One More Time Again

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ We can make it You know it You know — «History» (One Direction, 2015)

— Добро пожаловать на… Х-Фактор! Дермот с микрофоном в руке прошел между толпой участников в коридоре за кулисами. Они все были прижаты к стенам, чтобы могли пройти он вместе со съемочной группой. — Здесь, за кулисами, мы можем видеть семь очень нервных финалистов, потому что сегодня вечером двойное исключение. Гарри взглядом проводил ведущего, который прошел мимо него. — До следующей недели дойдут лишь пятеро участников. Двое отправятся домой. На другой стороне коридора Ричард наносил воск на кончики «биберовской» челки Лиама. Мэри, кажется, давала Шер мудрый совет. Вагнер пытался рассказать шутку смущенному члену команды. Луи тихо разговаривал с встревоженной Кэти, нежно сжимая ее руку. Найл смеялся с Мэттом и Зейном. Когда Дермот поднялся на несколько ступенек по боковому проходу на сцену, он заговорил: — Вчера вечером оставшиеся семь финалистов X-Фактора пели в прямом эфире ради ваших голосов. За место в финале борются… Данни и последний из парней: Мэтт Кардл. На большом экране, висящем над входом на сцену, замелькали лица Данни Миноуг и Мэтта. — Луис и категория «Старше 28»: Вагнер и Мэри Бёрн. Гарри мог видеть сцену, где Дермот занял свое место на сцене, пустой судейский стол и ликующую публику за ним. — Шерил и девушки: Шер Ллойд, Ребекка Фергюсон, Кэти Уэйссел. Кэти оторвалась от Луи и продолжила нервно расхаживать по коридору. — И Саймон с последней группой — One Direction. Толпа аплодировала всем, но теперь она просто взорвалась. Шер топнула ногой. — Почему ваши фанаты всегда так громко кричат? Мэтт рассмеялся. Мэри посмотрела на Гарри, многозначительно выгнув бровь, как будто это его рук дело. После всех этих лет Гарри все еще смущался, когда толпа кричала заметно громче, когда объявляют их, будь то на ток-шоу или фестивальном концерте или тот же Х-фактор. Честно говоря, он даже чувствовал себя не совсем хорошо из-за этого в прошлом году, когда толпа кричала заметно громче, когда вышел он, чем на других артистах. Даже если это вроде как его концерт. Он глянул через сцену на судей, входящих из центра сцены, рука об руку, под продолжающиеся аплодисменты толпы. — Добро пожаловать на Х-Фактор, результаты! — объявил Дермот. Когда судьи заняли свои места, ведущий сказал: — Благотворительный сингл Х-фактор теперь официально является номером один в Великобритании! И еще не поздно прибрать его к рукам и помочь Hope of Heroes. Было трудно поверить, что прошло всего несколько дней со дня релиза и с той ночи, когда они были на Оксфорд-стрит в HMV, притворяясь, что покупают его. Серьезно, всего несколько дней и полжизни эмоциональных откровений назад. Пока он размышлял над этим, Гарри почувствовал знакомый вес руки, скользнувший вокруг его талии. Он повернулся, чтобы улыбнуться Луи. А потом зевнул. Губы шатена изогнулись в улыбке. — Устал? — Не помешала бы чашка кофе, — сказал Стайлс. Тяжело вздохнув, Луи спросил: — Знаешь, какая самая невероятная часть этого путешествия во времени? — Что у тебя есть татуировки? — предположил Гарри. Томлинсон помолчал несколько секунд, поджимая губы. — Ладно, знаешь, во что труднее всего поверить? — Что вы с Лиамом написали песню про утренний стояк? — спросил он. — Это третье, — сказал Луи. — Второе это то, что в какой-то момент в следующих восьми лет ты стал пить кофе. — Вы все еще можете проголосовать за понравившегося исполнителя, — сказал Дермот на сцене. На экране мелькнули номера телефонов. — Звонки стоят 35 пенсов со стационарного телефона. Звонки с мобильного телефона стоят значительно больше. — Все в ваших руках. Никто не в безопасности, и им нужен ваш голос. До финала всего две недели, — продолжил ведущий. — Поприветствуем нашего первого специального гостя. Они являются новейшим бойбэндом Великобритании и бьют все чарты, — сказал Дермот. — С эксклюзивным первым выступлением их нового сингла поприветствуйте… The Wanted. Гарри мог видеть, как на сцене появилась колесница, украшенная цирковыми огнями. Она покатилась вперед к центру сцены, везя пять пассажиров. — Смотрите, это ваши кумиры, — шепнул Вагнер. Гарри не удостоил это ответом. Но Луи ответил: — Я фанат Take That. Пятеро парней на сцене в кожаных куртках, белых футболках и с одинаково сердитыми взглядами. Внешность не особо отличалась от того, какими Гарри помнил их в прошлый раз. Конечно, прошлой ночью Гарри отправился на поиски образа плохих парней для второй песни. Но они все еще выглядели милыми. Найл был в толстовке, Лиам со своей Биберовской челкой, сам он с банданой на голове, а Зейн был больше отчужденным, чем опасным. Луи, даже после того, как стилисты увидели его наряд и повеселились, прибавив к его образу волосы колючими клочками и темной подводкой для глаз, пел свои строчки так хрупко и уязвимо, что никто не принял бы его за опасного парня. — Это вот с ними я буду воевать в Твиттере? — тихим голосом спросил Зейн, внезапно появившись рядом с ним. — Нет, все началось с Макса. — Это который? — С бритой головой, — он кивнул на сцену. — Надеюсь, что это все так и останется в Твиттере. Не думаю, что я захочу драться с ним лично, — сказал Малик. Луи рассмеялся и положил руку — ту, что не обнимала Гарри за талию — на плечо Зейна. Вот в чем проблема у The Wanted. Независимо от текстов их песен они несли агрессивный посыл. Трудно преуспеть в качестве бойз-бэнда, когда вы выглядите как мужчины, которых лучше не встречать поздно ночью в парке. — На самом деле в этом конфликте принимали участие и мы и они, — сказал Гарри. — Ты завелся из-за того, что Макс сказал обо мне на вечеринке. Ты подслушал и… Ну… Да. Луи отстранился и в замешательстве на него посмотрел. — Он оскорбил тебя? Как кто-то вообще это делает? Зейн прищурился. — И что же он сказал? — Ну, — Гарри беспомощно пожал плечами, сожалея, что вообще упомянул об этом. — В нужных кругах мы с Лу были своего рода открытым секретом. После паузы Зейн хрипло сказал: — Точно. Томлинсон отвернулся от Гарри и посмотрел в сторону сцены с каменным выражением лица, крепче сжимая его талию. Прежде чем он успевал что-либо сказать, вмешивался Гарри. — Ээ, все равно. Он мог бы сказать гораздо хуже, чем сказал. И сейчас 2010 год. Он еще ничего не сделал, так что… В странном повороте сюжета подтанцовка The Wanted начала разъезжать вокруг сцены на маленьких автомобильных бамперах. — Я думаю, он просто вел себя как идиот, — сказал Стайлс. — Но это просто выстрелило, пока это не стало похоже на какую-то вражду в Твиттер. Как «Ти-Бёрдс» и «Скорпионы»? Луи посмотрел на него, выгнув брови. — Ну, типа Зейн это Кенники, а Макс — Craterface? — попробовал Гарри. — Тогда я Джон Траволта? — сказал Луи, наконец позволяя себе отвлечься. Взгляд Малика заметался между ними. — Что? — Всегда, — Гарри улыбнулся Томлинсону. А затем задумался, — Craterface — не очень хорошее прозвище, да? Типа, если они так его прозвали, потому что у него были прыщи, неудивительно, что он их ненавидел, — он нахмурился. — Думаешь, это и сделало его злым? Возможно, он остро ощущал новые прыщики на лице от стресса и бессонницы последних нескольких дней. Толстые слои сценического макияжа, в настоящее время покрывающие их, могут помочь сегодня вечером, но утром они не улучшат ситуацию. — О чем вы двое говорите? — потребовал Зейн. — Ты еще не видел «Бриолин»? — спросил его Гарри. — Конечно, видел, — сказал Малик. — Луи заставил нас посмотреть его дважды, когда мы были в бунгало, помнишь? — Тебя я заставил посмотреть только один раз, — сказал шатен. — Остальные получили удовольствие посмотреть его дважды, потому что ты опоздал на день. — В любом случае, — сказал Гарри, когда музыка стихла. — Я думаю, что Зейн выиграл войну, когда назвал Макса хламидийным мальчиком. — Хламиди…что? — спросил Найл, со смехом врываясь в разговор. — Аплодисменты для The Wanted! — Дермот вернулся на сцену. — Не забывайте, что все конкурсанты находятся за кулисами и рассчитывают, что именно они выиграют контракт на запись на миллион фунтов. Они все нуждаются в вашей помощи. — О Боже, я не могу… почему это не может закончиться прямо сейчас? — воскликнула Кэти, заламывая руки. Мэри протянула руку, чтобы успокоить ее. — Давай, дыши глубже. — Мне сообщили, что голосование очень, очень близко к завершению, — заговорщически добавил ведущий. — Важно, чтобы вы позвонили, пока еще можете проголосовать за своего фаворита. Шоу ушло на рекламу с молочными фермерами, читающими рэп, в то время как команда бросилась на сцену, чтобы сменить декорации. Гарри не мог снова не зевнуть, когда он оперся на плечо Луи. Он с Кэти. Он хотел бы, чтобы они покончили с этим, чтобы он смог вернуться в дом и поспать. — Ты так уверен, что победишь, Гарри, что тебе скучно? — спросил Мэтт. Его слова смягчились веселой улыбкой. — Э-э, прости, — быстро сказал Стайлс, снова выпрямляясь. — Конечно, я не… нет. Я просто устал. — Вот что бывает, когда ночуешь на полу, — сказала Мэри. — Не знаю, что на вас нашло. Вам повезло, что вы молоды. У меня бы весь день болела спина, если бы я так сделала. У Гарри наверняка тоже заболела бы спина, будь он всего на пару лет постарше. Оказывается, есть