Юнги идет по коридору к двери своей квартиры, совсем уставший и отчаянный. Он идет, и не может понять, когда он дойдет до желанной двери. Юноша идет медленными шагами, в полной тишине. Лишь только гул ламп, прерывал эту тишину. Все двери, что он проходил были запечатаны. На абсолютно всех дверях, крестом накрест были расположены полицейские ленты. Юнги уже привык к такому одиночеству. К такой безлюдности. К такой пустоте.
Тут, свет начинает часто моргать, а в противоположном конце коридора, виднеется силуэт. Потолочные лампы одна за другой начинают сгорать, а фигуру освещает лунный свет из ближайшего окна. Юнги обернулся посмотреть, и увидев знакомый силуэт, тело бросило в дрожь, а страх пробирал до ниточки. Дыхание участилось, а сердце забилось еще сильней.
Вдруг, в полном мраке, силуэт начинает истерически смеяться, при этом медленно направляясь к юноше. Юнги не мог пошевелится. Страх пошевелится перерос границы, а сердце все никак не угомонится.
— Эй, Юнги. Чего не идешь к своей любимой мамочке, а?
Юнги стоял на одном месте, пока силуэт не начал прибавлять шаг. Мин разглядел в руке таинственной фигуры — нож, который истекал чем-то густым и знакомым.
Фигура сорвалась с места и побежала с огромной скоростью на Юнги. Юнги тоже сорвавшись с места, побежал, постепенно задыхаясь от усталости и страха. Юнги хотел уже забежать в чужую запечатаную квартиру, как вдруг перед ним появился тупик.
Он в ловушке.
Его некому спасти.
— Эй, Юнги, зачем заставляешь уставшую мамочку бегать? — женщина подходила все ближе к Мину, при этом смех не прекращался. Подойдя уже совсем близко, она сказала.
— Тебя нужно наказать за непослушание.- женщина подняла одну руку с острым ножом.
— Ты заслуживаешь смерти, тварь бесполезная.
Она замахнулась на Юнги и резко отпустила руку на мальчика.
Юнги вскочил от страха и резко встал, тяжело дыша. Рядом лежал Чонгук который от резкого толчка, проснулся, но не сразу. Юн проверил свою шею. Он вздохнул с облегчением и посмотрел на младшего.
Тот мирно посапывал и иногда переворачивался на другой бок.
Юнги аккуратно встал с кровати и прошелся по квартире младшего. Он уже не помнит, как они пришли сюда. Юноша прошел в гостиную и направился к огромному окну. Прямо как у него дома. Все макеты квартир были схожими, поэтому было неудивительно видеть такие окна, и практически одинаковую растановку мебели в квартире Чонгука.
За окном лил дождь, чьи маленькие капельки, бились о стекло. Юнги рассматривал каждую скатывающуюся капельку, и в голове застревала картина.
Юнги смотрит на лежащего на полу мальчика, по щекам которого скатывались слезки. Прямо как на стекле в дождливое время. Этот мальчик скручивался от боли и просил о помощи. Женщина подошла к мальчику и достала острый нож. Она грубо подняла мальчика и подставила нож к его горлу.
Юнги хотел вмешаться, но он не мог пошевелиться. Он видел, как женщина проводит по горлу ножом, не задевая его.
— Наигрался?
После этих слов, женщина убирает нож с горла, после чего слышится душераздирающий крик ребенка. Уйдя от мальчика, женщина направилась в неизвестном направлении. А мальчик… Мальчик, истекал кровью из груди, ибо нож воткнулся прямо в сердце малыша. Он не долго судорожно дрожал, а затем его сердце перестало биться.
Юнги представлял, что было бы, если бы Сыльги не пришла в тот момент, и не вызвала помощь.
Юн пришел в себя после того, как почувствовал спиной теплую и оголенную грудь младшего, обнимающего его со спины.
— Юнни, ты чего не спишь, солнышко? — сонно спросил Гук. Донсен потер глаза, словно маленький ребенок и совсем по-детски зевнул.
Юн положил свою руку на ладонь Чонгука и переплел их пальцы.
— Да так, приснился кошмар.
— Тебе опять приснилась она?
— Да, опять она.
Юнги тяжело вздохнул и продолжил смотреть на скатывающиеся капли на стекле. Чонгук отпустил руку Юна и в то же время пустил их под футболку. Юнги слегка покраснел, но ему нравилось.
Чонгук повернул Юнги лицом к себе и втянул его в поцелуй. Юн был совершенно не против, и ответил на поцелуй.
Чонгук не долго целовал Юна и оторвавшись от приятных губ, Чон сказал.
