На волне Ледибаг

По всему дому снуют незнакомые ему люди, что-то обсуждают вполголоса, передаются новые приказы, что-то уносится прочь, что-то приносится. Они словно муравьи в своих черно-белых костюмах, что превращают ранее удобный дом в незнакомую крепость. Все становится черно-белым и чуждым буквально на глазах. Он сидит на широком подоконнике в холле, наблюдая за активной деятельностью рабочих и гадая, что они ещё изменят в его доме. Рядом из ниоткуда возникает Натали. — Разве у Вас сейчас не занятия фортепиано? — он её любит, но порой её спокойствие выбешивает его. — Разве его ещё не вынесли? — отвечая ей в тон, Адриан морщится при напоминании о теперь ненавистном инструменте. — Натали, сколько они ещё будут тут? — Сегодня должны закончить, — сверяется женщина с расписанием в планшете. — Ваш отец… Адриан уже не слушает, вставая и направляясь в кабинет Габриэля. Конечно, отец на всё время, что тут наводят порядок, свалил на очередной закрытый показ, не желая видеть, как чужие люди стирают все намёки на Эмили Агрест. Адриан пристально смотрит на огромный портрет матери. Он до сих пор не верит, что она мертва. Все это наверняка просто сон. И он вот-вот проснётся, выйдет из комнаты и увидит её. Она улыбнётся ему, назовёт его «соней» и взъерошит и без того лохматые волосы. А после он утащит её сыграть вместе на фортепиано. Но рабочие добираются и до этого кабинета, обходя его и снимая портрет. Парень сжимает кулаки. Что стоит ему окликнуть их, запретить разрушать его дом, его память о самом светлом человеке в его жизни? Ничего не стоит. Но это приказ отца. Приказ человека, который все ещё контролирует парня, пусть ему и исполнилось уже двадцать три. Просто идеальная модель семьи Агрест. Адриан моргает, сгоняя ненужные сейчас слезы. При муравьях лучше не плакать. И замирает. За портретом матери у отца обнаруживается сейф. В принципе, это логично, отец был весьма известным и богатым человеком, он не должен был удивляться. Но почему никто при нем не говорил об этом?! Адриан сглатывает. Он не должен. Но как ему осточертело это слово должен. — Вон! — ему даже не приходится повышать голос: все «муравьи» исчезают тут же. Парень не спеша приближается к сейфу. Цифровой пароль. Внутри что-то ёкает. Если отец узнает об этом, ему не повезёт. Но это и его дом. Адриан имеет полное право знать что там. Рука автоматически набирает дату рождения матери, пока разум ломает голову в поисках других комбинаций. Но замок щелкает, послушно загораясь зелёным. — Надо же, — выдыхает Адриан: и отцу не чужды чувства. Он осторожно открывает сейф и окидывает взглядом содержимое: фото матери, его детский рисунок их семьи, путеводители по Тибету, странные броши в виде хвоста павлина и мотылька. Адриан хмурится. — Адриан! — раздаётся оклик Натали из соседней комнаты, и парень, не задумываясь, хватает брошь мотылька и закрывает сейф. — Слушай, отца все равно нет, забей на расписание хотя бы сейчас, — он улыбается ей как ни в чем не бывало, сжимая холодный камень в руках. — Фортепиано, — Натали стоит его отца: такая же холодная несговорчивая стерва. Адриан прячет брошь в кармане джинс и возвращается к себе. «Муравьи» закончили с его комнатой одной из первых. И теперь там царит незнакомый холод. По привычке включив необходимую пьесу на айпаде, он падает на кровать и возвращается к изучению броши. Он уже их видел. На одной из старой фотографии, где родители были засняты ещё до свадьбы, у них были эти броши. Они парные? Не похоже. У матери была брошь павлина, логичнее было схватить её. Но что-то в этом мотыльке его притягивает. Какое-то странное чувство, что это его брошь. Парень сжимает украшение, позволяя острым краям крыльев порезать пальцы, и смотрит на стекающую по ладони кровь. Отец будет ругаться, если узнает. Ключевое слово если. — Это ведь больно, — замечают рядом с ним тонким голоском, и Агрест дёргается от испуга. Рядом с ним в воздухе висит непонятное существо сиреневого цвета, с крыльями и усиками, словно… Мотылёк. Адриан должен удивиться. Должен ужаснуться. Но вместо этого он лишь ухмыляется. — Кто ты? — на удивление хриплым голосом спрашивает он существо. — Я Нууру, квами, магическое существо, заточенное в камне чудес, — послушно отзывается оно. — Квами… Нууру, — повторяет Адриан, перебирая в голове разные мифы. Эльфы, феи, пикси… Но он никогда не слышал о квами. — И что ты можешь? — спрашивает парень. — С моей помощью ты можешь подчинять себе других людей и наделять их магией, — Нууру висит в воздухе, словно подвешенная фигурка, не смеющая двинуться. — Ты... Тебе не больно? Они оба смотрят на окровавленную руку и брошь. Адриан вздыхает и крепит брошь на рубашку, после чего идёт в ванную, чтобы обработать руку. Нууру следует за ним, словно тень. — Нууру, ты знаешь моего отца? — спрашивает Адриан, прекрасно понимая, каким будет ответ. — Габриэль был моим предыдущим хозяином, — квами зависает над его плечом. — Странно, что в этот раз меня активировал ты. Габриэль ревностно относился ко мне, создав множество запретов. Адриан чувствует ещё большую тягу к этому существу. Они оба словно марионетки в руках Габриэля. — А ты знаешь, кто я? — Догадываюсь. Его сын, Адриан, — квами странно дёргается, и Адриан замечает это. — Но я видел тебя давно, ты был ещё ребёнком. — Знаешь, судя по логике отца, я им и остался, — хмыкает парень, смотря, как вода смывает его кровь. Эти окрашенные в алый струи зачаровывают его. — Кхм, но ты же не ребёнок, — робко замечает Нууру, и Адриан возвращается в реальность. Он достаёт перекись водорода и от души поливает ею порезанные пальцы, после чего просто заматывает руку в полотенце. — Твои слова да ему в уши бы, — отрезает Адриан, возвращаясь в комнату. — Значит, ты слуга отца? — Я слуга камня чудес, — поправляет его Нууру. — Пока брошь у тебя, я подчиняюсь тебе. — Вот как? — Адриан довольно хмыкает. — И как мне его использовать? — Чтобы превратиться, тебе нужно дать команду «Нууру, трансформация», — квами порхает прямо перед ним. — После ты сможешь считывать чувства других людей, выбирая подходящую тебе жертву. — Но как я буду их подчинять? — не понимает парень. — Не думаю, что Габриэль избавился от своих бабочек, — Нууру замирает на мгновение, словно проверяя их. — Да, они ещё тут. Можешь использовать их. Но постой, ради чего… — Нууру, трансформация! — Адриан не даёт квами закончить, и фиолетовый туман окутывает его. — Не переживай, я всего лишь хочу дать людям того, чего не имел сам: возможность отдохнуть и повеселиться.