Тайна испанского цветка (Sequel)

Глава 25.

Неделя прошла для кого-то быстро, для кого-то медленно, и завтра будет день операции, и все морально готовились, особенно, Адриан, который в последние дни перешептывался со Стево. Но надо сказать, что за это время он нашёл общий язык с Лоренсо, несмотря на их стычку ранее. Они не обсуждали предстоящее дело, а просто разговаривали на разные темы, Есения тайком улыбалась, видя их вместе: для неё было важно, чтобы Адриан подружился с Лоренсо, потому что она видела испанца своим мужем, ещё она надеялась, что он понравится её родителям. Ближе к вечеру Есения спустилась с корабля на пристань, никому ничего не сказав: она хотела побыть одна перед важным днем, чтобы собраться с мыслями и понять, что сказать тётке. Девушка отправилась к дому Вито, она, погрузившись в свои мысли, не заметила, как за ней скользнула тень. Подойдя к дому, Есения встала около двери и прислушалась к звукам вокруг себя, она ничего не услышала, но что-то почувствовала, сердце забилось чаще, руки, которые пытались открыть замок на двери, не слушались, ключ упал на землю, девушка запаниковала. Вскоре за спиной она услышала шуршание, но повернуться побоялась. Есения уже чётко слышала шаги, направляющиеся в её сторону, она нагнулась за ключом, нащупала его на земле и подняла, но в замок вставить не успела: кто-то прижал её всем телом к двери и закрыл рот рукой. Девушка замерла, она испытала двоякое ощущение: страх и возбуждение. Затем она почувствовала, как рука, закрывавшая ей рот, откинула её голову вбок, и следующее, что она ощутила — это влажные губы на шее. Её дыхание участилось, и дыхание того, кто её прижал к двери, тоже участилось. Свободной рукой мужчина начал ласкать её грудь, Есения закрыла глаза и простонала в ладонь, её тело расслабилось, отдаваясь ласкам мужчины, наконец, ладонь разжалась и опустилась на вторую грудь, а губы продолжали ласкать шею. Девушка со стоном выдохнула: — Лоренсо… И он тут же развернул её к себе, глядя в глаза: — Ты узнала меня, любимая. — Только от твоих прикосновений я испытываю такие чувства. Он сразу забрал у неё ключ и открыл дверь, вталкивая её внутрь домика. Предусмотрительно закрыв дверь на замок, Лоренсо почти бросил девушку на кровать и навалился сверху. — Это твоё наказание за то, что разгуливаешь одна по вечерам. Он впился в её губы как голодный зверь и начал срывать верх платья, который с треском расходился по швам. Есения также была поглощена страстью, что не придала этому значения. — Лоренсо… Лоренсо… — стонала она. — Да, любимая? — Люби меня… — почти задыхаясь, выпалила она. — С радостью, цветочек, — улыбка появилась на его губах, как только он услышал эти слова. — Всегда люби, — шептала она, выгибая спину. — Всегда! — Лоренсо ласкал её грудь губами, затем задрал юбки. — Я люблю тебя, цветочек! — И я тебя, — выкрикнула Есения, почувствовав его в себе. — О, Лоренсо! — Да, милая, да! Кричи моё имя! Девушка обхватила его за шею и притянула к себе: она жаждала его поцелуев, и он их дал ей. Огонь обжигающей и всепоглощающей страсти охватил их, они таяли друг в друге и сливались воедино снова и снова, наверстывая упущенное время. Они вернулись на корабль под утро, пока все ещё спали, Есения стыдливо прикрывала грудь лоскутами ткани и, чтобы никто её не увидел, быстро скользнула в каюту Майлза, Лоренсо за ней. — Выйди, мне нужно одеться, — прошептала она строго. — Дорогая, я все это уже видел, — сказал он с ухмылкой. — И, кстати, оденься попроще, мало ли, что нас будет там ожидать. — Штаны? — с сарказмом спросила она, снимая платье. — Хорошая идея, — ответил Лоренсо, улыбаясь