Monochrome

После разговора со Слагхорном девушка чувствовала себя несколько вымотанной морально, поэтому по дороге в гостиную лишь с наслаждением представляла, как заберется в глубокое кресло, стоящее поодаль ото всех, и проведет этот вечер напару с Бильбо Бэггинсом и описанием его невероятного приключения. Коридоры уже успели опустеть, и лишь тени от настенных факелов причудливо играли по каменным стенам замка, вторя продувающим помещение ветрам. Уайт замерла перед тупиком в конце одного из переходов подземелий, чтобы назвать пароль. Серые камни один за другим стали расходиться в сторону, словно круги по воде, и вот уже Меган переступила порог гостиной, наткнувшись на кучку девочек-первокурсниц и насупленного Розье, осознавая, что мечты о спокойном вечере с книжкой в руках можно смело отметать. Присмотревшись к собравшимся, Меган заметила, что у двоих девочек подпалены кончики волос, а глаза их покраснели от слез и вместе с тем были полны гнева и обиды. — Что случилось? — несколько устало спросила девушка, сложив руки на груди. — Эта… эта… — начала одна из первокурсниц. — Психичка! Взяла и подожгла наши с Мартой волосы. Ненормальная. Ее подружка, видимо, та самая Марта, активно закивала головой в знак согласия. Уайт, еле заметно вздохнув, направила обеих пострадавших в сопровождении находящейся в этот момент поблизости Беатрис к мадам Помфри, где им могли восстановить подпаленные локоны, а заодно дать что-нибудь успокаивающее. Остальные первокурсницы были отправлены по комнатам, и в итоге она осталась наедине с Розье и любопытными взглядами выполняющих домашнее задание в гостиной слизеринцев. — Кажется, я и так знаю, кто это сделал, — отмахнулась Уайт, стоило Эвану начать что-то говорить. — Они хоть рассказали, что произошло? — Какая разница? — презрительно скривился парень, однако продолжил: — Девчонка переходит все границы, и я собираюсь рассказать обо всем Слагхорну. — Вот только если мы с этим хотя бы не постараемся разобраться самостоятельно, разве не поставит он вопрос о нашей некомпетентности? — заметила Меган. Розье нахмурился и прикусил внутреннюю сторону щеки, раздумывая над словами девушки: терять должность старосты ему уж точно не хотелось. Спустя пару мгновений он, видимо, принял окончательное решение и подозвал еще одну первокурсницу, которую Уайт до этого не замечала. Меган уже хотела задать вполне резонный вопрос, почему же та не отправилась в свою комнату, как Эван жестом попросил ее молчать. — Она соседка этой троицы, — пояснил он Меган, а после обратился уже к неуверенно мявшейся свидетельнице. — Будь добра, расскажи, что случилось, и почему ты отказалась возвращаться в комнату. — Марта с Рэйчел решили подшутить над Джонс и облили всю ее постель чем-то вонючим, оно еще и никак не поддается заклинаниям, — поморщилась первокурсница. — Когда та пришла, они начали спорить, и Фиби использовала какие-то чары, чтобы волосы этих двоих загорелись. — Значит, — решила уточнить Уайт, — в комнате так и остался беспорядок, и ты не хочешь туда идти? Темноволосая девчушка кивнула, и Меган вдруг поняла, что так и не узнала ее имени. — Как тебя зовут? — поинтересовалась девушка. — Сьюзен Голдштайн, — представилась она, слегка недоуменно склонив голову набок, а затем, поняв, что от нее больше ничего не требуется, направилась в сторону кресел, напоследок бросив Уайт в пол голоса: — Марта с Рэйчел первыми начали ее задирать. Стоило Сьюзен уйти, как Меган в ожидании посмотрела на Розье, гадая, что же он решит. — Вражда внутри факультета строго запрещена, — напомнила ему Уайт, и парень лишь махнул рукой, мол, делай как знаешь. — Я прослежу, чтобы все трое понесли соответствующее наказание, а ты пока найди грязнокровку, если только у тебя каким-то чудесным образом получается это делать, — Эван на секунду замер, что-то обдумывая, а затем добавил: — и неплохо было бы направить в комнату домовиков. Меган согласно кивнула и решила начать с последнего, чтобы дать девочке время успокоиться. Проще всего домовика можно было найти именно на кухне, ведь те не любили попадаться на глаза студентам без лишнего повода. От гостиной Слизерина до кухни было недалеко, поэтому вскоре, пощекотав грушу на натюрморте, девушка прошла через тайный проход и оказалась окутана жаром печей и множеством ароматов различной еды, часть которой осталась после ужина. Вокруг грудились горы блестящей в свете свечей посуды, на полках вдоль стен лежала различная кухонная утварь вперемешку с продуктами, а посреди помещения, на тех же местах, что