***
Маринетт стояла возле зеркала, закусив губу и смотря на очередной василёк на своём теле. Этот был слишком большой, прямо на правом боку. Боли он принёс немало. В эту ночь девушка не спала совсем. Пришлось даже заткнуть рот концом одеяла, чтобы не закричать на весь дом и не разбудить родителей. Кожа горела, разрывалась, сочилась кровью, жгла, словно по ней полоснули огнём. Это не впервые, когда её тело словно рвут на части, но всё равно каждый раз в такие моменты ей хочется умереть, чтобы не чувствовать ничего. Девушка задумчиво проводила кончиками пальцев по коже рядом с цветком: уже не болит, лишь слегка неприятно покалывает, кровь корочкой по кругу шла вдоль места разрыва кожи. Но Дюпен-Чен уже привыкла. Будильник прозвенел уже в шестой раз, оповещая хозяйку, что занятия начнутся через пятнадцать минут. Опаздывать в очередной раз не хотелось. У неё и так слишком много прогулов, опозданий и долгов по всё той же химии. Девушка скривилась: а у кого их нет? Больше половины её класса были должниками мадам Менделеевой. Одно неверное слово в реферате, одна маленькая ошибка в цепочке уравнений и всё — эту контрольную ты, увы, завалила, иди на пересдачу. В её классе не имели долгов только Сабрина, Макс, Лила, на удивление, Хлоя и, конечно же, до глубины души бесячий Агрест. Ещё бы пай-мальчик прилежный отличник имел долги хоть по какому-нибудь предмету! Голубоглазая мысленно насчитала у себя в долгах один реферат, две контрольные работы, одну самостоятельную и четыре нерешенных уравнения, которые задавали на дом неделю назад. Как дать самой себе пощёчину и наконец-то начать заниматься? Девушка горько вздохнула: физика и химия до сих пор её злейшие враги. Ха, забавно, в последний раз она думала об этом два года назад, когда предложила лисе стать частью их команды. Давно это было, столько всего произошло с тех пор, хотя кажется всего лишь какие-то два года. Пф, пустяк. Но для ЛедиБаг это далеко не так. Перед глазами замаячили живые, двигающиеся картинки — их совместные воспоминания. Вольпина оказалась незаменимой союзницей и прекрасной подругой. Маринетт уверено могла заявить себе, что две её лучшие подруги это Алья и Вольпина. Они не раскрывали свои личности, но всё равно были крепко связаны друг с другом. Она делилась с лисой всеми своими переживаниями, опуская только яркие детали и имена, которые могут её выдать. Вольпина была смешной, хитрой, умной и чуткой. Она как будто видела Баг насквозь: угадывала её настроение, читала её мысли, знала как именно может поддержать в трудную минуту. Вот уж действительно прозорливая лисица. А ещё девушка была до невозможности красивой — каштановые густые длинные волосы, слегка загорелая от солнца кожа, а ещё большие, лисьи, цвета листвы на деревьях, цвета маленькой речки или же огромного леса — глаза. Глаза Агреста действительно два маленьких сверкающих изумруда, но если придётся выбирать между красивой стекляшкой и всеми лесами-травинками мира, — ЛедиБаг без сомнений сделает свой выбор в пользу напарницы. Девушка резко тряхнула головой. Какие-то глупости лезут в голову с утра пораньше. Надо собираться в коллеж.***
Долгожданный звонок на большую перемену, а соответственно и на обеденный перерыв, громом прогрохотал над кабинетом химии. Ученики в этот момент всей толпой облепили парту Макса, который осторожно по каплям переливал жидкость из одной колбы в другую. Напряжение повисшее в классе, казалось, можно было пощупать рукой. От результата этого эксперимента зависела оценка каждого ученика в классе. От неожиданности и резкости звука все подскочили, испуганно охая и передергиваясь. Канте последовал примеру одноклассников, отчего одна колба подпрыгнула и почти полностью перелилась в другую. Парень испуганно вытаращился на пустую склянку в своей руке. Тут же пошла химическая реакция: появилась пена, которая с каждой секундой всё росла и росла, злобно шипя на неумелых студентов. Некоторые девчонки взвизгнули, парни сказали что-то неприличное себе под нос, но несмотря на это все тут же отскочили от стола, включая самого Макса. Пена вырвалась из колбы, стекая на поверхность стола. Переборщил. Мадам Менделеева злорадно хмыкнула, прокрутившись на