***
— О чем ты думал?! — рассвирепел Тор, как только их с Локи поселили в каюту местного отеля. — О том, как вернуть ей память, — огрызнулся маг, смотря на огни ночного Корусанта. Сенатор Амидала ничего не сказала про «сон», не сказала, какие воспоминания подсунул ей Локи. Сказала лишь, что отчасти это и ее память тоже, не только Джейн. Но что она имела в виду, Тор до сих пор понять не мог. Зато понимал, что необходимо связаться с Хеймдаллом. Тор поставил молот на мягкий ковер и уселся на белый диван, накрытый ярко-синим плюшем. Громовержец закрыл глаза, мысленно позвав Наблюдателя. И вскоре услышал насмешливый голос отца: — Что, не прошло и пяти минут, а тебе опять нужна помощь, Тор? Громовержец медленно раскрыл глаза, не веря своим ушам. Перед ним и вправду стоял Один, но одновременно с этим Тор осознал, что это зачарованная магией Локи Сигюн. — Хеймдалл, — наследник обернулся к Стражу, даже не смотрящему на него. — Это не Джейн. Ты ошибся. — Мои глаза никогда не лгут, в отличие от твоих каменных чувств. Я задал тебе загадку, ты же так любил их в детстве? Так отгадай. — Хеймдалл! Речь не об играх! — неожиданно разозлился царевич и глянул на потупившую взгляд Сигюн. — Этому миру грозит поглощение, так? Ты знал это и ничего мне не сказал? Наблюдатель молчал, глядя на далёкие звёзды, наверное, даже на самого Тора. — Отвечай! — Чтобы стать настоящим царем, нужно усвоить все уроки. Первый есть. А второй, Тор? Ты знаешь какой? — Научиться оберегать не только свои миры, но и другие, — пробурчал наследник. — Я и пытаюсь это сделать! Так помоги мне! — Ты царь, а не я. «Мальчишка никогда не станет царем», — неожиданно в памяти всплыли слова отца. Черт! Они правы. Они, как всегда, правы! Тор уже давно не мальчик, но ещё и не царь. Его жизнь — дорога героя. Но в ней речь не идёт об одиночестве. Даже герою нужна помощь. Он лишь обязан правильно ее получить. — Мне нужна книга отца, — вздохнул громовержец. — Сигюн, доставь ее мне. Один хмуро кивнул. — Там время идёт по-другому, — тихо сказал Хеймдалл. — Ей придется добираться до этого мира несколько часов… — Значит, я подожду. Он замолчал, а потом, когда сухая фигура «отца» была уже далеко, громовержец осторожно спросил: — Ее точно нигде нет? — Нет. Но ты не найдешь, только вспомни о том, что я тебе сказал перед отправлением. — Про подвиги? Хеймдалл не ответил, а золотые шпили Асгарда начали расплываться, и суровое лицо Хранителя рассыпалось тысячами рваных кусочков. Подвиги. Загадки. Но на то он и царь, чтобы идти наперекор выходкам Судьбы.***
— С чего ты взяла это, Падме? — Энакин взял ее за плечи и легонько тряхнул. — Очнись, это все сказки! — Говорит джедай, само существование которого похоже на сказку, — дернулась женщина, отворачиваясь. — Я не знаю, Эни. Это происходит уже больше месяца, эти видения, чьи-то голоса. А этот человек просто открыл мне глаза. Он доказал, что я… неполноценно управляю своим телом. Во мне живёт кто-то ещё… Скайуокер отступил, нахмурившись и опустив голову. Падме вздохнула, сделала движение в его сторону, но так и осталась стоять посреди своего кабинета. Падме понимала, что что-то происходит, но не могла понять, что именно. Будто кто-то рассказывает историю на неизвестном языке. Историю о самой Падме. Но только другой. — Жегго писал об «отраженных» мирах, а не людях, — прошептал джедай, глядя ей в глаза. — Почему ты решила…? — Что «отраженная»? — горько