Рецидив

      Небо горело. Красная линия пылала, рассыпая блики на кронах массивных, причудливо изогнутых деревьев — росчерк иной реальности между длинных, растянувшихся лисьими хвостами облаков.       Питер стоял на балконе Вакандского замка и не мог вспомнить этого прекрасного вида.       — Закат был красивее, — внезапный вывод в такой момент был вроде шутки футбольного комментатора, за одним исключением — спортивные комментаторы не могли звучать настолько высокомерно.       Локи встал рядом, гордо заложив руки за спину. Он был в местном балахонистом одеянии и казался едва ли заинтересованным в происходящем. Питер позволил себе полюбоваться отстранённым красивым лицом, прежде чем ответить:       — Я просто надеюсь, что дотяну до следующего.       — Значит, ты видел Сердце Вселенной, — Локи не стал ходить вокруг да около. — И? Хоть одна истина тебе открылась?       — Ну… ничего особенного я не разглядел. Как раз самое интересное и не помню.       — Не страшно. Эти артефакты — всего лишь игрушки.       — Наверное, я ни разу не разговаривал с тобой, — внезапно удивился Питер. — Выходит, и ты помнишь свои смерти?       Лицо Локи тронуло раздражение.       — Я помню всё.       — Почему тогда…       — У каждого из нас есть тайны.       Питер задумался. Ведь Локи наверняка и раньше где-то пересекался с Таносом. Может ли быть так, что эти двое играли по каким-то своим, ранее оговорённым правилам?       Тор говорил ему, что Локи безумец, и именно поэтому общим собранием решено держать его в тылу сражения на случай, если что-то пойдёт не так. Питера почему-то это беспокоило: он чувствовал в словах Локи нечто большее, чем просто дерзкую решимость.       — Для тех, кто использовал Сердце однажды… — добавил Локи, опуская голову. — Смерть — это не конец. И никогда им не будет.       Он исчез так же внезапно, как появился. Питер не смог даже мысленно подобрать хоть какой-то ответ, скованный внезапным приливом волнения.       Из глубокой задумчивости его вывел сигнал воздушной тревоги.       Как бы сильно Питер ни готовился к этому, появление первого корабля пробило сердце знакомым, тревожным чувством причастности. Он недолюбливал глобальность всего вокруг, а в особенности то, насколько эгоистичные решения повернули реку истории в другое русло. Хотелось верить, что эффект бабочки не приведёт к трагедии, пока они прикладывают столько усилий.       Наверное, что-то похожее испытывал бы человек, нажимающий на кнопку активации ядерной боеголовки. Одно касание — конец для всех, включая исполнителя, и с этим он ничего бы не смог поделать.       Причастность к истории…       — Питер, — позвал Тони.       Им не нужно было говорить сейчас что-либо мотивирующее или успокаивающее, чтобы направлять друг друга. Достаточно находиться рядом. Впрочем то, как Тони сжал его руку, всё же помогло выровнять дыхание.       — Всё хорошо, — сказал Питер. — Мы готовы.       — Готовы, — кивнул Тони, быстрым касанием активируя датчик пси-интегратора.       Питер повторил его движение.       И это было хуже, чем если бы под ним сейчас открылся люк — рассудок буквально провалился в облако волнения. Он не мог и представить такого. Чувство глубокого сопереживания, будто Мстители собрались в одного рейнджера на уровне эмоций.       Мысли текли, не сбиваясь и не растворяясь в пустоте одиночества, купались в общем, яростном потоке желания дать отпор.       Защитить планету. Защитить друзей.       Защитить…       Затяжное ожидание прекратилось. Как только Тони дал приказ, всё пришло в движение, будто отпущенная стрела — квинджеты взлетели, купол зажёгся над головой, покрывая арену или гигантское поле боя. Воздух гудел, до предела наполненный силой.       Питер проследил за взлётом Тора и сделал глубокий вдох. Настолько глубокий, что где-то под рёбрами закололо. Он ждал, что его охватит страх или отчаяние, но ничего подобного не случилось. Осталось лишь волнение и уверенность.       Будто бы, собравшись здесь все вместе, подпустив друг друга так близко, доверившись и приняв, они уже победили. Они уже были лучше, совершеннее. Сильнее.       