* * *
Вызов от Тони прилетел полторы недели спустя. Когда тишину разорвало оповещение, Питер куковал на здании бизнес-центра, ковыряясь в старой плате. Не так давно он выследил мошенников, предпочитающих не возвращать «сломанное» оборудование клиентам, и честно позаимствовал парочку деталей с их склада. Конечно, собрать что-то толковое из мусора не улыбалось, но мелкие конденсаторы, провода и разъёмы вполне могли ещё разок послужить благому делу. Мышцы гудели от усталости. Возвращаться домой не хотелось, и Питер отвлекался, как мог. Внезапно Карен посоветовала ему надеть маску полностью. А затем приняла вызов — слава Фортуне, без видеосвязи. Он уже и забыл, какой предательницей она могла быть. — Скажи на милость, — голос Тони напоминал голос судьи, приговаривающего преступника к пожизненному заключению, — существует ли у героев годовой план, который необходимо выполнить, чтобы получить премию? — Что будет, если я скажу нет? — Тогда я поинтересуюсь: откуда такой фанатизм? Предполагалось, что ты погоняешь нарушителей в свободное время. Пара часов перед сном или около того. Но, судя по графику активности боевых систем, слово «умеренность» тебе незнакомо. Питера раздражали интонации, которые использовал Тони: в глаза бросались дистанция и отстранённость. Наигранные поучительные нотки подчёркивали, кто тут опытный мастодонт, а кто — бестолковый неофит. Чтобы случайно не ляпнуть лишнего, приходилось тщательно обдумывать свои слова. Только вот в груди всё равно клокотало. — Я… пытаюсь свыкнуться с костюмом. Он потрясный, мистер Старк. Просто обалденный. Геройствовать в нём одно удовольствие. Вроде бы тактика лизоблюдства никогда не подводила, но что-то опять пошло не так. Тони на комплименты не купился. — Питер, ты не сможешь объять весь мир. Только загоняешь себя и однажды попадёшь в беду. Дозируй, что ли. — Я собираюсь стать сильнее, — подумав, Питер расчехлил тяжёлую артиллерию доводов, — чтобы дорогие мне люди были в безопасности. Понимаете? Тони помолчал, явно предлагая высказаться, но разглагольствование требовало подробностей, а их Питер проработать не успел. В голову ударила неожиданная догадка: он не отчитывался Хэппи уже три дня! Привычка строчить восхищённые комментарии по поводу побед, поражений и спасённых котят давным-давно канула в небытие, но ребёнку такое поведение несвойственно. Сам виноват — получи-распишись. — Если в самый важный момент ты окажешься выжатым до корки, что будешь делать? — Тони перестал сюсюкать с ним, как с детсадовцем, но воспринимать серьёзно не торопился. — Я постараюсь не оказываться в такой ситуации. — Рассмотри гипотетически. Питер пожевал губу под маской. — Мистер Старк, зачем вы позвонили? — не выдержал он. — Если я спасаю больше людей, то я молодец, разве нет? — Твоё поведение кое-что напоминает, и мне не нравится эта параллель, — уклончиво объяснил Тони. — И я просил тебя отчитываться Хэппи. — Извините. Забегался. — Да. Это-то меня и беспокоит. Питер сглотнул и закрыл глаза, чувствуя, как его сердце сжимается до размеров атома. Интересно, он когда-нибудь сможет разговаривать с Тони легко и непринуждённо, как раньше? Без комка в горле, без дрожи в пальцах? — Питер? — Мистер Старк, я в порядке. Мне нравится быть Человеком-пауком. — Не забывай, всем нужны перерывы. Хотя бы на сон и еду, — совсем смягчившись, сказал Тони. — Если ты перегоришь... — Нет. Я в полном порядке, правда! Только нормогеройство, никаких сверхзадач. Тони вздохнул и без прощальных расшаркиваний завершил разговор. Резко стянув маску, Питер хмуро уставился куда-то на горизонт, за пределы бесконечных крыш. Он не врал так много уже очень давно. Ложь дома, ложь в школе, ложь там, где, казалось бы, её быть не должно — в супергеройстве. Он лгал Тони даже в мыслях и чувствовал себя ублюдком уровня Локи, не меньше. Есть Бог Обмана, а есть Человек-обман. Положение