***
В отличие от страха, который охватил Красный Замок в прошлый визит Станниса, в этот раз — двор был полон радости и предвкушения. Если бы только не эта пышная свадьба! Однако… Тиреллы должны выставлять всё напоказ. Бесконечные повозки с едой, наполненные доверху свежим урожаем овощей и фруктов, вкатились в Королевскую Гавань из Простора. Тысячи солдат в зеленых и золотых ливреях патрулировали город, вытеснив тех, кто был в красно-золотых одеждах Ланнистеров. В дополнение к Тиреллам в город хлынули знатные лорды и их вассалы, готовые подтвердить свою верность королю Роберту и его новой прекрасной и щедрой королеве. Септоны выбрали благоприятную дату для свадьбы, дату, когда все звезды встанут «в ряд» для мира и процветания новой семьи и всего королевства. Услышав это, Станнис фыркнул. Было заманчиво спросить Верховного септона, как его астрологические предсказания дают время лордам в отдаленных уголках королевства успеть добраться в Королевскую Гавань, особенно Неду Старку. Лорд Винтерфелла плыл в столицу от Стены с остановкой в Белой Гавани чтобы забрать семью и прибыть в полном составе на свадьбу. Прибыв в Красный Замок вместе с семьей и несколькими рыцарями, Станнис проводил жену в её покои и велел Джону показать Ширен замок, так как она не была там уже много лет. Затем он отправился на поиски Роберта, который оказался в одном из последних мест, в котором ожидал увидеть короля Станнис, — на тренировочном дворе. Король Роберт Баратеон ругался, безжалостно колотя боевым молотом по щиту рыцаря королевской гвардии. В этой сходке всё смешалось. Королевская гвардия пока не нанесла ни одного удара, а защита короля — не дрогнула. — Седьмое пекло! — закричал Роберт, бросая оружие и срывая шлем, открывая взмокшую от пота голову с растрепанными черными волосами. — На сегодня достаточно, сир Арис. Скоро ты будешь молить о пощаде! — Конечно, Ваша Светлость, — ответил сир Арис Окхарт. Станнис заметил, что рыцарь вовсе не выглядел усталым, но этого следовало ожидать. После долгих лет пренебрежения к себе Роберт, наконец, снова взялся за свой боевой молот. «Я хочу, чтобы все помнили, что король Роберт Баратеон, первый своего имени, всегда выигрывал даже в тренировочных поединках!» — как недавно сказал ему Роберт. Быть толстым, обманутым, пьяным королем… — не то наследие, которое он хотел оставить после себя. Новоприобретенная решимость Роберта, в свою очередь, радовала и удивляла Станниса. Возможно, в ближайшие годы он сбросит вес, наберет немного мускулов и прекратит слухи о том, что королю нужен расширитель доспехов. — Станнис! — взревел Роберт, увидев его. Станнис всё ещё был одет в дорожную одежду, и пыль и грязь, скопившиеся на дороге, вполне соответствовали состоянию одежды его брата. — Возьми меч и напади на одного из моих королевских гвардейцев! Или, ещё лучше, брось мне вызов! — Он усмехнулся. — Обещаю быть с тобой помягче. Станнис скрестил руки на груди. — Я вынужден отклонить ваше великодушное предложение, Ваша Светлость. Сейчас не время, так как я только что с дороги и попал «в засаду» из-за зловония вашего прекрасного города. — Всё ещё думаешь, что ты мне не пара? — Я ничего не должен тебе доказывать, Роберт. — Мы больше не мальчишки, соревнующиеся за одобрение мастера оружия Штормового Предела. Станнис вспомнил все свои схватки с Робертом и как же он ненавидел тот факт, что никогда не мог превзойти Роберта ни в чем, кроме плавания. И всё же отец не смотрел на меня свысока, сколько бы раз я «не лежал на спине» потому, что он видел во мне и другие достоинства. Он не считал меня менее мужественным, чем старший сын. Роберт вздохнул, подошел к оружейной и снял с себя тренировочные доспехи. — Не должен. Мы работаем лучше, когда не вцепляемся друг другу в глотки. Так почему же ты разыскал меня так быстро? Ты хочешь мне что-то рассказать? — Я хотел бы встретиться с тобой в кабинете, чтобы обсудить государственные дела, но теперь, когда ты упомянул это… — Станнис подождал, пока Роберт полностью сосредоточится на нем, после того как он сменил потную одежду на сухую. — С твоей стороны было бы благоразумно перестать ходить по шлюхам, чтобы хоть раз в жизни поступить правильно по отношению к жене. По крайней мере, чтобы не злить Тиреллов. Роберт отмахнулся от комментариев. — Всё, что волнует Мейса Тирелла, это то, что я король и что его внук будет следующим королем. С божьей помощью. — Ты же не собираешься всерьез продолжать? — Мне следует ожидать от тебя лекции о благоразумии? — Леди Маргери будет оскорблена. — Точно так же, как Серсея, которая трахалась со своим братом одновременно? — Роберт откинул волосы с лица, давая Станнису знак следовать за ним в его комнату. Сир Арис последовал за ним, его белый плащ был безупречно чистым. — У меня нет планов посещать бордель в ближайшее время. Счастлив? Станнис ничего не сказал. — Безумный Король Эйерис был убит членом королевской гвардии. Сир Лорас Тирелл в белом плаще, я не хочу, чтобы история повторилась. — Он помолчал, оглядывая Станниса с головы до ног. — Тебя никогда не соблазняли? Шлюха? Спать с женщиной, которая мне не жена? Станнис бросил на Роберта испепеляющий взгляд. — Нет. — Никогда не испытывал такого желания? — недоверчиво переспросил Роберт. — Даже Нед однажды позволил своей чести ускользнуть. И ты прекрасно общаешься с «последствием» этой ночи. Станниса это не позабавило. Я уверен, что Неда Старка тоже не обрадовало бы, если бы он услышал, как ты говоришь о нём