Не о любви

       Вик со вздохом посмотрел в потолок и отключил будильник.        — Да-да, я и так не сплю.        Погода была дурацкая, настроение было дурацкое, и Вик бы сегодня вообще не хотел вылезать из постели, если бы не нужно было ехать в налоговую. Дурацкую налоговую.        Максим забрал Арсения и ушёл три дня назад. Ложась спать той ночью, Вик думал, что утром они поговорят и всё решат. Просто глупый нелепый скандал.        Но утром они не поговорили. Вик позвонил Максиму, но телефон был всё ещё выключен. Он попробовал позвонить днём — и телефон ответил гудками. Что же, теперь Вик знал, что с Максимом всё в порядке. Он включил и зарядил телефон, значит, говорить мог, но не хотел. Отлично.        И Вик больше не стал звонить. К чёрту, он был так зол, что даже если бы и позвонил, ничего хорошего Максиму сказать не мог. Потому он просто отпустил. Серьёзно, кто был виноват? Точно не Вик. Так что он не собирался в очередной раз идти мириться.        Было странно натыкаться на вещи Максима и Арсения повсюду. Вик не знал, собирался ли Максим сюда вернуться или ушёл окончательно, хотел ли он забрать вещи или нет. Так что решил пока оставить всё как есть. Было тяжело и неприятно об этом думать.        — Викуш, я приеду завтра? — спросил по телефону папа, позвонив вечером. — Я ещё у тебя хотел про телефон спросить. Илья, зараза, не хочет мне помогать.        Вик вздохнул и потёр лицо ладонью. И что ему нужно было говорить? Он и сам не знал, что происходило в его жизни, как это нужно было передать родителю?        — Пап, приезжай, только… Максим с Арсением сейчас не здесь.        — А где? — помолчав, удивился папа.        — Мы поссорились.        — Так, и что? — в голосе папы понимания не добавилось. — И почему он не у тебя?        — Потому что он ушёл.        — Как ушёл? С Арсением?        Вик опять вздохнул. Он понимал папу, его удивление и негодование, но сейчас не было никаких сил, чтобы ему всё объяснять и успокаивать. Вику бы самого себя успокоить было не плохо.        — Нет, ну вы с ума посходили? Да ссорьтесь вы сколько угодно, зачем эта беготня из дома?        — Пап, да, я знаю. Я-то никуда не уходил, — раздражённо сказал Вик.        — Но ты его отпустил!        — А что мне нужно было делать, привязать его простынями к батарее?        Папа ожидаемо не понял. Посвящать его во всю историю конфликта Вик не собирался, естественно, так что ограничился согласным «угу» на требование папы прекратить всё это и помириться.        На следующий день Вик не выдержал. Вне зависимости от того, что там было между ними с Максимом, Вик просто не мог сидеть, не зная где он и Арсений. Мало ли что могло случиться. Так что Вик написал Андрею.        «Максим с Арсением у тебя?» — спросил он.       В ответ пришло короткое «да». Чуть позже Андрей отправил: «приедешь?».        Вик смотрел на вопрос пару секунд и набрал: «нет».        От того, как проходили дни было странное ощущение. Как будто тянулись медленно, но в то же время, ложась спать, Вик удивлялся, как быстро опять наступила ночь. Напиться было просто необходимо и, конечно, обязательно на кухне у Лиды.        Лида, милая Лида, выгнала своего парня погулять и достала коньяк. Вик не пил с того самого момента, как узнал о беременности Максима. Тому было нельзя, и Вик его поддерживал. В целом он по алкоголю и не скучал, он и раньше мог подолгу не пить, но сделав первый глоток, вдруг понял, как этого хотел.        — И что теперь? — спросила Лида. Вик пожал плечами.        — Не знаю. Ничего. Он мне не звонит, не приходит ни помириться, ни за вещами.        — А ты?        Вик посмотрел на подругу и медленно помотал головой.        — Нет, я ничего. Я не пойду к нему первым. Я уже дал ему понять, что я хочу. Что я хочу его. Если этого недостаточно, то я больше не знаю, что сделать.        — И всё? — обводя стакан по ободку пальцем, хмыкнула Лида. Вик хмыкнул в ответ и щёлкнул языком.        — Да, если ему этого не нужно, то всё.        Произносить это вслух было неожиданно легче, чем формулировать внутри себя. Он сейчас не совсем понимал, что именно чувствовал. Было тяжело и грустно и Вик предполагал, что его ещё не догнали все эмоции. Потому что ситуация была подвешенная и Вик просто не знал, что чувствовать.        — Я бы мог ему сейчас позвонить и мы бы даже, наверное, помирились. И что? И сколько бы так продолжалось? Я не могу бесконечно гоняться за тем, кто убегает.        Он помолчал. Господи, оказалось, он так устал…        — Лида, я… Бля, — Вик поперхнулся словами и прижал пальцы к глазам, задерживая слёзы.        — Зая, — протянула Лида, накрывая его коленку рукой, и прикоснулась к его лбу своим. И Вик позволил себе расплакаться.        Они сидели вдвоём на кухне, пока Вик глотал слёзы и шмыгал носом, чувствуя себя таким глупым, несчастным и бесполезным, каким не чувствовал давно. Ему было необходимо поплакать.        Легче, конечно, не стало, учитывая, что утром ужасно болела голова. Коньяк, так хорошо ощущавшийся вчера, сегодня явно показал не самую лучшую свою сторону.        Но зато вечером у Вика хватило сил собрать вещи в коробки. Он сложил отдельно вещи Максима и отдельно — Арсения. Коробки, составленные вдоль стены в гостиной, смотрелись ещё хуже, чем разложенные по всей квартире вещи. Ещё эта пустая кроватка… Ну что за чёрт?        Вик, как всегда, решил найти спасение в своём детище. Он с утра уезжал в пекарню или по делам, а возвращался только после закрытия. Не то, чтобы там было много работы, большую часть времени он мешался на кухне или сидел за ноутбуком за одним из столиков. Но так он хотя бы был не дома. Никогда бы не подумал, что будет скучать по работе с восьми до пяти, так хотя б можно было до вечера отвлечься и не думать.        От нечего делать он даже придумал новый проект. Доставка в кондитерской была уже налажена и пользовалась спросом, так что Вик, подглядев в инстаграме тренд на завтраки, решил ввести их и у себя.        Его пекари яйца пожарить, конечно, могли, но всё-таки хлеб у них получался лучше. Так что Вик, загоревшись идеей, начал искать человека на завтраки. Знакомый знакомого Ромы, который помогал с открытием пекарни, вёл курсы для поваров, и знакомому Рому удалось попросить его подобрать кого-то.        Всё происходило быстро, чему Вик уже даже перестал удивляться. Сегодня он решил делать завтраки, уже через день встречался с Михаилом, как представил его знакомый Ромы. А параллельно ещё и обсуждал это с девочкой, которая вела соцсети. Потому что намерение воплотить идею в реальность было весьма твёрдым. Желание занять голову чем-то кроме Максима оказалось хорошим мотиватором.        — Вик, ты… В порядке? — спросил Рома, когда они разговаривали по телефону о человеке на завтраки.        Вику не нужно было уточнять, чем вызван его вопрос. Лида наверняка рассказала Роме, что Максим ушёл с Арсением, а тут он звонит весь такой бодрый и заряженный на активную деятельность. На месте Ромы Вик бы тоже спросил, в порядке ли он. Кстати, в порядке ли? Определённо в порядке, только пока Вик не понял, в каком именно.        — Я… Да, вполне.        — Если тебе нужно будет поговорить, приходи.        Вик хотел было согласиться, зайти к Роме и поболтать с ним, но потом подумал о Диме с ребенком. У них там было шумно, полно забот, а у Вика дома коробки вдоль стены. Чёрт.        — О, да нет, всё хорошо, — быстро ответил он.        Михаил, — просто Миша, — оказался молодым модным альфой. У него были забавные чуть подкрученные вверх усы и борода. Так, наверное, было модно. Вик, казалось, так давно не смотрел на альф, что уже и не знал, чего там у них модно. Хотя на самом деле — всего-то год.        