спасало только то, что на другой чаше весов лежала победа над Таносом, а перед этой недостижимой целью всё остальное теряло значимость. Огни Нью-Йорка приятно слепили глаза. Цепочки фонарей и окна мерцали, безжалостно засвечивая ночное небо. Выбранный Питером переулок был тих и безлюден. Рядом гудел пыльный короб вытяжки, по парапету деловито вышагивал голубь. Тони словно на повторе осуждающе ворчал в мыслях: твоё поведение кое-что напоминает. Интересно, что он имел в виду? Себя? Роджерса? Кого-то, кого Питер не знал? Вряд ли этот человек предпочитал ежедневно измочаливаться в патрулях, а значит, речь шла о чём-то другом. Выбивало из колеи и то, что Тони начал мониторить так рано. Или Питеру просто казалось, что он не следил тогда: с Тони его связывал лишь молчаливый Хэппи. Сам он не звонил как минимум первые полгода. Хуже всего, что попытки Питера расшибиться в лепёшку и отловить всех преступников за одну ночь не давали особых результатов. Он надеялся хоть немного ускорить процесс адаптации тела, но неизменно терпел провал за провалом. Это злило, раздражало. Словно после езды на новенькой гоночной красавице ему всучили ржавый пикап и вертись как хочешь, Пенис Паркер. По дороге домой родилась Идея. Идея ужасала и в то же время прикидывалась хорошим, даже, пожалуй, единственно верным решением. Напроситься на тренировки — простейший путь стать сильнее. Питер знал, что на Базе найдётся всё необходимое. Беннер в его времени вспоминал удобные залы и тренировочные программы, которых они лишились после атаки Таноса. С ударной нагрузкой Питер мог бы гораздо быстрее сдвинуться с мёртвой точки, а там и взяться за Стервятника и его шайку. Идея была хороша и, как и любая идея, связанная с Тони, требовала тщательной проработки. Иногда Питера охватывало неприятное чувство, будто они ведут невидимую партию, и он пытается обыграть его, гроссмейстера от мира интеллекта, с помощью банальной и топорной хитрости. Весьма самонадеянно, ведь, несмотря на скачок во времени, Тони всё ещё был старше и опытнее и, что немаловажно, подозрительнее. Но пока у него нет причин направлять на Питера все камеры города. Верно же? Дополнительным сюрпризом стали возобновившиеся кошмары. Мириться с ними Питер привык: отсутствие безопасности не могло не сказаться на психике, но раньше ему не приходилось жить десятью жизнями одновременно. Он пытался изображать школьника, не срываясь на преподавателей. Оберегал Неда от лишней информации, осторожничал с ЭмДжей, театрально избегал Флэша. Притворялся хорошим племянником, по ночам переодеваясь в самые мрачные шмотки и рыская по углам, чтобы через пару часов опять предстать перед нарушителями правил парковки ярким творением Тони Старка. Голова предсказуемо шла кругом, и в те редкие часы, когда сон всё-таки успевал раньше, чем Питер определялся с новой задачей, его сознание вспыхивало мёртвыми лицами, далёким смехом, тенями и нескончаемым страхом. Это был очередной долгий мерзкий сон. Питер сидел на пирсе и медленно отрывал от себя кусочки. Кусочки падали в воду, и по ту сторону отражения их подхватывал другой Питер. Его лицо иссекала грустная улыбка, на голове были почему-то короткие волосы, мягкий ёжик, не похожий на привычные кудри. И, видимо, жизнь потрепала его так крепко, что самые ненавистные лоскутки он собирал, будто какое-то сокровище. Питер знал, что разрушает не просто себя — а болезненные и вместе с тем дорогие воспоминания. Но не мог остановиться и в результате скормил Другому всё, что получилось собрать… Он проснулся, когда дошёл до сердца. Самый важный кусочек никак не хотел отрываться, снова и снова приклеиваясь обратно. Регенерация не давала сделать последнее движение, и процедуру приходилось повторять. Питер обнаружил, что расцарапал грудную клетку, и сел в кровати, мокрый и взбудораженный, не понимающий, где он находится. В маленьком окне