Чёрный, Красный, Золотой

      Марья Ивановна открыла глаза и первым делом потянулась к полке за очками. Впрочем, на месте не оказалось ни полки, ни, тем более, очков. Им что, в воздухе висеть? Впрочем, надобность в них быстро отпала, когда учительница стала осознавать произошедшее и происходящее. Она, только что рухнувшая в нехилую пропасть и сожранная волчарами, очутилась в каком-то крайне непонятном помещении. И оно было не похоже на больничку – тут не пасло ни спиртом, ни зелёнкой, а вместо обшарпанного потолка с осыпающейся штукатуркой в наличии был весьма красивый свод чёрного цвета с красными узорами. Оглядев комнату, которую тут же окрестила покоями, учительница поняла, что ничего не поняла – нехилое помещение было обставлено как шикарная жилая спальня. Огромная кровать с чёрными занавесками и горой восхитительных подушек, полупрозрачный, но не стеклянный, стол из какого-то минерала (не оникс это часом?), небывалой красоты чёрные резные металлические стулья возле него, пара мягких кресел и комод из того же металла. А рядом – стойка с одеждой, выполненная в том же стиле. «Готичненько,» - оценила обстановку девушка, сменив морду лица на ту, что именуется «озадаченной». Дополнительно доставила и одежда, что на стойке висела кое-как – бархатное чёрно-багровое платье без рукавов и до колен с корсетом, на вид латексным, плюс чёрные ботфорты на каблуках и подвешенные на крючок чулки-сеточки. Учительница, разглядывая всё это, присвистнула – бабок в такой шмот было вбухано, наверное, немало.       Ещё большим удивлением стало, что шмот ей подошёл (Не ходить же голой? А это под руку попалось!) – хотя она отлично помнила, что была чутка ниже. В чём проблема? Решив полюбоваться на себя в зеркало, Марья Ивановна просто офигела – на неё смотрело совершенно другое лицо. Куда-то делась родинка с левой щеки, зато радужки глаз из серых превратились в ярко-барговые, а черты лица стали куда приятнее и утончённее. Но самое весёлое было с волосами – вместо обычного белого хвоста на голове была настоящая грива волос смеси чёрного, багрового и огненного цветов. И эта грива имела очень странную физику – она почему-то болталась, словно в невесомости. Марья Ивановна никогда не думала, что придумает что-то более странное, чем щупать увеличившуюся грудь – но щупать волосы, подчиняющиеся совершенно непонятным законам физики, было ещё страннее. Потратив час на попытку их убрать, учительница поняла, что не сможет этого сделать – да и убедилась, что в глаза они лезть не хотят, словно заколдованные. А потом на глаза попалось ЭТО.       На комоде лежала изящная чёрная корона, искусно выкованная из того же металла, что и стулья, и комод. Центральный её зубец, передний, подозрительно напоминал одно известное архитектурное сооружение – а именно, Барад-Дур. И даже украшен был рубином. «Что-то тут не чисто,» - подумала Марья, напялив на себя и корону. Волосы странным образом изменили укладку на идеально подходящую к внешности – но продолжили болтаться в состоянии эффекта невесомости. Выглядело – шикардос! С таким можно было и на подиум. Интересно, чья же коллекция? Новая, что ли?       Продолжив тихо шарить по помещению, учительница нашла ещё два странных предмета – один был у неё под носом, на том же комоде, и подозрительно походил на рукоять меча с гардой, но без лезвия. Второй оказался длинным металлическим посохом – всё из того же чёрного сплава! Очень напоминало посох Сарумана из известного кинца – но вот только чёрный и с багровым камнем, плюс верх был оплетён красной лозой, почти как у Радагаста в кино из той же серии. Всё это навевало на мысли... Нехорошие мысли. Марья Ивановна уже хотела предположить, что... Как внезапно услышала истошный вопль, прорезавший уши насквозь: - ШИ-И-ИР! Бэггинс! – а затем что-то громыхнуло вдали. Затряслась земля, звуковые колебания больно ударили в голову. С офигеванием училка схватила «рукоять меча» - и из той внезапно вырос полуметровый чёрный клинок, от чего девка, вскрикнув, выронила предмет. Клинок рухнул на пол и... Сложился?! Подул ветер, и распахнулись занавески на другом конце покоев. Как же девушка их сразу-то не заметила? Подвинулась ткань, и Марье Ивановне открылся замечательный вид на Роковую Гору... «Что это?!» - захотела она глянуть на совершенно конкретный вулкан, находившийся в опасной близости от жилища, как, ослепнув на мгновенье, увидела его с высоты птичьего полёта. Вернее, с высоты башни Барад-Дура – прямо из Великого Ока, с нехилым таким зумом – прямо как у современных китайских смарфтонов, чистым, десятикратным и ночным. Эффект приближения она ни с чем не могла спутать – ведь сама пользовалась флагманом от Хуавея. Осознание подвалило моментально. Марья Ивановна попала. Причём чисто конкретно – прямиком в Средиземье. И, видимо, в самого Саурона. М-да. Ни тебе воспоминаний, ни каких-то разговоров с божествами, ни подсказок, как всё бывало в фанфиках. Правда, второй по главности злодей почему-то оказался женского пола. «А может, тут всё такое?! Может, это какой-то