Karasu

Испуганный кот, Спасение бегством... Будет доступно? Прошло несколько дней. Чикара почти полностью восстановился после боя и все эти дни он по-прежнему тренировался, что для всех было ожидаемо. Хотя медики и говорили ему, что нужно сделать небольшой перерыв, он, как обычно, был неуклонен в своем намерении тренироваться. Исцеляющие зелья и медицина быстро сделали свое дело, головная боль прошла уже на следующий день после боя, через несколько дней полностью затянулись все рассечения, сошли синяки и гематомы, а так же срослись два треснутых ребра. Чикаре дали освобождение от занятий на это время и он вложил еще больше энергии в тренировки. Многим он казался глуповатым, но вся сила интеллекта Чикары была смещена на боевые искусства. Он провел много времени размышляя о своем бое, прокручивал все моменты схватки с тремя бойцами и отмечал, что можно было сделать по-другому и над какими навыками нужно поработать еще. Тысячи исходов и сценариев боя разворачивались в его сознании. Он записывал в блокнот с рыжим котиком на голубой обложке мысли по поводу тактики боя, идеи движений, контратак и нападений. За этот бой он осознал много важных моментов, например, что его ноги очень болезненно реагируют на удары. "Я мало набивал мышцы и кости ног, их сила и скорость существенно упала из-за ударов по ним, над этим нужно поработать, а еще над этим и этим..." — мысли Чикары были заняты закрытием пробелов в его боевом потенциале. На следующий же день после боя Чикара вышел в лес и провел часы, ударяя по дереву различными частями тела, особенно прорабатывая все участки ног. Было чудовищно больно, но он понимал, что скоро нервные окончания адаптируются и в реальной схватке он сможет принимать большее количество ударов по ногам без существенного влияния на его работоспособность. Казалось бы, победив троих противников за бой, нужно радоваться и смаковать свою победу. Но Чикара наслаждается самим процессом боя, а не фактом победы или травмируя других. Ему глубоко интересен предел его физических возможностей и как его расширить. Изнуряя себя титаническими тренировками, ему в первую очередь интересно, где его предел. "Когда сломаются мои кости, когда жилы начнут трещать и рваться, когда я упаду без сил, где мой предел?" - такие вопросы волнуют Чикару в первую очередь. Помимо этого ему интересно где находится предел других. Вступая в бой, тренируясь и наблюдая за тренировками людей он познает силу и возможности своего тела и духа, а также силу тела и духа других. Он смотрит за птицами, за животными и как работает механика их тела. Некоторым Чикара кажется надменным, но он украдкой учится у всех и всего. Учится языку тела, чтобы освоить его в совершенстве. Словно безумный алхимик, который погружен в свои эксперименты с химическими реагентами и растениями, Чикара работает с материалами, которыми выступают части его тела и различные психические состояния. Его фанатизм и глупость граничат с гениальностью. В таком юном возрасте он уже знает об устройстве тела и его возможностях больше чем основная масса людей. Сложно определить, такая тяга к физическому развитию была обусловлена тем самым "предназначением", о котором с давних времен говорили мудрецы или же просто жизненные ситуации из прошлого привели его к определенным умозаключениям и выводам, которые трансформировались в убеждения и философию, а затем и в особенности поведения и род деятельности. В детстве Чикары, на одном из летних фестивалей несколько фейерверков салюта случайно ударили в деревянную постройку около которой стоял Чикара со своей семьей. При этом улица была полна людей, вышедших из своих домов, чтобы посмотреть на салют. Огонь почти моментально захватил всю постройку целиком. Громадные искры упали на людей, которые стояли к постройке ближе всего, у кого-то даже успела зажечься одежда и волосы. Образовалась паника, люди начали инстинктивно убегать и отпрыгивать от здания. Началась небольшая давка, но для пятилетнего ребенка, каким тогда был Чикара давка оказалась почти смертельной. Люди начали толкаться, толпа отделила его от родителей. Его тело буквально "перемалывали" десятки тел, которые то ударялись об него, то