некоторые преимущества в том, чтобы иметь тело, которому всего шестнадцать лет. На сцене Дермот сказал: — Здесь с очень особенным представлением для Х-Фактора… Джастин Бибер. Вообще-то, может, Гарри стоит начать думать об этом. Путешественница, та девушка, сказала, что он может изменить все, что он мог изменить раньше. Что было предсказуемо, загадочно, но, вероятно, означало, что он, возможно, мог бы предотвратить свою травму спины. Если бы сейчас он начал заниматься йогой на регулярной основе и, возможно, выполнять некоторые основные упражнения из пилатеса… — Ты здесь, Хазза? — спросил Луи. Гарри моргнул, посмотрел в его нежные глаза и снова зевнул. И вот как, несколько минут спустя, он нашел себя смотрящим, как Луи размешивал растворимый кофе из Tesсо в кружке с горячей водой. Ему слишком поздно пришла в голову мысль, что он должен был уточнить, что когда сказал, что ему нужна чашечка кофе, он имел в виду нечто более близкое к настоящим кофейным зернам. — Ты уверен, что нам здесь можно находиться? — спросил Лиам. — Это гримерка Дермота. — Томлинсон закатил глаза и протянул Гарри кружку. — Конечно, нет. — Но… — Не похоже, что этот человек прямо сейчас сойдет со сцены и придет сюда, а? — спросил Луи. Только что закончилась заставка, и голос Дермота раздался из телевизора, установленного на другой стороне гримерной: — Хорошо, время для второго гостя. Он был замечен в интернете, стал интернет-сенсацией и теперь является одной из крупнейших поп-звезд на планете. Гарри сделал глоток кофе и пытался сильно не морщиться. По крайней мере, он крепкий. Луи отвлекся на рекламу примерно в середине приготовления и в итоге насыпал в кружку половину упаковки. Он уставился на экран телевизора, где Джастин Бибер с подтанцовкой исполнял какой-то не очень сложный танец. Даже на маленьком телевизоре и на значительном расстоянии, он выглядел значительно моложе, чем Гарри привык. Он одет во все черное со стразами на пиджаке. — Ты думаешь, нам стоит больше волноваться? — спросил Лиам. — Насчет Дермота? — спросил Луи. — Насчет результатов. Шатен толкнул Гарри плечом. — Если Гарри не волнуется, то и я не буду волноваться. Ты волнуешься, Гарри? Тот покачал головой. У него не было возможности как следует посмотреть их выступления со вчерашнего вечера, но он знал по реакции людей, что им не нужно беспокоиться. — Прошлой ночью мы все прогнали, — сказал он. — И даже если выяснится, что все подстроено, мы зарабатываем большие бабки для этого шоу, и Саймон не так зол на нас, как раньше. — Мы… что? — спросил Томлинсон. По телевизору Дермот нахваливал выступление Бибера. Джастин отвечал с неловким смирением. Затем Дермот спросил: — Ты нервничаешь, выступая перед Саймоном? — Нет, — сказал он. — Я не нервничал. Я был довольно крут. Я был довольно спокоен. Довольно собран. Теперь, эм, Шерил… Джастин продолжил очень неуклюжую попытку флирта с Шерил Коул. Гарри заметил, что Лиам повернулся к телевизору, сильнее хмурясь. — Зарабатываем большие бабки, — наконец сказал Стайлс, поворачиваясь к Луи, который смотрел на него, нахмурив брови. Дермот наконец взял микрофон и сказал прямо в камеру: — Осталось пять минут. Голосование скоро закончится. Это ваш последний шанс спасти понравившегося исполнителя. — Встречайте одну из самых больших поп-звезд Америки на ее первом сольном живом выступлении. Это Николь Шерзингер из Pussycat Dolls! — Где вы были? — хмуро спросил Зейн, когда они присоединились к другим участникам в коридоре за сценой. — Не давал мне заснуть, — сказал Гарри. Луи слегка улыбнулся и обнял его за плечи. Стайлс мог видеть сцену, где Николь начала петь песню. Она тоже во всем черном и кожаном. И в клетке, по бокам две женщины в бандажах. В 2010 году он в последний раз видел ее в буткемпе. Но его самым дорогим воспоминанием о ней навсегда останется прослушивание, когда она проголосовала против Луиса Уолша, чтобы удержать его. — Это было твое первое сольное выступление с этим синглом? — спросил Дермот. — Это в принципе было мое первое сольное выступление, и я впервые исполнила эту песню перед кем-либо… — сказала Николь, тихо и застенчиво, что полностью контрастировало с ее выступлением. — Ты была нашим судьей в Манчестере. Ты выбрала Ребекку и троих из One Direction. Думаю, наши зрители благодарны за это. Ты видела их выступления? — Да. Прошлой ночью я просматривала их выступления в своем гостиничном номере, — сказала она. — И они удивительны. Я так горжусь ими. Они зашли так далеко. Они должны гордиться собой. — Такая милая девушка, — сказал Дермот. — Поаплодируйте Николь Шерзингер. Она послала толпе воздушный поцелуй. Дермот повернулся к камерам. — А теперь, после небольшой рекламы, результаты. Не переключайтесь. — Добро пожаловать на Х-фактор, результаты. Голосование закрыто и скоро мы объявим результаты. Давайте пригласим судей и участников. Они стояли за центральным входом. Саймон и Луис Уолш тихо переговаривались в стороне. Оба выглядели чуть менее седыми, как будто их только сегодня подкрасили. Коуэлл обмолвился с ними всего несколькими словами, и это было не что иное, как обычное пожелание удачи и предостережение о необходимости тяжелой работы. Гарри все еще отчетливее, чем обычно, осознавал присутствие Саймона после того, как услышал, что он встретился с Луи в Испании. Он также знал, что всякий раз, когда на нем останавливался взгляд Саймона, он немного прищуривался. Хотя, так было только на саундчеке. Он услышал, как Дермот объявил: — Сначала Шерил и девушки. Шер, Ребекка и Кэти. Шерил вышла на сцену в окружении трех своих подопечных, держась за руки. — Данни и единственный оставшийся мальчик, Мэтт Кардл. Она слегка улыбнулась Мэтту и они вышли на сцену. — Луис и те, кому за двадцать восемь: Вагнер и Мэри. Он вышел на сцену, держась за руки с Вагнером и Мэри Бёрн. К ним подошел Саймон, и они вышли вперед. — Теперь Саймон и последняя оставшаяся группа: One Direction. И толпа снова взревела. — Окей. Пришло время для результатов, — сказал ведущий, как только они все выстроились. — Вот как все будет происходить. Я объявлю, какие участники в безопасности, а какие три участника в конце. Участник с наименьшим количеством голосов покинет конкурс, а кто уйдет из оставшихся определят судьи. — Первый участник, который проходит в полуфинал это… Ребекка. Гарри посмотрел на нее: белое платье и слезящиеся глаза, как Шерил нежно обняла ее, прежде чем уйти со сцены. — Следующим в полуфинал проходит… Мэтт. Его глаза комично расширились, и Данни крепко обняла его прежде чем он удалился. — Следующий участник, который точно вернутся, чтобы выступить на следующей неделе… Шэр. Она начала всхлипывать и обняла Шерил, а затем и Кэти. — Трое участников уже прошли в полуфинал, — мрачно сказал Дермот. — Только еще один наверняка займет место в шоу на следующей неделе. У нас остались One Direction, Мэри, Вагнер и Кэти. Он оглядел сцену, кивая всем. Гарри огляделся на других мальчиков. Несмотря на то, что они вели себя так, будто не знают, хотят ли они быть здесь, они определенно нервничали, когда их отправляли домой. Лиам снова начал переживать. Глаза Зейна бегали из стороны в сторону. Найл почему-то смотрел прямо на Гарри и Луи. Луи обнимал его за плечи. Стайлс взглянул на Саймона, который скалой стоял в центре. — В полуфинал точно проходит… One Direction, — сказал Дермот. Хоран начал кричать и прыгать. Луи улыбнулся Гарри и заключил его в крепкие объятия. Тот попытался обнять его в ответ, не думая о том, сколько людей, включая Саймона рядом с ними, смотрели на них. Но не прошло и минуты, как Томлинсон отпустил его, и все дружно пошли обнимать Саймона. Луи, не колеблясь ни секунды, присоединился к ним. Гарри подошел к групповым обнимашкам слишком поздно, что означало, что он не должен уже никого обнимать, потому что все уже расходились. Когда он машинально последовал за ними вниз по ступенькам, он вспомнил все объятия с Саймоном за эти недели, все те разы, когда Луи называл его «дядя Саймон», как ему подсказывали. Это заставило Гарри чувствовать себя паршиво. — Поздравляю, ребята, — сказал им Коуэлл. Он кашлянул пару раз, потом прочистил горло и сказал: — Увидимся завтра, чтобы обсудить планы на следующие выступления. На этой неделе у меня для вас сюрпризы. Не вдаваясь в подробности, он бросил в рот таблетку от кашля, и на этом все. Гарри услышал, как Дермот со сцены объявил: — Участник, который получил наименьшее количество голосов и немедленно покидает конкурс… Кэти. На мониторе у входа на сцену можно было увидеть, как девушка кивнула с грустной, но понимающей улыбкой, все ее беспокойство внезапно и невероятно быстро уступило место самообладанию. После рекламы Вагнер и Мэри все еще стояли на сцене, ожидая своей участи. Остальные конкурсанты ждали за кулисами. Гарри мог видеть, как камеры Х-фактор приблизились к Кэти, обнимающей свою мать. — Один из них вернется, чтобы на следующей неделе спеть в полуфинале. Другой покинет соревнование, — сказал Дермот. — Это решение в руках наших судей. Луис, давай ты. Ты всегда отправляешь домой. — Скажу только то, что ты, Вагнер, незабываем. Абсолютно, — сказал Луис Уолш. — Но Мэри, твои выступления были поистине ошеломляющими. Мне понравилось с вами