и в Большом зале, стояли четыре факультетских стола, с которых еда и попадала наверх. Домовые эльфы тут же устремили на нее взгляд и приблизились к девушке: лысые, с большими, напоминающими крылья летучих мышей ушами и одетые в потрепанные тряпицы. — Студенту что-то надо? — спросила эльфка с большими бирюзовыми глазами и окутанная темно-красной тканью, выйдя чуть вперед. — Хуки помочь. — Да, в одной из комнат устроили беспорядок, не могла бы ты прибрать? Заклинаниями это не убрать. Глаза Хуки засияли, словно тысяча огней, стоило девушке попросить ее о помощи, а уж когда Уайт упомянула, что без нее им не справиться, то и вовсе часто закивала, выражая тем самым свое согласие, не сводя сияющего счастьем взгляда с Меган. Девушка криво улыбнулась в ответ, со смутной тоской понимая, насколько домовые эльфы привязаны к волшебникам, относящимся к ним, в свою очередь, как к вещам. Прежде чем эльфка исчезла, трансгрессируя, Уайт окликнула ее, прося перенестись вместе с ней, чтобы лично засвидетельствовать весь масштаб беспорядка. Хуки протянула ей маленькую ручку, чтобы Меган ухватилась за нее, а после девушка почувствовала, как ее живот словно подхватил невидимый крюк, утягивая в нужном направлении, а мир завертелся кругом яркими пятнами, смешавшись. Однако уже спустя пару мгновений она стояла посреди спальни девочек, а в нос тут же забился мерзкий запах тины и навоза, исходящий от перепачканной в чем-то зеленовато-буром кровати как раз напротив нее. Сьюзен тонко вскрикнула, не ожидая появления посторонних и с ногами взобравшись на кровать, стоило Меган и Хуки появиться посреди помещения. Эльфка подошла к постели и, щелкнув пальцами, убрала неприятную массу с нее, а Уайт в свою очередь прогнала щекочущую чуткое обоняние вонь, с досадой вспомнив, как в свое время ей не удалось так просто избавиться от, видимо, традиционной порчи вещей в чем-то неприятный. — Хуки может идти? — домовиха вновь обратила на девушку взгляд огромных на маленьком лице бирюзовых глаз. — Как я смогу тебя позвать при необходимости? — отвлекаясь от мыслей, спросила Меган. Хуки просияла, поняв, что может еще раз пригодиться студентке, а Уайт внутренне скривилась от собственных слов. — Мисс может просто позвать Хуки, и Хуки придет, — приосанившись, сказала домовиха, после чего девушка кивнула, поблагодарила ее за помощь, и та с громким хлопком исчезла. — Прости за беспокойство, — обратилась Уайт уже к Голдштайн, на что девочка лишь покачала головой. — Если вы ищите Фиби, то она может быть в туалете Плаксы Миртл, — вдруг сказала Сьюзен, неуверенно перебирая пальцами юбку. — Спасибо, — Меган покинула комнату, размышляя: она много раз слышала об этом месте буквально ото всех вокруг, однако ей вполне хватало того же Пивза, который был абсолютно неуправляемым полтергейстом, да и остальные, даже самые мирные приведения навевали на нее легкий ужас, несмотря на то, что она привыкла к ним, проучившись в Хогвартсе вот уже пять лет, так что лишний раз сталкиваться с буйной неупокоенной душой не хотелось. Однако выбора особо не было, и вот уже Меган стояла перед входом в туалет для девочек, который и выбрала своим пристанищем Миртл, отчего тот оказался уже много лет заброшенным. Плиты из серого камня на стенах уже слегка обкрошились, где-то даже успели покрыться плесенью, а некогда, должно быть, изящные мраморные умывальники, потеряли свою прежнюю красоту, и все помещение так и говорило о своей запущенности, заброшенности. Меган прошлась вдоль ряда кабинок, апатично рассуждая о том, что время близилось к четверти одиннадцатого, а о спокойствии можно было только мечтать. — А я тебя тут впервые вижу, — протянул кто-то тонким девичьим голосом, и Уайт тут же обернулась в поисках говорившего. На одной из перегородок сидела, мотая ногами, девочка лет четырнадцати в школьной мантии и убранными в два хвостика каштановыми волосами. Она разглядывала слизеринку через толстые линзы круглых очков, и если бы свет луны, падающий из окна, не просачивался сквозь ее отдающее синевой тело, Меган могла бы решить, что это обычная студентка Рейвенкло, на что указывал галстук приведения. — А я сюда впервые захожу, — слегка севшим голосом ответила Уайт, теряясь и не зная, как лучше говорить с новой знакомой. — Мне нужно найти одну девочку с моего факультета, может, ты ее видела? — Ну да-а, — гнусаво протянуло приведение, громко шмыгнув, — кому нужна эта Плакса Миртл, все вы либо прячетесь здесь, либо сбегаете с уроков. А я тоже хочу пообща-аться. Девушка замерла в