Memoria aeterna - Вечная память

1 Капитаны и капрал уже стояли у контрольно-пропускного пункта. Ремус отметил, что они совсем налегке, у каждого за плечами висел только стандартный армейский рюкзак. Зато их униформа выглядела куда более приспособленной для длительных походов, нежели его собственный термокостюм сотрудника медицинской службы. К тому же у них на головах были шлемы, не положенные медикам. Дежурный проверил документы и дал добро на выход. Прозвучала сигнальная сирена, раздался щелчок, шлюз открылся, и они зашагали по ярко освещенному коридору. У двери наружного шлюза все остановились. — Сначала свернем к механикам, — сказал Блэк. — Надо кое-что забрать в «Страусе». Ремус попытался припомнить, где находятся ремонтные мастерские. Его доставили в корпус ночью, он мало что успел разглядеть тогда из триплекса БТР. Дверь шлюза осветилась красным, прозвучал сигнал и раздался хлопок. Поттер надавил на мембрану, и все один за другим вышли на поверхность. Ремус едва не застонал от разочарования — вокруг было темно, лишь дозорные прожектора выхватывали из тьмы периметры каких-то огромных строений. Поттер показал жестом: «Туда», и все тронулись за ним. «Черт побери, я совершенно забыл, что уже поздний вечер! — думал Ремус. — Замечтался о небе и облаках!». Он споткнулся и едва не упал, зацепился за какой-то рельс, ведущий от центрального шлюза к строению напротив. Блэк бросил на него быстрый взгляд, но тут же снова отвернулся. Ремонтный цех был совсем рядом. Высотой метров пятнадцать, эта громадина из пористого пенобетона уходила вдаль метров на триста. Блэк приложил к замку свой ключ, и дверь открылась. В мастерской стояли машины всех мастей. Здесь были и небольшие оранжевые экзоскелеты, и гигантские боевые антропоморфные роботы, в которых могла разместиться целая группа. Кое-какие машины были искорежены до неузнаваемости, а некоторые сверкали чистотой облицовочной брони, явно ожидая перевода в ангар. Блэк вытащил коммуникатор и потыкал пальцами в монитор. Справа раздался ответный сигнал пеленга — это «Страус» откликнулся на зов хозяина. — А почему никого нет? — шепотом спросил Ремус у Петтигрю, идущего рядом. — Так вечер, все ушли отдыхать. — А разве механики не работают круглосуточно? — удивился Ремус. — Круглосуточно работают только киберналадчики, — усмехнулся Поттер, явно подслушавший разговор, — живые должны отдыхать. — Не все могут рассчитывать на электронику, — вздохнул Ремус. Ему случалось во время наступлений не спать по двое суток. Сигнал пеленга становился все слышнее. «Страус» стоял сразу за огромным «Слоном» с развороченной ракетной установкой. — Прикольная штука, — восхитился Ремус, рассматривая машину. Блэк ловко вскарабкался на одну из «ног» «Страуса», ухватился за поручень и в пару движений оказался внутри кабины. Через минуту он высунулся оттуда и крикнул Поттеру: «Лови». Поттер ловко поймал металлический кейс с двумя ручками по бокам и принялся засовывать его в свой рюкзак. Блэк вылез, захлопнул дверцу люка и спрыгнул вниз. В руках у него был армейский шлем. — Держите, — он протянул его Ремусу. — Подключите коннектор к своему нейрошунту, потом надевайте. — Я знаю, как с ним обращаться, — ответил Ремус. — Спасибо. Но Блэк уже помогал Поттеру втиснуть кейс между какими-то полиэтиленовыми пакетами. Ремус вставил коннектор в шунт и тотчас услышал, как Поттер «думает»: «Да погоди, надо вытащить спальник, иначе он не влезет, давай сначала его, а спальник сверху положим...» Ремус мгновенно смутился. Выходит, что теперь они могут слышать мысли друг друга? «Нет, — прозвучал у Ремуса в голове голос Блэка. — Не можем. Вы же офицер, не знаете разве?» «Когда я учился, ментошлемов еще не было, — признался Ремус». «А сколько ему лет? — удивленно спросил Блэк у Поттера». «Откуда я знаю?» «Погодите, вы же сказали, что знаете как с ним обращаться? — не унимался Блэк, не отвлекаясь при этом от рюкзака Поттера». «Какой дурацкий способ связи, — подумал Ремус. — Я имел в виду, что знаю, как он подключается, но нюансы его работы с ментотелом...» «Это самый удобный способ связи, майор, — хмыкнул Поттер». Одновременно с этим он говорил Блэку: — Все, суй спальник! «Вы услышали мои мысли, я не хотел говорить вслух! — возмутился Ремус». — Не шумите, — сказал Блэк. — Этим шлемом просто еще никто не пользовался, его надо настроить. Он подошел к Ремусу и уже было протянул руку, но потом остановился. — Говорите ваш номер, я скину инструкцию. Ремус назвал номер своего канала и через несколько секунд получил сообщение. — Добавьте меня в контакты, — сказал Блэк. — Капитана Поттера и капрала тоже. Ремус хотел было подумать, что Блэк, похоже, решил принять на себя командование их группой, но опомнился и начал мысленно проговаривать номера каналов Поттера и Петтигрю, внося их в список своих контактов. Поттер мысленно загоготал. — Можно я пока выну коннектор? — спросил Ремус сердито. — Подключусь после настройки. — Как хотите, — сказал Блэк. — Идемте, надо успеть до рассвета. Остановимся в деревенском трактирчике и там составим план. Ремус вытащил коннектор из шунта, снова надел шлем и теперь чувствовал себя ужасно глупо. Выходило, что те трое могли сейчас спокойно молча переговариваться, а он, как дурень… «Ладно, — думал Ремус. — Дойдем до деревни, там я разберусь с этим чертовым шлемом. Хотя он, конечно, чумовая штуковина! Когда же их начали производить в таком виде? Года два назад?» На заставе их снова остановил дежурный. — В отпуск?! Серьезно?! — завистливо спросил он вслух. Это было единственное, что услышал Ремус. Дежурный даже не подозревал, что Ремус не реагирует на его слова просто потому, что не слышит их. Лязгнул металл, и ворота поползли в сторону. Ремус вытянул шею, ему не терпелось увидеть, что же было там, за пределами корпуса. Но его снова ждало разочарование. За воротами не было деревьев и бескрайнего неба — одна лишь темная пустота. — Опустите забрало, господин майор, — сказал капрал. — В него встроена камера ночного видения. Ремус поблагодарил, опустил спектролитовый визор, и перед ним раскинулось бескрайнее поле; они стояли на широком тракте, по обочинам которого недружелюбно топорщилась низкая растительность. Поттер махнул рукой и пошел первым, капрал за ним, Ремус обернулся на Блэка, тот указал ему идти вперед, а сам пошел замыкающим. «Бойцы, — думал Ремус. — Даже здесь нужно показать свою солдатскую косточку». Ремус шел молча, говорить в шлеме с попутчиками не имело смысла. Он шел и глядел по сторонам. Справа по полю стелилась темная полоса. Сначала Ремус подумал, что это лес чернеет на горизонте, а потом понял — это далекий отблеск рассвета. Светлеющее небо в режиме ночного видения затемнялось, добавляя контраста блеклому окружающему пейзажу. «За все свои двадцать семь лет я ни разу не бывал в таких странных обстоятельствах, — думал Ремус. — Будем честны, Высшие офицерские курсы не дали мне ничего по-настоящему полезного, потому что целиком были построены на теории. А эти люди — практики. Мы прошли от силы километра три, а я уже сбился с дыхания и хочу пить. И Блэк из-за меня притормаживает, я же чувствую. Но где мне прикажете тренировать выносливость? Установить в госпитале беговую дорожку? Делать мне больше нечего! Я лучше посплю в свободную минуту: неизвестно, что может приключиться…» Ремус задумался и едва не налетел на капрала, остановившегося прямо перед ним. Капрал поглядел на него, не отрываясь от горлышка пластиковой фляги. Ремус обернулся. Блэк тоже отвинчивал крышку от своей фляжки. Вот, черт, — подумал Ремус. Он стал смотреть в сторону, облизывая пересохшие губы и проклиная свою неопытность. Что-то толкнуло его в плечо. Он снова обернулся. Блэк молча протягивал ему крышку, наполненную водой. Ремус тут же откинул забрало, взял крышку и осушил ее в два глотка. — Вы что же, — спросил Блэк, — и воду с собой не взяли? Господин майор. — Спасибо, — Ремус отдал ему крышку. — На здоровье. Может, еще? — Нет. — Обращайтесь, — Ремусу показалось, что Блэк усмехается. «Надо завязывать с этими словесными перепалками, — думал Ремус, продолжая путь. — Тут я явно не в том положении, чтобы показывать свою исключительность и незаменимость. Они без меня выживут, а я без них? Выживу, конечно, до деревни уже, похоже, рукой подать. Ну а в принципе? И надо обязательно отрегулировать шлем. Кстати, если он новый, значит, Блэк управляется «Страусом» в одиночку, без водителя-штурмана? Круто, конечно, но теперь понятно, почему он не успел среагировать на электроразрядку… Какая-то неоправданная самонадеянность. И главное — рискованная. Но это, безусловно, ему к лицу, эдакий Боец-одиночка!». Ремус хмыкнул и покачал головой. «Интересно, знает ли об этой безрассудной прихоти Дамблдор? Что бы он тогда им сказал? И вообще, создается впечатление, что Блэк и Поттер немного сами по себе, вроде бы и армейские капитаны, а вроде и