***
– Значит, он променял тебя на толпу фанаток и возможность исполнять свои песни. Его можно понять. В конце концов у тебя была та же мечта. Вот именно поэтому Дэни старался не пить. Всего бутылка на двоих – и вот он уже расплывается радужной лужицей в страданиях по Олегу Терновому. – Он променял меня на вечный страх быть раскрытым. Ты знаешь всё о репутации. Так что можешь его понять. – вздохнул Бурцев, допивая остатки виски, – Всё. Хорош обсуждать мою далеко не разнообразную личную жизнь. У тебя должно быть что-то похлеще, чем моя история, вписывающаяся в ограничение по знакам в Твиттере. – У меня было семеро, кажется. Интрижка с преподавателем физкультуры, пара встреч с одним студентом по обмену, пакистанцем, вроде бы, был ещё мой друг Элио, потом Мэтью, а потом Марк... Знаешь, в тот момент я подумала, что мы действительно любим друг друга… Невероятный зануда, но такой милый и добрый, никак не могла прийти к осознанию, что он действительно изучает журналистику – хватки ноль. Но его мать и слушать не хотела о Кейтлин Синнер. Одна моя фамилия пугала её до чёртиков. Конечно, он выбрал мать, сердце у неё слабое, манипуляторша херова. – Кейтлин гневно поджала губы, – Но я не сожалею. К лучшему. – А ты не очень любишь об этом распространяться. – Так и ты сдался только после второй бутылки, хотя был вечно печален. Сколько мы знакомы? Пять месяцев? Удивительно, что мы никогда не касались этой темы. – Кейти задумчиво склонилась над полом. Мы лежали на кровати в моей комнате над пабом, точнее лежал я, а Кейтлин повисла над протёртым старым паркетом. Дышать было тяжеловато, наполовину из-за того, что живот девушки давил на мою грудь (несмотря на свой рост и комплекцию,Синнер была довольно тяжёлой), а отчасти, из-за её дешёвых сигарет с ментолом. Но и шевелиться, чтобы скинуть её хотя бы на бёдра было ещё тяжелее. Сознание плыло, они были вусмерть пьяные, Дэни, в отличие от печени девушки к таким алкомарафонам не привык.***
Раньше это было даже забавно. Его часто звали на вечеринки: сначала в старших классах, потом в колледже, в Лондоне он сначала шёл в комплекте с Кейт, а после, влившись в её окружение, посещал тусовки самостоятельно. Однажды, таща на себе уже изрядно набравшуюся сокурсницу, он впервые в жизни задался вопросом, какого хрена они вообще его за собой таскают? Тихий правильный мальчик, не пьёт, не курит, не ищет приключений на задницу, не прогуливает. Да, не прочь поддержать беседу, да и компании собирались довольно музыкальные, высококультурные блин. Просто многие гениальные идеи приходят на пьяную голову, и иногда всё же лучше спиться, чтобы духовно развиться. Это им ещё гении прошлых веков доказали. Но он-то явно не стоит за таким в очереди. Так зачем каждый раз его зовут? Видимо, этот вопрос, как раз-таки, он задал вслух. – Вот ты думаешь, что мы из жалости тебя зовём или как лошадку ездовую после пьянки. Понимаешь, Дань,ты такой спокойный, уравновешенный. Ты напоминаешь нам о том, что в каком бы говне сейчас ни были, мы всё ещё в интеллектуальном обществе. Ты не ноешь, не наезжаешь, не жалуешься, жизни не учишь, шутишь, ты единственный человек, от которого мы не слышали ни слова упрёка, поэтому мы доверяем и открываемся именно тебе, мы всё ещё на правильном пути только благодаря тебе. Мы, бабы, сколько бы ни кидались на всяких Стасов и Андреев, всё равно мечтаем о мужчине, который и до дома дотащит, и борщ сварит, и поймёт, и стерпит, и защитит. Пиздец,Ксюхе повезло… – Мы с Евой друзья. – Всё равно повезло. Придёт время, и она успеет такого надёжного парня охомутать. Или кого похожего. И похуй кто вы там. Хуй отвертишься. У меня б не отвертелся… – А как же ваша "хорошим девочкам нравятся плохие мальчики". Типа исправить их, всё такое… – Ага, и жить от последнего секса до телефонного звонка? Хочешь найти человека, который большую часть времени тебя игнорирует, заведи кота, он хотя бы пушистый. Хотя это всё, конечно, вкусовщина.***