Марвел-11?!» - внезапно накатило на девушку. Вот в таком оказаться решительно не хотелось. Возникала надежда, что смена пола чёрным владыкой была спонтанной и единственной в плане отклонений от любимой книжки. От нервного напряжения Марья Ивановна начала теребить в руках первую попавшуюся безделушку – ей оказалось какое-то ожерелье с драгоценными камнями. Но спустя несколько оборотов то внезапно выпало из рук... Более внимательный анализ показал, что у полученного девушкой тела не хватает пальца на правой руке. Третьего. Того, на котором Саурон носил Единое. «Блин, некрасиво...» - подумала она и тут же заметила, как появляется иллюзия наличия части тела. Правда, на ощупь он всё равно был пустым – но хотя бы выглядел, как нормальный, и даже сгибался-разгибался... Значит, Кольцо отобрали. Это, наверное, третья эпоха, так ведь? «Твою мать! – выругалась училка, перемножая в уме десятичные дроби. – Только что ведь Горлум орал про Шир и Бэггинса! То есть это что же получается, что скоро назгулы поедут в Шир, а там и Братство Кольца будет?! Блин-блин-блин!». Расставаться с только что приобретённой обратно жизнью страсть как не хотелось. К тому же, вырисовались интересные перспективы. «Если я Саурон, то я тут – важная шишка, так?» - задала себе вопрос девушка. Собственно, под его властью находился Мордор с Дол-Гулдуром, а под протекторатом – весь Рун, Кханд и Харад. Плюс Умбар с чёрными нуменорцами. Особенно Умбар с чёрными нуменорцами! Ведь что такое Умбар: это не только пираты, это ещё и пляжи с ярким солнцем и морем... Те, до которых Марья Ивановна так редко добиралась. А если учесть, что ты - это Саурон, и поклоняются тебе, как божеству (хотя, Саурон и был, в общем-то, божеством), то это вообще было бы идеальной жизнью, возможно даже, что вечной. Только вот сможет ли учительница вообще покинуть Барад-Дур? Да и эту-самую комнату, не заподозрят ли чего «подчинённые»? В любом случае, в роли Саурона жизнь Марьи Ивановны была бы куда менее скучной и куда более приятной, чем в роли училки для тупых детей, рождённых тупыми детьми умных (а иногда и ещё более тупых, Вовочка тому пример) родителей. Надо было только освоиться и приспособиться. Вертеться, так сказать – ну а это у молодой стриптизёрши выходило отлично, чего уж там. Правда, настроение портилось при мыслях о Братстве Кольца и вообще итогах книги. Помирать или превращаться в бесплотного духа (ещё неизвестно, что было бы хуже) Марья Ивановна явно не собиралась – а значит, надо было портить канон. Вот только аккуратно, так, чтобы не устроить апокалипсис местного масштаба. А то с силами Саурона, особенно, если не уметь их контролировать, такое вполне было возможно.       Внезапно учительница-Саурон поняла, что хочет жрать, причём чисто конкретно так. Именно знатно порубать, а не просто завернуть чипсов или тортика. Выходить из комнаты показалось плохой идеей – ведь в башне вполне можно было заблудиться. Так что девка под депрессией не нашла иного выхода, кроме как открыть входную дверь и крикнуть в неё: - Саурон трапезничать желает! – почему-то вся речь прозвучала на чистейшем Квенья. - Уже несу! – отозвался чей-то голос на том же языке.       Марья Ивановна вальяжно расселась в кресле, подвинув его к столу – закинула ноги на стол и, одной рукой опираясь на подлокотник, держала другой колдунский посох. А этой чёрной палкой, несомненно был именно он. Через пять минут в комнату вошёл какой-то человек в чёрном облачении – явно нуменорец. Поклонившись, он поставил серебряный поднос на стол и, очень непонимающим взглядом пялясь на Властелина, ставшего почему-то женщиной, просеменил назад. «О чём он думает?» - пронеслось в голове у Марьи, и та, не успев даже построить догадок, чётко увидела – он явно офигевает от увиденного. Сомнений в подлинности господина у нуменорца не возникало – возникало удивление и непонимание. Все эмоции и мысли были видны, как на ладони. «Так вот как Саурон так всем искусно врал! Он просто видел чужие мысли и эмоции!» - дошло до девушки, и та решила испробовать эту способность на практике: - А ну стоять! – окрикнула учительница нуменорца. Тот покорно остановился, стукнув каблуками сапог, и уставился на главную. - Ты, верно, удивлён, что я сменил облик? – огромным трудом стало сказать что-то о себе в мужском роде. – И ты задаёшься вопросом, зачем я это сделал. Я на него отвечу. Я теперь женщина, просто потому, что мне так захотелось. И передай это всем остальным – пусть зовут меня госпожой отныне, и пока я не передумаю! – врать, так по-крупному! – Пошёл вон.       Нуменорец тут же удалился. Видимо, PR-кампания удалась и беспокоиться за свой вид действительно не придётся. От Саурона местные ожидают чего угодно, поэтому и проглотят любое самодурство. Скорее всего проглотят – но лучше бы не проверять, так ведь? Назгулы тут самые чуткие – их имеет смысл выслать. Да хоть за тем же Кольцом! Это, конечно, бесполезно – но избавит от общества призраков. К тому же, это гарантирует соблюдение канона. Да, так Марья Ивановна и сделает! Но сначала она поест...