◇◆◇
Тем вечером Джонни находит Тэиля спящим за его рабочим столом. Темно-русые волосы спадают на глаза и слегка колышутся от его размеренных выдохов. В руке он все еще держит ручку, которой писал всего минуту назад, а щекой лежит на разложенных на столе документах и картах. Какой бардак. Джонни прекрасно знает, как усердно работает Тэиль. Знает, каково бремя на его плечах. Знает, что за последние три дня он почти не спал. Разрабатывал план по спасению Юты. Тэиль хочет вытащить его и освободить Винвина как можно скорее. Джонни видит, как его это ломает каждый раз, когда тот проходит мимо изолятора, в котором сидит Винвин, и слышит его мольбы. Тэиль всегда крепко жмурится и быстрее проходит мимо. И возвращается к работе. Ему нужно найти выход. Джонни не хочет его будить. Он кажется таким спокойным и уязвимым. Он заслуживает немного сна, правда. Джонни убирает пряди волос с лица Тэиля, чтобы лучше его видеть. Он мягко проводит пальцами по линии его челюсти. Тэиль дергается, но, кажется, не просыпается. Джонни глубоко вздыхает — он терпеть не может это делать. Он аккуратно трясет Тэиля за плечо. Веки Тэиля с трепетом открываются, и улыбка расцветает на его лице, когда он видит, кто его разбудил. — Привет, — тихо говорит он. Джонни не может сдержаться и улыбается над его милым заспанным лицом и хриплым голосом. — Привет. Не хотел тебя будить, но есть новости от Доена. Лицо Тэиля тут же становится серьезным, и Джонни жалеет о том, что не может дать ему побыть сонным и улыбчивым еще хоть самую малость. — Это не срочно, все нормально, отдохни немного, ради бога, ты слишком много работаешь, — говорит Джонни с волнением в голосе, мягко обхватывая ладонями лицо Тэиля. Тэиль вздыхает. Вина отражается на его лице и в его голосе, и Джонни терпеть этого не может. То, каким грустным становится его лицо. Как опускаются его плечи, и кажется, что Тэиль на своей спине тащит вес целого неба. Он ненавидит понимать, что ничем не может помочь. — Я недостаточно работаю, ты хотел сказать. Юту там держат уже неделю, и насколько нам известно, он может быть уже мертв! И все потому, что я ничего не успел сделать! — Тэиль начинает кричать, когда все давление и стресс обрушиваются на него разом. Он слабо колотит Джонни по груди в отчаянии, но в конце концов утыкается лицом в его пиджак, и ткань намокает от его слез. Джонни крепко хватает его за ладони и прижимает к себе, обнимая сильными руками, словно пытаясь защитить от мира. Тэиль плачет, прижимаясь к нему, но вскоре отстраняется, пристально глядя красными глазами на Джонни. — Почему ты постоянно такой любезный? Я все проебываю, я худший босс, который был… — Закрой рот, — отрезает Джонни. Тэиль впервые слышит, чтобы он так холодно с ним разговаривал. — Я не собираюсь стоять и слушать, как ты себя унижаешь. Ты, может, не самый амбициозный и кровожадный босс, который у нас был, но ты точно самый добрый. Ты — тот, кто нас всех объединил. Ты сделал нас семьей. Ты всегда стараешься нас защитить. И мы все тебе благодарны. Ты принял Тэена, когда ему было некуда идти. Ты позаботился о Чону, когда его мать умерла. Ты дал Юкхею крышу над головой, хотя он ничем не мог доказать свою верность, ты просто… доверился ему. И это делает тебя особенным, Тэиль. Ты веришь в нас. Ты доверяешь нам. Лицо Джонни в паре дюймов от лица Тэиля, когда он произносит последние слова. Их губы почти соприкасаются, и сердце Тэиля быстро бьется. Слишком быстро. В ту же минуту телефон Джонни вдруг начинает звонить, и он тут же отстраняется, чтобы ответить. Тэиль стоит там же, тронутый его словами и откровенным моментом, который они только что разделили. По встревоженному голосу Джонни и его взволнованному лицу Тэиль понимает, что их момент утерян. — Что случилось? — спрашивает Тэиль. — Семь Звезд решили пуститься во все тяжкие. Они атаковали три клуба, — объясняет Джонни. — Что? С какой стати? — Они знают, что наша главная слабость в количестве, и они точно знают, что у нас есть… непригодные бойцы. Они пытаются разделить и уничтожить нас, — говорит Джонни подавленным голосом. Тэиль не отвечает. Его голова занята мыслями о том, что ему делать. Кого ему отправить? Три разных клуба? Доен на миссии, Хэчан еще лечится, а Винвина нельзя трогать — он пока слишком ненадежен. Тэиль по пальцам может пересчитать людей, которых может задействовать. Хорошего мало. — Сколько у них людей? — спрашивает он. — Как минимум по двадцать в каждом клубе. Лицо Тэиля мрачнеет. — Немедленно зови всех в зал заседаний.◇◆◇