усмехнулась Амидала. — Потому что я никогда не была в месте, описанном в трудах Жегго. Я не была в Асгарде. А ты? Джедай молчал. Смотрел на Падме и словно не мог понять, кто перед ним, настоящая или чужая? Амидала и сама не знала. Но знала, что эти странные люди, обладающие странными способностями помогут вылечить Зеркальную болезнь. Миры сходятся, как и говорил Жегго, а Сенат не верит Падме и не поможет. — И что дальше? — хмуро поинтересовался Энакин, вскинув на нее взгляд. — Нам нужно восстановить границу Вселенных. — Как? — Так, чтобы никто не узнал.***
Локи страдал тем, что подкидывал какую-то фигню к потолку и ловил ее в метре от своего лица. Тор долго за ним наблюдал, наблюдал и думал над загадкой, которую задал ему Хеймдалл. Чертов Наблюдатель. После их разговора прошло не больше часа, а значит, Сигюн с книгой прибудет нескоро. Ну, зато Тор догадался, какой будет первый подвиг. Спасти этот мир, который Асгард вскоре поглотит. Наверное, сначала нужно было вернуть Одина из Мидгарда, а потом уже соваться невесть куда. Отец бы придумал, что делать… А вот Тор совершенно без понятия! Плюнуть бы на все и вернуться. Пусть поглотят этот мир, все равно он потом возродиться, ему-то что? Его народ не пострадает. Но когда наследник грешил этими мыслями, перед глазами почему-то всплывали лица девочки с длинными наростами и мальчишек, лицо сенатора. Лицо, которое так беспощадно напоминало любимое и незаменимое. И тогда Тор злился на самого себя на и рычал под нос проклятия. Но отбрасывал мысли об отступление. Он царь, а настоящий царь заботится о своем народе. Но он ещё и герой, поэтому его доля заботится о любом народе, даже враждебном и забытом. — Может, хватит стоять суровым истуканом и пойти уже что-нибудь сделать? — не отрываясь от своего занятия, протянул Локи. — Иди, сделай. Удачи. — Когда ты огрызаешься — выглядишь полным идиотом. Тебе это не идёт, — сообщил йотун, всё-таки оставив свое нелепое занятие. — И вообще, кто здесь герой? Я, скорее, злодей. — Ага, в отставке. Тора злило его холодное спокойствие, ехидный тон и… Локи просто его злил тем, что врёт самой жизни и всегда выходит победителем. А он сам так не умеет, поэтому в этом он слабак. Честный слабак. Маг усмехнулся, рывком поднимаясь с кушетки, которую так облюбовал за последний час, и в упор уставился на «брата», щуря не то серые, не то зелёные глаза. — Ты втянул нас в эту историю с мирами-хищниками, — иронично сообщил трикстер. — Тебе эту историю и распутывать. И вытаскивать отсюда наши… кхм… В общем, ты понял. Он-то понял. Но вот вопрос, понимает ли сам Локи, что это не очередное приключение, где на кону то, что им было дорого. Это другое, здесь поставлено совершенно чужое и, грубо говоря, ненужное. И это гораздо сложнее, чем рисковать жизнью ради своего, ведь нет того самого желания, а это намного страшнее. Тор громко выдохнул, повернув голову к чернеющему небу города-великана. Он слаб перед лицом чужой угрозы и прекрасно это понимает. Несправедливо! Царь, герой, но кто же он на самом деле? Слабак. — И что ты предлагаешь? — устало спросил Тор. — Пойти и узнать у этой, что она там надумала со своим Сенатом. А если ничего путевого — свалить и придумать что-нибудь ещё. — И это мастер-интриган? — скептически поинтересовался громовержец, с шумом втянув воздух. — Великолепный план, Локи. Тебе только и делать, что миры спасать. Младший принц надулся, но когда