работать. Но я отправлю домой… Вагнера. Данни также проголосовала за то, чтобы домой отправить Вагнера. Шерил признала, что они с Вагнером не всегда сходились во взглядах, а затем назвала его милостивым человеком, а затем проголосовала за то, чтобы отправить его домой. — Мэри, поздравляю, с тремя голосами вы проходите в полуфинал, — сказал Дермот. Когда она ушла со сцены, ведущий сказал Саймону: — Саймон, каким путем пойдешь ты? Коуэлл ухмыльнулся в камеру и сказал: — Как вы знаете, некоторые люди пытались сорвать это шоу. То, что произошло сегодня результат голосов реальных людей. Не сочтите за неуважение, Вагнер, но Шерил отослала вас сегодня вечером, и я тоже прощаюсь. Ведущий спросил Вагнера о его реакции, и тот ответил, взмыв кулаком в воздух и начинал петь: — Like a bat out of hell, I'll be gone, gone, gone… — Ладненько, — Дермот невозмутимо повернулся к камере. — One Direction, Шер, Мэри, Ребекка и Мэтт будут бороться за место в финале. Увидимся на следующей неделе на полуфинале X-фактор, в 7:40 на ITV. чтобы увидеть реакцию на сегодняшние результаты мы переключимся на Xtra-фактор после небольшого перерыва. Большое спасибо за просмотр! Еще несколько минут — и на сцену вышла Конни Хак, занявшая место Дермота. — Привет и добро пожаловать на Xtra-фактор, — сказала она. — Что за ночь. Два участника оставили нас, и мы все в шоке. Мы поговорим с Кэти и Вагнером немного позже. А пока давайте послушаем Мэри, каково это — быть спасенным судьями после того, как она оказалась в тройке худших. Она разговаривала с Мэри в течении минуты, а в конце Мэри поблагодарила дочь и нахально заявила: — Моя стратегия на следующую неделю — петь песни от всего сердца и подкупить нескольких судей. Конни рассмеялась и подошла к Шер. — Что происходило в твоей голове, когда Дермот выкрикивал имена? — Э-э, это был огромный шок, я не была последней, если честно. Я не ожидала, что прорвусь. Она закончила интервью под одобрительные возгласы толпы и подошла к Ребекке. — Привет. Утонченная Ребекка Фергюсон, — сказала она. — Ты никогда не была в конце. Но ты также никогда не была уверена в себе, даже если тебя любила публика. — Я думаю, — сказала Ребекка, переплетая руки, — я думаю, ты должен быть скромным. Конни быстро закончила с ней и сделала несколько шагов туда, где стояли Гарри с остальными участниками. Аплодисменты зрителей снова были вопиюще громче, чем для других участников. Ведущая широко улыбнулась им и сказала: — Я переведу то, что сказала аудитория: они любят вас. Гарри помахал зрителям и поблагодарил, заставляя их кричать еще громче. — А теперь, — сказала им Конни. — Вас выбрали последними. Очевидно, люди любят вас. Вы никогда не думали, что, возможно, вы могли бы быть в тройке худших? К счастью для всех, она направила микрофон к Луи, потому что Гарри все еще не очень хороший актер. Но шатен торжественно кивнул и сказал: — Это было страшно. Мы знаем, что ничего не можем принять как должное в этом соревновании. Огромное спасибо всем, кто проголосовал за нас. — Итак, на этой неделе вы впятером были по всему твиттеру. Я не уверена, что когда-либо встречала сразу так много мальчиков с таким парализующим страхом перед пауками. Подтвердив, как они были взволнованы, увидев Джастина Бибера вживую, она повернулась к Мэтту. — Ну, как дела? Ты нервничаешь по поводу полуфинальной недели? — О, конечно, — сказал он. — Определенно. Я думаю, что все будут очень, очень нервничать, и это правильно. Это нервное время. — Ты чувствуешь запах победы теперь, когда осталось всего два выходных? — спросила она его. Он запнулся, отвечая, как трудно это осознавать, а затем Конни подытожила, обращаясь к аудитории: — Ну, на этом конкурсе может произойти все, что угодно, поэтому убедитесь, что вы продолжаете голосовать! — А теперь, — продолжила девушка, глядя в камеру. — Если вы кричите на свой телевизор из-за сегодняшних решений, тогда вам нужно взять этот телефон, позвонить нам или написать нам или зайти на ITV.com-forward-slash-xfactor и кричать на самих судей. — Как ты думаешь, сколько времени задержка на Хtra-фактор? — спросил Гарри. Когда мама не ответила, он отвернулся от телевизора, висящего на стене рядом с ним — и от орущего в ванной, который критиковал судей за то, что они выгнали Вагнера. Она посмотрела на него поверх кружки. — Проблема в том, — сказал Гарри. — На самом деле требуется много чего, чтобы пузырьки в ванне были достаточно плотными, чтобы покрывать ванную дольше, чем на пару минут. Я думаю, будет лучше, если ты добавишь что-то особенное. Но все равно нужен кто-то еще, чтобы распушить их. Не похоже, что это есть у… — Гарри, — перебила она его. — Хм? Но потом она просто покачала головой. — Ну, по крайней мере, нет козла, пытающегося съесть пузыри, — сказал он. Он посмотрел через бар за кулисами Х-Фактора туда, где Луи болтал с Зейном и Мэри. Гарри благодарно подумал, что, в отличие от многих приглашенных, The Wanted не остались после своей роли в шоу. Что Гарри сейчас больше всего хотелось бы — даже больше, чем спать, теперь, когда он выпил кофе — так это просто посвятить пару часов просто наблюдению за своим мальчиком. Он снова в толстовке и кроссовках, которые были на нем днем, и он расслабился, облокотившись на барную стойку. Из-под шапочки немного выглядывала челка, а его глаза сверкали, когда он улыбнулся чему-то, что сказал Зейн. Он так красив, что у Стайлса защемило сердце. — Ты действительно заботишься о нем, не так ли? — Энн прервала его мысли. Он не отвел взгляда от шатена. — Мам, я завел секретный аккаунт в Pinterest, чтобы сохранять идеи предложения и цветовую гамму свадьбы. — Что такое пинтерест? Луи повернулся и поймал его взгляд, одаривая мягкой улыбкой. Гарри улыбнулся в ответ. — Это от Мары и Энни из Бристоля, — он услышал, как Конни говорила сквозь музыку, играющую в комнате. — Спасибо, итак, эм… Мне очень нравятся One Direction, и я думаю, что они смогут дойти до конца. Луи подхватил свое пиво и вернулся к нему, Малик последовал за ним. Звонящий продолжил: — Но раньше ни одна группа никогда не выигрывала Х-фактор. Даже JLS заняли только второе место. Как вы думаете, возможно ли, что они могут победить? Он услышал голос Саймона: — Это более чем возможно. Гарри обернулся к телевизору. Коуэлл скрестил руки на груди и откинулся на спинку судейского кресла. — Я знал, что у этих пяти мальчиков есть потенциал, когда я собрал их вместе в буткемпе, и они превышают мои ожидания каждую неделю. Вы не можете сравнивать их с JLS. У них есть наставник получше… — он поднял руку, когда Луис Уолш собирался запротестовать. — …и фанатская база беспрецедентная на этом шоу, — толпа возликовала. — У них абсолютно есть шанс стать первой группой, которая выиграет этот конкурс. Но я думаю, что люди предполагают неделю за неделей, что эти мальчики в безопасности, а они нет. Стайлс хмуро уставился в телевизор. Он не уверен, уловка ли это, чтобы заставить людей голосовать, или завуалированная угроза, или… ну, зная Саймона, возможно, и то, и другое. Он почувствовал, как рука Луи легла ему на поясницу, и наклонился к нему. — Погодите, что там написано? — спросила Конни. Кадр перешел от Конни к пестрящей толпе девушек, чтобы показать, что одна девушка держала плакат со словами «Выходи за меня, Луи», написанные маркером. — Это Луи из One Direction или Луис Уолш? — спросила Конни. Луис Уолш протестующе поднял руки, качая головой среди смеха и приветствий. — Луи из One Direction, — сказала девушка. — Ну, это очень романтичное предложение. Мы должны спросить его и вернуть к вам, — сказала ведущая. — И каков же будет твой ответ, приятель? — спросил Зейн. — Ну, не могу же я просто сказать «да» первому же полученному предложению? — сказал Луи. Гарри повернулся к нему и сказал: — Она могла бы постараться чуть сильнее. Он же кривой. Энн рассмеялась. — И, ну, — продолжил он, игнорируя ее. — Предложение руки и сердца заслуживает большего, чем просто черный маркер. Нужны, по крайней мере, блестки. Томлинсон выглядел так, будто он пытался сдержать смех, когда говорил: — Теперь я буду уверен, что ты проверишь все предложения руки и сердца, которые я получу. — Обязательно, — сказал ему Гарри. Шатен одарил его нежной улыбкой и предложил пиво. Гарри проигнорировал выгнутые брови матери и сделал глоток напитка. Она отказалась купить Гарри пинту пива после того, что услышала о том, как он напился на прошлой неделе с Джеммой. Особенно теперь, когда она знала, что он уже достаточно взрослый, чтобы решать самому. Он высокомерно сообщил ей, что даже не любит пиво. — Пойду проверю, через сколько нам подадут машину, — сказал Луи и нежно похлопал Гарри по спине, прежде чем уйти. Судьи отвечали на вопрос следующего звонящего. Это что-то о Ребекке. Гарри посмотрел туда, где сама Ребекка болтала с Николь Шерзингер. — В прошлый раз такого не было, — через минуту сказал Стайлс. — Ну, эм, предложения руки и сердца. — И ты запомнил это? — спросил Малик. — Конечно, — сказал Гарри. Он перевел взгляд с Зейна на свою маму. — Ну, в прошлый раз ничего подобного не было. Луи вел видеодневники и викторины, как и сейчас. Но на самом шоу он не привлекал много внимания. Сегодня даже Конни попросила его ответить на вопрос, в