растерянности, глядя, как по лицу Миртл скатываются крупные слезы, пока она их утирает рукавом мантии, визгливо причитая. — Забегают сюда разве что мальчишки-гриффиндорцы,— поделилось приведение с Уайт, — такие милые, особенно один из них. Высокий, красивый, черноволосый, а какой галантный… Бывшая студентка Рейвенкло томно вздохнула, забыв о рыданиях, и уперла подбородок в ладони, мечтательно водя ногами в воздухе. — Но и они перестали ходить, — в голосе призрака послышалась обида, — ни разу их в этом году еще не видела. — Слушай, — Уайт облизала пересохшие губы, судорожно собирая крупицы той важной информации, что можно было выцепить из слов Миртл, — я знаю этого парня. Ты ведь о Сириусе? Хочешь, я попрошу его придти к тебе, если ты мне скажешь, где девочка? Миртл встрепенулась, внимательно посмотрела на неё, словно обдумывая, верить или нет, а после кивнула. — И смотри, не соври, — протянула она, — а то получишь, как и Оливия Хорнби. Меган закивала, не зная никого по фамилии Хорнби, да и не особо интересуясь. Призрак поднялась со своего места и полетела в дальнюю часть туалета, наиболее обветшалую, где, в самой последней кабинке и оказалась Фиби Джонс, впрочем, без следа слез на лице. — Они сами во всем виноваты, — тут же выпалила она, заметив старосту. — Я знаю, и наказаны вы будете втроем, — скорее устало, чем строго, ответила девушка. — И не надо, пожалуйста, о несправедливости. Поднимайся, мы возвращаемся обратно, и да, твоя постель очищена. Джонс надулась, синие глаза сверкнули недовольством, однако поднялась, следуя за Уайт. — Не забудь об обещании, — крикнула им вдогонку Миртл, и Меган лишь махнула, мол, конечно, как иначе. — Знаешь, — замечая сведенные в злости к переносице брови, начала Уайт, — ссоры внутри факультета строго запрещены, и не важно, кто начал первым. Но если вдруг решила мстить, то хоть не позорь славное имя Салазара Слизерина и не попадайся. Фиби в неверии подняла глаза на старосту, что все так же шла вперед, глядя прямо перед собой, словно не только что это сказала. — Разве старосты могут такое говорить? — хмыкнула Джонс, впрочем, несколько приободрившись. — Не понимаю, о чем ты. В конце концов к двенадцати часам студентки были наказаны, получив недельную отработку у Филча и забрав у своего факультета тридцать баллов, выпровожены по комнатам, и Меган наконец опустилась в любимое кресло у камина, ловко отказавшись от компании Розье, ссылаясь на желание почитать перед сном в одиночестве. Однако вскоре рядом раздались шаги, остановившись около соседнего кресла, которое, судя по скрипу пружин, кто-то занял. Уайт лениво приоткрыла глаза, бросив взгляд на подошедшего и выхватив в свете тухнущего пламени задумчивое лицо Регулуса. — Сумбурный денек, а? — несколько устало хмыкнул парень, откидываясь назад, и пряди черных волос упали ему на прикрытые глаза. — Не то слово, — кивнула Меган, повторив его жест. — Если бы не директор, то я бы с удовольствием отказалась от должности старосты. Хотя она дает и неплохие преимущества, вроде авторитета и той восхитительной ванной… — А при чем тут директор? — тут же встрепенулся Рег, приподнимаясь и внимательно вглядываясь в лицо подруги. — Это он настоял на том, чтобы я стала старостой, говорил, мол, пример для подражания и еще много чего, — передернула плечами девушка. — Я… я не знаю, стоит ли это говорить, но тебе никогда он не казался странным? Блэк лишь презрительно фыркнул, а Меган, осмотревшись, воспользовалась чарами против прослушки. — Я имею в виду не безумным, а, скорее, таким, будто он все про всех знает и лишь играет в какие-то свои игры? Регулус внезапно стал гораздо серьезнее, его серые глаза потемнели, став почти черными, от чего играющее в них отражение пламени придавало его лицу слегка пугающий оттенок. Блэк наклонился вперед, чуть ближе к подруге и заговорил уже без былой расслабленности. — Мэг, этот человек победил темнейшего мага своего времени, он — единственный, кто держит в страхе Темного Лорда. И я сильно сомневаюсь, что эти манеры добродушного мага, на разуме которого явно сказался старческий маразм — это не очередная маска, дабы усыпить бдительность. Никогда, Мэг, — голос парня еле заметно дрогнул, — слышишь, никогда не расслабляйся рядом с ним. Видимо, что-то в выражении лица Уайт здорово напрягло друга, отчего неестественная бледность покрыла его лицо, и он, шумно выдохнув, спросил: — Что произошло? И Меган рассказала, все, до последнего, то, что мучило ее все летние каникулы, то, чем она успела поделиться только с Каллисой, и