Совсем иное

      Текна срывала голос.       Текна срывала ногти, силясь выбраться из ледяной тюрьмы.       Текна в душе глотала слёзы, но снаружи была холодна, как и окружающее её пространство.       Ветер шумел и гудел, прерывая дыхание. Воздух протяжно вылетал из лёгких и с громким звоном падал на промёрзшую землю. Холод сковал, казалось, всё вокруг. Даже ядро планеты было остывшим, его температура упала практически до абсолютного нуля: так показали слабые счётчики, которые фея умудрилась собрать из остатков давно попавшего сюда технического мусора. Только тёплый магический костюм скрывал девушку от холода, но она знала: это ненадолго. Месяцы и годы она не протянет здесь, не взирая даже на то, что наловчилась создавать изо льда вполне себе питательные кубики.       Текна дрожала от холода.       Текна дрожала от страха, испуганно шарахаясь от замороженных преступников.       Текна только сейчас поняла, что притворяться всесильными мега-супер-пупер феями — не круто.       — Меня никогда здесь не найдут. Меня никогда здесь не найдут. Не найдут, — как заклинание повторяла девушка, стуча зубами от холода. В глубине души она чётко знала, что это лишь глупые навязчивые мысли. Её друзья никогда не бросят фею, они же лучшие. И Тимми… Он любит её. Он умный. И оставить в беде уж никак не может. Он — Тимми. Он не может её оставить. Не может… Но находясь в этом абсолютно не пригодном для жизни месте, она думала, что… Мысли о скорой кончине ни в какую не хотели покидать голову девушки. Холод окутывал с головы до ног, а мысль осталась лишь одна. Замёрзнет, как вон те преступники в ледяных глыбах и канёт в лету. Ибо выхода из Омеги просто не было. Лишь вход. В ледяные объятья смерти.       Мороз проникал под кору мозга.       Мороз действовал удручающе и магически, со скрежетом перестраивая нейронные пути во всём теле.       Мороз хватал за горло так крепко, что каждый вдох или выдох казались последними.       Змеи Омеги вяло помахивали хвостами, глядя на дрожащую девушку, бредущую в никуда. Правда, трясло её не от холода, а от страха. Паника одолевала Текну, закрадывалась в самые отдалённые уголки сознания и не давала покою. Она боялась, страшно боялась того, что может быть с ней дальше. Жизнь — это движение, но как можно быть живой в этом случае, когда ни одна мышца не работает, не слушается. Просто не желает выполнять требуемые команды.       Текна с трудом переставляла ноги, запинаясь за каждую выбоину, но держалась. Пока что. Ресницы на веках её заледенели, и взор казался обрамлён ледяной аурой. Тщетно наше существование, сколько боли, сколько сил уходит на поддержание хоть какой-то двигательной активности! А дум? А мыслей? Текна уже не знала, не могла ощутить, ищет ли её Тимми. Мозг плохо соображал, и она казалась себе постаревшим, поломанным роботом.       А они наблюдали. Внимательно следили за каждым шагом этого замерзающего существа. Ещё немного, и Омега примет её в свои холодные объятья. Тогда-то и отдохнёт девочка, не будет мучаться. Только видеть цветные-серые сны. Спи спокойно, Текна.       — Мне ничуть не холодно, — скрипела зубами девушка, обнимая себя за плечи, — я в тёплый коконе, а это всё — психологическая атака с целью ун… уничтожить меня, — она закашлялась. Бросив взгляд в сторону, Текна вновь увидела индиговые глаза своих наблюдателей. Размеренно покачивая хвостами, змеи кольцами вились вокруг неё, будто бы сужая круги. Скоро ведь доберутся. А никто за ней так и не пришёл. Передатчик свой Текна тоже где-то потеряла, поэтому и оставалось одно: бесцельно бродить по мёртвой планете в ожидании собственной смерти. Как иронично!       Она потеряла счёт времени. Пробовать считать удары сердца — плохая идея. Они постепенно редели, и только Дракон знает, сколько раз в минуту билась эта мышца: двадцать или сто двадцать. Кажется, уже все внутренности покрылись корочкой льда, такой холод мейчас ощущала Текна. Ноги еле слушались, но она продолжала идти на подгибающихся ногах. Ветер трепал короткие пряди и заботливо подталкивал девушку куда-то вперёд. Туда, где гудел промороженный воздух и ныло от холода убитое сердце мёртвой планеты.       — Я такая жалкая, — сипло рассмеялась Текна, глядя на пропасть, представшую перед ней, — что, пожалуй, проще было бы умереть. Сразу. Ведь правда? — спросила она у белых чешуйчатых тварей, что ползали вокруг и вместе с ветром подталкивали фею к неизбежному концу.       — Я. Не. Преступница. Я попала сюда п-по ошибке, когда закрывала в-врата. За что? За что?!       Но твари не отвечали. Смотрели индиговыми глазами и дышали морозным дыханием. Пропасть ревела вместе с их упорным молчанием и подсказывала ответы на все не заданные вопросы.       — Это не логично, — усмехнулась Текна, глядя в чёрную пасть неизвестности, — у вас тупая логика, — заявила она.       И сделала шаг…       ... назад.       Текна упала навзничь, тяжело дыша. Может, она и устала. Может, она скоро умрёт. Но делать такие опрометчивые поступки — не в её характере. И она — не самоубийца. Вовсе нет.       Верх огромной пещеры весь зарос причудливыми сталактитами. Голубоватые, белые и синие — они будто ощетинились на Текну, грозя рухнуть и пригвоздить её к полу. Но это лишь жалкая иллюзия её воспалённого мозга.       — Я точно знаю это, — шептали посиневшие губы. Текна прикрыла глаза и улыбнулась. Нужно ждать. Ждать и верить, что её найдут. Что её спасут из лап этой проклятой планеты, где дыхание такое холодное, а пальцев ног не чувствуешь от слова совсем. Правда, только бы вот не спать, а то и замёрзнуть насмерть недолго. Лишь лежать и смотреть на переливы искр льда в прозрачных сталактитах.       Бесконечность — что это? Время, мера или длина? Чего? Пути? Или сколько ещё могло бы биться замёрзшее сердце? Вечность — это слишком много, можно забыть о ценности человеческой жизни. Той, которую так отчаянно хотят спасти. Ищут, теряют и снова находят. Не отпускают, но бесконечно заставляют страдать. Зачем? Почему мы не искренне друг с другом? Закрываемся каждый в своей раковине и ждём, когда другой постучит и откроет. Но нет. Он сам ждёт того же самого, и все мы не хотим делать первый шаг. Больно от осознания этого, не так ли?.. Лучше уж спать спокойно вечным незыблемым сном без сновидений. И никто более не нужен. Ни жизнь, ни смерть, ни кружка горячего школода…       Мир внезапно ворвался в мысли Текны чужим разгорячённым дыханием.       — Слава Дракону! Это она!       Чьи-то руки подняли её безвольное тело так легко, как пушинку, завернули во что-то тёплое и понесли. Куда? Может быть... домой?       Текна постаралась сфокусировать взор, но кроме рыжего пятна она не видела ничего. Только странное чувство невозможной нежности появилось в сердце и давало возможность дышать полной грудью.       — Т-ты нашёл меня… — она хотела улыбнуться, но мороз ещё не отпускал, поэтому Текна и могла только и сделать, что прижаться щекой к его плечу.       Он смущённо улыбнулся ей в ответ:       — Конечно. Я же обещал.