Тони стоял рядом, с голоэкрана наблюдая, как из кораблей высаживаются сторонники Таноса. Холодные блики делали его лицо жутким, зато новый костюм — бордовый, с тёмными вставками, смотрелся невероятно круто. Питер вторил ему в своём новом капсульном прикиде и гордился тем, что стоит с ним плечом к плечу, готовый рисковать и сражаться.       Он не тот Питер, который собирался жертвовать собой, не тот, который полагал, что смерть всё исправит, и не тот, кто не мог доверять близким после жестоких предательств. Он был просто важной частью системы.       «Добро пожаловать на вечеринку, — транслировал Тони. — Мы вас заждались».       За этой фразой последовало несколько других, от Стива, Наташи и Тора, воодушевляющих и героических — но Питер был слишком увлечён поцелуем, чтобы их разобрать.       А потом они выступили. Вместе.       Питер мог сказать, что помнит все свои сражения и битвы. Их было много. Сотни. Может, даже тысячи. Некоторые повторялись из раза в раз, как заранее прописанный скрипт: большая часть его врагов не могла выйти за пределы человеческих возможностей, и если они сливались в одно обыденное и будничное, то битвы с теми, кто хоть в чём-то превосходил классических преступников, оседали в памяти навсегда.       Всё это он уже видел. Вражеский рецидив или как это назвать — не иначе кто-то включил давно забытый фильм. Душа, опыт, рефлексы, попытки предвосхитить события — он не знал, что сыграло главную роль, но действие развивалось по давно выученному сценарию.       Массивная волна аутрайдеров врезалась в Вакандский щит. Корабли закрыли линию горизонта, и всплески магии толкнули воздух, подобно звуковому удару. Земля под ногами задрожала, поле вокруг осветилось яркими вспышками.       Первым через заслон пробился Эбони Мо — именно с ним Питер сталкивался на корабле, рванув за Тони в космос. Этому могущественному жутковатому типу был обеспечен горячий приём: азарт в эфире зародился и пронёсся по головам первой группы маленьким ураганом. Питер отправился помогать разбираться с примитивными, но самыми многочисленными пешками армии, стараясь никого не упускать из виду.       Водоворот битвы и распространяющееся, жгучее воздействие чужих эмоций втянули его в строй за считанные минуты. Удар за ударом, прыжок за прыжком, уверенно и размеренно, не ошибаясь ни в одном движении, он избавлялся от ревущих монстров, залепляя им конечности и пасти. Ещё никогда он не был настолько уместен, впаян в тонко настроенный механизм, точно зная, что ему нужно делать.       Он не боялся за Тони, потому что мог проверить, чем он занят. Или удостовериться, что Стивен рядом с ним и мониторит поле целиком, наблюдая сверху. При желании он мог даже погрузиться чуть дальше — но пока в этом просто не было необходимости.       Второй волной нагрянули киборги — сакааранцы с пушками и подобием мачете, в безобразной чёрной броне из жёсткого космического металла. Питеру не нравилось с ними возиться из-за чувства дежавю: они сражались одинаково, как по записанной программе, но брали числом.       Схлестнувшись с очередным из них, он случайно сбил с него треугольную гладкую маску. Пустое лицо с крупными бурыми чешуйками напомнило макросъёмку насекомых.       «Мерзкие гады», — заметил Сэм.       «Не отвлекайтесь, идёт кавалерия», — предупредил Тони.       Из самого внушительного корабля высыпались знакомые летающие сороконожки и три оставшихся члена Чёрного ордена.       После этого Питер перестал что-либо отслеживать. Враги замельтешили, сражение набрало темп и скорость — над головой загудели раскаты грома, загорелись молнии и цветные, яркие всполохи магии. Тело сводило от перегрузки, и неожиданная мысль пронзила сознание, вызвав волну неверия.       Сражаться было сложнее. Намного сложнее, чем жертвовать собой или искать Простой и Правильный путь. Это выматывало, вытягивало наружу все трусливые желания и выборы.       Питер думал о своих врагах. О том, как он боролся, годами отстаивая хрупкий мир, о том, как много сделал, чтобы находиться здесь. И, сбивая с ног очередного инопланетного захватчика или замечая супергероя, верил.       Верил в победу как никогда.