Мише было двадцать пять лет, это Вик узнал потому что спросил сам, наверное, весьма бесцеремонно. Но он вдруг почувствовал себя таким взрослым рядом с этим молодым альфой, что просто не удержался.        — А тебе? — улыбнулся Миша. — Где-то так же?        Вик, с утра прекрасно видевший в зеркале свой помятый вид, — нормально спать всё никак не получалось, — хмыкнул на этот комплимент.        — Ну, примерно. Плюс минус пять лет.        Миша чем-то напоминал Пашу. Нет, не тем, что был мудаком, просто что-то в лице. Наверное, улыбка, которая была такой же сияющий и открытой, как будто он находился в вечном осознании миллионного выигрыша. Вик отметил, что он симпатичный.        — Так, что там по поводу человечка ко мне в пекарню? — перевёл Вик тему на запланированную.        У Михаила была своя сеть ресторанов в других городах, и в этом году он приехал в Иркутск. Вау, в двадцать пять лет. И он вёл курсы на базе своего только открытого ресторана: учил чему-то новому уже работающих поваров и натаскивал ребят из училища.        Супер-бренд-мега-шеф Вику был не нужен, а студентов у Михаила было в достатке, так что он без труда мог кого-то порекомендовать.        — Тогда я обговорю с ребятами, и позвоню тебе, — улыбнулся Михаил. Миша.        — Да, супер, — кивнул Вик, вставая из-за стола.        Миша встал следом, протянул руку, чтобы пожать, легко встряхнул ладонь Вика и не выпустил её в положенное время. Для Вика это не то, чтобы стало неожиданностью.        — Вик, а как насчёт поужинать в моём ресторане? Закажем что-нибудь из того, что готовят студенты на стажировке, сам их и оценишь.        У Вика дома стояли коробки, немытая кружка Максима, которую он в одну из этих коробок так и не убрал, и пустая кровать Арсения. С Лидой пить было уже неприлично, если он не планировал к тридцати пяти спиться, а у Ромы был Дима с Федей. Папа жаждал прочитать лекцию о примирении, брат просил вернуть игру, которую давал Максиму (а Вик уже сунул её в коробку). Позвать отца попить пива?        — Да, почему нет? — улыбнулся Вик.        Они договорились на завтра, и вечером Вик листал инстаграм Миши. Там было много каких-то невероятных блюд, которые хотелось больше разглядывать, чем есть, рестораны, люди в белых кителях. Неужели практично готовить в белом? Например, то безумие из свёклы, которое было на предыдущем фото?        А ещё Миша постоянно был где-то. На каком-то фестивале, в клубе, в баре, с байкерами на площади, где Вик их частенько видел, на вечеринке под открытым небом на Байкале. У него были закреплённые сторис под названием «туса», где их было столько, что Вик даже все не посмотрел.        Вик подумал, когда он в последний раз был в клубе или на, как это там, вписке? Он и в студенчестве не особо любил вечеринки, только если Лида куда-то его и вытаскивала. Было ли сейчас самое время удариться в алкогольный трип по барам города или это уже точно что-то из разряда кризиса среднего возраста? Нет, Вик, пожалуй, был ещё слишком молод.        Наверное, не стоило соглашаться куда-то идти. Миша был как Лида. Наверное, было бы неплохо с ним подружиться, но вряд ли сам Миша приглашал его заполнить анкету для друзей. Какой твой самый большой секрет?        Вик в очередной раз повернулся на другой бок и уткнулся взглядом в футболку Максима, торчащую из-под подушки. Ладно, к чёрту. Утром он сунет футболку в коробку и вечером пойдёт в ресторан с Мишей.        Следующий день был девятый как Максим решил, по видимому, вычеркнуть Вика из своей жизни настолько, что даже не удосужился забрать ни свои вещи, ни вещи Арсения. Вик мысленно наметил себе черту в десять дней, хотя понятия не имел, что должно было произойти. Смирение? Или какие там стадии?        