даже много больше, все страхи и догадки, и под конец ее рассказа Регулус нахмурился сильнее и непрерывно поглаживал подбородок, осмысляя слова подруги. — Я слышал, что он легилимент, причем очень сильный, — задумчиво проговорил Блэк, переводя взгляд на огонь в камине. — А то, что ты рассказала, очень напоминает работу легилимента. Хотя если он так опытен в этом, то почему допустил подобные последствия? Вот что, будь осторожна и старайся никак не показывать, что о чем-то знаешь или догадываешься. Но что же ты такого могла знать… Последние слова Регулус произнес на грани слышимости, спрашивая скорее самого себя, чем сидящую рядом девушку, которая лишь уткнулась в колени, взобравшись в кресло с ногами. Слизеринец же соединил ладони у лица, напряженно вглядываясь в алые блики пламени, играющие на каменных стенах гостиной, и Меган, присмотревшись к другу, вдруг заметила, насколько сильно он вырос, изменился, насколько взрослым, подернутым пеленой тяжелых мыслей, стал его взгляд, приобретший большую холодность, а брови все чаще оказывались сведенными к переносице. Уайт слегка отстранено размышляла, что, в общем-то, все ее друзья и знакомые сильно изменились за прошедшее время и внешне и внутренне, однако она не обращала на этого должного внимания, как и на то, насколько сильно изменилась сама. Сквозь магическую заглушку не проникало ни звука, и тишина стала неприятно давить, утратив изначального обволакивающего уюта и чувства безопасности, поэтому, взмахнув палочкой, Меган сняла чары, и шелест страниц, скрип перьев вперемешку с разговорами студентов тут же наполнили пространство: даже в столь поздний час оставались ученики, доделывающие уроки в факультетской гостиной. — Кстати, что произошло? — Регулус поспешил перевести разговор в более мирное русло — Конфликт между первокурсницами, — отмахнулась Меган, поморщившись, однако вдруг вполне очевидная, но отчего-то запоздалая мысль посетила её. — Ты знаешь что-нибудь о той новенькой, Фиби Джонс? Блэк недоуменно посмотрел на нее, видимо, не до конца осознавая, к чему этот вопрос, а после в его взгляде промелькнула едва заметная брезгливость. — Не думаю, что ты действительно хочешь рыться во всех грязных тайнах чистокровных семей. — Во-первых, во всех и не хочу, а только в одной конкретной, — начала Уайт, мысленно отметив, что её догадка по поводу каких-то семейных дрязг оказалась верной. — И во-вторых, с удовольствием об этом забыла бы, однако терпеть не могу, когда все вокруг, кроме меня, о чем-то знают, а проблемы решать должна я. Так что будь другом, посвяти, что же такого страшного в происхождении Джонс, и как с этим связаны Берки. — Амадель Берк моя однокурсница, может, знаешь её, — вздохнув, все же заговорил Регулус. — Их семья славится своим талантом в артефакторике, точнее, именно в тёмных артефактах, они действительно лучшие из лучших изготовителей и коллекционеров, а помимо того входят в число «Священных двадцати восьми», и взгляды их схожи с блэковскими. Понимаешь ведь, что это значит? — Тёмная семейка, готовая на что угодно, лишь бы сохранить чистоту крови и свой статус в обществе, — кивнула Меган. — Именно. Это не более, чем слухи и сплетни, коих полно среди чистокровных семей, однако девчонка лишнее подтверждение их правдивости, хоть и сомнительное. Говорят, будто сестра Амадель была сквибом. Пазл в голове старосты почти сложился: удивительная схожесть двух слизеринок, сам факт того, что абсолютно никто не сомневался в статусе крови Джонс. А тем временем парень продолжил: — Сквибов часто прячут всю их жизнь или даже убивают, стоит только родителям узнать, что ребёнок не может пробудить магию. Вот только Диана Берк была слишком мягкой женщиной, а потому не могла допустить такой участи для своей дочери. В итоге её имени никто не знает, нет даже доказательств, что она действительно существовала или существует до сих пор. А тут вдруг появляется девочка, обладающая всеми родовыми чертами Берков, к тому же прекрасно знакомая, судя по всему, с одной из представительниц семьи. «Моя мама была волшебницей. Папа так говорил.» — Но… — голос сел, и Меган пришлось прочистить горло, чтобы говорить дальше. — Но разве они не могут вернуть её в семью? Она же волшебница и их родственница. — Мэг, — Регулус лишь усмехнулся, однако Уайт заметила толику понимания в его голосе, и это утешало, — сам факт её существования — позор для семьи. Берки будут отрицать все до конца, да и лучше ей вообще не мозолить им глаза, а то кто знает… — парень неопределённо повёл рукой по