нет. Например, как мог Блэк покинуть свою часть и прийти на подкрепление нашему корпусу? Ведь все были удивлены их приходу, никто их не ждал, я сам слышал. Но никто не сказал: «Капитан Блэк, за самоуправство и нарушение дисциплины вы арестованы». Их встречали радостно, разместили, накормили, привели на осмотр свежевосстановленных. А я даже не имел прав доступа к их ментотелам, они в нашем корпусе не проходят по базе, вот и проверял как есть, без истории, на слово, что называется. А Поттер? Почему, например, Дамблдор говорил с ним на «ты» и называл Джеймсом? Он и Блэка называл по имени — Сириус. Странное имя, кстати. Может, он иностранец? Или вообще из Вырождающихся? Вряд ли. Кто бы его в Особые тогда допустил? И зачем в принципе он перешел на сторону Особых? Сколько он уже с нами? С начала войны? Нет, точно не с самого начала, не успел бы он у Силаков получить офицерский чин, если бы с самого начала войны перешел к Бойцам. Значит, изначально против Особых хорошо повоевал. А потом что? Насмотрелся, проникся и раскаялся? Сомнительно. Во всяком случае, в его бригаде я не увидел ни одного даже пятидесятипроцентника. Наслушался Феникса и осознал? Не похож Блэк на того, кто станет слушать анонимного либерала. Да, человек-загадка. И подпись под аватаром: «Прекрасный, загадочный и непостижимый Боец-одиночка капитан Блэк»! Видимо, падок до эффектов. Но каким образом и зачем ему понадобился такой, как Поттер?! А какой он, собственно — капитан Поттер? Что я о нем знаю, кроме того, что он здоров, как бык, ну, может, не бык, слишком уж изящные рожки для быка, скорее кто-то из семейства оленевых. Можно будет при случае посмотреть генограмму. Да еще и то, что у его жены уникальный ДНК, на тринадцать процентов состоящий из ДНК растения. Но про это я не от Поттера узнал, конечно, об этом нам еще в Академии рассказывал профессор Слагхорн…». Полоса рассвета на горизонте выделялась все сильнее, смотреть на мир через визор становилось неприятно. Ремус откинул забрало и на несколько секунд зажмурился. После того, как он открыл глаза стало ясно, что можно идти без прибора ночного видения. Еще минут через пятнадцать Поттер сказал громко: — Вон сторожевая башня! Ремус выглянул из-за спины капитана и посмотрел вперед. Вдалеке действительно виднелось строение. — Огни потушили, ссыкуны, не верят, что вокруг тихо, — ни к кому особенно не обращаясь, заключил Поттер. — А чего они боятся? — спросил Ремус. — Силаков, — подумав немного, ответил Поттер. — Варваров. Неприсоединившихся. Да мало ли кого? Деревенские вообще смешные. Сами увидите. Ремус знал, что деревни жили своим маленьким мирком. Чужаков к себе принимали с большой неохотой и вообще были очень подозрительными. Они жили тем, что первыми занимали вычищенные территории, держали скот, пахали, сеяли на полях хлеб и овощи, а потом сдавали, например, армейцам. Качество продуктов было очень неважное, часто уровень заражения бывал высок, но кое-что им все-таки удавалось сбагрить; штаб понимал, что на одной биомассе солдатам тоже не сладко живется, хотелось порой ощущать не только запах и вкус, но и текстуру тех продуктов, которые составляют блюдо. Один только вид тертой натуральной моркови был настолько аппетитным, что Ремус, представив его, невольно сглотнул. А еще деревенские полностью игнорировали рекомендацию Министерства об установке нейрошунтов, и не признавали одежду из протомассы, ее они изготавливали сами по каким-то прадедовским технологиям. Словом, забавный был народец. У них было даже что-то вроде своей религии. Ремус видел деревенского вблизи лишь однажды, когда какой-то сержант случайно проехал по тому на своем «Пауке» и лапой раскроил бедолаге живот. Деревенского доставили в госпиталь. Он тихо плакал и шептал что-то неразборчивое, глядя в крышку киберхирурга. Рана была пустяковая, но Ремус для верности проклеил ему живот экзопластырем и только потом отправил домой. Пока мужичок шел по коридору от операционной до выхода, он все прижимал огромные коричневые ручищи к груди, говорил Ремусу «батюшка» и без остановки благодарил. Когда вошли в деревню, было уже совсем светло. Дозорный на вышке сладко дрых, оперевшись спиной о столб, с нижней губы у него свисала длинная нитка слюны. Поттер поднял с земли камушек и начал прицеливаться. — Сейчас я его разбужу, видал, спит на посту?! — озорно прошептал он. Капрал тихонько захихикал от восторга. — Не надо, — брезгливо сказал Блэк. — Шум поднимет. Поттер несколько раз подбросил камушек на ладони и зашвырнул подальше в траву. — Не надо так не надо, — сказал он весело и пошел дальше. Капрал разочарованно вздохнул. Ремус вдыхал полной грудью совершенно новые для себя запахи: печного дыма, животных, земли и травы, и еще чего-то, чему он не мог найти определения, но что очень сочеталось с самим понятием жизни. Трактирчик стоял у самой дороги. Это была землянка, поднятая десятком черных бревен, их, по-видимому, таскали за собой с места на место, потому что Ремус представить себе не мог, где в обозримом пространстве можно было найти такие гигантские деревья. На дерновой крыше сидела сонная грязная собака. Когда они подошли ближе, та проснулась, задрала морду кверху и издала вместо лая сиплый приглушенный хрип . Поттер сказал ей грозно: «Ша!», на что собака обиделась, и принялась еще яростнее хрипеть. В окошке трактира появился слабый свет. «У них электричества, что ли, нет?» — подумал Ремус с удивлением. Дверь трактира открылась, и на пороге появился бородатый мужик с фонарем в руке. За стеклом фонаря плясал яркий живой огонек. — Господа Бойцы, — радостно проговорил мужик, — милости прошу! Рано как-то, но мы вам завсегда рады! Прошу, прошу! Проходите! Поттер боком и пригнув голову протиснулся в узкие двери. Нет, точно не бык, — подумал Ремус. — Лось! В трактире было забавно. Стены покрывал какой-то белый состав; по запаху невозможно было определить, им ли пахло или что-то другое шибало в нос крепкой горьковатой кислятиной. Вдоль стен стояли разномастные столы и стулья. — Все, что угодно господам Бойцам: брага, мясо — настоящее свиное. Девки. Девки у меня хорошие, ласковые. Мужик крикнул куда-то в сторону: «Эй там, бессовестные, а ну хватит щеки давить! Господа Бойцы пожаловали!». В соседнем помещении завозились и закашляли, послышались зевки, и вышли две девушки. Они были сонные и сердитые. На них были широкие синие одежды на лямках и при каждом движении от одежды густо пахло тем самым горьковато-кисловатым запахом. «Это же запах пота! — понял Ремус. — С ума сойти!» От такого радушного приема обалдел, похоже, даже Поттер. Он смущенно крякнул в кулак и сказал трактирщику, стараясь не глядеть на девушек: «Нам бы еды, только не мяса. Овощей каких-нибудь… И квас». «Точно! — понял Ремус. — Он не может есть мясную пищу, он же парнокопытное! А я бы с удовольствием съел кусок настоящей свинины!» Они сняли шлемы, рюкзаки и расположились за столом у окна. Девушки навострились уже присесть к капитанам на колени («Видимо, я в их глазах куда менее важная персона», — подумал Ремус), но те отрицательно покачали головами. Девушки обиженно расфыркались и ушли. — Ну и вонь, — сказал Блэк брезгливо и кивнул капралу на дверь. — Открой, пусть хоть немного проветрится. Ремус тут же приступил к инструкции по настройке ментошлема. Хозяин трактира принес и поставил на стол грязную измятую пластиковую бутыль с квасом, металлический котелок с настоящей отварной картошкой и тарелку с нарезанными овощами. — Есть еще молоко и сливочное масло, желаете? — спросил он. Блэк желал. Трактирщик поклонился и уковылял. Поттер приступил к еде. «Интересно, если он копытное, то ведь, по идее, должен жевать жвачку? — подумал Ремус. — Любопытно, как устроена его пищеварительная система?» — Не отвлекайтесь, господин майор, — с легкой иронией сказал Блэк, заметив, что Ремус осторожно наблюдает за Поттером. Ремус смутился. — Я бы хотел попросить вас перестать обращаться ко мне по званию. В конце концов, мы теперь в одинаковом положении… — Ух ты! — рассмеялся Поттер. — И как же вас теперь называть? — Можете обращаться ко мне «доктор». Или даже по фамилии. Поттер кивнул. — Хорошо, док. Такое обращение вас устроит? — Вполне. — Тогда и ко мне можете обращаться только по фамилии, — милостиво разрешил Поттер и захрустел капустным листом. — И ко мне, — заерзал капрал. Блэк промолчал. Ремус кивнул и вставил разъем в гнездо своего шунта. — Мне нужно закончить настройку, — сказал он, — не мог бы кто-нибудь из вас... Поттер кивнул Блэку на шлем. Тот тоже вставил коннектор себе за ухо. «Ну и?» — услышал Ремус у себя в голове. «Порядок», — подумал он, желая быть услышанным. И потом подумал про себя: «Наверное, капитан Блэк, Поттер любит тебя за то, что ты в душе козел?». Блэк не реагировал. Ремус улыбнулся и вслух подумал: «Спасибо». — Обращайтесь, — по своему обыкновению ответил Блэк и вытащил коннектор