и его сыне. Друзья не должны так говорить даже в шутку. — Он как-то назвал мне имя этой девицы, — сказал Роберт, не обращая внимания на свирепый взгляд Станниса. — Это была Уинифред. Или это была Улианна? Уитни? Что-то вроде того. — Мне не нужен список шлюх, с которыми лорд Старк возможно спал. Роберт снова вздохнул. — Станнис, с тобой неинтересно разговаривать. — Я не один из твоих собутыльников, Роберт. Я один из твоих верховных лордов, и мой долг — помочь тебе управлять королевством, а не потакать всем твоим прихотям. — А ещё — ты мой брат. — Да, я твой брат, — сардонически повторил Станнис. — Мой любимый брат, теперь, когда Ренли с нами нет. По крайней мере, я смог передать Ланнистерам привет за это! — Роберт и Станнис вошли в королевскую спальню, где Роберт немедленно налил себе полный кубок разбавленного эля. Он осушил его одним глотком, потом налил себе ещё. Станнис сел в богато украшенное кожаное кресло, не делая ни малейшего движения в сторону напитка. Замечание Роберта о Ренли заставило его задуматься. Они не говорили о младшем брате с ночи его смерти. В Штормовом Пределе Станнис официально переехал в покои лорда, но только после того, как пересмотрел все личные вещи Ренли. Это была неприятная задача, но он не доверял её никому другому. Он позволил жене делать с одеждой Ренли всё, что она пожелает, и поручил Сиру Кортни найти применение мебели и другим вещам, назначение которые Станнис не помнил. На самом деле единственной вещью, которая заставила Станниса остановится, был сундук, украшенный резными оленями, наполненный деревянными игрушками и миниатюрными мечами. Воспоминания об игре с Ренли, когда братишка был мал, а это время пришлось на время осады Штормового Предела, снова кружили его голову, и ему пришлось долго сидеть, чтобы грустные мысли не взяли над ним верх. В конце концов Станнис позвал сира Давоса и велел отдать коробку с игрушками его маленьким сыновьям. Давос не задавал вопросов, за что Станнис был ему безмерно благодарен. — Тебе действительно Ренли нравился больше, чем я? Роберт нахмурился и поставил Кубок. — Нет. Он раздражал меня по разным причинам. Трудно было видеть в нем брата, потому что я был ему почти как отец! Ренли не помнил родителей, и большую часть его детства я жил в Долине с Недом. Потом я женился на Серсее и с тех пор жил здесь, в Красном Замке. Ренли умел улыбаться, очаровывать, у него был приятный голос, он любил турниры… в отличие от тебя. Но он никогда не любил драться, а женщинами интересовался ещё меньше, чем ты! Станнис стиснул зубы. — Это не состязание, Роберт.… — Долг? Избавь меня от ещё одной лекции. С меня хватит Джона Аррена. И ты почти не слушал их. Роберт поморщился. — У меня с тобой больше общего, чем с Ренли, как бы странно это ни звучало. У нас есть что-то общее, кроме одного имени и одной крови? Расскажи. — Мы сражались во всех войнах. — Согласен с тобой. Роберт замолчал и принялся расхаживать по комнате, несомненно, пытаясь придумать ещё примеры. Станнис уже собирался сказать ему, чтобы он не тратил время попусту, когда Роберт, наконец, что-то придумал. — Никто из нас не хочет быть королем. — Это я тебе сказал? — Станнис выгнул бровь. — Почти. Ты, казалось, был в ужасе от перспективы, что я могу умереть, сражаясь с Ланнистерами. Если ты когда-нибудь молишься, сомневаюсь, что это из-за моей кончины. — Зачем мне желать твоей смерти? Ты был моим лордом или королем с тех пор, как умер отец, и я обязан верно служить тебе! — это было очевидно для Станниса, но Роберт всегда удивлялся, слыша это. — Кажется, ты забыл уроки истории! У Таргариенов долгая и кровавая история с братьями, сражающимися за трон и убивающими друг друга… Помнишь короля Эйегона II, скармливающего Рейниру своему дракону? — Тебе всегда нравилась эта история. — Я самолично убил дракона, как король Эйегон II. Рейегар Таргариен. Я должен был это предвидеть. Роберт едва мог упоминать о династии Таргариенов, не сообщив всем в пределах слышимости о своем величайшем достижении — победе над Рейгаром. — Ставишь себя на одну доску с великими королями древности, — пробормотал Станнис. Роберт предпочел не обращать на это внимания. — Ты ненавидишь всё, что связано с властью, Станнис. Всё, кроме фактического решения и вынесения части правосудия. Мы втроем должны были стать одним единым королем: я мог сражаться, Ренли мог содержать двор, а ты — мог править. Это было бы правильно. Теперь ты философствуешь? Станнис налил себе стакан слабого эля и сделал глоток, чтобы убедиться, что в него не подмешано крепкое вино. — Да, это было бы что-то… — как только эти слова слетели с его губ, Станнис поставил кубок обратно. Его голова закружилась. На вкус напиток напоминал кислую воду, но должно быть, на него подействовало что-то ещё. Наступило молчание, и Станнис некоторое время избегал смотреть на брата. Однако Роберт не мог молчать долго, мысли тяготили его. — О чем ты хотел поговорить? Государственные дела?***
