Полуночники

      

***

      Странно, но лестница казалась невероятно короткой, всего пара витков. Может, это показалось уставшему волку, а может, это было испытание Дома, донесёт он Хозяина до алтарной залы или бросит на лестнице. Похоже, испытание Влад выдержал блестяще. Первое, что бросилось в глаза, когда они поднялись в холл, это Александр, нервно перебирающий пальцами телефон. Он покосился на поднимающихся из подземелья парней, вскочил и бегом бросился к ним. Лицо его выражало глубокую растерянность и недоумение, как будто то, что произошло, сильно не вписывалось в рамки привычных боевых действий.       — На нас напали, в восточной оконечности города, у плавучих доков. Они на нескольких катерах пришвартовались, мы смогли отстреляться, — вроде бы обычная новость, ничего странного, и она даже хорошая, но… Влад нахмурился и поджал губы.       — Я же вижу, что что-то случилось. Выкладывай, — Саша засунул руку в карман и вытащил небольшую пробирку с чем-то тонким и блестящим, похожим на иглу. Он протянул стекляшку Дмитрию и отвернулся, потирая виски.       — Это то, чем в нас стреляли. Попали в одного из наших, мы его срочно к Цафурану собрались везти, а наши медики посмотрели и сами вытащили. Это не серебро.       — Как не серебро?! Что за фигня? — Соколовский положил ему руку на плечо, и мужчина обернулся.       — Я понятия не имею. Поэтому я сюда и приехал. Мне это всё не нравится, — Влад краем глаза заметил, как Дима вытряхнул эту иглу из пробирки на ладонь, поводил по ней пальцем… В мгновение лицо с равнодушно-спокойного переменилось, он нахмурился и скривил рот, кусая губы. Эту разительную перемену заметил и Саша. — Что?       — Это не хорошо… Очень, очень не хорошо. Погано, дальше некуда, — он взял иглу пальцами, поднеся поближе к глазам, повертел её и выдохнул сквозь зубы.       — Что случилось? — Влад попытался заглянуть ему в глаза, но Дмитрий словно окаменел и пронизывающим до костей взглядом окинул Александра.       — Кто-нибудь ещё ранен этим?       — Никто не… — Мужчина даже договорить не успел, Дима словно сорвался с цепи и оказался вплотную к нему, заглядывая в глаза.       — Я знаю вас, пока рука не отвалится не признаетесь, что гангрена! Я спрашиваю, никто больше не ранен?! — Не дождавшись утвердительного кивка, он зло поджал губы и прищурился. — Ко мне всех, сейчас же, только пусть кто-то попробует не явиться! Пошёл!       Александр кивнул и быстро вышел из особняка, набирая чей-то номер на телефоне. Влад же, на секунду задумался, и догадка, которая всплыла в отношении этой откровенно странной пули ему не понравилась. Дима что-то рассмотрел, что-то, что его взбесило, а значит, это что-то алхимическое. Он дождался, пока Дима немного не остынет и чёрный туман, начавший появляться, не исчезнет, и подошёл поближе.       — Это привет от Ракхар, да?       — Да. Я не знаю точно, что это делает, для чего предназначено, но это однозначно алхимическая вещь. Знаешь, воздействие на кого-то извне не так страшно, как воздействие изнутри. Во на что они рассчитывают. Если кто-то её это скрыл, всё может обернуться не очень хорошо для нас. Придётся залезть им в головы, посмотреть воспоминания об этом нападении. И сегодня же приготовиться к бою. Как только я просмотрю этих Бравар, бери всех, кто готов умирать на поле боя, и идём к Ракхарам. Сегодня же.       — Они все готовы умирать, Дима. Они лучшие воины, самоотверженные, без лишних амбиций и героизма, но они всегда готовы к бою. — Влад чуть улыбнулся и пошёл к лестнице. Надо бы одеться, а то как-то неприлично голым под пальто разгуливать. — Тем более, нам понадобится не больше сотни бойцов, сколько бы у них там ни было охраны. Может, я и не маг, но колдовать я умею не хуже тебя. — Он улыбнулся удивлённому вампиру и быстро пошёл в комнату.       Те, кто стоял на злосчастном посту в порту, приехали очень быстро. Несколько крепких мужчин и пара женщин. Они выстроились в холле и вытянулись по стойке смирно, стоило только вампиру появиться из столовой. Он окинул их всех внимательным взглядом и, что-то прошептав, подошёл поближе.       — Смотрите мне в глаза. Я должен увидеть эту стычку. Больше я ничего не буду смотреть, поэтому постарайтесь не запираться, иначе я буду ломать преграды, и голова потом будет долго болеть, — глаза снова стали чёрными и блестящими, как гладкие стеклянные шарики. Дмитрий медленно переходил от одного к другому, всматриваясь в лица, и лицо его становилось всё более и более напряжённым. Влад и Александр, наблюдающие это действо с лестницы, переминались с ноги на ногу и ждали указаний. Наконец Берг отошёл от них, кивая Саше, и тот выдохнул, расслабляясь. Похоже, он и сам переживал за этих ребят. — Ну, чего встали? Собираемся и с недружественным визитом к Ракхарам. Пора уже поставить этих недо-алхимиков на место и показать кто сильнее. Влад, командуй, куда надо, я оставлю распоряжения Станиславу.       Он поправил на шее тёплый вязаный шарф и засунул руки в перчатках в карманы. Сейчас придётся вложить все силы в этот удар, надеяться, что стоит ему снова влезть в голову Зверя, и тот убежит, глупо. Особенно портило настроение то, что предателя не нашли. А это значит, что будут новые попытки уничтожить важных союзников. Он уже оставил Поэту несколько своих кукол для охраны. Они прекрасные слуги, без страхов и эмоций, никаких личных амбиций и прочих человеческих «прелестей». К тому же они бессмертны. Влад, как и обещал, собрал полторы сотни своих самых доверенных Бравар и сейчас давал указания командирам отрядов. Об этом их шаге никто не должен узнать, всё вскроется только тогда, когда они будут уже у ворот дома Ракхар. Иначе им могут помешать. Дима ещё раз бросил взгляд на негромко переговаривающихся волков и вздохнул. С ними легче, они не обременены многими человеческими качествами, как подозрительность, лицемерие, алчность и лживость. Вампанцы слишком долго жили близко к людям, чтобы почаще пить кровь. С таким огромным количеством крови к ним перешли людские пороки и грехи. И как бы его союзники не старались быть достойными наследия Вампиров, он видел, как все, кто собрался в его доме, посматривают друг на друга, подозревая в измене. Эта трагедия с Алексеем внесла серьёзный разлад. Наверняка этого мятежники и добивались. Но они не учли, что Дмитрий сможет, не смотря на этот страх, собрать и сплотить перешедших на его сторону. Со стороны каминной залы появился Станислав и Дима поманил его пальцем.       — У меня к вам есть просьба и кое-что, что поможет её исполнить. — Дима запустил руки в карман и встретился, совершенно случайно, с прямым взглядов Влада. Сейчас он жалел, что одна из его способностей, которая бы так пригодилась, отнимет слишком много сил… Вампир вытащил из кармана пальто ту самую пробирку с иглой и протянул её Стассанову. — Возьмите, и не дай бог вам ею уколоться. Предатель, как я понимаю, ещё не найден и это то, что, возможно, поможет его найти, — он вытащил из другого кармана маленький блокнотик и карандаш, быстро что-то начеркал, вырвал лист и отдал мужчине. — Это заклинание поиска. Оно вытягивает достаточно энергии, и сам я сейчас так рисковать не могу, предстоит бой. Ему всё равно, чью энергию пить. Возьмите чёрную свечу, они лежат у меня в официальном кабинете на третьем этаже в большой шкатулке с виньеткой из перламутра на крышке. Нарисуйте эти символы хоть прямо здесь, положите иглу в этот треугольник и дайте прочитать заклинание тому, кто только выпил крови. Оно поможет найти того, у кого ещё есть такие же штуки в моём доме. Только это нужно сделать сразу, как только мы уедем. Схватите тех, на кого укажет заклинание, и удерживайте любой ценой. А ещё лучше возьмите снотворное у дворецкого, он знает, где аптечка, и напоите всех. Пока я не выясню, что делает эта штука, они могут быть очень опасны в сознании.       Парень кивнул Станиславу и двинулся к ожидающему его у парадных дверей Владиславу. Бравары уже построились на улице и внимательно слушали инструкции командиров. Когда на крыльце появились Влад с Димой, они отсалютовали и начали быстро грузиться в несколько газелей. В отличие от воинов вампанцев, они оказались невероятно похожими на настоящую армию, а не на сборище бандитов. На всех одинаковая цвета хаки форма, береты, как у людских ВДВ. На чёрных нашивках красуется белый круг, разделённый вертикально пополам тонкой чёрной полосой. Дмитрий махнул рукой, и к ним подъехал чёрный «Гелендваген». Дима поёжился и быстро залез в тёплый салон, потому что температура воздуха поднялась мало, и сейчас себя надо беречь. Влад сел рядом, что-то крикнул на улицу и захлопнул дверь. Внушительный внедорожник плавно двинулся по вымощенной плиткой дорожке, а за ним потянулись чёрного цвета газели.       — Что означает значок на нашивках? — Нужно завести разговор, а то можно слишком сильно самого себя накрутить.       — Это две Луны. Стареющая и растущая. Вместе они составляют полную. Луна играет большую роль у нас, волков, не зря же все собачьи воют на неё. Волки тоже отчасти собаки. Конечно, мы от неё не зависим, то есть не превращаемся при полнолунии в монстров, как это делают в фильмах. — Соколовский придвинулся к вампиру вплотную, прижался плечом, коленом, обнял и уткнулся носом в его волосы. — У меня сложилось впечатление, что даже Шайманы почти не вызывают у тебя никаких эмоций, а вот Ракхар ты словно готов зубами грызть.       — Я не знаю, как умерли Дракула и Левиафан, но лицо того, кто вонзил нож в грудь Учителю, я запомнил на всю жизнь. Это был Ян, — Дима пустым взглядом уткнулся куда-то в пол. — Я жажду мести. Ты не представляешь, чего стоило мне всё это время мило улыбаться каждый раз, когда я видел его. Мне хотелось убить его и искупаться в его крови. Сейчас я уже более хладнокровен, я придумал месть получше. Заставлю его страдать так долго, как только можно. Причём он будет делать это сам, никто к нему даже пальцем не притронется. Это заклинание, которое я хочу использовать, очень древнее и страшное для любого вампанца. Учитель никогда его не применял. Ты будешь присутствовать при историческом моменте, так что смотри внимательно.       Он спрятал лицо в шарфе на Владовой шее. Волк пару секунд просто обнимал его, а потом, распахнув куртку, прижал его покрепче к себе. Он тёплый, даже горячий, сердце у него бьётся быстрее и чаще, даже чем у людей, поэтому Диме будет тепло и никакие чувства его не охладят.              Ехать пришлось далеко, на другой конец города. Поместье Ракхар ещё издали показалось огромным. Оно находилось между несколькими холмами и раскинулось на многие гектары. Несколько замков, видимо, хозяйские, и куча каких-то страшных бараков за внутренней оградой. Похоже, там и обитает армия Ракхар. Насколько знал Берг, их не более четырёх тысяч, однако вступать в бой, не победив зверя, будет не очень разумно, потому что такая мощь стоит не одной сотни вампанцев. Подвергать волков такой опасности будет последним предательством, поэтому Димин выход первый. Он вздохнул и вышел из машины, стараясь собраться. До этого он никогда не участвовал в боевых действиях, потому страх перед чем-то новым и наверняка опасным сводил ноги судорогами. Но развернуться и уйти он не имеет права, хоть он и ослабел, нужно собрать остатки в кулак и ударить. Больше всего его страшило то, что он может не суметь защитить Влада, если Зверь снова бросится на него. В прошлый раз у него была другая цель, а в этот он может просто устранить Лугару, чтобы тот не мешался. Даже то, что Влада в принципе мало что может убить, не спасало от этого иррационального страха. Поэтому он старался смотреть только вперёд, не оглядываясь на Бравар и Соколовского, придерживающего его за плечи. В нескольких десятках метров от ворот он остановился и еле сдержал хищную ухмылочку.       — Они боятся, я чувствую это. Нас увидели, — он сжал пальцы Влада, лежащие у него на плече, и сделал шаг назад. — Я первый. Сделай так, чтобы мне не мешали.       — Защищать вампира любой ценой! Без приказа дальше не идти, — парень прикрыл глаза и медленно вдохнул, и выдохнул.       Ворота со скрипом открылись, и из них, как огромная некрасивая лужа мазута, вылилась толпа вампанцев в чёрных одеждах. Они держали в руках оружие и, как псы на цепи, словно рвались в бой, но им не давали сдвинуться с места. Они скалились, улыбались жёлтыми от крови зубами и смеялись. Дима сразу понял, что это такое. Попытка психологической атаки. Но, судя по лицам стоящих к нему ближе всех Бравар, это их мало трогает. Равнодушие, смешанное с лёгким оттенком отвращения. Вот и всё, что заслужили эти отбросы. Вампир скользнул взглядом по дому, стоящему совсем близко у ограде и встретился взглядом с ним. Ян стоял на балконе с видом на предстоящее побоище в окружении семьи и улыбался. Однако, как только он заглянул в глаза Дмитрию, улыбочка сразу завяла. Запах страха и даже настоящего ужаса по-настоящему рассмешил Берга и тот вдруг, неожиданно для всех, весело рассмеялся. Этот смех заставил вампанцев настороженно замереть на своих местах и отступить. В воротах показался огромный силуэт, и Влад, услышав его шаги, открыл, наконец глаза. Зрачки сжались в маленькие точки, радужка стала белой, а на белках выступили маленькие капиляры. Дима даже сквозь тёплое пальто и свитер почувствовал, как леденеют его ладони, лежащие на плечах. Соколовский словно покрылся инеем. Кожа побелела, на ней взбухли вены и появились объёмные рубцы от ран, которых не было. Дима не видел, что то же самое происходило со всеми Браварами, стоящими у них за спиной. Они все увеличивались в размерах, на пальцах появлялись когти, они скалились, показывая острые зубы и выдыхали облака холодного пара. Дима никогда в жизни не видел такого, и ни в одной его книге не было описано такой магии, поэтому даже он растерялся. Однако он то точно знал, что Бравары его союзники, а вот Ракхары, увидев такую страшную перемену, начали о чём-то перешёптываться на балкончике. Даже Зверь замер на месте. И это стало его ошибкой. Дмитрий, уставший ждать, измотанный постоянным напряжением и накатывающей волнами чужой болью, протянул руку вперёд, свёл указательный и большой пальцы так, словно взял в воздухе что-то маленькое и резко рванул к себе. Зверя тут же словно какая-то невидимая сила дёрнула вперёд и поволокла по земле к Дмитрию. Он хрипел и сопротивлялся, пытаясь вырваться, но остановился он только тогда, когда упал к ногам Берга.       — Не дайте им помешать мне, — он напряг голос и громко отдал команду Браварам, мгновенно окружившим его в кольцо. Почувствовал тяжёлую руку Влада на плече и, наклонившись к потерявшему ориентацию в пространстве Зверю, зло и страшно улыбнулся. — Давай, Ян, посмотрим, кто кого. Посмотри мне в глаза, сокровище. — Он взял за подбородок, прямо накалывая его на острые когти, и рывком поднял основную голову. Зверь попробовал помотать головой, но ничего не вышло. Дима выпустил силу и теперь его на вид тонкие и нежные пальцы стали будто сделанными из стали. — Смотри мне в глаза! Подчиняйся Высшему вампиру, Зверь!       Тот вскинулся и по неосторожности открыл глаза. И тут же провалился в две чёрные пропасти. Даже не так, они были непросто чёрными, казалось, что это был просто провал в ничто, покрытый тонким блестящим стеклом. И Зверь провалился в него, зрачки расширились, и он замер, как загипнотизированный, уставившись на вампира. Влад краем уха услышал злобный окрик со стороны дома и, осклабившись, кинулся вперёд, налетая на побежавших к ним вампанцев, с ходу сгребая двоих, по одному в каждый кулак, и с хрустом ломая шеи. За ним бросились остальные волки, оставив возле вампира всего десяток солдат. Бой был похож на те, что описывали в старых летописях. Волки и вампанцы сцепились, в воздух поднялся удушливый запах крови, тёмной-тёмной крови. Только что покрытое идеальным английским газоном поле превратилось в месиво земли и вывороченной травы, политое кровью. Вампанцев оказалось очень много, они лезли, как чума, и поток их не кончался, но волки, которые словно стали во много раз сильнее и выносливей, не просто не сдавались, а смогли удерживать их и не подпускать к Дмитрию. А тот не слышал и не видел сражения, он с головой нырнул в сознание зверя, внимательно рассматривая каждую мелочь, до которой мог дотянуться. Наверняка есть то, что помогает поддерживать такую сильную связь с Яном, который не такой уж сильный алхимик, как ему кажется. Что-то помогает, какая-то вещь… Наконец Дима нащупал тонкую нить, прозрачную и твёрдую, похожую на стеклянную. Он рванул вперёд, по ней и буквально ворвался в сознание Яна. Выхватив пару больших кусков воспоминаний, он шагнул назад и, снова вернувшись в своё тело, мягко улыбнулся Зверю, удивлённо взирающему на него. Сквозь шум борьбы раздался громкий отчаянный вопль и в наступившей после этого тишине послышался звук разбиваемого стекла. В воздухе над толпой что-то треснуло и раскололось, осыпаясь на землю острыми прозрачными осколками. Они не долетали до земли и испарялись над головами волков. На несколько мгновений наступила тишина.       — Приведи мне Яна живым! Я покараю его за то, что он сделал с тобой, и за всё зло, что он когда-либо сотворил! — Дмитрий разжал пальцы на подбородке зверя и выпрямился. А он вскочил на ноги, громко завыл и, оскалив все семь ртов, кинулся к дому.       Вампанцы, до этого ещё старающиеся стоять, сейчас кинулись врассыпную. Допустить, чтобы ускользнул хоть один было нельзя и Влад, рыкнув на волков, быстро подбежал обратно к Диме. Нужно удержать всех. Приказ его был чёткий и ясный. Ломайте ноги и не дайте никому уйти из поместья. Дима прижал ладонь к груди и сжал что-то под одеждой, мягко улыбаясь. Вот он, сладкий момент мести. Ян так прочно врос в сознание Зверя, что связь разрывалась с ужасной болью. Остался только последний акт этого представления, самый главный. Это должны видеть все члены клана без исключения, чтобы они поняли, что такое Вампир. Сейчас можно немного растратить силу, всё равно вернётся сторицей. Дима поднял руки и прошептал заклинание на той же странной латыни. Вздыбленная ногами земля качнулась и из-под неё начали появляться души тех людей, которых Ракхары просто выкинули за ворота, выпив всю кровь. Они вместе с волками ринулись к дому, пройдя сквозь толпу и, как туман, заползли в него сквозь щели и неосторожно приоткрытые окна. Берг бы и сам бросился вперёд, выпустив когти и клыки, разрывая, ломая и корёжа тех, кто посмел поднять руку на вампиров, на его Учителя, на алхимию. Ему казалось, что кровь начала закипать, хотя он прекрасно понимал, что она наоборот остывает и начинает леденеть. Но сейчас было не страшно замёрзнуть, потому что он нашёл причину этой своей слабости, нашёл её в сознании Яна. Осталось всего немного потерпеть. Наконец, он увидел Зверя, волочащего кого-то за собою по земле. Он безумно улыбнулся и потёр руки.       — Месть должна быть холодной, — Влад улыбнулся, глядя, как вампир готов чуть ли не скакать от счастья.       — Моя холоднее льда. И такая же острая.       Зверь остановился в нескольких шагах, сделал резкое движение рукой и Ян свалился на землю прямо перед ногами Дмитрия. Вампир пару секунд смотрел на то жалкое создание, в которое превратился глава такого страшного и жестокого клана, и погладил его по голове. Он видел, что всех вампанцев взяли в кольцо. Некоторые, видимо, сдались сами и стоят на ногах, некоторые валяются на земле и тихо стонут. Но все они смотрят на него. Ну что, шоу начинается. Потом шпионы Шайманов, которые наверняка уже облепили все соседние ёлки, доложат своим начальникам. Страх, вот что сейчас им поможет установить мир. Дима обошёл Яна со всех сторон и остановился спиной к нему.       — Посмотри, Ян, это твой клан. Клан осквернителей могил и убийц. — Он поморщил нос в отвращении и двинулся вдоль конвоя своих мёртвых солдат, разглядывая вампанцев, вглядываясь в лица. — Клан лицемеров и пьяниц. Клан, извративший самую древнюю и сильную науку, но всё равно так и не сумевший ею воспользоваться. Посмотри на них, Ян. — Он отвернулся от испуганно жмущихся пленников и подошёл к нему. — Я знаю, это ты убил Мефистофеля. Я своими глазами видел, как ты вонзил ему нож в грудь. Я помню, как ты хвастался тем, что убил вампира. Однако зачем же ты уничтожил всех, кто тогда был с тобой? Боялся, что все узнают твою маленькую правду? Узнают, что ты героически, — на этом слове Дмитрий рассмеялся, — убил того, кто был настолько слаб, что даже не сопротивлялся. Ты никакой не алхимик, ты просто трус и кровожадный убийца. Ты так долго пил людскую кровь, что, несмотря на ненависть к людям, ты сам им уподобился, — Ян вскинул голову и хотел что-то сказать, но Дмитрий снова свёл пальцы в щепоть и провёл в воздухе линию слева направо, застегнув ему рот, как на молнию. — Я бы всё же хотел, чтобы ты меня не прерывал. Я долго думал, как бы мне тебя уничтожить, когда придёт время. Ты и твой клан уничтожили больше людских жизней, чем даже Шайманы. Сколько извели на эксперименты, сколько могил раскопали. Это серьёзная причина для того, чтобы казнить вас всех, вспомни законы, написанные для вампанцев тремя Древними. Но нет, убивать вас мне расхотелось, это слишком легко и просто. Слишком милосердно. Вы должны мучиться, как мучились все убитые вами. Вы должны страдать столько, сколько только возможно. И я нашёл выход, — он наклонился к лицу Яна, улыбнулся и расстегнул его губы. — Знаешь, что такое Камень?       — Ты блефуешь! Целый клан тысячу лет пытался его создать, и ничего не вышло! — Лицо вампанца исказилось, и он явно был готов плевать огнём.       — Нет, просто у вас не было тех ингредиентов, которые так нужны для него. Создать камень может и человек, а вот наполнить его эмоциями, силой, может не каждый. Откуда вам взять боль, страх, надежду, слёзы, нежность и любовь? — Ян словно окаменел, приоткрыв рот, а Дима рассмеялся. — Да именно такие сложные эмоции и наполнят камень. И я смог. Я наполнил его болью от потери всех близких мне существ, страхом перед будущим, надеждой на мир, слезами от горьких воспоминаний, нежностью к сыновьям и любовью к Владу. Ты проиграл, Ян. Ты так надеялся его сделать, а не смог. Только вот мне тебя не жаль, — вампир засунул руку в ворот свитера и вытащил висящий на цепочке кристалл. Он походил на обычный кристалл кварца, только он светился, и внутри него словно пульсировало сердце. Этот камень живой, Влад почувствовал это, и волосы на загривке встали дыбом. Ян попятился назад, в ужасе закрывая глаза и выставив вперёд руку. Дима не пытался его остановить, он просто медленно шёл за ним. — Я сделаю тебя человеком, тем, кого ты так презираешь. И вся сила, которую ты через Зверя пил из меня, вернётся ко мне. И ты будешь жить человеком ровно столько, сколько тебе Бог отмерит, с воспоминаниями о том, кем ты был, как ты был велик и как потерял всё, — он наклонился и, схватив вампанца за подбородок, поднял его лицо. — Посмотри мне в глаза. Сейчас же! — Ян только предпринял бесцельную попытку вырваться. — Смотри в глаза, Ян! — Дима что-то прошептал, и мужчина вдруг замер и послушно распахнул веки. Влад видел, как по руке, которой Берг его держал, словно что-то начало перетекать из тела Ракхара в тело Дмитрия. На это понадобилось всего несколько секунд, и вампир резко отстранился от него. Ян свалился кулем на землю, и схватился за голову.       — Что делать с остальными? — Влад положил руку ему на плечо и повернул к себе. Дмитрий пожал плечами и обернулся к наполненной суеверным ужасом толпе.       — Всех бандитов убить. И похороните потом прямо в этом поместье. Они и так заслуживают смерти даже по людским законам, ведь все они уголовники и убийцы. Только пусть смерть будет быстрой, они не должны страдать. А для семьи у меня есть кое-что более интересное, — он шагнул к небольшой кучке вампанцев, которых волки вытолкали из толпы пленных. Остальных призрачные воины повели к воротам, которые со скрипом и громким лязгом захлопнулись за их спинами. — Вам я хочу предложить взаимовыгодное предложение. Я отнимаю у вас память о всех злодействах, которые вы совершили, об алхимии, и вы начинаете служить мне с чистого листа. Мне нужны подданные, а вы хотите жить. Отказы не принимаются.       Дмитрий поднял руки и щёлкнул пальцами. Все стоящие перед ним словно застыли; одновременно подняли головы, и от них в воздух поднялся какой-то странный чёрный дым. Он собрался в облако и развеялся в предзакатном небе. Берг отвернулся от вампанцев и обнял снова принявшего обычный вид Влада. Остался только один вопрос, очень важный и сложный. Стоящий всё это время в стороне Зверь подошёл к нему и наклонился, чтобы глаза смотрели в глаза. Дима погладил его щёку и чуть кивнул. Похоже, сейчас между ними шёл мысленный диалог, слышный только им двоим. И Волк знал, о чём он. Дима не сможет жить, пока жив Зверь. Его создавали в боли, и Дима, как тот, в ком отчасти течёт та же кровь, чувствует её, как свою собственную и страдает от неё. Вампир засунул руку под пальто и вытащил небольшой кинжал в кожаных ножнах. Самый простой и не примечательный, стальной, рукоять обёрнута замшевым шнуром и с небольшим красненьким камушком на оголовке. Дрожащей рукой он вынул нож и тяжело сглотнул. Лезвие тоже Владу не показалось каким-то особенным, пока он не заметил маленькую пиктограмму на кончике. Но Влада ещё больше удивили трясущиеся Димины руки. Было видно, что парень пытается взять себя в руки, но тщетно. Соколовский сжал свою руку поверх руки Берга на рукояти и обнял его второй рукой.       — Он хочет умереть? — Дима быстро закивал и прислонился спиной к его груди.       — Он не хочет, чтобы страдал я, и ему не хочется больше страдать самому… Чёртов нож… Даже держать его в руках не могу.       — Он так опасен для тебя? — Вампир снова кивнул, и Влад потёрся носом о его макушку.       — Я помогу тебе.       Зверь сам лёг на землю и закрыл глаза. Дмитрий шагнул вперёд и, сжав зубы, занёс кинжал. Он не знал, насколько это мучительно и долго, но это был единственный способ окончить их мучения. Терпеть чужую боль, во всём теле, накатывающую волнами и переламывающую все внутренности, кости и мышцы, было уже невозможно, и даже подумать было страшно, что же чувствует Зверь, если в нём всего лишь отголоски… Но решиться на это оказалось невероятно сложно. Он знал, что почувствует то же самое, почувствует эту смерть, как свою. А ещё он прекрасно понимал, что фактически своими руками убивает своего учителя, хоть и отчасти. Дмитрий судорожно вздохнул и зажмурился, Влад сам направил его руку. То, что случилось дальше, трудно даже описать. Стоило только ножу вонзиться в грудь, как Дмитрий громко закричал и схватился за то место, где под кожей и рёбрами бьётся сердце. Он согнулся пополам и чуть не упал на колени. А тело Зверя, только единожды вздрогнувшее, вдруг вспыхнуло чёрным пламенем. Пара секунд и от него ничего не осталось, только небольшая горстка пепла и нож, лежащий на ней. Берг вздрогнул и, наконец, смог выпрямиться. Отголоски того, что только что случилось, ещё гуляли в теле, но та, чужая боль, исчезла, как её и не было. Он почти на коже почувствовал испуг Влада. Парень обнимал Диму и, почувствовав, что тот успокоился, осторожно заглянул ему в глаза. Этот испуг, недоумение и нежность, написанные на его лице, заставили Дмитрия улыбнуться и погладить его по щеке, чтобы успокоить.       — Влад, что делать со всеми этими? — Волк резко обернулся на командира одного из отрядов, не выпуская Диму из объятий. Бравар кивнул на жмущихся, не понимающих, что вокруг происходит, Ракхар. Ян всё так же сидел на земле, держась за голову и явно переживая самое большое за свою тысячелетнюю жизнь потрясение. Дмитрий окинул эту толпу внимательным взглядом, брезгливо поджал губы, когда его взгляд упал на бывшего главу клана.       — Всех в мой особняк, отдайте их Йованам. Думаю, Бубулина будет очень рада такому подарку, как слуги из тех, кто их всегда угнетал. А этого, — он кивнул на очнувшегося Яна и улыбнулся ему, — выкиньте где-нибудь в пригороде. Сам до центра доберётся.       