Полуночники

      Проснулся Боря от того, что его что-то напугало во сне. Вспомнить, что же это было, парень не смог, и, решив, что это было что-то глупое и незначительное, снова закрыл глаза. Но его внимание привлёк звук тихих шагов по коридору, словно кого-то тоже выдернул из сна глупый ужас. Немного ещё полежав и поворочавшись, Боря вдруг резко сел. Кто-то за дверью шептал на непонятном языке, словно читал, заучивал или колдовал. Никого, кто понимал бы этот язык, кроме отца, в доме не было. Возможно, Дмитрий что-то придумал. Парень быстро встал и направился к двери, но когда открыл её, оказалось, что никого в коридоре нет. За окнами метель разошлась не на шутку. Вряд ли этот снег завтра будет сугробами, он тает, едва касаясь земли, и превращается в неприятную кашу. Но за этой пургой ощущение опасности притуплялось, словно глупый снег сможет защитить. Боря уже решил, что ему показалось, что отец разговаривал здесь, и хотел идти в спальню, но потом услышал бормотание из холла, и тихонько пошёл туда, прислушиваясь в полутьме коридора. Ночью бра горели, но едва в половину силы, чтобы было видно, куда идти. Борис вышел на лестницу и увидел отца. Дима сидел на коленях перед кушеткой, на которой лежал Александр, и держал мужчину за руку. Шептал то, что услышал из-за двери парень, закрыв глаза, и медленно раскачивал головой. Он даже не заметил, как Боря к нему подошёл, и вздрогнул от неожиданности, когда парень положил ему руку на плечо.       — Ты напугал меня…       — А ты меня. Я, когда услышал шаги, тоже испугался, — Дмитрий сжал руку сына, лежащую на плече и встал.       — Я думал, что ты сладко спишь. Я на это надеялся. Тебе приснился кошмар?       — Наверное. Сейчас уже не помню. Помню, что во сне было страшно, а сейчас даже вспомнить не могу… — Вампир поднял руку, пригладил торчащие в стороны светлые пряди и улыбнулся.       — Знаешь, я всегда охранял вас. Я старался сделать всё, чтобы вы всегда были в безопасности, но не смог уберечь… — Боря отмахнулся от этих слов и нахмурился.       — Пап, не начинай. В том, что случилось, твоей вины нет. Ты не обязан постоянно следить за нами.       — Просто теперь, я считаю, ты должен делать это сам. Сам оберегать себя, — Берг шагнул назад и протянул к нему руки ладонями вверх. — Покажи мне руки. А теперь подними немного. Хорошо.       Вампир вдруг резким движением острыми когтями проткнул подушечки сразу всех пальцев и, повернув ладони парня в себе, приложил к таким же ранам на своих пальцах. Прикрыл глаза и что-то зашептал. Тупая ноющая боль разлилась по телу Бори, он поморщился и вздохнул. Показалось, что ноги подгибаются и тело слабеет. Парень прикрыл глаза и попытался побороть головокружение и слабость, как вдруг всё исчезло. Он чувствовал, как отец отнял от его рук свои и услышал шелест его одежды. Видимо он опять присел перед Александром. Боря открыл глаза и с опаской посмотрел на свои руки. Но там не было даже намёка на те ранки, которые только что сделал отец. Они исчезли, не оставив и следа. Взамен он вдруг почувствовал какую-то странную лёгкость в теле. Словно он резко похудел в половину. Или просто стал вдвое сильнее, и с непривычки кажется, что двигаться стало легче. Боря на секунду замер и посмотрел на отца. Тот чуть улыбался мягкой такой, своей хищной улыбкой. Боря помнил, как эта улыбка пугала до дрожи родителей их с Лешей одноклассников, стоило отцу явиться на родительское собрание. И тут Боря понял, что с ним стало. Он открыл рот, чтобы спросить, но из горла вырвался только беспомощный сип. Парень откашлялся в кулак и снова посмотрел на отца.       — Ты сделал меня вампиром?       — Не совсем. Для того, чтобы стать вампиром, нужно провести очень сложный ритуал в крипте. А пока что ты просто вампанец. Этого хватит для того, чтобы ты смог защитить себя без моей помощи, — Боря невесело хмыкнул и, подойдя к кушетке и погладив по руке Александра, уселся рядом с Дмитрием на пол.       — Ты так говоришь, словно прощаешься со мной, уходишь навсегда… — парень обнял отца за плечи и положил голову ему на плечо. — Не надо так. Меня только оставил брат, а теперь и ты пытаешься ускользнуть сквозь пальцы…       — Я не знаю мой хороший, чем закончится завтрашний день. До рассвета всего четыре часа, а я ничего не придумал. Нет ничего, что я мог бы противопоставить Карбункулу, — Дима погладил сына по спине и прижался щекой к его мягким волосам. От чувств страха, боли и ощущения падения в пропасть ему хотелось выть, поэтому он уцепился за Борю, как за спасительную соломинку, надеясь удержаться на плаву и не сорваться. Страх за Влада мутил мысли. Он уже несколько раз пытался по памяти нащупать тонкую нить, которой связаны единокровные создания. Он связан с волком одной кровью, эта нить должна быть очень крепкой, как канат. Но на том конце его ждала страшная пустота. Когда Дима впервые на неё наткнулся, ему показалось, что она радостно оскалилась в ответ. Он зажмурился, стараясь отогнать это воспоминание и отстранился от сына, положа ему руки на плечи и заглядывая в глаза. — Я сделаю всё, чтобы спасти Влада, а ты, если мне не удастся спасти и себя, помоги ему установить мир.       — Мир не важнее твоей жизни!       — Я знаю. Владик тоже был бы против. Я могу вас понять. Вы привязались ко мне, в вас бурлят чувства и эмоции. Но и вы меня должны хоть отчасти понять. Вы готовы отдать свои жизни за меня, а я готов отдать свою за вас.       