прошлый раз этого бы не случилось. В прошлый раз Гарри был идиотом и не замечал, что они делали с Луи. Он помнил, как по-другому они звучали в туре Х-Фактора пару месяцев спустя. Он вместе с остальными предполагали, что это потому, что они больше работали, чем на шоу. Луи ни словом не обмолвился о том, что его микрофон был выключен. Он почувствовал, как пинту с пивом Луи забрали у него из рук, пока он отвлекся на размышления. — Мам, — вяло запротестовал он. — Мне это нужно больше, чем тебе. Все это ново для меня. — Она сделала большой глоток. — Ну, полагаю, вероятно, Луи нуждается в этом больше нас всех. — Ты так думаешь? — сказал Зейн. — Значит, у них были серьезные намерения, когда они так относились к нему? — сказала Энн. Гарри кивнул. — А все потому, что они думали, что он гей? — В бойз-бэнде не может быть геев, — пробормотал он. Стайлс поймал холодный взгляд Зейна и продолжил чуть громче. — Хотел бы я знать, что заставило Саймона передумать на этот раз. Например, что сегодня заставило Конни заставить его отвечать на вопросы? Что заставило Сандипа отступить от идеи уменьшить количество его строк и на следующий день дать ему соло? — Ты отдал ему свой микрофон, приятель, помнишь? — сказал Зейн. — Но почему все так изменилось? — спросил Гарри. — Они, типа, активно его продвигают в роли «идеального парня». Даже если они все еще думают, что он гей. И даже когда он все еще не сотрудничает с ними, — сказал он. — Как думаешь, он мог скрыть от тебя еще что-то? — спросила Энн. Гарри покачал головой. Он задавался этим вопросом, но он подумал, что Луи сказал бы ему. Больше всего он, кажется, рад, что есть кто-то еще, кто уже знает, что происходит. Мысль о том, как одиноко он чувствовал себя в прошлый раз, боясь, что если он расскажет кому-нибудь что-нибудь, то все испортит, разбивала ему сердце. На этот раз он все сделает правильно. Он просто очень хочет, чтобы кто-нибудь сказал ему, что такое «правильно». — Пора сделать еще один перерыв, — сказала Конни из телевизора. — Но, пожалуйста, оставайтесь с нами и продолжайте звонить, потому что сразу после рекламы мы продолжим дискуссию. С нами Алан Флетчер, он же доктор Карл Кеннеди, Эдит Боумен и Дэвид Хассельхофф! Пока, увидимся через минуту! Началась еще одна реклама молочных продуктов, когда Лиам оставил своих родителей болтать в баре с Робином и подошел к ним. Через несколько минут Луи вернулся с новостями, что они еще не скоро смогут найти машину. — Мне нравится Мэтт, — сказала Эдит Боумен по телевизору. — А еще мне нравится Ребекка. Она говорит, что ей нравится веселиться, но я этого еще не видела. Луи подошел к Гарри и снова обнял его. Младший удовлетворенно положил голову ему на плечо. Он так скучал по этим легким прикосновениям за последние пару недель. — Но она такая утонченная, — сказала Конни. Стайлс посмотрел на Ребекку на другом конце комнаты в длинной юбке и водолазке, на плечо спадал длинный хвост. Потом оглядел их всех в различных сочетаниях толстовок и спортивных штанов, и да, он не стал бы возражать. За последние несколько лет он никогда не был на вечеринке, носящий что-то похожее на это. Но ему тепло и уютно. И будь это из-за его мягкой безразмерной толстовки с капюшоном и фиолетовые кроссовки или тот факт, что рядом с ним Луи. Ну что ж. — Если вы говорите об отличном выступлении, конечно, кто-то должен быть хорошим певцом, — сказал Алан, переключаясь на австралийский акцент. — Но всю работу делает страсть. Иногда я смотрю на Ребекку и думаю, что в ее голосе есть Х-Фактор. Но я не знаю, есть ли у нее страсть к этому. — Так у кого же в крови тогда есть Х-Фактор? — спросила Конни. — Я хочу сказать Мэтт. У него есть голос. У него хорошая техника, он хорошо поет, и он может исполнять разные стили. И я верю ему. У него есть страсть. Поэтому я хочу сказать, что это Мэтт. Это должен быть Мэтт. — Кроме тех случаев, когда на нем белый жилет, — сказала Эдит. — Не фанат белого жилета? — рассмеялась Конни. На экране телевизора, она решительно покачала головой. — Знаешь, чей я фанат? One Direction, — сказал Дэвид Хассельхофф. — Я тоже, — сказал Алан. — Фанат One Direction? — спросила ведущая. — Ну, это был не мой выбор, — настаивал Алан. — Невольный поклонник, — рассмеялась она. — Как это возможно? — А почему это должно быть против воли? — спросил Дэвид Хассельхофф. — Это пятеро очаровательных молодых людей. Они сразу привлекают ваше внимание, каждый. — Его тон становился все более страстным. — Я буквально недавно познакомился с парочкой ребят, и знаешь, они классные. — С кем он познакомился? — спросил Лиам, хмуро оглядывая стол. — Это были мы с нашим маленьким ирландским мальчиком, — сказал Луи, потирая руки Гарри. — Хофф был очень дружелюбен. И если он думает, что мы хорошие… — Он пожал плечами. — Разве вы не были милыми? — с некоторым подозрением спросил Пейн. — Мы были восхитительны, — сообщил ему шатен. — Совершенно уверен, что он не понял ни слова из того, что мы оба сказали. — Знаешь, они умеют петь. У них хорошая внешность. У них полный комплект, — горячо продолжил Дэвид Хассельхофф. — Это группа из пяти Джастинов Биберов. И вот оно. Гарри не думал, что он встречал кого-то, кто с таким энтузиазмом подходил к его тезисам. И это включало в себя, в другой жизни, самого Дэвида Хассельхоффа. — Так и есть, верно? — рассмеялась Конни. — Итак, Алан, что ты говорил о том, чтобы быть невольным поклонником? У них есть страсть, которую ты ищешь? — В этом-то и проблема, — сказал Алан. — Одно дело — сказать, что они умеют петь. Но эти мальчики, должно быть, лет на десять моложе Мэтта. И эта песня Aerosmith с прошлой ночи — при всем уважении к Стивену Тайлеру, но я не знаю, о чем думал Саймон, когда позволил им выбрать эту песню. Должно быть, это самая популярная песня в истории реалити-шоу. — Я слышал ее несколько раз на «Америка ищет таланты», — признался Дэвид Хассельхофф. — Но я думал, что эти парни заставили ее работать на себя. — Да, — сказал Алан. — Это была страсть, которую я искал. И прошлой ночью все свелось к одному парню, как его зовут?.. — Я знаю, о ком ты говоришь. У него такие волосы… — начала Эдит. — Оу, это Лиам, — сказала Конни. — Он такой милый, правда? С прической Бибера? Гарри осмелился взглянуть на Лиама, который, прищурившись, смотрел телевизор. Гарри начал волноваться, что если еще один человек прокомментирует его волосы, он просто сбреет их к херам. Такое случалось и раньше. — Нет, не биберовские волосы. Кудрявые, — сказала Эдит. — Гарри? — Гарри, — подтвердила ведущая. Стайлс почувствовал, как его обнял Луи. Мать с гордостью посмотрела на него через стол. Сам Гарри был бы счастлив, если бы они продолжили говорить о Лиаме. — У Гарри есть голос. А еще мне очень понравилась его повязка, — сказала Эдит. — Значит, белый жилет — однозначно «нет», а повязка — «да»? — спросила Конни. — Знаешь, я не думаю, что Луис Уолш согласился бы с тобой. Но с тобой толпы девочек-подростков в Великобритании. — Почему все так одержимы блядской повязкой? — пробормотал Зейн. — Удачи в выяснении этого, — сказал ему Гарри. — А еще Луи, — внезапно сказал Алан. — Я знал, что есть причина, по которой я должен был запомнить это имя. Он сделал эту песню. — Луи? — спросила ведущая, недоуменно оглядываясь. А потом рассмеялась. — О, ты имеешь в виду Луи из One Direction? Это о нем ты тогда говорил? Не о Гарри и Лиаме? — Ну, эти двое просто великолепны. Должен признать, что они все такие. Я чувствую, что мы как девочки-подростки, выбирающие нашего любимого члена бойз-бэнда. — Алан печально всем улыбнулся. — Но именно Луи кто заставил меня поверить в эту песню. И здесь Х-Фактор, все ведь сводится к этому, не так ли? — Почему Гарри так выглядит? Гарри отвернулся от телевизора и увидел, как их потерявшийся, пятый, мальчик, неторопливо подошел к столу. — Как выглядит? Как он выглядит? — спросил Луи. Он отступил и толкнул младшего в плечо, заставляя обернуться. Его взгляд тут же смягчился, когда он его увидел. — О, ты улыбаешься. Шатен прижал палец к его щеке, где, как Гарри уверен, была ямочка. — Гарри улыбается, потому что они сказали, что у нас есть Х-Фактор, — Луи повернулся, чтобы сообщить Найлу. — Потому что они только что сказали, что у Луи есть Х-Фактор, — поправил Лиам. Но в его голосе не было ни капли обиды. — Они сказали, что у нас есть Х-фактор, — сказал Гарри. Он повернулся к Луи и закусил губу. — И они сказали, что у Луи есть Х-Фактор. Конечно, я улыбаюсь. — Это еще одна вещь, которой не было восемь лет назад, не так ли, Гарри? — спросила Энн. На ее лбу появилась сочувственная морщинка. — Да, в прошлый раз мы пели другую песню, — сказал ей Зейн. — You Are So Beautiful? — Этого все равно не могло случиться, — сказал Найл. — Они бы не говорили о том, как страстно Луи пел ее, — сказала Энн. — Но Луи уже умел петь так, будто плакал, — сказал Малик. — Гарри сказал, что Луи пытался научить его этому. —  Конечно, но ведь не имело значения, как он пел, правда? — сказал Найл с фальшивой непринужденностью в голосе. — Только не с выключенным микрофоном на все соревнования. На мгновение воцарилась тишина. — Верно, — сказал Зейн. — Черт. Луи прищурился, отвечая на холодный взгляд Найла. — …так кого ты выберешь, Эдит? — спросила