***
Наверное, это такой закон у вселенной, что за все хорошее надо платить. Иначе, чем объяснить, что после таких замечательных выходных наступила просто ужасная неделя. Александр даже спать не успевал нормально, не то чтобы выделить часок на вечернюю поездку по городу. А Блэк, скорее всего, и вовсе скоро на него обидится за то, что его на целый день бросают дома одного. Но отдать кота даже сестре с братом Алек не мог. Кажется, он держался только на ласке и тепле, которые ему дарил Блэк. Он всегда ждал его у порога, с громким мурлыканьем терся о ноги и не успокаивался, пока Алек не брал его на руки. Еще он полюбил кататься на плечах Алека, а тому это даже было удобно, появилась возможность работать над своими делами и не занимать руки приятной тяжестью кошачьего тельца. А мурчание прямо в ухо почему-то успокаивало и придавало сил. А еще придавал сил небольшой вечерний сон: минут тридцать, не больше, но после Лайтвуд был полон энергией для вечерних уроков и проектов по работе еще на несколько продуктивных часов. Иногда сквозь дрему казалось, что его гладят по волосам и напевают негромко мелодичную колыбельную. Сначала Алека это вовсе не беспокоило, пока однажды он понял, что не спит, а ни прикосновения, ни колыбельная не исчезают — более того, они становятся все более реальными. Алек мгновенно подскочил с постели и отбежал на несколько шагов. Судорожно дыша, обернулся, и с облегчением понял, что один. Только Блэк кончиком хвоста выглядывал из-под кровати. Среда оказалась особо загруженным днем, который начался не самым лучшим образом. Видимо, проблемы проснулись раньше самого Алека. Иначе как объяснить, что впервые за год он банально проспал, хотя точно помнил, как ставил с вечера будильник. А вместо раздражающего нервы и ушные перепонки рингтона Алека разбудили мягкие прикосновения кошачьих лапок к лицу. До конца не проснувшись, он потрепал животное по ушам и перевернулся на другой бок. Однако долго проспать ему не позволили. Не прошло и минуты, как Блэк снова полез к нему, но в этот раз мягкие подушечки кошачьих лапок сочетались с неимоверно острыми когтями. — Надо купить тебе маникюрные ножницы для животных, чтобы больше так меня не будил, — лениво пригрозил Лайтвуд своему питомцу. Угроза не произвела никакого впечатления. Блэк несколько секунд смотрел в ответ, не мигая, и забрался на прикроватную тумбочку, явно собираясь скинуть оттуда его телефон. И Алек чудом успел поймать мобильник в последний момент. — Что ты творишь? — возмутился он и замер. Загоревшийся экран телефона показывал 8:40. То есть на десять минут позже, чем он обычно выходит из дома. — Черт! — мгновенно проснулся Алек и подскочил на ноги. Сегодня первой стояла пара, пропуск который чуть ли не равнялся смерти во время защиты исследовательской работы. Которая, к слову, будет только через год, но сам преподаватель был настолько придирчив, что запоминал не только количество пропущенных занятий, но и количество минут в сумме, на которые ты опаздывал за весь год. В общем, Лайтвуду стоило очень хорошо поторопиться. Благо, вещи были собраны еще с прошлого дня, как и готовый завтрак. К счастью, по дороге до университета Алек умудрился ни в кого не врезаться и опоздать всего на семь минут сорок восемь секунд. И заработать уничижительный взгляд со стороны преподавателя. После обеда по дороге к заказчику позвонил Джейс. — Зачем ты завел бешеного кота? — заверещали в трубке вместо приветствия. Алек моргнул. Отвел трубку от уха и с недоумением на нее посмотрел. Из динамика слышалась ругань сводного брата и непонятное шебуршание. — Алек! — Джейс, что ты вообще забыл в моей квартире? — Обедал недалеко и пролил кофе на рубашку. Вспомнил, что у тебя были мои вещи и решил заехать… Ах, черт! Алек, как угомонить твоего чертова кота? На другом конце провода послышался низкий гортанный вой Блэка, Алек коротко хохотнул. — Джейс, включи громкую связь. — Хочешь голосом его загипнотизировать? — мрачно пошутил тот, но сделал, как его просили. — Блэк, родной… — в телефоне повисла тишина. — Не кусай, Джейса, пожалуйста. Он наглый, но безобидный. А вечером я привезу тебе свежего мяса. Тишина. — Джейс, ты еще жив? — Твой кот уселся в центре