Дмитрий встал с пола, погладил Сашу по волосам и, дав всего одной слезе скатиться по щеке до подбородка, медленно пошёл по лестнице в свою комнату, оставив Борю сидеть в холле. На тёплом мраморе вдруг стало так неудобно сидеть, что Боря вскочил на ноги и, когда сгорбленная фигура отца скрылась в коридоре второго этажа, он обернулся на так и не пошевелившегося Бравара. Если отца ждёт такая же участь, участь стать куклой, телом без всего, что дорого ему и Владу, то… В голову закралась позорная мысль не дать отцу поехать, пусть Влада не будет, чёрт с ним, но Борис мотнул головой. Отец всё равно уйдёт. В любом случае. Он ничем не сможет этому помешать. Остаётся только глупо верить в то, что он всё же что-то придумает, что сможет найти выход в этом треклятом лабиринте, который им сплели заговорщики.                     

***

             Солнце поднялось над горизонтом едва ли на треть, когда Бориса разбудил шум. Словно множество людей в сапогах и ботинках бегают по первому этажу и коридорам второго. Он кинул взгляд на часы и, практически скатившись с постели, начал быстро натягивать поверх футболки тёплый свитер. Главное — успеть выловить отца, а потом уговорить его взять себя на эту операцию он сможет. Главное — быть сейчас с ним, поддерживать. То, что произошло сегодня ночью, этот разговор и эта обречённость Дмитрия не давали покоя, как бы намекая на то, что вампир уже всё для себя решил. Он готов умереть. Но даже если это и так, парень хочет использовать последний шанс отговорить отца от этого прыжка в бездну. Борис, стараясь не шуметь и не разбудить Рамболию, которую, скорее всего, усыпил Дмитрий, вышел в коридор и быстро побежал к холлу. Там уже собрались главы домов, они что-то обсуждали. В открытую настежь парадную дверь ветер заносил мокрые хлопья снега, которые ложились на мрамор и таяли, оставляя лужи. С улицы было слышно, как заводятся моторы машин, как кто-то громко отдаёт приказы, как по гранитной плитке туда-сюда бегают Бравары. Он уже спустился до последней ступени лестницы, когда в дом зашёл Дмитрий. Он тряхнул головой, сгоняя с волос и шарфа снежинки.       — В машины. Я сейчас выйду, — вампанцы быстро направились к выходу, и только когда они закрыли за собой дверь, Дима поднял глаза на сына. — Ты никуда не едешь.       — Откуда ты знаешь, что я собирался ехать? Может, я просто попрощаться вышел.       — Я слышу каждую твою мысль. Ты никуда не едешь. — Боря нахмурился и, быстро преодолев расстояние между ними, со своего немаленького роста заглянул отцу в глаза, нависая над ним, как скала.       — А мне плевать, чего ты мне тут приказываешь. Я не кукла, чтобы безропотно подчиняться, — голос сорвался на шипение, однако отстранённо-спокойное выражение лица Димы даже не изменилось. — Если ты не возьмёшь меня с собой, я сяду на мотоцикл и поеду следом. И тогда если меня кто-то грохнет по дороге, то ты будешь чувствовать себя виноватым за это. Я, может, тебя в последний раз вижу, а ты мне запрещаешь ещё полчаса с собой провести!       — Там будет слишком опасно, не стоит ехать… — Берг уже отвернулся и пошёл к выходу, когда его крепко схватил за руку Борис.       — Не отпущу, если не возьмёшь с собой! Умоляю, пожалуйста, — парень упал перед отцом на колени и уткнувшись ему в руки, дал волю слезам. Он не рыдал в голос, просто слёзы текли бесконечными ручьями по щекам. — Я потерял брата, я не хочу потерять тебя, папа, ты мне так дорог, так нужен…       — Если я возьму тебя с собой, будет ещё больнее, нам обоим, поверь. — Дмитрий приподнял его лицо и принялся стирать слёзы большими пальцами рук. — Что бы мы с тобой ни делали, мы не сможем предугадать, что будет дальше. Я всё уже продумал. Единственный план. Либо мы с Владом будем жить оба, либо я умру в Карбункуле, а вам останется лишь моё тело. Поэтому единственное, на что всем нам стоит надеяться — чудо. Прошу, пойми…       — Нет, я никогда не пойму того, как ты кладёшь голову на плаху мира и…       — Мне плевать на мир, — Борис поднял ошарашенный взгляд на отца и медленно встал на ноги, стараясь успокоиться и остановить слёзы. — Владик, мой волк, там, у них… Я хочу спасти его, вот что мне важно. Я хочу, чтобы он жил. Я кладу голову на плаху любви.       Дмитрий прикрыл глаза, стараясь не дать маске боли искривить лицо, потом посмотрел сыну в глаза. Мальчик, его мальчик. Сейчас Дима понимал его, как никто другой. Когда-то давно он тоже остался один. Всех, кого он любил, к кому привязался, убили, и он был вынужден создавать себя с нуля. Нет, он не позволит сыну остаться одному. Вампир мягко улыбнулся, нежно поцеловал Бориса в щёку, погладил по волосам и, отвернувшись, быстро зашагал к выходу. Быстрее, чтобы не вернуться назад, не рыдать и не сжимать его в объятиях. Когда за Бергом закрылась дверь, Боря едва не завыл от страха, но успел зажать рот рукой. Несколько секунд он даже не мог сдвинуться с места. Из прострации его вывело то, что кто-то положил ему руку на плечо. Парень вздрогнул от неожиданности и резко обернулся. Это был Игорь. Боря его вчера хорошо запомнил, Высокий и рыжий Бравар с родимым пятном в половину щеки. Это он вчера ездил на вылазку с отцом, собирал отряды и, видимо, руководил всем кланом в отсутствии Александра. Мужчина приложил палец к губам, призывая к тишине, и протянул парню чёрную форменную куртку Бравар. Парень понял без слов. Ему дают шанс поехать туда под прикрытием. Он быстро влез в куртку, застегнул