мэри

Баки мечтает привезти Мэри в Ваканду. Ему вообще там очень понравилось: люди, совершенно отличающиеся от остального мира, относились к нему точно так же, как и к любому другому человеку, помогали Баки в социализации, рассказывали историю их страны и объясняли непонятные ему штуки. Он даже немного подучил язык. Пусть и получается коряво, с отвратительным американским акцентом, но люди здесь достаточно терпеливы, чтобы до конца выслушать Баки, подправить произношению и грамматику, а затем продолжить беседу. Хотя это не значит, что над ним не подшучивали. О нет, они любят подшучивать — особенно Окойе, которая большую часть времени слишком грозная и серьезная, что первое время даже не понимаешь, шутит она или нет. По правде говоря, Баки и до сих пор сомневается. Еще есть Шури, что невероятно добра к нему. Он все еще ненавидит маленькие пространства, которые напоминают ему крио-камеру, но Баки доверяет ей, потому что еще никогда до Ваканды пробуждения после разморозки не были такими мягкими и совершенно не травмирующими. Да и вообще, именно Шури больше всех подвергается допросам Баки об устройстве Ваканды, о всяких разных о, черт оно огроменное и синее растениях, об их обычаях. Баки действительно нравится там быть, потому что Ваканда — это невероятное место, где сконцентрировано самое настоящее будущее и неповторимые этнические мотивы. Не то чтобы у Баки не возникало вопросов о целесообразности сохранения некоторых обычаев, но и его мир неидеален, а если прям вот совсем честно, то совсем ебнутый. В общем, Баки очарован Вакандой, но, когда он впервые решает поиграть с местной детворой, тоска по Мэри дает о себе знать. Баки тут уже пару месяцев. Интересно, шестилетки вообще запоминают людей? О, Бак, что за глупые вопросы…Возможно, он пытается именно таким образом оправдать свое намеренное отдаление от девчонки. К сожалению, с каждым днем для этого самого «самоотдаления» причин становится все меньше, а недавно Шури и вовсе заявила, что теперь Баки полностью свободен от триггеров и безопасен как для себя, так и для окружающих. Стив же Баки ругает и просит избавиться от своей дурацкой новой привычки отшельничества. — Ты нам не навредишь, Бак, — устало вздыхает он. — Мы же супергерои, помнишь? Крутая регенерация, сверхчеловеческая сила и все такое. — Обычные ребята в трико, подумаешь… Губы Стива растягиваются в мягкой улыбке, пока его широкая ладонь поглаживает плечо Баки. Напоминания помогают. Помогают избавиться от чувства вины, которое его преследует ночным кошмаром, помогает вспоминать некоторые забытые когда-то мелочи из их детства в Бруклине. Но это не поможет маленькой Мэри Адлер, которой легко можно навредить, если что-то пойдет не так. Пусть Шури считает, что он абсолютно безопасен, Баки не может взять на себя такую ответственность. Поэтому в Ваканде он уже пару месяцев. — Баки, хватит уже. Стив находит его в саду около пруда. Здесь много деревьев и цветочных кустов, которых они не видели ни в одной энциклопедии, что покупала мама Баки. Он вспоминает, как они детьми прятались под стивовым одеялом с фонариками и любимыми снэками, на которые копили неделями, и водили пальчиками по красочным иллюстрациям в увесистой книге. — Хватит что? Стив вздыхает. — Я же вижу, что ты по ней скучаешь. Думаю, никто не будет против, если ты слетаешь за Мэри и привезешь сюда. Кажется, у школьников начались каникулы. Баки лишь хмыкает. — Это плохая идея. Не думаю, что Диана отпустит ее со мной. — Ну, почему же? Баки молчит, разглядывая рыб в воде. Стив измученно вздыхает. — Ты даже не пытался. — Нет, не пытался, — язвительно соглашается