Он отвернулся от вампанцев, только шире улыбаясь тому, как за спиной громко протестующе кричит Ян. Вот она, месть. Красиво, элегантно и точно вселит в Шайманов страх, потому что уж они своё величие боятся потерять даже больше этого зазнавшегося индюка. Сейчас предстоит дорога до самого Дома и сейчас, после этого боя можно ехать спокойно и ничего не боясь. Берг вынул из кармана платок и осторожно, стараясь не развеять, собрал в него прах. Влад не дал ему даже прикоснуться к ножу и сам убрал его в ножны и засунул в свой внутренний карман. И так ясно, что этот нож ему даже держать в руках опасно, ему сразу становится плохо. Влад уже шагнул к машине, но решил обернуться. Сейчас, когда Дмитрию на плечи не давила боль, он снова стал тем, кого он впервые встретил. Развёрнутые плечи, красивая осанка и изящный изгиб в пояснице, который хорошо видно под чёрным пальто. Даже странная причёска сейчас словно немного выровнялась. Почувствовав пристальный внимательный взгляд Влада, Дима поднял глаза от лежащего в руках свёртка и мягко улыбнулся ему. Эта первая их значимая победа, которая безусловно сыграет огромную роль в сражении с огромной армией Шайманов. Влад подставил Диме локоть, предлагая пойти под руку, и вампир, весело рассмеявшись, осторожно сжал пальцы на его предплечье.              Дмитрий исчез, просто провалился как сквозь землю. Влад уже прочесал все этажи и не мог найти его. После того, как они вернулись в Дом, он сразу куда-то сбежал, перекинувшись лишь парой предложений с Борей. Все остальные объяснения он оставил на Соколовского и, пока тот решал все вопросы с размещением бывших Ракхар и раздавал новые указания Александру, сбежал куда-то. Влад даже поднялся в оранжерею. Сейчас ему выпал шанс побродить по этому маленькому светлому раю. Он, как и думал, нашёл озеро, заросшее высокой травой с плавающими белоснежными кувшинками. В кристальной воде туда-сюда сновали белые рыбки с красивыми пышными хвостами. Но беспокойство за Диму не дало насладиться этой красотой. Нужно его найти, потому что всё то, что он пережил, очень серьёзно и, возможно, ему потребуется помощь. Обежав весь Дом, Влад решил начать сначала и заглянул в его спальню. Вроде ничего не изменилось. Он уже хотел закрыть дверь, как услышал шуршание ткани на кровати. В голове тут же выстроилась громкая обвинительная речь, о том, как бездушный Берг гонял его по этажам в поисках себя, но произнести её он не успел. Он уже даже отдёрнул полупрозрачный полог и, открыв рот, так и замер. Дима сидел на коленях спиной к нему и что-то шептал, поднеся руки к лицу. Он услышал за спиной шумное дыхание и обернулся, весело улыбаясь.       — Ну как я тебе? Красивый?       — Чёрт… — Дмитрий сидел полностью обнажённый, и все изменения сейчас было хорошо видно. Слишком тонкая фигура обрела объём, Дима словно пополнел, кожа стала другой, более мягкой и упругой, более загорелой, не такой фарфорово-бледной. Лицо тоже изменилось, правда, лишь слегка. Обрело особую, какую-то лисью хитрость, появились немного щёки, уравновешивая черты. Но самым разительным изменением стали неожиданно тёмно-русые волосы, опускающиеся едва ли до плеч. Красивый до дьявола и без того Берг стал особенно прекрасен. Он сохранил всю ту же аристократичность и тонкость, однако теперь он был ЖИВЫМ! — Что с волосами?       — Это так удивительно, что это единственное, что ты смог выдать? — Дима рассмеялся и потянул его за руку на кровать, усаживая рядом. — Хочешь, раскрою страшную тайну всех вампанцев и упырей? Они все стареют. Как бы ни была длина их жизнь, они всё равно могут состариться. Именно поэтому они все пытались найти рецепт Камня. Дело в том, что используя его, можно повернуть многие процессы в организме вспять, в том числе и воскресить, если ещё не повредилось сознание. Всё стареет с разной скоростью. Волосы быстрее всего. Они седеют полностью в сто лет. К двумстам кожа истончается и становится почти старческой. Потом выцветают глаза, появляются «ободы старости», круги на радужке. Ногти и зубы начинают стареть к семистам годам. В тысячу меняется лицо, и начинается уже старение мышц. Если ты слушал внимательно, то я сейчас должен был бы выглядеть на пятнадцать лет, именно во столько меня обратили. Но годы пребывания упырём не прошли даром, я постарел на пять лет. Для меня это такая незначительная потеря, что плакать по этому поводу я точно не буду. Но кое-что я вернуть решил. Надоела седина. Теперь я уже дольше не повзрослею. Если тебе этого не захочется.       Влад хмыкнул, погладил его по голове, хорошо ощущая, как у него изменились волосы. Они стали более жёсткими, но и более гладкими. А ещё было видно, как сильно расширены зрачки вампира. И горячие, очень горячие пальцы. Похоже, что он уже не мёрзнет, ему наоборот очень жарко. Теперь, когда у него никто не тянет энергию, когда он вернул всё, что у него отняли, кровь просто вскипает, и этот жар нужно сейчас же сбросить, хотя бы частично. Пальцы Влада показались ему очень холодными, от них по коже бежали мурашки. Давно забытое ощущение.       — Ты мне и так нравишься. Мне кажется, что дальше тянуть с признаниями в любви будет глупо, тем более, что ты мне уже в ней признался. Там, на поле. Дим…       — Я знаю, глупо нырять в чувства, зная тебя всего неделю. Вроде бы уже больше тысячи лет старику, а всё равно как малолетка, стоило только дорваться до тепла… Я столько столетий замерзал заживо, что сейчас меня словно в пекло бросили! — Берг безумно улыбнулся и, взяв лицо волка в ладони, рассмеялся. — Я не думал, что с Камнем у меня всё получится, надеялся только на себя. У меня такое ощущение, что я дико пьян, Влад. Пьян от этой силы. Я ведь тогда даже не успел ничего почувствовать. Я счастлив и мне страшно одновременно. Ведь я должен её сдерживать, как плотина сдерживает реку…       — Я рядом, не бойся. Я всегда буду рядом.       Соколовский обнял Дмитрия и прижался губами к его губам. Тянуть дальше было глупо, тем более почему-то возникла чёткая уверенность, что если этого не произойдёт сейчас, то Дима просто сгорит от жара, который источает вернувшаяся в избытке сила. Волк резко и сильно прижал его к себе, проводя раскрытыми ладонями по спине. Какой красивый изгиб, боги. Пальцами он обвёл лопатки, добрался до шеи и пальцы одной руки запустил в волосы, притягивая к себе ещё ближе. Второй рукой он снова спустился к пояснице и устроил на бедре, поглаживая кончиками пальцев. Дима застонал ему в рот. Свитер для ставшей просто голым нервом кожи казался очень грубым и кусачим. Еле оторвавшись от губ Влада, он потянул свитер вверх, пытаясь снять. Однако дрожащие не от возбуждения, а от нервного потрясения сегодняшнего дня руки способствовать раздеванию не могли, и наглая одежда подчиняться не желала. После двух неудачных попыток, вызвавших у Влада смех, он бросил эту затею и отодвинулся, давая ему возможность раздеться. Сам он откинулся на спину, стараясь прижаться посильнее к прохладным простыням. Он не дурак, понимает, что с ним происходит, но от этого его собственное состояние пугало не меньше. Кожа покрылась испариной, и его бросало то в жар, то в холод, как будто у него лихорадка. Дима вздрогнул и приподнялся на локтях, разглядывая уже полностью обнажённого Влада.       — Наконец-то я могу не стесняться твоей наготы! Надоело краснеть… — Дмитрий поманил его пальцем, и волк почувствовал, как его буквально толкнула к нему какая-то невидимая сила.       — Зачем меня стесняться? Я же красив, как бог, — Влад оседлал его бёдра и взял лицо в свои ладони. Весело улыбнулся и принялся кончиками пальцев оглаживать шею и плечи. Дима негромко застонал и откинул голову назад.       — Я девственник, Владик. Мне уже больше тысячи лет, и за всё это время я не нашёл ни разу времени, чтобы построить отношения с кем-нибудь, да и не хотелось, — Он приоткрыл глаза и, увидев удивлённое лицо Соколовского, рассмеялся. — Да, вот такой я странный. Привыкай.       — А чего тут странного? — Влад слез с него и, устроившись рядом на коленях принялся целовать грудь и живот. От каждого поцелуя Дима ощутимо вздрагивал и улыбался. — Это даже хорошо. Будешь только моим.       Влад, честно говоря, тоже с парнем ни разу в жизни не был. Не было таких, с которыми хотелось бы нырнуть в это безумие, заняться сексом. Поэтому сейчас будет учиться на ходу. Легонько прикусив сосок, он сел на колени и, притянув к себе Берга и заставив его обнять себя ногами за пояс, снова поцеловал его в губы. Дима же с такой жадностью ответил на поцелуй, что у Влада тоже задрожали руки. Чёрт, а вот главного ингредиента у них, наверное, нет. Вампир словно прочитал его мысли, прикусил его нижнюю губу, оторвался и что-то вытянул прямо из воздуха. Хорошо, наверное, быть магом, какие фокусы можно проворачивать. Волк ещё раз огладил его спину, от самой шеи до ягодиц и, когда Дмитрий запрокинул голову от удовольствия, принялся целовать шею и плечи, то кусая до боли и всхлипов, то припадая губами. Одновременно он пытался не глядя выдавить на руку смазку. Получилось только с третьего раза, поэтому Влад отбросил куда-то взбесивший его тюбик, и сначала просто проведя пальцами между ягодиц, осторожно надавил на анус. Сначала один, потом два, три… Дима всхлипывал, морщился и вздрагивал от каждого движения внутри. Наконец Влад разорвал объятия и, дождавшись, когда Дмитрий встанет в эту пошлую, но самую лучшую для первого раза позу, коленно-локтевую, начал осторожно входить, придерживая его за бёдра.       Входить в него оказалось невероятно тяжело. Мышцы так туго сжимались, что Влад даже сам почувствовал эту боль. Стараясь не обращать на неё внимания, парень нежно погладил Димину спину и поцеловал шею, чтобы прогнать это выражение боли с лица. Дима до хруста в костяшках, сжал пальцами наволочку на подушке и прикусил губу, стараясь сдержать слёзы. У высокой температуры есть огромный минус, от неё становишься чувствительней. Поэтому боль эта тоже заиграла всеми красками, разливаясь от копчика вверх и вниз, охватывая всё тело. Но даже сквозь неё он чётко услышал мысли Влада и, оглянувшись через плечо, даже не сказал, а зашипел.       — Вот только попробуй сейчас остановиться! И тогда я тебя сам трахну! — Услышав эту явно нешуточную угрозу, Влад хрипло рассмеялся и наклонился к его лицу, повторяя изгиб спины и прижимаясь к нему грудью и животом.       — Нет уж, мой хороший. Сегодня я сверху.       На несколько мгновений он замер, а потом немного подался назад, выходя, и тут же вошёл до упора. Он почти воочию увидел, как из этой прекрасной головы вылетают все связные мысли. Дима почти задохнулся от странного смешения боли и восторга. На ресницах Димы задрожали слезы. Боль разрывала тело. Но это боль, которую подарил ему ОН. Боль желанная. Такая ожидаемая боль. И пусть она выжигает воздух в легких, пусть прошивает насквозь. Дима вскинулся, подаваясь бёдрами вперед, закидывая руку на спину и цепляясь за плечи Влада когтями. Он знал, что сейчас до крови раздирает кожу его плеча, но Влад даже не вздрогнул, только посильнее прижал к себе, чувствуя, как по плечу текут горячие капли. Несколько всё же успели пролиться до того, как регенерировались разорванные ткани. Дима попытался вывернуться, выгнуться, чтобы повернуться к Владу лицом, но не смог, потому что тело свело судорогой странного и нового для него ощущения. Этим секундным его замешательством волк и воспользовался, выйдя из него и, перевернув на спину, снова прижимаясь всем телом, обнимая и целуя в губы. Он лишь немного сдвинулся в сопротивляющемся теле. Качнул бедрами, остро чувствуя, как трётся о живот напряжённый член Димы. Еще немного и еще. Сильнее. Быстрее. Зарычал совсем по-звериному, чувствуя, как глаза меняются и появляются клыки, откинулся назад, выпрямляясь, увлекая Диму за собой, не в силах отпустить. Оперся рукой о высокую спинку кровати, второй прижал к себе тонкое, сильное тело и задвигался бешено, яростно целуя губы. Боль в теле смешалась с дикими эмоциями, какого-то странного счастья, чёрного и страшного, с восторгом от единения и жаром от силы.       — Ещё! — Сквозь искусанные губы Димы уже не мог выдавить из себя ни одного связного предложения. — Ещё! — Он даже думать не мог, полностью погружаясь в темноту, в которой были только руки Влада.       — Да, ещё… Да… Твой…. Весь твой… — Влад вздрагивал от каждого касания, стонал мучительно от каждого движения. И ОН в руках — податливый, гибкий, обжигающий. Влажные волосы, дрожащие пальцы и чёрные, как бездны, глаза. Влад завыл от боли в сердце, от сжигающего желания, рука, которой он опёрся на кровать, подломилась, и он упал на кровать. Упал на Диму, стиснул плечи, прижимаясь так сильно, как только можно и сорвался в дикий, сумасшедший ритм, вбивая его в постель, словно втираясь в него.       Под закрытыми веками странные белоснежные круги. Острые когти царапают спину волка до крови, а он сам кусает плечи вампира, тут же зализывая раны. И чувствуется ЕГО сорванное дыхание на щеке. Это ЕГО сильные пальцы оставляют яркие отметины на светлой коже. Дима закричал и выгнулся, захлёбываясь непонятно откуда взявшимися слезами.       — Владик… Владик… Влааааад… — Имя единственного, кто смог подойти так близко, сломать барьеры, слилось в один сплошной хриплый стон. На вдохе? На выдохе? — Влааааад…       Влад всхлипнул, дернулся и завыл, заскулил от нахлынувшего освобождения, чувствуя, как обе сути, и человеческая и звериная, внутри него ломаются и страдают от того же острого наслаждения, граничащего с болью. Удовольствия такого яркого, такого чистого… Оно полыхало, жгло, словно Димин жар перекинулся и на него, словно и он сейчас вместе с ним сгорит в адском пекле.       — Дима…       Хриплый, судорожный выдох заставил Берга вздрогнуть и открыть красные и всё ещё влажные от слёз глаза и измученно улыбнуться. Влад всё же смог приподняться на руках и выйти из его тела, и даже прижать вампира к себе, до того, как сознание подвело его, и он провалился в темноту сна. Последнее, что он почувствовал, это тонкое одеяло, которое накрыло их обоих, и тихий шёпот Димы на всё той же странной латыни, после чего мир погас.              