воздуху, решив не заканчивать. — Я… Я пойду, — голос едва уловимо дрогнул, и девушка поднялась, отводя взгляд. — Столько всего, стоит лечь спать. — Всё хорошо? — Регулус приподнялся следом. — Нет, — Меган покачала головой, бросив прощальную улыбку другу. — Но это ничего, я справлюсь, и может однажды привыкну ко… всему. В спальне, окутанной бледной дымкой света, исходящего от тлеющих поленьев, что проникал сквозь заслон печи, все кровати уже были заняты. Как бы домовики не старались, натапливая печи, в комнатах все равно было прохладно, а ледяные простыни и вовсе заставляли зябко ежиться пока не пропитаются теплом человеческого тела. Вязкая дрема накатила на девушку практически сразу, стоило ей опуститься на кровать и взмахом палочки поправить изумрудный полог, оставляя лишь небольшой просвет, через который она видела мирно спящую Каллису, прикроватную тумбу с вазой и неувядающими цветами в ней. Это был один из тех букетиков, что оставлял ей Сириус на прошлом курсе, и в один из дней, наткнувшись на необходимое заклинание, Меган зачаровала цветы так, чтобы те не вяли и продолжали испускать нежный, едва уловимый аромат. История, рассказанная Регулусом, оставила неприятный осадок на душе, хотя девушка и догадывалась о подобном, вот только вместе с жалостью к девочке, отвращением к устоявшимся в магическом мире порядкам, Уайт чувствовала облегчение. Удовлетворение при мысли о том, что ей повезло гораздо, гораздо больше.

***

— Вы же вроде как собирались сбежать из школы? — вопросительно выгнула бровь Меган, слегка понизив тон. Хотя вряд ли кто-то из толпы школьников, в которой Уайт и столкнулась с Джеймсом и Сириусом, когда спешила на урок, мог бы расслышать ее слова, однако в Хогвартсе было предостаточно любопытных любителей сплетен, так что лишний раз рисковать не стоило. — Мэгги-Мэгги, — покачал головой Поттер, с серьезным видом поправив очки, — ты сильно нас недооцениваешь. План составлен и тщательно обдуман, можешь наслаждаться зрелищем. — Надеюсь, без членовредительства? — с сомнением протянула девушка, поудобнее перехватывая сумку. — А вот этого гарантировать нельзя, — Сириус задорно подмигнул ей, растягивая губы в ухмылке. — Не смотри на меня так, ничего чрезмерно опасного. Меган хмыкнула и ускорила шаг, чтобы поскорее выбраться из толпы и попасть в кабинет, где проходил предпоследний в этот день урок — Трансфигурация. Курсе ещё эдак на втором Уайт всерьёз задумалась, кто же решил, что ставить Слизерину парные с Гриффиндором уроки — удачная затея. Нет, разумеется, что у львов, что у змей, были занятия и с другими факультетами, однако количественное соотношение оказывались явно не в пользу последних. Быть может расчёт был на укрепление отношений, этого девушка не знала, но факт оставался фактом: совместных с гриффиндорцами пар с каждым годом стабильно меньше не становилось. Вот и в эту пятницу последними в расписании стояли парные занятия по Трансфигурации, а после и ЗоТИ, разумеется, с теми студентами, что их выбрали, а таких оказалось подавляющее большинство. Стоило только Меган оказаться в кабинете, как Каллиса тут же помахала ей с третьей парты, привлекая внимание: подруга часто приходила раньше, чтобы занять места, пока Уайт разбиралась с нарушителями порядка в коридорах или помогала первокурсникам найти необходимую аудиторию, не заплутав при этом окончательно. К счастью, на выручку частенько приходили привидения и портреты, особенно известный всем в замке сэр Кэдоган, который, несмотря на желание вызвать всех и каждого на дуэль, был достаточно благороден, чтобы оказать помощь детям. Дюран любила частенько подшучивать над Меган, стоило той начать отчитывать очередного хулигана, ведь настоящие нарушители покоя постоянно крутились около девушки, оставаясь абсолютно безнаказанными. Стоило студентам собраться и рассесться по местам, как в аудиторию твердым, быстрым шагом вошла профессор МакГонагалл, замерев возле преподавательского стола и окинув присутствующих строгим взглядом поверх очков с прямоугольной оправой. Меган искренне уважала декана Гриффиндора и вполне оправдано опасалась, ведь человек, способный удерживать самый безбашенный факультет Хогвартса, просто обязан был обладать железным характером. Однако Минерва МакГонагалл поддерживала упорство и интерес к своему предмету, а потому Уайт, довольно талантливой в области Трансфигурации, оказалось легко найти общий язык с профессором. Краем глаза девушка заметила, как Джеймс с Сириусом заняли места ближе к концу кабинета, на парту ближе, нежели Ремус