и подходя к ней, чтобы помочь снять платье. — Но у меня их нет, — с удивленным выражением лица ответила девушка, позволяя испанцу избавляться от платья. — Пойду разбужу Вито: у него, наверняка, найдётся все, что тебе нужно. — Не трогай его, пожалуйста. — Есения наконец сняла платье, и стояла в одной сорочке с порванным верхом. Лоренсо внимательно рассматривал её, его глаза снова зажглись: — Хорошо, я попозже его разбужу, а сейчас… Он прижал девушку к себе одной рукой за талию, а другой вцепился ей в ягодицы. — Лоренсо?! — взвизгнула она от неожиданности. — Отпусти! — И снова: никогда, цветочек. Запомни это уже! — и с этими словами его губы накрыли её. Когда все проснулись, Лоренсо подошёл к Вито и спросил, есть ли у него лишняя одежда для Есении, тот сказал, что Адриан оставил что-то из своего для неё, зная, что ей это понадобится. Через несколько минут он вернулся и принёс чёрные бриджи, белую рубашку и сапоги. Есения все это примерила, но ей было неудобно в этом, потому что того гляди бриджи сползут. Лоренсо порылся в вещах Майлза и нашёл широкий красный пояс. — Вот возьми, — передал он ей пояс. — Спасибо. — Есения выпустила рубашку и подвязала её вместе с бриджами поясом. Волосы она решила завязать в пучок. — Ну, как? Испанец посмотрел на неё странным взглядом и задумался: перед глазами возник образ Николь в подобной одежде. Он быстро потряс головой и задумчиво ответил: — В платье лучше, но для задания сойдёт и это. — Понятно, — грустно сказала Есения, — ты снова вспомнил её… — Любимая, прошу тебя, не надо сейчас. Я разберусь со всем этим, обещаю. Давай пока сосредоточимся на том, что нам предстоит. — Он подошёл к девушке и обнял её. Она промолчала и не стала обнимать в ответ, и ей очень хотелось сорвать с себя эту одежду, чтобы стереть образ англичанки из памяти Лоренсо. — Идем, цветочек, нас уже ждут, — ласково произнёс он, беря её за руку. Есения молча пошла за ним, пытаясь подавить обиду, хотя бы пока все это не закончится, а потом можно будет все высказать. Майлз и Ник стояли на палубе, ожидая Лоренсо и Есению. — Где остальные? — спросил испанец. — Стево сказал, что ему нужно быть в каком-то месте, Вито ушёл с ним, а тот в капюшоне вообще не появлялся, — ответил Иден. Лоренсо и Есения переглянулись, поняв, что Адриан что-то задумал, и решили не ждать больше никого. Все, кроме команды виконта, покинули корабль. По дороге они поймали экипаж и отправились в Мурсию, в дом Есении и её семьи. Девушка чувствовала волнение, но не от того, что им предстоит, а от того, что она давно не была дома. Лоренсо и Есения сидели рядом, а Ник и Майлз — напротив них, и всю дорогу испанец держал девушку за руку, словно знал, что она чувствует, и ей помогало это. Ник всю дорогу наблюдал за ними: «Как такая красавица могла достаться такому болвану? Если бы она была со мной, все было бы по-другому: она всегда улыбалась бы и была счастлива». Есения почувствовала на себе чей-то взгляд и посмотрела сначала на Лоренсо, но тот глядел в окно, затем перевела взгляд на Ника и убедилась, что это он смотрел. Как только детектив поймал её взгляд, сразу улыбнулся, Есения же просто закатила глаза, что было крайне невежливо, и она это понимала, но ничего не могла с собой поделать: назойливость этого человека просто убивала её. Ей пришла в голову мысль рассказать все Лоренсо, но она быстро отмела её, зная его проблему с ревностью, тогда девушка просто положила голову ему на плечо и закрыла глаза. Ник, конечно, понял, что она показала ему, кто её мужчина, тем самым поставив его на место, но он не обиделся, просто лишний раз убедился, что испанцу досталось