***
В жизни есть одна большая несправедливость: все самые радостные ожидания не всегда оправдываются, в отличие от плохих. А Питер Петтигрю мог похвастаться неплохой интуицией, когда это касалось неприятностей. Возможно, дело было в его сильном инстинкте самосохранения. А может просто кто-то, отвечающий за человеческие судьбы, невзлюбил парня. Но когда чутье говорило Питеру: «Жди неприятностей!» — проблемы и впрямь не заставляли себя ждать. После той небольшой по меркам Хогвартса стычки со слизеринцами прошло около двух недель. Пора было забыть об этом недоразумении, ведь студенты Гриффиндора и Слизерина враждовали непрерывно, а пара оскорблений на общем фоне ненависти казались пустяком. Но что-то не давало Питеру забыть последние слова Мальсибера. Он знал — Джеймсу и Сириусу ничего не будет. Просто потому что они слишком сильные. Петтигрю давным давно усвоил простейшую истину: чтобы выжить ты должен быть либо очень силен, либо держаться сильных людей. И слабый Питер дружил с Мародерами. Даже Ремус был силен по-своему, морально. Но не Питер. Поэтому парень старался быть рядом с друзьями как можно чаще. И все шло замечательно вплоть до одного дня. Питер даже не осознал, как это произошло. Просто Джеймс вдруг испарился после уроков, бросив что-то про тренировку. Следом за ним незаметно слинял Сириус, сказав Питеру и Ремусу, что они с Меган договорились встретиться. А потом, по дороге к гостиной, Люпин скорее из вежливости предложил другу посидеть с ним в библиотеке. Но до гостиной оставалось всего ничего, поэтому Питер отказался, прикинув, что вполне сможет добраться без какого-либо риска. И ему не повезло с самого начала: Пивз решил опрокинуть на него мусорную корзину, а после с громким хохотом исчез. Настроение упало ниже некуда, а интуиция говорила, что зря он не согласился на предложение Ремуса. И вот до башни Гриффиндора оставалось пара шагов, как кто-то схватил Петтигрю за плечо и затащил в пустующий класс. Парень от страха и неожиданности не успел даже закричать, как оказался на полу в закрытом классе перед тремя слизеринцами. Теми самыми, с которыми Джеймс и Сириус недавно повздорили. А до этого не раз подшучивали или даже издевались. — Без дружков уже не так весело? — неприятно улыбнулся самый крупный из них, Мальсибер. — Чт-что вам от меня надо? — от страха голос не слушался, срываясь. — У нас к тебе крайне выгодное предложение, — мягко начал Эйвери, присев на стоявшую сзади парту. Питер заметил, что все трое расслабленно поигрывали волшебными палочками, и сглотнул. Он им точно не соперник. — И что за предложение? Все трое переглянулись, усмехаясь. — Нам нужна крыса, — ответил Эйвери все тем же мягким голосом. — Твои друзья здорово поднадоели, и мы бы хотели их проучить. А твоя задача докладывать нам обо всех их планах, и при необходимости устроить встречу. На наших условиях. Ладони Питера и его лицо были мокрыми от пота, в ушах мерзко гудело, но мозг работал на удивление хорошо. Он вдруг вспомнил начало их с Джеймсом дружбы. Тогда Поттер был в его глазах настоящим героем, истинным гриффиндорцем, и Петтигрю мечтал быть похожим на него. — Н-нет, — тихо проговорил парень. — Что-что? — Я не буду крысой, — твёрдо ответил Питер, подняв глаза на обидчиков. — И не предам друзей. — Жаль, — коротко бросил Эйвери. — Но ты ещё передумаешь. Знаешь, использование Непростительных в школе строго отслеживается. А вот огромного количества других, не менее интересных заклинаний, нет. В этот момент Питеру стало страшно по-настоящему. Он осознал, что один, и никто ему не поможет. Но и отступать не собирался. Поэтому попытался выхватить палочку, которую слизеринцы не додумались забрать. Та отлетела практически сразу из-за меткого Экспеллиармуса. А первое брошенное заклинание выбило воздух из его лёгких. Питер не знал, сколько это продолжалось: пару минут