он, собравшись ляпнуть что-нибудь ещё, открыл рот, створки каюты бесшумно разъехались, пропуская мрачную Амидалу и ее верного последователя. Ещё пара минут его присутствия, и Тора начнет бесить это недовольное лицо, пересеченное шрамом. — Сенат не поверил, — с ходу сообщила Падме, упрямо вскинув подбородок. — Он отказывает нам в помощи. — Кто бы сомневался, — вставил Локи. — …Поэтому мы обойдёмся без него. Тор нахмурился, поднявшись с синего плюша, и уставился на хрупкую Амидалу, в глазах которой зажёгся и тут же погас до боли знакомый огонь. Он знает ее? Знает, но не ее, а другую… — И? — У Жегго есть сын, и он дописывал последние страницы этой книги, — кивок в сторону сочинений, лежащих на стеклянном столе. — Он нам поможет. — Отлично, сейчас наведаемся в гости к ещё одному сумасшедшему учёному. Мне лично и Селвига было достаточно. Правда, он очень помог во время… — Давай без трогательных воспоминаний, — резко прервал душеизлияния брата Тор, в упор глядя на сенатора. Она тоже чувствует это и хочет помочь. Вот только это ее собственный мир, ей проще. — И где он?***
Ночной Корусант проносился широкой огненной рекой где-то внизу. Тор прилип к иллюминатору корабля и глазел на разноцветные огни города. Они спешили на другой конец планеты, чтобы найти ответ на единственный вопрос — что надо делать? Он не слышал, как его новые (старые) знакомые обмениваются сомнительными фразами, гадая, жив ли старый друг сенатора Амидалы. — Я не видела Бивиса почти десять лет… Помнишь, я тебе о нем говорила? Симпатичный кудрявый художник, — горько усмехнулась Падме, с тревогой глядя в лицо Энакина. — Не волнуйся, — он положила руку на его ладонь, — и в ситуациях похуже бывали… — Да, — мрачно буркнул джедай, нервно оглядываясь назад. — О, Эни! — рассмеялась Амидала. — Твоя ревность иногда даже смешит. — Он так смотрит, как будто всю жизнь тебя знает. — Наверное, он спутал меня со своим пропавшим товарищем… Падме не хотела обличать все подробности являвшихся ей видений. Не хотела, потому что стыдилась и не могла понять, зачем? Зачем ей снятся сны, где она в роли возлюбленной этого незнакомца? Но иногда, в самые сокровенные ночи, ей казалось, что на её место приходит другая, горячо любящая и жаждущая вернуться. Ее тело стало клеткой для двоих. — Он прибыл сюда, чтобы найти возлюбленную девушку? — Наверное… Корусант мелькал внизу. Падме наизусть помнила последний адрес Бивиса, но почему-то очень не хотела, чтобы он оказался правильным. Она боялась, что потеряет себя до конца. — Вот его дом. Садись здесь, — прошептала женщина, указывая на старый небоскреб. Корабль послушно начал снижаться, а новые знакомые прильнули к окнам. Трап с шумом съехал, а Амидала вдохнула холодный ночной воздух, пропахший топливом и красками. Он жил на самой крыше, и она была вся окутана тряпками. Женщина сделала шаг вперёд, но ее тут же сдуло неведомой силой. Она почувствовала, как кто-то ее подхватил. Из столба света вышел старик в развевающихся золотых одеяниях. Погоня? Нет! Никто не должен был узнать! — Сигюн! — радостно завопил Тор. Старик приветливо махнул рукой, задорно, по-детски улыбнувшись. — Давай, фокусник, превращайте меня обратно! — крикнул он. — Какого черта здесь происходит?! — раздался испуганный голос со стороны выхода с крыши. — Бивис… — Выронила Падме, осознавая, что подхватил ее никто иной, как Тор. И вот сейчас стало по-настоящему страшно. Страшно за него.