Совсем иное

      В этот, казалось бы, солнечный день дул сильный ветер. Порывы наклоняли верхушки деревьев, которые угрожающе скрипели, норовя сломаться. Вероятно, скоро будет гроза. Даже перистые облака, находясь где-то в верхних слоях атмосферы, подтверждали это. Жаль, что девушка, вышедшая в лес за какими-то травами, не поверила ни телевизору, ни самой погоде. На фее, окончившей недавно второй курс Алфеи, было надето тёмно-синее платье до колен, босоножки на завязках, на голове красовалась соломенная шляпка, а в руках юной особы была корзинка. Девушке нужно за лето сделать проект по Зельеварению — Палладиум дал такое задание на летние каникулы потому, что из-за битв с Даркаром феи пропустили часть лекций и практических работ. Поэтому приходилось наверстывать.       Вот Муза и решила не терять времени даром и принялась за дело. Ведь чем раньше закончишь, тем больше времени останется на отдых. К тому же девушка не собиралась возвращаться на Мелодию: снова поругалась с отцом. Но тут уже не из-за музыки... Хо Боэ привел в дом женщину, которая вскоре станет её мачехой. Все бы ничего, но то была Музина бывшая учительница по математике. А они друг друга на дух не переносили. Мисс Кэнджи просто выбешивало то, что ученица оказалась умней её самой, безошибочно решала все задания, частенько указывала ей, учителю, на ошибки, которые та по невнимательности допускала... У каждого, наверное, есть или был такой преподаватель, который вымещал бы свою злобу на одном каком-нибудь ученике.       Фея музыки вздохнула и тряхнула головой, отгоняя неприятные воспоминания. Что было, то было. Сейчас же ей нужно подумать о проекте, суть которого состояла в том, чтобы придумать своё зелье и описать всё, что с ним будет связано. Приготовление там, для чего или от чего оно, какие побочные эффекты и так далее. Муза решила создать такое, которое бы позволяло музыкальным инструментам служить дольше, не рассыхаться от старости. И даже название ему придумала: «Vitae cursus».       «Как же жарко», — подумала Муза, краем глаза глядя на яркое солнце.       Девушка поспешно развязала ленты на шляпке и сняла её с головы. Все равно под сенью деревьев ей не страшен солнечный удар. Фея кинула шляпку в корзинку и опустилась на колени, принимаясь искать нужные ей травы. Внезапно всё её тело пронзила острая, хоть и терпимая боль. Муза сморщилась и схватилась за живот. Неужели скоро?..       Никто не знал печальной правды планеты Мелодия. Или знали, но единицы. Ведь именно на ней, такой, казалось бы, музыкальной и утончённой, происходили непонятные вещи, неподвластные никакой логике. Впрочем, для кого-то, может, и понятные, и даже сладостные и прекрасные, но... Жители других планет переняли кое-какие вещи от мелодийцев, не принимая во внимание то, как были устроены их организмы. Впрочем, обо всём по порядку.       Жители Мелодии делились на три, скажем так, вида: альфы, омеги и беты. Альфы — это сильные и могучие самцы, задача которых «оприходовать» омегу во время течки и продлить свой род. Все альфы в основном мужчины, но иногда попадаются и женщины. Но в таких мизерных количествах, что этот факт даже не берется во внимание. Омеги же — слабые и хрупкие существа, которые существуют для того, чтобы выносить и родить здорового ребёнка. В основном они тоже парни (организм которых подстроен для вынашивания ребенка), но всё-таки попадаются и девушки. Всё казалось бы очень просто, если бы не течки у омег, которые у некоторых проходят регулярно (раз в месяц), а других могут лишь раз полгода. И при этом они источают такой аромат (связано с выделением смазки из анального отверстия), который сводит с ума всех альф, находящихся поблизости. Ну, а беты почти ничем не отличаются от жителей других планет. Единственная их особенность — возможность чувствовать запах омеги, когда у тех течка. А в остальном у бет те же обычные отношения, те же месячные у девушек раз в месяц, те же стандартные занятия любовью без сцепки, что у альф и омег означает, грубо говоря, продление полового акта и увеличение возможности оплодотворения.       