Конни в телевизоре позади них. — Думаю, One Direction, Мэтт и Ребекка в финал. — Ты согласен с этим, Алан? Наконец Томлинсон отвернулся от Найла и вздохнул. — Ну, может, я и знал пару трюков, но, несмотря на громкость микрофона, вряд ли кто-нибудь услышал бы меня, если бы не этот парень. Он улыбнулся матери Гарри и толкнул его локтем. — Лу, это неправда, — Гарри нахмурился. — Сколько раз ты не спал почти всю ночь, работая со мной? — спросил Луи. Гарри заметил, как Энн выгнула брови, и простонал. — Мам, не так. — Далее после рекламы, — сказала Конни. — Конкурсанты иногда уклоняются от вопросов, но есть один человек, чья работа — заставить их говорить. Он носит длинный анорак, его голос глубок, как океан, и я никогда не видела его глаз, но я представляю их пронзительно синими со вспышкой стали. Это… Икс-Террогатор. Робин пришел, чтобы забрать Энн. Гарри отклонил их предложения отвезти его и одного или двух других мальчиков обратно в дом и выпроводил их, так как было достаточно поздно для поездки на север. Xtra-фактор, проигрывающийся на телевизоре рядом с ними, вероятно, только наполовину закончился, а афтепати все не утихала. Свет приглушен, музыка становилась все громче, бар все еще полон. В другом конце зала началась импровизированная танцевальная вечеринка. Но никто из парней, кажется, не в настроении для этого больше, чем Гарри. Луи и Зейн ушли, чтобы проверить их машину. Лиам ушел, чтобы попрощаться с родителями. А Найлу… бармен протягивал пиво. Гарри обиженно посмотрел на него, когда тот вернулся к столу. — Как ты заставил его тебя обслужить? — спросил он. — Я ирландец, — Хоран просто пожал плечами. — В этом нет никакого смысла. Хотя, после многих лет, свидетельствующих об этом, Гарри, вероятно, должен быть менее удивлен особой магией Найла, когда дело доходит до этих вещей. Хоран сделал большой глоток напитка, а затем протянул пинту Гарри. — Кто самый кокетливый в доме? — донесся искаженный голос детектива с экрана телевизора, привлекший внимание Гарри. Он знал, что этот отрывок был опубликован в интернете несколько дней назад, но он все еще не мог в это поверить. Он вернул Найлу пиво и повернулся к телевизору. Он рассеянно осознал, что Найла утащили, чтобы уладить некоторые дебаты между Шер и Мэттом. — Знаете, раньше я думала, что это Гарри. Но я думаю, что на самом деле это Зейн. — Зейн, без сомнений. — Зейн. У него такая душевная атмосфера R&B. Гарри зажал рот кулаком. Он думал о том, как Луи спустился вниз после разговора с ним вчера утром. Как он не только понял две проблемы для Гарри и Зейна, но и составил план и завербовал других мальчиков, чтобы они выполнили его, пока Гарри ждал, когда освободится душ, который, очевидно, был пуст. — Ну, раньше я думал, что кокетничает этот парень, — сказал Луи на экране телевизора. Он смотрел на экранного Гарри, и в его голосе слышался вздох, но на губах играла нежная улыбка. — Но, оказалось, что все дело в этих кудрях. И эти нахальные ямочки, — на экране шатен посмотрел на экранного Зейна и сказал: — Без сомнения, самый кокетливый — это вот он. — Да, девушки всегда идут к нему. — И наоборот. — Определенно наоборот. Гарри покачал головой в ответ на ухмылку Зейна. Они могут увидеть, что происходит с их образами отсюда. Но сегодня им, похоже, все еще сходит с рук смена ролей Гарри и Зейна. Луи, честно говоря, не переставал его удивлять. С того дня, как они встретились на открытом прослушивании, Гарри знал, что он потрясающий, умный, веселый, добрый, подтянутый, обаятельный и… ну, наверное, все хорошее, что есть на свете. Он уверен, что если бы он спросил Джемму, она бы с радостью угостила его полным отчетом с того дня. Он все еще такой же, каким Гарри считал его в шестнадцать лет. А еще он сложнее, чем Гарри мог себе представить. Он нежный, теплый и заботливый, но он также знает, как нажимать на кнопки людей — и делает это все время. Гарри видел, как он отказывался извиняться, когда был неправ, и отказывался прощать, когда был прав. Он видел, как он набрасывался на людей, которые этого не заслуживают, и он видел, как он рисковал своей жизнью ради незнакомца. Он видел, как он переступал черту, защищаясь. Он видел, как Луи смешил весь мир, и его сарказм был острым, как нож. Он видел его мелочным, требовательным, эгоистичным и вспыльчивым. Он видел его громким, обаятельным, хрупким и неуверенным в себе. Он видел его испуганным, он видел его сломленным, и он также видел его таким. блядски. храбрым. — …Гарри? Стайлс вздрогнул, обнаружив Луи рядом с собой. — С тобой все в порядке? Гарри моргнул. — Я в порядке, просто… — Он жестом указал на телевизор. — Ах да, эти молочные фермеры, — сказал Луи, глубокомысленно кивая. — Они и меня достают. Гарри хмуро глянул на телевизор. Потом снова на Луи, и прекрасные голубые глаза уставились на него в темноте бара. — Они сказали, что если мы подождем в гримерке, они могут приехать за нами пораньше. Парни уже там. — И какой сюрприз. Зейн — самый кокетливый. Уф. Это было слишком ожидаемо. Реклама закончилась на голосе Конни как раз в тот момент, когда они с Луи наткнулись на других мальчиков, сидевших в конце коридора у заднего выхода. На стойке регистрации никого не было, свет слегка приглушен, но на телевизоре на другой стене все еще играл Хtra-фактор. — В любом случае, — сказала Конни, когда Гарри устраивался между Лиамом и Луи на полу. — Если вы думаете, что студенческие беспорядки плохи, вы должны увидеть, каково это на одном из наших следующих концертов гостей. Он наша любимая юная поп-звезда… встречайте, Джастин Бибер! Здесь холоднее. Через стеклянную дверь Гарри мог видеть, как под фонарем падает снег. Луи потер руки, подул на них, чтобы согреться. Стайлс автоматически протянул руку и накрыл ладони парня своими. Его руки больше и всегда теплее, чем у Луи. — Поздравляю с успехом. Тебе понравилось там, на сцене? — Я так здорово провел время, было так весело выступать перед этой аудиторией. — Да, они всегда так готовы к этому, наша аудитория такая. Шатен позволил ему взять свои руки, и Гарри прижался к нему. Он нежно потер руки Луи между своими, а затем переплел их пальцы, держа руки Луи в своих для тепла. Луи положил голову ему на плечо и замолк. — Подожди, так вы правда вместе? Он поднял глаза и увидел, что Зейн смотрел на их соединенные руки. — … да? — сказал Гарри. — Правда? — спросил Лиам, звуча так же удивленно. — Разве эти поцелуи ни о чем вам не сказали, ребята? — спросил Луи, выпрямляясь рядом с Гарри. — Это правда было? Вы правда целовались на лестнице? — с любопытством спросил Найл. — Что, ты думаешь, мама Гарри имеет привычку выдумывать истории о его незаконных связях? — Я не очень хорошо знаю его маму, — сказал Найл. — Она правда придумывает? — В газетах достаточно историй об этом, которые ей не нужны, — сказал Гарри. — Так что, да, я бы сказал, что это, вероятно, правда. — Ха, — сказал Хоран. — Так он хорошо целуется? Гарри глянул на Луи. — О ком из нас ты спрашиваешь, приятель? — спросил шатен. — Должно быть, обо мне. Он мог бы спросить меня о тебе давным-давно, — сказал Гарри. — В таком случае, — сказал Луи, драматически затаив дыхание. — Сносно. Честно говоря, ожидал немного большего, так как он должен быть намного опытнее, но… — Эй, — Гарри пихнул его в плечо. А затем, обращаясь к Найлу, сказал: — Я фантастически целуюсь. Спасибо, что спросил. — Это по другому? Целоваться с парнем? — спросил Хоран. — По сравнению с чем? — спросил Гарри. — Ну, обычно это немного лучше, чем целоваться с девушками, с которыми тебя должны запапсить. Но ничто и рядом не стоит с моим Семилетнем поцелуем в День Святого Валентина. Прости, Лу. — Итак, кто сверху, а кто снизу? — Найл с любопытством наклонился вперед, глядя между ними. Найл, задающий странные и любопытные вопросы об их сексуальной жизни, являлся частью его зоны комфорта. Поэтому Гарри снова прижался к Луи, в то время как тот вместе с Лиамом напряглись по обе стороны от него, а Зейн резко предупредил: — Найл! — Что? — спросил тот. — Ты не можешь просто спрашивать людей об этом, — сказал Малик. — Это не так работает. Они спрашивали, как тебе нравится заниматься сексом? — Могли бы, — сказал Хоран. Он повернулся к Гарри и сказал: — Итак, я не испробовал так много позиций, но думаю, что моя любимая, когда девушка сверху… — Пожалуйста, прекрати, — тихо сказал Лиам. Стайлс оглянулся, в коридоре было немного темно, но он все еще мог видеть, как покраснели его щеки. Найл наклонил голову. — Как ты собираешься учиться, если мы не будем об этом говорить? Я считаю, что смотреть порно не так полезно, чтобы научиться этому. — Боже мой, Найл… — В любом случае, — Гарри стало жалко Лиама. — Найл, Зейн прав. Это не так работает. — Что значит «не так»? — потребовал Луи, отстраняясь, чтобы посмотреть на Гарри. Зейн поднял руку. — Слушайте, мы можем вернуться немного назад? Как долго это продолжается? Вы двое? Луи потребовалось мгновение, но он, наконец, сел рядом с Гарри, чтобы сказать: — Какой год ты имеешь в виду, приятель? Зейн устало на него посмотрел и сказал: — Этот. — Тогда примерно… — шатен достал телефон, — думаю, чуть больше двадцати четырех часов. Гарри заметил, как Зейн и Лиам обменялись взглядами. Кажется, они молча