наступали на него. Некоторые люди пытались помочь маленькому Чикаре встать, но давка не позволяла им это сделать. Лицо Чикары было разбито, он едва мог видеть и еле дышал. Его голову и тело время от времени сотрясали удары ступней. Когда он находил силы встать, заключенный между телами, он не мог полноценно дышать, удары приходились по почкам, ребрам, спине и он снова падал. Когда он почти отключился, толпу раздвинул человек огромных размеров и одной рукой вытащил Чикару. Этот человек что-то агрессивно кричал на людей и озирался по сторонам, одной рукой прижав Чикару к себе. Потом Чикара увидел тусклые очертания фигур, которые показались ему похожими на родителей. Лицо, походившее на мать плакало, прижав руки ко рту. Лицо, походившее очертаниями на отца встревоженно на него смотрело. Самые простые исцеляющие зелья и покой поставили Чикару на ноги за неделю. Переломы ребер срослись. Сотрясение мозга прошло, как и синяки, внутренние кровоизлияния и сильные боли. Он снова свободно задышал глубоко спал и уже не просыпался от болей. Детям редко дают более сильные зелья, чтобы избежать побочных эффектов, к которым еще слабое, детское тело может быть не готово. Это событие оставило очень сильный отпечаток на психике Чикары. Первое время он боялся толп людей, стал гулять меньше обычного и проседал по тренировочному процессу. Шок то и дело возвращался в виде болезненных воспоминаний. Со временем Чикара стал больше тренироваться, как будто используя тренировки как отвлекающую от негативных воспоминаний тактику. Он начал быстро расти и вверх и вширь. Его костная структура становилась крепче благодаря тренировкам с ударами по деревьям. Прошли месяцы такого режима активности и страх огня и других людей почти ушел, но при этом привычка тяжело тренироваться осталась. Чикара уже не мог избавиться от нее. Если он прекращал такие тяжелые тренировки, его одолевал дискомфорт и сознание начали пронизывать мысли о том, что он стал меньше и слабее и это для него опасно. Через года такой образ жизни стал для него естественным, как дыхание. Это яркий пример того, как боль стала причиной развития. Зачастую, одной лишь дисциплины и понимания слишком мало для прогресса и фундаментальных перемен личности. Иногда не хватает именно боли, проходя через которую человек определяет и отделяет в своей жизни важное от несущественного. Боли, которая расскажет тебе о том, кто ты такой на самом деле и что для тебя по-настоящему важно. Расскажет, где твои границы и где твое место, а куда лучше не лезть, ради своего же блага и, иногда, ради блага целого мира. Возможно, в жизни Чикары будет еще много боли, которая либо научит, либо убьет. Но та боль, которую он пережил в детстве очень сильно повлияла на него и научила его быть сильным. Настолько сильным, насколько вообще возможно. Кажется, что боль уже совсем его не пугает и даже больше, он ищет боль, потому что уже понял, что она, в конечном итоге, делает его сильнее. Несмотря на то, что Хай и Чикара не особо ладили, Хай никогда не упускал возможности проведать Чикару, когда тот лежал в больнице с травмами, что случалось довольно часто. С одной стороны, Хай сострадал, но еще больше им двигал интерес к работе зелий, он спрашивал у Чикары о его ощущениях, об изменениях в теле и психике, записывал информацию о травмах и как быстро они проходили и благодаря каким зельям, искусно отделяя нужную информацию от нелепых шуточек Чикары. "Со мной все впорядке, единственное что может мне навредить сейчас - это твоя дотошная аура. Что там видящие считают по этому поводу, аура может убить человека или нет? Что ответят на это твои книжки?" - подобным образом каждый раз издевался и пытался задеть Хая Чикара. Хаю это не особо нравилось, но он хотел лично пронаблюдать и изучить работу зелий, а вариантов сделать это было не много, к другим пациентам либо не пускали, если ты не являешься врачом либо пускали не надолго. Ему нужно было перепроверить то, что он узнал в книгах по алхимии, а на это требовалось время. Со временем Хай понял, что Чикара ведет себя адекватнее, если принести ему вкусной еды. В этот раз Хай принес ему неизвестно откуда взятую огромную пиццу на компанию с