Пространство кружится, все в глазах размывается, и Чону не знает, кажется ему или весь мир действительно рушится. Кровь капает с его рук, он чувствует ее тепло. Его тошнит. Слишком сложно осознать, что происходит. Ему не за что зацепиться, не за что удержаться. Он словно смотрит на себя чужими глазами. Он все видит. Видит себя стоящим на коленях. Он видит все. И он не может перестать винить себя. Если бы он нашел в себе смелость поговорить, ничего подобного бы не произошло. Он прекрасно все помнит. Все началось после его разговора с Юкхеем. После того, как он… отказал ему. Тем вечером Марк зашел в спортзал и увидел Чону, сидящего в углу, прижав колени к груди. Марк подошел к нему и присел рядом. — Эй, ты в порядке? — спросил он. Чону покачал головой. Нет. Конечно, он не в порядке. Он только что полностью разрушил все, что было между ним и Юкхеем. — Юкхей признался мне в любви, и я ему отказал, — выпалил он. — И чего ты грустишь тогда? — поинтересовался Марк. Чону поднял на него взгляд и задумался. Он не знал. Ему казалось, что он был тем, кого отвергли. Казалось, что он жалел о своих словах. Он думал, что это из-за чувства вины перед Юкхеем. Глубоко внутри он чувствовал — что-то не так. — Чону. Я же знаю, ты не тупой. Ты просто… немножко тормозишь. Почему ты сидишь здесь, один и в соплях? Почему ты убежал? Я уверен, ты знаешь ответ, — добавил Марк. Чону почувствовал себя идиотом. Ну конечно, Марк прав. Он знал. Он знал, почему. И он повел себя, как самый тупой человек на земле. Просто потому что испугался. Все потому, что он не понял своих чувств. Все потому, что Юкхей был уверенным и замечательным, и всем, кем не был Чону, и он струсил. — Потому что я люблю его, — в конце концов выдохнул он. Марк улыбнулся и похлопал его по спине. — Молодец. Теперь иди и исправляй все, что натворил. Но Чону не успел. Всех срочно позвали на заседание и через десять минут отправили на задания. Не самое подходящее время для разговоров. Чону все равно должен был что-то сказать. Сейчас, вспоминая об этом, он понимает — ни ситуация, ни время, ничего не имело значения. Если нужно что-то сказать — надо говорить. Другого шанса может и не быть. Юкхей и Чону провели всю поездку на машине в тишине. Тэиль ничего не знал и отправил их вдвоем, потому что они уже привыкли так работать. И оба знали, как быть профессионалами и не позволять собственным проблемам мешать работе, особенно в такой серьезной ситуации. Когда они добрались до клуба, времени думать не было — они достали оружие и зашли в помещение. Чону должен был освободить заложников, а Юкхей — драться. Позже Чону бы пришел на подмогу, потому что Юкхей ни за что не смог бы в одиночку уложить десятерых людей. Все шло неплохо. Сначала все и правда было нормально. Чону работал быстро, вытащил всех заложников, проводил их на улицу, пока Юкхей мотался из стороны в сторону, размахивая кулаками и посылая пули направо и налево. Они были хорошей командой. Чону улыбнулся, смотря, как Юкхей дрался. И тут же побежал к нему на помощь, пустив пулю в голову мужчине, который собирался напасть на Юкхея. Он никому бы не позволил навредить Юкхею. Даже ценой убийства. И бог знает, как сильно Чону ненавидел убивать людей. Они стояли на месте, тяжело дыша, смотря друг на друга. Чону не мог убрать улыбку со своего лица. Но Юкхей опустил глаза и стал двигаться к выходу. — Подожди! — крикнул Чону. Юкхей обернулся, выглядя опечаленно. — Нам надо идти, Чону. Нужно отчитаться. И нам нельзя здесь оставаться — скоро приедет полиция, и Джэхен