распалялось раннее утро. Обычное, непримечательное утро не самого благополучного района Нью-Йорка. Грязно-голубой обрубок неба над бетонными коробками. Надеясь хоть немного прийти в себя, Питер поднял ставню и свесил голову за подоконник, вниз. Прохладный ветер огладил его лицо, ненавязчивый фоновый шум помог привести мысли в порядок. Он не знал, сколько ещё выдержит, если будет продолжать в том же духе. Может быть, всё это просто слишком для его организма и рассудка. В обход взросления, формирования личности и сознания — он просто не мог привыкнуть, приноровиться. Смириться. Осознать. И если с телом он ещё мог попытаться что-то сделать, то натренировать разум просто так не получится. Что если из-за этих проблем он испортит и прежний, условно-неплохой, вариант развития событий? Что тогда? Наматывать круг снова? Только сейчас он подумал о том, что может проиграть намного раньше. Лишить близких, родных и весь мир не самого радужного, но будущего. Как он мог решиться на настолько глупый, самонадеянный шаг?..* * *
Магазинчик Делмара стоял там, где должен был, и Питер пялился на него с противоположной стороны улицы, напряжённый до кончиков ушей. Ему пришлось перебарывать себя, чтобы вернуть взгляду легкомысленную бестолковость и просто зайти, поздороваться — казалось бы, прошло столько лет, но… Это после были разбитые машины и самолёты, разрушенные здания, уничтоженные судьбы. Умирающие на руках друзья и враги — всё было после. Но первой на долгом и сложном пути Питера оказалась маленькая закусочная с самыми дешёвыми сэндвичами в квартале. «Дейли Бьюгл» отвалило бы мешок денег за эту новость. Как только Питер перешагнул порог, отдалённо знакомый запах масла для жарки окутал его и поглотил, не оставив ни дюйма свежего воздуха. — Лучшая забегаловка Квинса рада приветствовать вас! — заулыбался Делмар. — Чего жаждет душа, мистер Паркер? — Она просто изнывает от желания съесть парочку сэндвичей, — сказал Питер, готовый в любой момент трусливо сбежать. — Номер пять. С огурцом. Пока Делмар переговаривался со своим подчинённым, Питер потрепал за холку жирного полосатого кота, разлёгшегося на витрине. — Эй, Мёрф. На этот раз я не облажаюсь. Обещаю тебе. — Как дела у тётушки? — спросил Делмар, пробивая заказ. — Лучше не бывает. — Значит, станет ещё лучше, когда она получит наши сэндвичи! — И не поспоришь, — кивнул Питер, пряча заказ в рюкзак. — Спасибо. — Пока-пока! Приходи ещё. Когда он вывалился обратно на узкую улочку, горло сводило от злости. Ведь это мелочь… мелочь — унылый магазин из прошлого, в котором он периодически закупался быстрой едой. Почему он помнит только свои неудачи? Надо бы отвлечься. Отвлечься на что-то совершенно не связанное с косяками и проигрышами. Погрузиться в дело, не изуродованное сожалениями. Например, оборудовать убежище. Он нуждался в месте, о котором никто, включая Тони, не знает. В теории Питер мог представить, как оно должно выглядеть и где именно находиться. На практике дело осложнял прогресс, в пределах владений Старка несущийся вперёд семимильными шагами. Тони мог в любой момент воспользоваться передовым оборудованием, в том числе и слежения, чтобы за считанные часы прошерстить весь город. Питеру же оставалось довольствоваться тем, что есть. Собственно, ничем вообще. Убежище должно быть защищено от посторонних, иметь достаточный запас расстояний для того, чтобы сбить любого дрона со следа, быть недоступным для простых людей и максимально непримечательным. Таких мест в реальности Питера осталось просто завались, на каждой улице, но здесь и сейчас Нью-Йорк всё ещё расширялся. Даже в самых дальних районах жизнь била ключом. Питеру пришлось потратить несколько недель на поиски подходящего места. Потом ещё пару-тройку дней, чтобы обезопасить радиус вокруг — избавиться от лишних камер, организовать для себя тайный проход через старый, давно