начинкой из овощей, сочной зелени и обжаренных кусочков свиных сосисок. Она даже была еще теплая, когда Чикара впился в нее своими огромными, словно тигриными клыками. Это выйграло Хаю немного времени, пока он исследовал его синяки, рассечения и пару треснутых ребер. Он задавал вопросы об ощущениях, на которые Чикара отвечал через раз в промежутках между тем, как громко чавкал, язвительно смотря Хаю в глаза или притворялся, что ему очень больно и зловредно смеясь над непонимающей реакцией Хая. Несмотря на такое поведение, Чикара всегда благодарил своего приятеля за еду и за то, что тот проведал его, правда делал это, обычно, под конец встречи. Кацу Номура ни разу не посещал Чикару, пока тот был в больнице, а Карасу, в знак солидарности, иногда заходил проведать его вместе с Хаем. Все вернулись к тренировкам. По деревне Неба и другим деревням быстро разлетелся слух о новой победе Чикары в любительском безоружном поединке. Кто-то в это поверил, кто-то не мог даже вообразить, что один человек способен по очереди победить троих подготовленных бойцов, при этом не являясь обладателем дара Титана. Большинству людей было на эту новость абсолютно все равно. В любом случае, слава Чикары постепенно разлеталась по миру. Конечно, он не был самым известным воином, но среди не перерожденных бойцов он действительно сильно выделялся. Одаренный природой, невообразимо работоспособный и при этом харизматичный Чикара. Многим было понятно, что у них на глазах растет очень интересная личность. И одновременно с этим, многих он раздражал и его считали выскочкой. Многие кидали ему вызов и он часто побеждал. Он ни разу не отказывался от вызовов, даже когда знал, что скорее всего проиграет. Его это не сильно волновало. Азарт всегда двигал им. Некоторые воины с даром Титана раздражались от поведения Чикары и вызывали его на бой. Он всегда проигрывал, но сражался до потери сил, до полного отказа тела и органов чувств. В обществе совсем не приветствовались поединки между обычными людьми и перерожденными, но сияние Чикары казалось слишком сильным даже на фоне многих перерожденных и некоторых это раздражало. Чикара записывал имена всех воинов, которым проигрывал и по каким дисциплинам. В этом списке были десятки людей, в том числе Кацу Номура, который всегда выигрывал поединки на холодном оружии. Физическая сила почти не давала преимуществ в поединках на катанах или другом оружии, в которых все решало мастерство. Кацу Номура периодически вызывал Чикару на такие поединки, когда раздражение его поведением поднималось выше "субъективного уровня раздражения" Кацу. Такие поединки заканчивались для Чикары очень трагично. Отрубленные или висящие на кости пальцы, кровопотери от многочисленных ран, от которых Чикара падал без сознания, руки висящие на остатках жил, а два раза Кацу полностью отрубал Чикаре его огромную, мясистую левую руку. В таких случаях использовались очень сложные в приготовлении зелья на основе растений, которые растут у проклятых земель. Эти зелья позволяли отрастить любые ткани повторно. Благодаря таким зельям со временем у людей снова отрастали зубы после удаления, эти зелья возвращали зрение или глаза, если они были утеряны и в целом имели очень сильное, позитивное влияние на весь организм. Старики значительно молодели пропив курс таких зелий, а раненые воины получали доступ к нечеловеческому уровню регенерации тканей. Единственной проблемой был недостаток трав для этих зелий, их росло намного меньше, чем был реальный спрос, так что на всех зелий не хватало. Травники уходили на долгие дни в поисках этих мутированных растений, которые росли исключительно около темного леса. Сбор таких трав замедляло и то, что большинство травников просто боялись подходить к проклятому лесу, ведь бывало много случаев, когда человек просто хотел прогуляться рядом или собрать травы и не возвращался. Те, кому удалось вернуться также обретали свои дары и не могли объяснить, почему все таки зашли в эту темную дымку, но всех их объединяло одно — они не помнили ничего, но могли вспомнить ощущение как будто "что-то" вело их туда. Многие воины, ищущие перехода на пятую ступень так же подтверждали, что подходя