не сможет нас отмазать. Чону открыл рот, но не знал, что сказать. Ему плевать было на полицию, на все было плевать. Он просто хотел поговорить, но, вероятно, это могло подождать. Так что он промолчал. Он пошел за Юкхеем к машине. Он шел всего в двух шагах позади и вдруг услышал какой-то шум. Все произошло слишком быстро. Чону мысленно прокручивает события снова и снова и все еще не может понять, как так получилось. Кто-то выжил. И выстрелил в Чону. Он обернулся всего лишь секундой позже, увидел только Юкхея, выпрыгнувшего перед ним, и не успел его остановить. Юкхей с грохотом упал на землю, и глаза Чону широко распахнулись. Возможно, все дело в адреналине, но в следующую же секунду он выстрелил, и противник тоже повалился наземь. Настала очередь Чону осесть вниз. Коленями на гравий. Его руки тряслись от паники. Пожалуйста, пожалуйста, будь в порядке. Он перевернул Юкхея на спину, чтобы видеть его лицо, осмотреть травмы, проверить дыхание. Все оказалось хуже, чем Чону представлял. Ладони Чону вскоре оказались залиты кровью, и он запаниковал. Глаза жгло от слез, он часто дышал, и голова пошла кругом. — Блять, блять, Юкхей, посмотри на меня, ну же, оставайся со мной, — бормотал Чону, хлопая Юкхея по щекам, чтобы он не закрывал глаза. Юкхей едва держал глаза открытыми. Чону трясущимися руками схватил его за запястье и стал нащупывать пульс. Он снижался. Быстро. У Чону ни за что не хватило бы времени довезти его обратно. Слезы хлынули ручьем из его глаз. Он не был готов, не мог потерять его. Юкхей одной рукой держался за грудь, тщетно пытаясь остановить кровь. Вдруг что-то в нем изменилось. Он стал спокойнее, перестал дергаться. Чону не знал, было ли это от потери крови или замедленного сердцебиения, или Юкхей просто вдруг обрел умиротворение среди всего этого хаоса. Он со всей возможной нежностью посмотрел на Чону и выдавил несколько слов. — Прости, я рад, что ты в порядке. Он коснулся рукой щеки Чону, оставляя на коже красное пятно. Чону крепко схватил его руку своей, рыдая. — Я люблю тебя, — сказал Юкхей едва громче шепота. Его рука обмякла. — Я тебя тоже! Юкхей, послушай меня! Я люблю тебя. Я так сильно тебя люблю, я такой идиот, пожалуйста, не уходи. Пожалуйста… Чону трясет его, как только может, но Юкхей не реагирует. Его глаза все еще полуоткрыты, и Чону не может заставить себя посмотреть в них. Эти красивые глаза, которые были полны любви и жизни всего лишь несколько мгновений назад. Он осторожно закрывает их и плачет, уронив голову на грудь Юкхея. Плевать на всю эту кровь. Он плачет, пока не остается больше сил. Плачет, чтобы утопиться в чувстве вины. И во всем, что он не успел сказать. Он плачет, потому что Юкхей умер, не зная, как сильно Чону его любил. Он умер, думая, что не нравился Чону. И Чону никогда не сможет это исправить. Не сможет вернуть его. Юкхей пожертвовал собой, чтобы спасти Чону, не подозревая, что Чону без раздумий сделал бы то же самое для него. Не зная, что ради него Чону бы пешком обошел весь мир. Ради его улыбки. Ради того, как он звал Чону по имени, словно оно было самым драгоценным словом в мире. Чону бы все отдал ради хоть одной минуты, чтобы все рассказать Юкхею. Рассказать и извиниться. Но у него никогда уже не будет этого шанса.◇◆◇
В это время Тэен и Тэн отправились на собственную миссию. Но вместе с ними был кто-то еще. Кто-то, кого там быть не должно было. Кто-то с копной светлых волос и маленькими карими глазами. Джисон сидел сзади, прислонившись головой к тонированному окну. Ну и как же так вышло, что Джисона отправили на миссию? Как Тэиль позволил этому случиться? Вся банда собралась в зале заседаний. Тэен не отходил от Тэна, между ними ощущалась новая аура близости. Джено, Ченле и Джисон о чем-то говорили, Чону был рядом с Марком, Юкхей нашелся в одиночестве в углу на другом конце комнаты. Джонни и Тэиль стояли в центре помещения. Тэн осмотрелся и понял, что они обречены. Их осталось так мало. Тэн еще никогда не видел настолько тяжелой ситуации в Глазе Дракона. И он не