— Ты не собираешься дальше спать? Школа через четыре часа.- младший аккуратно убрал прядки темных волос с лица хёна и посмотрел ему в глаза.
Юнги отвел взгляд куда-то в сторону и думал.
— Наверное нет. Не хочу спать.- он перевел взгляд на немного сонного донсена. — Если ты хочешь спать, то иди. Я тебя не держу…
— Эй. ты чего? Если ты не спишь, то и я не буду.
Юнги лишь немного надулся, скрестил руки на груди и посмотрел на миленькое чудо с растрепаными волосами и полузакрытыми глазами. Юноша отвернулся от младшего к окну, и рассматривал соседнее здание с таким же количеством этажей, как и у них.
Но Чон оказался настырней. Он начал медленно расцыловывать шею своего парня, немного закусывая кожу. Покрывая старые пометки, новыми. Юнги шипел и хотел, чтобы младший перестал, но Чонгук не слушал его.
— Чонгук.- Юнги вздохнул и посмотрел на донсена. Чон отвлекся от уже любимой шеи и невинно посмотрел на старшего. — Перестань.
Чон выпустил из объятий Юнги и отошел от него. Он понимал, что Юн сейчас не в настроении и лучше до него не лезть. Чонгук взял с дивана какую-то черную толстовку и наушники. Надев толстовку, Чонгук воткул наушники в телефон и вышел из квартиры.
Под музыку американских исполнителей Чонгук шел по лестнице вниз, а тем временем Юнги скатился по спинке дивана на пол, попутно проклиная себя за то, что обидел любимого человека.
Чонгук не обижался, он просто оставил Юнги одного.
Один. Сидя на полу, по щеке Мина потекла слеза, а за ней вторая, и третья. Юн чувствовал вину и ненависть к себе.
— Опять. Опять я все испортил…
Юнги грубо взял свои волосы и склонил голову вниз. Слезы падали на светло коричневый, деревянный паркет. Юноша держал в руках слегка большую и помятую футболку на его теле. Запах Чонгука вбился ему в голову и не выходил. Юнги сейчас не хватало объятий, поцелуев и поглаживаний по голове от любимого донсена.
Чонгук шел по улице почти весь промокший и замерзший. Он чувствует запах Юнги в ткани своей толстовки, а также на рукаве осталось мягкое пятнышко крови Мина, после тех побоев. Чонгук ни капли не задумался и быстро побежал обратно к его Юнни.
Он бежал. Ему было плевать на лужи. Плевать на до нитки промокшие кроссовки. Плевать на болтающиеся из кармана наушники, которые могут выпасть из карамана в любой момент. Плевать на человека, который выезжает на дорогу в столь раннее время.
Ему было не наплевать на его хёна, который сейчас плачет из-за чувства вины.
Чонгук переступал ступеньки и пытался как можно быстрее прийти к Юнни.
Добежав до нужного этажа, Чон быстрым шагом направился к двери своей квартиры. Младший быстро открыл дверь и снял промокшие на сквозь кроссовки, кинув в разные стороны.
Он быстро прибежал в гостиную и сразу направился к задней спинке дивана. Там сидел Юнги, который не мог успокоиться и все продолжал проклинать себя за содеянное.
Чон упал на колени к Юну, полностью игнорируя боль в коленях, и крепко обнял Юнги, прижав его голову к себе.
— Юнни… прости. я не должен был уходить.
Юнги прижался к Чонгуку и вцепился руками в мокрую толстовку донсена. Чон поглаживал тёмную макушку Мина, иногда мягко целуя его.
— Ты весь промок. Гуки.- сказал Юн, отпустив Чона из объятий, при этом вытерая слезы.
— Ничего страшного, солнце. Главное, что теперь я тебя не оставлю здесь одного.
Юнги крепко обнял Чонгука и запустил тёплые руки под толстовку, чтобы как-то согреть младшего. Чонгук по-детски улыбнулся, поправляя мокрые волосы назад. Юнги почувствовал лёгкую дрожь со стороны младшего, но это не помешало ему нежно поцеловать чонгуковскую длинную шею. Чон даже немного засмущался и ещё крепче обнял Мина.
***
Юн быстро собрал чёрный рюкзак, надел чёрную толстовку на голый торс, и захватил очки-нулевки, которые ему очень нравились. Быстро обувшись, юноша вышел из дома, предварительно закрыв дверь на три поворота. Он делал это максимально тихо, чтобы не разбудить тётю, которая пришла уставшая в шесть утра. Ей дали выходной и она может хорошенько выспаться.
В коридоре ждал Чонгук, который надел синие джинсы, которые очень ему шли, белую футболку, а на ногах желтенькие ботиночки. Именно эти ботиночки, делали из сурового Чона, малышом
Гуки.