Первый год их знакомства Синнер только и делала, что таскала его по всем знакомым музыкантам, продюсерам и вероятным спонсорам, а после того, как ей удалось уговорить его менеджера на песню с аккомпанементом в исполнении Бурцева, стала таскать его с удвоенной силой. – И ты молчал?! Финалист шоу, звезда нового Blackstar, ты пишешь, мать твою, собственные песни, и ты молчишь?! – Ты не спрашиваешь, а я не хвастаюсь. Не настолько это интересная история. –Если это для тебя скучно…! – Да кому это нужно здесь?! Не видел ни одного человека в Лондоне, который бы искал Глухаря с субтитрами или Интернов в озвучке. – Но это же всё меняет! – Ничего это не меняет. Какой бы незабываемый это ни был опыт, я не люблю вспоминать те два года. Вот и ты забудь. Русский шоубизнес отстал и жесток, а я вырос на старых мюзиклах и классике. Всё это изначально было ошибкой. – Тише, друг Дороти, остынь. Не собираюсь я делать из тебя дрэг-квин на бродвее. Хотя... Чего только не загадает пьяная женщина.***
Стоило признать, чулки ему действительно нравились. Белая сетка плотно облегала стройные подкачанные ноги без единого волоска, уж об этом-то Кейти позаботилась. Не то чтобы он планировал оставаться в них дольше, чем было необходимо для успешного шоу, всё-таки он не фанат подобных игрищ, но было не настолько противно, насколько многим казалось. На чулках настояла Синнер, справедливо заметив, что без них антураж будет неполным. Они тренировались несколько месяцев перед тем, как выйти на сцену захудалого бара в Ист-Энде для первого и последнего выступления. Дэни уже десять тысяч раз проклял тот день, когда он проиграл желание этой больной на голову женщине. Целых две недели он потерял в попытках перестать сбивать набойки и кривить каблук старых чёрных туфель дальней кузины Кейтлин Алисы, а потом ещё две недели учился правильно ходить в его абсолютно новых белых лаковых ботильонах с толстым чёрным каблуком. – Ты просто не представляешь, как нам повезло! Именно такие, как я и хотела, боже, они просто мечта. Ты затмишь своим сиянием всех звёзд этого захудалого бара. В этих ботинках ты выйдешь прямо на бродвей и размажешь зал щелчком пальцев. Синнер чуть ли не прыгала на месте перед тем, как наконец открыть коробку с логотипом какой-то дизайнерской фирмы, по другим магазинам она и не ходила: – Ну они меня и взбесили, конечно. Представляешь, попросила 11-й размер, а она мне: «Девушка, какой вам 11-й». Я говорю, мне нужен именно 11-й. Она и выносит мне 4,5. Я еле сдержалась, чтобы не швырнуть в неё эту чёртову коробку. С едва сдерживаемым раздражением пояснила, что это, мать вашу, не мне, и я, может, лучше знаю, что за размер мне нужен. Она конечно извинилась, но больше я туда не пойду, даже если там выставят туфли моей мечты. А у меня ведь даже не 4,5! Ботинки действительно смотрелись чудесно, и в сочетании с его открытым золотым платьем в пол с круглым вырезом и разрезом по бедру (что, естественно, подбиралось для того, чтобы продемонстрировать обтянутые чулками ноги) выглядели не совсем классически, но он и не джаз исполнять собрался. За несколько месяцев депрессии Даня успел немного потерять форму: руки не были заметно подкачаны, да и ноги слегка усохли. Это было ещё больше на руку неугомонной Синнер, которая просто сияла от собственных успехов. – Я по началу так боялась: светлая обувь, да ещё и лаковая: ногу разнесло бы чудовищно, но это просто идеально. Я самая гениальная сучка! Мы соберём кучу, просто кучу денег, ты понимаешь? Золотая жила и в прямом, и в переносном, – пела Кейт, застёгивая потайную молнию на его платье. Но их удача закончилась также