из-за уха. Трактирщик принес чашку с маслом и еще одну пластиковую бутылку, теперь уже с молоком. — Нам надо подумать о еде, — сказал Ремус. — Может, попросить трактирщика собрать нам паек на несколько дней. Можно взять сырых овощей и готовить их на костре. — А вы когда-нибудь делали это? — поинтересовался Блэк, перемешивая картошку с куском масла. Странное будет сочетание вкусов, — подумал Ремус. — Нет, — признался он. — Но я читал про это. — Ага, — сказал Блэк многозначительно и принялся есть. Ремус так и не понял, пришлось ли его предложение по душе, но думать над этим у него уже не было сил — еда пахла так соблазнительно, что он отложил шлем и коммуникатор и тоже принялся за овощи. — Ну, — сказал Поттер, сыто потягиваясь, — надеюсь, теперь, когда все наелись, мы можем подумать над нашим маршрутом? — Согласен, — сказал Блэк. — Правда, после натуральной пищи меня почему-то всегда клонит в сон. Вы что-нибудь знаете об этом, доктор? — Есть два научно обоснованных объяснения и еще около пяти гипотез, — сказал Ремус. — Первое — это работа парасимпатической части нашей нервной системы. Второе — скачок уровня сахара в крови. — Все понятно, не продолжайте, а то у меня уже просто глаза слипаются, — улыбнулся Блэк. Ремус вдруг неожиданно улыбнулся ему в ответ. Но тут же снова принял серьезный вид. Поттер положил на стол коммуникатор. — Доставайте свои, — сказал он. — Свяжемся в группу, составим голографическую проекцию, проведем по ней маршруты, а потом разделим карту на пары. — Пожалуй, — согласился Блэк. — По идее, можно перенести ее в ментотело, тогда можно будет выдавать маршрут прямо на монитор визора. — Надо чтобы она работала и так и так, — сказал Поттер, — мало ли что? Док, у вас есть оружие? — Вучер. — Сойдет. — Дай им на всякий случай свой мачете, — сказал Блэк. Поттер кивнул. Капрал вдруг нервно дернул носом. — Капитан Блэк имеет в виду, что я выступаю с доктором Люпином? — тихо пискнул он. — Да. — Капитан Поттер, сэр! Как же так?! — капрал умоляюще посмотрел на Поттера. — Вы пройдете по нашим территориям, — сказал Блэк. — Мы перейдем реку и срежем через чистые земли. — А можно узнать конечный пункт? — спросил Ремус. Блэк включил голографическую карту на коммуникаторе. — Сейчас мы направимся сюда, — он ткнул пальцем в крохотную точку. — Это небольшой дом в окрестностях Замка. Зачистка должна быть произведена именно здесь. Дальше вы, док, сядете на поезд от станции Хогсмид и отправитесь на север. На поселковой станции «Волчки» вас будет ждать человек Дамблдора. Через некоторое время оттуда вас переправят обратно в корпус, и вы сможете продолжить службу в прежнем режиме. — А вы? — спросил Ремус. — О нас не волнуйтесь, — усмехнулся Поттер. — В Хогсмиде мы заберем с собой капрала и уйдем заниматься своими делами. — И вообще, доктор, постарайтесь относиться ко всему, как к забавному приключению. Вашему брату не часто выпадают такие командировки, — Блэк отпил молока и щелкнул пальцами. — Пора приступать, Сохатый. — Да, — сказал Поттер и положил перед собой коммуникатор. — Начнем. Они вышли из трактира через два часа, хозяин проводил их до дверей и сунул каждому по маленькой морковине — «на дорожку». — До гор мы дойдем вместе, а дальше разделимся, — сказал Блэк и сунул свою морковку в нагрудный карман Поттера. — Сегодня будем идти пять часов. Через три часа привал. Вперед. Почти всю дорогу шли молча. Присмирел даже неугомонный Поттер. Наверное, жует жвачку, — решил Ремус. У него самого с непривычки шумно бурчало в животе, какие уж тут разговоры. Из-за горизонта медленно выступала и приближалась горная гряда — вначале далекая и синяя, будто подернутая дымкой, с каждым километром она проявлялась все ярче, становилась более зеленой. Временами ветер приносил горьковатый и бодрящий запах хвои. — Остановимся на том возвышении, — сказал Блэк, указывая на небольшую пологую площадку между сопок. Ремус устал, но когда услышал о привале, в ногах будто прибавилось сил. До места дошли быстро, и он тут же скинул с плеч рюкзак, казавшийся под конец марша просто неподъемным. — Питер, займись едой, мы с капитаном Блэком поднимемся на сопку, посмотрим, что там дальше. А вы отдыхайте, док, с непривычки тяжело, наверное? — Сойдет, — Ремус растирал ноющие мышцы ног. — Сейчас да, а дальше пойдем в гору, гарантирую вам завтра такую боль, что у-у-у… Поттер довольно загоготал, а Блэк похлопал его по спине и сказал: — Оставь доктора, Джейми, пойдем прогуляемся. Ремус готов был поклясться, что голос капитана Блэка прозвучал откровенно ласково. — Давно они дружат? — спросил он капрала, когда капитаны отошли довольно далеко. — Лет семь, — пожал плечами капрал. Ремус вытащил из рюкзака спальник. — А как познакомились? — Не знаю, — признался капрал. — Когда я получил службу, они уже были вместе. — Что значит «вместе»? — Ну… Дружили. — Понятно, — Ремус вытянулся на спальнике и закинул руки за голову. Толку с тебя, — подумал он и закрыл глаза. — Вы мясо едите, доктор Люпин? — спросил капрал. — Угу. — Тогда я сделаю вам шницель. Капрал уютно чем-то шуршал и булькал. И вроде даже что-то напевал себе под нос. Ремус задремал. Осенний ветерок холодил лицо, но телу было комфортно, термокостюм работал безупречно. Сквозь сон Ремус почувствовал запах еды, но усталость одолела даже аппетит. Ремус перевернулся на бок. Ему стало прохладно, он сунул ладони под мышки, поджал ноги, а потом вдруг неожиданно согрелся и окончательно заснул. Когда он открыл глаза, солнце поднялось уже совсем высоко. Рядом спал капрал, за ним могучей горой возвышался еще один спальный мешок, судя по всему, там спал Поттер. Ремус скосил глаза и увидел, что он тоже накрыт спальником, но не своим, свой он так и не успел разобрать. Значит, это был спальник Блэка? Сам капитан Блэк стоял за головой Поттера, Ремус увидел его, когда поднялся. Делает вид, что несет вахту, а сам заслоняет солнце, чтобы Поттеру не светило в лицо, — понял он. — Спасибо за заботу, — прошептал Ремус, протягивая спальник его хозяину. — Обращайтесь, — тихо ответил Блэк, потом добавил: — Там в термосе ваш шницель. — Отлично! — Ремус кровожадно потер ладони. — Хотите? — Спасибо, мы уже поели. И да, одна маленькая просьба: капитан Поттер, в силу своей физиологии, вегетарианец, не могли бы вы — пока мы вместе — воздержаться от мясных блюд? Ремус немного смутился. — Да, конечно, просто капрал предложил… — Капрал дурак, — спокойно сказал Блэк. — И хвостист. Но вы производите впечатление нормального человека. — Спасибо, — язвительно откликнулся Ремус. — Но на мой взгляд вы как-то слишком строги к капралу. Он совсем еще мальчик. — Мальчик, — хмыкнул Блэк презрительно. — Ну мальчик так мальчик… Только вы поменьше трепитесь при нем. Я понимаю, вы сейчас в некоторой растерянности, думаете, что мы не доверяем вам подробностей из вредности или, я не знаю, превосходства? Но это не так. Если вам будет достаточно моего честного слова, то я даю вам его. — Нет, я понимаю и не настаиваю… — Нет, не понимаете. И это даже хорошо. Просто поступите как офицер — исполните свой долг скромно и ответственно и возвращайтесь к прежней службе. Больше вы ничем не сможете быть полезны для этого дела. — Вы можете не беспокоиться, я не собираюсь навязываться вам в приятели, — Ремус открыл термос и сел, повернувшись к Блэку спиной. — Вам это и не удастся, доктор. И, поверьте, так будет лучше для всех. Ремус откусил от шницеля чуть не половину и принялся ожесточенно жевать. Вы подумайте! — возмущенно думал он. Да Блэк попросту ревнует меня к своему Поттеру, потому что тот оказался куда более добросердечным и относится ко мне по-человечески. Вот, вот о чем мне говорила мама! Как бы я жил среди таких чистоплюев, как Блэк? Разве им было бы дело до атавистического происхождения хвоста? Хвост — это к особым, дружочек, нечего тут! И генограмму свою засунь под него же... — Чего расшипелись тут? — сонно пробурчал Поттер. — Доктор встал? — Да, — ответил Блэк. — Тогда ложись давай, — скомандовал Поттер и снова затих. Ремус услышал шуршание спального мешка. Не удивлюсь, если они спят вместе, — подумал он вдруг с едкой и тоскливой горечью. Его подмывало повернуться и посмотреть, действительно ли Блэк забрался в спальный мешок Поттера, но он не мог на это решиться. Безо всякого аппетита он доел шницель, достал сигареты, закурил и встал. Блэк спал в своем мешке. Все равно это ничего не значит, — упрямо подумал Ремус. — Уж эта мне нежная дружба офицеров… Чтобы скоротать время неожиданной вахты, он принялся собирать свои вещи в рюкзак, а потом занялся рюкзаком капрала. Хвостист, — думал Ремус. Слово ведь какое подобрал! Ну и Блэк! Чистый особому не товарищ, прав ты, капрал Петтигрю. Ремус бросал гневные взгляды на спящего Блэка. «Подумаешь! — повторял он про себя. — Подумаешь!» Когда со сборами было покончено, он сел на рюкзак, закурил еще одну сигарету и принялся