золото, которое будет верно ему до конца жизни. А Лоренсо, почувствовав голову Есении на своём плече, обнял её и прижал к себе покрепче, она устроилась поудобнее и открыла глаза, чтобы посмотреть на реакцию Ника. К её огромному удивлению мужчина не выглядел задетым или расстроенным, наоборот, он с улыбкой и восхищением смотрел на них. Девушка нахмурилась и посмотрела на него в упор, на что он громко рассмеялся. Все сразу обратили на него внимание, ожидая ответа. — Простите, — начал он спокойным мягким тоном, — просто вспомнил одну шутку. — Хоть кому-то весело, — ответил Лоренсо, хмурясь. Остаток поездки прошёл молча. Через несколько часов кучер высадил их, немного не доехав до дома Есении. — Что дальше? — спросила девушка. — А дальше мы идём с визитом к твоим родственникам, — ответил Лоренсо голосом, в котором чувствовалось еле сдерживаемое раздражение в отношении семьи Есении. Когда они все подошли к дому, девушка постучала в дверь, через пять минут в дверях появился слуга, которого Есения не знала. — Вам кого? — строго спросил мужчина сорока лет с зачесанными назад чёрными волосами, у него был уставший вид и мешки под глазами, а лицо ничего не выражало, кроме напускной строгости. — Сеньора Фернандез дома? — спросила Есения, нервничая. — Да, а кто её спрашивает? — слуга окинул уставшим взглядом всех мужчин. — Родственница, — коротко ответила девушка. — Подождите за дверью, я уточню у сеньоры. — Мужчина прикрыл дверь и ушёл. — Чего мы ждём? Идём! — Лоренсо нетерпеливо толкнул дверь рукой и вошёл в дом, все остальные молча последовали за ним. Когда Есения вошла в свой дом, она замерла на пороге: здесь ничего не изменилось; слезы сами покатились по щекам от ностальгии, она так скучала по своему дому. Лоренсо заметил состояние девушки и взял её за руку, успокаивая. В гостиной послышались голоса: — Какая родственница? — раздался недовольный голос тётки. — Откуда мне знать, сеньора, я здесь только месяц работаю, — отвечал слуга. — Где мой муж? — Спит. — Ух, ленивая бестолочь! Скажи этой родственнице, что она ошибается, у меня, кроме мужа, нет родственников. — Ошибаешься, тётя, — громко сказала Есения, входя в гостиную вместе с мужчинами. Старая сеньора открыла рот от удивления и медленно опустилась в кресло. — Ес… Есения? — еле слышно произнесла она. — Узнала, тётя? — Я думала, что ты умерла, — приходя в себя, сказала женщина. Девушка усмехнулась и подошла ближе: — Как мой брат и родители? — О чем ты говоришь? — тётка взяла свой веер и начала обмахиваться им. — О том, что ты убила моих родных. — Есения не хотела раскрывать все карты, она ждала Адриана. — Я? — протянула женщина, выпучив глаза. — Девочка моя, ты в своём уме? — Сеньора? — обратился к ней Ник, — позвольте представиться: Ник Докендорф — детектив, занимаюсь делом сеньориты Фернандез. Сеньора совсем потеряла дар речи, все быстрее махая веером. — Мы приехали сюда, чтобы разобраться во всем и восстановить справедливость. Могу я задать Вам несколько вопросов? — вежливо спросил Ник. — Какие ещё вопросы? Я не собираюсь на них отвечать. — Господи, что вы церемонитесь с ней, — рявкнул Лоренсо, подходя к сеньоре. — Слушайте меня внимательно, старая ведьма. Женщина испуганно вжалась в кресло, а испанец почти навис над ней. — Если Вы сейчас не скажете, что произошло с семьей Есении, я собственными руками выволоку Вас и Вашего мужа из этого дома, и не дай Бог Вам здесь появиться снова, я уже не буду разговаривать. — Я… Я… Я ничего не знаю, — запинаясь ответила она. — Даже мы все знаем, а Вы нет. Это как так возможно? — Ну, если вы все знаете, то зачем меня спрашиваете? — Видите