к проклятому лесу они слышали в голове голоса или испытывали странные телесные ощущения, которые были им чужды. Очевидно, энергия исходящая из глубин проклятых земель как-то влияла на все живое, мутировали растения, животные и люди. Самое странное заключалось в том, что эти мутации и перемены несли в себе в основном позитивные качества, несмотря на то, что от проклятых земель веяло жутью и смертью. Даже просто находясь рядом с этим местом у людей начинала кружиться голова, у кого-то подкашивались ноги или наступали приступы необъяснимой тревоги, у кого-то эти симптомы проявлялись даже при простых мыслях об этом месте. Некоторые вернувшиеся из проклятых земель воины даже боялись самих воспоминаний и разговоров об этом, хоть ничего и не помнили, а их раны были ранами от укусов и лап зверей, оружия, так же часто встречались ожоги или следы удушения. Но за эти года никто так и не смог точно распознать кто оставляет эти раны людям — Неужели воины встают против друг друга внутри леса или же кто-то оттуда нападает на них? Ответов не было. Невероятно странным было и то, что такое жуткое, пугающее до глубин души место при этих характеристиках принесло миру спокойствие, развитие науки, осознанности и взаимопонимание. Говорить и догадываться о том, что же скрывают проклятые земли можно бесконечно. Люди всех возрастов занимаются этим без остановки с самого возникновения этого загадочного пространства. Но никто из них, вне зависимости от возраста или уровня интеллекта, так и не смог осознать чем это место является на самом деле. Но всем, даже тем, кто не обладает даром Видящего, понятно — это место отдает странной прохладой и жутью, пробуждающей самые глубокие слои инстинктивного ужаса. Эти несколько дней, пока Чикара отлеживался в больнице после своего небольшого, но зрелищного триумфа не были особенными. Молодые воины учились в академии, тренировались и ходили на занятия. Хай каждый день заглядывал к Чикаре и приносил что-то вкусное.

***

Закончив сегодняшние занятия, вся команда собралась в кафе, в которое периодически приходили после занятий вместе и часто, посравшись, уходили оттуда по своим делам. Сегодня, на удивление, все прошло спокойно, ребята поели, попили чай и вышли оттуда довольные, да и беседа была не такая уже и скучная и Чикара умудрился никого не доебать за тридцать минут, что было похоже, на его личный рекорд, но это длилось не долго. — Парни, не хотите охуенную тренировку? Обещаю, не очень тяжелую, а то у меня еще побаливает голова после того боя, — энергично выплюнул Чикара, выбежав вперед ребят и повернувшись к ним лицом. Карасу, Кацу и Хай переглянулись, вспомнив обрывки этих "не очень тяжелых" тренировок и дружно, почти одновременно отказались. Чикара громко проругался себе под нос, остановился и сжал руку в кулак, пока команда аккуратно обошла его, словно огромное дерево, и двинулась дальше дальше. — Ребята, походу мы пойдем в темный лес втроем, один любитель кулачных боев до этого времени не доживет, — надменно сказал Кацу, обойдя Чикару и не оборачиваясь в его сторону. Карасу и Хай улыбнулись, глядя друг другу в глаза и предвкушая лютый срач, но ничего не сказали, а просто пошли дальше. — Посмотрим! Посмотрим! Я с удовольствием посмотрю как ты там выживешь со своим хилым телом и двумя зубочистками на спине! (Хай больше всего любил использовать две катаны и мастерски владел ими), — язвительно и даже немного обиженно выкрикнул Чикара вслед. Кацу промолчал. — Мое тело - это инструмент воина, я довожу его до совершенства и ты меня еще будешь благодарить, когда я буду спасать твою задницу в проклятом лесе, чудила! — Чикара сорвался с места и быстрым шагом пошел за ребятами. "Невероятно, ему уже почти 17 лет, а он заводится от любой чуши так же, как заводился в 8 летнем возрасте" — еще раз отметил про себя Хай, до безумия любивший изучать психику людей. Карасу же просто шел, улыбался и смотрел на кроны деревьев, которые уже вобрали в себя все краски и наслаждался дарами весны. Неподалеку он увидел старика, который сидел на скамье и также, как и он, созерцал деревья. "Может быть мне и не нужны эти проклятые земли? И что я буду делать с этой силой, если