смотреть на горы. Приятной прогулки не получалось. Из раза в раз возникали какие-то ситуации, выводившие из состояния душевного равновесия. Ремус вздохнул. А ведь как все это мелко и смешно, — подумал он. Все эти военные тайны и политические интриги… Вот горы, они стояли здесь вечность, чего только не насмотрелись на своем веку, им-то поди смешна вся наша мышиная возня, им даже наше оружие не страшно, с одной стороны — разрушение, конечно, а с другой — новая жизнь… У вершин собирались облака. Пару раз ветер доносил холодную морось. Ремус вспомнил, как уютно и тепло ему спалось. Интересно, кто додумался накрыть меня спальником? — размышлял он. Конечно Поттер. Ложился и посоветовал Блэку поделиться пока с этим горе-майоришкой… Первым проснулся капрал. Он выбрался из спальника, забавно почесал нос и, моргая спросонья, спросил: — Который час? — Половина пятого, — ответил Ремус. — Пожалуй, нужно приготовить горячий шоколад, — капрал зевнул и принялся за дело. Сублимированный шоколад ломался с приятным звонким хрустом. — А можно мне просто так кусочек, я не люблю горячий шоколад, — попросил Ремус. — Пожалуйста, — капрал протянул ему порцию. — А капитан Блэк очень любит, хочу его порадовать. Ремус ничего не сказал, только глубоко вздохнул и покачал головой. Капрал очень ловко управлялся с готовкой, похоже, ему часто приходилось этим заниматься. Когда напиток задымился в микроволновом котелке, капрал тронул лапкой сначала Поттера, а потом Блэка. — Подъем, господа капитаны, вас ждет горячий шоколад! Поттер потянулся так, что Ремус услышал хруст его позвонков. — Это довольно опасно, вы знаете? — спросил он. — Можно ненароком заработать вывих или смещение. — Ух! — Поттер был благодушен и румян со сна. — Доктор, жизнь бойца вообще сплошная опасность! Блэк встал еще более мрачным, чем лег. Он молча принял кружку с шоколадом и стал пить мелкими глотками. — Так, сейчас выступаем и идем два часа, потом короткий привал, повторим все инструкции, проверим оборудование и разойдемся. На капрала было жалко смотреть, он едва не хныкал, глядя на своего любимого командира и думая о предстоящей разлуке. Блэк тоже заметил это. — Подари бэтмену свой локон на память, Сохатый, — усмехнулся он. Поттер заржал. Капрал обиженно отвернулся. Ремус вытер испачканные шоколадом пальцы и принялся прилаживать рюкзак. Ветер окончательно сменил направление и теперь неистово дул в лицо. По небу неслись пухлые серые снежные облака. Все надели шлемы. Блэк и Поттер затеяли спор о Волдеморте. Это имя Ремус уже слышал от Дамблдора, но знал лишь, что тот каким-то образом активизировался. Теперь же выяснилось, что, пока Ремус спал, Дамблдор скинул Поттеру агентурные сводки, в которых отчетливо говорилось о наличии в их рядах доносчика. Что доносчику этому Волдеморт не особо доверяет, но все его данные принимает к сведению, и нынешняя активность как-то связана с этим предателем. Поттер предлагал устроить ментоскопирование всех членов Ордена. Что это за Орден такой, Ремус так и не понял, только уловил, что воюет он не только с Силами, но и с какими-то еще повстанцами, которые называли себя Пожирателями Смерти. Блэк же предлагал устроить охоту на живца: разработать несколько планов, распределить их по группам и ждать, на который из них клюнет Волдеморт, и, исходя из этого делать выводы. Капрал периодически встревал с идеями, но все они были или невыполнимы или банальны, капитаны шикали на него и продолжали свой тет-а-тет дальше. Ремус заскучал и стал смотреть по сторонам. Все чаще на пути стали попадаться молодые ельники. Кое-где между тонкими стволами лежал иней. Зима совсем близко, — думал Ремус. — Когда я вернусь в корпус, скорее всего, уже выпадет снег. Он вывел на экран визора прогноз погоды. Температура воздуха стремительно падала, с каждым днем становилось все холоднее, через трое суток в данной местности ожидался снегопад и метель. Похоже, мы направляемся в самый эпицентр циклона, — думал Ремус, рассматривая движение воздушных масс на мониторе. Он глядел на надвигающиеся громады горной гряды и внутренне содрогался. Это были средневысотные горы, около двух тысяч над уровнем моря, и Ремус уже отчетливо видел их поясность — густая зелень лесов у подножья к середине редела в исполинские сосновые пики и постепенно превращалась в каменистые голые скалы вершин. Счастье, что нам не придется лезть наверх, — думал Ремус. Без специального снаряжения туда, похоже, просто не забраться. Мне-то точно. Мне и со снаряжением туда не влезть. Я ведь не суперсолдат, вроде капитана Блэка… Горы огибала широкая сонная река. Именно за ней Поттер и Блэк продолжат свой путь. За ней же находились земли Чистых. А нам с капралом предстоит путь через теснину, — думал Ремус, стараясь рассмотреть вход в нее между сплошной стеной леса. Через два часа они остановились на открытом участке, после которого начинался крутой спуск к реке. — Пришли, — сказал Поттер. — Доставайте коммуникаторы. Они синхронизировали настройки приборов, каждый повторил инструкцию и легенду. — Вот и все. Теперь встретимся у границ Замка. Система сигналов стандартная, капрал. В самой чрезвычайной ситуации отправляйте «три единицы, молния». Пеленг не выключать. Ментошлем снимать только на время сна. — И поменьше разговоров, — добавил Блэк. Ремус демонстративно достал сигареты и закурил. Поттер по очереди пожал руки ему и капралу. Блэк, явно пересиливая отвращение к табачному дыму, тоже пожал Ремусу руку, хлопнул капрала по плечу и вскинул за спину рюкзак. — Пойдем, — сказал он Поттеру. Тот кивнул, и они тронулись вниз. Капрал вздохнул. — Вы готовы, доктор? — Да, сейчас докурю и тоже двинем, — сказал Ремус. Ему было странно признаться себе самому, но он уже привык к присутствию Поттера и Блэка и чувствовал теперь некоторое опустошение. 2 Путь до теснины пролегал через сплошные заросли лиственных деревьев. Опад шуршал под ногами, подошвы скользили по оголившимся корням. Ремусу приходилось постоянно хвататься за ветки, чтобы не упасть. Капрал шел впереди и вычищал дорогу ультразвуковым мачете капитана Поттера. — Мы не слишком сильно шумим? — спросил Ремус. — Возможно, — ответил капрал, — но тут нас вряд ли кто-то услышит, территория, по данным разведки, необитаема. — Это хорошо, — сказал Ремус, переводя дыхание. — Когда думаете сделать привал на ночлег, капрал? — Думаю, часа через полтора, надеюсь, к этому времени мы доберемся до входа в теснину. По ней лучше идти днем. Разведка разведкой, но кто знает? — Согласен, — прошептал Ремус. Он окончательно запыхался. Через сорок минут лес неожиданно отступил и они вышли на прогалину. Капрал огляделся. — Предлагаю заночевать здесь, — сказал он. — Сумеете нарубить веток для шалаша, доктор? Я пока займусь ужином. Ремус примерился к рукояти мачете и вернулся в лес. Ультразвуковой нож оказался очень удобным, его КПД был настолько велик, что Ремус даже не вспотел, пока махал рукой, отсекая толстые ветки от стволов. Когда он приволок часть веток к лагерю, капрал уже закончил с горячим и принялся за десерт. Ремус огляделся в поисках подходящего дерева, рядом с которым можно было бы начать строительство шалаша. — Садитесь, доктор, ешьте, пока горячее. Потом вместе будем строить, вдвоем удобнее и быстрее. Ремус подсел к котелку. Это был замечательно составленный суп. Капрал добавил в него какой-то настоящий овощ, отчего суп приобрел вкусную остроту и будоражащий аппетит запах. — Чего вы туда положили? — спросил Ремус. — Это чеснок, — ответил капрал виновато. — Не нравится? — Чеснок? Не думал, что он такой… Душистый. — Да, он еще и очень полезный. В нем содержится масло, которые согревает изнутри. У моей мамы был огород, я немного разбираюсь в таких вещах. — Вы из деревенских? — удивился Ремус. — Нет, — капрал рассмеялся. — Таких как я в деревне не потерпели бы! Мы жили в поселке, но мама знала, как держать огород. Наверное, ее научила ее мама, не знаю. — А как вы оказались в армии? — Меня отбил у чистых капитан Поттер, — улыбнулся капрал. — Я был еще маленьким, когда наш поселок буквально сравняли с землей, почти всех убили. Нам с мамой удалось спастись только благодаря умению готовить. Какое-то время мы работали на кухне у одного из их офицеров. А потом пришла Особая армия. Они проиграли тот бой, но капитан Поттер заметил нас с мамой и забрал с собой. Потом маму переправили на наши территории, а я остался бэтменом при капитане Поттере. Не знаю, жива мама сейчас или нет, мне пока не удалось найти о ней информации, но зато у меня есть капитан Поттер, человек, на которого я всегда могу положиться. — У вас занятная история, — Ремус облизал ложку. — Вполне приключенческая. — Да, доктор. Я благодарен капитану Поттеру за свою жизнь. Ведь такие как мы всегда под прицелом. Нам никак нельзя без могущественного друга рядом. Друга! — саркастически подумал Ремус. Какой он тебе друг, капрал? Он просто