Джону всегда нравились покои Станниса в Красном Замке. Они были просторными и скромными, обеспечивая достаточный комфорт без показной роскоши остального замка. На полу лежал мягкий синий ковер. Окна в кабинете Станниса открывали вид на гавань столицы, как и подобает человеку его интересов. Любопытно, что покои находились как можно дальше от комнат короля Роберта, и Джон гадал, нарочно это или просто совпадение. Рядом с кабинетом был небольшой балкон, выйдя на который всегда можно услышать шум волн, а бриз и свежий морской запах, поступающий из залива Черноводной делали воздух в покоях очень приятным. Станнис вышел на балкон, положил руки на перила, и посмотрел на юго-восток, туда, где находился Штормовой Предел. С этой высоты звуки города и гавани были почти не слышны, и единственное, что нарушало относительную тишину, были крики чаек. — Вы хотели меня видеть, милорд? — спросил Джон. — Да, — медленно ответил Станнис, переводя взгляд с горизонта на Джона. — Я собираюсь начать изучать финансовые книги короны, чтобы найти доказательства, подтверждающие мои подозрения относительно Мизинца. Кроме того, корона должна миллионы золотых драконов Ланнистерам, Тиреллам и тирошийским торговым картелям, Железному банку Браавоса… даже септе, поверь мне… Эти долги должны быть погашены, и я хотел бы найти наилучший способ сделать это, а также в первую очередь определить, как казна пришла в такое плачевное состояние. — Это сложная задача. — Да. Но это не так тяжело, как ты думаешь. Джон поднял брови, и Станнис вздохнул, отчасти от разочарования. — Я научил тебя, как вести счета на Драконьем Камне и в Штормовом Пределе. Ведение книг учёта Короны ничем не отличается, только масштабом. Налоги и пошлины собираются, и золото уходит на содержание Красного Замка, его стражи, распорядителей и слуг, а также на все личные предметы роскоши королевской семьи. Ты хорошо считаешь, чтобы понять эти основные факты. — Но почему вы проявляете такой интерес к долгу именно сейчас? Я имею в виду… — Почему вам было всё равно все эти годы, когда вы заседали в Малом королевском совете? Джон хотел сказать, но прикусил язык. Ничто так не оскорбит Станниса, как предположение, что он пренебрег своим долгом. — Я по глупости доверил Лорду Джону Аррену позаботиться обо всем, — ответил Станнис. — С его помощью я контролировал Роберта и занимался управлением своими землями и Королевским флотом. Мой дед, Лорд Эстермонт, показал себя способным человеком, но политический климат не претерпел таких радикальных изменений с тех пор, как Таргариены были разгромлены. Ланнистеры были заменены на Тиреллов, малый совет нуждается в новом члене снова, со смертью Ренли… Я не хочу теперь пускать всё на самотек. Это всё ещё казалось Джону очень трудной задачей, но, возможно, если бы он управлял собственным замком в течение двадцати лет, он мог бы думать иначе. И всё же, несмотря на то, что у Станниса было достаточно стюардов и клерков, чтобы управлять всем без собственных усилий, он едва доверял им, тем самым увеличивая свою ношу. И, вероятно, бессонные ночи. — Как вы заставите Мизинца отдать свои гроссбухи? — Бухгалтерские книги, касающиеся финансов короны, принадлежат не ему, а королю, — заявил Станнис. — Я уже попросил лорда Эстермонта проследить, чтобы последние гроссбухи были доставлены мне. Он не должен отвергать эту просьбу, так как десница говорит «голосом короля». Если Мизинец когда-нибудь усомнится в моем интересе, я отмахнусь от него лестью. Джон не мог остановить улыбку. Станнис уважал льстецов не больше, чем шутников и предателей, и образ его господина, пытающегося снискать расположение другого человека, казался абсурдным. Глаза Станниса сразу посуровели, когда он скрестил руки на груди. — Считаешь, что я не способен на лесть? — Я думаю, что человек способен на всё, если захочет, но… — осторожно начал Джон, избегая взгляда Станниса. — Когда вы в последний раз пытались кому-то польстить? — Это не имеет отношения к беседе. — Честно говоря, милорд, — Джон замолчал, ожидая реакции Станниса. — Говори, что хочешь. Я посвятил тебя в рыцари не для того, чтобы ты молчал и покорно кивал мне. — У вас нет такта. Станнис фыркнул. — В большинстве случаев он мне не нужен. — Именно из-за вашей бестактности попытка лести Мизинцу, или кому бы то ни было — может обернуться против вас. — Тогда как, по-твоему, мне выудить из него правду, сир Джон? — Ведите себя как обычно, чтобы он поверил в вашу искренность, — резко сказал Джон. Сколько раз на своем личном опыте он задавался вопросом, пытался ли Станнис сказать что-то хорошее или оскорбить его? Часто и то и другое, поэтому он обладал такой репутацией при дворе. Это и его склонность говорить правду. Интересно, что Станнис, казалось, серьезно обдумывал его слова. Он скрестил руки на груди и задумался. — Я подумаю над тем, что ты сказал, Джон. Пока мы ждем прибытия бухгалтерских книг, расскажи мне, как моя дочь нашла замок. Неплохо. Ширен была очень рада исследовать замок. Джон показал ей только маленький кусочек, включая Богорощу. — Ширен всё очень понравилось, и она заметила, что было бы неплохо установить несколько цветных витражей на окна в Штормовом Пределе. Мы встретили леди Маргери в саду с пятнадцатью её ближайшими фрейлинами, и она тут же пригласила Ширен позавтракать вместе с ней, так как они скоро станут семьей. — Хорошо. Маргери была любезна и учтива, приветствуя Ширен и выражая, как она счастлива, что скоро выйдет замуж за её дядю короля. Джон видел это представление таким, каким оно было на самом деле, вспоминая свой последний разговор с Маргери и её сомнения относительно брака с королем Робертом. Все-таки, Джон думал, что доброта Маргери была подлинной, и поэтому он сказал Станнису про это. — Ужинает с будущей королевой пирожными и прочими деликатесами. — Станнис пожал плечами. — Во всяком случае, это должно понравиться моей жене.***