спорили, но никто из них ничего не сделал. Он снова обратил свое внимание на телевизор. — Очевидно, ты начал работать в индустрии, когда тебе было всего четырнадцать, — сказала Конни. — Как ты справляешься с давлением славы, богатства, автографов и всего такого? — Эм. Это потрясающе. Гарри не мог остановить лающий смешок, слетевший с его губ. Он прикрыл рот рукой. — Что это было, Гарри? — Найл рассмеялся. — Это удивительно. Мои поклонники потрясающие, — сказал Джастин. — Мне нравится то, что я делаю. Каждую минуту, каждую секунду… — Прости, — сказал он. — Это несправедливо. Он так молод, и он начал это два года назад. Это совсем не смешно. Не знаю, почему я засмеялся. — Что не так? — спросил Луи. — Он просто, ээ. Он просто не справляется с этим. Я имею в виду, посмотрите на него, сейчас он не выглядит так, как будто он хорошо справляется, — сказал Гарри. — Ну, он все еще популярен. Но через несколько лет даже его собственные поклонники больше не будут самыми большими… ээ, фанатами. — Ха, — сказал Лиам. Гарри подтянул колени к груди. — Если подумать, я едва ли старше его. Это мог быть я, если бы не вы, ребята. Не могу представить, чтобы я делал это с самого начала в одиночку. На мгновение воцарилась тишина, остальные мальчики просто смотрели на него. — Ты был чуть моложе нас, — наконец заметил Найл. — Я уверен, что ты совсем на него не похож, — сказал Томлинсон. Он покрутил один из локонов Гарри между пальцами. — Ты, наверное, даже не смог бы их отстричь, если бы попытался, правда? — Ну, — сказал он. — Не с качеством продуктов для волос в этом месте. — Знаешь, я думаю, ты слишком молод, чтобы участвовать в этом шоу в этом году. Каково было выступать перед судьями? Такими как Саймон Коуэлл и Шерил Коул? — сказала Конни из телевизора. — Саймон, я все время смотрел его в «American Idol». Так что это круто. И знаешь, Шерил Коул, она красивая. Гарри увидел лицо Джастина Бибера по телевизору, улыбка застыла на его молодом, молодом лице. — Она великолепна, — снисходительно сказала ведущая. — Не понимаю, почему он продолжает флиртовать с Шерил Коул, — пробормотал Лиам. — Тебе это показалось флиртом? — спросил Гарри. — А как еще это назвать? — Когда тебе говорят, что ты должна вести себя так, будто заинтересован в ком-то, чтобы получить известность для вас обоих? — Гарри выгнул бровь. — Но ей двадцать семь, а ему шестнадцать. В любом случае, никто не поверит, что он ей интересен, — сказал Пейн. Гарри изо всех сил сопротивлялся желанию прокомментировать тот факт, что такая разница в возрасте не то, что будет заботить Шерил через несколько лет. Вместо этого он сказал: — В следующем году, когда мне исполнится семнадцать, я должен завести роман с женщиной, которая займет место Конни. Она была на пятнадцать лет старше меня. — Ты серьезно? — сказал Лиам. — Гарри уже говорил нам, что встречался с женщинами вдвое старше его, помнишь? — сказал Зейн. Он кивнул. Луи повернулся к нему лицом. — И люди действительно в это верили? — Ну, помнишь, как я говорил, что я дерьмо в таких трюках? — сказал Гарри. Воспоминания о конкретно этом человеке не причиняли боли, так как всего несколько дней назад он рассказывал Луи обо всем этом. Может быть, это потому, что ему только что сказала не особенно заинтересованная двенадцатилетняя девочка, что у него есть сила изменить будущее для этого мальчика рядом с ним. Это заставляло его думать о том, что Луи сказал прошлой ночью. Может быть, он не может заставить себя думать, что мир такое ужасное место. Он даже немного рассмеялся, когда повернулся к парням и сказал: — Итак, я, типа, бабник в этой группе, верно? — Больше нет, — сказал Луи. — Да, может быть, уже нет, — согласился Гарри. — Тем не менее, я определенно им был. И я должен был влюбиться в эту женщину. Чтобы, например, получить ее рекламу и рекламу нам, и в основном, чтобы получить рекламу для X-фактор в следующем году. Так было во всех газетах. Я тоже должен был говорить об этом в интервью, но я все время ошибался, и тогда им пришлось вырезать это, когда интервью выходило в эфир. Он покачал головой. — В конце концов, наше руководство надавило на меня, чтобы я просто сказал, что она горячая. Типа, один раз на камеру, и мне больше не придется ничего говорить. После этого они попросят интервьюера сменить тему, и все. — Ладно? — сказал Пейн. — Итак, интервьюер спросил меня о ней. И я немного поболтал, не доходя до сути, — сказал он. — Даже представить себе не могу, — сказал Луи. — Не мог бы ты нам показать? Гарри попытался пнуть его в ногу, но так как они прижимались друг к дружке, это закончилось более нежным толчком кончиком его фиолетовых кроссовок. — Но я все-таки добрался до сути, — сказал Гарри. — Неужели? — Да. Я сказал, что она очень горячая, — он не мог удержаться от смешка. Он заметил, что парни смотрели на него, как на сумасшедшего, но он не мог заставить себя волноваться. — Эм, потом я посмотрел на тебя, Лу. Ты кивнул и посмотрел на меня так, словно гордился мной. Шатен выгнул брови. — Я имею в виду, очевидно, ты ненавидел, что я должен был это сделать, — сказал он. — Но мы практиковались в этом по крайней мере десять раз, и ты обещал мне по крайней мере в два раза больше раз, что твои чувства не будут задеты. И теперь я наконец-то справился с этим, и мы могли бы покончить с этим. А потом… — А потом? — сказал Луи. — А потом я говорю, что и Луи тоже, — сказал Гарри. — Что? — воскликнул Найл, внезапно рассмеявшись. — Зачем? — О боже, я даже не знаю. — Стайлс рассмеялся. — Вы бы видели выражение лица Луи. Видели бы вы выражение лица нашего куратора. — Значит, никто не поверил, — сказал Лиам. — О нет, они все равно купились, — сказал Гарри. — Но ты только что сказал… — Да. — Гарри пожал плечами. — Еще раз, к чему это я? Губы Луи изогнулись в легкой улыбке. — Что ты не думаешь, что наш кумир Джастин Бибер на самом деле считает Шерил Коул горячей. — Верно. — Он кивнул. — Что и требовалось доказать. — Хм, может быть... — Луи провел большим пальцем по руке Гарри. — Да, все мои друзья очень гордятся мной. Очень поддерживают. И, ах, они потрясающие, — сказал Джастин по телевизору. — Ну, ты тоже потрясающий! — Конни указала на толпу. — Дамы и господа, Джастин Бибер! Когда Джастин улыбнулся толпе, было очевидно — по крайней мере для Гарри, — что улыбка не дошла до его глаз. — Ав, мы любим его. А теперь время для еще одного перерыва, но оставайтесь с нами, потому что у нас еще много драмы, — сказала она. — Я собираюсь поболтать с Николь Шерзингер, и с сегодняшними выбывшими участниками. Увидимся через несколько минут. — Ты же сказал, что скоро приедет наша машина, — сказал Лиам, вытягивая ноги в коридор. — Ты уверен, что мы в нужном месте? — Я уверен, что мы в нужном месте, Пейно, — сказал Луи, закатывая глаза. — Спроси Зейна, если не веришь мне. Он был там. Зейн вздохнул и, смотря в потолок, скучающим голосом ответил: — Да, мы в нужном месте. Да, сказали, скоро. Да, здесь становится чертовски холодно. — Ты выглядишь прекрасно, как всегда, — сказала Конни по телевизору. — Знаешь, кто-то сногсшибателен, если может раскачать толпу, а ты можешь. Блестящее выступление, кстати. — О, спасибо, — Николь Шерзингер застенчиво улыбнулась. Гарри посмотрел на слой снега за дверью, медленно накапливающийся на земле. Он положил щеку на колени и посмотрел на Луи. Тот натягивал рукава толстовки на руки, чтобы согреться. Гарри почувствовал прилив нежности. Он пожалел, что не захватил пальто, чтобы отдать ему. — И One Direction, они большие твои поклонники, — сказала Конни по телевизору. — Они самые милые из всех милашек, — сказала Николь. — И это отчасти твоя вина, не так ли? Собрать нашу маленькую группу вместе, когда они не смогли пройти на буткэмп, — Конни подсказала аудитории похлопать ей. — Да, дай пять, сестра, потрясающе. — Не скажу, что это моя заслуга, — сказала Николь, качая головой и улыбаясь. — Ну, я сказала Саймону сделать это, но я не собираюсь брать на себя ответственность. — Это было совместное решение, — сказала Конни, глубокомысленно кивая. — Это было совместное решение, — согласилась Николь. — Когда я сказала Саймону собрать их вместе. — Но они могут быть довольно глобальным явлением, не так ли? — сказала ведущая. — Абсолютно, — сказала Николь. — Пять маленьких Джастинов Биберов. Гарри услышал, как Лиам рядом с ним громко простонал. — Знаешь, — задумчиво произнес он. — Думаю, у меня был роман и с Николь. — Серьезно? У тебя был роман с женщиной, которая сравнивала тебя с Джастином Бибером? — со смехом спросил Хоран. — Есть кто-нибудь, с кем ты не спал? — Я должен был выполнять свои четыреста женщин в год. — Значит, это «нет», — сказал Луи, толкая его плечом. — Вообще-то, — внезапно сказал Зейн, прочищая горло. — Именно об этом мы и хотели поговорить с вами обоими. — Хочешь поговорить о Николь Шерзингер? — спросил шатен, выгибая брови. — Или о фетише Гарри на женщин, которые связаны с Х-фактором? Стайлс рассмеялся. — Нет, — сказал Зейн. — Ну, может быть. Я не знаю. Гарри повернулся к Зейну, но прежде чем он успел поймать его взгляд, Малик опустил взгляд на руки, сложенные на коленях. — В чем дело, Зи? — спросил он. — Ох, — сказал Найл. — Значит, сейчас? — Что «сейчас»? — спросил