Чуткий волчий слух хорошо уловил, как Дмитрий встал с кровати и направился куда-то. Хлопнула дверь. Значит, в ванную. Влад перевернулся на другой бок и обнял подушку. Глаза категорически отказывались открываться, и поэтому вставать прямо сейчас было бы насилием над собой. Такими делами парень заниматься не хотел, поэтому постарался не вслушиваться в шум воды в ванной комнате, и снова провалился в сон. Когда же Влад снова вынырнул из глубокой дрёмы, в комнате никого не было. Из звуков только тиканье часов, шелест капель дождя по оконным стёклам и треск огня в камине. Интересно, сколько же он ещё проспал, если Дмитрия уже тут нет? Соколовский буквально отодрал себя от постели и потянулся, стараясь, чтобы каждый сустав щёлкнул. Судя по тому, что на улице уже достаточно светло, сейчас часов девять, не больше. Он ещё раз потянулся и отправился в ванную, прихватив с собой свитер, джинсы и бельё. Куда бы ни отправился Дима, ему лучше тоже там присутствовать, для успокоения души. Наскоро, сходив в туалет, приняв душ и почистив зубы, Влад оделся и, на ходу приглаживая волосы, вышел из комнаты, закрыв дверь. Удивительно тихо, если учитывать то, какую толпу Дима разместил в этих комнатах. За дверьми раздавалось то сонное бормотание, то шуршание постельного белья. И всё же эта тишина была невероятно приятна, она была живой и мягкой. Дождь всё тихо бился в окна, добавляя тишине какой-то грусти и одушевлённости. Влад всегда любил такие дождливые дни, когда в тишине квартиры он слушал дождь и следил взглядом за каплями, случайно залетавшими на подоконник. В дожде есть своя мудрость, своя красота и музыка, просто её нелегко понять. Только когда у тебя острый слух, и ты слышишь каждую каплю, шорох ворса ковра под ногами и тихий звон кружки, поставленной на стол внизу, в столовой, понимаешь ценность таких дней. Конец ноября выдался очень дождливым, что неудивительно, холодный северный климат обязывал относиться к этому как к должному. Влад быстро спустился по лестнице в холл и зашёл в столовую, откуда услышал звон чашки. Дмитрий сидел к нему спиной на одном из красивых стульев и мешал в белоснежной чашке чёрный, по цвету похожий на битум, кофе. Запах этого напитка, вперемешку с запахом свежего хлеба, сыра и масла тут же вызвали аппетит. Парень подошёл к Диме сзади, обнял за плечи и поцеловал, когда тот обернулся. Сначала он хотел просто чмокнуть в губы, но потом, вспомнив ночь, отбросил сомнения и, лизнув Димину нижнюю губу, раздвинул языком его губы. Поцелуй вышел с привкусом крепкого кофе и приятным ощущением мягких губ и языка. Оторваться оказалось сложно, но Соколовский всё же пересилил себя. Он пару секунд рассматривал лицо Берга, а потом аккуратно спрятал его выпавший из ворота рубашки серебряный католический крест и сел рядом.       — Когда-нибудь я проснусь так, чтобы ты спал рядом, а не шастал непонятно где? И нет ли чая?       — Ну почему же непонятно, я проснулся всего полчаса назад и решил тебя не будить. Спустился вниз, приказал подать завтрак. Свежий хлеб, ещё тёплый, масло, сыр и кофе. Если хочешь мяса, могу попросить принести грудку индейки. У меня прекрасный повар, тебе понравится, — Дима отхлебнул кофе, чуть поморщился от его крепости и потянулся к молочнику со сливками. Первые три глотка были для того, чтобы прочувствовать утро и окончательно проснуться, а теперь можно и разбавить.       — Я не привередлив в еде, могу и без мяса. — Влад кивнул слуге, который поставил перед ним большую прозрачную кружку коричнево-золотого чая, на дне которой видно чаинки. Соорудив бутерброд в несколько этажей, он всё же отхлебнул из чашки и, улыбнувшись, кивнул. Знают в этом доме толк в хорошем чае. — Так почему ты так рано проснулся? И почему все остальные ещё спят, вроде уже достаточно поздно…       — Это такой гипноз. Ощущение безопасности и уюта, они продлевают их сон настолько, насколько мне нужно. Им это не повредит. У меня есть одно дело, которое я бы хотел завершить с минимальным количеством свидетелей, — Дима нахмурился и отставил чашку. — Вчера, пока ты решал проблемы с Браварами, мне позвонил Михаил… Сказал, что можно забрать тело из морга.       — Алексей… — Влад осторожно положил свою руку поверх его и заглянул в глаза. — Ты хочешь его похоронить?       — Да. И не только его. Зверь так же ни в чём не виноват, он часть вампиров, он поступил так, как велела его честь, и я бы не хотел, чтобы о нём забыли. Поэтому завтракай, сейчас спустится Боря, и мы пойдём. И прости за вчерашнее.       — За что? — Влад чуть не подавился бутербродом от его последней фразы. Она прозвучала удивительно обидно, словно… — Только попробуй сказать, что жалеешь о том, что произошло!       — Я и не скажу, — Берг допил кофе и, встав из-за стола, подошёл к окну. На фоне светлого цветного витража его фигура, облачённая в чёрную рубашку с подкатанными рукавами и чёрные узкие брюки, казалась выточенной из камня, как статуя. — Я прошу прощения за ту маленькую истерику, которая со мной произошла. Просто до этого я сдерживал эмоции как мог, но когда сила вернулась ко мне, необходимость в этом отпала. И всё то, что я сдерживал, вылилось мне на голову, как водопад. Я всё время был на взводе, постоянно нервничал и от этого меня накрыло нервное возбуждение, меня трясло и нужно было хоть куда-то девать излишки, поэтому я решил применить магию, которая является весьма затратной. Но это сработало мало… Спасибо за то, что ты оказался рядом, за то, что помог мне, — вампир оторвался от разглядывания стёклышек витража и, подойдя к парню, нежно погладил его по щеке, наблюдая, как с лица уходит обида и возвращается спокойствие.       Со стороны лестницы послышались шаги, и Дима обернулся. На входе в столовую стоял сонный, но уже полностью одетый и кое-как причёсанный Борис. Он потёр глаз, зевнул, прикрыв рот кулаком, и улыбнулся. Вампир тепло обнял его и чуть подтолкнул к столу, опираясь бёдрами на спинку стула Влада. Парень обошёл стол и сел напротив них, выдёргивая из рук подошедшего слуги свою чашку кофе.       — Мне кажется, это несправедливо, когда отец выглядит младше ребёнка. — Боря состроил капризную мордашку и потянулся к хлебу. — Голодный, как волк! Ой, простите…       — Да ничего страшного, — Влад отмахнулся от этих смешных извинений и откусил от бутерброда большой кусок. Прожевал его и отхлебнул чая. — Ничего обидного в этом выражении нет, тем более, что у оборотней очень быстрый обмен веществ, и кушать нам нужно действительно много. Просто я пока не наглел и не ел так, как обычно ел дома.       — Зря стеснялся, я ж не монстр какой-то. Как там дела со вчерашним…       — Не напоминай мне о вчера! Я извёлся весь, пока ты там воевал! Знаешь, если бы я мог, я бы тоже был там, но я всего лишь человек. Искали по твоему наущению шпионов. Нашли пятеро вампанцев. Причём они оказались в каждом клане. Ещё и одни из самых высокопоставленных, так скажем, поближе к главам подобрались. Они сейчас спят. Что, между прочим уже странно, не столько я им снотворного колол.       — Это я наведался к ним. Пока я не разрешу, они не проснутся. Думаю, они всё это делали не по доброй воле. Что-то с этой странной иглой не так. Но, думаю, этот вопрос можно отложить часов до… — Он поднял глаза на большие напольные часы и прикусил губу. — до одиннадцати точно. Ешь, а я пока кое-куда схожу.       