Несколько дней спустя Станнис оказался в своей комнате. Он только что позавтракал свежими фруктами и теперь изучал бухгалтерские книги короны. Джон сидел рядом с ним, его глаза слегка остекленели, когда он листал страницы сухого пергамента. Внезапно он встал и широко раскрыл глаза в тот самый момент, когда его лютоволк подбежал к двери, требуя, чтобы его выпустили. Станнис смотрел на открывшуюся перед ним картину, не зная, что и думать. — Ты что-то обнаружил? Джон взглянул на лежащую перед ним книгу, уже позабыв о ней. Он закрыл книгу и отодвинул её, широкая улыбка начала расползаться по его лицу. — Моя семья только что прибыла в Красный Замок. И мои братья и сестры привели с собой всех своих волков! Буду считать, что нет. — Откуда тебе это известно? Джон и его волк тут же переглянулись. — Призрак… я просто… — Джон прикусил губу, его глаза метались по комнате. — Я догадался. — Ты догадался? — Да. Призрак пристально посмотрел на Станниса своими красными глазами, словно провоцируя его снова задать вопрос хозяину. Волк был очень умен и чрезвычайно предан, и в целом он не дал Станнису повода невзлюбить его. Он беспрекословно слушал Джона и никогда не мешал ему, и не выл при малейшем стуке и шорохе, как дворовая собака. Но всё это не меняло того факта, что между Джоном и его волком происходило что-то странное, и Станнис задавался вопросом, знал ли Джон вообще, что происходит. — Что ты собираешься делать? Выбежать им навстречу? — Если милорд позволит. — Что ж, хорошо. Если ты кого-то растопчешь на своем пути, это будет твоя вина. — Улыбка Джона слегка померкла, но он всё равно быстро вышел из комнаты. Волк — белой тенью двигался позади него. С тем же успехом я мог бы сам поприветствовать лорда Старка, поскольку рано или поздно мне придется это сделать. Хотя Станнис и сомневался, откуда у Джона такая уверенность, он знал, что Джон говорит правду. Станнис застал жену и дочь за рукоделием в их покоях. Когда он вошел, лицо Ширен сразу просветлело. — Моя леди, Ширен, — кивнул Станнис. — Лорд Старк прибыл в замок. Если на то будет ваша воля, я хотел бы представить вас ему и его семье. — Хорошо, милорд. — Селиса отставила её рукоделие в сторону и взяла протянутую руку Станниса. Ширен тут же бросилась к двери, но Селиса остановила её, не дав переступить порог. — Юным леди неприлично носиться по замку, особенно при дворе. — Твоя мать права, Ширен, — сказал Станнис, не глядя на жену. Он провел их в тронный зал, заполненный лордами, леди и другими придворными. Роберт, разумеется, находился в центре, где оживленно беседовал с Джоном. Его брату всегда нравился Джон, чего Станнис никогда не понимал. У Джона нет ничего общего с Робертом, но он похож на Старка, и этого, я думаю, достаточно. Станнис подошел к ним и остановился, когда был достаточно близко, чтобы услышать их разговор. — Что привело вас в такое хорошее настроение, сир Джон? — Мой отец и братья только что прибыли в Королевскую Гавань и должны быть в замке с минуты на минуту. — Откуда ты это знаешь? У тебя есть шпионская сеть, способная соперничать с моей? — У меня есть стая лютоволков, которые выполняют мои приказы, Ваша Светлость! — улыбка всё ещё не сходила с лица Джона. — Я просто видел, как их корабль вошел в гавань из комнаты Лорда Станниса. Это наглая ложь, — подумал Станнис, наблюдая за Джоном и Робертом. Хотя в данном случае его не беспокоила неправда. Роберт был в хорошем настроении, и ему не нужно было объяснять, почему лютоволк и человек способны читать мысли друг друга. — В самом деле, — ответил Роберт, и, словно по сигналу, двери тронного зала открылись, и вошли лорд Старк и его семья в сопровождении нескольких вооруженных людей, одетых в серое, а рядом шли пять огромных лютоволков: четырех серых и один черный. Эти вооруженные люди только зря находятся рядом, когда вокруг Старков кружат лютоволки. Из детей Неда Старка Станнис сразу выделил Арью, темноволосую маленькую девочку, к которой Джон испытывал такую привязанность в Винтерфелле. Её одежда была грязной, а волосы растрепанными, как будто она только что закончила разгружать корабль, а не просто сошла с него. Станнис попытался сопоставить имена с именами остальных детей, используя всё, что Джон рассказал ему о своих братьях и сестрах. Он видел их всех в Винтерфелле, но в то время не было причин знакомиться с ними ближе. Рыжеволосый юноша, должно быть, наследник Старка, названный в честь Роберта. Мальчик в странном кресле на колесах был калекой по имени Бран, но Станнису пришлось напрячь память, чтобы вспомнить имена самого маленького мальчика и старшей девочки, которая была точной копией своей матери. Ах да, Рикон и Санса. Джон почти ничего не говорил о Риконе, а о Сансе говорил только, что она настоящая леди и обожает истории о рыцарях и прекрасных девах. Лицо Эддарда Старка казалось высеченным изо льда, в волосах уже пробивалась седина. Леди Кейтилин стояла рядом с ним, выглядя царственно в богатом синем платье, её рука была переплетена с его, как будто это было самой естественной вещью в мире. Увидев Роберта, Старк отстранился от жены и быстро опустился на колено. — Нед! — взревел Роберт. Старк слабо улыбнулся в ответ, и как только он встал, Роберт похлопал его по спине, как могли бы сделать солдаты, встретившись в таверне. — Ваша Светлость, для меня большая честь присутствовать на вашей свадьбе в Королевской Гавани, — торжественно произнес Старк. — Желаю вам и вашей невесте долгой жизни и много детей. Роберт закатил глаза и покачал головой. — Ты можешь покончить с формальностями, Нед! Станнис