***
— Твой второй подвиг будет состоять в том, чтобы выкрасть сенатора, а третий — не дать Асгарду загнуться от ее присутствия. Они сидели на чём-то подобном дивану, только маленьком и пыльном. Сигюн в очередной раз чихнула, поморщив веснушчатый нос, а Локи продолжал строить догадки на счёт «хеймдалловских» подвигов. Только вот варианты у него становились всё глупее и глупее. — Нет, не так. Вторым будет спасение этого мира от гнета богов, — тут он опасливо посмотрел на Сигюн, смерившую его предупреждающим взглядом. — А третьим — спасение Асгарда от людей, которые будут жаждать его гибели. — Кто тут жаждет конца Асгарда, так это ты, — устало напомнил Тор, напряжённо смотря на сенатора, Бивиса и Энакина, сгорбившимися над какими-то рисунками. — Снял с языка, — вздохнула Сигюн и нетерпеливо поднялась с дивана, потянувшись. — Ну, долго они там? — Не знаю, — честно ответил бог, нервно теребя полы своего плаща. Сейчас он вообще мало что знал. Мало что понимал и мало чего хотел. Бог думал о том, что парой часов, как хотел, он уже не отделается, а этот день ни на миллиметр не приблизил его к Джейн, наоборот, добавил вопросов. Когда и терпение громовержца начало иссякать, Падме, наконец оторвавшись от созерцания каких-то карт, подошла к ним и отчиталась, смотря в их сторону и не глядя ни на одного одновременно: — Олнук Жегго оставил Бивису старые карты древних народов Набу. Дикари Горных лесов пророчили это несколько тысяч лет назад. И, похоже, там идёт речь об асгардцах. Идёмте, я покажу. Тор, нахмурившись, поднялся, последовав за сенатором. Энакин, смерив его презрительным взглядом, отодвинулся, освобождая место у подсвеченного синим стола. Обшарпанная бумага, кое-где развалившаяся, но в целом отлично сохранившая рисунки, испускала бледное голубоватое сияние. Бог наклонился и, прищурившись, оглядел малопонятные линии и надписи. Но тут он громко выдохнул, раскрыв глаза. Одной рукой подняв молот, а другой держа тессеракт, в окружении странных тварей стоял сам Тор, и от него ломаными линиями исходили молнии. Нет сомнений, это он, наследник Асгарда, бог-громовержец. И именно он посреди этого безумия. — А вот и второй подвиг, — шепотом выдохнул Локи, бесшумно оказавшийся рядом. И в его голосе не было ни капли ехидства. Дошло наконец. — Так ты — ситх? — не гневно, а как-то испуганно и неуверенно прохрипел Энакин, в упор глядя на бога. — Кто? — рассеянно переспросил громовержец, хотя ему было совершенно все равно. Где он достанет тессеракт? Что за твари? И где вообще Джейн?! Что за бред?!.. — Он не ситх, — неожиданно покачал головой Бивис, с интересом изучая собравшихся, — и они не джедаи, Падме. Они — боги. — О. Не думал, что такое случится, но ты единственный человек, который сам об этом сказал. Герой, молодец, — иронично сообщил Локи, картинно похлопав. Неужели придется опять смотаться в Асгард с задержкой на десять часов за клятым тессерактом? И причем здесь он? Неясно. А главное, как вернуть Джейн?.. — Идёмте, отец оставил мне кое-что ещё, — загадочно произнёс Бивис и поманил их за собой. Хеймдалл, чтоб ты ослеп. И онемел. Зачем тебе говорить? Ты и так молчишь, как русский партизан. Вспомнив излюбленную фразу Черной вдовы, Тор невольно усмехнулся и потопал за всеми в загадочную каморку, спрятанную в дальнем углу комнаты. Прозаично, ничего не скажешь.***
Стены маленькой комнатушки были завещаны картинами, причем на большинстве из них величаво расположился Асгард. Правда, не такой, какой он есть на самом деле, но все же Радужный мост с головой выдавал в изображении город богов. Сигюн недовольно фырчала ему в спину, проклиная это место и его вместе с ним. Боится, понял Тор. Правильно делает. Правда, ей-то чего бояться? Не Асгард же будут поглощать, а он… — Честно признаться, я даже не представляю, что значат эти схемы, — подал голос Бивис, шаря на полке с пыльными бумагами. Он победно встряхнул одну и развернул перед ними прямо на полу. Падме присела и нахмурилась, водя пальцами по бумаге вдоль размазанных линий. Что там изображено, Тор понял только после того, как сенатор поднялась, выпрямилась и, хрипло выдохнув, сказала: — Зеркальная болезнь. Отраженные. Когда грань между Вселенными рушится, некоторые живущие в них отражаются, срастаются, если хотите. Скажите, Тор, как выглядел этот ваш загадочный товарищ, поиски которого завели вас на Корусант? И тут громовержец осознал две вещи: по возвращению в Асгард он снимает с Хеймдалла мысленное обвинение, и вторая — он нашел то, что искал, причем сразу после прибытия на Корусант. — И как... — прошептал бог, оборачиваясь к Бивису, — как излечить эту болезнь? Но тот лишь развел руками, зато сенатор, хмыкнув, ответила за него: — Восстановить границу между Вселенными. Тогда, я думаю, Зеркальная болезнь пройдет. — То есть она и есть твоя земная подружка, — задумчиво произнес Локи, с интересом оглядывая картины Бивиса. — Со вторым и третьим подвигом я почти угадал. — Заглохни. — Э, ребят, — позвала Сигюн, опасливо косясь на дверь, из-за которой доносились приглушённые голоса. — Похоже, там кто-то есть. В этот момент Бивис побледнел, заметавшись по каморке, и обречённо зашептал: — Есть запасной выход, он ведёт прямо на крышу, к вашему кораблю. Вон там, — он махнул в сторону противоположной стены, завешенной тряпьем. — Кто это? — напряжённо спросила Падме, держась поближе к Энакину. Почему-то Тору показалось, что этот «художник» их сдал, но потом возник вопрос: Кому? Шлемоносцам? Бог думал, сенатор урегулировала этот вопрос… Но бледное лицо Бивиса отбрасывало всякие сомнения на его счет. Он боится сам, зачем пугать других? — Скажем так, я им не нравлюсь, — вяло усмехнулся Бивис, толкая их к запасному выходу. Отодвинул грязные шторы, запуская богов и людей. — А ещё им не нравятся мои картины и мой отец. — Сенат… Он охотится на тебя? А я раскрыла твое убежище, — обречённо прошептала Падме. — Давно пора, — отмахнулся Бивис. — Быстрее! Шаги незваных гостей прозвучали совсем близко. Тор подтолкнул своих к двери и напоследок взглянул в лицо художнику. — Я их задержу, — зачем-то сказал тот. Бог усмехнулся. Оправдывается, хотя не виноват. — Обойдешься. Давай, ныряй, — пихнул его в проем и зашторил дверь тряпьем, подталкивая художника вперёд. «Нет, сегодня обойдёмся без самопожертвования. Достаточно». Жегго не сопротивлялся, хотя ему, видимо, очень хотелось побыть героем. Героем для сенатора Амидалы. Тор устало улыбнулся мысли и вдохнул пропахший топливом воздух ночного Корусанта. — Э, Тор. У нас проблемы. Опять. Похоже, нам ещё раз придётся сбежать из тюрьмы… — сообщил Локи, медленно поднимая руки. Бивис обречённо выдохнул, щурясь от яркого света ещё одного корабля. Дежавю какое-то. Нелепое.