молнию, накинул глубокий капюшон и вышел из дома следом за Игорем. Тот открыл ему дверь в одну из машин Бравар и, дождавшись, когда Борис залезет и усядется в кресло, захлопнул за ним дверь и, сам усевшись в автомобиль, завёл мотор. Никогда ещё Боря не был так близок к пропасти. Самой настоящей, чёрной, страшной и пугающей. Никогда он не был так близок к ней, и сейчас он прикрыл глаза, готовясь ко встрече с ней. А в другой машине на заднем сиденье, свернувшись в клубок, лежал Дмитрий. Он раз за разом прогонял в голове свой план. Он видел его в будущем и поэтому был готов к любым неожиданностям. Но от этого страх за Влада, за его собственного Лугару, за ЕГО волка, путал все мысли, раз за разом возвращая к их последнему поцелую. Дима дрожащей погладил грудь там, где бьётся сердце. Там висел его крест. Дима не снимал его никогда, но сейчас он был у Влада. И надежда только на то, что Господь сохранит его.              Снова знакомые ворота, машины остановились прямо перед ними. Только теперь Диме не пришлось даже применять магию, чтобы открыть их. Они поддались без особого труда всего паре Бравар. Похоже, что их тут ждут и искренне надеются на свою победу. Ну что же, посмотрим. То место, где ещё вчера полыхал огромный костёр, от которого Дмитрий чудом смог загородить волков, выстроив свою огненную стену, стало пепелищем. Чёрный пепел толстым слоем покрывал голую землю, от бесконечного мокрого снега превратившуюся в грязь. Где-то даже стояли лужи. Похоже, что вампанцы сами потом тушили этот пожар, чтобы не сгореть самим. Дима чуть приподнял рукав, отодвинул перчатку и взглянул на часы. Сейчас должен подъехать ещё один участник этого действа. И правда, послышался шум работающего двигателя и за спинами Бравар затормозило простенькое авто. Из него, ёжась и кутаясь в дутый пуховик, вышел Михаил, тот самый следователь. Он быстро оглядел толпу и, увидев в ней Дмитрия, подошёл к нему. Вампир глубоко вдохнул, выдохнул морозный воздух и медленно двинулся к дому. За ним пошли только двое, Михаил и Игорь.       — У меня для каждого из вас есть задание. Оно очень важное и ответственное. Игорь, отдайте своим солдатам приказ взять в кольцо дом, только нежно, чтобы никто не вышел из него. И охраняйте, пожалуйста, Борю, раз уж взяли его с собой. — Бравар мучительно покраснел и потупил взгляд. Дима хмыкнул и незаметно протянул ему маленький блокнотик, всего около четырёх сантиметров по длиной стороне. Волк перехватил его и как бы невзначай положил в карман, дабы никто из тех, кто наблюдает за ними из дома не увидел этого. — В подвале дома заперты Рубины и шестеро сторонников Вега. Как только мы пересекаем порог дома, у вас десять минут, чтобы всех их вывести наружу. Убивайте охрану нещадно. Я знаю, что у вас пистолет с глушителем. В блокноте я нарисовал знаки Тейваз. Вырываете, засовываете в замочную скважину, щёлкаете пальцами и замка больше нет. Только сами близко не подходите. Михаил, я надеюсь, вы взяли то, что я вас просил?       — Я всё равно всё время пистолет и папиросы с собой таскаю…       — Отлично, — Берг осторожно, почти за спиной передал ему что-то серое и сыпучее в длинной закупоренной пробирке. Михаил также незаметно положил её в карман и, вытащив сигарету и чиркнув зажигалкой, закурил. — В подсобном помещении, это направо от входной двери, влево и вниз по короткой лестнице, есть подсобное помещение. Там стоят котлы, бойлеры, нагреватели… И там же стоит водонакопительный бак для системы тушения пожаров. Я дал вам порошок серебра. Высыпьте его в бак и включите систему. Им этого хватит, чтобы обвариться. У вас одиннадцать минут. Ровно. К этому моменту никого из пленных в доме быть не должно, Игорь, — дождавшись утвердительного кивка от обоих мужчин, он чуть вздёрнул нос и расправил плечи. — Они хотят меня уничтожить. Ну что ж, я заберу их в небытие за собой.       Как только они перешагнули порог Дома и за ними закрылась дверь, волк и следователь быстро побежали в разные стороны, оставляя Дмитрия одного. Парень уже не раз бывал в этом доме, только раньше он принадлежал Рубиным. Шайманы отняли его в уплату долга клана перед советом лет пятьдесят назад. Дима несколько раз вздохнул, чтобы немного успокоиться, и пошёл по коридору к лестнице, ведущей на второй этаж. Едва войдя в дом, он почувствовал запах Влада. Тёплый, родной, мягкий, запах его парфюма, свежий и древесный, немного запах цветов из своего сада и его любимого чая с бергамотом, которым Влад словно пропитался. Эти ароматы вели за собой, как нить, и Берг, даже не сопротивляясь, пошёл по ним. Сейчас главное будет не сорваться, увидев Лугару, иначе он сорвётся. В руках у вампанцев очень страшное оружие, и нужно контролировать себя, чтобы они не пустили его в ход раньше времени. Запах привёл к двустворчатой двери и, толкнув одну створку, Дима шагнул в большую комнату, бывшую, видимо, гостиной. На креслах сидели несколько мужчин и женщин, и на самом большом, самом красивом, восседал не Виктор. Его не было в этой комнате. Дима даже не чувствовал его в доме. Так боится, то даже не явился сюда, чтобы восторжествовать над беспомощностью вампира. На кресле, улыбаясь, сидел его правая рука во всех тёмных делишках, Кристофер Кулпепер. Глава шпионских отрядов, изворотливый и склизкий гад. Дмитрий знал о нём всё, хотя предпочёл бы не знать его совсем. Вампанец встал с кресла, подошёл к нему, обошёл по кругу и только после этого протянул руку.       — Приятно познакомиться. Я давно был наслышан о знаменитом клане Бергов, всегда хотел познакомиться с вами, а когда выяснилось, что вы Истинный вампир, моё желание только усилилось. Жаль, конечно, что наша встреча происходит при таких обстоятельствах… — Он с сожалением покачал головой, на что вампир хищно улыбнулся, как умел только он. Мягко и нежно, и одновременно страшно до дрожи в коленях.       — А мне-то как жаль.              Михаил уже трижды пожалел, что не взял гранату. Он стоял под дверью в бойлерную уже две минуты из отведённого времени и старательно пытался пристрелить замок. Он даже пытался как в американских боевиках выломать ногой или плечом эту чёртову дверь. Наконец появилась щелка, и, выпустив два последних в обойме патрона в замочную скважину, Михаил смог выломать проход. Помещение, которое перед ним предстало, оказалось куда больше, чем он думал. А самое ужасное было то, что он не знал, как выглядит этот бак. Больших, похожих не гигантские бочки конструкций тут было невероятно много, а какой из них для системы пожаротушения, он не знал.       — Блять, — он вытащил новую сигарету и, прикурив, сел на ступеньку у дверей. — Блять, блять, блять. Надо было спросить, какого он хоть цвета. Не буду же я сыпать наугад…       Он встал и, нервно затягиваясь, двинулся вглубь помещения, пытаясь найти хоть какие-нибудь отличительные знаки.              — Думаю, стоит перейти к делу, собственно, — Кристоф отстранился от Димы и похлопал в ладоши. Тут же из двери, ведущей в другое помещение, вывели Влада.       Дмитрий прикусил губу и сжал кулаки, чтобы прямо сейчас не наброситься на этих холёных сидящих перед ним вампанцев. Владу кололи снотворное и наркотические обезболивающие, чтобы держать его в бессознательном состоянии. И, видимо, не кормили, не поили и не давали спать. Он, стянутый самыми натуральными кандалами по рукам и ногам, еле стоял, прикрывал красные с синими синяками глаза и облизывал потрескавшиеся губы. Его подтолкнули к Дмитрию, и он, волоча по полу ноги, медленно подошёл к вампиру. Обошёл и встал сзади, утыкаясь носом в макушку и сжимая в руке Димины пальцы, обтянутые тонкой кожей перчаток. Берг же едва мог сдерживать себя. О том, что делали с Владом, чтобы он стал так выглядеть, он мог только догадываться, но от этого волна удушливой ненависти подбиралась к горлу, грозясь перейти в крик, с последующим отрыванием нескольких голов. Но он не двинулся с места, стеклянным взглядом уставившись на Кристофа, а только в ответ сжал пальцы волка.       — Я так понимаю, он может уйти?       — Да, конечно. По факту он и не был нам нужен, он для нас не так уж опасен. Мы его использовали как предлог пригласить вас к себе, — вампанец улыбнулся и уселся обратно в кресло.       — Хорошо, — он поднял руку, щёлкнул пальцами, и наручники на Владе тут же рассыпались в мелкую пыль. Это его действие заставило сжаться всех вампанцев, сидящих перед ним. Знают же, что он может только пальцами щёлкнуть, и они тут все сгорят, как листы бумаги, но бахвалятся. Но пока у них в руках Карбункул, лучше не выпендриваться, кто знает, где он спрятан. — Влад, иди.       — Нет. Я тебя тут одного не оставлю, — голос волка прозвучал хрипло и глухо. Он прижался грудью к спине Дмитрия и обнял второй рукой поперёк груди.       — Я думаю, раз уж я тут и у вас есть Карбункул, то вы всё равно успеете его на мне применить хоть сотню раз. Но давайте немного поговорим напоследок, пока я ещё в здравом уме и трезвой памяти, — отвлечь любой ценой, потянуть время. Они не должны спохватиться, что пленников вывел Игорь, а Михаил хозяйничает в бойлерной. И нужно уломать Влада уйти отсюда. Вампир старался говорить и, одновременно, залезть в голову к волку. Он до этого всего пару раз настраивал мысленный диалог и не знал, как это получится сейчас. Но Влад не сопротивлялся, открывал сознание, и вот Дима решил произнести первую фразу.       — Пожалуйста, не упрямься и уходи.       — Я видел, что они сделали с Сашей. Они сделали это при мне. Если тебе грозит то же самое, то лучше пусть я уйду с тобой вместе.       — Я только за. Давно хотел пообщаться. Вы слывёте очень умным, интеллигентным и образованным вампиром. Поэтому почту за честь. Может, вы хотите задать вопрос?       — Нет, я видел этот диалог в будущем уже сотню раз. Я сам могу вам всё пересказать. Вы нашли Карбункул случайно, когда обыскивали дом Рубиных на наличие ценностей, которые можно было бы прибрать к своим рукам. Шкатулка лежала в тайнике, кто-то из ваших ищеек нашёл её, открыл и теперь валяется в бессознательном состоянии. Вы решили, что это хорошее оружие в войне и только поэтому решились выкрасть Влада.       — Да, безусловно. Против вампира реально действенен только тот нож, которым вы убили зверя, но он находится у вас в особняке, а это, увы, недоступная для нас территория, — мужчина сложил пальцы в замок и положил на них голову. Дмитрий прислушался к дому. Прошло уже семь минут из того времени, что он отвёл Игорю. Похоже, что он уже вывел всех пленников, в доме он их больше не чувствовал. Михаил ещё в подсобном. Но он в замешательстве. Это плохо, придётся ему подсказывать. Он улыбнулся хитро и опасно, чуть обнажая белые зубы, и наклонил голову к правому плечу.       — Всё никак не отделаетесь от того потрясения, которое я вам устроил тогда под стенами моего особняка? Да, согласен, я был тогда весьма убедителен, опровергнув вашу теорию о том, что меня будет убить легче, чем прихлопнуть таракана.       — Это была не наша идея, — Кристофер поморщился и махнул рукой, выражая глубокое презрение к тому, кто это придумал. — Я считаю, что идти в бой с шашкой наголо, не разведав обстановки, огромная глупость. Но Ракхар было невозможно переубедить. Они упёрлись как бараны и не желали слушать разумные доводы, за что и поплатились, — Дмитрий чуть опустил веки и снова посмотрел на него в упор. Сейчас нужно развести этого позёра на длинный монолог, чтобы помочь Михаилу, для этого придётся влезть следователю в голову, а на расстоянии это требует огромного сосредоточения, отвлекаться на разговор нельзя.       — А когда пришёл в голову план подставить их?       — О, это моё любимое представление! — вампанец весело улыбнулся и откинулся на спинку кресла, устраиваясь поудобнее. — Это пришлось придумывать тогда, после того первого их набега на ваш дом. Они слишком много о себе возомнили, наделали массу непростительных тактических ошибок, то и дело путая нам все карты. Поэтому мы и решили их убрать, чтобы они больше не путались под ногами…              Следователь уже внимательно изучил все баки, которые стоят в бойлерной, но ни на шаг не приблизился к пониманию, какой же из них тот самый. Поэтом сейчас он дымил третью по счёту сигарету и не знал, что делать. Хоть бы какая-нибудь подсказка. Вдруг он почувствовал, как в голове странно зашумело. Комната перед глазами закружилась, и мужчина помотал головой, чтобы немного прийти в себя.       — Михаил… — Голос, как из глубокого колодца, едва долетел до слуха, и следователь замер, прислушиваясь. — Вы меня слышите?       — Да. А откуда… — Михаил быстро встал со ступеньки на ноги и повертел головой. Он понял, что это голос Дмитрия, но откуда он говорит, он не понимал.       — Неважно. Я чувствую вашу тревогу, что-то случилось?       — Я не знаю, какой из баков тот самый. Их тут пять штук, и ни на одном ни одного опознавательного знака.       — Вам нужен бак, у которого сверху ярко-синий люк с вентилем, к нему ведут очень тонкие белые трубки, — голос стал ещё тише, как будто появились помехи на линии. Михаилу пришлось напрячь слух, чтобы услышать конец фразы.       — Я видел его. Сейчас всё сделаю.       Мужчина и правда его видел, он три раза сверху до низу осмотрел все пять баков и, подойдя к нужному, полез по лесенке, ведущей к люку внутрь бака. Нужно делать всё быстрее, у него осталось всего две минуты. О том, что будет, опоздай он на секунду, он старался не думать. Если Дмитрий рассчитал всё по минутам, значит от промедления может случиться страшное.              — …Александр был выбран случайно, мы не знали, что он глава клана. Зря Виктор погорячился и использовал на нём этот… Карбункул. Если бы он этого не сделал, вы бы не знали о том, что у нас в руках.       — Да неужели? Я вас всех насквозь вижу. Или вы забыли, что все вы фактически мои потомки? — Дмитрий наконец вырвался из сознания Михаила и, услышав только конец пламенной речи Кристофа, решил взять слово.       — Влад, выметайся из дома сейчас же. Я могу разрушить камень, но ты…       — Я буду мешать? — Дима на коже почувствовал возмущение волка и затылком потёрся о его нос, чувствуя тёплое дыхание, и сглотнул.       — Камень можно разбить изнутри, но для этого нужно попасть внутрь. Моя сила может его расколоть.       — Моя тоже. Я помогу тебе.       — Души, расколовшие камень, тоже могут треснуть и рассыпаться на осколки. Пожалуйста…       — Или никто или вместе. Я умру без тебя…       — Такое не забывается. Но мне кажется, что пора переходить к делу. Волк может идти, — Кристоф махнул рукой на дверь. Влад открыл глаза и поднял голову, разглядывая своих бывших тюремщиков.       — Я лучше тут сдохну, чем позволю вам забрать Диму, — от злого, полного ненависти взгляда вампанец отшатнулся в сторону и, нервно усмехнувшись, взял в руки шкатулку.       — Тогда прошу любить и жаловать. Карбункул.       Он открыл крышку, и Дима увидел в зеркальном коробке тёмно-багровый, почти чёрный гладкий камень, похожий на яйцо ласточки. Маленький, отливающий кроваво-красным, он словно приковал к себе взгляд. Берг чуть вскинул подбородок и, не мигая, уставился на него. Чем быстрее это всё закончится, тем лучше. Он не видел, что происходит с ним и Владом со стороны. А вампанцы видели, как с них словно сходят все краски, они медленным ручьём перетекали в камень, который начал сиять, как огонёк. Глаза стали белыми, словно вместе с красками ушли и радужки со зрачками. А потом их обоих словно начала наполнять тьма. Она растекалась по венам и мышцам. Это было не больно, Дима не чувствовал её, только ощущение того, что Влад всё ещё обнимает его. Потом перед глазами словно опустился чёрный тяжёлый бархатный занавес. И наступила пустота. А тело Влада, словно не в состоянии твёрдо стоять на ногах, шагнуло назад, всё так же прижимая к себе вампира и, прислонившись к стене, медленно сползло на пол. По губам потекла чёрная, густая, похожая на чернила жидкость. Кристоф захлопнул шкатулку, защёлкивая маленький замок, и поставил его на столик.       — Закончилась прекрасная эпоха. Эпоха легенды о мире и свете для всех. Жаль, очень жаль.              — Не срабатывает!       