и Питер как, собственно, за ними и водилось, и на лицах их замерло плохо скрываемое предвкушающее выражение. Однако не одна она наблюдала за Мародерами: с первой парты Лили бросила на них быстрый, практически неуловимый взгляд, на мгновение нахмурившись, а вот с самого дальнего места пара черных глаз следила за гриффиндорцами с недоверием и злобой, временами перебегая с парней на рыжеволосую девушку. И брошенный украдкой взгляд не остался без внимания Снейпа, поджавшего тонкие обветренные губы и с еще большей неприязнью посмотревшего на двоих Мародеров. Уайт всеми силами старалась вслушиваться в объяснения учителя, однако ожидание обещанного побега с урока не давало как следует сосредоточиться, и вот, спустя уже половину занятия, в то время, как студенты упорно пытались изменить форму своего носа, шоу началось. Сначала с того места, где сидели Поттер и Блэк, послышался слегка приглушенный шум, который после лишь усилился. Профессор МакГонагалл, отчитывающая Чарли Джонса, который наколдовал себе пятачок вместо заданного изменения формы, и в то же время пытавшаяся вернуть лицу парня первоначальный вид, посмотрела в нужную сторону, прищурившись. — Что у вас происходит, Поттер, Блэк? В тот же миг оба факультета повернулись в сторону нарушителей порядка, с интересом наблюдая, как те машут руками, будто отгоняя какое-то насекомое, а сидящие рядом девушки с Гриффиндора, пискнув, отбежали в сторону. С выражением искреннего недоумения вперемешку с досадой, Сириус громко ответил: — Мэм, здесь откуда-то взялась докси. — И откуда же она, позвольте узнать, могла здесь появиться? — Профессор вскинула брови, однако ближе не подошла. Блэк уже было начала ей что-то объяснять, как Джеймс, полузадушено захрипев, вдруг схватился за начавшее раздуваться лицо, и часто-часто задышал, словно ему резко стало не хватать воздуха. Недоумение на лице его товарища тут же сменилось ужасом, когда Сириус с отчаянием воскликнул: — О нет, докси укусила Джима! — эмоции на лице Блэка выглядели настолько искренне, что не знай Меган о плане, то точно бы поверила в страх парня за жизнь друга, а так лишь едва слышно прокашлялась, сдерживая смех, отчего словила недоуменный взгляд Каллисы. «Вот ведь королева драмы». МакГонагалл также не спешила проникаться к происходящему доверием, однако Поттер стал медленно синеть, причем, явно не от нехватки воздуха, и профессор махнула на обоих рукой, позволив Сириусу проводить пострадавшего к мадам Помфри, а Уайт пообещала себе узнать, какими заклинаниями или же зельями воспользовались товарищи. Ремус с Питером спокойно наблюдали за этим шоу, едва заметно улыбаясь. И все же практически незаметное волнение неприятно царапало сердце, напоминая, чем обернулась поездка в прошлый раз. — Не выглядела ты сильно обеспокоенной, — заметила Дюран, когда они вдвоем пробирались сквозь людской поток кабинету ЗоТИ. Меган лишь пожала плечами, зная, что Каллиса не станет настаивать на развитии темы, если она не поддержит разговор, за что и любила подругу. Девушка, заметив ее неразговорчивость, тут же переключилась на другую тему: предстоящий урок. В просторном помещении, где и проходили занятия, парты оказались сдвинуты в одну кучу у дальней стены, а шестикурсники столпились посреди опустевшего пространства, ожидая объяснения от профессора. Бартлей не заставил себя ждать и, зайдя с обворожительной улыбкой в идеально подобранной одежде и уложенными волосами под тихий вздох девушек с обоих факультетов, остановился перед студентами, едва заметно перекатившись с пяток на носки начищенных кожаных туфель. — Добрый день, — мужчина окинул быстрым взглядом всех присутствующих, ненадолго замолчал, словно что-то про себя решая, а после продолжил: — Я подумал, что стоило бы сделать небольшой перерыв в теории и попрактиковаться. Профессор Флитвик сказал, что дуэльный клуб у вас так и не возобновили после одного инцидента, поэтому предлагаю раз в несколько уроков проводить небольшие дуэли, заодно изучим новые заклинания. Сегодня пока ничего нового не будет, посмотрю, что вы умеете. Никаких возражений? Гриффиндорцы радостно загудели, одобряя идею, слизеринцы же новость приняли с несколько меньшим восторгом, однако все лучше долгих лекций о Непростительных. Кивнув, профессор попросил студентов разбиться по парам, пока что кто как хочет, и достать волшебные палочки. Каллиса досадливо поморщилась: она была из числа тех учеников, что предпочитали теорию или же занятия, не требующие физической активности, и фаворитами ее являлись Зелья с