своём стуле в сторону учеников. — Вот, что бывает, когда студенты слишком самоуверенны и отказываются от надзора преподавателя. — Все тут же опустили головы, смотря на гладкий недавно вымытый пол. — Вы все получаете «неудовлетворительно». Жду вас всех послезавтра после уроков на пересдаче. Женщина довольно усмехнулась, обвела взглядом поникшие головы ещё раз и наконец обратила свой взор на стопку документов на столе. Дети, тихо бурча проклятия, принялись собирать свои вещи и не спеша выходить из аудитории. Теперь уже никто не был рад большой перемене, все тоскливо разошлись в разные стороны — кто в столовую, кто домой (если близко живёшь почему бы и не поесть дома), а кто-то решил сегодня поголодать и посидеть в библиотеке. Ученики из других классов радостно шумели, наперебой обсуждая недавно вышедшие фильмы, музыку или же просто сплетничая. Ну, а как иначе, когда в твоём коллеже учится дочь мэра, сын Габриэля Агреста и дочка дипломата. Это трио было самым обсуждаемым во всём коллеже, начиная от их внешнего вида и заканчивая спорами о том, что они едят на завтрак. Звучит смешно, но это так. Вечное перемывание им косточек буквально до дыр похоже никому ещё не надоело. «Золотое» трио уже давно привыкло к повышенному вниманию со стороны остальных студентов, кто-то наслаждался им, а кто-то стойчески терпел, сжимая кулаки, а кому-то было на это глубоко наплевать. Лила с удовольствием слушала сплетни про себя и с таким же наслаждением распространяла слухи про других людей. Её авторитет был неоспорим. Каждый верил её слову. И если Росси сказала, что у Кэтрин из десятого хламидии, то так оно и есть. Никто и не сомневался в правдивости её слов. Буржуа стойко переносила всяческие «нападки» в свою сторону, отшучиваясь на подколы и затыкая каждого за оскорбления. Она знала, что титул королевы коллежа уже давно принадлежит ей, как и знала то, что все глупые слухи и пустые оскорбления говорят лишь о зависти. На них не стоит зацикливать своё внимание. Адриан не влезал во всякие интриги и скандалы. Ему попросту было не до этого — слишком плотный график, чтобы оставалось время на всякие мелочи. Да и впрочем за несколько лет работы модели он привык, что его имя всегда на слуху. Все всегда обсуждают Агреста-младшего. И в этом нет ничего такого. Он был выше всего этого. Если люди хотят тратить своё время, выдумывая небылицы, то тем же хуже для них. Пока он живёт своей жизнью — они полностью увязают в чужих, забывая, что творится в их собственных. Излишняя популярность заставила их держаться вместе. Вместе сидеть на переменах, вместе ходить в библиотеку и на обед, вместе уезжать из коллежа. Вот и сейчас — все трое сидели за своим столиком у окна, с видом на задний двор коллежа, и что-то бурно обсуждали. Агрест и Буржуа, сидящие на диете, ели лишь лёгкий салат из курицы и овощей, запивая всё это апельсиновым соком. Росси же, сколько бы ни ела, всё равно имела идеальную фигуру, а покушать девушка любила, поэтому взяла себе крем-суп из тыквы, картофельное пюре с тушёными овощами и тот же лёгкий салат. — У кого какие планы на сегодня? — Росси отпила из банки колы, которую ей принесла Роуз минуту назад, и с неподдельным весельем посмотрела на сидящих напротив, явно желая их побесить. Девушка прекрасно знала, что эти двое каждый день пашут как не в себя и всегда заняты, но никогда не упускала возможности поддеть друзей. — У меня занятие с репетитором по английскому, а затем йога с моим тренером. А после, конечно же, домашняя работа. — Хлоя скривилась при последних словах, состроив кислую мину, но увидев как зелёноглазая кидает в рот огромную ложку с овощами в масле, мысленно подсчитала калории и отвернулась. Её мозг ещё не готов к подобному стрессу. Это слишком сильно повлияет на её детскую психику. — Я занят, — коротко и твёрдо отозвался Агрест, утерев губы салфеткой. Две пары глаз тут же устремились на него, мол, мы ждём подробностей. Блондин вздохнул, понимая, что так просто его никто из-за стола не выпустит. Он мысленно проклял Бога, Дьявола и ещё кого-то, кто свёл его с этими бестиями, которые мешают ему вести спокойный образ жизни. — У меня усиленная тренировка по фехтованию. — Агрест