Миша был в чуть расстёгнутой рубашке, так что из выреза проглядывали каштановые завитки на груди. Вик мысленно хмыкнул. Этот альфа был всем альфам альфа.        — Если ты голодный, то возьми телятину. Если не очень, вот этот салат — моя гордость, — сказал Миша.        Вик ещё раз пробежался взглядом по меню и отложил его в сторону.        — Давай на твоё усмотрение.        Не очень хотелось есть. Не очень хотелось чего-либо, и Вик просто надеялся, что Миша сможет его расшевелить.        А Миша, пожалуй, мог. Он был живым и активным, бурно жестикулировал и лицо у него передавало каждую эмоцию, любой её малейший оттенок. Вик опять подумал, что, наверное, они бы могли подружиться. Да и не только подружиться бы они, наверное, могли, но об этом Вик как-то не думал.        В ресторане у Миши было вкусно. Вик в итоге попробовал и салат, и телятину, и десерт, и рыбу из тарелки альфы. И вино у него тоже было вкусным, его Вик тоже порядком распробовал.        С вином настроение поднялось, Вик не чувствовал себя так, будто заставляет себя здесь быть и правда наслаждался общением.        — В итоге снял другую квартиру, потому что это было уже невозможно, — рассмеялся Миша. Он рассказывал, как купил квартиру рядом с семьёй с двумя новорождёнными и в итоге съехал на съёмную. Вик присвистнул мысленно, оценив масштаб вложений.        — Да, понимаю, — усмехнулся Вик. — Когда ребёнок плачет ночью, готов не то, что съехать, — из своей шкуры хочется вылезти. Особенно если он уже и поел, и в чистом памперсе, а орёт, видимо, только в качестве развлечения.        Миша улыбнулся и посмотрел на него задумчиво.        — У тебя есть дети?        Вик замер, фиксируя улыбку на лице, обдумывая вопрос и варианты ответа.        — Я… Нет, не то чтобы.        Это было честно, у него детей не было. Можно сказать, что были, когда Максим и Арсений жили у него. Да, тогда бы Вик сказал, что есть. Но сейчас их не было ни физически, ни юридически, ни как-то ещё. Были только кроватка, куча пелёнок и подгузников.        — Просто ты так говорил…        — Да, жил с парнем, у которого ребёнок, — пожал плечами Вик. Так и тянуло сказать «живу» вместо «жил», но правда была в том, что жил сейчас Вик один. Ну, и коробки, конечно.        Этот разговор немного снизил степень расслабленности Вика, так что пришлось выпить ещё бокал вина, хотя он уже и планировал остановиться на предыдущем. Но было бы жалко убить настроение от неплохого вечера в приятной компании непрошенными мыслями.        Они сидели до самого закрытия ресторана и даже после, когда все уже ушли. Это было интересно, хотя Вик и поглядывал на официанта с жалостью. Он надеялся, что Миша потом заплатит парню премию.        — Я вызову такси, — сказал Миша. — Вина сегодня было немало.        Вик хмыкнул. Он тоже непредусмотрительно приехал на машине, но вернуться на ней же домой уже точно не мог.        — Поедем вместе? Завезём тебя сначала, потом я домой поеду.        Вик согласно кивнул. Миша, открывший приложение такси, нажал на адресную строку и поднял на него взгляд.        — Или можем ко мне?        Вик открыл рот, чтобы что-то сказать и закрыл его обратно. Могли ли? Наверное, могли. Вик вообще-то не рассчитывал, но с другой стороны, что его могло остановить? Футболка Максима под подушкой, которую он утром так и не убрал?        Вик кивнул. Миша улыбнулся и ввёл свой адрес.        Ехать до Миши было не долго, гораздо ближе, чем до Вика. Вик нервно кусал губу и вздрогнул, когда почувствовал, как тёплая большая ладонь легла на его коленку.        — Всё хорошо? — спросил Миша.        Вик улыбнулся и кивнул, насильно расслабляясь и накрывая руку альфы своей ладонью.        — Да.        