***
Чимин закрылся в кабинке туалета и сел на холодный кафельный пол. По его щекам текли слезы, а руки бросало в дрожь. — Как он мог поступить так со мной. Чимин сжимал кулаки от злости, и тут же их разжимал от моральной боли, что причинил ему Чон. Лицо скривлялось в гримасе, а слезы так и продолжали течь по пухлым щекам. Парень прижал колени к груди и обхватил их руками, немного дрожа. — Такой прекрасный… милый., но такой моральный урод. Чимин не выдержал и со всей силы ударил в старую стенку заброшенного школьного туалета. Ударив в стенку, Чимин прижал к себе руку и мучительно застонал. Он хотел придушить Чон Чонгука и того Мин Юнги голыми руками, но Чонгука он не смог бы задушить. А Юнги мог. Ведь Мин Юнги уводит любимого человека Пак Чимина.***
— Добрый день, дети. Сегодня мы будем проходить тему под названием «Древний Чосон». На эту тему мы отведем один-два урока, так что хорошо запоминайте.- громко говорил Тэхен-щи. Юнги было не интересна эта тема, потому что он уже знал её. Он открыл свой блокнот и начал рисовать какого-то паренька, сзади которого шла фигура женщины с ножом. Сон, что приснился ему ночью, не выходил из головы. Другие рисунки не получалось нарисовать, только этих двух. Юн нашёл ярко жёлтый карандашик где-то на дне своего рюкзака и начал раскрашивать свитер на рисунке. Он был так похож на свитер, подаренный ему от его подруги. Тут он чувствует лёгкое прикосновение со спины и оборачивается. Чонгук который звал Юнги, на вид был немного грустным, но это не помешало ему позвать хёна. — Юнни, мне нужно будет сходить после школы кое-куда, если что подождешь меня… — Чон Чонгук, не отвлекай других, если тебе не интересно. — сказал Тэхен-щи, после чего продолжил свой рассказ о легенде про первое корейские государство. — Жди меня возле той ивы.- выкинул Чонгук, после чего Юнги положительно кивнул и повернулся в сторону своего блокнота. Но блокнота на столе не оказалось. Он поднял голову и заметил то, что в кабинете пусто, а весь интерьер был в стиле заброшенного здания. Он слышал шум за дверью кабинета и детский хохот. Юноша аккуратно встал и направился на шум. Звук отдолялся и отдолялся, пока Мин не услышал хохот переходящий в мучительные и душераздирающие крики детей. Он побежал на крики со всей мощи. Юноша не представлял даже, что случилось с теми бедными детками. Юнги добежал до нужного поворота и сразу повернул. Он не ожидал того, что увидел. Его мать сидит на полу, ее руки окровавлены, а рядом лежали части тел тех детей. — Видишь, сынок… Чтобы сделала твоя мамочка, если бы не пришла твоя тётушка.- она встала, взяв в руки полностью окровавленный нож.- А я ведь могла тогда повеселиться. Но как говорят, лучше поздно, чем никогда. Женщина резко развернулась и медленно пошла в сторону Юнги. Мин уже хотел был бежать, но он упёрся в стену, что так незаметно появилась за стеной. Он стучал по стене со всей силы. Слезы падали на кровавый кафель с громким звуком. Кулаки были все в крови, из-за шершавой поверхности стены. Тогда уже ничего не могло ему помочь. Парень скатился вниз и прижал колени к груди, будто маленький мальчик, который прячется от страшного подкроватного монстра. С каждым шагом своей матери, Юнги молился о помощи и говорил. — Прости Сыльги… Его мать подходила все ближе и ближе. — Прости Гуки… Женщина подошла настолько близко к парню, что было такое чувство, что воздух из лёгких улетал из-за волнения. Женщина подняла юношу за горло такой хваткой, будто она сам дьявол во плоти с неимоверной силой. Она душила Юнги очень сильно, а парень не хотел мучиться. Она резко замахивается и… Юнги чувствует лёгкие толчки со спины. Он резко проснулся и повернулся обратно. На лице были слезы, но Мин держался из-за всех сил, чтобы не расплакаться, как маленькая девчонка. Чонгук, увидев Юна в таком состоянии, спросил. — Ты уснул. опять приснилась она? Юнги положительно кивнул и боялся поворачиваться. Чон незаметно для других погладил его по спине и пытался хоть как-то успокоить И это помогло.***