неожиданно, как и появилась. Парик. Конечно, на почти под ноль сбритую голову Дани его зафиксоровать не было проблем, да и скрыть швы – достаточно видеоурока на Ютубе, но вот найти и уложить оказалось почти непосильной задачей. Даня уже мысленно порадовался и немного огорчился, но девушка не предавалась отчаянию даже в такой, казалось парню после дней и недель безуспешных поисков, безвыходной ситуации: – Так, нам нужно в первую очередь закрыть лоб, но проблема даже не в форме чёлки, обыкновенной прямой будет достаточно. Боже, ну вот как подобрать тебе длину, чтобы ты не выглядел трансвеститом из 90-х? Ну вот почему ты не несчастный усохший нерд из гейских сериалов? Ну вот почему с тобой так сложно? – Ты ведь любишь непосильные задачи. – Я люблю непосильные задачи, когда я их решаю, а не когда бьюсь головой о стену в поисках знамения свыше. Если бы итог был печальным, всё же, Даня бы и не вспомнил эту историю. Но решение было проще, чем казалось не ищущей лёгких путей Кейтлин Синнер. – Ну вот, невероятно просто, но под твои скулы и глаза… Меня даже соблазн терзает очки не убирать. Это был простое удлинённое блондинистое каре с прямой чёлкой, ближе к середине идущее лёгкой волной. Оно удивительно ему шло, хоть и смотрелось карикатурно, будто нарисованная Крисом Ридделлом Тейлор Свифт или её же двойник из относительно недавнего клипа. Совсем усохшим ботаником он не был, и даже без пристального рассмотрения узнать в нём парня очень просто: широкие плечи, узкая талия, пока ещё крепкие мышцы, одни острые углы на каждом сантиметре его тела. Хотя выглядел и вправду шикарно. – Что в очках, что без них, всё равно ни черта видеть не буду под сиянием софита прямо в рожу. Так что экспериментируй сколько влезет. Кейтлин, почувствовав бунт на корабле, решительно вздёргивает его на ноги, хоть так команды раздавать гораздо тяжелее со своим метром в кепке: – Я понимаю, что и в 20-й, и в 100-й раз выступать на сцене ни фига не менее волнительно, тем более в таком образе, но единственное, что ты можешь сделать для себя сейчас, это наконец признаться, что ты нравишься себе таким, а ещё больше понравится пьедестал под твоими каблуками, когда после твоего завораживающего пения тебя с него не просто не скинут, так ещё и подушку подложат, чтобы было удобнее. Иди. Он ждёт и считает. Для спокойствия, как мантру, повторяет их уроки владения искусством соблазнять высоким каблуком. «По прямой линии, соблюдать ритм, как в музыке, и никогда не сбиваться, только если замедляться, не смотреть вниз. Почти как на велосипеде». Он не раз спрашивал, зачем ему каблук, он и так высокий. И однажды добился ответа: – Потому, что дело не в высоте или форме. Каблук придуман не для того, чтобы зашиваться в пустоте мироздания, а рассекать её, как непокорные волны океана, высекать искры, оставляя за собой выжженные толпы, наполненные чистыми эмоциями. Это проводник между тобой и аудиторией. Звучит как бред, но вспомни хотя бы школу: как только вы слышите звук, с которым преподаватель возвращается в кабинет, все сразу же затихают. Указка, трость, шпилька – всё одно и то же. Сколько бы нам не говорили, что мы поколение визуалов, тоньше, чем слух, чётче, чем ритм нет ничего, что привлекло внимание больше. А день нашего знакомства? Помнишь мои красные лодочки? Может быть, на счёт удачи – это полный бред, но пока что они не прошли мимо ни одного интересного человека в Лондоне.***
Это не было даже близко похоже на концерт. Объявлений никто не дожидался, исполнители и аккомпаниаторы сменяли друг друга без всякой логической последовательности, ориентиром для Дени служили руки Кейт, мягко подтолкнувшие его к выходу из кулис. Последним его ощущением был первый аккорд, подобравшийся к его сердцу через жесткий пластик каблука левой туфли.