ли, дорогуша, мы хотим, чтобы эту правду сказали Вы в присутствии представителя закона, чтобы, в случае прямой вины, засадить Вас за решётку. Сеньора не на шутку испугалась: — Но я правда ничего не знаю, — она уже закрыла лицо веером от испуга. — Что Вы сделали с родителями Есении? — уже спокойнее спросил Лоренсо. — Ничего, это был несчастный случай. — О, как интересно! Подстроенный Вами? — с сарказмом в голосе спросил испанец, все ещё стоя рядом с женщиной, но уже не нависая над ней. — Нет! Они попали в руки к бандитам, и те, вероятно, их убили, — отвечала женщина, нервничая. — Ах, вот как! Только вот что-то не сходится: сначала Вы сказали, что это был несчастный случай, а сейчас говорите, что их убили. Может, Вы и наняли этих бандитов, мм? — Лоренсо скрестил руки на груди и широко расставил ноги. — Вы что? Я бы никогда так не поступила с ними. Лоренсо громко засмеялся: — Ну да, ну да. И Есению убить Вы тоже не хотели, впрочем, как и её брата, я прав? — Конечно. А брат её мёртв, и мы не знаем, как это случилось, — женщина сделала печальное лицо. Майлз и Есения услышали шаги в прихожей и обернулись в тот момент, когда в гостиную вошли Адриан и Вито. — Ну, Слава Богу, — прошептала Есения. — Зато я знаю, тётя! — сказал вошедший Адриан. Все, кроме Есении, Вито и Лоренсо, ахнули, а тетка потянулась за графином с водой. Адриан снял капюшон и подошёл к тётке так близко, чтобы она увидела его лицо и поняла, через что он прошёл. — Но ты же мёртв… — Как видишь, нет, я инсценировал свою смерть, — усмехнулся Адриан. — Может, уже расскажите про родителей? — снова спросил Лоренсо. — У нас много дел ещё. — Хорошо, — неуверенно сказала сеньора. — Они были в подвале одного дома, а мы всем сказали, что они умерли, но потом они сбежали, и я не знаю куда. Только потом выяснилось, что они попали к бандитам, и их убили. — А зачем Вы их посадили в подвал и объявили мёртвыми? — уточнил детектив. Лоренсо тяжело вздохнул, отвернулся и положил руки на голову, взъерошивая волосы. — Чтобы завладеть наследством. Мы думали, что дети умрут от горя, но этого не произошло, и тогда мы хотели убить их по-настоящему, но они сбежали. Потом на очереди был Адриан, но он пропал и тоже умер, как мы думали. Есению я хотела выдать замуж… — Чтобы муж извел ее до смерти, да, тётя? — сказал Адриан. — Нет, он любил её, — испуганно ответила она. — Конечно, любил, как и ты нас. Я все слышал и все знаю, поэтому вы хотели избавиться от меня, но мне пришлось «умереть», чтобы вы не преследовали меня больше. Тетка опустила глаза и прошептала: — Давайте все решим по родственному: раз уж ваших родителей нет в живых, мы с дядей заменим их, вы вернётесь в этот дом. Простите меня! Раздался громкий смех Есении и Адриана. — Нет, тётя, — язвительно сказал Адриан, — ты со своим мужем сядешь за решётку за похищение и покушение. — У вас нет доказательств, — резко сказала она, вставая. — Я устала от этого цирка, убирайтесь все из моего дома. — Не хочешь по-хорошему… — Адриан повернулся к Вито, — Вито, пусть Стево зайдёт. Паренёк пошёл за цыганом. — Сейчас будут тебе доказательства, ведьма, — агрессивно ответил Адриан. В гостиную начали входить Вито, за ним два полицейских, потом Стево и… — Мама, папа! — крикнула Есения, бросаясь к своим родителям со слезами. Майлз, Ник и Лоренсо не поверили своим глазам, а тетка схватилась за сердце и медленно села на то же кресло. — Что? Плохо стало? — Адриан снова накинулся на неё. — Не притворяйся, здесь полиция! Арестуйте её! Полицейские, которые уже были в курсе всего, благодаря родителям Есении и Адриана, подошли к сеньоре и подхватили её под руки, но она