Михаил в отчаянии кинул взгляд на часы. Его время только что вышло, и секунды текли дальше. Для того, чтобы включить противопожарную систему, он вышел из бойлерной и сейчас стоял в первой попавшейся на пути комнате. Скорее всего, это было что-то типа кабинета. Но дымодетектор никак не реагировал на сигарету. Мужчина уже успел залезть на стол и был на расстоянии вытянутой руки от этой пластиковой коробки, но тот никак не хотел реагировать. Ещё раз кинув взгляд на часы, следователь уже готов был лезть на стул и выдыхать дым прямо в датчик. Но тут рука в кармане наткнулась на зажигалку. А, чем чёрт не шутит. Он щёлкнул кнопкой, вытянул руку и поднёс огонёк прямо к пластику, тот почернел, начал обугливаться, задымился, воняя подожжёнными проводами, и тут громко взвыла сигнализация. От этого неожиданного громкого звука Михаил вздрогнул и чуть не свалился со стола, но всё же смог устоять, продолжая держать огонь зажигалки у датчика. Система должна включиться!              Стоящий над Дмитрием и Владом Кристофер нервно дёрнулся, когда сработала сирена. Он огляделся по сторонам и потянулся к шкатулке с Карбункулом. Все сидящие вампанцы встали, чтобы выйти из дома, но тут сквозь шум сирены послышался звук, словно кто-то расколол ореховую скорлупу. Очень громкий, сухой треск раздался из той самой шкатулки. Мужчина испуганно вцепился в замочек, стараясь раскрыть побыстрее, а когда открыл, чуть не выронил. На чёрном бархате в окружении зеркал лежали осколки камня, истекающие густой чёрной тьмой, похожей на чернила. Кристоф захлопнул шкатулку и откинул её от себя. Система тушения сработала быстро. Одна из вампанок с ненавистью посмотрела на разбрызгиватель, явно недовольная тем, что ей испортили причёску, и вдруг замерла.       — Горячая… Серебро!       Кто-то из стоящий вдруг вскинул руки к лицу и закричал, покрываясь страшными пузырящимися ожогами. Вампанцы даже не могли разумно действовать от боли. Вместо того, чтобы спрятаться под чем-нибудь, укрыться от воды, они пытались закрыть лицо и голову руками. Кристоф упал на колени, корячась от дикой боли, и вскинул голову, в попытке сознанием, утопающем в безумии, зацепиться за что-нибудь. Взгляд метался по мебели, по ломающимся и кричащим некогда коллегам и остановился на всё так же безвольно сидящих тряпичными куклами у стены вампире и Лугару. Дмитрий обхитрил их. Он подставил себя под удар, но обхитрил. Обошёл, оставляя далеко позади. Мужчина дико засмеялся и, упав на пол, зашептал изуродованными губами.       — Моё почтение, моё почтение…              Борис готов был выть, как волк. Когда выходили пленные, а за ними вышел Игорь, он едва не прорвался к дому, но волк смог его скрутить. Дима пошёл к Шайманам один. Если до этого парень думал, что он берёт Михаила и Игоря для прикрытия, то сейчас он понял план. Пошёл сам, чтобы не рисковать, не подвергнуть ничьи жизни опасности. Ничьи, кроме своей. Но когда сработала сигнализация и её стало слышно даже за пределами дома, он в недоумении перестал вырываться и кричать. Ещё больше он удивился, когда из дома вышел насквозь мокрый следователь, которого Бравары тут же замотали в плед и запихали в свою машину, чтобы он мог переодеться в сухое. Минута, ещё минута. Волки выжидали приказа своего командира, которым стал Игорь, а сам мужчина смотрел на часы, считая секунды. И когда секундная стрелка отмерила ровно три круг, поднял руку и дал сигнал на штурм. Борис тут же сорвался с места и, как рыба выскользнув из рук волка, рванул вперёд, обгоняя штурмовиков. Он первым забежал в двери и, едва разбирая дорогу, понёсся туда, куда его тянуло. Вода уже перестала идти, но она оставила неизгладимые следы. Мокрые, отстающие обои, мокрый насквозь ковёр и целые лужи. Парень чуть не подскользнулся на лестнице на второй этаж. От падения его уберегла новая очень быстрая реакция и окрик Игоря позади. Если его сейчас словят, то выволокут на улицу, заставив ждать. А промедление даже на секунду сейчас казалось смерти подобным. Он наугад вбежал в первую попавшуюся комнату и замер на пороге, прикрывая рот рукой. Он понял, зачем была нужна эта вода. Вот почему его не хотели сюда пускать. Перед ним лежало семь изуродованных сваренных, как в кипятке, трупов вампанцев. Он в ужасе оглядывал эту страшную картину, пока не услышал шаги за спиной. Резко обернулся и увидел в дверях Волка с Михаилом, в ужасе и недоумении смотрящих куда-то вниз. Он проследил за их взглядом и ему показалось, что слёзы накатили настоящим цунами, пытаясь его утопить в своём потоке. У стены в огромной луже какой-т чёрной дряни, которая смешивалась с водой и растекалась по полу, сидели папа и волк. Влад обнимал Диму, прижимал к себе так крепко и нежно, а Дима сжимал его пальцы и доверчиво откинул голову ему на плечо, и не поверить в то, что между ними любовь, было невозможно. Они словно спали, уставши от тех потрясений и того огромного груза ответственности, который им все эти годы приходилось тянуть. Но нет. Они не спали. Белые глаза смотрели куда-то в бесконечность, а по щекам из глаз и по губам медленно по капле, стекала тьма, скатываясь за вороты свитеров. Брис шагнул вперёд, ещё шаг и упал перед ними на колени, пытаясь понять, почему он не кричит от того, что разрывает сердце? Словно наоборот стало как-то пусто и ничего нет, чтобы чувствовать… В тишине рингтон телефона волка оказался очень громким и тот, зло выдернув его из кармана, нажал на ответить, чтобы высказать негодование тому, кто в такой ужасный момент влезает со своими звонками. Боря не услышал и этого. В голове образовался ваакум без мыслей и ощущений. Он просто разглядывал их лица, которые то и дело расплывались от накатывающих слёз. Поэтому, когда кто-то положил руку ему на плечо, ему показалось, что сердце остановилось от испуга. Но нет, теперь ему это не грозит. Он поднял безразличный взгляд на того, кто его побеспокоил, и увидел ошарашенного Игоря.       — Александр… Он пришёл в себя. Он вернулся…       Парень тут же словно очнулся. Если души, отобраные камнем, возвращаются в тела, это значит… Он огладелся по сторонам и, наткнувшись взглядом на неаккуратно брошену шкатулку, из-под крышки которой медленными струями выливалась похожая на чернила жидкость, поднял её. Осторожно открыл крышку и, словно он открыл вентиль, из ларца мощными потоками потекла тьма, проливаясь на пол и превращаясь в некрасивую лужу. А в самом центре Боря заметил несколько осколков, которые, видимо, и изрыгали из себя эту дрянь. Он резко захлопнул ларец, защёлкнул замок и обернулся на отца и Влада. Они смогли, они разрушили камень и освободили всех, кто был в нём в заточении.              Темнота, клубящаяся, какая-то непонятная и противная. Липкая и холодная, похожая на кисель. И тело какое-то тяжёлое, не пошевелиться. Словно его накрыли несколькими тяжёлыми одеялами. В темноте появились какие-то тени, размытые и неясные. Звуки, как через толстый матрац, ощущение какого-то болота под ногами. И не только. Словно он сидит в этом болоте. Тени стали назойливее, появились противные светлые пятна, яркие и режущие глаза до боли. Он попытался прищуриться, но не получилось. Хотя, может, и получилось, но разницы он не заметил.       — Ааа… Ап… — одна, самая большая тень, которая загородила собой почти весь свет, что-то пыталась сказать. Но через мглу перед глазами, которая, скорее всего, смогла забраться и в голову, её было не слышно.       Ощущение. Первое, очень яркое. Чья-то рука поперёк груди. И воспоминание. Одно, потом ещё одно. И тут на него обрушился огромный шквал. От него мгла мгновенно покинула голову, и голос тени стал очень чётким и до боли знакомым.       — Папа. Пап, блин… Зрачки появляются, я вижу. Ну давай, ответь мне что-нибудь! — Изображение стало куда чётче, и Дмитрий попытался открыть рот. Получилось.       — Какого хрена ты попёрся за мной если я тебе запретил, упёртый ты баран? — голос самому себе показался ужасно хриплым и тихим. Он даже не сказал, а тихо промямлил под нос, потому что мышцы, которые ещё не до конца выгнали тьму, очень слабые, и подчинить язык с губами оказалось сложнее, чем думалось. От этих слов Боря громко рассмеялся и закрыл рот рукой, чтобы не заорать от счастья.       — Я думал, что я больше не увижу тебя прежнего, что ты так и останешься бездушной куклой, пялящейся в стену! А ты опять тут права качаешь?! Мы заходим, а вы тут лежите в этой дряни и среди трупов, я думал, с ума сойду!       Дмитрий окинул взглядом комнату. Похоже, они достаточно пролежали здесь, тела убрали, кое-что успело высохнуть, а на одном из стульев сидит Александр и о чём-то переговаривается с Игорем и Михаилом. Вампир попытался сесть прямо, но помешала рука Влада. Он всё ещё обнимал Диму, поэтому парню пришлось выворачиваться прямо в объятиях, чтобы оказаться к нему лицом и заглянуть в глаза. Он осторожно похлопал волка по щеке, чмокнул в губы, отчего тот чуть вздрогнул.       — Не верь ему, придуряется, он уже шевелился и что-то пытался сказать, — Александр встал, подошёл к ним и потрепал Влада за плечо. — Давай, хватит бессознательным прикидываться.       — Голова болит… — Соколовский, в отличие от Димы, не пытался повысить голос. Он тихонько прошептал и, заглянув во всё ещё не до конца прояснившиеся глаза Димы, слабо улыбнулся.       — Это хорошо. Ничего не болит у мёртвых, — Дима отстранился от него и поднял глаза на счастливого до ужаса Борю. — Сколько мы были без сознания?       — Не знаю, часа два, наверное. Уже Саша успел прийти в себя, переодеться и приехать сюда, всех пленных отвезли в наш дом.       — Правильно, там сейчас им самое место. Самый сильный клан идёт на нас войной, а они не выживут в этом мессиве, — он встал на дрожащие ноги и, попытавшись сделать шаг, чуть не свалился на пол. Его чудом успел поймать Игорь. Парень благодарно кивнул и оглядел окружающих. — Виктора здесь не было, тут была только его офицерская элита, которой он доверил такое ответственное задание, и теперь, когда мы всех их уничтожили вместе с камнем, он выдвинул свою армию сюда. Всех волков, которые только есть, сюда. Будет сражение.       — Наконец-то не будет этих виляний, а нормальный бой, — Влад по стенке смог подняться, секунду постоял и оторвался от стены, шагая уже достаточно уверенно. — Михаил, предупредите своего начальника, нужно выставить посты по всему городу, чтобы не было диверсий. Ваш начальник знает, он поверит. Александр, возьмите город в кольцо и охрану в доме удвойте. И сюда мне нужны хотя бы тысяч пять бойцов. Немедленно. Пусть построятся за домом. Сегодня я покажу этим кровопийцам, что такое настоящая сила. Пусть приготовятся к призыву, — Саша благоговейно кивнул и, вместе с Игорем пошёл из комнаты. — А нам с тобой надо бы переодеться в сухое, а то мне лично это ощущение уже надоело.       — Читаешь мои мысли, — Дима взял за руку сына и, обняв Влада за талию, покинул этот чёртов дом.              