На кончиках пальцев

— Понимаешь, Джордж, у него будто солнце зажглось в глазах, когда я про Малфоя сказал. Как Джин может думать, что у них что-то может получиться? — Рон, пусть делает что хочет. Какое тебе дело? — Джордж говорил тихо и сухо. Словно участвовать в этой беседе он не хотел. — Она наша сестра… — Послушай, Рон, оставь всех в покое. Наша семья трещит по швам, наш род трещит по швам. Постарайся сохранить себя. Эти слова глубоко запали в душу Рона. А есть ли, что сохранять? После войны он будто пропал. И смерть брата стала не единственной причиной этому. Он каждый день тонул в одиночестве. А ещё его очень тяготило чувство, что он упустил свой шанс с Гермионой. Она ведь ещё тогда, на шестом, сказала, что её сердце занято другим человеком. Но его, в отличие от всех одноклассников, не сильно беспокоило, кто же этот человек. И сейчас, задумываясь над этим вопросом, он был крайне убеждён, что это Гарри. И даже не был против… Их друг более чем достойный кандидат на её любовь. Только вот он любит другого. Однако даже это не давало ему ложных надежд на шанс. Нет. Он его не достоин. Он её не достоин. Глядя сейчас на страницы Пророка, он любовался тем, какой Гермиона стала. Красивой, уверенной, даже властной. Её глаза лучились внутренней силой, хотя в самых первых статьях её изображение буквально кричало о том, что ей нужен отдых. Рядом почти никогда не было знакомых им лиц. Но девушка — совсем одна в толпе — не выглядела одинокой. Скорее, она смотрелась как лидер. И Поттер рядом с ней смотрелся бы очень органично. Но ни одного совместного интервью они не давали. И очень скоро Рон понял, почему. Поттер на страницах издания был фальшивым. И очередная статья Скиттер это только подтверждала. « — Вы можете пояснить нашим читателям, почему так редко появляется на публике мистер Поттер? После его знаменитого дерзкого заявления, за которое меня едва не объявили шарлатанкой — настолько оно было провокационным — он совсем скрылся из виду. — Рита, вы же знаете, что сразу после битвы ему нужен был перерыв. Как и мне… Мы очень много времени провели только втроём, и конечно ему требовался отдых, и от меня в том числе: я могу быть довольно занудной, — улыбнулась Героиня войны. — Но если серьёзно, то его занимают поиски Нарциссы Малфой и собственная личная жизнь. — Вы говорите о мисс Уизли? — думаю, всем нам интересен этот вопрос, особенно после двух их совместных интервью. — Я бы назвала это преждевременным выводом. Но я могу ответить вам только то, что ответила и Министру Шеклболту. Мы с ним сейчас почти не общаемся. Лишь обмениваемся короткими письмами, чтобы знать, что в порядке. Хотя последние его выступления меня очень удивили. — Что вы скажете о намечающемся процессе над мистером Лавгудом? — Скажу, что этот процесс должен пройти так же скурпулёзно и тщательно, как и все остальные. Я думаю, для вас не станет неожиданностью, что мы с Гарри и сами пострадали от той ситуации, что с ним произошла. Его дочь Волдеморт держал в заложницах. И это вынудило его действовать в интересах тёмной стороны. Какое наказание он должен понести за любовь к собственной дочери — решать суду. — И никаких поблажек? Он ведь отец вашей одноклассницы. Вы будете участвовать в процессе? — Только как свидетель. Я уже говорила вам, Рита, что доверяю Визенгамоту, пока он не предоставил поводов для сомнений в его справедливости. — То есть, вы разделяете мнение мистера Поттера в поддержке Министерства… — Я не буду лукавить — некоторые из решений Министра вызывают у меня вопросы. Думаю, Гарри со мной согласится. Мы, знаете ли, не согласовываем свои действия. Но пока я не могу открыто выступить против. Я не так давно вернулась к активному участию в жизни…» Гермиона, конечно, корректно высказывалась, не намекая на что-то конкретное, но между строк Рон видел, что подруга усиленно придерживает своё настоящее мнение по этому вопросу. В таких раздумьях прошло немало времени. Кто он, что он… Какое будущее он хочет, с кем он будет его строить, чего он сможет добиться в этой жизни. Но все эти экзистенциальные вопросы ему приходилось решать в одиночку. И это угнетало сильнее всего.