знал, зачем их всех позвали. Но догадался, что случилось что-то серьезное. Тэиль прочистил горло и начал говорить, крепко держась рукой за руку Джонни. — Привет, ребята. Не хочется это признавать, но у нас проблемы. Семь Звезд знают про нас, они в курсе, что мы в тяжелом положении и нам недостает бойцов. Мне понадобится, чтобы вы все сегодня поучаствовали. На данный момент произошли нападения на три клуба, и несколько человек все еще держат в заложниках. Нам нужно немедленно их спасти. Джено, Ченле, Марк, я знаю, что вы недостаточно подготовлены для таких заданий, но мне нужна ваша помощь. Нам сейчас нужна помощь каждого. Все обменялись взволнованными взглядами. Три клуба? Одновременно? Их всех ни за что не хватит. Юкхей единственный осмелился задать вопрос, который вертелся у каждого на языке. — И как мы это сделаем? — Мы разделим вас на группы и отправим на точки. Чону и Юкхей, вы идете вместе — вы тренировались вместе, у вас все получится. Остальные… мы еще не уверены, как вас распределить. Мы не хотим подвергать кого-либо опасности, — ответил Джонни. — Я пойду, — Марк встал со своего места. Все взгляды обратились на него. Марк не был высоким или особо сильным, у него были мягкие черты лица и большие оленьи глаза, но он выглядел решительнее, чем когда-либо. — Я знал, что что-нибудь похожее произойдет, и начал тренироваться. Я не так хорош, как Тэн или Доен, но я могу быть полезным. Джонни улыбнулся ему. — Тогда ты идешь со мной. Спасибо, Марк. — Он повернулся к Тэну, — вы можете взять на себя последний клуб? Тэн ответил не сразу. Он бы согласился. Он не хотел подвергать всех еще большим проблемам, но у Тэена было слишком мало опыта. На их первой миссии Тэн устранил большинство противников. На этот раз он сомневался, что их двоих будет достаточно. — Скольких нам нужно убить? — спросил Тэн. — Около двадцати, может, больше, — Джонни видел взгляд Тэна, знал, о чем тот думал, но не мог придумать другой тактики, которая гарантировала бы успех операции. Тогда, подобно Марку, кто-то еще решил выйти вперед. Он подошел к Джонни, потряс головой, чтобы волосы не мешались, и заговорил. — Я пойду с ними, — заявил Джисон. В этот раз еще до того, как Тэиль успел что-то сказать, остановить Джисона решил Джонни. Но Джисон не терпел возражений. Не в этот раз. Он устал постоянно быть в стороне. Он больше не ребенок. Он тренировался с одиннадцати лет, он готов. — Нет, в этот раз я иду, и вы меня не остановите. Я годами тренировался, я лучше подготовлен, чем он, — он показал пальцем на Тэена. — Вы хотите отправить его после недели тренировок вместо меня, который годами этим занимался? Потому что я младше? Нет, даже Ченле ходит на опасные задания, а он мой ровесник. Или потому что я твой брат? То есть ты готов жертвовать всеми, кроме меня? Я ничем не лучше любого из них, я хочу, чтобы со мной обращались так же, как с ними, я хочу, чтобы во мне видели друга, коллегу, а не противного мелкого брата Босса, которого любой ценой нужно защищать. Я устал, Тэиль-хён. Ты достаточно сделал, ты достаточно меня защищал. Но я больше не запуганный маленький мальчик. Я могу за себя постоять. Что-то поменялось во взгляде Тэиля, когда Джисон закончил говорить. Джисон был прав — Тэиль всегда видел его ребенком, который плакал, когда мама начинала кричать на него, который прятался от ее ударов за спиной Тэиля. В глазах Тэиля таким он и остался. Но сейчас было очевидно — как и Тэиль, Джисон сильно изменился. Тэиль каждый день видел, как он тренировался. Как сильно он этого хотел. Шанса показать себя. Возможно, он был прав. Возможно, наступило время отправить Джисона на его первое задание. Так Джисон и оказался здесь. На заднем сидении машины, по пути на его первое задание в банде. Узел из волнения и возбуждения завязывается в его животе, и он не может перестать дергать воротник своей кофты. Тэиль отправил его на задание, дав сотни предостережений и советов, половину из которых Джисон даже вспомнить не может. Он видел, как Тэиль шептался с Тэном. И он