***
Алиса была права, опасаясь Оштиера. Ей не нравится быть правой в этом. Другие поединки были освежающе цивилизованными: Лев, принц Авендейл, был совершенно уравновешенным противником. Не только это, но и его выступление во время интервью произвело на неё впечатление, так как он ответил на её загадку творчеством, юмором и случайным смехом. Он выбрал боевые посохи для своей дуэли и, несмотря на несколько сомнительных моментов, в основном из-за Алисы, она достаточно хорошо справилась с боем, чтобы Авендейл поблагодарил её за возможность показать свои навыки после того, как он уступил победу. Алиса заметила, что глаза Терранта не блеснули жёлтым в банкетном зале той ночью. Принц Джаспен выбрал широкий меч и, к сожалению, он не был так хорош с ним. Алису неоднократно тревожили его дикие колебания и неуравновешенные выпады. Ей удалось держаться подальше от него, и она приложила все усилия, чтобы убедиться, что его атаки были безопасными для неё. Она искренне жалела этого человека. Несмотря на то, что он дал исключительно самое скучное интервью, молчаливый принц не заслуживал публичного унижения в дуэли. Когда серебряный колокол прозвенел, Алиса хотела, чтобы у неё было больше опыта в фехтовании, если бы она пыталась сделать его поражение похожим на доблестную попытку выиграть. Но она не могла этого сделать. Террант опоздал на этот банкет и всю ночь смотрел на этого человека. А потом настала очередь Оштиера. Он сделал всё возможное, чтобы унизить Алису во время интервью, критикуя её выбор вопросов нежным, покровительственным тоне. Этот человек никогда не считал Алису бойцом. И вот, в день дуэли, Алиса задумчиво бросила взгляд на доспехи, которые она носила, во время сражения с Бармаглотом, прежде чем отправиться во двор. Она даже надеялась увидеть Шляпника и уединиться с ним, чтобы прошептать, — Держи свои метательные ножи рядом, пожалуйста, — но, увы, этого не должно было произойти… — Претендент, отойди! — Алиса слышит крик МакТвиспа. Мускулистая рука на её шее не сдвигается. Другая рука Оштиера, однако, ощупывает различных области анатомии Алисы, которых она никогда бы не осмелилась коснуться, если бы родилась мужчиной! Кинжал Алисы давно был использован, но, к счастью, и у Оштиера тоже. Тем не менее, это не означает, что у него нет другого оружия… как у Алисы. Она не хочет использовать их, если в этом нет необходимости. Это была бы плохо. Мошенничество. Однако Алиса научилась бороться. Её локоть бьет по спине, соединяясь с какой-то частью его туловища. Она прижимает края своей обуви к его ноге и делает всё возможное, чтобы соскрести кожу с его голени. Его рука немного ослабевает, и Алиса вырывается из его хватки, ломая ему нос. Слышен тошнотворный хруст и череда проклятий, но Алиса уже отходит от него, кашляет, хрипит, моргает, слёзы размыли её зрение. Крепко соя на ногах, она тайком оглядывается в поисках своего потерянного оружия. Со спины ошеломлённой молчаливой толпы знакомый голос кричит, — Алиса, полдник! Глядя на толпу, она замечает Терранта сидящего на дереве. Не спуская глаз с Оштиера, она кружит вокруг него и поднимает оружие. Мужчина всё ещё ругается, сжимая сломанный нос. Теперь у него в руке тоже есть нож. Это очень похоже на тот, который он использовал ранее, но Алиса уверена, что это не он. Несчастный, закулисный сын… И серебряный колокол ещё не прозвенел. Алиса не склонна ждать этого в этот раз. Они снова начинают кружить. Она уклоняется от нескольких атак, не решаясь, перекатится под его руку. Она слишком устала, слишком потрясена, чтобы пробовать что-нибудь необычное или хорошо скоординированное. Оштиер напрягается для ещё одной атаки. На этот раз, когда он делает выпад, она сосредотачивается на движении и умудряется крепко схватить его за предплечье. Она раздавливает его ногу под своим сапогом, пинает его в колено и, когда он падает на землю, она использует свою руку на его предплечье как рычаг, заставляя его упасть на живот. С небольшим давлением, приложенным к его запястью, нож выпадает из его пальцев. Алиса не должна прижать лезвие к его шее, но она хочет этого. Задыхаясь, Алиса слушает, как МакТвисп объявляет окончание сражения и зовёт целителей. Как только врачи подошли, Алиса как можно быстрее отходит от человека. Она ставит себя между ним и Королевой и следит за ним и за его столь же подозрительными представителями. Только после того, как она покинула поле с Королевой благополучно скрытой охраной, Алиса чувствует шок. (После такого вопиющего пренебрежения к приличиям, понятно, что Королева отступит в свои комнаты, пока Оштиер и его делегация не покинут помещения.) Алиса проклинает любопытных придворных и их сплетни и направляется прямо в комнаты Шляпника. — Опять ты? — зевает замочная скважина. — Заткнись, — Алиса распахивает дверь и пинает её, чтобы та закрылась. Она думает, что