— Ты уже готов? — спросил младший, небрежно поправил лямку темно синего рюкзака. Он обратил внимание на сжатый кулак хёна, в котором были те самые очки, что взял с собой Юн.- Что в руке?
Юнги поднял кулак и расжал его, показывая очки в чёрном оправе.
— Это мои очки.
— У тебя плохое зрение? — Чон немного волновался за хёна из-за его зрения.
— Нет, Чонгуки, — послышался лёгкий смешок со стороны старшего.- Это простое стекло и ничего больше. С моим зрением все в порядке.
Чон вздохнул и взял в руки очки Юнги. Он осмотрел их с каждой стороны, а затем раздвинув душки, Чон аккуратно примерил очки на Юнги. На лице было несколько царапин, пару из которых были заклеены пластырем. На розовых губах виднелась небольшая царапина. Такая же, как и на лбу юноши. Эти очки в чёрной оправе слишком хорошо смотрелись на юноше, от чего младший немного покраснел и прикрыл лицо ладошками.
— Ты чего, Гуки?
Чонгук отрицательно убивал и сказал.
— Ты просто слишком мило выглядишь.- после этого Мин вздохнул и легонько посмеялся. Юн взъерошил волосы донсена и направился в сторону лифта.
— Пошли уже, а то опоздаем.
Чонгук послушно пошёл за хёном, рассматривая его со спины. В голове Чона, Юн был без толстовки. На спине красовалась ужасные шрамы, от которых все тело покрывалось мурашками. Чонгуку было больно смотреть на Юнги со спины, поэтому он решил идти с ним на одном уровне, чтобы в голове не всплывали те моменты, когда Юнги попросил Чонгука помазать ему спину.
Они тихо спускались по лифту, не пророня ни слова. Писк лифта дал понять, что парни уже на первом этаже, после чего сразу вышли и направились к выходу. Той аджуммы не было, а вместо неё был какой-то молодой парень. Но это не придавало какое-либо значение Чонгуку и Юнги.
Выйдя из здания, Мин почувствовал прохладный ветерок от которого можно было замёрзнуть и даже заболеть. Ох, дурачок Гуки, ничего не надел сверху, от чего ему стало довольно холодно.
— Сегодня как-то холодновато, не замечаешь? — спросил Юн.
— А-ага.- ответил Чон, пытаясь не подавать виду, что ему холодно.
Юнги вздохнул, он остановился около какого-то деревца и начал рыться в своём рюкзаке. Минуты и не прошло, как в его руках такая же толстовка как у него самого, только на молнии.
— Держи, я же вижу ты замёрз.- быстро выкинул Мин, после чего протянул толстовку своему парню, склонив голову вниз.
Чонгук не ожидал, что Юн оказался предусмотрительным и приготовил ему тёплую вещицу. Младший дрожащей рукой взял толстовку, после чего резко наклонился к Мину и поцеловал его в щеку. Юнги стало приятно, а на руке не оказалось того тепла, что давала толстовка.
— Спасибо Юнни.
***
Чонгук и Юнги были уже в школе и уже подходили к своему классу. Они быстро зашли в кабинет и все сразу обратили внимание на немного покалеченного Мина, а также сам Юн чувствовал сверлящий взгляд Чимина и его шестёрки. Пак сразу отвернулся после того, как Чон злостно посмотрел на него.
— Не обращай на него внимание. Рано или поздно это все пройдёт, Гуки. — сказал Юнги, после чего направился на свое место.
Чон шёл за ним, так как он сидел за старшим и очень благодарил СокДжина-щи за то, что Юна посадили перед ним. Чон уже доставал свою тетрадь в сорок листов и тут же услышал шаги в его сторону и громкие причмокивания. Чимин подошёл к Чонгуку, посасывая его любимый клубничный Чупа Чупс.
— Эй, Чонгуки, может сходим куда-нибудь?
Чонгук гневно посмотрел на обидчика его парня и сказал.
— Я тебе не Чонгуки, Чимин. А сходить ты сможешь с Селеной. Я слышал она в тебя влюблена, — выкинул юноша, пытаясь быть дерзким и наглым парнем. Ему это очень хорошо удавалось. Чимин удивился, но не подавал виду. — А ещё прекрати сосать свои леденцы. Такое чувство будто хуй сосешь.
Тогда Чимин немного разозлился, а его глаза заслезились. От ярости он швырнул Чупа Чупс в стену, а сам убежал за пределы кабинета.
Юнги медленно повернулся к Чону и приподняв одну бровь спросил.
— И что это сейчас было?