кровати, словно король, и пристально на меня смотрит. Жуть. Где ты нашел вообще? — Бери свои вещи и выметайся из моей квартиры, — в притворно возмущенной манере отрезал Лайтвуд и отключился. Джейс такой Джейс. К слову, брат был прав в своем комментарии по поводу Блэка. Тот действительно подолгу мог, не отрываясь, наблюдать за ним, а от невероятной для животного осмысленности в глазах становилось немного не по себе. Но это чувство мгновенно проходило, стоило Блэку запрыгнуть на плечи и замурлыкать прямо в ухо. Вторую часть дня вплоть до позднего вечера Алек провел на участке вместе с рабочими, рассказывая им о некоторых изменениях в плане работы. Рабочие ожидаемо были возмущены и все свои эмоции в полной мере продемонстрировали Алеку. Они и слышать не желали, что его мнение тут никакой роли не играет. В конечном счете, домой он вернулся позже желаемого и чувствовал себя не просто выжатым как лимон, а иссохшим, словно столетняя корочка от лимона. Другими словами, был Алек уставшим и совсем без настроения. Дома ждал сонный, но довольный его возвращению Блэк и пустая кошачья миска. На новый насыпанный корм кот посмотрел будто с сомнением и вновь потребовал взять его на руки. Что Алек выполнил с большим удовольствием и зарылся носом в густую черную шерстку, от которой веяло теплом и умиротворением. — Ладно, Блэк, теперь буду ужинать я, — Алек по привычке стал разговаривать с котом на руках и направился к холодильнику. Открыл его и очень долго рассматривал полки с продуктами. К слову холодильник был полный — видимо, Изабель заходила днем или это Джейс занес продукты, виднелся край колбасы, кусок сыра, три вида хлеба, овощи и в контейнере лежала курица-гриль и еще несколько готовых блюд; на дверце — свежее молоко и несколько маленьких соков, чтобы их удобно было брать с собой. Алек не знал, брат или сестра наполнили его холодильник и избавили от экстренного похода в магазин, но семья его пожелания однозначно помнила. Однако проблемой в данный момент было всякое отсутствие аппетита, несмотря на давний обед и пустой желудок. Пришлось заставить себя налить хотя бы кружку теплого молока, чтобы в организм хоть что-то попало и наполнило живот. С полной кружкой и котом, вальяжно расположившемся у него на руке и не собирающемся что-либо менять в ближайшие лет сто, Алек направился в гостиную с мыслью провести хотя бы полчаса на диване перед телевизором. Сил на что-либо совершенно не было. Как бы то ни было, но видимо этот вечер планировал быть плохим по всем фронтам. Когда Лайтвуд проходил мимо полки с книгами по учебе и другой мелочевкой, то случайно рукавом задел листки с конспектами и те, в свою очередь, очень живописно разлетелись по полу. Алек зарычал сквозь зубы и раздраженно выдохнул. Поставил на полку кружку с молоком и аккуратно посадил рядом Блэка. Вздохнув еще раз десять, Алек собрал лекции по порядку обратно в стопочку, соединил скрепкой и положил обратно на полку подальше от края. Но вновь забрать терпеливо ожидающего Блэка и остывающую кружку молока он не успел: в последнюю секунды неосторожным жестом он сбил с полки фотографию родителей. — Черт! — застонал Алек. Фотография упала рамкой вниз, и, судя по звуку и отлетевшему недалеко маленькому осколку, от удара разбилось стекло, но поднимать ее и удостоверяться в своих предположениях не было никакого желания. Алек оперся спиной о стену и медленно съехал по ней на пол. Взгляд гипнотизировал фоторамку. Сверху максимально грациозно на колени прыгнул Блэк и с тихим урчанием потерся головой о подбородок Лайтвуда. — Хорошо тебе, малыш, — пробормотал Алек, — спишь целыми днями, никаких забот, кроме пустой миски и постоянно отсутствующего хозяина. — Мур, — Блэк осторожно выпускал и вновь втягивал коготки на передних лапках. — Но я рад, что ты нашел меня, — продолжил односторонний монолог Алек. — Хотел бы, чтобы и обо мне кто-то заботился. Так он и уснул: на полу, с котом на коленях и разбитой фотографией родителей. Только вот когда Алек проснулся сорок минут спустя, сил у него значительно прибавилось, а стекло рамки было целым.***