всё время так делает, и он всё ещё дышит. Забудь, что я угрожал, что насажу твою голову на пику, когда ты отказался быть моей десницей в своё время. Место всё ещё твоё, если хочешь. Станнис рефлекторно стиснул зубы. Старк здесь всего минуту, а Роберт уже предлагает ему королевство. Я выдержал осаду в Штормовом Пределе и захватил Драконий Камень, но Роберт поблагодарил меня только за то, что я не смог захватить и убить детей Таргариенов. Штормовой Предел теперь принадлежал ему, но старые раны заживали долго. Краем глаза он заметил, что Джон смотрит то на него, то на отца, то на короля, и на его лице написано недоумение, словно он пытается понять, что происходит, но не может. Станнис не хотел его просвещать. — Мне нужно обсудить с малым Советом несколько неотложных дел, Роберт. Стена в отчаянном положении, и мне необходимо… — Стена подождет ещё денёк, Нед, — сказал Роберт. — Ты пришел сюда, чтобы помочь мне отпраздновать свадьбу, так что ситуация в «стране вечной зимы» не может быть настолько ужасной. Вы все должны поужинать со мной сегодня вечером, ты, твоя прекрасная жена и дети. И… — глаза Роберта остановились на Джоне, и он жестом предложил ему встать рядом. Джон, казалось, немного удивился, но сделал, как ему было сказано. — Ты хороший отец, Нед. Он чертовски тихий и скромный, как и ты, но он не трус в бою. Я бы сам посвятил его в рыцари, если бы мой брат не добрался до этого первым! Станнис перестал скрежетать зубами и нахмурился. Ты ничего не знаешь о Джоне, Роберт. Слова Роберта произвели интересный эффект на тех, кто их слышал. На лицах Джона и Старка отразилось одинаковое удивление, в то время как лицо Леди Старк странно застыло, руки сжались в кулаки. Селиса больно сжала руку Станниса, и, не глядя на неё, он догадался, что она недовольно поджала губы. Хорошо, Старк. По крайней мере, наши жены должны поладить. Ведь у них есть одна общая черта. Затем Роберт поцеловал руку леди Старк и заявил, что доволен остальными детьми Старка. Может быть, немного завистливо? Убедившись, что Старк разделит с ним вечернюю трапезу, он отошел, чтобы уделить внимание придворным, которые, без сомнения, ожидали этого. Когда Роберт ушел, лицо Старка потеплело, и при виде Джона его губы растянулись в искренней улыбке. — Рад тебя видеть, сынок, — сказал Старк, крепко обнимая Джона, прежде чем положить руки ему на плечи и как следует рассмотреть. Станнис всегда знал, что Джон очень похож на отца, но сейчас его поразило, насколько они похожи. Темно-каштановые волосы, серые глаза, вытянутые лица, были как две капли воды. Как будто скульптор сделал две одинаковые статуи из одной и той же скалы, решив одной из них насечками вырубить бороду и другую линию лба, чтобы они не были полностью идентичны. Вот только… Станнис ещё раз оглядел их, отметив, что Джон несколько худощав. Он ещё не закончил расти, и я думаю, что скоро он будет выше Старка. — Я рад, что вы здесь, отец, — сказал Джон. — Я очень скучал по вам. Призрак потерся о бок Старка, и Нед поприветствовал его, похлопав по голове. — Он всё ещё не воет? — Нет. Но это было бы хорошо, потому что Лорд Станнис, возможно, сыт им по горло… — Джон улыбнулся Станнису, и отошел от отца. Один из волков бросился на него, повалил на пол и лизнул в лицо. — Нимерия! — воскликнула Арья. — Я собиралась сделать это первой! — Поцеловать меня, сестренка? — Джон встал и вытер щеку рукавом. — Нет, глупый, — ответила Арья, обнимая его так крепко, что у Джона едва хватило дыхания выдавить из себя ответ. — Я говорил тебе, что разные дороги иногда ведут к одному и тому же замку. — Джон взъерошил ей волосы, отчего они стали ещё более растрепанными. — Арья. Ты не единственная кто скучал, — Робб обнял брата, в то время как Рикон, казалось, больше интересовался своим черным волком, обнюхивающим Призрака. Санса сделала вежливый реверанс. — Приятно снова видеть вас, сир Джон. — Не называй меня так, Санса. — Ты должен рассказать мне обо всех великих делах, которые ты совершил, чтобы получить рыцарское звание. И подумать только, что король сам захотел посвятить тебя в рыцари! — добавил Робб. Старк, наблюдавший за воссоединением братьев и сестер рядом со Станнисом, усмехнулся. Станнис нахмурился, и Старк это заметил. — Сансе всего тринадцать. Вы ведь не новичок в том, как ведут себя молодые девушки, Лорд Станнис? — Ширен достаточно слышала легенд о рыцарях. Старк был немного озадачен ответом Станниса, но ничего не сказал. — Рад видеть вас в добром здравии, Лорд Станнис, — почтительно склонил голову Старк. — Я тоже, лорд Старк. — Станнис повторил действия Старка. Нед посмотрел на него с интересом, словно ожидая, что он скажет что-нибудь другое. Что ты хочешь от меня, Старк? Я не друг, как Роберт, чтобы говорить и говорить, несмотря на то, что у меня кончились разумные слова. Правда, ваш сын прожил со мной больше двух лет, но так как все хорошо, мне нечего добавить. Станнис был не из тех, кто обменивается банальностями, что делало подобные ситуации ещё более неловкими. Мне уже можно попросить Старка помочь в расследовании дела Мизинца? У Джона были только добрые намерения, когда он предложил это, хотя Станнис понятия не имел, насколько хорошо Старк будет работать с ним — если вообще будет. Роберт, вероятно, заберёт его время, но если Старк отчаянно хочет обсудить вопрос безопасности королевства, возможно, он согласится выслушать его. — Мне многое нужно с вами обсудить, — резко сказал Станнис. — Лично. — Есть некоторые