слышит слабый возглас от оскорблённого замка. Ей всё равно. Алиса ходит взад-вперёд по комнате, яростно шагая. Время от времени её кулак ударяет по воображаемому лицу её последнего противника. — Должна была… должна была… Есть множество вещей, которые Алиса должна была сделать по-другому в этой дуэли. — Должна была… — Алиса вытаскивает метательный нож из ножен. Она балансирует его между пальцами на мгновение. Затем яростным движением, она отправляет его через комнату в стену. Если бы Оштиер стоял там, он бы попал прямо ему в лицо. «Возможно, немного ниже». Второй нож приземляется значительно ниже первого. «Попробуй заставить кого-то жениться на тебе, с этой проблемой», — рычит она. Сжав кулаки, она поворачивается, чтобы возобновить шаг, и находит Шляпника, стоящего прямо в двери. — Алиса? — спрашивает он. Удивительно, но его глаза ясны, рационально зелёные. Отрывистый голос в голове Алисы шепчет: «Отлично — ты злишься за вас обоих». — Этот гнилой, скользкий, злой, оппортунистический, садистский ублюдок! Шляпник ничего не говорит. — Я должна была заставить его страдать! Я должна была вырвать ему горло! Я должна была сломать ему пальцы один за другим! Она прижимает кулаки к груди, пытаясь удержать ярость, — Я должна была…! Должна была…!» Сжав зубы, Алиса смотрит на Терранта, — Зачем я позволила ему ползти туда, откуда он пришел?! Стены поглощают крики Алисы. После того, как её уши перестают звенеть, она замечает, что её дыхание вырывается из неё, как барабанные удары. — Алиса? Она изо всех сил пытается успокоиться, — Я в порядке. Террант хихикает, и Алиса чувствует, как её губы дёргаются в беспомощной улыбке. — Я знаю, — шепчет она, — Обычно это говоришь ты. Он прочищает горло и проходит дальше в комнату. Его взгляд быстро оценивает её, — Эта твоя кровь? — Она голубая, поэтому я так не думаю, — её попытка сарказма удручающе падает. Он берёт её за руку и ведёт к дивану. Вернувшись через мгновение, он ставит на пол таз, а затем знакомую банку. Шляпник макает полотенце в воду, которое затем выжимает. Он берёт её руки и осторожно очищает их, следя за каждой костяшкой. Закончив, он умывает её лицо, и, когда она наклоняется вперёд на локтях, он очищает её шею. — Спасибо. — Тебе больно где-нибудь? — Только моя гордость. Террант приподнимает её лицо и бросает взгляд на её горло. Нехотя, он спрашивает, — Это синяк? — Да. Алиса жестом указывает на пасту, затем Террант сам применяет её вместо того, чтобы просто передать ей банку. — Почему ты не посреди кричащей ярости? — спрашивает она его, пока он работает. — Мы не можем оба потерять голову, — говорит он с улыбкой. Алиса смеётся, — На этом месте не осталось бы камня, если бы мы оба это сделали. Они замолкают на несколько минут. Алиса позволяет Террант проверить её шею на другие травмы. А потом, — Алиса… почему ты не использовала другие ножи? С закрытыми глазами, она глотает, — Я должна была. — Но ты не сделала. — Я обдумывала это. Террант сжимает её руки в своих и ждёт. — Он был таким жалким обманщиком, как я подумала… если я достану свои ножи, то и он тоже… Что помешает ему бросить один в Королеву? Или, что, если я ударю её по ошибке? Или кто-то ещё? Я… — кошмарные сценарии проходят в её голове, один за другим. — Тише. Всё в порядке. Ты сражалась изо всех сил. Ты сделали всё, что смогла. Алиса открывает глаза. Террант улыбается, — И ты победила. Алиса удивляется тому, что она не в состоянии отказать ему в улыбке, даже в этой несчастной ситуации, — Террант? — Да? — Просто из любопытства, у тебя были с собой ножи сегодня? В ответ он снимает сюртук, и Алиса видит, что к левой стороне прикреплены три метательных ножа, а к правой два. Она тянется к его правой груди. — Где третий? Террант прочищает горло, и взгляд виновато перемещается на довольно неудачно поставленный второй нож, который Алиса бросила в его стену, — Похоже, мы с тобой были единодушны в отношении характера его наказания. Алиса зияет на него. Он смущённо моргает ей в ответ. Затем она фыркает. Прикрывая лицо руками, она смеётся до тех пор, пока по её щекам не потекут слёзы, и не начинает шмыгать нос, её дыхание переходит в громкие рыдания и появляется беспомощная икота. Террант хихикает с ней немного, а затем протягивает ей свой платок.***