Алек любил работать и учиться. Он же — Лайтвуд — не был склонен в силу собственного характера отлынивать от ответственности. Даже являясь стажером на полставки в одной из лучших архитектурных компаний города, Алек всегда с готовностью включался в различные проекты и работал наравне со штатными сотрудниками. Он не увиливал от работы, любил и готов был с головой в нее погрузиться. Единственное, что Алек не любил — это выходить из офиса заметно; предпочтительнее было все же работать дома, пусть и допоздна. Поэтому когда этим вечером Лайтвуд заводил машину и выезжал с подземной офисной парковки, к его большому неудовольствию часы показывали почти двенадцать часов вечера. Зато проект был доведен практически до идеального состояния, с точки зрения клиента, конечно. Но это не меняло того факта, что освободились они слишком поздно. Алек вырулил на дорогу и посильнее нажал на газ. Желание побыстрее добраться до дома в этот раз превышало его любовь к огням ночного города. Только вот не получилось проехать и ста метров, как педаль газа была резко заменена педалью тормоза. Брюнет потер переносицу двумя пальцами и еще раз внимательно посмотрел на фигуру человека, отражающуюся в зеркале заднего вида. В нескольких метрах позади машины на тротуаре стоял мужчина, держал руки в карманах дизайнерских брюк и легко перекатывался с пятки на носок. Что он здесь делает в такое время? Алек сдал назад и не смог сдержать усталой искренней улыбки, когда в открытое окно заглянули. — Подбросите? — довольно улыбаясь, поинтересовался Магнус вместо приветствия. Алек покачал головой и кивнул на пассажирское сиденье. — И долго ты меня прождал? — поинтересовался он, когда Магнус забрался в автомобиль. — Полтора часа, — как ни в чем не бывало улыбается Бейн. — Но не волнуйся, я знаю, как возместить свое потраченное время. — Что? — Алек хмурится и в непонимании косится на своего внезапного вечернего пассажира. — Сильно замерз, да? — Смотри на дорогу, Александр, — загадочность в голосе Магнуса лишь прибавлялась, и Алек почувствовал себя в наивысшей степени глупо, когда подчинился и вновь переспросил: — Что? — Дорога, родной, не отрывай от нее взгляда. В следующую секунду дыхание у Алека прервалось, а пальцы судорожно сжались на руле. Потому что он почувствовал. Почувствовал, как чужие тонкие проворные пальцы скользнули по его груди и вниз, и Алек точно знал, куда они направлялись. — Магнус… — Алек собрался отнять одну руку от руля и остановить его, но Бейн резко оборвал его коротким: — Не смей, — хлестко и властно — так, что невозможно не подчиниться. — Что ты делаешь, Господи. — Я долго тебя прождал и замерз, — делано обиженно тянет Бейн, интонации его голоса неуловимо меняются каждую секунду, и от этого голова кругом. — И хочу согреться. — Приставая ко мне? — Алек еще сильнее сжал руль. Если уже сейчас он едва может спокойно дышать, то продолжи Магнус в подобном темпе, и скоро его стараниями они уедут в кювет. — Именно. — Расскажи мне, Александр, как проходит твоя неделя? — Что? — не уловил смысла слов Алек. И, честно говоря, не особо стремился уловить. Все его внимание было сконцентрировано на тонких прохладных пальцах, что так по хозяйски прошлись по его паху и очень ловко сейчас расстегивали брюки. — Магнус, Боже, — простонал Алек, а Бейн весело рассмеялся от мольбы в голосе. — Мы сейчас куда-нибудь врежемся. Прекрати. — Видишь впереди пустую парковку? — Где? — Справа, рядом с детской площадкой в парке. Лайтвуд свернул с дороги в указанном месте и с облегчением припарковался, теперь о безопасности можно не волноваться. Алек откинулся на спинку сиденья и с шумом выдохнул, сгоняя остатки нервного напряжения. Мгновение спустя все тело напряглось вновь в предвкушающей дрожи, а глаза распахнулись в изумлении. Рука Магнуса, что все это время спокойно лежала и всего лишь легко его поглаживала поверх плотной ткани боксеров, теперь преодолела последнюю преграду и сильно сжала его так, легкие сжало спазмом. — Магнус. — Спустись чуть ниже, сладкий, — прошептал Бейн в самые губы, — тебе так будет легче. — Мне или тебе? — пробурчал Алек, но послушно съехал вниз по сиденью и шире расставил ноги. — Какой послушный, — одобрительно потерся носом о его шею Магнус и оставил языком под ухом влажный широкий след. Алек дернулся от неожиданно пошлой ласки и