Чарами. К тому же Дюран прекрасно знала, что подруга гораздо более сильна в дуэлях, но все же никогда не стремилась развиваться в данном направлении. Приметив Алису Гринграсс, что лишилась своей постоянной напарницы, когда та попала в Больничное крыло, Каллиса направилась к ней, извинившись перед Меган напоследок, на что та лишь махнула рукой, понимая причину подобного поступка. В итоге, когда практически все разошлись по парам, Уайт оставалось лишь встать напротив Чарли Джонса, чей нос все еще отдавал розовым после неудачной трансфигурации. Тот был довольно добродушным, пусть и несколько легкомысленным, поэтому новую напарницу воспринял спокойно, лишь несколько вяло улыбнувшись ей, на что Уайт ответила вежливым кивком головы. — Встаньте напротив друг друга, — принялся говорить Бойл. — Поклонитесь. Хорошо, а теперь поднимите палочки и насчет три начинаем. Раз… Меган вскинула палочку, сосредоточившись на противнике, и Джонс сделал тоже самое. «Главное — четко произнести заклинание и ясно представить желаемый результат.» — Два и три! Стоило профессору произнести последнюю цифру, как кабинет наполнился громкими выкриками и всполохами магии. Четким взмахом руки Уайт отправила своего оппонента назад, пока тот не успел сориентироваться. — Невербальная магия? — удивленно воскликнул Чарли, стоило девушке его расколдовать. — Круто. Меган пожала плечами, вернувшись на исходную позицию и наблюдая, как Бартлей Бойл ходит от одного студента к другому, расколдовывая или давая советы. Почти в самом конце он подошел к их паре, улыбнувшись Уайт. — Впечатляющие результаты, мисс, — похвалил ее профессор, а после обернулся к Джонсу. — А какое ты собирался использовать заклинание? — Экспеллиармус, сэр, — ничуть не огорчившись, ответил Чарли. — В следующий раз попробуй чуть быстрее, — посоветовал Бойл и отошел к следующим. Спустя половину занятия Джонс смог лишь раз обезоружить Меган, явно проигрывая в скорости и опыте: природным талантом Уайт в боевой магии не обладала, однако практика и упорный труд давали свои плоды, и вскоре невербальная магия была ей хорошо освоена, вместе с умением реагировать как можно быстрее, да и в спаррингах с Блэком приходилось гораздо труднее. И все шло довольно неплохо, пока заклинание Мальсибера «случайно», как тот утверждал, не попало вместо Снейпа в гриффиндорца неподалеку. В итоге дуэль превратилась в нечто сумбурное: некоторые представители обоих факультетов вместо оппонентов бросались заклинаниями в однокурсников. Эванс, как староста, старалась вмешаться и сделать замечание, однако среди слизеринцев авторитета она не имела, а гриффиндорцы не могли терпеть нападки, Люпин же извиняюще пожимал плечами в ответ на возмущенный взгляд Лили, понимая, что толку от него мало, да и старосты другого факультета не предпринимали попыток что-либо изменить. Стоило профессору оповестить об его окончании, Меган помахала Каллисе, бросив на прощание, что подойдет в гостиную чуть позже, а затем стала активно пробираться сквозь толпу студентов, ища макушки Питера и Ремуса. Выцепив их кое-как взглядом, девушка тут же поспешила схватить стоявшего ближе всех Ремуса, шепнув, что им нужно поговорить. Они с трудом шагали против людского потока, однако вскоре учеников стало меньше, а после и вовсе коридоры опустели, и лишь гулкое эхо шагов отражалось от стен, да портреты продолжали переговариваться между собой, не давая тишине воцариться в помещениях замка. — Они все-таки убежали, — вздохнул Люпин, констатируя вполне очевидный факт, на что Питер лишь едва заметно кивнул, размышляя о чем-то своем. — Жалеешь, что не отправился с ними? — выгнула бровь Меган. — Ага, а то мне прошлого раза не хватило, — фыркнул Ремус и наткнулся взглядом на явно недовольного Петтигрю. — Что-то случилось? — Нет, ничего, — пробормотал Питер, а после уж громче добавил: — Мэг, ты хотела о чем-то поговорить. Питер хотел, искренне хотел рассказать, что его так мучило, высказать свое недовольство, все переживания, однако в последний момент струсил, как было сотни раз до этого, когда друзья начинали обсуждать ту их летнюю поездку, на которой парня не было. Матушка Питера заболела, и он, как единственный, кто у нее был, разумеется остался помогать. Когда его позвали поехать в Лондон, Петтигрю отчаянно хотелось согласиться, вот только он никак не мог оставить мать, поэтому лишь с досадой размышлял, как товарищи веселятся. Развлекаются без него. А потом они еще столько раз обсуждали это, и Питер постоянно в такие моменты ощущал себя лишним, ненужным, и