Луи. — Мы, ээ, — начал Зейн. — Мы втроем говорили о будущем группы, верно? — Лиам взял эту ответственность на себя. — Верно, — внезапно серьезно сказал Томлинсон. — Мы все хотим, чтобы оно было, — сказал Лиам, выпрямляясь. — Да, — сказал Найл. Гарри посмотрел на них троих. Лиам смотрел на него. Найл все еще кивал в знак согласия. Зейн все еще смотрел вниз. — Ты хочешь этого, Зейн? — спросил Стайлс. — Несмотря на все, что я сказал тебе вчера вечером? Тот быстро поднял глаза и кивнул. — Ладно, это хорошо? — Гарри потянулся и сжал руку Луи. — Ты ведь знаешь, что мы с Луи тоже этого хотим, да? — Да. Но дело в том, что у нас есть условие, — сказал Пейн. — Условие, — повторил Луи. По телевизору Конни говорила: — А теперь, каждую неделю мы копаемся в прошлом одного из наших участников. К сегодняшнему моменту мы обнаружили, что дома у Шер есть ящики, полные человеческих волос, а у Вагнера есть большая пара бонгов. Что мы узнаем на этой неделе в доме Ребекки Фергюсон? Следите за обновлениями после перерыва. К тому времени, когда молочные фермеры снова начали читать рэп — и, серьезно, сколько они заплатили за эти рекламные ролики? — Гарри начал немного волноваться. Он мог чувствовать, как нарастало нетерпение Луи, и знал, что у него в голове было тоже самое, что и у Гарри, когда он прямо сказал парням: — Мы с Гарри не расстанемся. — Что? — сказал Найл. — Мы бы никогда не захотели… послушай, до этого момента мы даже не думали, что вы вместе. — Но если дело не в этом, то в чем? — спросил Гарри, переводя взгляд с Лиама на Зейна. Малик глубоко вздохнул и, наконец, оторвался от своих рук. — Смотрите, — сказал он. — Мы знаем, что это дерьмовый вопрос. Типа, спрашивать совсем не нормально. Не говоря уже о том, чтобы вот так требовать. Это делает нас такими же плохими, как они. — Но другого выхода у нас нет, — закончил Лиам. Луи нетерпеливо перебил их: — Просто продолжайте, ребята. — Нам нужно, чтобы вы вышли из шкафа, — сказал Зейн. Гарри в шоке уставился на него. — Нам нужно, чтобы вы оба вышли, — повторил Малик, на этот раз твердо глядя Гарри в глаза. — Чувак… — начал шатен. Зейн посмотрел на него и продолжил: — Чтобы никто больше не заставлял вас лгать. — Иначе и быть не может, — сказал Лиам. Он умоляюще посмотрел на Гарри. Гарри почувствовал, как его сердце забилось немного быстрее. — Ли, — начал он. — Прости, — сказал ему Лиам. — Я правда хотел бы не говорить этого. — Почему? — спросил Стайлс. — Почему ты думаешь, что должен это говорить? — Гарри, смотри, — сказал Зейн. — Помнишь тот день на «Уэмбли»? Гарри недоверчиво посмотрел на него. — Ты имеешь в виду, потому что я сказал, что все это не случилось бы, если бы я не был геем? Поэтому ты это делаешь? Даже я понял, что это не так, как только услышал свои слова. Он почувствовал, как Луи положил руку ему на плечо. — Нет, не поэтому. Ну, частично. Просто… — Зейн посмотрел в потолок и глубоко вздохнул. Он выглядел очень молодым, но решительным. — Дело в том, как мы узнали, что ты рассказываешь историю неправильно. И мы знали, потому что это не имело никакого смысла. — О чем ты говоришь? Их прервали крики возбужденных детей по телевизору. Гарри увидел молодого человека перед камерой в Ливерпуле. — Это Элли, а это Оливер. Я Мэтт, брат Ребекки. Заходите, я вам все покажу. — Гарри, когда ты пришел сюда, как ты планировал все исправить? — Ты имеешь в виду, когда я проснулся, переместившись назад во времени на восемь лет, и упал с кровати? У меня не было плана, — сказал Гарри. — Я с самого начала не думал, что это реально. А вы бы поверили? — Но ты сделал это. Твой план был держаться подальше от Луи, помнишь? — сказал Найл, и это прозвучало немного обиженно. — Ну да, — сказал он. — Помнишь, как ты избегал его, когда рядом была камера? — продолжил Хоран. — Мне даже пришлось спросить тебя, не боишься ли ты, что люди подумают, будто тебе нравятся парни. До тех пор ты казался хорошим парнем, но у нас могли возникнуть проблемы, если бы оказалось, что ты… — Да, Найл, я помню тот разговор. — Ну, я не… что ты сказал Гарри? — потребовал Луи. — Потом расскажу, — сказал Гарри. — К чему вы клоните, ребята? — Э-э, к этому, вообще-то, — сказал Лиам. — Что я гомофоб, — решительно сказал Стайлс. — Нет, — запротестовал Лиам. — Никто так не думает. — Просто, ну, есть и другие вещи, о которых ты мог подумать, — сказал Зейн. — С самого начала ты мог отказаться лгать? Или не подписывать контракты, в которых говорилось, что ты никогда не сможешь выйти из шкафа? Или, например, ты продолжаешь говорить, что в бойз-бэнде не может быть геев… Ну, тогда не будь в бойз-бэнде. Но вместо этого ты просто решил держаться подальше от Луи. — Не то чтобы я не думал обо всем этом, — сказал Гарри. — Я не дурак. Я просто не хотел портить все это для Луи или остальных ребят. — Но никто из нас этого не хочет, — вмешался Лиам. — С тем, как все сложилось в будущем, — он посмотрел на Луи, — или что Саймон делал с Луи? Оно того не стоит. — Но есть и другие способы, — начал Гарри. — Но есть ли они на самом деле, Гарри? — сказал Луи несколько громче. Тот удивленно повернулся к нему. — Смотрите. — Шатен посмотрел на других парней. — Я не говорю, что мне нравится, когда мне ставят ультиматум, когда мы просто могли обсудить это, но… — Ты имеешь в виду дискуссию, которая у нас была в начале, когда ты сказал нам, что Саймон собирается выключить твой микрофон, потому что он думал, что ты гей? — спросил Зейн, и в его голосе слышалось больше, чем просто обида. — За исключением того, что мы не обсуждали это, не так ли? Потому что ты никогда не говорил нам. — Ну, учитывая то, как вы, ребята, отреагировали на это, я был прав, не так ли? — сказал Томлинсон. — Мы заслужили выбор, — сказал Найл, упрямо выпятив челюсть. — И ты никогда не собирался нам его давать, — сказал Зейн. — Значит, ты собираешься сделать то же самое? — потребовал Луи. — Это наша жизнь, приятель… — Это не только твоя… Лиам вскинул руки и громко сказал: — Парни, — Зейн и Найл замолчали и посмотрели на него. — Вы оба пропустили тот момент, когда Луи согласился с нами? Или вы предпочитаете продолжать спорить? На мгновение воцарилась тишина, когда они, кажется, это осознали. Гарри посмотрел на Луи. — Вы согласны? — спросил Гарри. Луи наклонил голову. — Я думал, что так было некоторое время, Хаз. Я думал, ты тоже так думаешь, — он посмотрел на него. — Неужели нет?  — Я… — Гарри закусил губу. — Понятия не имею. Но, Лу, ты правда не против выйти? Вот так просто? Ты никогда даже… я имею в виду, Джей даже не знает. — Ну, было бы неплохо намекнуть маме, — сказал Томлинсон. — Но ее любимые твиты об этом парне по имени Ларри, поэтому я не думаю, что все пройдет слишком плохо. — Не будет, — сказал ему Гарри. — Я обещаю, что этого не будет. Луи наклонился вперед, немного ближе к нему. — Гарри, когда мы вчера разговаривали, я не просто сказал «да» тому, чтобы поцеловать тебя на лестнице — как бы мило это ни было, по крайней мере, пока не пришла твоя мама, — сказал Луи, слегка улыбаясь. — Но ты сделал все возможное, чтобы нарисовать довольно мрачную картину того, какой будет твоя любовь. Я говорил «да» всему этому, ты знаешь. Гарри посмотрел ему в глаза. Луи пристально смотрел на него — может быть, немного нервно, но спокойно. Стайлс знал, что их восьмилетняя смена ролей должна заставить его усомниться в том, что этот мальчик, которому еще не исполнилось девятнадцати, может означать что-то подобное. Но еще он смотрел на человека, который точно в таком же возрасте знал цену и тоже решил любить его. А потом был целиком и полностью предан ему в течение многих лет, пока… ну, пока Гарри не сказал ему остановиться. Он не собирался притворяться, что Луи не знает, что говорит. Поэтому он просто моргнул, прогоняя влагу, угрожающую подступить к глазам, и кивнул. Он встал и пошел к двери. В телевизоре Конни кричала: — Это наши Хtra Эксперты, ура! Кстати, Брайн, поздравляю. Удивительная хореография и режиссура для всех выступлений на этой неделе. Гарри сжал пальцами нижнюю губу, наблюдая за снежинками, падающими вниз в оранжевом свете прожектора. — Ты можешь сказать нам, чего нам ожидать на следующей неделе? — Могу… Но я потеряю работу, — услышал он голос Брайана с отчетливым американским акцентом. На заднем плане смех. — Что я могу сказать, так это то, что одна из двух песен, которые они будут петь, определенно будет веселой, веселой песней, поэтому на следующей неделе я получу пять больших выступлений, и это делает меня очень счастливым. Наконец, Стайлс повернулся к другим парням, которые все это время молчали, и сказал: — Я не говорю, что не хочу сделать каминг-аут. Ну, я провел годы, фантазируя о том, как это будет, понимаете? Луи неуверенно улыбнулся ему. — Вы должны знать, что это может не сработать, — сказал он им. — Мы знаем, что будет сложнее, — начал Лиам. — Это может занять больше работы… — В прошлый раз у нас отняли почти все, Ли, — сказал Гарри. — Ты слышал, что я сказал тебе вчера вечером. В ближайшие пять лет вам, ребята, не хватит времени, чтобы отдать больше, чем вы уже отдали. — Может быть, мы не так успешны, но… — Но есть группы, с которыми это сработало, — настаивал Хоран. Гарри покачал головой. — Нет. Нет, Ни, — он