пользуется твоей беззащитностью и добротой. Но вслух сказал: — Давайте попробуем десерт, пахнет очень хорошо! — Конечно, — капрал отставил котелок и протянул Ремусу кружку с чем-то вроде сметаны. — Это заварной крем. Во всяком случае должно быть похоже по вкусу именно на него. Ешьте. Ремус благодарно похлопал капрала по плечу. После ужина они занялись постройкой шалаша. Дело двигалось быстро и уже через полчаса Ремус влез под его крышу. — Ложитесь, доктор, я останусь в дозоре. Капитан Поттер обещал прислать сообщение сразу после переправы через реку, думаю, это будет уже совсем скоро. Я разбужу вас через четыре часа. — Спасибо, — искренне сказал Ремус. — И, знаете, капрал, мне кажется, что капитан Поттер тоже скучает без вас. Капрал грустно улыбнулся и дернул носом. — Это вряд ли, — сказал он. — С ним ведь капитан Блэк, а когда он рядом, я капитану Поттеру не очень-то нужен. Даже в качестве бэтмена. Ремус засыпал с какой-то грустью. Ему было искренне жаль маленького крысоподобного капрала, и он еще больше проникался неприязнью к капитану Блэку. Но и Поттер тоже хорош! — думал он, погружаясь в сон. Он будто наяву видел довольное лицо рогатого капитана. А потом это лицо стало бледнеть и превратилось в надменную физиономию Блэка. Презрительно искривленный рот капитана Блэка цедил какие-то гнусные слова, Ремусу было до ужаса обидно и тем сильнее от того, что он не слышал ни звука, но понимал, что неприятен капитану и тот явно через силу продолжает настойчиво твердить: «Доктор! Доктор Люпин! Доктор… Доктор Люпин...» Ремус открыл глаза. Над ним маячила мордочка капрала Петтигрю. — Вставайте, доктор, я заварил вам кофе, чтобы было легче проснуться. Ремус вытащил из кармана флакончик для умывания и пару раз надавил на распылитель. — Спасибо, капрал, ложитесь отдыхать. Капрал кивнул. Ремус поглядел на коммуникатор: он спал пять часов. — В чем дело, капрал, почему вы не разбудили меня через четыре часа? — строго спросил Ремус. — Извините, доктор, ваше дежурство будет на час меньше. — Это недопустимо, капрал! Мне не нужны ваши жертвы. — Это не жертвы, доктор, — сказал капрал и жалобно вздохнул. — Я ждал сообщения капитана Поттера, но его до сих пор нет. — Уверен, этому есть объективное объяснение, и с капитанами все в порядке. Ложитесь отдыхать, Петтигрю. Я сообщу вам сразу же, как капитаны выйдут на связь. Кофе был крепким и горячим. Ремус сделал всего глоток, но тут же почувствовал прилив сил: похоже, для бойцов в состав добавляли какой-то стимулятор. Капрал возился в шалаше, видимо, никак не мог заснуть. Ремус вставил коннектор в нейрошунт и надел шлем. Практически сразу на коммуникатор пришло сообщение. Это был аудиофайл от Дамблдора. Ремус включил воспроизведение. «Здравствуйте, доктор Люпин, — раздался мягкий спокойный голос. — Прежде всего хочу сообщить вам, что капитаны успешно переправились и сейчас идут вдоль границы, они связались со мной через нашего агента на чистых территориях. Вы можете спокойно продолжать движение по запланированному маршруту. Теперь несколько слов лично для вас, доктор: если вы прослушивали это сообщение на громкой связи, прошу переключиться на индивидуальное прослушивание. Итак, доктор Люпин, я имел честь познакомиться с вами поближе, для этого мне пришлось поднять ваше личное дело и, скажу вам, я был немного удивлен. Хотя, признаюсь, повод для перехода к особым мне показался вполне понятен. Мои догадки подтвердил и генерал-майор Грюм. Он мой давний приятель, а потому без опасений рассказал мне о тайной сделке с вашим отцом. Не могу сказать, что она законна, но, принимая во внимание все факты... Словом, я тоже решил, что эта ложь во спасение не стоит огласки. Тем более что вы ни разу не дали усомниться в искренности своих намерений. Прежде всего — безупречность вашей службы. Начальник штаба корпуса характеризовал вас как добросовестного и трудолюбивого человека. Все это позволило мне составить о вас довольно высокое мнение. Мне как раз необходим был профессионал вашего уровня, которому я бы мог доверить одно важное поручение. Оно касается сбора физиологической информации одного уникального существа. Эта информация должна включить в себя исследования и анализ генома, а также любые другие данные, которые вы сами посчитаете нужными и интересными. Всю информацию я попрошу вас передать лично мне в виде зашифрованного сообщения. Установочный файл кодировщика я пришлю в следующем сообщении, вам будет достаточно загрузить его в ментотело, и он сам сделает все необходимое. Посвящать в наш договор третьих лиц запрещено в целях безопасности исследуемого объекта. Понимая всю сложность поручения, я не ставлю вам конкретных задач, но надеюсь на вашу любознательность и профессионализм. В свою очередь обещаю вам полную конфиденциальность вашего индекса с возможностью, по вашему желанию, внесения в личное дело любых корректировок. Заранее благодарю вас за содействие от имени всей расы особых и от себя лично. Удачи, доктор!». Снова раздался сигнал входящего сообщения. Это был обещанный Дамблдором код шифра. Ремус занес было палец, чтобы включить загрузку данных в ментотело, но остановился. Премьер ведь не назвал имени «объекта», — понял он. А вдруг мне не удастся? «Спасибо, сэр! Я глубоко признателен вам за понимание и готов сделать все, что в моих силах, если это принесет пользу особым людям, но вы не указали, кто именно этот «объект», как мне вступить с ним в контакт, и будет ли он согласен на подобное вмешательство в его личность?» Ремус отправил сообщение и через минуту получил ответ. «Более подробную информацию вы получите позднее. Принципиально было заручиться вашим согласием. Согласия «объекта» вам не потребуется, поскольку все данные будут засекречены на высочайшем уровне со строжайшим соблюдением тайны всех личностей». Ремус написал: «Буду ждать ваших дальнейших распоряжений и информации, сэр», и загрузил файл с кодировщиком. После установки все сообщения в чате с премьер-министром видоизменились и теперь выглядели как снимки Луны в разных фазах с подписями в стиле эмодзи. Ремус понял, что это сработал кодировщик. Круто, — подумал он с восхищением. — Не подкопаешься! Кофе уже остыл, но все равно был вкусным и бодрящим. Небо понемногу начинало светлеть, и теперь голые ветки деревьев выделялись на его фоне, словно причудливый графический рисунок. Ну и дела! Кто бы мог подумать?! Представляю, как перетрухал начальник штаба, когда ему позвонил сам премьер! — Ремус беззвучно рассмеялся, он все еще был взволнован. Приятно, черт возьми, когда есть люди, которые верят в тебя. И не тычут тебе в лицо своим надуманным авторитетом, а, напротив, приглашают к сотрудничеству. Нет, капитан Блэк, может, боец вы и первоклассный, но человек из вас — барахло. — Капрал, — позвал Ремус. — Да? — Дамблдор прислал сообщение. Капитаны успешно переправились и сейчас идут вдоль границы. Мы можем спокойно продолжать свой маршрут. — Спасибо, доктор… — срывающимся голосом ответил капрал. — Теперь, с вашего разрешения, я посплю. — Конечно, — сказал Ремус. — Отдыхайте. Я разбужу вас через четыре часа. Солнце уже пробивалось сквозь плотный подлесок, когда Ремус потормошил капрала. — Подъем, капрал! Я не сумел справиться с вашей кухней, поэтому с нетерпением жду еще кружку кофе! Капрал выбрался из шалаша и сощурился на свет. — Доброе утро, доктор. Никаких новостей? — Никаких. — Сама по себе это уже хорошая новость, верно? Ведь так говорят? — Да. — Сейчас сделаю кофе и завтрак. Если вас не затруднит — раскидайте шалаш, не стоит оставлять следов нашего здесь пребывания, — капрал зевнул и потер глазки. — Согласен, — Ремус поднялся и принялся разбирать шалаш и растаскивать ветки в разные стороны. До теснины добрались около полудня. — Плоховато идем, доктор. Если не прибавим шагу, придется ночевать в ущелье, а это небезопасно, — сказал капрал, вглядываясь в скалистые гребни вершин. — Но ведь это наши территории. Что может быть опасно? — Это горы, доктор. Здесь не ведут боев, но часто именно в горах скрываются Варвары. Или Неприсоединившиеся. Думаю, нам стоит обойтись без дневного привала, перекусим на ходу. В теснине было гораздо темнее, чем в лесу, в это время года, солнце, похоже, не поднималось на достаточную высоту. Между камнями сочился едва живой ручей, периодически теряющийся под слоем нанесенных ветром сухих листьев и шапками жирного изумрудного мха. — Неуютное местечко, — сказал Ремус. — Да уж, еще и видимость плохая… Хотите галету? Ремус взял протянутое печенье, откусил и захрустел. — В любом случае, нам проще, чем капитанам, — сказал капрал и вдруг остановился. — Что случилось? — Ремус тоже замер и прислушался. Тишина. Ничего не происходило. — Мне послышался какой-то звук, — прошептал капрал и опустил забрало шлема. Ремус последовал его примеру. «Может, это хрустело печенье? — подумал он». «Надеюсь, что так, доктор» Некоторое время они оглядывались по сторонам. Визор переключался между режимом ночного видения и обзором с дневным освещением. «Так невозможно, — раздраженно подумал Ремус. — Забрало надо поднять». Он поднял руку, чтобы нажать на кнопку и тут же что-то ударило его по спине и повалило лицом на землю. Раздался вскрик капрала. — Что случилось?! — заорал Ремус, но его голос смялся в звуконепроницаемом изнутри шлеме. — Бегите, доктор! — раздался в голове крик капрала. — Если можете — бегите! — Меня кто-то держит!.. — А-а-а-а-а!.. — Капрал, не теряйте связь! Ремуса вздернуло кверху неведомой силой, он подлетел над землей метра на два и рухнул на спину. От силы удара вышибло дыхание и в глазах потемнело. 