частью клана, но и когда клан становится частью самого человека. Он вдруг перешёл на шёпот, и этот чарующий звук прокатился лёгкой, едва заметной дрожью по телу отставника, в полутьме, впрочем, и вовсе невидимой. Голос завораживал, вынуждая согласиться – не подчиниться, нет, он ни в коем случае не подавлял волю, скорее, направлял, куда ему нужно. И Саске кивнул. В тёмных от расширившихся зрачков голубых глазах бликами плясали мелкие бесята. Это завораживает и тревожит.