нахмурился. Девушки помнили, как на днях он занял второе место на соревнованиях, и его отец тут же изменил расписание, сделав тренировки по фехтованию в два раза длиннее. — Потом урок китайского, а затем «светский» ужин с семьёй Цуруги. Ну, и домашняя работа. Парня было откровенно жаль. Вот уж точно синдром отличника, только не у него, а у Габриэля. Агрест-старший стремился к тому, чтобы его сын всегда и во всём был первым, поэтому второе место неприемлемо. Однако мужчина не понимал, что своими усиленными тренировками он делает только хуже: Адриан заметно уставал, стал более пассивным и немногословным, чем обычно, да и тёмные круги под глазами не прибавляли ему привлекательности. Девушки переглянулись и тяжко вздохнули. Обе лишь гадали каков же предел терпения у Агреста младшего. Они знали, что их слова будут лишь пустым звуком — блондин будет поупрямее своего отца. — Благодарю за приятную компанию, но вынужден вас покинуть. — Агрест встал из-за стола, унося недоеденный салат с собой. Девушки вновь переглянулись, Буржуа лишь пожала плечами и отправилась вслед за парнем, продумывая в голове их будущий диалог. На удивление девушки блондин ходил очень быстро. Как только она вышла из столовой, тут же прибавила шаг. Цель магическим образом потерялась среди светлых коридоров учебного заведения. И вот откуда в нём столько сил, чтобы вот так бегать? Голубоглазая шла наугад, чувствуя, что либо она совсем потерялась, либо Агрест точно где-то там, куда подсказывает ей идти шестое чувство. Краем глаза она увидела что-то яркое и тут же остановилась, заглянув за угол. Возле окна стоял её одноклассник Айвон с какой-то чёрной тетрадкой в руках, а рядом с ним… Её глаза расширились, когда девушка вновь увидела ярко-красную толстовку, тёмные джинсы, а затем и самого Марка. Того самого Марка, которого она видела в тот раз рядом с Натаниэлем. В груди неприятно кольнуло. Пусть она и запретила себе думать о Куртцберге, но на душе всё равно становится кисло-кисло, как будто блондинка съела целый лимон. С такого расстояния ей были слышны лишь обрывки фраз, но девушка всё равно поняла, что говорят они о Натаниэле, который сегодня не пришёл в коллеж, что для него нормально, ведь они — художники — люди странные и такие непостоянные. Темноволосый пожал плечами и отошёл от «великана», попрощавшись. Красная толстовка растворилась в толпе, но Хлоя ещё несколько минут стояла и смотрела на проходящих мимо подростков: перед глазами всё ещё стоял тот дурацкий случай в раздевалке, который ей буквально снился в кошмарах. Девушка потрясла головой и пошла в другую сторону, вслед, как ей кажется, за Агрестом. Парень нашёлся на втором этаже, в библиотеке, сидящим за учебником химии. Готовится к пересдаче. Ведь его отцу уже наверняка известно о неудовлетворительной оценке. Сегодня паренька ждёт неприятный разговор. Буржуа мысленно посочувствовала другу — за её оценками никто не следил. Всем было на это наплевать. Максимум, чем интересовалась мать, так это её фигурой. «Хлорин, ты хочешь потерять титул королевы коллежа? Посмотри на себя! В этом месяце ты набрала целых пять килограмм. Это возмутительно! Чтобы моя дочь так выглядела?! Ты меня позоришь!» — неприятные слова матери вновь врезались в голову, неприятно шепча о том, что пусть за её успехами в коллеже никто и не следит, но вот за её телом… У неё три личных тренера, которые не дают девушке расслабиться, ужесточая тренировки каждый раз. И если поначалу она держала планку по две минуты, то теперь её задача держать планку полчаса. Буржуа вздохнула, отгоняя все лишние мысли прочь: сейчас нужно думать совсем о другом. Девушка прошла вдоль длинных полок и взяла точно такую же книгу по химии. Сев рядом, она совсем растерялась, не зная, с чего начать диалог. В принципе, было непонятно, с чего вдруг парень ходит такой понурый в последнее время, ведь это явно не из-за проигрыша в соревновании. И точно не из-за разговоров с отцом. Причина была другая, но вот какая? Пальцы сами по себе начали отстукивать непонятный ритм, ударяясь наманикюренными ноготками о гладкую поверхность стола. Где-то в глубине слышалось тихое кряхтение библиотекаря. Кроме них в помещении, на удивление, никого