знает, что именно сказал Тэиль. Присмотрите за моим братом. Когда машина останавливается на парковке клуба, Джисон накрывает ладонями пистолеты в кобурах и тяжело сглатывает. Он все еще не уверен в себе, несмотря на тренировки. Быть в разгаре событий оказалось гораздо страшнее, чем стрелять по манекенам или жестяным банкам. Он делает глубокий вдох и выходит из машины. Тэн и Тэен ждут его снаружи, держа в руках оружие. — Вот что мы сделаем, Джисон, вы с Тэеном пойдете наверх и выведете людей через пожарный выход, а потом будете ждать моей команды. Они наверняка не знают, что вы двое здесь. Поэтому на нашей стороне есть элемент неожиданности. Я пройду через главный вход и постараюсь убрать столько людей, сколько смогу, а потом вы спуститесь и поможете мне, хорошо? Сначала все идет более или менее по плану. Тэену с Джисоном удается незаметно войти через черный вход и подняться наверх. Они жестом показывают заложникам не шуметь. Потом они медленно выводят их через пожарный выход, Тэен помогает им спускаться, а Джисон остается наверху и направляет их. Они понятия не имеют, что происходит внизу, кроме борьбы. Потом случается кое-что, чего они не планировали. Когда становятся слышны первые выстрелы, женщина, ждущая своей очереди на выход, кричит в панике. Джисон мчится к ней и закрывает рукой ее рот, но уже поздно. Их услышали. Он поспешно выталкивает ее через пожарный выход и говорит Тэену спрятаться вместе с ним за столом и достать оружие. Этажом ниже Тэн не справляется. Двадцать человек — многовато для него одного, и он просто перекатывается по полу, избегая пуль, стреляет по противникам и бросается ножами. Ему удается убить почти половину, но крик с верхнего этажа отвлекает их внимание, и некоторые спешат проверить, что происходит. Тэн чувствует, как адреналин мчится по его венам. Нельзя позволить им забрать Тэена и Джисона. К счастью, крик отвлек еще нескольких, и Тэн пользуется шансом, выпрыгивает из своего укрытия, достает клинки из мертвых тел и бежит к оставшимся живым. Он застает их врасплох. Он быстро двигается, словно летая по комнате, пронзая ножами и убивая. Когда каждый из них падает на пол, Тэн бежит наверх, чтобы убить пятерых оставшихся. Он оказывается там как раз вовремя, чтобы увидеть, как Тэен стреляет в одного и прыгает обратно за стол, где прячется Джисон. У Тэна на лице появляется туповатая горделивая улыбка, когда он видит, как хорошо справляется Тэен даже после недолгих тренировок, но у него нет времени на этом зацикливаться. Четверо мужчин поджидали его, и один из них стреляет в Тэна. Он не успевает увернуться, и пуля входит глубоко в его плечо, разрывая кожу. Тэн кричит от боли и роняет на пол пистолет. Он закрывает рану другой рукой, но боль настолько сильна, что в глазах белеет, а в ушах начинает звенеть. В этот момент Джисон осознает, что должен что-то сделать. Иначе Тэн умрет. Он видел достаточно людей, жертвовавших собой ради него. Сначала Тэиль, теперь Тэн. Пока он всю жизнь где-то прятался. Теперь, сидя за столом, пока Тэн борется ради него, он решает, что устал скрываться. Всю его жизнь его защищали, он смотрел, как Тэиль заступался за него. Что ж, теперь он будет защищать других. Он будет защищать банду и людей, которыми так дорожит. Сегодня он заставит своего старшего брата им гордиться. Он поднимается из-за своего укрытия, и этого точно никто не ожидал. Никто не ожидал, что покажется шестнадцатилетний парнишка и откроет по ним огонь. Джисон убивает того, кто угрожал Тэну. Его выстрел точен и смертелен. Он тут же стреляет еще раз, но оказывается недостаточно быстрым. И не успел Тэен затащить его обратно за стол, в Джисона стреляют. Один, два, три раза. Джисон валится на бедро Тэена. Боль в руке Тэна невыносима, но ему нужно действовать. Своей здоровой рукой он бросает нож в затылок мужчины и жестом показывает Тэену забирать Джисона и бежать к машине. Он догонит их, когда закончит. Последний мужчина оборачивается и нацеливает на него пистолет, но Тэн этого и ожидает и выбивает