вернусь? А если не вернусь, то больше никогда не увижу красоту этого мира. В жизни этого дедули, возможно, больше смысла, чем в жизни многих перерожденных и великих воинов..." — подобные мысли ненавязчиво прокручивались в сознании Карасу, пока он оглядывал деревья и старика. Неожиданно из-за кустов неподалеку раздался громкий лай и оттуда выпрыгнул испуганный бежевый кот, вслед за ним выпрыгнули три огромные собаки, сломав кусты своей мощью и инерцией. Псы погнались за котом, продолжая агрессивно лаять. Карасу успел увидеть, что кот хромал на одну лапу и никак не смог бы оторваться от них. Лапа была окровавлена, видимо от укуса псов. Вслед за котом и собаками, через уже сломанные животными кусты, выбежала маленькая темноволосая девочка лет шести. Плача и громко крича, чтобы они оставили его в покое, она погналась за котом и сворой собак, но явно отставала. Команда ребят замерла в ожидании, один только Чикара сразу побежал туда как безумец, по всей видимости, спасать кота. Все уже знали, что Чикара сходил с ума по котам, хоть он в этом и не признавался. Как-то раз Кацу проходил мимо дома Чикары ровно в тот момент, когда Чикара уже зашел домой, но забыл закрыть дверь, потому что принялся обнимать своих котов. Кацу увидел внутри как минимум семь котов разных цветов. В этот момент Чикара, обвешанный котами вокруг шеи, словно огромным разноцветным шарфом, обернулся, удивленно посмотрел Кацу в глаза, одним прыжком переместился к двери, громко хлопнул ей и моментально закрыл засов. После этого Чикара выглянул в окно и крипово смотрел на Кацу. Кацу шел дальше и недоумевающе смотрел на него в ответ. Чикара поднес два пальца к глазам, а потом тыкнул указательным на Кацу. Кацу отвернулся, не зная как и не хотя на это реагировать. Все ребята помнят, как пару лет назад Чикара был несколько недель в депрессии и никому не говорил почему. Тогда Хай предположил, что, возможно, какой-то из его котов тогда умер от старости. Но все боялись спрашивать об этом у Чикары. В любом случае, Чикара уже несся спасать кота с огромной скоростью. Когда кот и свора собак уже подбегали к дедушке, он подал руки вперед, не вставая со скамьи. Неожиданно для всех, а особенно для самих животных, они одновременно повисли в воздухе примерно в метре над землей. Собаки заскулили и трепыхались, кот судорожно бил лапами по воздуху, кровь с его лапы капала на землю. Чикара остановился. Девочка подбежала, замерла на месте, испуганно смотря на дедушку, собак и своего кота. — Не люблю, когда сильные обижают слабых, — дедушка сменил сосредоточение на легкую улыбку и перенес по воздуху кота в руки девочке. Перелетая над собаками, им на морду и тело упало несколько капель крови. Девочка сжала своего котика и заплакала еще сильнее, слезы покатились на светлую шерсть. Кот начал успокаиваться в ее заботливых руках. Дед добавил, — Милая, тебе бы его отнести к ветеринарам, чтобы остановить кровотечение, справишься? Сквозь слезы она закричала, — Да! Спасибо большое! Дедушка улыбнулся, дождался, когда она уйдет на достаточное расстояние и вернул собак на землю, они в испуге побежали в противоположную от кота и девочки сторону. — Такие буйные, я раньше прямо такой же как вы был, — с улыбкой сказал дед, глядя убегающим собакам вслед. — Это же воздействующий! — Удивленно сказал себе под нос Хай, но это было очень громко. Кацу Номура смотрел почти без эмоций и ничего не говорил, Карасу тоже ничего не сказал, но был удивлен. В этот раз, словно безумный, с места сорвался Хай, который еще минуту назад смеялся над импульсивностью Чикары. Он подбежал к дедушке. — ВЫ ВОЗДЕЙСТВУЮЩИЙ!? — Как видишь, молодежь!, — с широкой улыбкой ответил дедушка Хаю. — Я читал о том, что вы можете видеть и даже управлять гравитонами, мельчайшими частицами, которые притягивают друг к другу объекты физического мира, как вы это делаете? Дед искренне засмеялся, — О, сынок, если бы я только сам знал! Я вернулся оттуда весь в крови, со сломанной рукой, один глаз не видел, сердце пронзало нестерпимой болью, я постоянно валился с ног и терял сознание. Мне, как и другим, помогли воины, которые встречают перерожденных. Через какое-то время я открыл в себе этот дар, вот