объяснения, которые я тоже хотел бы получить. Наступило молчание, и, чтобы разрядить неловкое напряжение, Станнис представил свою жену. Затем он посмотрел на Ширен, но вместо того, чтобы встать рядом с ним, его дочь сделала несколько шагов назад, глядя на детей Старков. Как застенчивая девушка, которая пытается от чего-то спрятаться. Станнис подумал, что Ширен преодолела свою застенчивость. Но, наблюдая за ними, Станнис начал понимать, почему она была такой нерешительной и выглядела немного… грустной? Она никогда не видела такой счастливой семьи. Мы, Баратеоны, не славимся этим, а Давос и его сыновья часто ведут себя перед ней слишком официально. Станнис положил руку на плечо Ширен, собираясь приказать ей представиться, когда из-под её правой руки внезапно вырос белый мех. Появился Призрак, схватил её зубами за рукав и потащил к другим волкам. Джон тут же повернул голову. Когда он увидел Ширен, на его лице промелькнуло чувство вины, но он быстро исправил ситуацию. Когда Призрак подтащил свою добычу, Джон обратился к братьям и сестрам. — Я хотел бы представить леди Ширен Баратеон из Штормового Предела. Она тоже недавно в Королевской Гавани, как и вы, поэтому я надеюсь, что вы заставите её чувствовать себя желанной гостьей. Призрак полюбил её с самого начала. — С этими словами Джон взъерошил ей волосы, совсем как младшей сестре. Арья удивленно сверкнула глазами, но этого оказалось достаточно, чтобы Станнис перестал хмуриться.***
На следующее утро Джон встретился с Роббом в оружейной Красного Замка, чтобы потренироваться с братом, прежде чем другие обязанности займут их время. Надевая кольчугу и легкие доспехи, Робб не мог скрыть изумления от окружающей его обстановки. Хотя Красный Замок по размерам не больше Винтерфелла, он построен так, чтобы радовать глаз, а также охранять короля и двор. Арсенал и тренировочные площадки были обширны, а казармы настолько велики, что в них размещалась большая часть городской стражи. Когда Робб поднял щит, Джон схватил два тупых тренировочных меча и бросил один брату. Робб ловко поймал рукоять и крутанул её одним движением запястья. — Хвастун, — пробормотал Джон, выходя на середину одной из небольших тренировочных площадок. В этот ранний час здесь почти никого не было, если не считать пары лютоволков, таких же серо-белых, как и все цвета вокруг. Робб только рассмеялся, расставив ноги и подняв щит и меч. — Думаешь, ты мне не пара, Сноу? — Я всегда подхожу тебе, Старк, — ответил Джон, опуская забрало шлема и повторяя действия Робба. Некоторое время они кружили друг вокруг друга, не решаясь сделать первый шаг. Джон знал стиль боя Робба так же хорошо, как свое собственное имя, но прошло уже два года с тех пор, как он в последний раз дрался с братом. Хотя два года едва ли что-то значили в общей картине, с таким же успехом это могла быть целая жизнь между четырнадцатилетним зеленым мальчишкой и шестнадцатилетним юношей. Джон изучал Робба, высматривая любое движение в его плечах или коленях, которое могло бы выдать его. Обычно его было легко прочесть, полагаясь больше на грубую силу, чем на обман и быстроту, чтобы выиграть матч, как это обычно делал Джон. С того места, где сидели волки, донесся вой, и Джон почувствовал, что они начинают терять терпение и хотят, чтобы их хозяева поскорее покончили с этим. Джон подчинился, решив, наконец, броситься на Робба, ударил его щитом по щиту и быстрым ударом прицелился в голову. Роббу пришлось отступить на несколько шагов, хотя он легко встретил меч Джона своим. Джон подскочил, когда Робб рубанул его по ногам, едва не задев лезвием. — Неплохо, Робб. Похоже, кто-то решил начать практиковаться! Робб развернулся, когда Джон замахнулся на его правое плечо, и начал быстро наносить удары, которые Джон поспешно парировал. — Забавно, — ответил Робб. — Я собирался сказать то же самое о тебе, сир! Джон забыл, как ему нравилось спорить с Роббом. Конечно, он всегда хотел победить, но фехтование между ними сводилось не только к соперничеству, сколько к тому, чтобы довести друг друга до предела. Они всегда были равны, что всегда злило леди Старк и радовало отца. Отец даже разрешил им обоим попрактиковаться со Льдом, хотя все знали, что именно Робб унаследует семейный меч. — По крайней мере, теперь у меня есть настоящий меч, — подумал Джон, уклоняясь от последнего выпада Робба. Рокот не из валирийской стали, но он легкий и смертельно острый и отлично заточен. Станнис надеялся подарить меч одному из своих сыновей. После следующего удара Робба Джон наклонил клинок, чтобы поймать клинок брата, и зафиксировал мечи на рукоятях. — Плохой ход! — крикнул Робб, отталкивая его. Оглядываться назад — это плохой ход, поскольку Робб оказался сильнее, чем ожидал Джон. Как правило, в подобной ситуации младший мечник ронял меч или спотыкался и терял равновесие. Джон крепко стиснул зубы, мускулы на его руке, сжимающей меч, завизжали, но Робб не дрогнул и Джон пнул его в голень. Робб этого не ожидал, и его сосредоточенность ослабла настолько, что Джон вырвался из захвата и быстро отступил, подняв щит. Робб ответил почти сразу же, и его меч с грохотом опустился на металлический край щита Джона, едва не задев левый глаз. Внезапно Джон снова очутился в канаве за стенами Королевской Гавани, и какофония битвы звенела у него в ушах, когда рыжеволосый рыцарь с карими глазами шептал ему «скажи» с капающей изо рта кровью… «Сказать ей что?» — закричал Джон. Но ответа не последовало, как бы громко он ни кричал. Глаза рыжеволосого рыцаря смотрели прямо перед собой, мертвые и неподвижные.