или долгие часы. Но когда Кэрроу опустил палочку, сил у Петтигрю не хватало даже на то, чтобы посмотреть в глаза нападавшим. — Видишь, твои друзья не пришли к тебе на помощь, — вновь заговорил Ричард. И его мягкий тон казался Питеру издевательством. — Ты им не нужен. Они бросят тебя при любой удобной возможности. Подумай ещё немного над нашим предложением, и при правильном решении будешь в безопасности. Вскоре Питер понял, что остался в классе один. Ещё спустя какое-то время он сел на каменный пол, с трудом сдерживая слезы. Никогда до этого парень не чувствовал себя таким слабым и ничтожным. Слишком поздно проскользнула мысль, что всего этого можно было избежать, останься он с Люпином. Или обернись крысой, чтобы добраться до гостиной. Вдруг послышался шум с другой части класса, и Питер испуганно дёрнулся, покрепче сжимая палочку. Но вместо новых врагов показалась черноволосая макушка, а затем и её обладательница в мантии с зелёной оторочкой. Она выглядела на курс первый-второй, как решил Петтигрю. — Они ушли? — поинтересовалась незнакомка, оглядываясь. Девочка выглядела слишком спокойной для той, кто застал издевательства. — Ну и чудесно. Ты там жив вообще? Питер кивнул, и девочка подошла к нему. — Ты же вроде со старших курсов, почему не ответил этим троим? — Да что ты понимаешь, — отмахнулся Питер. — Когда моя соседка надо мной издевались, я подожгла её волосы, — спокойно ответила слизеринка, присев на парту и помахивая ногами. — Тогда староста меня отчитала, а потом я забрала кошку соседки и сказала, что если она кому-то пожалуется или ещё раз мне навредит, кошку больше не увидит. Петтигрю вспомнил, как Меган рассказывала им о магглорожденной студентке первого курса, над которой издевались соседки. Тогда ему стало немного жаль девочку, но теперь она его пугала. — Староста сказала, что если хочешь кому-то отомстить, то надо делать это незаметно, — продолжала первокурсница. — Так ты им отомстишь? — Что ты здесь делала? — вдруг спросил Питер. — Тренировалась в Чарах, пока сюда не пришли те трое. А потом спряталась, — ответила ему она, продолжая помахивать ногами. — Они тоже надо мной смеялись, поэтому я могу тебе помочь. — Ты-то? — с сомнением протянул парень. — Моя сестра очень меня любит. Или жалеет. А её семья владеет магазином тёмных артефактов, — Питер вдруг заметил, что глаза девочки были ярко-синими и затягивающими. А ещё пугающими. — Меня зовут Фиби Джонс, кстати. Так что насчёт небольшой мести?***
Несколько дней после произошедшего Питер был как на иголках. Он сомневался в правильности своего решения, вечно вздрагивал и озирался, ожидая нападения слизеринцев, которым Джонс могла все рассказать. Но ничего не происходило, друзьям Петтигрю решил ничего пока не рассказывать. Ему приходилось только ждать, а чего именно — неизвестно. Но вот как-то после ужина Питер шел в сторону лестницы и почувствовал, как в него кто-то врезался. Опустив глаза, парень первым делом заметил синие глаза Джонс и невольно поежился: что-то в девочке его пугало. Она быстро пихнула ему в руки какой-то конверт из плотной упаковочной бумаги, шепнув: — Тебе надо подсыпать содержимое им в одежду или постель, но сам не трогай, если не хочешь проблем. Питер тут же кивнул, засунув конверт в карман мантии. — Не разочаруй меня, — бросила напоследок Фиби, шмыгнув в толпу. На секунду Питеру показалось, что Меган, шедшая неподалеку со своей подругой, заметила их странный разговор, и поспешил пройти вперед. Он знал, что этой ночью ему уже во второй раз в жизни придется идти в одиночку к слизеринцам. Но если когда-то Питер делал это ради подруги, то теперь им руководила жажда мести. На следующее утро за завтраком Петтигрю нетерпеливо ерзал, бросая косые взгляды на стол Слизерина и размышляя: а не обманула ли его девчонка. Он подсыпал странный порошок из конверта в одежду