и все, — дед посмотрел на Хая, на свои руки, потом поднял взгляд в небо. — Ты наверное, хочешь спросить про то место, верно? — прямо сказал дедушка, не отрывая взгляда от неба. — Да, но мне страшно, мой старший брат не вернулся. — Мне тоже страшно, сынок. Я потерял там многих друзей, — пока Воздействущий и Хай разговаривали, к ним подошла вся команда Хая. Окидывая взглядом всех ребят дедушка прямо сказал, — Будьте готовы потерять кого-то из своей команды, если пойдете туда. — Дедуля, они хоть и выглядят слабаками, но они способные ребята, — широко улыбаясь сказал Чикара, потрепав по голове Хая и Кацу. Кацу раздраженно одернул голову, — Почеши себе между ног, долбоеб! — Чикара, насколько возможно, надул свои тонкие губы. Дед удивился, едва сдержал смех, но тут же стал серьезным, — Понимаешь, там выживают не за счет навыков или мускулов, я сам видел как там оставались некоторые очень сильные воины, при этом возвращались слабые, такие каким был я, — сказал дедушка глядя Чикаре прямо в глаза. Чикара смог почувствовать мудрость и пережитый опыт в этих глазах. — Так что же нам делать, чтобы вернуться? — искренне спросил Чикара. — Никто не знает, скажу лишь только, что не каждого врага можно победить силой, а иногда, чтобы победить, нужно полностью отпустить важность и хватку. "Звучит как-то слишком мудро, но я вроде понял о чем он" — Подумал Чикара и кивнул. — Простите, что отняли ваше время и спасибо большое за совет, — поклонившись сказал Хай и попытался наклонить рукой Чикару, который, вообще никак не отреагировал и стоял, словно стена, глупо смотря на Хая. "Он что, вообще не испытывает уважения к старшим и уж тем более, к перерожденным"? — возмутился внутри своей головы Хай. Дед немного застенчиво рассмеялся, — Да ничего вы не отняли, я еще лет 10 точно поживу, так что несколько минут пообщаться с молодежью мне не жалко! Карасу посмотрел на кровавые следы и уходящую в кусты девочку с котом. — Когда вы отправляетесь туда? — после небольшой паузы, как будто бы собираясь с силами спросил дедушка. — Примерно через год, — быстро ответил Хай. Дед задумчиво помолчал, — Надеюсь мы еще увидимся и вы вернетесь в полном составе, не просрите юность, она по-своему прекрасна, хоть и может сейчас вам казаться унылой и напряженной, — он снова легко улыбнулся, оглядывая всех ребят. — Хорошо, дед, мы будем стараться из-за всех сил и спасибо за то, что спасли котика! — Чикара широко улыбнулся и без особого напряга обнял руками всех ребят и притянул к своему огромному телу. Все попытались быстрее освободиться из этих тисков. Дед судорожно хихикнул и попрощался. Ребята ответили ему и пошли дальше. — Ахуеть ребят! Настоящий воздействующий общался с нами! — Ну и что? Эта сила сама к нему пришла, он же ничего не делал толком, чтобы ее обрести, — надменно и холодно ответил Кацу Номура. — Что!?!?!? Ты вообще видел какие тяжелые тренировки нужны, чтобы научиться управлять этой силой? — Ну видел и что? Я сейчас тренируюсь не меньше. — Признайся, ты завидуешь перерожденным и их силе и поэтому отвергаешь ее! — Чему завидовать-то? У меня скоро свой дар будет и у тебя тоже, так что хватит слюни пускать на дары других, иди своим путем, а то так ребенком и останешься. Забавно, но лютый срач, который Карасу с Хаем предвкушали, сейчас поддерживался именно Хаем, а не Чикарой, как обычно. Чикара хихикал себе под нос, слушая диалог. Карасу просто наблюдал, слушал и делал выводы. — Блять, ребят, нам еще год вместе тренироваться и потом проходить темный лес, вас самих не заебало ссориться не из-за чего? — особо без энтузиазма спросил Карасу, оглядывая свою команду. — Меня заебало, но эти двое постоянно пытаются меня вывести, как видишь, — ответил Хай. — Да я им и задал этот вопрос. — Я вообще сейчас молчу, че ты докопался? — недоуменно улыбаясь ответил Чикара. Кацу просто промолчал, даже не поворачиваясь в сторону Карасу. Немного помолчав Карасу добавил: — Вообще-то Хай хотел нам всем что-то показать, и вы знаете что он шарит за очень крутые вещи, он мне одним зельем наладил сон, так что давайте доверимся ему и не будем портить день, — Карасу взглянул на команду и ему, вроде бы, удалось немного поднять