* * *

      Он не увидел его.       Почувствовал.       Там, где их мыслепаутина тревожно затрепетала и вспыхнуло синее свечение Камня Пространства, Танос появился, словно пришёл к себе домой.       Если не брать во внимание, что никто не приходит домой с оружием наперевес.       Спеленав в прыжке зазевавшегося аутрайдера, Питер активировал дополнительные лапы и направился к постепенно расширяющемуся кругу. Удивительно, но, увидев Таноса живьём, он не почувствовал страха. Даже печать смиренного бога, снизошедшего до мира глупцов, на уродливом лице не пугала.       Было что-то особенно приятное в том, что он перестал его бояться.       — Хорошо подготовились, — похвалил Танос. — Не знал, что здесь такая внушительная армия.       Он разглагольствовал бы и дальше, но внезапно земля дрогнула. Всё покачнулось, будто перед землетрясением, и так же резко застыло.       Синий блик ударил по глазам, и пространство разорвал громкий хлопок. Питер замер, едва не пропустив атаку. Стоило ему порадоваться тому, что он не трясётся от ужаса, испуг разбил кокон спокойствия и уверенности.       Морган казалась такой хрупкой рядом с Таносом. Низкой, маленькой, незначительной. Его тень попросту поглотила её целиком.       Тем страннее было то, что она даже не смотрела на него. Вытянув руку прямо перед ним, она резко сжала кулак, подобно тому, как это делает Ванда. В мыслях Питера мелькнул неконтролируемый ужас Тони — лишь всполох, тут же погашенный Пятницей.       — Это принадлежит мне, — процедила Морган.       Танос удивлённо взглянул на перчатку. Судя по мелкой дрожи его пальцев, металл вибрировал. Камень Пространства мерцал, будто вот-вот покинет выемку, от него во все стороны расходились плотные энергетические кольца, похожие на миниатюрные космические туманности.       Тишина в «эфире» практически оглушала, несмотря на сражение, происходящее за пределом круга. Воздух искрился, вокруг пальцев Морган закручивались сияющие спирали.       — Не может быть, это... — ветер донёс до Питера севший голос Тони.       Он не успел договорить: Камень вылетел из Перчатки со звонким щелчком. Морган поймала его голыми руками и, сложив ладони лодочкой, испарилась. Напоминающий гром хлопок зловещим эхом разнёсся по арене.       Танос пялился на небольшое облачко пыли, взлетевшее в воздух. На какую-то неуловимую секунду показалось, что он бессильно пошатнулся, готовый вот-вот потерять сознание. Питер видел, как удивление постепенно поглотила целая буря эмоций. Неконтролируемая ярость выплеснулась мрачной ухмылкой.       Всё, что им было нужно — выбить его из равновесия, но почему-то, когда они добились желаемого, Питеру стало не по себе.       В прошлые разы Танос был более могущественным и сильным. Что-то и впрямь влияло на него сильнее, чем раньше.       — Не может быть, — повторил Тони. — Вы шутите…       «Она в безопасности, — быстро отчитался Стивен. — Но наверняка растратила все силы, чтобы удержать Камень, так что теперь дело за нами».       Войско Таноса рядело. В мыслесеть сыпались адреналиновые всплески, отголоски полученных ранений, но все они не были опасны для жизни.       Первой выступила Ванда, высвобождая им пространство. Несмотря на небольшой бонус от Морган, у главного врага оставалось в распоряжении три сильнейших Камня — Силы, Реальности и Души, и недооценивать его было в высшей степени глупо.       — Похоже, ваша цель — уничтожить самих себя, — обозлённо прорычал Танос, снимая меч со спинных креплений. — Вы не знаете, против чего сражаетесь…       «Дай ему понять, что догадываешься, не говоря напрямую», — предложил Стивен.       — Почему только половина? — громко спросил Питер.       — Баланс…       — Временное решение несуществующей проблемы, — перебил Питер, стараясь удерживать на себе внимание, при этом не приближаясь. — Ещё и неэффективное. Больше похоже на…       Он прищурился, без всякого смятения разглядывая угловатое, серое лицо.       — …массовое убийство во имя.       — Верно. На жертвоприношение, — отрезал Стивен, опустившись неподалёку от Питера. На арену, по правую руку от Тони, приземлился Тор.       