… — Джон, Джон! Ты в порядке? Джон моргнул и увидел, что Робб смотрит на него сверху вниз. Он наклонил голову, осознав, что лежит на спине, щит и меч вырваны из его рук и далеко от него. Его дыхание было рваным. Лицо Робба выражало тревогу, в глазах застыл испуг. Как и у Джона, у него не было оружия, а шлем был снят. — Что, во имя семи кругов ада, только что произошло? Ты просто застыл, а потом вел себя так, будто я пытался тебя убить! Я кричал: сдаюсь! Ты не прервался, и если бы Серый ветер и Призрак не оттащили тебя от меня… Серый ветер стоял рядом с Роббом, угрожающе скаля зубы. Джон сел, снял шлем и положил руки на колени. — Я отвлекся, вот и всё, — начал Джон. Призрак молча подошел к нему, облизывая щеку шершавым языком. Джон заглянул в красные глаза лютоволка и почувствовал, что тот точно знает, какие мысли завладели его разумом. — Неприятные воспоминания. — Конечно, плохие воспоминания. — Робб не выглядел слишком убежденным. — Тебя когда-нибудь пытались убить? Робб нахмурился и положил руку на голову Серого ветра. Волк перестал рычать. — Однажды, когда мы с Теоном взяли Брана покататься верхом в Волчьем лесу. На нас напала группа одичалых, которые взяли Брана в плен. На самом деле, было довольно легко избавиться от них, но я никогда в жизни не был так напуган. Мой меч попал одному из них в лицо, и Серый ветер разорвал горло другому. — Робб помедлил. — Я сделал то, что должен был. Одичалые вторглись на земли моего отца и угрожали моему брату. Что-то похожее случилось и с тобой? — Что-то похожее, — ответил Джон, не вдаваясь в подробности. Робб не стал давить на него, а протянул руку, чтобы помочь подняться. Джон ухватился за предплечье, и они вместе вернулись в оружейную. — Каково это служить лорду Станнису? — спросил Робб, когда они убирали мечи. — Все в порядке, — ответил Джон, снова улыбаясь. — Он прекрасный лорд. — Не кажется ли тебе, что он немного… — Робб подыскивал подходящее слово. — Немного холодный? Оценка Робба была не так уж далека от истины. Он холоден с теми, кого плохо знает. И с теми, кого он хорошо знает, но не любит. Губы Джона дрогнули. — А как бы ты описал отца? — Справедливый, но готов поспорить, что отец улыбается чаще! — Джон был готов услышать смех Робба, но вместо этого лицо Робба вытянулось, и он вдруг стал серьезным. — Отец сильно изменился с тех пор, как вернулся со Стены. Он приехал в Королевскую Гавань не на свадьбу. — А зачем? — удивился Джон. — Я знаю, что он не любитель праздников и танцев, но… — Пусть король Роберт этого не слышит! — прошипел Робб, подходя ближе, словно боясь, что кто-то может их подслушать. Джон замер, услышав голос брата. — Отец здесь, чтобы убедить самых могущественных лордов королевства послать свои армии к Стене. Пока я играл в лорда Винтерфелла и принимал знаменосцев дома Старков на осеннем празднике урожая, отец видел, как за стеной поднимаются мертвецы. — Мертвые? — Я и сам не верил, но только дурак стал бы спорить с отцом, когда он сказал мне, что зима действительно приближается. Белые ходоки — не просто легенды. Приближается зима. Джон уставился на Робба. Хотя Робб, возможно, и не видел сражений, не участвовал в придворных интригах и не спас человека от гибели, Джон понял, что он тоже вырос с тех пор, как они виделись в последний раз. — Дядю Бенджена не видели два года. Его отправили на разведку, так что предполагалось, что одичалые убили или захватили его в плен — пока остальная часть его отряда не вернулась в Черный замок в виде оживших трупов. Отец был там, когда это случилось, и он сказал, что потребовалось десять человек, чтобы разрубить одного из упырей на куски. И эта история не самое худшее. — Робб принялся рассказывать Джону о Стене, обо всем, что отец не доверил бы ворону. Если бы я пошел к Стене, вместо Драконьего камня, исчез бы я вместе с дядей Бендженом? — Не рассказывай пока нашим братьям и сестрам обо всех ужасах у Стены, — сказал Робб Джону с ноткой отчаяния в голосе. — Они слишком молоды, чтобы беспокоиться о войне и нежити. У Брана своих проблем хватает, он не может ходить. Я знаю, что отец доверился матери, как всегда. — Даю тебе слово. — Лорд Станнис и Леди Селиса очень похожи на отца и мою мать? — спросил Робб, как только они вышли из оружейной. При этих словах Джон широко раскрыл глаза. Отец и леди Старк любят друг друга. Станнис и леди Селиса терпят друг друга. Отец мог бы рассказать тебе и своей жене о чудовищах за стеной, но Станнис рассказал жене о бастардах Серсеи только после того, как признался в этом мне, сиру Давосу и лорду Ренли. — Нет, — покачал головой Джон. — Тебе очень повезло, Робб, что у тебя есть родители, которые очень любят друг друга. — И они женаты. В своих мечтах Джон представлял, что отец всегда очень любил мать, но, скорее всего, это было не так. Мужчины не влюбляются в своих шлюх, и Джон не хотел обманывать себя, считая её чем-то большим. И все же Джон решил расспросить отца о матери. Теперь он мужчина, а мужчина имеет право знать правду. Робб не знал, что на это ответить, поэтому Джон попытался разрядить обстановку. — Отец уже нашел тебе невесту? Было ожидаемо услышать, за этим вопросом последовал долгий стон. — Нет, но мать позаботилась о том, чтобы каждый Лорд на севере привел своих дочерей на праздник урожая. Она заставила меня запомнить все их имена и танцевать со всеми, с кем только возможно, уделяя особое внимание внучкам Лорда Мандерли. — После всей этой боли и страданий кто-нибудь привлек твое внимание? — Многие из них хорошенькие, хотя ни одна из них не сравнится с леди Маргери. — Ты уже встречался с ней? — почему-то это не удивило Джона. Маргери, казалось, была повсюду в Красном Замке, приветствуя лордов и принимая дам в своих комнатах, как будто она уже была королевой. — Когда я прибыл в замок, она и её фрейлины прогуливались по двору. Серому ветру она не понравилась, что показалось мне странным. — Ну, это решает дело, — сказал Джон. — Она не только уже помолвлена, но и не пользуется одобрением наших волков! Серый ветер одобрительно завыл, а Призрак запрокинул голову, желая присоединиться к нему.***