спящих слизеринцев, издевавшихся над ним в тот день, однако ничего не происходило. Но под конец завтрака, когда все начали расходиться, со стороны Мальсибера, Эйвери и Кэрроу послышался шум, а после и громкие крики. Тут же взгляды всех присутствующих обратились к этой троице. А слизеринцы тем временем истошно кричали от ужаса и словно пытались что-то стряхнуть с себя. — Уберите, уберите это! — надрывался Эйвери, падая на пол и катаясь по нему. Его товарищам было не лучше. Сидевшие рядом студенты вскочили, отойдя от кричавших на небольшое расстояние, в то время как старосты наоборот побежали к потерпевшим, стараясь как-то помочь. Но и их разогнали подошедшие учителя. Питер бросил взгляд к другому концу стола Слизерина, где спокойно завтракала одна девочка, и заметил, как та прячет злорадную усмешку за бокалом. Почувствовав на себе взгляд, Джонс посмотрела на Петтигрю, и в глазах ее читалось удовлетворение. В тот момент Питер для себя навсегда решил больше не связываться с этой девочкой. — Что это с ними? — Заинтересованно подался вперед Джеймс. — Бродяга, твоя работа? — Нет, — слегка удивленно отозвался Сириус. — Может это… Но договорить ему не дал громкий окрик профессора МакГонагалл. — Поттер, Блэк, сейчас же в мой кабинет!***
Джеймс яростно пнул алое кресло, стоявшее у камина, после чего со вздохом плюхнулся в него. Мало того, что МакГонагалл до последнего отказывалась верить, что ни он, ни Сириус не причастны к произошедшему за завтраком, так еще и Лили, с которой они только-только начали хорошо общаться, посмотрела на Поттера так холодно, как не смотрела с самого конца пятого курса. И ладно, если бы он и впрямь был виноват, но нет, Поттер держал данное Лили обещание. И попытался рассказать об этом Эванс, но та и слушать не стала. Ладно хоть на них не повесили вину за случившееся учителя. Как сказала сама МакГонагалл, произошедшее было серьезным преступлением, ведь студенты едва с ума не сошли от ужаса, навязанного им проклятием неизвестного происхождения. Слизеринцев Джеймсу жалко не было, в отличие от его репутации и отношений с Лили. — И все же интересно, кто это мог быть, — протянул севший рядом Блэк, закуривая. Студентов в гостиной почти не было, поэму замечание ему никто сделать не мог. — Не то слово. Питер сглотнул, раздумывая. Они все равно однажды узнают, это неизбежно. Лучше пусть он сам расскажет обо всем. А заодно и об издевательствах, тогда друзья точно его поймут. — Это был я. И тут же взгляды Сириуса, Джеймса и Ремуса оказались направлены в его сторону. — Серьезно? — Блэк недоверчиво прищурился. — Да, но мне немного помогли… В этот момент Джеймс вскочил, как ошпаренный. — Ты хоть понимаешь, что наделал?! Мало того, что во всем обвини нас, так и Лили теперь со мной даже разговаривать не станет! Ты должен признаться во всем. — Джеймс, успокойся, — попытался остудить друга Люпин, но тот лишь отмахнулся. — Может у Пита были на это причины? — Да какая разница? — Поттер зло посмотрел на друга и пошел в сторону лестницы к комнатам. —Надеюсь, ты во всем признаешься. Вздохнув, Ремус повернулся к сжавшемуся парню. — Так ты расскажешь, что случилось? После краткого рассказа Питера Люпин лишь покачал головой, удивляясь, почему друг не рассказал все им, а Сириус неодобрительно заметил, что пользоваться Темными артефактами не самая удачная идея. Правда, после пообещал, что слизеринцы еще ответят за свои действия. Питер почувствовал себя гораздо лучше. Впервые с того самого дня. И только под самый вечер осознал, что в какой-то степени ему даже было приятно отомстить самолично за свои обиды. А еще он не был уверен, сможет ли ответить отказом слизеринцам в следующий раз, ведь несмотря на обещание Сириуса, Питер знал, что в нем больше говорила личная неприязнь, чем симпатия к товарищу. И, возможно, в словах Эйвери все же была толика правды.