даже обычно чуткая Меган никак не хотела замечать его недовольства. Парень всегда знал, с кем он дружит, понимал, что вечно будет вынужден искать одобрения, получая взамен покровительство и статус участника самой популярной компании Хогвартса. Питер не надеялся, что станет им по-настоящему близок, однако когда его вот так вот забывали, печаль и недовольство росли в нем, вынуждая злиться на всех и каждого, скрывая эмоции под маской застенчивости и неловкости. Ремус не был так популярен, как Джеймс или Сириус, но он был надежным и очень умным, поэтому хоть Питер и держался его, все же не чувствовал себя равным с Люпином, а вскоре и Меган, та единственная, что постоянно поддерживала его, стала частью чистокровного рода, старостой, и просто очень симпатичной девушкой, частенько привлекая внимание мужской половины Хогвартса, а серый и невзрачный Петтигрю словно вмиг оказался еще более незаметным и жалким на фоне товарищей. Разумеется, ни Уайт ни Люпин, не бросали его, не перегибали палку в шутках, как это порой делали Поттер с Блэком, однако и они стали порой вызывать глухое раздражение в душе парня. Нет, он не рвался быть на виду, предпочитая скрываться в тени, в безопасности, но… И это самое, но ставило Питера Петтигрю в тупик. Он просто не знал, чего на самом деле хотел. Углубившись в размышления, Питер упустил вопрос Уайт, и обратил внимание на своих спутников, лишь когда те вовсю обсуждали побег друзей. — Они не говорили, — пожал плечами Ремус, а Меган досадливо поморщилась, снедаемая любопытством, которое могли утолить разве что сбежавшие товарищи. — Думаешь, «Ночной рыцарь»? — Возможно, — кивнул Люпин. — Когда я спрашивал, они лишь обещали рассказать позже. Не доведет эта их жажда казаться самыми умными до добра. Нет, они, конечно, умные, но одно дело быть, а другое всем доказывать. — Чем бы дитя… — Уайт в очередной раз странно выражалась, используя маггловские фразочки, поэтому вдруг запнулась, осознав, а после уже сказала совсем другое: — В общем, пусть развлекаются, пока это максимально безопасно для них и окружающих. Скучающими они меня пугают гораздо больше. — А Сириус не мог забрать свой мотоцикл? — предположил Питер. — Уменьшить с помощью чар размер, вес, и все дела. Ремус и Меган задумались, размышляя над предположением товарища, после чего Уайт согласно кивнула, решив, что это вполне возможно, разве что потребует колоссального магического таланта, да и делать это должен либо взрослый волшебник, либо… — Они могли попросить у кого-то из старших, или рискнуть и заколдовать его у Поттеров, — вторя ее мыслям, кивнул Люпин. — Когда несовершеннолетние колдуют в месте, и без того наполненном магией, и где их точно не застанут магглы, Министерство может не обратить внимание или вовсе не заметить. Тем более в поместье древнего чистокровного рода. — На самом деле это не совсем тот вопрос, который меня волновал. Не знаешь ли ты, Рем, заклинания, чтобы было проще находить одного конкретного студента, не прибегая при этом каждый раз к карте? — Я читал о подобном, — тут же ответил парень, — в библиотеке есть необходимые книги, могу позже передать тебе их список. — Это все из-за той новенькой? — предположил Питер, спеша вклиниться в разговор. — Не проще ли уже оставить все как есть, не будешь же ты бегать за ней до окончания школы? Да и тебе два года осталось. — А я и не собираюсь бегать за ней ежесекундно, лишь не буду пускать ситуацию на самотек, чтобы только в крайнем случае вмешаться, — бросила Меган, слегка удивившись, что именно Питер, который больше всех страдал от издевок, мог такое предположить. — В общем, рада была поболтать, но мне еще кучу дел надо переделать, так что побегу. Всего хорошего. Петтигрю с Люпином махнули руками в ответ, продолжая свой путь в сторону башни Гриффиндора. Уайт развернулась и пошла обратно к лестницам, что оказались неожиданно благосклонны к студентке, отчего та добралась до первого этажа и холла, откуда и можно было дойти до подземелий, в рекордно короткое время. Прикинув, что до ужина еще было больше часа, Уайт замерла, в нерешительности постукивая носком туфли по полу, раздумывая. Все же начало года выдалось выматывающим, а погодка наконец установилась теплая и солнечная, так и маня на улицу. Да и разве может повредить небольшая прогулка? А там можно дойти мимо хижины Хагрида к опушке Запретного леса, обернуться и размяться… Еще недолго помявшись, Меган уверенно шагнула к выходу. Не только же неуемным гриффиндорцам нужны свобода и короткий побег от школьных будней?