Дождь забытой реальности

      Девушка удивилась такому вопросу, этот вопрос даже ввёл её в небольшой ступор, от чего она несколько раз моргнула. «И что такого удивительного?» — произнеслось в её мыслях. К горлу подкатил ком, но она чуть-чуть кашлянув произнесла: — Да. Брюнет слегка нахмурился, но остался удовлетворен тем, что его догадки верны. Итачи всегда любил: анализировать, размышлять и рассчитывать, возможно поэтому в школе его всегда считали гением. Конечно брюнету это льстило, но он никогда не переставал меньше трудиться, что делало его более выносливым и отличающимся от сверстников. Он был по-настоящему взрослым, казалось бы он прожил не каких-то восемнадцать лет, а все семьдесят, возможно с Хирузеном Сарутоби у них бы нашлись даже общие темы. Парень ведь тоже любил философствовать, причем не замечая этого. Девушка внимательно следила за его реакцией, не решаясь спросить свой вопрос. Почему-то она ожидала чего-то плохого от парня и уже настроилась на худший исход. Она тяжело вздохнула, чего собеседник даже не заметил, посмотрела на его аккуратное лицо внимательно, надеясь на какую-то реакцию, но Итачи явно показывал свое безразличие, возможно даже ушел в себя, она очень тихо произнесла: — Почему ты это спросил? — в её глазах горел явный интерес, в ожидании ответа она немного нахмурилась и спросила свою догадку. — Что-то не так? Брюнет опешил от такого вопроса. Он уже подумал, что возможно напугал девушку, в связи с тем что не мог понять её взгляда. Заинтересованный он был или напуганный? Итачи не смог этого понять. — Я знаю твоих родителей, — начал гений, — Удивительно, что я не узнал тебя, хотя видел несколько раз в далеком детстве. У наших родителей скоро должна состояться какая-то сделка, но она затягивается по причине здоровья твоего отца. — брюнет слегка нахмурился и задал интересующий его вопрос. — Он вышел из комы? Девушка напряглась. Мать ей ничего не говорила про кому, поэтому девушка почувствовала приближающуюся панику, от чего она резко зажмурила глаза и начала дышать чаще. Брюнет пожалел о своем вопросе. «Не стоило мне это спрашивать, получается, я влез в дела чужой семьи» — твердило его сознание. — Давно он в коме? — она едва успокоилась, держа маску, что всё в порядке. Брюнет молчал, он не хотел ухудшить ситуацию, тем самым стараясь быть в спокойствии. Девушка была настойчива, он увидел в её глазах гнев, который может распространиться и на него, если он не скажет. — Сколько?! — Может где-то за неделю как ты к нам перевелась, — начал он, — Я думаю, что всё в порядке, будь что-то серьёзное, то тебе бы сказали. — Видимо, ты плохо знаешь моих родителей, — она сама не заметила как озвучила свою мысль, немного отведя взгляд. Её разум буквально кишил догадками, мыслями, предположениями и от этого ей было не по себе. — Иди в комнату, мне надо побыть одной. Брюнет кивнул, он понимал, что в данной ситуации её лучше оставить одну. Он даже не друг ей, чтобы как-то её поддержать. Он почти вышел из комнаты, но обернулся чтобы посмотреть на неё. Эмико доставала какое-то успокоительное, чтобы предотвратить свою паническую атаку и хоть как-то успокоится. «Надеюсь, от таблеток ей и вправду станет легче» — сказал он себе и пошел в комнату. После такого он точно не уснет. Он лишь мог представить насколько Эмико плохо, но понимал, что в такие моменты лучше оставить человека наедине с своими мыслями и осознать происходящее. Девушка после неплохой порции успокоительных сидела на диване и пыталась набраться смелости, чтобы позвонить маме. В данный момент ей было плевать, что её обманули, плевать, что отгородили от этого. Единственное, что её по настоящему волновало это здоровье её отца. С трудом набрав выученный за долгие годы номер матери, она сглотнула ком, который уже прописался в её горле. Услышав то, что она совершенно не хотела, девушка взволнованно спросила: — Мам, почему ты плачешь?