И Муза была как раз-таки омегой. Хрупкой особой, которая порой не выходила на занятия, скрывая истинную причину под глупым объяснением: «Живот болит». И ведь верили. Почти всегда верили. Девушка ненавидела обливаться литрами духов во время течки, как делали её немногочисленные одноклассницы-омеги. И не любила пить таблетки, заботясь о желудке и помня наказание матери. Мама Музы тоже была омегой, которая вышла замуж за обычного мужчину-бету, поскольку была в него влюблена и «отшивала» всех альф, пытающихся к ней подкатить. Во многом это было связано с тем, что Ва Нин, когда она выпускалась из школы, бросил парень, найдя свою истинную пару — хрупкого омегу. Не девушку. Что ещё больше раздражало Ва Нин, поскольку та не могла смириться с судьбой многих мелодийцев, и её воротило от однополой любви. Но она, в отличие от дочери, не стремилась искать своего истинного партнера. Её и так всё устраивало.       — И за что нам досталась такая участь? — спросила в пустоту фея музыки, поднимая голову к небу и палящему солнцу. Муза вновь горько вздохнула, — ещё и погода эта странная на голову давит, — девушка запустила одну руку в волосы, ослабляя резинки, что держали высокие хвосты. Те тут же соскользнули на землю. Фея тряхнула головой. Теперь хорошо. Резкий порыв ветра тут же принялся хозяйничать недлинными иссиня-чёрными волосами, создавая прическу на свой вкус. Муза с удовольствием подставила лицо под холодные струи воздуха. Хорошо...       Внезапно её чуткий к запахам нос уловил смутно знакомый чей-то терпкий аромат, от которого почему-то внутри всё переворачивалось, превращаясь в тугой клубок внизу живота. Неужели?.. Муза медленно встала, принюхиваясь, словно боялась упустить этот запах. Сколько раз он от неё ускальзывал за эти два года, сколько раз был так близок... Но девушка всю никак не могла понять, кто же этот таинственный обладатель необычайного аромата, который заставлял сердце колотиться быстрее, а внизу живота затягивался приятный тугой узел.       Это было возбуждение. То дикое и первобытное, свойственное животным, заставляющее их, многих мелодийцев, забывать обо всём на свете и мчаться на долгожданную встречу со своей второй половинкой.       — О, это ты? — чуть насмешливо прозвучало позади. Девушка резко обернулась и удивленно уставилась на Ривена, который стоял в паре метров от неё и жадно втягивал воздух ноздрями. Внимательный и пронзающий взгляд фиалковых глаз парня оглядывал Музу с ног до головы, тщательно изучая её нынешнее одеяние. Фея тут же зарделась, как маков цвет. Ривен ещё никогда не рассматривал её так пристально.       — А кого ты мечтал тут увидеть? — вопросом на вопрос. Лучшая защита — это нападение. Тем более Муза никогда не упускала случая съязвить кому-нибудь.       — Возможно, теневого монстра Даркара, — усмехнулся парень, подходя всё ближе к собеседнице. Медленной, но такой уверенной походкой.       Девушка лишь фыркнула и поспешила отвернуться. Что-то странно всё это было. И тот манящий к себе запах ещё больше усилился, заставляя трепетать, напоминая о ближайшей течке. Ноги дрожали так, словно Муза шла по канату, подвешенному на стометровой высоте, а сердце готово было выпрыгнуть из груди.       — Берёза. Ты любишь берёзы? — вопрос Ривена ошарашил фею, не это она ожидала услышать. Девушка подняла непонимающий взгляд на парня, который стоял на расстоянии вытянутой руки.       — Ты о чём? — Муза приподняла одну бровь и уперла руки в бока. Специалист усмехнулся и, схватив девушку за запястья, резко прижал её к дереву.       — Ты любишь берёзы, — скорее утверждал Ривен, чем спрашивал. Парень вновь вдохнул тот неповторимый и практически неуловимый запах, от которого так сладостно кружилась голова.       — Если и люблю, то какое тебе-то до этого дело? — прохрипела Муза, пытаясь выбраться из ловушки, в которую заключил её парень. Но не тут-то было. Ривен крепко держал девушку, не давая ей и малейшего шанса освободиться, — ответь мне на один вопрос, — фея искоса взглянула на специалиста.       — Какой? — сегодня парень был явно настроен на разговор, поскольку обычно он либо молчал, не отвечая на вопросы, либо посылал задававшего куда подальше. В разуме Ривена что-то переклинило, или же ему в голову ударил хмель или того хуже?       — Ты в-ведь с М-мелодии, да? — осторожно спросила девушка, пряча глаза и своё красное от смущения лицо. Но её безумно интересовало это.       — Будь это так, то что тогда? — он явно издевался над ней. Ривен, одной рукой продолжая крепко держать фею, другой приподнял её подбородок, заглядывая в синие омуты глаз. Муза, не имея возможности вырваться, затаила дыхание, чувствуя, как её тело откликается на близость парня. Как же девушка ненавидела свою сущность! Ненавидела так, что хоть волком вой. До этого момента каждую течку и предшествующие перед ней дни фея переживала довольно-таки спокойно, запираясь в своей комнате и не выходя из неё по нескольку дней. Дома, на Мелодии, отец относился к этому нормально, а вот в Алфее её подруги изначально подозревали фею, но потом всё же привыкли и даже покрывали перед учителями.       — Я просто спросила, — нахмурилась девушка и снова дёрнулась, пытаясь высвободиться, — пусти! — Муза попыталась свободной рукой отпихнуть специалиста, но тот успел пресечь это движение, вновь крепко прижав девушку к стволу дуба.       — Помнишь сражение с Даркаром? — Ривен, казалось, её совсем не слышал.       — Помню. Но какое это имеет сейчас значение? — фея сощурилась и взглянула на парня. Тот лишь снова усмехнулся и приблизился к разгорячённому лицу Музы. Девушка, всё так же тяжело дыша, пристально смотрела в глаза специалисту, пытаясь понять, чего он от неё хочет.       — Тогда ты сделала это первой. Теперь первым буду я, — прохрипел Ривен и, не давая возможности девушке задать какой-либо вопрос, впился в её нежные губы. Парень целовал фею несколько грубо, нагло врываясь языком в рот омеги, лаская и, даже в поцелуе, дразня, издеваясь. Специалист сминал своими губами мягкие и податливые губы Музы, кусая их чуть ли не до крови, вызывая приятную дрожь в теле омеги и распаляя желание. Парень словно хотел показать свою власть над ней, силу и могущество, которыми он обладал. Руки Ривена тоже не бездействовали, медленно ослабляя хватку, стали спускаться всё ниже и ниже, поглаживая спину феи. Вскоре тяжёлые ладони парня покоились на её талии, крепко прижимая к себе.       А Муза, в свою очередь, изначально удивлённая и поражённая, вскоре стала отвечать на этот страстный поцелуй. А когда Ривен отпустил её руки и прижал к себе, то фея, медленно скользя ладонями по накаченным рукам парня, обняла специалиста за шею, касаясь пальцами вздыбленных волос. Против своей воли омега прижалась телом к твердому, словно каменному, торсу Ривена, чувствуя, как клубок внизу живота затягивается всё сильнее.       