с хрипом втянул воздух, его руки метались по водительскому сиденью, не в силах найти, за что можно зацепиться. — А теперь расслабься и наслаждайся, — проникновенно посоветовал Магнус голосом демона-искусителя, до конца опустил спинку водительского кресла, и наконец темная макушка склонилась над его пахом. И Алек насладился сполна. Мягкостью темных прядей волос, горячим чужим дыханием, уничтожающими и тут же воскресающими прикосновениями юркого языка, жесткой хваткой на собственных дрожащих бедрах. За мгновение до оглушительного оргазма Алек сильно сжал волосы на голове Магнуса, предупреждая, но тот, кажется, и не думал отстраняться. Магнус лишь сильнее насадился, дал почувствовать заднюю стенку своего горла и сглотнул. Это было последней каплей, и Алек заскулил сквозь стиснутые зубы и до хруста выгнулся в спине. Не удивительно, если бы он потерял связь с реальностью на пару мгновений, а в себя пришел от ноющей боли в левом колене и легких поглаживаний по лицу. — Почему у меня болит нога? — не открывая глаз, лениво поинтересовался он. — Ты ударился о дверь, — со смешком пояснил Магнус. — Приятно видеть, что я настолько хорош. — Кстати о приятном, — вдруг подался вперед Алек, но его заставили вновь вернуться на сиденье. — Я же говорил, что ты сладкий, — улыбнулся Магнус и указал на собственные расстегнутые брюки. Лайтвуд улыбнулся. — В следующий раз только в спальне, — покачал он головой. — В спальне? — делано изумился Бейн. — Что? — Вот так сразу в спальне, Александр? А если я не готов? Может все будет делать постепенно… Алек недоуменно смотрел на него и предположил, что явно, чего-то не понимает. — Сначала познакомимся с кухней, — Магнус пальцами показал кавычки при слове познакомимся, — затем с гостиной, а после и до спальни дело дойдет. Лайтвуд медленно моргнул и рассмеялся.***
Не смотря на великолепное завершение бесконечно долгого рабочего дня, утро следующего встретило Алека чугунной головой и хрипом в горле. Насморка, слава Богу, еще не наблюдалось, однако не удивительно, если ближе к вечеру нос будет заложен. Алек с детства не любил болеть именно по этой причине. Маленьким он боялся, что задохнется во сне, если нос не будет дышать. Детство прошло, как и страх, но ярая нелюбовь к простуде прочно закрепилась в сознании. И хотя в голове настойчиво крутилась мысль остаться дома и не запускать болезнь, Лайтвуд упорно продолжал готовить себе завтрак и собираться на учебу. Джейс и Изабель в подобных ситуациях лишь вздыхали на упорство брата и признавали, что ничто в мире не способно заставить его изменить свое решение. Однако этим утром, видимо, на горе свистнул рак — в конечном счете Алек решил остаться дома. Или это судьба его убедила. Он готовил себе кофе в турке по обыкновению и параллельно читал сообщения от старосты группы, который напоминал об изменениях в расписании в ближайшие дни. Кофе закипел, и Алек отложил свой телефон на стол. Одной рукой потянулся к турке и, когда собирался перелить кофе в кружку, у той неожиданно сломалась ручка, а емкость с кипящим бодрящим напитком опрокинулась прямо на него. Алек вздрогнул, мысленно готовясь к боли и внушительному ожогу на животе, от которого не спасла бы даже футболка, но к его большому удивлению, ничего из перечисленного не произошло. Кофе лишь оставило огромные коричневые пятна на футболке и домашних штанах, но было совершенно холодным. Лайтвуд недоуменно потрогал пальцами упавшую на пол турку и отдернул руку, та была неимоверно горящей. — Мяу, — обратил на себя внимание Блэк, который наблюдал за небольшой сценой, замерев статуей самому себе. — Думаешь, лучше остаться сегодня дома? — поинтересовался Алек у кота и сел прямо на пол, чувствуя, как дрожь охватывает все его тело. То ли начинался озноб, то ли организм только сейчас решил испытать шок от предположительно горячего кофе. В любом случае, Лайтвуд потянулся за телефоном и, сидя все так же на полу, связался сначала со старостой, а после с начальником на работе и сообщил, что в ближайшие дни будет болеть дома. Через пару минут Алек почувствовал в себе силы подняться на ноги и перейти в гостиную. По дороге набрал Изабель. И слава ангелам, что сестра уезжала на несколько дней