общий дух. — Что там за растение ты хотел опробовать? — нехотя спросил Кацу. — Это одно из растений-даров, которое принимали древние, чтобы получить трансцендентный опыт. Чикара нахмурил брови и то ли в шутку, то ли серьезно спросил, — А оно вкусное? — Я его еще сам не пробовал, ждал когда подрасту, потому что оно может очень негативно повлиять на детскую психику. — Так значит ты считаешь, что больше не ребенок? — ехидно выплюнул Чикара, абсолютно неспособный контролировать свою речь. Карасу гневно и возмущенно посмотрел на него. Не раз уже бывали случаи, когда они не могли пообщаться командой из-за его выходок. Шило в жопе Чикары было огромным и напористым, под стать его телосложению и психике. Невозможно сосчитать, сколько раз его выгоняли с уроков, изолировали от людей и делали выговор его родителям. Часто он был абсолютно не выносим. — Давай проверим, кто сильнее, гриб или ты? — с едва уловимой ехидностью спросил Хай, засунув руку в наплечную сумку и поглядывая на Чикару. — Что за глупости, что мне может сделать гриб? — как обычно, съев очевидный, прямой вызов-манипуляцию, с задором ответил Чикара. В этот же момент в его руке оказался полу высушенный гриб. Он был наполовину прозрачным, так что было видно бесчетное количество прожилок, которые, подобно кровеносной системе и сосудам, пронизывали весь гриб насквозь. Хоть гриб и был довольно большим, в руке Чикары он казался маленьким. Чикара сомкнул его промеж своих огромных, мозолистых пальцев и поднял к небу, чтобы получше рассмотреть под солнечным светом. — Вневременной гриб, психоделик, вызывающий сильные галлюцинации, которые позволяют иначе взглянуть на реальность и себя, как ее часть. Может раскрыть какой-то специфический секрет, актуальный именно для вас, рассказать что-то важное о прошлом, настоящем или будущем в виде образов или просто порадовать или напугать. Предугадать, что именно вы увидите, невозможно. Но это обязательно будет интересно и полезно, хотя в самом процессе этой пользы вы может и не увидите, — с феноменальной четкостью, харизмой и горящими глазами проговорил Хай, параллельно раздавая грибы всем ребятам и взяв один себе. Все, кроме Хая уставились в этот гриб, потому что, как минимум, никогда такого до этого не видели. — Он является довольно редким, я собирал два гриба в течение трех месяцев. Я не искал именно вневременной гриб, а просто собирал разные травы. Эти грибы сами попались мне в процессе. Хоть это и может прозвучать безумно, но они сами выбирают показать себя или нет. Два других гриба мне отдал один опытный алхимик. Хай оживленно посмотрел своими голубыми глазами в синие глаза Карасу, который уже успел увидеть, что их грибы внутри некоторых прожилок имели странную темно-синюю дымку. Карасу не изучал алхимию, но сразу понял, что эти грибы собрали неподалеку от проклятого леса и они вобрали в себя часть его энергии. Жуткие мурашки пробежали по спине, покусывая кожу, словно кучка маленьких жучков. Карасу не сумел спрятать волнение во взгляде. Хай тепло и искренне улыбнулся, как бы говоря глазами "Все будет хорошо, доверься мне". Карасу снова с тревожностью уставился на небольшой гриб, особенно вглядываясь в странные прожилки, похожие на маленькие завихрения темных микрогалактик. Громкое жевание машинально отлепило Карасу от гриба. Этот звук исходил из огромного рта Чикары. Было видно как работают его огромные желваки, словно живая броня поверх челюсти. Сотни массивных мышечных волокон выпрыгивали из под кожи в районе челюсти и исчезали, сменяя друг друга. Все ребята уставились на Чикару. Чикара с немного бешеным взглядом поглядывал на всех и стал жевать еще агрессивнее, как будто пытаясь всем что-то доказать, только вот не понятно что именно. Он громко проглотил гриб. При этом он издал такой жуткий и импульсивный гортанный звук, что им можно было бы пугать диких животных. Хай отвернулся, взялся за лицо и сказал: — Теперь нам нужно немного ускориться, чтобы эта туша не рухнула прямо в пути, когда гриб начнет свое действие. Чикара надменно рассмеялся и явно храбрясь сказал: — Чтобы я рухнул из-за какого-то прозрачного грибочка? Ты меня по себе не суди, немощный! Хай злорадно