***

Вслед за этой статьёй вышла ещё одна. Буквально спустя несколько дней. В ней Скиттер намного язвительнее высказывалась о действиях Поттера, неоднократно швыряя претензии в его адрес. Ведь он не ответил ни на один её вопрос на пресс-конференциях, что подтвердило бы их уговор, подкреплённый магическим контрактом. И в ответ она получила именно ту реакцию, которой ждала. Поттер прислал ей зачарованного журавля. На слишком уж аккуратно для всегда немного растрёпанного Героя сложенной бумажной птице было написано: «Наша встреча на пресс-конференции о начале судебных процессов над Пожирателями расставит всех по своим местам». В день «Х» Рита была похожа на гончую, которую придерживают на поводке, а она рвётся, рвётся вперёд, чтобы начать погоню, чтобы включиться в охоту и настигнуть цель, а потом порвать её зубами на мелкие ошмётки. Но вопрос за вопросом, одна провокация за другой, а Поттер всё никак не давал понять, что вот он — момент истины. Когда стало очевидно, что сладко-пафосные речи Героя и его избранницы с политического русла плавно переходят на личный план, она не выдержала. — Мистер Поттер, расскажите нам, как продвигаются поиски Леди Малфой? Вы так трогательно беспокоились о её благополучии, есть какие-то новости? — Поиски пока продолжаются, — немного растерянно ответил «Поттер» и снова попытался продолжить свой рассказ о бесспорной помощи Джинни в восстановлении его душевного равновесия после битвы, но Рита была начеку. — Есть ли какие-то зацепки? — перебила она парня. — Гарри, вы должны понять интерес читателей к этой теме. Вы подняли на уши всю Британию, а сейчас лишь вскользь упомянули о ней, и то, с моей настойчивой подачи… А сейчас вас интересует личико мисс Уизли намного больше, чем Долг Жизни, который вы признали перед магией, избрав меня в свидетели… Вас будто подменили… — Вы на что-то намекаете, мисс Скиттер? Может быть, скажете прямо? — выскочила вперёд младшая Уизли, в то время как «Гарри» нахмурился и несколько раз посмотрел в зал, где располагалась пресса. Он свёл брови к переносице, закусил губу, глаза метали злые молнии, но Рита не почувствовала даже отдалённой схожести этой злости с тем гневом, что она успела ощутить рядом с Героем во время их интервью. Волшебник на сцене даже близко не был похож на сильного мага, коим теперь несомненно являлся Победитель. — Гарри, что случилось с вашими глазами? Вы снова стали плохо видеть? После этого вопроса подмена стала очевидна. На лице парня появилось едва заметное удивление, быстро сменившееся пониманием, что дела плохи. — Да что вы привязались к моему Гарри?! Он просто надел очки, чтобы не выходить из всем известного образа! — Джинни не собиралась сдавать позиции. — У нас есть новость… — она переплела пальцы с пальцами «Поттера» и уже почти произнесла долгожданное объявление, когда акула пера нагло перебила её, воплотив в воздухе пергамент. — Уважаемые дамы и господа, позвольте заверить вас, что перед нами фальшивка! Зал загудел, колдокамеры ослепляли вспышками, перья строчили без отдыха, а к мисс Скиттер через толпу журналистов стали пробираться несколько авроров. Но она бесстрашно продолжала: — Это магический контракт, и он без труда подтвердит личность обладателя его подписи. Если, конечно, молодой человек не побоится к нему прикоснуться. — Кто бы не подписал этот документ, это был не я. Как вы подтвердите подлинность… — Конечно, не вы, юноша! — снова перебила Рита. — Потому что этот контракт подписал сам мистер Поттер. За час до признания Долга Жизни Нарциссе Малфой, — она тараторила, но к концу предложения, заметив отрицательный жест какого-то мужчины в толпе и отступающих назад служителей правопорядка, замедлилась, стала звучать увереннее и под конец совсем торжествующе, — Так, кто же вы, мистер НеПоттер? Мистер НеПоттер просто сбежал — схватил Джиневру за руку и аппарировал. Писаки тут же переместили своё внимание на Министра, который выглядел злым и растерянным. Кинув своё любимое «Без комментариев», он также исчез, оставив толпу прессы и своих подчинённых самим разбираться. Практически сразу за ним и работники Министерства отбыли, ребята из Аврората стали предлагать журналистам расходиться, но не все хотели уйти из зала ни с чем. — Министру придётся всё рассказать, это не детский сад, где можно сказать «Я в домике! Я больше не играю!», — кто-то демонстративно уселся на стул, не желая покидать Министерственный корпус суда для представителей прессы. — Драма с Поттером — это конечно сенсация, но по основному вопросу мы так ничего и не услышали! Сама Рита была очень недовольна. Настоящий Герой так и не явился, хотя Магический Контракт не проявил никаких признаков нарушения его условий. У кого искать ответы на все свои многотысячные вопросы она пока не была уверена. Но вот так, в неведении себя и своих читателей оставить она не могла. И да, принципы госпожи Скиттер были ой как далеки от твёрдых, но работу свою она считала своим призванием, а читателей, хоть и считала по большей части толпой овец, но любила как неразумных детей. Избранный намекал ей, что готов развернуть новую войну, если найдёт для этого веские причины. И хотя сейчас его фокус внимания очевидно сместился с всеобщей справедливости, он вряд ли когда-нибудь изменится настолько, чтобы своими глазами смотреть на подобное и остаться в стороне. Уже вечером была готова очередная статья. Которую Рита отнесла в типографию перед самым пуском печати, самостоятельно сделав вёрстку и не ставя редактора в известность. Потому что написано в ней было просто немыслимое. Это было началом новой войны.