к себе в город, иначе бы была на пороге его квартиры через пять минут. А так у Иззи были билеты на сегодняшний вечер, и Алек буквально за пару минут уговорил сестренку не переносить свою поездку. И оба договорились, что сообщат о простуде Лайтвуда Джейсу только в крайнем случае. Их сводный брат мог вести себя, как курица-наседка, и буквально задушить заботой, если кто-то из членов семьи заболел. Это не сочеталось с его брутальным образом, если не знать прошлое Эрендейла. Будучи маленьким мальчиком он видел, как его мать сгорела в лихорадке у них дома буквально за пару дней, после чего тот и оказался в семье Лайтвудов. А сами Лайтвуды установили негласное правило — не сообщать Джейсу, если кто-нибудь несильно приболел. Алек сто раз пообещал, что вылечится за ближайшие выходные, что у него достаточно лекарств и все будет в порядке, и отключился. Заканчивал разговор с сестрой он уже на последнем издыхании, язык ели ворочался во рту и оставалось надеяться, что на том конце провода это было слышно не так явно. Лайтвуд замер посреди гостиной буквально в паре шагов до дивана, приложил руку к болезненно пульсирующему затылку и поморщился. Перед глазами забегали черные перед глазами. Замечательно, он в конец загонял собственный организм. Руки так сильно дрожали, что, казалось, сейчас из ладоней выскользнет телефон. Нехорошо получится, если он разобьется — новому аппарату и двух месяцев не было. Алек протянул руку в бок и положил телефон на полку, и тишину разбил в буквальном смысле звук падающего на пол телефона. Видимо, полка оказалось несколько дальше ожидаемого. Алек застонал, прекрасно, просто прекрасно. Глазами он нашарил телефон на полу прямо у своих ног. Сейчас главное сосредоточиться и не упасть, наклоняясь за смартфоном. Первую часть плана Алек выполнил на отлично: медленно опустился на корточки, опираясь о низкий журнальный столик (стеклянный, к слову), подобрал телефонный аппарат и переложил на стол. Уже маленькая победа. Только вот дальше что-то пошло не так. Поднимаясь на ноги, Алек видимо слишком сильно перенес вес на руку, которой держался за столик, и так банально соскользнула с краю. В следующую секунду черные мурашки перед глазами заполнили все пространство, а в ушах раздался осточертевший звук бьющегося стекла. Эх, а производители утверждали, что сей чудесный элемент мебели устойчивый и надежный. Отчетливо осознавая, что вот-вот может потерять сознание посреди осколков, Лайтвуд с трудом разлепил веки и попытался взглядом найти телефон, чтобы все же попросить сестру приехать. Телефон он, конечно же, поблизости не обнаружил, зато увидел кое-что более занятное - как из спальни со всех лап вылетает Блэк (видимо, вся эта ситуация заняла не более нескольких секунд) и несется в его сторону. Только не наличие взволнованного кота испугало Алека, а то что в какое-то мгновение черный кот неуловимо превращается в человеческий силуэт, направляющемуся к нему. Лайтвуд испугано дернулся в сторону и все-таки потерял сознание. Последнее, что он почувствовал, как его окликают, а в правый висок болезненно впивается осколок стекла. У него же горячечный бред, да?***
Окончательно в себя Алек пришел от звонка телефона. Легкий джаз стоял на звонке входящего абонента, и эту мелодию Алек точно слышал впервые. Звонил не его телефон. Лайтвуд открыл глаза и облегчением обнаружил себя в собственной спальне: на тумбочке рядом стояло множество непонятный склянок с микстурами, которыми, судя по всему, его лечили, шторы были плотно запахнуты и не пропускали раздражающий дневной свет, и Блэка нигде поблизости не наблюдалось. Зато в квартире однозначно был кто-то еще. Тот, кто разговаривал сейчас по телефону, но, к сожалению, ни слов, ни самого голоса Алек различить толком не мог. Вскоре разговор закончился и в квартире повисла тишина. Можно было поклясться, что этот кто-то ушел, но что-то не давало сделать такой вывод. В комнату через неплотно прикрытую дверь проскочил Блэк, взглянул на очнувшегося Алека и потрусил в сторону кровати, намереваясь запрыгнуть. В голове с громким щелчком зажглась лампочка. — Не подходи ко мне! — вдруг неожиданно даже для самого себя на повышенных тонах потребовал Алек. У кота. И