Берг выскользнул из столовой и быстро поднялся по лестнице. Влад почему-то был уверен, что он сейчас пошёл в свой тайный сад за цветами. Похороны — тяжёлое бремя. Но после них жизнь становится проще. Почему-то именно в этот момент мы можем отпустить умерших, чтобы больше не зависеть от них, чтобы дышать свободно. Если не успеваем, подсаживаемся на воспоминания, как на иглу, и всю жизнь мечемся и страдаем. Влад это знал не понаслышке. Он так и не похоронил родителей. Даже не знал, где их тела. Прошла уже тысяча лет, а боль так и не отпустила. Парень встал из-за стола и пошёл в холл. Лучше подождать на улице, подышать свежим воздухом, чем предаваться болезненным воспоминаниям. Дворецкий тут же подал ему его пальто и шарф, в которых вчера почти весь день проходил Дмитрий. Пальто было ему велико, он тонул в нём и закатывал рукава и от этого казался меньше и изящнее, чем даже он есть, хотя куда уж больше. Обмотав шею шарфом, он нащупал в карманах перчатки и натянул их на руки. Странно, но шелест дождя изменился, словно капли стали тяжелее и не просто падали на землю, а шлёпались, как перезрелые яблоки. Соколовский открыл дверь, выглянул и снова закрыл. Так он и знал, мокрый снег. Ничего удивительного, но было бы здорово попросить зонтик. Он уже огляделся в поисках дворецкого, как увидел спускающегося по лестнице Дмитрия с букетом белых ирисов в руках. Он хмыкнул и, отдав Борису букет, надел пальто. Это было короче того, красивого, длинного, всего до колена, серое в твидовую ёлочку пальто без ремней, отворотов и лацканов. Простое и просторное. Намотал зелёный шарф в шотландку и забрал букет.       — Там мокрый снег. На ноги можно и сапоги надевать, — Дмитрий хмыкнул и надел те же самые ботинки, в которых ходил всё время.       — Не бойся, вампиры не болеют простудами. И вдобавок могу поколдовать. Снега и солнца не обещаю, но слякоть убрать могу.       Он подошёл к дверям и, постучав по ней когтем, вышел на улицу. Мокрый снег пропал, как и лужи от него. С неба посыпалась мелкая белая крупа, мгновенно покрывая газон белым покрывалом. Влад старался идти чуть поодаль от Димы с Борисом. Это не его момент отпущения. По дорожкам идеального парка, без цветов и клумб, только с елями и пихтами, они пошли за Дом, туда, где Влад каждый раз, въезжая в ворота, видел обрыв. Море и его мощь он любил всегда и сейчас надеялся его увидеть. За домом оказалась большое ровное пространство, испещрённое дорожками и одна из них вела на небольшой утёс. На утёсе Влад увидел дерево, то самое дерево, которое он видел на двери в круглый зал с алтарём. Огромное, полностью лишённое коры кряжистое дерево, расколотое пополам, зеленело тусклой листвой прямо в конце ноября. Под его кроной была видна широкая мраморная скамья, но которой лежал Алексей, а за ним, почти на самом краю, круглое маленькое здание с куполом, без окон и с тяжёлой дверью, запертой на замок с цепью. Дмитрий остановился рядом со скамьёй и вложил один из цветов мёртвому в руки. Немного постояв над ним, он шагнул в сторону, пропуская Бориса, и тот уже не сдерживал себя. Он наклонился к брату и, обняв за плечи, горько разрыдался. Он его рыданий несколько маленьких воробьёв вспорхнули с ветки дерева и полетели куда-то в серое неприветливое небо. Влад обнял Диму за талию одной рукой и прижал к себе, увидев, что он тоже плачет. Просто слёзы текут по лицу и чуть краснеют глаза, а между бровями залегла маленькая складочка, которая придаёт всему лицу скорбный вид. Наконец Борис смог оторваться от тела и шагнул назад, пытаясь вытереть слёзы руками. Дима махнул рукой и тело вспыхнуло алым огнём. Мгновение и на скамье осталась лишь небольшая белая урна, запечатанная чёрным воском.       — Этот мир всегда был невероятно жесток со всеми, кто в нём появлялся. Так пусть мир за чертой будет милосерднее, — Дима вытащил из ворота крест и сжал его в руке. — Innomine Patris, et Filii, et Spiritus Sancti. Requiem aeternam dona eis, Domine, et lux perpetua luceat eis. Requiestcant in pace. Dimitte nobis debita nostra, salva nos ab igne inferiori, perduc in caelum omnes animas, praesertim eas, quae misericordiae tuae maxime idigent. Amen. (Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Вечный покой даруй им, Господи, и да сияет им свет вечный. Да почивают в мире. Прости нам наши прегрешения, избавь нас от огня адского, и приведи на небо все души, особенно те, кто больше всего нуждаются в Твоём милосердии. Аминь.)       — Amen. (Аминь.) — Боря осторожно поднял урну и пошёл вперёд, к склепу.       — Много молитв знаешь? — Влад пошёл рядом с Дмитрием, чуть позади.       — Вера алхимии не мешает. Да и вообще наука и вера вместе вполне хороши, если не бросаться в крайности. Взять ту же инквизицию. Нигде в Библии не написано, что Солнце вертится вокруг Земли и тем более нигде не написано, что Земля плоская. Люди могут извратить всё, к чему прикасаются. Единицы могут это осмыслить. Поэтому и погиб Бруно. Помню его, хороший был мужчина. Умный и начитанный, очень дотошный.       — А где то, что осталось от Зверя?       — Уже внутри. Я ещё вчера его запечатал, чтобы успокоить самого себя. В противном случае я бы, скорее всего, всю ночь не смог бы заснуть. А так я исполнил его последнюю волю. Он хотел лечь рядом с вампиром, и я это сделал, — Дима поудобнее перехватил букет ирисов и вздохнул. — Ирисы… Эти цветы лежат и растут на всех могилах тех, кого я знал при жизни. Они растут на могилах моей семьи, родителей и брата, Учителя, друга, а теперь и сына. Знаешь, они хоть и не родные, но я привязался к ним больше, чем к кому-либо…       — Смерть — это то, без чего невозможна жизнь. Только когда в мире есть зло, мы понимаем ценность добра. Только смерть заставляет ценить жизнь.       Они остановились у дверей. Вампир махнул рукой и тяжёлые створки открылись, пропуская их в небольшой круглый зальчик с прозрачным потолком. Он оказался больше, чем виделось снаружи. В трёх арках на стене было видно маленькие ниши, в которых лежат засохшие ирисы и под каждой надпись на латыни. Самая красивая посередине. Могила Рют. Несколько золотых завитков и простая, но такая правильная надпись. «Мы никогда не забываем.» Подойдя к нише рядом с именем Мефистофеля, Берг приложил ладонь к стене. Один из камней вышел из кладки и завис в воздухе, открывая пустоту за стеной. Борис, немного помедлив, поставил туда урну и, подойдя к Владу, вцепился ему в руку, ищя поддержки. Влад даже не задумываясь обнял его и погладил по волосам. А Дима отошёл от стены и замер. Камень сам заехал обратно, углубляясь и образуя нишу, а под ней начали появляться золотые буквы. Алексей Берг. 1991-2016. Tempuse dax rerum. Дмитрий погладил тихо плачущего Борю по плечу и положил в каждую нишу по свежему ирису.              Они стояли у обрыва, почти на самом краю. Вампир и Лугару. Два разных мира, слившихся воедино. Скреплённых общим горем и счастьем. Влад аккуратно обнимал Диму сзади за плечи одной рукой, а второй нежно гладил пальцы Дмитрия. Борис уже давно ушёл, а они остались, ведя неслышимый никому, кроме их самих, диалог. Неспокойное северное море разбивало высокие волны о скалы внизу, а ветер, холодный и пронизывающий, доносил солёные брызги до двух существ, стоящих на краю. Но этого холода никто из ни не чувствовал. Они грели друг друга своим теплом, давая клятву уберечь друг друга, чтобы никому из них не пришлось приносить другому на могилу белые ирисы.