нефункциональный водоотвод. Ни на одну свою вылазку он не брал костюм, по возможности маскировался, каждый раз проверяя одежду на наличие жучков. Выбор в итоге пал на недоступный из-за разрушенной лестницы чердак старого дома из коттеджного квартала. Питер натаскал внутрь кое-какой мебели, добыл доску для заметок. Постепенно облагородил рабочую зону и немного расслабился — никто не смог бы сюда добраться, не имея способности летать или ползать по стенам. И всё же, несмотря на то, что после пристыжающего звонка Питер старался строчить Хэппи письма счастья ежедневно, ещё через неделю Тони позвонил опять. Питер принял его вызов, пролетая над торговым центром неподалёку от Джуэл-авеню. Соскочив с паутины прямиком на перила туристической обзорной площадки, он с трудом подавил мерзкую пугливую дрожь, когда услышал тихий звук установившейся связи. — Скажи на милость, чем ты занимаешься? — с лёгким холодком в голосе спросил Тони. Сердце заледенело. Как? Как он мог что-то узнать? Спутник? Ещё какие-то способы слежки, о которых Питер не подозревал? — П… патрулирую? — Это я знаю. Кроме? — Тренируюсь. — Недоговариваешь, — Тони, похоже, не собирался скрывать, что отслеживает его не только во время патрулей. — Слушай, пацан… — Я хотел спросить, — нагло перебил Питер. На том конце волны возмущённо замолчали, но, как ни странно, не одёрнули. — У нас есть центры подготовки супергероев? Тони натянуто хмыкнул. — На Базу уже перевезли оборудование. Но будь добр, объясни, зачем тебе это? Питер сглотнул, медленно слез с перил. Он не хотел врать — как показала практика, у него не получалось. Значит, проще выдать правду. Не всю, но правду. — Мне… страшно, — едва совладав с языком, сказал Питер. — Это сложно объяснить. — Попробуй, — к его огромному удивлению, тон изменился на доверительный и мягкий. — Знаете чувство… будто на плечах лежит огромное бремя? Будто каждая жизнь, которую вы не успели спасти — ваша вина? — Конечно, я знаю, Питер. Неприятно, но в целом терпимо. Со временем ты поймёшь, что это нормально. И научишься отвлекаться. — Вам когда-нибудь казалось, что отвлечься не получается? Тони немного помолчал. — Малец, ты случайно не в депрессии? Тебе нужна помощь? Питер замолк, закрыл глаза. Внутри бушевало — с такой силой, что хотелось кричать. Говорить с мертвецами в голове и жить с ними в реальности, пытаясь всё исправить, совсем не одно и то же. У Питера не было толкового плана. И хотя бы капли уверенности в своих действиях. Настоящая глупость в том, что судьба целой вселенной зависела от уставшего героя в теле мальчишки, у которого по всем признакам начиналась первая в жизни супергеройская депрессия. Безумие. — Питер? — позвал Тони. Прежде чем ответить, Питер сделал глубокий, медленный вдох и дождался, когда стальной обод на горле ослабнет — не хватало только разрыдаться, в самом деле. — Да, помощь… мне нужно место, чтобы куда-то девать энергию. Иначе я сойду с ума. Несмотря на то, что его слова никак не укладывались в повседневность современного Человека-паука, Тони высмеивать не стал. — Хорошо. Я предоставлю тебе такую возможность. Тётушке скажем, что это стажировка. Раза в неделю будет достаточно? — Даже больше, чем я мог надеяться. На фоне раздался приглушённый голос Пятницы. Питер улыбнулся. — Хэппи тебе позвонит. — Спасибо… Мистер Старк. — Пока не за что. — Как вы вообще? Ну… после случившегося между вами и Кэпом. — Эй, я, в отличие от некоторых, в чистке мозгов не нуждаюсь. Звонок завершился, и Питер сполз по перилам, опустив голову. В груди колотилось. Правда и впрямь спасла положение. Удивительное чувство — признаться, хоть и завуалированно. Пусть Тони думает, что он слишком много на себя берёт. Впрочем… если бы он знал правду, то именно так и посчитал бы. «Я хотел быть как вы». «А я — чтобы ты был лучше». Интересно всё-таки… мог ли он когда-нибудь оправдать его ожидания?