потеряла сознание. — Доктора позовите! — крикнул Майлз, выйдя в прихожую. Доктор пришёл через полчаса и объявил о смерти женщины. На весь этот шум прибежал муж, который спал наверху. Когда он узнал все новости, то во всем раскаялся, но его вины здесь не было, так как он не участвовал во всем этом, просто закрывал глаза на все, чтобы не спорить с женой. Узнав о её смерти, он вздохнул с облегчением и упал на колени перед братом, моля о прощении. Родители его простили, но видеть в своём доме больше не желали, и он собрал свои вещи и ушёл. Когда все страсти улеглись, присутствующие успокоились, Есения отозвала в сторону Лоренсо, он пошёл за ней с задумчивым видом. — Что с тобой происходит? — обеспокоенно спросила девушка, прислонившись к стене и заведя руки назад. — Что ты имеешь в виду? — вопросом на вопрос ответил Лоренсо, сложив руки на груди и широко расставив ноги. Есения очень любила эту его позу: он выглядел всегда таким уверенным в себе, высоким, статным, выражение лица всегда такое невозмутимое, и ей хотелось смотреть на него вечно, слушать его и восхищаться им. Эта поза излучала силу и безопасность для неё, и невольно залюбовавшись этим мужчиной, Есения забыла о своём вопросе и не слышала его вопрос. — Цветочек? Ты меня слышишь? — повторил он уже в который раз. — А? Ты что-то спросил? — вынырнула она из своих фантазий. Лоренсо мягко посмеялся и сказал: — Ты любовалась мной, не так ли? Есения смутилась и опустила глаза, признавая его правоту. — Я не против, — улыбнулся он, — но если ты все ещё хочешь продолжить разговор, сосредоточься. — Прости, — она смущённо потерла шею. — Я хотела узнать, что с тобой, ты сегодня сам не свой: агрессивный, нетерпеливый… — Остановись, — спокойно прервал он её, — просто я переживал за тебя, и я устал от проблем, которые происходят у нас из-за меня. — Николь? — догадалась Есения. — Да… — Лоренсо сразу погрустнел и принял страдальческую позу. — Я не хочу, чтобы нам кто-то мешал, и я мучаюсь, что не могу понять причину появления Николь в моей жизни. — Хотела бы я тебе помочь, но я даже не знаю вашу историю, — грустно произнесла девушка. — Нашу историю знают Пруденс и Энджел. — Может, тебе поговорить с Пруденс? — с надеждой предложила Есения. — Нет… — Простите, что прерываем, — подошли родители Есении, и девушка с испанцем посмотрели на них. — Есения, представь нам, пожалуйста, своего избранника. — О, откуда вы… — начала девушка. — Мы все о тебе знали, что Адриан рассказывал, ну, и то, как вы смотрите друг на друга, говорит о многом, — предугадывая вопрос дочери, ответила мать. Есения снова смутилась, но быстро взяла себя в руки: — Это Лоренсо Дельгадо, а это, — девушка указала рукой на своих родителей, чтобы представить их испанцу, — Диего и Беатрис Фернандез. — Очень приятно, сеньор, — Лоренсо пожал руку отцу девушки. — Взаимно, — ответил Диего. — Очень приятно, сеньора, — испанец слегка поклонился и поцеловал руку Беатрис, которая покраснела от такого жеста. Есения про себя улыбнулась: «Вот и вернулся галантный Лоренсо». — Что вы планируете делать? — спросил Диего. — То, что не успели закончить, — ответил испанец. Диего вопросительно посмотрел на него. — Мы поженимся! — Мы можем поговорить в моем кабинете наедине как мужчина с мужчиной? — сразу спросил отец Есении. — Конечно, — заулыбался Лоренсо, — ведите. Они зашли в кабинет и сели за стол друг напротив друга. — Я скажу тебе одну вещь, — начал Диего, — а ты подумай над этим. Лоренсо заинтересовано кивнул и приготовился слушать. — Моя дочь — самое драгоценное, что есть у меня, потому что она мой маленький цветочек. Я не собираюсь угрожать