попытался сказать это как можно мягче. — Нет, если мы говорим о больших бойз-бэндах. — Но 'Westlife'. — Не с 'Westlife'. И, прежде чем ты скажешь, не с 'N'Sync'. И не с 'Boyzone'. И уж точно не с 'New Kids on the Block', — сказал он ему. — То, о чем ты говоришь — это один гей, вышедший из шкафа спустя годы после того, как группа уже сделала это. Мы говорим о двух геях в новой группе. Два мальчика в отношениях друг с другом. Он оглянулся на остальных. — Послушайте, в One Direction, которые три ночи подряд распродали все билеты на «Уэмбли», мы сидели в шкафу с запертой дверцей. Он засунул руки в карманы толстовки. — Если мы сделаем это, мы не будем ими. У нас все может быть хорошо, но мы никогда не ворвемся в Америку, никогда не будем играть на стадионе. Или у нас может не получиться. Мы можем даже не пройти тур X-Фактор. Через несколько месяцев вы можете снова выбрать школу, а потом пойти в колледж с мыслью о том, что вы могли бы стать частью самого большого бойз-бэнда в мире. — Никто из нас и представить себе не мог, что окажется чем-то настолько масштабным. Это ты начал говорить о 'Beatles', приятель, — сказал Зейн, прислоняясь к стене. — Ты же знаешь, Луи прослушивался не первый год. Типа, он ожидал пройти? И разве в этот раз Лиам не был счастлив пройти в судейский дом? И я бы проспал прослушивания, если бы мама не вытащила меня в машину. Возможно, я был бы просто благодарен за лишний час в постели и никогда бы не узнал, что все это возможно. Гарри не знал, что на это ответить. По телевизору Конни говорила: — Спасибо за это, Кэти. Очень мудрые слова. Конечно, Кэти была не единственной, кто оставил нас сегодня. Еще мы должны достойно проводить Вагнера! — Ты не можешь знать, что мы не сможем это сделать, — наконец сказал Лиам. — Все вполне возможно. Нашим фанатам может быть все равно. — И если некоторые из них не хотят слушать нашу музыку, потому что вы геи, мы не хотим, чтобы они были нашими фанатами, — добавил Зейн. — Кажется, некоторые определенно об этом мечтают, — сказал Найл. — У нас есть все эти шипперы, помните? И все они сидят и пишут на различный форумах с тех пор, как на сегодняшнем выступлении Луи спел тебе. — Найл прав, — сказал Лиам. — Вы с Луи, наверное, были бы сейчас в трендах Твиттера, если бы люди договорились об общем теге. — Думаешь, Гарри всего этого не знает? — скептически сказал Луи. — Надо отдать парню должное. Он точно знал, что делал прошлой ночью, вплоть до повязки на голове. —  Да, — сказал Гарри. Он посмотрел на Луи. — Конечно, знал. И фанаты — ну, некоторые из них будут поддерживать, определенно. Некоторым может быть все равно. Некоторым будет не все равно. Но дело не в них. — Все зависит от руководства, — закончил за него Луи. Стайлс кивнул и закусил губу. Он предположил, что если бы сейчас кто-то это и понял, то это был Луи. — Ребята, вы знаете, что в прошлый раз, например, весь первый год существования группы, люди говорили, что Луи был худшим певцом в группе? — Что? — спросил Зейн. — Фанатам нравится голос Луи. Они продолжают писать о нем, — сказал Лиам. — Не представляю, как бы мы звучали без него. Гарри поймал взгляд Луи. — Мы будем звучать по большей части как до 'Total Eclipse of the Heart', — сказал он. А затем добавил: — Честно говоря, думаю, было трудно сказать, как кто-либо из нас звучал со всем этим автотюном, который они тогда наложили. На самом деле, с тех пор наши наушники улучшились? Потому что… — он вовремя спохватился. — В любом случае, дело в том, что его микрофон был выключен так давно, что вы едва могли слышать его большую часть X-Фактор, а затем у него едва ли было соло в нашем первом альбоме. Нельзя полюбить чей-то голос, когда не слышишь, как он поет, верно? — И это Саймон выключил микрофон, — медленно сказал Лиам. Гарри кивнул и сказал: — Так что, да, фанаты должны любить нас, чтобы это сработало. Но это звукозаписывающие лейблы, менеджмент и пиарщики должны инвестировать в нас. И они все еще управляются стариками. — Как Саймон Коуэлл, — сказал Найл. — И многие другие, — сказал Гарри. — И, ну, Луис Уолш управлял 'Westlife' и 'Boyzone', верно? А теперь он сидит за столом судей последние два месяца, говоря нам, что мы можем стать следующим большим бойз-бэндом Британии. Но, знаете, раньше он говорил, что не подписал бы контракт ни с Фихили, ни с Гейтли, если бы знал, что они были геями. Так что… — И что это значит? — через минуту спросил Луи. Гарри пожал плечами и сказал: — Это значит, ребята, что если мы сделаем это вы все можете закончить выключенными микрофонами. — Если микрофон Луи выключен, я не хочу, чтобы мой был включен, — без колебаний сказал Найл. — Я тоже, — сказал Зейн. Лиам скрестил руки на груди. — Это мы придумали, помнишь? Мы просто будем работать над тем, чтобы звучать громче. — Петь с «поддержкой», — сухо сказал Малик. — Сандип в любом случае все время говорит мне это делать. Гарри посмотрел на Луи, который выгнул брови и пожал плечи. — Спасибо всем нашим замечательным гостям. И, конечно, вам за то, что вы смотрите и звоните со своими вопросами, — сказала Конни из телевизора. — Только подумайте, в это время на следующей неделе мы будем знать, кто в финале. Убедитесь, что вы с нами, пока! Когда они, наконец, вернулись в дом, Луи взял большой конверт с одной из стопок одежды на нижней койке. — Это то, что принесла тебе мама Гарри? Что это? — с интересом спросил Найл, глядя через плечо, как Луи вытаскивал из него пачку бумаги. Шатен кивнул, а затем посмотрел на Гарри. — Вот, милый, это твое. — Что бы моя мама не принесла тебе… — он замолк и, прищурившись, посмотрел на верхнюю страницу. Я понимаю, что меня рассматривают в качестве участника Седьмого Сезона телевизионной программы под названием «Х-ФАКТОР», включая, но не ограничиваясь, процессами интервью, прослушивания и исключения… Это всего лишь одна страница, спереди и сзади, мелким шрифтом. Она немного помялась по краям. Гарри до сих пор помнит, как цеплялся за него, когда они часами стояли в очереди перед Манчестер Ареной. Вверху написано «Соглашение на Прослушивание Седьмого Сезона Х-ФАКТОР». Он молча протянул ее другим парням. Следующий пакет документов — «Соглашение на Участие в Седьмом Сезоне Х-ФАКТОР» — на несколько страниц длиннее. Он также передал их и посмотрел на последние несколько документов — «Соглашение на Седьмой Сезон Х-ФАКТОР». Оно как минимум вдвое толще. Он пролистал его, глазами задерживаясь на отдельных словах: Согласие на Подчинение… Фотографии, кино -, аудио-и видеозаписи… Скрытые и незаметные камеры… Разлука с семьей и друзьями… Психические и физические нагрузки… Фальсификация… Дисквалификация… Принятие риска… Возмещение… Безусловные и безотзывные права… ITV… ООО «Syco Entertainment»… ООО «Sony Music»… ООО «Modest! Management»… Саймон Коуэлл… Гарри Эдвард Стайлс. Гарри Эдвард Стайлс. Дата рождения: 1 февраля 1994 года Город Прослушивания: Манчестер Дата Прослушивания: 10 Июля 2010 Под всем этим были юные, еще не совершенные закорючки подписи шестнадцатилетнего Гарри Стайлса. Затем более изящные изгибы имени матери и дата, 30 сентября 2010 года. Он посмотрел на Луи и остальных парней. — Я уже и забыл, как давно мы заключили эти контракты, — сказал Зейн, возвращая один из них Луи. — Вы когда-нибудь читали его? — спросил Лиам. — Я не понял бы и половины слов, даже если бы попытался, приятель. — Я собирался подписать, несмотря ни на что, так что неважно, что там было написано, — сказал Найл, пожимая плечами. — А я подумал, что мои родители не подписали бы, если бы в этом было что-то плохое, — сказал Лиам. — Честно говоря, я тоже никогда их не читал, — сказал Гарри. Он передал Луи те бумаги, что держал в руках. — Робин, может, и помог моей матери просмотреть его, но я не думаю, что кто-то из них действительно знает, что здесь. — И что там? — спросил Зейн Томлинсона. — Думаешь, я знаю? — Луи посмотрел на контракты в своих руках. — Я только что провалил экзамены, ребята. Возможно, я был единственным из нас, кто не нуждался в родительской подписи, но я все равно просто подписал, где сказано. На мгновение воцарилась тишина, пока шатен запихивал все обратно в конверт. — Знаете, — сказал Гарри. — Это тот тип мышления, который дает вам обязательство выпустить пять альбомов за пять лет и столько гастрольных дат, сколько они смогут втиснуть между ними, — он нахмурился. — Плюс четыре аромата, три книги и фильм, который нужно рекламировать. И несколько недель с Тейлор Свифт, что никто ни за что и никогда не позволит вам забыть. — Мне нравится Тейлор Свифт, — добавил Найл. — Тогда на этот раз мы позволим ей посвятить тебе альбом, — сухо сказал Гарри. — На этот раз? — спросил Луи. — Значит, мы делаем это, Кудряшка? Гарри посмотрел на него, а затем оглянулся на других мальчиков. Он засмеялся, качая головой. — Боже, я действительно понятия не имею, сработает ли это, — сказал он. — Но хочешь узнать? — спросил Луи, играя бровями. —  Я… — Пойдешь с нами, будешь геем в бойз-бэнде? Гарри посмотрел на парней, наблюдающих за ними, и, наконец, встретился взглядом с Луи, голубым, полным надежды, с морщинками по краям, как будто он уже знал ответ и просто ждал, когда Гарри его скажет. — Да, — сказал он и улыбнулся. — Вроде как да.