Миша улыбнулся и, получив одобрение, повёл рукой чуть выше. Не так высоко, чтобы это стало совсем неприличным, они всё-таки ехали в такси, но так, что жест точно перестал быть хоть сколько-нибудь дружеским.        Чёрт.        — Я… Нет, прости, знаешь, лучше я домой, наверное, — зачастил Вик, нервно улыбаясь.        Миша нахмурился и убрал руку с его ноги.        — Что такое?        У Вика не было секса уже больше трёх месяцев, он секса хотел, Миша был довольно горяч, и вообще не было никаких препятствий. Что было не так? Хотелось бы Вику знать.        — На самом деле парень, с которым я жил… Мы расстались девять дней назад, то есть не расстались, он как бы ушёл. Ну, в общем…        Вик вздохнул, разводя руками. Это было самым внятным объяснением, на которое он был способен. Миша понимающе поджал губы и кивнул, открывая приложение, чтобы поменять маршрут.        — Если ты вдруг захочешь увидеться, у тебя есть мой номер. Я бы с удовольствием с тобой поужинал ещё раз, — улыбнулся Миша, когда они доехали до Вика. Тот улыбнулся в ответ и поцеловал альфу в щеку. Это могло быть неплохо, но вряд ли могло быть.        Вик тяжело упал на кровать, глядя на время. Было уже почти два часа ночи. Формально, десятый день с тех пор, как ушёл Максим. Тот самый рубеж, который Вик себе наметил.        И, кажется, означал он совсем не то, что думал Вик. Это всё было так глупо. Какая-то дурацкая ссора. И Вик сам… Почему он так психанул? Нет, он понимал, почему психанул, но к чему было это показательное выступление с отказом звонить?        Они оба в последнее время были на грани, Вик и сам бесчисленное количество раз испытывал желание куда-нибудь уйти, только чтобы не участвовать в очередной ссоре. Максим вот ушёл. Да, поступил неправильно, что не позвонил. Да, тут было на что обидеться. Но стоило ли оно этого?        В конец концов, не слишком ли он много требовал от Максима? Не забыл ли он, что Максим буквально недавно поменял всю свою жизнь и взял на себя ответственности больше, чем когда-либо? И он справлялся хорошо, так что Вик даже привык к этому и принял за само собой разумеющееся. Потому когда Максим вдруг дал слабину, Вик воспринял это в штыки.        А сам чем лучше? Если Вик настолько начал капать крышей, что готов был орать на Максима из-за кофеварки или потерянного носка, что он ждал от Максима? И вместо того, чтобы нормально поговорить и обсудить их состояния, они сделали это? Оба психанули?        Неужели из-за усталости Вик настолько превратился в эгоистичного ублюдка, что не мог сам предложить Максиму отдохнуть? Они могли хотя бы на несколько часов уйти куда-нибудь вдвоём, так же оставив молока Арсению. Папа бы не отказался. Почему он об этом не подумал? Почему он не допустил мысли, что Максиму, правда, нужно развеяться и отдохнуть, да пусть хоть с этими чёртовыми друзьями.        Это было всё так глупо, так сумбурно, что Вик чувствовал себя идиотом таким, каким не был никогда. Он считал себя спокойным и рассудительным, а оказалось, что не выдержал и трёх месяцев «испытания ребёнком». Он ведь знал, что не будет просто, и он был готов. Какого чёрта пошло не так? Давно он так на себя не злился.        Рука тянулась набрать Максима, но три часа ночи были не лучшим временем для звонка. Он силой закрыл глаза, отворачиваясь от телефона. Завтра, выспавшись и придя в себя, нужно было позвонить. Пора было заканчивать эти глупости.        На следующий день Вик проснулся уже почти в двенадцать дня, ожидаемо, с головной болью. Хотел сразу же набрать Максима, но решил всё-таки сначала умыться и позавтракать, чтобы чувствовать себя человеком.        В дверь позвонили, когда он уже допивал кофе и тянулся к телефону. Вик чертыхнулся, пошёл открыть и замер, глядя на Максима.        — Привет, — сказал тот.        Вик поймал сердце где-то в желудке, когда подумал, что Максим пришёл забрать вещи. Они уже были сложены в коробке почти все. Это не заняло бы много времени.        — Я хотел поговорить, можно? — спросил Максим, проводя пальцами по лбу. Вик кивнул, пропуская его.        Чайник был всё ещё горячим, Вик налил кипятка в кружку Максима и кинул туда пакетик чая. Но Максим пить не стал и даже не сел на стул.        — Прости, я хотел… Я хотел извиниться. Прости.        Вик судорожно вздохнул, сосредотачиваясь на том, что это не похоже на прощание или требование вернуть вещи.        — Я не должен был вот так молча уходить с друзьями, не предупредив тебя по-нормальному. Вообще не нужно было с ними идти, — продолжил Максим, расчесав лоб уже так, что там были красные полоски. — Надо было поговорить с тобой и помириться, а не уходить. Я хотел сказать ещё за день до этого, но мы поссорились. Я просто на тебя обиделся, не хотел отпрашиваться. Прости.        — Нет, я… — очнулся Вик, подходя к Максиму и беря его руку в свою, отводя ото лба. — Я должен был с тобой поговорить. Прости меня за эту дурацкую кофеварку, я вёл себя, как бешеный. И ты, конечно, можешь встречаться со своими друзьями, я не могу тебе этого запрещать. Прости.        Максим отмахнулся.        — Всё равно не надо было идти. Я, когда пришёл, хотел сказать. Я не… Не знаю, я не пойду больше с ними.        Вик хотел возразить, получалось что-то совсем нехорошее: неправильно было насильно ограничивать круг общения Максима. Но тот, видя это, замотал головой.        — Мы с ними сидели, и я понял, что не знаю, о чём говорить. Потом я выпил, потому что устал думать обо всём, и казалось, что расслаблюсь и как-то разговор завяжется. Но нет. И я, когда пришёл, собирался сказать, что больше с ними не пойду. Но…        — Но я на тебя наорал, — понимающе кивнул Вик. — Я надавил на тебя, и ты ушёл.        — Да, прости. Я знаю, что это неправильно. Просто… Хотел побыть один, а куда я тут денусь? Прости.        — Ничего — вздохнул Вик, наконец позволяя себе обнять омегу.        Максим вцепился пальцами в его футболку, стягивая её на спине, прижимаясь всем телом. Вик уткнулся носом в его щёку, тёплую и мягкую. Его затопило такой волной нежности, что хотелось сжать Максима со всей силы.        — Прости, — прошептал Максим опять. — Я дурак.        — Ничего, — поглаживая омегу по пояснице, вздохнул Вик. — Ничего страшного не произошло. Мы просто поссорились, как ссорятся все. Как и мы ещё, наверняка, поссоримся не раз. Да?        Максим посмотрел на него с улыбкой и кивнул.        — Только помнишь, что я тебе говорил? Про «уходи, тебя никто не держит». — Максим кивнул и Вик погладил его щёку.        — Да, никогда не говорить этого, если я, действительно, не имею это в виду.        — Да. Ещё одно правило: никогда не уходи, если не собираешься уйти совсем. Хорошо? Будем разбираться и решать всё. Если ты хочешь побыть один, выгони меня из комнаты или запрись в ванной. Обещаю, что не буду тебя трогать и дам успокоиться. Но не уходи, хорошо?        Максим кивнул, опять прижимаясь к нему. Вик обнял в ответ, чувствуя себя таким лёгким, как будто до этого на каждой ноге висело по гире. Это всё были такие глупости и мелочи, что хотелось и себя по голове стукнуть и Максиму шелбан поставить за все эти нервы.        — И ты тоже меня прости, — сказал Вик. Максим прижался крепче. — За то, что кричал на тебя и что не слушал. Ты устал сидеть дома, а я вёл себя, как придурок. И про деньги — я правда, ничего такого не имел в виду. Я никогда не буду тебя таким попрекать, прости, что это так прозвучало.        — Да, я знаю, — сказал ему в шею Максим прижимаясь губами. — Всё хорошо.        — И... По поводу, того что ты тогда сказал. Что я мог бы тебя попрекнуть... Макс, ты ведь знаешь, что я не стану этого делать? Я никогда тебя не винил за это и не собираюсь начинать.        — Да, да! Конечно, я знаю. Ляпнул просто...        Они стояли так несколько минут, сначала обнимаясь, а потом целуясь, когда Максим с закрытыми глазами, ткнулся в губы Вику.        — Где Сеня?        — Не называй его так! — фыркнул Максим. — С ним Слава сидит сейчас, но я должен вернуться через полчаса.        — Поедем вместе?        Максим кивнул, но с места не двинулся, продолжая обнимать Вика и вороша его волосы на затылке. Вик был не против.        Потом Вик оделся, пока Максим ждал его в коридоре, задумчиво разглядывая коробки.        — Я собирался сегодня сам звонить тебе, чтобы поговорить. Вот, кстати прямо перед твоим приходом и собирался, — ответил на не озвученный вопрос Вик. — А коробки собрал несколько дней назад, когда ещё был дураком. Думал, твоё молчание значит, что ты не собираешься возвращаться.        — А я хотел прийти ещё раньше, — неловко улыбнулся Максим. — Но подумал, что ты меня пошлёшь, и струсил.        Вик быстро чмокнул его в губы. Они оба были порядочным идиотами, что тут было скрывать. Но Максим в первый раз пришёл мириться сам, и у Вика от этого в животе всё радостно переворачивалось.        Чтобы добраться до квартиры Андрея, пришлось вызвать такси. Максим вопросительно посмотрел на него, когда он открыл приложение.        — Эм, машина осталась у ресторана. Я вчера там был.        Максим удивлённо приподнял брови, а потом нахмурился.        — Так, нет, это тема для другого разговора, — замахал руками Вик. Максим нахмурился сильнее. — Всё нормально, серьёзно, беспокоиться не о чем. Я расскажу тебе всё, когда вернёмся домой.        Вернулись они быстро. Максим, когда уходил, вещей с собой не брал, так что собирать ему было нечего. Они посидели на кухне со Славой, пока Максим кормил Арсения.        — Первая семейная ссора? — усмехнулся Слава. Вик фыркнул и покачал головой.        — Не первая. Но такая, надеюсь, последняя.        — Он тебе сказал?        — Что?        — Почему психанул. — И когда Вик помотал головой, продолжил. — У него не было денег, в смысле своих. Он боится потерять самостоятельность, что останется в твоей квартире с твоими деньгами и ребёнком, и у него не будет выбора.        Вик поджал губы, тяжело вздыхая. Да, он уже понял, что это их основная проблема, и понял, что решение отправить Максима в декрет было неверным. Он не мог оставаться дома.        — Сказал, что лучше будет без тебя, — продолжил Слава. — Но, видимо, быстро передумал, потому что уже через день я отпаивал его пустырником. Насколько я сумел разобрать из его всхлипов, ему было очень жаль.        Вик потёр переносицу и улыбнулся Славе. Максим с уснувшим Арсением на руках заглянул на кухню, кивая в сторону входной двери.        Дома они разобрали обратно коробки, и Вик вздохнул с облегчением. Так было намного лучше.        Найдя свою футболку под подушкой, Максим хитро посмотрел на Вика и хмыкнул:        — Что ты с ней делал?        — Ничего, извращенец, — со смехом шлёпнул его Вик по заднице.        Весь оставшийся день они провели дома, по большей части на кровати. Вика тянуло в сон, и он задавался вопросом, может, он не мог спать не столько из-за стресса от ссоры и подвешенной ситуации, сколько от того, что Максима просто не было рядом.        Если честно, Вик бы не отказался от секса, но просто лежать рядом с Максимом, обнимая его, было тоже хорошо. На удивление хорошо было, даже когда Арсений заплакал и отказывался успокаиваться, пока Максим не взял его на руки и не лёг с ним вместе в кровать. Арсений внимательно смотрел на них с Виком, пытался затолкать в рот как можно больше пальцев, а потом тянулся к ним слюнявой рукой.       