Баки, с вызовом смотря на него. — Ты правда хочешь услышать причину, почему я не хочу разговаривать с Дианой, Стив? Ты и так все знаешь, не заставляй меня рассказывать. Баки злится, и Стив понимает. Наверное, у него и правда есть право злиться и даже чувствовать отчаяние. Стив хочет предложить Баки зеленый чай, но молчит с минуту, не в силах придумать тему для разговора. Баки нервно рвет по травинке и кидает рыбам. — Расскажешь о ней? Баки злится ещё с пару секунд, а затем морщинка между бровей разглаживается, и Стив видит, как в его глазах появляется что-то забытое Стивом до этого. Какое-то благоговейное выражение лица, вызванное воспоминанием об одной малышке, и Стив точно может сказать, что Баки обожает ту девчонку. Что-то похожее происходило с лицом Баки и его взглядом в их далекой юности, когда тот рассказывал о своей сестре и ее достижениях. — Знаешь… Бекка никогда не признается, но я думаю, что Мэри — ее любимица, — он легко посмеивается. — Она умеет считать. Нет, серьезно, она знает математику лучше кого-либо. Мэри невероятно умная. А еще… еще она очень забавная — так странно слышать от нее какие-то саркастичные замечания, уморительно просто. — Неужели Тони в юбке? — Скорее в штанах с котами, но… нет, лучше Тони. Баки поворачивается к Стиву и на его лице улыбка. Стив видит по его взгляду, что Баки сейчас не здесь, а где-то в воспоминаниях, в двадцати минутах езды от Нью-Йорка в доме своей сестры, возможно, играющий с Мэри в приставку или отвечающий на вопросы о Боге или объясняющий значения разных слов. — Она еще совсем ребенок, но уже знает, что хорошо, а что — плохо. Не боится отстаивать свое мнение, даже если придется влезть в драку. Баки смеется говоря, что она кое-кого ему напоминает, и Стив не может сдержаться от смеха тоже. Но и тот быстро стихает, и в глазах Баки снова тоска. Стив спохватывается: — Я думаю, тебе стоит обучить ее самообороне, знаешь? Если маленькая леди растет драчуньей, ей не помешало бы уметь держать удар. — Какой ужас, — Баки смеется, закрывая лицо ладонями. — Согласен, — кивает Стив, — девочкам не пристало в драки лезть, но… — О, ради всего святого, Стиви, ты сам-то хоть веришь в то, что говоришь? — Не-а, но зато… зато тебе смешно. И наконец-то тишина. Не неловкая и мерзкая, а такая правильная. Баки кажется, будто они снова дети. Смотрят друг на друга целую вечность, улыбаются чему-то. Баки изучает синеву стивовых глаз, его красивые ресницы и потемневшие отросшие волосы. Мгновение, и пальцы Баки теряются в бороде Стива. Еще одно, и сержант накрывает губы капитана мягким, совсем детским поцелуем. В животе привычные бабочки, и это так глупо, ведь они оба — ветераны войны и солдаты. Но может быть именно поэтому каждый их поцелуй сопровождается приятным, легким ощущением в животе — они прошли через такое, что теперь сложно привыкнуть к хорошему, наконец-то принять то, что сейчас — можно. — Бак, я обещаю тебе, все будет хорошо. Я могу даже с тобой полететь и отпросить Мэри, хочешь? Уверен, что Диана доверяет тебе и пойдет на встречу, иначе у нее не могла бы появиться такая умная Мэри. — Не думал об этом, — признается Баки, вздыхая. — Может ты и прав. — Конечно, я прав, — губ Стива касается самодовольная ухмылка, но он быстро возвращается к серьезному тону. — Ты не должен быть один… тебе не нужно отдаляться от нас. Я и остальные хотим… мы рядом и всегда поможем. К тому же, — Стив весело хмыкает, — не бойся за Мэри. Пару уроков и она уделает тебя. Сложно не верить Стиву. Он такой же убедительный, как и Бекка. Диана краснеет при виде Капитана Америки, а Мэри берет с собой кота в Ваканду.