Жизнь после

— Тони, — Наташа неслышно подходит со спины, присаживаясь рядом со Старком. — А я ведь даже почти смирился, что умер. Но вот нужно было ему… — Мужчина поднимает глаза к небу, — вновь столкнуть меня с ними. Зачем? За какие такие грехи он отыгрывается? Я знаю, что не ангел, но это… — Раздосадовано цокает мужчина, — очень подлый удар. Старк замолкает, невидящим взором упирается в зыбкую, поддернутую алой дымкой, линию горизонта. — Солнце почти взошло, — Локи ходит чуть поодаль, рассматривая на ладони какую-то сорванную травинку. Наташа поворачивается к нему, раздраженно скривившись. — Мы заметили, — устало отзывается она. — Заметили, но не поняли, — Локи подходит ближе, слышен тихий шелест его зеленого плаща. — Помните, закат на берегу моря? А тут рассвет… И он не вечен. И поля то вовсе здесь не бескрайние. И трава пожухлая какая-то. Так напоминает человеческую жизнь. — Рассвет — начало нового дня, символ надежды, воскрешения. — Отстраненно подмечает Старк, срывая лиловый цветок. — Ну, конечно! — Наташа вскакивает с места. — Может, и для нас не все потеряно? Романофф отчего-то радостно улыбается, грудь переполняет полное света и надежды, предчувствие. Но отклика в глазах Тони она не видит — тот напоминает каменную статую ангела, что склонившись над могилой, скорбит над усопшим. — Тони… — Не хочу расстраивать тебя, Нат, — Старк нехотя поднимается с земли, вяло отряхиваясь. — Но для нас уже все кончено. Мы мертвы. И пора бы с этим смириться. Наташа отворачивается от него, в ее больших глазах отражается неверие. — Но если бы мы были мертвы, разве ощущали бы сейчас хоть что-нибудь? — Локи обращается к Железному человеку. — Разве ты, Старк, сейчас бы чувствовал тоску, разъедающую сердце? Разве Романофф испытывала бы надежду, не дающую пасть духом? Локи пристально, выжидающе смотрит на Старка. Тот молчит, но также без капли стеснения, гордо вскинув волевой подбородок, разглядывает бога Коварства: в этих зеленых глазах, не одурманенных тессерактом, искрится что-то неземное, космическое, пожалуй, и правда божественное. Наташа наблюдает за этой игрой в гляделки со стороны. Ни один из противников не желает уступать другому: это похоже на схватку двух тигров, сильных и безжалостных. Первый — Асгардский бог, что по глупости своей, не считает смертных людей равными себе. Второй — смелый человек, которому плевать со своей башни на божественное происхождение первого. — Я обещаю помочь. Сделать все, что будет в моих силах, чтобы всем выбраться отсюда— Твердо произносит Локи, не разрывая зрительного контакта, протягивает руку. — Какую выгоду ты преследуешь, бог Коварства? — Тони не спешит отвечать на рукопожатие. — Я так же как и вы хочу жить. — На этот раз, искренне отвечает Локи. — Вот если мы оживем… — Криво усмехается Старк, в глазах которого, против воли, загорается слабый огонек надежды. Уж слишком заманчиво и убедительно звучат слова асгардского бога, — тогда и пожму тебе руку. — Как ты собираешься вернуться к живым, Локи? — Наташа доверяет богу обмана чуть больше, чем сам Старк. Но отчего-то общение с ним не вызывает у Романофф стойкого отвращения, как у Тони. Видимо, общая цель, в благоприятный исход которой, эти двое, так слепо верят, сближает. Старк не мог понять одного — Наташа, так же как и он, ненавидела Локи всей душой за тот ад, устроенный им в Нью-Йорке. Но почему-то сейчас шпионка готова была поступиться своими принципами ради призрачной идеи вновь ожить. Что греха таить — слова Локи звучали искренне и убедительно, что не могло не подкупить даже такого скептика, как Старк. Все-таки Тони было, что терять, но перед богом Коварства он никогда не признает, что, оптимизм, это, оказывается, крайне заразительно. — План одновременно прост в теории, но сложен в исполнении. — Локи, с видом знатока начинает посвящать «недалеких смертных» в простые божественные магические истины. — Не тяни, — нетерпеливо подгоняет Тони. — Что делает нас живыми? — Локи игнорирует недовольство Старка, которое ощущается буквально физически, продолжая с заумным видом задавать риторические вопросы. — Живыми нас делают эмоции и мысли. «Я мыслю, следовательно, я существую» — так ведь сказал один из мидгардских смертных? Чтобы удерживать связь с миром живых и окончательно не умереть, нужно больше думать. И чувствовать. Ставить перед собой цели, пускай, даже кажущиеся на первый взгляд, невозможными. И достигать их. — Знаешь, звучит как слоган к тренингу «Как стать успешным» с не очень удачным предводителем. Без обид. Локи упорно игнорировал Старка, и, эффектно щелкнув пальцами, переместил их в какой-то дохлый закуток маленького американского городишки. — Чтобы не терять связь с жизнью нужно взаимодействовать с окружающим миром. Старк, столкни мне вон ту бутылку, — Локи, скрестив руки на груди, качнул головой в сторону пустой бутылки из-под пива, сиротливо оставленной кем-то возле стены. — Ты издеваешься? Как я тебе это сделаю, если я, черт возьми, призрак? — Тони начал терять терпение. Он ненавидел чувствовать себя обманутым, а все происходящее вокруг напоминало ему дикий фарс. Который, увы, никак не походил на курсы воскрешения. — А ты возьми и сделай. Сконцентрируй всю свою злость, всю любовь, все отчаяние, и другие присущие лишь смертным глупые эмоции. И столкни эту чертову бутылку. Или ты слабак? — Локи продолжал издеваться над медленно свирепеющим Железным человеком. Задетое самолюбие Старка требовало поставить наглого бога Коварства на место. Тони, гордо расправив плечи, величественно подошел к бутылке. И, размахнувшись, со всей силы пнул ее. Но потерпел неудачу и шлепнулся пятой точкой на асфальт, под оглушительный хохот Локи. Наташа наблюдала за этим со стороны, и зоркий глаз шпионки отметил чересчур наигранное поведение бога Коварства. Его примитивные, детские способы задеть непомерное эго Тони, на удивление, легко сработали. Романофф испытала даже некое подобие уважения к Локи: тот выводил Железного человека из себя не просто потому, что хотел позлить, а потому, что сильные эмоции помогут ему сконцентрироваться. Отвлекшись на собственные размышления, Наташа была отвлечена резким звуком, раздавшимся совершенно неожиданно — звон бьющегося стекла. В миллиметре от лица Локи пролетела злосчастная пивная бутылка, разбившись на множество мелких осколков. Тони ликовал и явно был очень доволен собой. Наташа бросила мимолетный взгляд на Локи: она могла поклясться, что видела, как в уголках его плотно поджатых губ в притворном гневе, теплилась искренняя улыбка.