С террасы открывается прекрасный вид на поле для игры в крокет. Мирана никогда не беспокоилась об этом. Крокет всегда был развлечением её сестры. Будучи детьми, они редко проводили свободное время вместе. Ирацибета гонялась за фламинго и била им ежей. Мирана пыталась дать деревьям уроки пения. Ей нравится думать, что её усилия не прошли зря; деревья действительно вздыхают в довольно приятном тембре, если кто-то даёт им один, два, три… — Ваше Величество? Мирана поворачивается и улыбается, — Здравствуй, Террант. Как поживаешь? — Я в порядке… Она принимает к сведению его озадаченное выражение. Она знает, что он занят, изготовлением шляп для придворных и гостей. (Ну, а остальные гости: Хорнсавер извинился после второго поединка, а Оштиеру, этому отвратительному существу, предложили уйти накануне. Она не может сказать, что сожалеет, что кто-то из них ушёл). — Я понимаю, что у тебя сегодня много дел, но я подумала, что мы с тобой можем сделать перерыв, — Мирана предлагает ему, присоединится к ней на террасе. Когда он это делает, она позволяет ему на несколько мгновений поглощать вид. Ниже один из ладей Королевы сражается с Алисой. Оба владеют копьями. В стороне, Тру Тра дают комментарии и критику. — Чуть ниже, Алиса! — Если только у тебя не вырастут более длинные руки. — Не перебарщивай! — Или не превышай баланс. Мирана позволяет Террант оставаться наедине достаточно долго, чтобы Алджернон вошёл и доставил чай. После того, как рыба ушла, Мирана говорит, — Каждое утро она там со своими наставниками и добровольцам из моей охраны. И даже я вижу, что она улучшается. — Конечно, так и есть. Она ничего не знала до того, как столкнулась с Бармаглотом, — он хмурится, — Этот меч спас ей жизнь. — Как и ты. — Я начал битву, — отвечает он, явно помня, что он встал между зверем и Алисой, чтобы нанести удар Бармаглоту. Мирана улыбается приподнятому выражению его лица. Да, она полагает, что их всех жителей Подземья, право Терранта противостоять силам Красной Королевы было самым законным. Но это не то время, о котором говорила Королева. — И ты спас её снова. Зеркало. И, опять же, снова после этого, — она в изумлении качает головой, — Когда Алиса сказала мне, что ты учила её… бороться, и что она повредила твою ногу, потому что ты прижал её к себе, я была абсолютно потрясена. Я доверила тебе подготовить её к тому, чтобы стать моим Бравным воином, а не учить утончённую молодую леди драться как… бандит возле паба Гроббен. Рядом с ней Террант не отводил взгляда от активности на поле для крокета. Он смутился. — Однако, — говорит Мирана, — Спасибо тебе за это. Ты спас её вчера… снова. Террант неловко прочищает горло, — Я всего лишь шляпник, Ваше Величество. Алиса спасла себя сама. — С твоей дальновидностью, — заключает она. В неурегулированной тишине, которая колеблется между ними, звуки деревянных копий лязгают и трескают друг против друга. — Пропустил открытие, Алиса! — Обрати на это внимание, Бравный воин! Мирана, честно говоря, не заинтересована на поединке ниже, поэтому она пользуется этой возможностью, чтобы изучить своего Шляпника. Он выглядит усталым, но в нём что-то есть. Нечто более… скромное. Или спокойное? Она смотрит на него, ищет любой намёк на источник этого изменения. Когда её взгляд останавливается на его руках, она чувствует, как улыбка растягивает её губы. — О, боже! Поздравляю, Террант! — Шляпник поражается и на мгновение тупо смотрит на неё, прежде чем замечает направление её взгляда, а затем краснеет. В восторге, Мирана говорит, — Я так понимаю, по цвету кольца, ты пообещал Алисе? — Да. — Это замечательно. Действительно. «Так вот что имел в виду Чешир, когда предложил мне обратить более пристальное внимание на руки Терранта и искать новые знаки…!» — Эти последние несколько недель были не лёгкими для каждого из вас, — сочувствует она. И она знает, что следующие несколько месяцев тоже могут быть не проще. Ей ещё предстоит найти решение трудностей, связанных с Испытанием троек. Мирана клянётся посвятить всё своё время и силы этому исследованию, как только замок будет очищен от гостей. Несмотря на то, что она его Королева, Мирана знает, что обязана этому человеку своей жизнью. Если бы он не увёл её лошадь во время битвы в Ужастрашный день… Белая Королева рассматривает человека, который отвернулся от своего народа, чтобы обеспечить её безопасность, человека, который возглавил сопротивление против тирании Красной Королевы, человека, который защищал Алису и держал её в безопасности прямо под странным непропорционально маленьким носом Ирацибеты… Мирана действительно задолжала Терранту Хайтоппу очень большой долг. И однажды она найдёт способ отплатить ему. Возможно, она никогда не сможет компенсировать его полностью, но она сделает всё, что сможет. Мирана закрывает глаза и вздыхает, принимая вероятность того, что Алиса тоже имеет на это право: как и Мирана, Алиса должна Терранту, чтобы тот убедился, что зверь, который уничтожил его клан — каждого Шляпника, ученика, и ребёнка — больше не причинит вред и не отберёт у него дом, его профессию, его друзей, его Алису, и его вменяемость. Иногда, линии должны быть нарисованы. Мирана смотрит вниз на слабое розовое кольцо на пальце Терранта. Эта линия, она понимает. Это та грань, которая не должна быть пересечена. Не для короны или страны или даже Оракулума. Королева отдаст всё, нежели позволит этому человеку потерять ещё одну дорогую ему вещь!