почувствовал себя как никогда глупо, но только до того момента, как Блэк резко затормозил всеми четырьмя лапами и остановился, уставившись прямо ему в глаза. Алек медленно сел и отодвинулся от края кровати подальше. Это пугало. — Вон, — прозвучало хрипло. Черный хвост кота нервно дернулся, но животное не пошевелилось. — Что происходит, черт возьми? — Блэк вновь собрался запрыгнуть на кровать, но Алек кинул в него непонятно как оказавшимся под рукой степлером. Оба проводили взглядом летящую через всю комнату канцелярскую принадлежность и вздрогнули от грохота, с которым та попала в стену. Блэк прижал уши к макушке и на животе продолжил упорно ползти в сторону постели. — Вон из моей квартиры! — уже во все горло заорал Алек, и это уже подействовало на кота. Тот шустро попятился назад, не отрывая взгляда от него, и исчез в коридоре. В квартире вновь образовалась тишина. Через пару минут Лайтвуд не выдержал неопределенности и выглянул из своей комнаты, медленно обошел всю квартиру и убедился, что животное исчезло. У него явно глюки на нервной почве. Проснулся во второй раз он, судя по свету за окном, ранним вечером. Голова работала ясно, а силы практически полностью восстановились. Алек с удовольствием забрался в душ, где провел божественные двадцать минут. После чего сделал не менее божественные бутерброды с кофе и расположился на диване, включая компьютер. Надо было узнать, сколько он проболел, что пропустил в жизни и по учебе и потеряли ли его вообще. Как оказалось, на работе его отпустили на неделю, староста курса слала пожелание от всего потока скорейшего выздоровления, а сестра сочинила смешной стишок, что болеть тоже надо уметь. Лайтвуд отставил в сторону кружку с почти выпитым кофе. Та с противным звоном стукнулась о поверхность стола, заставляя замереть. Алек медленно отложил с колен ноутбук, поднялся на ноги и также медленно отступил за диван. Ошарашенный взглядом обвел гостиную. Стеклянный журнальный столик был цел, а на нем самом ни царапины. А брюнет точно помнил жжение на руках и лице от стекла. Пара долгих секунд, и он бегом вылетел из квартиры. В себя пришел уже на улице, понимая, что в руках только телефон, но ни куртки, ни ключей от машины. Но желания возвращаться к себе не было совершенно. Решение в голову пришло мгновенно. — Алло, Магнус?.. И вот чуть больше, чем через полчаса спустя он сидел в стильном, но уютном лофте, укутанный по самую шею в мягкий плед, и пил горячий глинтвейн. — Не хватало, чтобы ты вновь разболелся, — пробурчал Бейн и заставил взять еще одну кружку горячего напитка. — Извини, что свалился как снег на голову, — Алек уткнулся взглядом в кружку. — Я сам не думал, что позвоню сегодня, и правда не собирался мешать. — Ты вовсе мне не помешал, Александр, — Магнус расположился на диване рядом и вытянул свои бесконечно длинные ноги. — И я очень рад, что ты позвонил. — Правда? Магнус улыбнулся и просто кивнул. Слова тут были совсем не нужны. — Хочешь остаться? — спросил он вместо очевидного ответа. — Могу постелить в гостевой комнате. — Да, — Алек тут же закивал. — Я… я бы остался. Спасибо тебе, — но в глаза не смотрел. — Родной мой, — Бейн взял Алека за руку и коснулся щеки кончиками пальцев. — Что случилось? В голубых глазах отчетливо читались растерянность и легкий испуг. — Кое-что произошло, но я не могу понять что… и поверить тоже не могу. — Расскажешь? — Нет, — Алек качнул головой и мягко виновато улыбнулся. — Возможно, позже. — Хорошо. Пей тогда вино, а я пока приготовлю тебе постель. Магнус скрылся в гостевой спальне. Щелчком пальцев расстелил белье и замер. Несомненно он винил себя. Он испугал своего мальчика до нервной дрожи. Оставалось надеяться, что тот не станет сейчас шарахаться от каждой тени. А еще радовало, что Алек позвонил ему, попросил о помощи. Это означало, что он не успел разглядеть его, Магнуса, лицо тогда в квартире. Иначе наладить отношения вновь и вернуть доверие было бы очень сложно. А Бейн желал, чтобы Алек было комфортно и уютно рядом с ним. Мелькнуло несколько идей, как можно было бы подвести Александра к принятию магии, однако все они не устраивали Магнуса. Но в силу последних событий, он не хотел оттолкнуть Алека еще больше.