Юнги сидел на той лавочке под ивой в ожидании Гука. Парень сидел в наушниках, в которых играла какая-то зарубежная музыка. В руках был блокнот с пустой страницей, а в правой ладони лежал карандаш мягкости 2B. Юнги любит мягкие карандаши. Их можно легко растушевать. Но в тот момент, рисование скетчей не удавалось. В голове постоянно всплывал именно тот силуэт, который юноша хотел бы поскорее забыть. Он пытался рисовать деревья, природу, но сознание не отпускал идею все больше и больше рисовать маму Юнги. Юн не выдержал, он резко высунул наушники, не аккуратно кинул их в рюкзак и от злости сломал свой любимый карандаш, который ему подарила подруга с больницы. — Что же со мной творится…- сказав на последок, он быстро собрал рюкзак, кинул сломанный карандаш к наушникам и уже собирался идти, но его остановила низкая фигура, которая облокатилась на стенку. — Я так понимаю, ты Чонгуки не будешь ждать, да Мин? Юнги был не на шутку зол и он был готов в любой момент врезать по этому смазливому личику. Чимин стоял, осматривая свою руку, а потом резко перевёл взгляд на Юнги. — Тебе какое дело? — спросил старший, на что Пак выдал лёгкий смешок с издевательской улыбкой. — Какое мне дело, говоришь. Просто понимаешь, Мин, мне на тебя вообще срать хотелось, но с тобой водится дорогой мне человек. Напомнить тебе кто он? Юнги уже злостно шипел, и готов уже накинуться на этого типа, но держался как мог. — Чон Чонгук зовут его. И знаешь что, — Чимин встал и быстро подошёл к Юнги, сильно ткнув ему куда-то в грудь.- Он мой. Чонгуки мой. И только попробуй забрать его у меня, а если заберёшь, то тебе сильно не поздоровится. После этого Чимин отошёл от него, засунул руки в карманы темно синих джинсов и пошёл на выход. Пока Пак уходил, Юнги склонил голову вниз и почувствовал, как по горячим от злости щекам текут прохладные слезы. Он не хочет плакать. Это происходит как-то само. Его кулаки крепко сжаты, но после того, как Чимин ушёл, кулаки расжимаются и почему-то Мин ощущает боль в руках. Он был готов упасть, но его подхватил вовремя пришедший Чонгук, у которого сердце колотилось быстрее, чем у кого-либо. Младший аккуратно посадил любимого на лавочку и убрал волосы, которые попадали в глаза Юнги. — Что случилось, солнышко? Опять этот ублюдок Чимин? Я ему вреж..- не успел закончить предложение, как вдруг Юнги перебил его. — Он сказал, что ты будешь только его. Чонгук удивился, но не стал принимать это близко к сердцу, как это сделал Юнги. Чон убрал остальные волосы старшего и положил ладонь на щеку Мина, одновременно поглаживания большим пальцем. — Юнни, ты же знаешь, я только твой, малыш. Я ни к кому не уйду, поверь. Юнги поверил Чонгуку. Гук отпустил щеку Юнги и начал рыться в рюкзаке. Достав из кармашка новую пачку сигарет и зажигалку с надписью «Y.K», он протянул их к старшему. Юнги посмотрел на сигареты и хотел взять, но рука не слушалась. — Я же знаю, что ты хочешь. Юнни? Мин искренне улыбнулся, что у него в жизни появился такой человек как Чон Чонгук. Он медленно потянулся к сигаретам и достал одну из пачки. Прислонив никотиновую трубочку ко рту, он аккуратно поджёг ее. Вдыхая сам никотин, Юнги почувствовал так скажем, свободу? Да, именно ее. Чонгук лишь смотрел на курящего Юнги и сел рядом, положив голову на плечо старшего. — Боже, я так тебя люблю, Юнни.