Грозовые облака над ними зашлись яростными раскатами. Воздух задрожал. Танос осмотрел их всех по очереди, а затем отступил на шаг, приседая в боевой стойке. На лезвии гигантского обоюдоострого меча отразилось небо.       Питер отскочил в сторону, позволяя остальным биться на первом фронте — он не должен был подступать близко и поначалу просто высматривал подходящие моменты, чтобы замедлить атаки. Танос, сражающийся в полную силу и умело использующий Камни, оставался невероятно проворен — его рефлексы были намного быстрее человеческих, но Питер на самой тонкой грани предугадывал движения, опираясь на паучье восприятие. Следовательно, мог помочь остальным, просто наблюдая издалека и транслируя в сеть предостережения, как бы распространяя чутьё на каждого — и этого хватало, чтобы медленное, но уверенное изматывание начало приносить плоды уже через несколько минут.       Стивен и Ванда совместно вынуждали Таноса применять магию — какими бы сильными ни были Камни, их использование не давалось легко. Тони обстреливал его из репульсоров и пушек, вступая в ближний бой только при необходимости, Стив в паре с Тором подтачивали физическую мощь.       Питер в удачные моменты залеплял руки-ноги Таноса специальной паутиной, проводящей ток. Это не могло дать какого-то ощутимого сиюсекундного эффекта, но постепенно слой уплотнялся, и молнии Тора пробивали его шкуру в разы болезненнее.       Им всем доставалось, но из-за частоты и непрерывности боя ни одно из воздействий Таноса не наносило серьёзных травм — у него просто не было времени хоть что-то довести до конца. Слаженность, с которой они вытягивали из него жизнь, напомнила Питеру одну из любимых игрушек Неда — любой «босс» был по зубам, если нападение шло продуманно и не оставляло шансов.       Новые приёмы, как и предупреждал Тони, тормозили Таноса. Несколько раз он пропустил удары, потому что тратил миг на удивление или переключение на другого противника. Небольшое преимущество, но в их случае каждая деталь, каждая секунда и решение были важны.       Но что пугало Питера не на шутку, так это то, что, набираясь ярости, Танос становился сильнее. Он отражал любую атаку, даже не глядя. Питер лихорадочно всматривался в движения, пытаясь найти причину — дело ведь не в Перчатке и не в эмоциях, которые он испытывал. И такого не случалось, когда они сражались на Титане.       — Меч? — вслух предположил он. — Дело в мече?       С благодарностью заметив, что Клинт и Наташа прикрывают его спину, он подобрался чуть ближе и стал следить за взмахами тесака — сияющее лезвие дрожало, пропитанное флюидами Камня Силы.       Внезапно в висках запульсировало. Он торопливо потянулся сорвать датчик, но не успел.       — Это пир для Смерти. Ты — всего лишь крошка на её столе.       Чудовищный звон в его голове подобен скрежету металла по стеклу. Перед внутренним взором несутся воспоминания, одно за другим, в ритме быстрых ударов сердца.       Вот он протягивает руку кому-то. Встаёт после неудачного падения. Рассматривает Тони. Неискренне смеется. Целует Мишель. Улыбается Гарри. Касается чьего-то синяка. Салютует банкой пива Эдди. Хлопает по плечу Неда. Обнимает тётю Мэй. Уворачивается от пуль. Летит между небоскрёбов. Висит на вертолёте. Пытается выбраться из ловушки…       Так много путей и моментов. Дорог и препятствий. Это его жизнь?       Она должна была быть такой с самого начала?       И закончиться здесь?       За оранжевым светом следует жгучая боль. Остаётся лишь она, белый блик и красные разводы под пальцами. Это космический металл?..       Зачем было забирать его сюда?       Очнувшись в облаке пыли, сперва Питер услышал гул. Голоса и эмоции обрушились на него, подобно крупному граду. К нему обращалось слишком много людей.       — Питер! — Морган дёрнула его за плечо. Из её носа капала кровь. — Эй, ну же!       Мотнув головой, он вцепился в руки Морган.       «Питер!» — самый важный голос пробился сквозь остальные, когда Питер немного пришёл в себя. Проморгавшись, он сфокусировался только с третьей попытки.       — Ты что здесь делаешь?       — Я почувствовала… все почувствовали… что ты…       «Питер, ответь, пожалуйста!»       «Да… да. Тони?»       «Что случилось? Это была Морган?»       «Провал или… я цел. И она тоже. Не отвлекайся!»       «Продержись ещё немного!»       Несмотря на усилия Пятницы, эти слова хлестнули отчаянием — будто бы Тони кричал из последних сил.       «Простите…» — Питер попытался обратиться ко всем, кто был подключён, надеясь, что Пятница сможет понять его намерения.       Разобравшись с этим, он вернулся к другой важной мысли. «Ванда уже уничтожала меч», — вспомнил он. Но тогда не было Камней и…       «Ванда! — он зажмурился, сосредотачиваясь. — Меч сделан из магического металла, он вроде как проводник, накапливающий энергию!»       «Ты в порядке?»       «Да… да, конечно! Сейчас не об этом…»       «Что предлагаешь?»       «Если разорвать связь между мечом и Камнями хотя бы на секунду, ты сможешь его уничтожить!»       Он расслабился, почувствовав волну уверенности — Ванда приняла к сведению.       Из-за непрекращающегося вихря сражения Питер будто бы выпал из реальности. Наконец, вернув себе контроль, он повернулся к Морган.       — У тебя кровь…       — Питер! — Она внезапно взяла его лицо в ладони. — Сосредоточься! Где ты сейчас?       — В… Ваканде. На поле боя.       — Да. С нами, — Морган покивала и снова сжала его руками, стараясь силой удержать внимание. Её серьёзный вид напрягал Питера не меньше, чем рассерженный — Тони. — Не вспоминай больше ничего. Слышишь? Ничего вообще!       О, теперь он видел разницу. Глаза Морган были темнее.       — Л… ладно. Я понял.       Она помогла ему подняться. Питер оглянулся — он оказался чуть ли не в другом конце импровизированной арены. Видимо, Морган вытащила его прямо из-под огня. Рискуя собой и тратя последние силы.       — Спасибо, Морган.       Пространство вокруг было зачищено. В воздухе пахло кровью. Повсюду лежали изувеченные монстры, чёрные блестящие пятна покрывали землю и траву. Издалека Танос выглядел потрёпанным, как хищник, вышедший из схватки, но, казалось, активное сопротивление его только раззадорило.       Питер решил, что ему нужно вернуться в бой, но раньше, чем он додумал эту мысль, всё прекратилось.       Холодный вздох разнёсся по полю, пыль застыла и огненное сияние магии погасло.       В небольшом промежутке между Мстителями и Таносом мелькнуло что-то чёрное. Тень стала расширяться, заполняя пустоту. Нити мрака величественно скручивались, сплетались в лоскуты и полупрозрачную ткань. Видение висело в пространстве, будто бы не чувствуя ни гравитации, ни плотности мира.       Заметив это, Танос выронил меч.       Чужие мысли в голове Питера расходились эхом:       «Смерть…»       Это была Смерть.       Тьма сгущалась. Из висящего в воздухе непроницаемого тумана сформировалась пара жутких узловатых ладоней. Серая кожа фаланг переходила в длинные по-птичьи загнутые когти. У Смерти не было ни лица, ни глаз. На месте головы темнел бесконечный провал под подобием капюшона, но каким-то чудом каждый понимал, на кого обращено молчаливое, бездушное внимание.       Танос смотрел на неё, победно улыбаясь.       Ничего не происходило. Тишина окутала поприще, пропитанный яростью воздух стелился по песочной выгоревшей земле. И, как только Смерть появилась перед ними полностью, горизонт рассекла линия. Ослепительная дуга взлетела куда-то вверх, за пределы видимости, и погасла во взметнувшейся под порывом грозового ветра пыли.       Тор грузно приземлился неподалёку от Питера. Плотный поток сорвал с его секиры капли густой крови. Голова Таноса упала на землю, подняв небольшое грязное облако. Его глаза, широко распахнутые в удивлении, остались прикованными к сгустку мрака.       Почти сразу армия захватчиков очнулась и начала отступление.       Воины, оставшиеся без лидеров, тоже заметили витающий над телом дух Смерти и бросились к кораблям, в попытке уйти от расправы. Но Вакандские солдаты, закалённые в справедливых жестоких боях, никому не давали и шанса, методично добивая одного за другим. Уцелели лишь те, кто успел проскользнуть мимо погибающих «товарищей», бросив их умирать.       «Мы упустили Миднайт», — раздалось в эфире.       Питер не мог сдвинуться с места. Его сердце норовило разорвать грудную клетку, ноги будто сковали свинцовые цепи. Страх накатывал, мешая сделать вдох.       Не удостоив тело Таноса вниманием, Смерть повернулась к Тони.       