3 — Одуплился, бес? Одуплился... Ремус почувствовал подступающую дурноту и открыл глаза. Он висел над землей в темноте, голова его упиралась в твердое, а тело больно стягивали веревки. Рядом раздалось сдавленное мычание. Ремус повернул голову и различил в плохом свете дергающегося капрала. Откуда-то сбоку раздалось недовольное ворчание на совершенно непонятном наречии. Ремус вывернул шею до предела. Неподалеку стояли двое. Трудно было сказать, кто это был, они стояли в тени, на них практически не падал неясный тусклый свет из отверстия наверху. Судя по габаритам — довольно крепкие существа. Тот, что был слева, сказал что-то громко, и оба существа загоготали. Левый опирался на длинную палку или арматуру. Наверное, это он меня ею... По спине... — подумал Ремус. — Кликни батю, — левый толкнул локтем в бок того, что стоял правее, добавил еще несколько слов и кивнул в сторону Ремуса. Капрал снова замычал. И снова раздался гневный окрик. Существо слева явно сердилось. Ремус слышал в целом будто знакомые слова, но все они были какие-то странные, исковерканные, словно кто-то нарочно старался сделать их непонятными. «Молчите, капрал. Они сейчас, похоже, приведут старшего, — подумал Ремус». Никакого ответа. Они повредили шлем, — понял Ремус. За существом заплясали тени, и из-за угла вынырнул кривоногий человечек, с головы до ног заросший волосами. В вытянутой руке он держал коптящий огненный факел. За ним медленной походкой, вразвалочку, выступал здоровенный, с вытянутым на манер собачьего лицом. Вот, должно быть, батя, — подумал Ремус. Кажется «батя» — это старое слово «отец». А те что же, его дети? Человечек с факелом подошел ближе и осветил Ремуса и капрала. — Чистяки? — глухим голосом спросил батя. — Не, батя, — вежливо и заискивающе сказал левый. — Ублюдки. — Шмонали? Левый ответил на батин вопрос явно утвердительно и кивнул в сторону. Батя посмотрел туда и спросил Ремуса о чем-то сердитым подозрительным тоном. «Не понимаю», — сказал Ремус. — Бойцы? — переспросил батя. — Мы не бойцы, мы доктора, — сказал Ремус, услышав знакомое слово. Веревки сильно стягивали тело, и говорить было тяжело. — Док-то-ра? — переспросил батя по слогам. — Я доктор, а это мой помощник. Владелец палки сказал еще что-то и кивнул в угол. Батя подумал и бросил ему что-то резкое. Левый отложил палку и подскочил к Ремусу. Он повозился за его спиной, веревки ослабли, и Ремус упал на землю. Руки его оставались крепко связаны за спиной. Батя несильно ткнул пяткой в землю и сказал что-то. Ремус уловил слово «сюда». Он попытался встать, но левый пнул его в поясницу и Ремус снова упал. Левый произнес несколько фраз грубым, насмешливым тоном и больно пихнул его ногой под зад. Ремус по инерции сделал несколько шагов на коленях в сторону бати. Батя пристально поглядел на него, потом кивнул на капрала и сказал что-то очень неприятным, почти ласковым тоном, но Ремус услышал в нем ехидство и угрозу. Он понял, что сейчас произойдет что-то нехорошее, и обернулся. Левый выудил из-за пояса внушительный широкий нож, сверкнувший в плохом свете, и вдруг ни с того ни с сего воткнул его в живот капрала. Тот заверещал дурным криком и обвис на веревках. Ремус только сейчас разглядел, что во рту у капрала был кляп. Левый повернул нож и вытащил его из живота капрала вместе с кишками. Батя что-то сказал насмешливо и добавил: «док-тор!». Левый ударил ножом по веревке, стянувшей запястья Ремуса. — Ну? — батя сурово нахмурился и кивнул на капрала. Они, вероятно, хотят проверить меня, — понял Ремус. Они не верят, что я доктор! — А где кофр?! Кофр! Сумка! Пошатываясь, Ремус побежал туда, где виднелись наваленные кучей вещи. Среди них действительно был кофр. — Прикажите снять моего помощника! — попросил он, обернувшись на батю. — Пожалуйста! Иначе я не смогу его лечить и он умрет. Опустите его на землю… Пожалуйста... Ремус, как мог, показывал руками, что капрала надо снять и положить на землю. Батя кивнул и что-то сказал. Левый рубанул веревку за спиной капрала, и тот свалился распоротым животом вниз. Ремуса трясло. Он не мог понять, от злости или от страха. Он механически дотащил кофр, перевернул капрала на спину и включил портативного диагноста. Пока диагност настраивал киберхирурга, Ремус принялся обрабатывать рану. Киберхирург затребовал подключения к нейрошунту. Руки дрожали, и Ремус никак не мог попасть коннектором в гнездо, потом он сообразил, что не вытащил из шунта коннектор ментошлема. Капрал начал агонизировать. Ремус стиснул зубы и попытался отвлечься от ситуации. «Я просто восстанавливаю обычного раненого бойца, я знаю, что это несложное ранение», — думал он. Киберхирург начал работу. Ремус внес поправки на ДНК капрала. «Хорошо, что я помню его процентность, — думал он. Теперь впрыск седата и анальгетика. Дальше антисептик. Так…» Киберхирург аккуратно вправлял манипуляторами петли кишечника и тут же обрабатывал рану, заливая ее коллоидом. За спиной раздался одобрительный возглас бати. Ремус обернулся. Батя кивнул, приказным тоном бросил что-то своим головорезам и ушел. С ним ушел и человечек с факелом. Стало темно. Капрал дышал ровно, он спал. Киберхирург включил режим заживления. И тут Ремус очнулся: «Пеленг! Пеленг! Один-один-один-молния! — мысленно кричал Ремус». «Нет ответа, — думал он. Они сломали и мой шлем! А коммуникатор? Где мой коммуникатор?!». — Простите... Вы вытащили у нас из карманов маленькие коробочки... Такие плоские... — он показывал руками размеры коммуникаторов. — Это прибор, понимаете?.. Его нужно прижать к телу и включить… Мне нужно включить его, пожалуйста! Иначе мы умрем!.. Понимаете?.. Мой помощник иначе умрет!.. У Ремуса дрожали губы, он не был уверен, что эти существа правильно понимают его, но он знал — любой ценой, любым способом надо забрать коммуникатор. Ремус молитвенно сложил ладони. — Можно, я поищу вон там? — он повернул голову и указал рукой на кучу вещей у стены. — Прошу, пожалуйста! Иначе мы умрем… Я возьму только коробочки, пожалуйста!.. Левый сделал пару шагов к вещам, давая понять, что Ремус тоже может подойти. «Если успею схватить вучер — убью его», — подумал Ремус. Но левый оказался не дурак. Он подошел к вещам и откинул ногой оружие. Ремус мысленно застонал и принялся шарить ладонями по земле — нашел один, попытался включить — нет, это был коммуникатор капрала. Свой он нашел у самой стены. В нем было всего девятнадцать процентов заряда. «один-один-один-молния», — набрал Ремус и отправил на последний набранный номер. Это был номер Дамблдора. — Все в порядке, — сказал Ремус. — Я его нашел... А вот второй. Теперь все будет хорошо, мой ассистент выживет. Ремус подполз к капралу и сунул коммуникатор тому в нагрудный карман. — Сердечный стимулятор! — громко сказал он. — Мощный аппарат! Киберхирург просигналил отчет успешного завершения операции. — Вот, видите?! Сразу заработал! — соврал Ремус. — Кибернетика! Тонкая аппаратура! Левый еще некоторое время смотрел на него, а потом поднял палку и, слегка размахнувшись, двинул Ремусу по шее сбоку и сзади. Когда Ремус очнулся, вокруг снова было темно. Он застонал, голова болела просто нестерпимо. — Доктор Люпин! — сдавленно пискнул капрал. — Это вы, доктор?! — Да, — прошептал Ремус. — Где мы? — Не знаю, я очнулся только недавно. Вы спасли меня, доктор, вы спасли мне жизнь!.. — Да, да, припоминаю… — Ремус попробовал пошевелить руками, но они снова были связаны сзади. — У вас тоже связаны руки? — спросил он капрала. — Да. — О, черт! Кажется, мы здорово влипли, капрал. Как вы думаете, кто это? — Скорее всего, Неприсоединившиеся. — А чем они отличаются от Варваров? — Варвары больше животные. А эти как люди. — Да уж, люди… — Ремус перевернулся на спину. — Совершенно ничего не вижу… Капрал, вы можете понять, ваш коммуникатор при вас или нет? Я засунул вам его в нагрудный карман. — Да, я его чувствую. Мне кажется, он вибрировал. — Лишь бы не засигналил, — сказал Ремус. — А то еще отберут. Я сказал, что мы умрем без этих штук, но, боюсь, они быстро поймут, что это не так. А что из себя представляют Неприсоединившиеся, что вы о них знаете? — Почти ничего. Знаю только, что это человеческие существа, что