Воздуха не хватало, лёгкие у девушки были не такими натренированными, как у парня, который всю свою жизнь посвятил спорту. Но вот Ривен, отстраняясь наконец от губ феи, начал покрывать поцелуями её лицо, затем шею, чуть покусывая кожу и оставляя небольшие засосы. Омега неслышно застонала, хватая ртом воздух, которого ей сейчас катастрофически не хватало. И всё же то, что с ней происходит, хоть и было ново, но до безумия приятно.       Целуя правое плечо девушки, специалист одной рукой медленно стягивал с него бретели платья и бюстгальтера, а другой поглаживал спину Музы. Фея, крепко впившись пальцами в волосы Ривена, изгибалась под его ласками, безмолвно моля о чем-то ещё.       Когда парень выпрямился и на секунду взглянул на потрёпанный вид омеги, то та, шумно выдохнув, спросила у него:       — Т-ты же альфа, да? И не смей... Не смей отнекиваться.       Ривен загадочно улыбнулся и, приблизив своё лицо к лицу девушки, тихо сказал:       — Ты очень необычная омега.       — В смысле? — не было ясно, чему же так удивилась Муза: то ли тому, что специалист — альфа с Мелодии, то ли тому, что он почему-то утверждал, что она необычная, — почему я необычная? Ведь на Мелодии помимо меня тоже есть девушки-омеги...       — У тебя необычно притягательный запах. Запах молодых листьев берёзы и хмеля. Также многие омеги не скрываются от своих собратьев. А ты притворяешься бетой и, кроме того... — парня безжалостно перебили:       — Я никем не притворяюсь. И не скрываюсь, — девушка нахмурилась, — просто не говорю части правды, им незачем знать. И я уже привыкла ко всему происходящему с моим организмом...       — Ты о течке? — от простого вопроса Муза вновь залилась румянцем. Омега лишь кивнула в ответ, смущенно отводя глаза в сторону, — я слышал от Стеллы, что ты девственница. Это так? Или тебя всё же когда-то поимел другой альфа? — у Ривена была одна особенность: он задавал вопросы «в лоб», без «окольных путей». Особенно тогда, когда ему хотелось узнать точную информацию.       — Стелла права, — шёпотом ответила девушка, отойдя от легкого шока, в который ею поверг этот, казалось бы, обычный вопрос, — я пряталась всё время дома во время течки, за спиной отца.       — Ну, тогда ты должна была сообразить, откуда эти боли, — специалист одной рукой коснулся плоского живота феи. Муза тут же несильно дернулась, как от удара — не ожидала подобного действия от Ривена.       — Но ты... Хватит. На что ты намекаешь? — омега нахмурилась, убирая руку парня и вновь пытаясь высвободиться из его мёртвой хватки. И снова никак. Девушка горько вздохнула.       — Ты ещё такая глупая... — только специалист хотел снова поцеловать Музу, сползая руками ниже талии, как вдруг хлынул сильный ливень, пробиваясь сквозь крону дуба.       — Ну вот, дождь пошёл. Я не успела собрать нужное к зелью, — фея вздохнула и с укором посмотрела на парня. Тот лишь на секунду коснулся её губ своими и, отпустив омегу, поднял корзину и шляпу.       — Половина не рассыпалась. Остальное соберёшь потом. Целое лето впереди, — усмехнулся Ривен и, взяв фею за руку, легко дернул на себя, — пошли быстрей в Алфею. Иначе замокнем.       Муза, ничего не ответив, лишь что-то бурча про себя, пошла, нет, скорее побежала следом за парнем. Слишком уж быстро он шёл. И даже не убавил шага.       Вскоре они уже добрались до школы. Стоя под крышей и смотря на толстые струи дождя, омега думала о чем-то своём, обхватив плечи руками. Специалист обнял девушку за талию и довольно-таки резко притянул к себе.       — Тебе идёт, кстати, — усмехаясь, проговорил Ривен, осматривая мокрое одеяние феи. Муза тут же покраснела и легонько стукнула парня по рукам.       — Иди к черту. И отпусти меня.       Специалист лишь тихо и чуть издевательски посмеялся, уткнувшись носом в мокрые волосы омеги, так приятно пахнущие берёзой и хмелем.       — Ты моя, омега. Слышишь?