Эфир заполнял шум. Жуткий белый шум — либо Пятница не справлялась с эмоциями и паникой, либо попыток поговорить было слишком много, либо то и другое вместе. Это продолжалось, пока Смерть беззвучно плыла к своей цели.       Стив бессильно выставил щит, прикрываясь, но чёрная тень просто прошла сквозь, не обратив на его жалкий рывок никакого внимания.       «Не бойтесь. — Голос Тони вдруг перекрыл творящийся в сети беспорядок. — Что бы ни случилось — не бойтесь».       — Тони… — прохрипел Питер, наконец, возвращая себе контроль над телом. Только вот и это усилие оказалось бесполезным — до того, как он нажал на кнопку шутера, Морган схватила его за руку.       Смерть протянула к Тони белые тонкие пальцы. Он избавился от шлема, позволив ей коснуться его когтями. Едва-едва, самой поверхности кожи.       Питер успел увидеть лишь пару мгновений:       Тьма смотрит снисходительно.       Взмах. Не нужно говорить вслух.       Ты остановил это.       Останови это снова.       Мы заключим сделку.       Видение растаяло. Сорвав пси-датчик, Тони шагнул назад, после чего изумлённо вскинул голову.       — Вот оно что. — Питер расслышал его слова только благодаря паучьему слуху. — Вот же…       Тёмные глаза, полные удивления и понимания, смотрелись на бледном лице провалами в иное измерение. Тони пытался раздышаться, его взгляд бегал, костюм спаялся с телом, защищая от невидимой угрозы.       Ужас отступил, когда Питер понял, что Смерть не причинила ему вреда. Высвободившись из хватки Морган, он рванул вперёд.       Магический свет вспыхнул совсем рядом. Питер обнаружил доктора Стрэнджа возле тела Таноса. С помощью заклинания Стивен один за другим извлёк Камни из Перчатки Бесконечности. Благодаря магии ему не нужно было их касаться, и никакой опасности они не представляли, кружась вокруг его пальцев.       Когда выемки опустели, Стивен вытянул другую руку. Зелёный круг обвил запястье, и Перчатка под воздействием магии времени медленно распалась на мельчайшие фрагменты.       Повернувшись, Стрэндж осторожно добавил к трём Камням осколок Камня Разума. После чего сделал жест, открывающий глаз Агамотто. Камень Времени тоже выскользнул из выемки. Прямо перед боем он забрал их из тайников, но зачем…       — Что происходит? — спросила Наташа, появившись за спиной Питера буквально из ниоткуда.       Морган тоже извлекла из портала Камень Пространства. Синие блики озарили её колючую ухмылку.       Последним, кто вступил в этот странный ритуал, был Тони. Коснувшись грудной клетки, он открыл небольшую выемку и вытащил второй осколок Камня Разума, с помощью которого работал пси-интегратор.       Единство исчезло. Питер выдохнул, с сожалением ощущая, что остался в своей голове совсем один.       Все Камни устремились к сгустку мрака. И, едва касаясь его поверхности, бесследно скрылись. Все, кроме одного. Камень Времени ненадолго завис над длинным когтем, а затем отправился обратно.       Стивен удивлённо нахмурился. Зелёный кристалл вновь засиял внутри глаза Агамотто.       — Нет? — недоверчиво спросил он. — Мы же договорились…       Смерть ему не ответила, но ей не нужно было произносить слов, чтобы транслировать решения. Она вернула Камень ему.       Не зная, что предпринять, Питер остался стоять на месте. Его руки мелко дрожали. Потому что чутьё на периферии зазвенело раньше, чем он понял: покончив с Камнями, Смерть направилась к нему.       Она направлялась к нему, и никто не мог этому помешать. Никто и ничего не смог бы изменить. Куда бы он ни бежал, что бы ни делал. Она нашла бы его где угодно.       Питер посмотрел на Тони. Наверное, он просто хотел попрощаться, но к своему удивлению обнаружил, что Тони чего-то ждал. Он стоял на месте и повернулся лишь в самом конце. Последние слова Питер прочитал по губам.       «Верь мне».       А потом тёмная фигура поглотила всё. Едва дыша, Питер уставился на пропасть под плотным чёрным капюшоном.       Несмотря на то, что он не видел там ничего, в один момент он перестал бояться. Просто перестал — ведь даже страх больше не имел значения.       Мягкая космическая пустота протянула к нему руки.       И его душа откликнулась, словно только этого и ждала.