они живут общинами и промышляют разбоем, нападают на деревенских, на поселки. — У них есть оружие? Хотя, да, теперь точно есть, — Ремус вспомнил, что их вучер и скорчер остались у этих тварей. — Жаль, что не сложно разобраться, как оно работает. Что с вашим шлемом, капрал? — Его на мне нет. — Знаю, это я его снял, а что с ним было до того? Вы успели скинуть сигнал тревоги? — Кажется, да. Я не могу вспомнить точно. Они меня чем-то сильно ударили сзади. — Я скинул сообщение Дамблдору с кодом «один-один-один-молния», это то, что надо? — Да, думаю, премьер тоже в курсе этого кода. — Остается надеяться, что капитан Поттер искренне привязан к вам… Хотя… Помнится, он предлагал убить меня и вас, а, капрал? — Ремуса осенило страшной догадкой. — Капрал, а вы уверены, что нас не нарочно заслали в эту теснину? Ведь теперь двумя знающими Тайну меньше? Капрал молчал. — Капитан Поттер не мог пойти на такое, — сказал он через некоторое время. — Если только капитан Блэк не убедил его. — Они говорили о чем-то таком? Я имею в виду, может, вы заметили что-то подозрительное, может, они что-то обсуждали без вас, а вы случайно услышали? — Нет, — после некоторой паузы ответил капрал. — Ничего такого я не могу вспомнить. Капитан Блэк только однажды назвал вас… э-э... задротом. Ремус расхохотался. — Боже мой! Боже мой, ну как же так?! Я пришелся не по вкусу самому капитану Блэку! За что теперь и погибаю, видимо! — Но капитан Поттер сказал, что вы обычный доктор! — сквозь смех Ремуса пропищал капрал. — Вот спасибо! Ай да Поттер! Ай да капитан! Вдруг на стене стали различимы какие-то полоски света, Ремус затих. Полоски на стене оказались дверью, за ней кто-то ходил с огнем. Что-то звякнуло, стало светло, на пороге появилось заросшее волосами существо. Несколько секунд существо равнодушно смотрело на Ремуса, потом глухим голосом прошамкало что-то и так же равнодушно пнуло его под ребра. Капрал лежал на спине в довольно большой металлической клетке, Ремус увидел его, когда вставал. — Доктор Люпин, не забывайте обо мне! Доктор Люпин! Расскажите им, что я умею готовить вкусную еду! Слышите? Я умею готовить еду! Я разбираюсь во вкусах! Я тоже им пригожусь, доктор, скажите им… Ремус шел по темному узкому тоннелю, вырытому в земле. А может, это была пещера? Крик капрала становился все тише. Капитаны знали про эту засаду, — думал Ремус. Они знали про нее и нарочно отправили нас вдвоем с капралом, понимая, что нам не справиться с этими тварями. Но они не знали одного, не учли одного, не рассчитывали на него! А я, кажется, поступил очень умно. Интересно, как они теперь станут оправдываться перед Дамблдором? Ремус уперся в запертую дверь. Равнодушный с факелом оттолкнул его в сторону, открыл дверь и кивнул идти дальше. Теперь выжить — это дело чести, дорогие капитаны! — усмехнулся про себя Ремус. — Выжить, чтобы доказать, что любой «задрот» достоин уважения. Тоннель свернул, и Ремус вышел в обширное, довольно светлое помещение. В центре его стоял стол, за которым сидел давешний батя и что-то ел. Равнодушный поклонился, попятился задом и вышел. Батя показал Ремусу подойти ближе и о чем-то спросил. — Я — доктор, доктор Люпин, иду со своим помощником из поселка Белая Курица до поселка Кашки. В Кашках есть аппарат, которого нет в Белой Курице, а он нам нужен. Хотим лечить наших детей. «Вряд ли он понимает все, что я говорю, — подумал Ремус. У них совершенно другой язык, странный, знакомый, но абсолютно непонятный. Но, судя по тому, как у них тут все организовано, батя далеко не дурак…» Батя пожевал губами, потом вытащил из-под стола и задрал ногу. К нему мгновенно подскочил двешний кривоногий человечек, подставил под ногу бати скамеечку, задрал до колена брючину и снял со стопы мягкий сапожок. Ремус пригляделся. Весь сустав первого пальца ноги был разъеден подагрой. Огромная красная шишка с неоднократно вскрывавшимися тофусами превратила ступню в подобие кожистой губки. — Ну? — сказал батя. — Кофр, мне нужен кофр, — сказал Ремус. — И развяжите руки. — Кофр? — переспроси батя. — Да, сумка, — Ремус принялся руками показывать объемы кофра. — Я лечил им своего помощника, помните? Кофр. Батя сказал кривоногому несколько совершенно непонятных слов. Кривоногий доковылял до двери, высунул голову и проорал те же слова в коридор. Затем он развязал веревку на запястьях Ремуса. Руки покраснели и отекли, Ремус принялся растирать ладони и предплечья, разгоняя кровь. Через некоторое время явился какой-то волосатый и принес кофр. Ремус медленно, чтобы не волновать батю, направил к ноге диагноста. Достал коммуникатор и глянул на экран. Было почти девятнадцать часов. Чтобы отвести подозрения, Ремус принялся прикладывать его к диагносту, заставляя того реагировать сигналом на электронные чипы. В трее висело сообщение. Ремус видел его, но нужно было соблюсти максимальную осторожность, чтобы коммуникатор не забрали вместе с другим оборудованием. Он аккуратно вывел на экран превьюшку, это был ответ Дамблдора. Сердце Ремуса бешено забилось, отдаваясь болью в виске. Он выключил коммуникатор и спрятал его в нагрудный карман. Киберхирург приступил к операции. Батя внимательно следил за происходящим. Дамблдор понял, — думал Ремус, сдерживая охватившую его радость и аккуратно направляя киберхирурга к наиболее изъязвленным местам над суставом. Теперь, вероятно, наше спасение — дело времени. Нужно только постараться не нервировать этих тварей и сохранить себе жизнь. Киберхирург, видимо, причинил бате боль, отчего тот отдернул ногу. Мгновенно подскочил кривоногий. — Нет-нет, — запротестовал Ремус. — Все в порядке, нужно потерпеть. Сейчас все пройдет! Чтобы продемонстрировать благость намерений киберхирурга, он подставил ладонь под его манипуляторы. Батя осторожно вернул ногу на скамеечку. Открылась дверь и волосатый толкнул в комнату капрала. Тот нервно дергал носом, будто принюхивался, комбинезон у него на животе был разорван и весь в крови, но под дыркой розовела молодая коллоидная кожа. Волосатый сказал бате несколько слов, тот кивнул. Волосатый ушел, а батя поманил к себе капрала. Тот подбежал к столу и поклонился. На лице бати нарисовалась улыбка. «А, — подумал Ремус, — так вот как надо! Вот черт, совершенно не умею соблюдать субординацию. Мне бы и в голову не пришло кланяться…» Похоже боль в ноге бати совсем прошла, потому что его лицо порозовело, он сказал своему кривоногому несколько слов. Кривоногий задумался. «Сделай из еды», — сказал он наконец и показал на стол. — У меня связаны руки, развяжите мне руки, — пропищал капрал и повернулся спиной, выставив лапки. Батя задумался. Потом достал из-под стола скорчер, направил на капрала и сказал кривоногому несколько слов. Кривоногий развязал веревку на запястьях Петтигрю и тот сразу кинулся к столу. Он принюхивался, трогал еду, что-то с чем-то смешивал, что-то во что-то заворачивал, что-то куда-то макал и, в конце концов, подал бате. И снова поклонился. Батя с сомнением посмотрел на свернутую в рулетик еду, взял, осторожно откусил, пожевал и, довольно улыбнувшись, что-то сказал кривоногому. Капрал тоже заулыбался. Батя снова что-то приказал кривоногому, тот взял капрала за ухо и повел к двери. В дверях он что-то грозно крикнул волосатому и капрала увели. — Куда вы его отправили? — спросил Ремус у кривоногого. — Делать еды, — ответил тот. Киберхирург просигналил, что перешел в режим заживления. — Уже почти закончили, — сказал Ремус задумчиво. Батя произнес что-то радостным тоном и поманил Ремуса пальцем. Ремус придвинулся ближе. Батя протянул ему руку и Ремус, не совсем понимая, чего от него хотят, пожал ее. Батя сначала удивился, а потом захохотал низко и раскатисто. Кривоногий тоже смеялся, кажется, даже до слез. Ремус не видел ничего смешного в том, что произошло, на на всякий случай улыбнулся. Киберхирург просигналил окончание операции. Ремс принялся собирать оборудование, а батя с любопытством оглядывал восстановленную ногу. Потом он что-то спросил, Ремус не понял и посмотрел на кривоногого. — Как зовут? — спросил тот. — Доктор Люпин, — повторил Ремус. — Доктор Люпин, — повторил батя и спросил еще о чем-то. — Хочешь чего-то? — кривоногий указал глазами на стол. — Воды, — сказал Ремус. Батя снова удивился и захохотал. Кривоногий налил Ремусу какой-то бурой жидкости в кружку. Судя по запаху, это было что-то вроде пива. Ремус так хотел пить, что не стал отказываться. Напиток был кислый и не очень крепкий. — Спасибо, — сказал он и поставил кружку на стол. Батя снова обратился к кривоногому. Ремус услышал несколько уже знакомых слов, но никак не сумел их ассоциировать. Вряд они сейчас вырубят меня, — думал он. Скорее всего, снова отведут в ту же темную комнату. Кривоногий подошел к двери и позвал волосатого. Волосатый связал руки Ремуса за спиной и толкнул к выходу. Они опять шли какими-то вырытыми в породе проходами, но явно не