Укутавшись в слишком широкую для него форменную куртку бравар, Дима напрядённо наблюдал за подножиями гор за поместьем. Большое ровное пространство. Лучшего места для битвы и выбрать нельзя. Он чувствовал приближающуюся стаю, они, как злые бездомные собаки, неслись вперёд, ни на что не обращая внимания. Они привязаны к хозяину, и эта связь не даёт им думать и бояться. Влад, которому тоже выдали сухую форму, посильнее натянул на голову капюшон, и обнял Дмитрия со спины, чувствуя его напряжение. За их спинами стояли построенные и уже готовые к бою Бравары. Отлаженная, дисциплинированная армия, в которой каждый волк — ценность, и они будут убивать друг за друга. Даже эта дикая свора им ни по чём. И пока ещё на горизонте не виднеется враг, есть время немного поговорить.       — Ты сказал, чтобы готовились к призыву? Что это значит? — Влад покрепче прижал вампира к себе и положил голову ему на плечо.       — Ты уже видел это, у дома Ракхар.       — Что такое сила, Дима?       — Это то, что даёт нам жизнь. Она есть во всех. Это наше дыхание и биение наших сердец. Это то, что мы делаем и то, что мы думаем. Мы и есть сила. Все живые существа, — Дима пожал плечами, словно это было что-то само собой разумеющееся. — И я так и не понял, что же я тогда видел. Надеялся на книги, но не нашёл там ничего.       — Потому что призыв силы был совершён впервые за всю историю. Каждый волк, умирая насильственной смертью, завещает всё то, что не успел растратить, кому-то. И я, как вожак стаи и древний, могу призвать её, отдать воинам, нуждающимся в ней. Мы становимся сильнее, быстрее, опаснее. Каждый волк становится заменой десяти. Мы сможем выстоять даже не смотря на то, что нас меньше, — Влад замолчал, почувствовав, ка напрягся Берг в его руках. — Ты что-то чувствуешь?       — Я слышу его. Они здесь. Виктор, я слышу его, — Дима наклонился чуть вперёд и Влад, подняв голову, тоже услышал отдалённый топот ног. А потом и увидел, как из-за деревьев выливается, словно потоп, огромная толпа вампанцев.       Они шли вперёд и кричали что-то. Наверное, хотели сделать психологическую атаку. Дима шагнул в сторону и, посмотрев на безразличное лицо Влада, усмехнулся. Им никого не запугать. А волк прикрыл глаза, замер на пару мгновений, а потом вскинул голову и завыл. Это не было похоже на волчий вой, и при этом не было похоже и на человеческий голос. В нём словно смешались тысячи голосов. И этот вой подхватила стая. Влад оборвал этот звук, выдохнул облако пара и открыл глаза, глядя на явно растерянных вампанцев белыми, с едва видимыми зрачками-точками, глазами. Он сорвался вперёд первый, а за ним абсолютно бесшумно, не пытаясь никого напугать, кинулись остальные волки. А Дмитрий так и остался стоять на месте, кутаясь в куртку. Из него боец в рукопашном никакой, особенно против толпы, но и он кое-что может. Он может уничтожить Хозяина, и тогда армия будет просто сворой испуганных шавок. Он поднял руку вверх и зашептал на древнем языке заклинание. Небо, с которого до этого сыпали бесконечные мокрые снежинки, вдруг потемнело, облака, клубясь, начали сгущаться и чернеть. Дима чуть повёл рукой вправо, потом влево, а облака в безумном танце повторяли его движения, носясь по небу. Одна, самая большая, туча слегка открыла солнце и оно, страшным светом чётких лучей осветив небо, скрылось в тьме. И в землю ударила первая молния. Она ударила в тылы вампанцев и миллионами искр рассыпалась по земле. Управлять молниями очень сложно, потому что они крайне непредсказуемы, и даже если ты и можешь эту молнию устроить, то направить её в нужное место очень тяжело. Поэтому Дима пустил всего три молнии, хотя они и имели огромный разрушительный эффект. Он взмахнул рукой снова, и страшный ветер, готовый гнуть и ломать огромные деревья, обрушился на врагов. Но всё это было лишь началом. Вампир сделал несколько шагов вперёд и, прикрыв глаза, влез в голову первому попавшемуся вампанцу. Он уничтожит Виктора самым изощрённым способом, на который способен. Перебираясь по нити связи от одного к другому, Дима двигался всё быстрее и быстрее, пока не уткнулся в тупик. Вот и Хозяин. Он собственной кожей почувствовал недоумение и панику, накрывшие Шаймана, но только усмехнулся и принялся ломать нити связи. Он не видел, как целые группы вампанцев вдруг бросались врассыпную, пытаясь убежать от яростно сражающихся волков, он вдел только мысли и воспоминания в голове Виктора. Сейчас он наведёт тут порядок. С каждым его движением Виктор бледнел всё больше, кричал, падал на колени и катался по земле, уже не видя, как разбегаются остатки его армии. А Берг нещадно ломал и крушил всё, что попадалось ему на пути, перемешивая сознание, превращая его в фарш из жалких обрывков. Он настолько погрузился в это, что когда ему кто-то положил руку на плечо, даже не сразу среагировал, а когда обернулся, увидел Влада.       — Всё?       Дима кинул взгляд на поле боя. Трупы, море трупов, покорёженных вампанцев и убитых волков. Волков погибло куда меньше, но каждая жертва была не напрасна. Дима медленно двинулся вперёд, аккуратно переступая через тела и обходя кровь. Он видел, где стоял Виктор, и пока он не удостоверится… Он действительно сидел на том самом месте, по-турецки скрестив ноги. Вампир обошёл его, присел на корточки перед ним и, приподняв голову за подбородок, заглянул в пустые, безумные глаза. Виктор же не сопротивлялся, он, странно сложив губы, причмокивал, как душевнобольной. Дима выпрямился, ещё один раз обвёл взглядом поле боя и Бравар, выносящих с него погибших товарищей, остановился на Владе и улыбнулся.       — Всё.