не было. Тихий шорох страниц, мерное постукивание пальцев, звуки электричества где-то наверху в лампах и тиканье часов — все это неплохо убаюкивало. Агрест младший подложил под щеку ладонь, лениво перебегая взглядом с одной строчки на другую. — Хэ-эй, — девушка ткнула друга в плечо, вяло улыбнувшись. Приветствие получилось ужасно нелепым и глупым, блондинка поджала губы, готовясь вывалить на друга шквал чётко продуманных вопросов, но один лишь его тоскливый взгляд заставил её напрочь позабыть обо всём. — Я скучаю по ней. Кое-что случилось… И она теперь игнорирует меня. — Парень слабо рыкнул и повалил голову на книгу, вытянув руки и сжав ладони в кулаки. — Я ведь не со зла. Ещё и эта… Чтоб её… Так не вовремя. Светлые брови взметнулись вверх в непонимании. Сейчас происходило нечто странное: Адриан, уткнувшийся лицом в книгу, бурчал что-то бессвязное и еле слышимое. Он всё говорил и говорил, мешая в голове Хлои все мысли, добавляя новые вопросы, но не давая ответов. Слышались лишь обрывки фраз, которые никак не хотели складываться в полноценные предложения. Девушка знала, что у Адриана есть подруга, с которой он проводит много времени, но не знает ни имени, ни её возраста, ни где учится, словом, ни-че-го. Он лишь рассказывал немного об их дружбе, о том, как ему спокойно и хорошо рядом с ней, что эта девушка понимает его с полуслова, всегда приветлива и добра, очень весёлая и умная, постоянно вытаскивает его из неприятностей, но он продолжает её ранить из-за своего скверного характера. В последнее время они стали ссориться всё чаще и вроде бы у них есть третий человек в их компании — какая-то, по словам Агреста, «вечно всё портящая особа», которая злит парня до нервного тика. — Я хотел объясниться с ней, извиниться. Но эта, чтоб её! Снова влезла в наш разговор и увела её. — Адриан поднял голову, смотря прямо в голубые глаза напротив. И Хлоя впервые видела его таким хрупким и беззащитным, его глаза сейчас были не безразличными или строгими как обычно, а похожими на детские. Со всей этой наивностью, безысходностью, мольбой совета, его изумруды сейчас были как раньше, тогда, давно, в детстве, когда они были маленькими шестилетними детьми, играющими во дворе дома. — Как мне поступить? Хлоя вздрогнула, выбрасывая лишние воспоминания из головы. Сейчас она как никогда нужна ему. Её лучшему другу нужен совет, Адриану важно её мнение. Девушка нахмурилась, пытаясь воссоздать в голове все три образа и ситуацию, что произошла между ними. Это было довольно сложно — давать совет, не зная ситуации в целом. Буржуа очень не хотела ошибиться и всё усугубить своими словами. Наконец, она решилась, твёрдо посмотрела в ответ, придвигаясь ближе. Сейчас блондинка либо даст мега правильный ответ, либо сказанет то, от чего всё в итоге пойдёт по пи… — Слушай внимательно…***
Маринетт сощурилась от лучей, что неприятно резали по глазам, забавно морща нос. Портфель мёртвым грузом висел на спине, тяжёлые книги, взятые из библиотеки, тянули вниз. Кругом шли школьники, студенты, взрослые, спешащие куда-то. Занятия закончились, и теперь было необходимо подготовиться к передаче по химии, в которой она не понимала ровным счётом ничего. Была бы Алья! Уж она-то бы точно помогла ей с подготовкой, но увы — девушка уже неделю на больничном. Дюпэн-Чен очень переживала за подругу, она регулярно ей отзванивалась и спрашивала о самочувствии, но всё равно этого было мало. Голубоглазой хотелось увидеться вживую, потрогать, осмотреть, убедиться, что с ней всё в порядке. На душе отчего-то было так тяжёло, когда Сезер смеялась ей в телефон, говоря, что у неё простая ангина. Шестое чувство пенилось внутри, бурлило, словно кока-кола, оставляя отвратительный осадок. Кто-то слегка задел локтем девушку, возвращая ту к реальности. Шустрый кареглазый мальчишка несся куда-то вперёд, расталкивая взрослых, что ругались ему вслед. Мари улыбнулась, вспоминая детство. Но тут же сникла, вспоминая, что сегодня ей придётся весь вечер провести за учебниками по химии, которую она до сих пор недолюбливает. Вот впереди показалась холодная тёмная вода, ветра не было, птицы кричали где-то в далеке, прохожих становилось всё меньше и меньше. Ступив