тебе или препятствовать вам, просто знай, что, если ты сделаешь больно ей, ты навсегда потеряешь моё доверие к тебе. — Я понимаю, сеньор, и я никогда не сделаю ей больно сознательно, я слишком её люблю и ценю, ведь она и мой цветочек. Отец удивлённо посмотрел на него, и Лоренсо, улыбнувшись, сказал: — Да, я, когда впервые услышал её имя, сразу так назвал её. Диего улыбнулся в ответ. — Ты сказал, что не сделаешь ей больно сознательно, — сразу стал он серьёзным, — значит, есть то, что может навредить ей неосознанно? Испанец тяжело вздохнул: — Возможно… — И что же это? Я не из праздного любопытства спрашиваю, может, я смогу помочь чем-то… — Вряд ли, это моё внутреннее состояние, и непонимание его, — Лоренсо задумчиво подставил кулак под подбородок. — Здесь замешана другая женщина? — К сожалению… — И ты любил её, но у вас не получилось ничего, я прав? И сейчас ты не можешь отпустить её, хотя больше не любишь? Лоренсо встрепенулся и уставился на Диего. — Не удивляйся, я сам через это проходил. — И как Вы справились? — с надеждой спросил испанец. — Я понял, что эта женщина вошла в мою жизнь, чтобы показать мне меня самого, она была отражением моих худших черт. Сначала я был влюблен в неё, со временем она начала раздражать меня, и чем больше она показывала мои недостатки, тем больше я её ненавидел. Потом я встретил свою Беатрис и полюбил её, но ненависть к той женщине меня не оставляла, и это мешало моим отношениям. Тогда моя Беатрис объяснила мне все, и я стал работать над собой, исправляясь в лучшую сторону. Да я до сих пор работаю над собой, но ненависть уже ушла, а вместе с ней и та женщина. Лоренсо задумался. — Я оставлю тебя, похоже, к тебе пришло озарение. Диего ушёл, и озарение действительно пришло. «Николь появилась тогда, когда у меня начались реальные проблемы с отцом. Нам вместе с ней предполагалось простить его, но я же вроде простил. Или нет? Она ведь отражала моё отношение к нему: она хотела убить его за то, что он убил её отца, а я хотел за то, что он морально уничтожил мою мать. Вот оно! Я не простил его за мать, за то, что он сделал с ней». И когда это осознание пришло ему в голову, он заплакал, заплакал как мальчишка, и сквозь слезы начал говорить: — Папа, прости меня за моё отношение к тебе, за все слова, которые я говорил тебе, и за мысли о тебе. Прости меня за все! И я тебя прощаю за боль, за отношение ко мне и к маме, за то, что ты не был тем отцом, о котором я мечтал. Я прощаю тебя за то, что ты мучил мою мать. Я прощаю тебя и отпускаю! Я благодарю тебя за то, что ты дал мне жизнь. Ещё несколько минут Лоренсо рыдал, просил прощения и сам прощал, и когда он почувствовал пустоту внутри, он понял, что все закончилось, и он затих, опустив голову на руки. И в эту минуту зашла Есения, которая стояла за дверью, боясь прервать его. Она молча подошла и положила руку ему на спину и тихо сказала: — Позволь мне заполнить эту пустоту любовью. Лоренсо поднял голову и посмотрел на Есению: сейчас она светилась в его глазах как ангел или, как он её недавно называл, лунная богиня, она была его спасением всегда, и его осенило ещё раз, он понял, какую тайну она носит в себе, и он ей скажет об этом, потому что она сама этого не знает, но не сейчас, так как он нуждался в её любви. Лоренсо посадил девушку к себе на колени и прижался к ней, позволяя её любви наполнять его пустоту. Есения нежно гладила его по голове и шептала слова любви. Эти двое соединили свои сердца через освобождение, оба чувствовали облегчение и обновление своих отношений, и теперь это навсегда. «Спасибо, Николь! Я отпускаю тебя!» — мысленно проговорил Лоренсо.