улыбнулся. Казалось, он знал наперед, как все будет происходить и уже предвкушал дальнейшее развитие событий. На выходе из города у Чикары уже подкашивались ноги и он несколько раз врезался в кого-то из ребят, отчего они чуть ли не падали и хихикали, видя Чикару в таком состоянии. Хай достал три небольшие склянки треугольной формы, в них была жидкость желтоватого цвета. — Настойка мягкоцвета, держите ее в руке и если, вдруг, станет совсем плохо, выпейте залпом. Это снизит эффект трипа и вы быстрее придете в себя, — Хай передал всем по пузырьку, но с Чикарой нужно было потрудиться, потому что его шатало и он едва мог контролировать движения. — Боги, чем я занимаюсь? Ем в лесу какой-то непонятный гриб и пью склянки с мочой, — задумчиво и безэмоционально буркнул себе под нос Кацу, отходя от Чикары, чтобы тот случайно его не толкнул и не выбил зелье из рук. Он не особо верил в богов, хотя один бог, Кот, ему импонировал. Это был бог в легких самурайских доспехах, у него была голова кота, обмотанная окровавленной повязкой на лбу. В лапах он держал катану и считался покровителем ниндзя, боевых искусств, бесшумных убийств, ловкости, ночи и скрытности. По очевидным причинам, этот же бог нравился Чикаре, скрытому котолюбу. Мало кто из нового, молодого поколения относился к богам с искренней серьезностью и почтением. Скорее богов уже воспринимали как мифические, архитипичные образы, близкие и понятные человеку. Религиозность и вера перестали быть обязательными в новом времени, когда люди всего мира перестали воевать и углубились в развитие, а не разрушение. И все это благодаря наследию Неспящего, который объединил людей и дал знания, а так же появлению проклятых земель. Они шли дальше в лес за Хаем, точнее шли все, а Чикара больше волочился. — Похоже гриб выйгрывает, ребят, — шепотом, но достаточно громко сказал Хай команде. Все поржали, Чикара тоже, но с запозданием в несколько секунд. — Я уверен... вы бы все уже валялись на дороге в городе, если бы съели это, — отрывисто сказал Чикара. — Тут не поспоришь, под твою массу я специально дал тебе самый большой гриб, считай это доказательством твоего могущества! — ехидно подыграл Хай, закинув гриб в рот и начиная его жевать, так что последнюю часть предложения он уже говорил с набитым ртом. — Че, мы тоже начинаем? — спросил Карасу, глядя на Хая и Кацу. — Как хотите, — сквозь жевание сказал Хай, отодвигая куст перед собой, который сразу же идущий за ним Чикара сломал массивным телом. Кацу и Карасу переглянулись и одновременно закинули в рот гриб и начали его методично жевать. Через пару минут углубления в лес, Чикара начал падать без сил, обнял дерево и скатился по нему на задницу, наверняка моментально казнив несколько жучков, которые оказались не в том месте и не в то время. — Тут мы и остановимся, — сквозь улыбку сказал Хай, достав из наплечной сумки четыре тонких пледа и передав его ребятам, Чикаре он просто кинул его на голову, от чего тот судорожно пытался снять его с головы и постелить на земле, что в этом состоянии показалось ему невероятно сложной задачей. — Блять! А что если небо - это огромный холст богов, который они натянули сверху, чтобы обмануть нас?! — выплюнул Чикара, лежа на спине и созерцая небо угашенными полуоткрытыми глазами. — Ооо, вот и космогонические теории пошли, — улыбаясь сказал Хай, удобно расположившийся у основания другого дерева. — Представьте, в древности люди жрали грибы и прочие растения, созерцали галлюцинации о мире и его природе, со временем начинали в них верить, а потом умирали и убивали друг друга из-за этих иллюзий, — сказал Карасу, сидя на пледе, глядя перед собой и уже начиная чувствовать эффект гриба, который разливался по телу странным состоянием на грани тревожности и блаженства. — Да, да, скорее всего так и было. Надеюсь Чикара сейчас случайно не откроет какую нибудь новую "истину" и не будет потом нас доебывать ей, — негромко сказал Хай. — Да ты сам ничего о мире не знаешь, только книжки читаешь и умничаешь, грибовед! — спутанным голосом промямлил Чикара. — Это правда, и от этого мне очень печально, — искренне ответил Хай, глядя в голубое небо, которое, неумышленно копировало цвет его глаз.