оружие из его руки. Потом пинает его в лицо и подбирает оторванную от стола ножку. Сильный пинок в грудь отбрасывает Тэна назад, и мужчина стремится его прикончить. Но Тэн, видимо, владеет ножками столов так же хорошо, как и ножами. Он с силой бросает ее и попадает противнику в грудь. Тот валится лицом на пол, кровь хлещет из его рта. Тэн сползает на первый этаж, в глазах плывет, и он не уверен, что дотянет до машины живым. Когда он добирается до них, Тэен уже усаживает Джисона на заднее сидение. Мальчик еще дышит, но его одежда вся пропитана кровью, и он не перестает кашлять. — Тэн, я не думаю, что он справится, — говорит Тэен голосом, полным паники. — Быстрее, блять, садись за руль, нам нужно возвращаться в штаб, — удается сказать Тэну, пока в его ушах все еще стоит звон. Он садится назад, чтобы проверить Джисона, но его собственное состояние не позволяет ему сосредоточиться. Он не может перестать смотреть на тело Джисона, слишком слабое, потерявшее слишком много крови, с трудом дышащее. Он не может отвести глаз от его юного лица, его теперь испачканных кровью и грязью светлых волос, и не может остановить слезы, стекающие по его щекам. Со злости он бьет кулаком в сиденье. — Джисон, придурок! — всхлипывает он. Тэен едет так быстро, как только может. Он не обращает внимания на красный свет. На людей, переходящих дорогу. Когда приходится, он едет по тротуару. Ему просто нужно вернуться в штаб как можно скорее. Но он не успевает. Когда он доезжает до подземной парковки, сердце Джисона уже не бьется. Тэн трясет его. Кричит, чтобы он открыл глаза. Но Джисон неподвижен. Лицо Тэена мокрое от слез, когда он тащит тело в лабораторию Ренджуна. Он укладывает его на стол, и глаза Ренджуна расширяются, когда он понимает, что произошло. Ему хочется стоять и плакать, скорбеть по своему ушедшему другу, но Тэн в ужасном состоянии, и ему нужно позаботиться о его ранении. Через несколько минут в лабораторию врывается Тэиль. Сначала он замечает Ренджуна, накладывающего швы на руку Тэна, и то, как они оба пытаются сдерживать слезы. Затем он видит Тэена, сидящего у стола, прячущего лицо в ладонях, его плечи трясутся, он всхлипывает. Потом он замечает стол. Видит, что кто-то на нем лежит, и не хочет верить своим глазам. Он не хочет видеть кровь, капающую на холодную белую плитку. Не хочет видеть руку, безвольно свисающую с края стола. Джисон мертв. Два слова. Два слова, которые Тэиль не может осознать. Слова, которые словно режут его сердце с каждым его вдохом. Он падает на пол, запрокидывая голову от боли. Это настолько мучительно, словно его раскромсали и вынули все внутренности. Слезы хлещут из его глаз, но он этого даже не чувствует. Они жгут уголки его глаз, и каждый сантиметр его кожи словно горит. Боль невыносима. Его брат. Его младший брат. Алый цвет крови на полу и на руках Джисона каким-то образом напоминает ему о клубничном джеме. Он помнит тот день, когда Джисон стащил из шкафа банку и начал есть его руками. Было так грязно, Джисон весь им измазался. Их мать не нашла это смешным или милым и попыталась наказать Джисона, но Тэиль подставился под ее руку. И той ночью, когда Джисон плакал в своей кровати, Тэиль пробрался в его комнату с новой банкой клубничного джема, и они вместе ели его руками. Потому что Тэиль никому бы не позволил диктовать им, как они должны жить. Он помнит, что тогда он пообещал Джисону: что бы ни случилось, он всегда его защитит. Но он не смог. Он не сдержал свое обещание. Тэиль едва может дышать. Джонни заходит в помещение как раз, когда Тэиль начинает плакать и кричать, ударяя кулаками по полу, пока на них не выступает кровь, его взгляд перемещается с Тэиля на Джисона, потом снова на Тэиля, и его сердце сжимается. Он спешит остановить Тэиля, чтобы тот не навредил себе еще больше. Он крепко хватает обе его руки в свои. Но Тэиль с силой отталкивает его обратно. Его руки ослабленно опускаются. Все его силы покинули его, он чувствует себя опустошенным. Вскоре в его глазах темнеет, и он теряет сознание.