Станнис не стал задавать вопросов, когда Джон постучал в дверь его комнаты. Он понял, что его рыцарь о многом думает, поэтому позволил Джону удобно устроиться в кресле, налил ему стакан лимонной воды и терпеливо ждал. — Вам когда-нибудь снились кошмары? Станнис недоумевал, к чему клонит Джон. Когда Станнис был помоложе, он снова и снова видел во сне, как разбивается корабль с его родителями, а когда просыпался, было так же темно, как в ту ночь, когда корабль затонул под пенящимися волнами залива. — Я уверен, что всем снились кошмары, потому что жизнь не похожа на песни. — Мне всегда снились кошмары об оживающих статуях в склепах Винтерфелла. Старые короли зимы смотрят на меня, как на чужого, и я кричу снова и снова, что я не Старк. — И что? Ваши статуи в крипте когда-нибудь оживали? — Нет, но они никогда не преследовали меня, пока я сплю! Сегодня утром, когда я дрался с Роббом, я снова оказался на поле боя… Джон продолжал объяснять, как он обезумел, вспоминая первого убитого им человека и чувство вины, которое он все еще чувствовал из-за этого. Станнис наполнил свой кубок лимонной водой, позволяя Джону говорить до тех пор, пока у него не кончились слова. — Робб убил человека, но он, кажется, не пострадал. — И ты бы тоже, если бы одичалый пытался убить твоего брата. Война более… сложная. Джон посмотрел в сторону камина. — Кошмары войны когда-нибудь проходят? Или когда-нибудь станет легче смотреть убитым в глаза? — Это зависит от человека, — ответил Станнис. — Роберту часто снится день, когда он убил Рейегара Таргариена, и я думаю, что он получает больше удовольствия от этих снов, чем от постели с любой шлюхой. — А как насчет вас? Станнис помолчал, обдумывая вопрос. Никто раньше не спрашивал его об этом. — Не думаю, что это станет легче, потому что как лорд и командир я не только должен был убить, но и спланировать убийство. Одно дело организовать войну в тихой комнате, но видеть кровавую бойню на поле боя — это то, к чему не должен привыкать ни один человек. Я охотно сражался в войнах, которые были политической необходимостью, хотя у меня никогда не было желания обнажать меч. Лицо Джона по-прежнему оставалось серьезным, и Станнису стало интересно, что он ожидал услышать. — Отец никогда не говорит о войне, — наконец произнес Джон. — Восстание короля Роберта. Это война, которая всё изменила — а не восстание Грейджоев, хотя я мог бы сделать это, не зная, каким ослом может быть Теон Грейджой, что Робб видит в нем… — Джон замолчал. — Раньше я не понимал, почему его лицо застывало, а глаза остекленели, как будто он видел что-то далекое, видимое только ему. — А теперь знаешь? — спросил Станнис. — Отчасти. — Джон хрипло рассмеялся. — И это только после дневной битвы, а не годичной кампании! Я никогда не хочу испытать, что значит потерять отца, старшего брата и любимую сестру одновременно. — Надеюсь, твои боги слушают тебя. — Я думал, вы не верите ни в каких богов. — Джон с любопытством посмотрел на него. — Я не верю в Семерых, и у меня есть веские причины не верить. Но я не собираюсь обсуждать теологию, потому что это твое решение и только твое решение верить в богов, обитающих в деревьях. — Джон откинулся на спинку стула, заметно расслабившись. Станнис повторил его действия, заложив руки за голову. В камине потрескивали поленья, и слышался отдаленный плеск волн о берег. Только тогда Станнис вспомнил, что остальные Старки уже не в Винтерфелле. — Почему ты ничего не рассказываешь отцу? Джон пожал плечами. — Вы хороший слушатель. Мне не следовало ничего говорить? — его голос звучал настороженно, и если Станнису не почудилось, то эти слова прозвучали немного обиженно. Станнис закрыл глаза, мысленно проклиная себя за эти фразы, что делал крайне редко. Станнис не хотел, чтобы у Джона создалось впечатление, будто он пытается оттолкнуть его. В целом, было довольно… приятно, что кто-то доверяет ему и смотрит на него снизу вверх. Правда, Ширен призналась ему в своем страхе, что она некрасива, но Станнис часто не знал, что сказать дочери. Молодого человека он понимал гораздо лучше, потому что испытал многое из того, через что прошел Джон. Их отцы были знатными лордами, их воспитывали сыновей как дворян с одинаковым благородным образованием, и теперь они оба видели войну. Они знали, каково это — расти в тени старшего брата, которому предстояло унаследовать всё, и оба знали, каково это — быть обойденным — Станнис в пользу Роберта и Ренли, а Джон — в пользу своих родных братьев и сестер. Станнис наклонился и положил руку на плечо Джона. — Знаешь, ты всегда можешь мне всё рассказать. Даже те вещи, которые я не хочу слышать. Взгляд Джона скользнул вниз на руку, а затем поднялся вверх, чтобы встретить его. — Благодарю вас, милорд.