на корабль Маринетт первым делом поздоровалась с Анаркой, которая как обычно была у штурвала. — Лука дома? — Да, он в своей комнате, не выходит из неё вот уже неделю. Иди и растормоши его как следует! — капитан задорно улыбнулась и вновь склонилась над картами. Девушка кивнула, сняла рюкзак со спины, удерживая его двумя руками, и пошла в нужном направлении. Спустившись вниз, она коротко постучала и вошла, не обращая внимания на полуголого парня, который, видимо, решил переодеться. Дюпэн-Чен кинула рюкзак возле стола, а сама запрыгнула на кровать, облокотилась о стену, сложив руки под грудью, и уставилась на друга, приподнимая бровь, мол, чего стоишь рот разинув, одевайся, у нас много дел. Лука вопросительно посмотрел в ответ, откладывая футболку обратно в шкаф. Он совсем не ожидал увидеть подругу здесь, она как обычно пришла без предупреждения, однако Куффен не был против. Парень присел рядом, пародируя позу подруги, так же уставившись на неё в ответ. — У нас сегодня была химия. — И? — И ты очень-очень хочешь мне с ней помочь, потому что я в ней совсем ничего не понимаю, а ещё у меня куча долгов по ней, а послезавтра я иду на пересдачу. — Девушка состроила «щенячьи» глазки, хлопая ресницами, сложив руки в умоляющем жесте. — Так, всё по порядку. Что мы сегодня делаем? — парень обречённо вздохнул, приложив ладонь к лицу. — Мои долги по химии. Начнём с уравнений, потом реферат, а затем мы подготовимся к пересдаче. — Ух, ладно. Показывай, где что нужно сделать. — Куффен мысленно ударился головой об стену, представляя, сколько всего им придётся сделать. Девушка радостно подскочила, доставая нужные учебники и тетрадь. —…В общем для непредельных соединений наиболее характерны реакции присоединения и окисления. Тут всё понятно? — Лука измученно вылез из учебника, посмотрев на подругу, которая уже лежала на столе, плохо соображая, что в принципе происходит. Девушка что-то согласно замычала. — Хорошо, значит на сегодня всё. Справа раздалось что-то наподобие радостного приглушенного крика. Парень откинулся на спинку стула, массируя кожу головы пальцами. Давненько он так не углублялся в химию, даже голова заболела. Подруга потянулась, вскидывая руки вверх, её короткая футболка задралась, оголяя живот. Лука словно залип, разглядывая плоский белый живот, очертания рёбер, нежную слегка розоватую кожу. Вдруг он заметил краешек пластыря на дальнем от себя боку. Куффен наклонился, задирая футболку, внимательно осматривая большой белый пластырь, размером чуть меньше телефона. Девушка замерла, испугавшись, но тут же опомнилась, вырвав футболку, пытаясь закрыть отнюдь не тело, — нет, — душу. Однако как можно закрыть что-то от слишком прозорливого товарища? Лука лишь поджал губы, оглаживая рану кончиками пальцев сквозь футболку. — Почему всё это происходит с тобой? — Всё хорошо, я привыкла… — Она слишком большая, — перебил он громким шёпотом. Голубоглазый и сам не понимал почему шепчет, ведь они в комнате совершенно одни. — Ты не заслуживаешь этого. Это всё не для тебя, Маринетт… От того, как он произнёс эту фразу, у девушки пошли мурашки. Стало вдруг так по-домашнему уютно, тепло и хорошо. Теперь больше не о чем переживать, она дома. Синеволосая встала со своего стула, подошла, наклонилась и крепко-крепко обняла человека напротив, того, кто навсегда останется в её памяти. — Я действительно счастлива, спасибо, — улыбка создавала резкий контраст с текущими по щекам каплями, которые Куффен не видел, но интуитивно чувствовал, прижимая ее к себе всё сильнее.***
«У Вас одно новое сообщение»
Телефон завибрировал, оповещая о входящем сообщении. Экран загорелся, лампочка пару раз мигнула. Прошли долгие три минуты, прежде чем тонкая рука выскользнула из-под манящего плена одеяла, вытянулась, пытаясь нашарить в темноте сотовый, который лежал на тумбочке. Блокировка быстро снялась при помощи отпечатка, а юркие пальцы быстро залезли в мессенджер. Глаза пробежались по строчкам, становясь всё темнее и темнее.«Я знаю один твой маленький секрет. Если не хочешь, чтобы он выплыл наружу — следуй моим указаниям. Даже не пытайся рассказать об этом кому-то, ты сделаешь только хуже».
Телефон был отброшен в сторону.