И даже это было восхитительно.        — Я хотел поговорить, — сказал Вик, вспоминая разговор со Славой.        — Да, я тоже, — кивнул Максим.        — По поводу работы и денег. Нам нужно будет что-то придумать, раз это проблема, — начал Вик, и Максим улыбнулся.        — Да, я… Я вот как раз хотел тебе сказать, что я подумал, может быть, мне всё-таки стоит отучиться на повара?        Вик удивлённо моргнул.        — Да, и я записался на курсы. Андрей помог, но я решил, что потом найду работу и верну. Ты же не против? Что я не вернусь в пекарню?        Максим, повернув голову, пытался заглянуть ему в глаза. Взгляд у него был такой, как будто омега ждал, что Вик разозлится.        — О, ты… Ты записался на курсы? Это хорошо, это здорово!        — Да, — смущённо пожал плечами Максим. — Там четыре дня в неделю, в основном вечером. По два часа и ещё онлайн занятия по теории.        — Хорошо, — чувствуя, как от улыбки побаливают щёки, закивал Вик. — Я могу сидеть с Сеней, так что не проблема. Тем более вечером.        — О, тебе не нужно, это не обязательно! Я договорился с Димой, он сказал, что может помочь, он же в декрете…        Вик удивлённо вздохнул. Максим договорился с Димой. И почему Дима ему не сказал?        — Нет, Макс, — разобравшись с удивлением, покачал Вик головой. — Всё нормально. Я буду сидеть с Арсением, пока ты на курсах. Это здорово.        Максим улыбнулся, чуть приподнялся на кровати, дотягиваясь до его губ, и лёг ближе, прижимаясь. Арсений у него на руках, шлёпнул мокрой ладонью по руке Вика, что-то радостно выдохнув.        — Я тобой горжусь, — сказал Вик в висок омеги. — У тебя получится, обязательно.        Тот нащупал его ладонь свободной рукой и сжал.        — А я тебя люблю, — сказал Максим сдавлено, явно борясь с подступившими слезами.        Вик улыбнулся, прикрывая глаза. Нужно было вставать и готовить ужин. Они могли бы сделать пасту с томатным соусом — банка помидоров стояла в холодильнике. И нужно было позвонить папе, успокоить его. Пускай бы он завтра приехал и посидел с Арсением. Или лучше послезавтра, а завтра бы они съездили куда-нибудь все вместе, втроём, пока ещё не холодно и можно подолгу гулять.        Вик вдруг вспомнил, что через несколько дней было ровно два года, как они с Максимом знакомы. Два года назад Вик увидел Максима ночью с разбитым носом и посадил в свою машину. Всего два года. Ну, они многое успели за это время, и Вик не собирался останавливаться.        Если задуматься, Вик сейчас жил совершенно другой жизнью, чем тогда, когда возвращался ночью в Иркутск. Его тогда так много не устраивало, но он не решался это поменять, потому что казалось, что в целом всё нормально. Оно так и было — в целом. За два года он от многого избавился и не меньше, — гораздо больше, — приобрёл. И сейчас, оказавшись в этом моменте, точно зная, что ещё не всё хорошо, а идеально, наверное, не будет никогда, он не жалел ни о чём.        Он знал, что и Максим не жалел. И вдвоём, постаравшись, они могли получить ещё больше. И это не будет легко, и не должно быть. Тогда какой бы в этом был смысл, если бы оно ничего не стоило? Но как бы сложно ни оказалось, Вик был уверен, что они справятся. Как справлялись со всем до этого, Вик ведь всегда знал, что получится. И вот, он прав: у них получалось. И каждый их шаг назад в итоге приводил к двум шагам вперёд.        У них ещё было много проблем, так много всего, что предстояло решить, — и это было замечательно. Им двоим было чем заняться. И если каждая их ссора будет приводить Вика в этот момент, когда он полностью осознавал, что у него есть и чего оно стоит, — хорошо, тогда он был не против. Он был всеми руками за.        — Сделаем пасту? — спросил Вик тихо.        Максим согласно кивнул.