туда, где были до того. Ремуса завели в комнату, пришел еще один заросший человек и принес увесистый камень, вправленный в металлическую сетку с цепью. Ремус напрягся. Но новый заросший всего лишь закрепил камень у Ремуса вокруг щиколотки с помощью кольца и какого-то незнакомого аппарата, и его повели дальше. Камень чрезвычайно затруднял движение. Хитро, — думал Ремус. С таким грузом не убежишь. Его остановили у следующей двери. За ней обнаружилась крошечная комната с деревянной лавкой, столом и табуретом. На лавке лежали какие-то тряпки или шкурки. Волосатый сказал что-то на своем неясном наречии, развязал Ремусу руки, толкнул внутрь комнаты и запер дверь. В комнате было темно и душно. Ремус ощупал цепь — не снять. Хорошо хоть руки развязали. Он уселся на лавку и уперся головой в каменную стену. Пока живы, — думал он. И пока живы, надо попытаться выйти на связь с Дамблдором. Он вытащил коммуникатор. Заряд снизился до семнадцати процентов. Ремус посмотрел на уровень сигнала связи — связи не было. Коммуникатор посылал пеленг станции, искал ее, но та молчала. Значит, мы внутри горы, — понял Ремус. Порода глушит сигнал. Надо экономить заряд. Если в ближайшее время меня выпустят отсюда, прежде чем выйти, включу питание. Он снова уперся затылком в стену и закрыл глаза. Время шло. Ремуса разбудило звяканье замка: волосатый принес ему еду и воду. Он напился и снова погрузился в прострацию. Возможно, он просыпался, но вездесущая темнота, тишина и подавленность не позволяли толком понять бодрствовал он или спал. На Ремуса навалились усталость и отупение. Почему мне всегда приходится жить под землей? — лениво думал он. Как в склепе. В госпитале он комфортабельный и светлый, здесь — душный и темный… А ведь я, похоже, больше всего на свете люблю свободу. И ведь именно ее у меня никогда по-настоящему не было. С самого детства я проводил все дни в четырех стенах. Домашнее обучение, длинная домашняя курточка, домашние игры с домашними, ах, ваш сын очень домашний мальчик, миссис Люпин… Я понял, что могу быть самостоятельным и принимать решения по собственному выбору, только в Академии. В семнадцать лет я впервые осознал, что от меня тоже кое-что зависит. Я улыбался тем, кому хотел, не обращал внимания на тех, кого считал не стоящими того; я увидел огромное количество людей! Первое время меня жутко напрягала необходимость постоянно разговаривать. Притом что меня считали молчуном. Хуже меня был, пожалуй, только Северус Снейп. Говорят, он добился хороших успехов в генетике. «Меньше слов, больше дела», — говорила мой декан. Женщина-кошка. Великолепная Минерва МакГонагалл! А потом были Высшие офицерские курсы. Сорок четыре недели сплошного кошмара. Я ненавидел их. А Поттер и Блэк, пожалуй, были довольны этой «школой мужества», которая на самом деле не что иное, как Высшие курсы убийц! Наверное, будь я простым армейским офицером, занимался бы стрельбами и строевой подготовкой, но меня готовили быть палачом! До сих пор без содрогания я не могу вспоминать эти бесчеловечные опыты. Каждый раз я думал, еще немного — и все… К счастью, мне удавалось избегать смертельных случаев. Хотя они отнюдь не возбранялись, подумаешь, одним Силаком больше, одним меньше — они пленные, бесправный расходный материал. Ремусу снился подопытный Дэйви Гаджен. Новейший препарат «Гремучая ива» проникал в его глаза медленно, разрывая связи между нервными окончаниями. Дэйви кричал, но манипуляторы крепко держали его в операционном кресле. «Профессор, разрешите закончить эксперимент, похоже, препарат необходимо доработать...», «Люпин, кто вас принял на эти курсы? Записывайте ход эксперимента! С таким характером вам не в госпитале служить, а быть акушером в поселковой больнице...» Бум!.. Бум-бум-бум! Что-то грохотало и билось. Похоже, началось наступление… Ремус открыл глаза. Или закрыл. Он не понял, было абсолютно темно. И вдруг снова раздалось далекое «Бум!..» и очень знакомый шипящий свист все ближе и ближе… Это же звук скорчера! — Эй! — заорал Ремус. — Эй, я здесь! Он вскочил с лавки и принялся шарить по стене в поисках двери. Камень, висевший на ноге, мешал невероятно. Послышались голоса. Кто-то что-то кричал на непонятном языке. Потом Ремус услышал голос бати. Здесь люди Дамблдора, — понял Ремус. Они пришли, чтобы спасти нас. Они спасут нас! В тоннеле послышались шаги. Бег. Несколько пар ног. Ремус хотел крикнуть, но осекся. Голос бати он слышал очень отчетливо, скорее всего, это он. Теперь он вполне мог бегать, Ремус своими собственными руками восстановил ему сустав. Коммуникатор! — подумал он и принялся ощупывать аппарат, ища кнопку включения. Дисплей зажегся и осветил комнату. Снова послышался голос бати. Он кричал отрывисто и очень взволновано. Ремус уловил слово «доктор». Значит, они пришли за мной, — понял он. Они отступают и решили увести меня с собой… А у меня камень на ноге, я не смогу бежать. Значит, они просто убьют меня. Он сунул коммуникатор в нагрудный карман и прижался спиной к стене у двери. Они откроют, и я вырублю первого, кто сюда сунется. И отберу оружие. Решение выглядело вполне логичным и выполнимым. Но вдруг снова послышалось шипение скорчера. Шаги были совсем близко. Ремус приготовился. Светящийся луч взрезал темноту, и Ремус на мгновение ослеп. Дверь упала внутрь. Он сделал выпад вперед, но промахнулся. Батя ударил его в грудь и прошипел что-то угрожающее. Сквозь боль Ремус почувствовал, как в бок ему уперлось дуло скорчера. В коридоре снова послышался звук бегущих ног и кто-то выстрелил. Луч скорчера осветил искаженное лицо кривоногого. Тот упал навзничь. Батя протиснулся за спину Ремуса, одной рукой он ухватил его за волосы, другой до боли всадил дуло скорчера под ребра. Его тяжелое смрадное дыхание щекотало кожу на шее. — Не стреляйте, — шептал Ремус. — Не стреляйте, я доктор. В проходе возникла черная фигура Бойца в шлеме. На его скорчере мигал яркий фонарь. Ремус инстинктивно зажмурился. Батя что-то прокричал над ухом. Луч света мигающего фонарика бил ему в лицо. — Локоть с силой назад, вправо и пригнуться! — громко и отчетливо скомандовал капитан Блэк. Ремус так опешил, что не сразу понял, что эти слова были адресованы ему. Но уже в следующий момент он с силой двинул локтем руку бати с зажатым в ней скорчером и оттолнул вправо. Послышалось шипение, вспышки озарили темноту комнаты, лицо Ремуса окатило жаром, а ногу пронзила адская боль. Он упал на что-то мягкое. — Черт! — выругался Блэк. — Люпин, вы меня слышите?! — Да! — Этот ублюдок вас ранил. Вы сможете идти? — Вы убили их? — Будьте спокойны, — прошипел Блэк и дернул Ремуса на себя. — Держитесь за меня, постарайтесь не наступать на ногу, она, похоже, еле держится… — У меня на ноге камень! — простонал Ремус. — Я не могу ею пошевелить! Блэк наклонился, осмотрел цепь и направил на нее луч скорчера. Металл покраснел, и тогда Блэк несколько раз ударил по нему прикладом. Цепь смялась, но не раскололась. Блэк снова и снова бил лучом скорчера по металлу, а потом снова и снова ударял по нему прикладом. Наконец ему удалось расплавить металл настолько, что он сумел разорвать его. Ремус чувствовал, как кровь течет по ноге, в ботинке было уже совсем мокро. — Найдите мой кофр, — попросил Ремус. — Погодите, у меня есть коллоидная повязка, она поможет? — Где-то вдалеке послышались удары вучера, Блэк посмотрел в ту сторону. — Это Джеймс. — Давайте повязку, — прошептал Ремус. Блэк повозился с рюкзаком и достал упаковку с коллоидным бинтом. Ремус привалился к стене. Его сильно знобило. — Давайте, — прошептал он пересохшими губами. — Я сам, стойте смирно. — Блэк рванул в стороны ткань брючины, та неохотно поддалась, обнажая страшную рану, Ремус зашипел от боли. — У вас тут жгут, — Блэк пальцами ощупывал его ногу. — Накладывайте так, потом разберемся, — еле ворочая языком пробормотал Ремус. — Большая кровопотеря… Мне нужен кофр… Блэк обмотал его бедро коллоидной повязкой. Ремус ощутил на ране пронзительный холод — начал действовать анальгетик. Коллоид вспенился и осел, упруго сжимая поврежденные ткани вокруг раны. — Держитесь, — прошипел Блэк и поволок Ремуса вперед по коридору, туда, где метался свет фонарика, выхватывая из мрака грубо обтесанные стены и потолок. — Где его кофр?! — крикнул Блэк в темноту. — Тебе не попадался?! — Я видел, — раздался голос капрала, — он в большом зале, сейчас по этому коридору и направо. У Ремуса не было сил даже держаться, он совершенно обмяк на плече Блэка. Оценивать происходящее он тоже не мог, сознание туманилось. Он почувствовал, как Блэк поставил его у стены, а потом что-то сдавило его поперек туловища. Возникло движение, тряска, от которой у Ремуса выбивало дыхание. — Док! Ремус приоткрыл глаза. Он лежал на спине. — Что сделать с этой штукой?! Ремус увидел сквозь мутную пелену белый пластиковый бок киберхирурга и такое же белое лицо Блэка. — Найдите… мануал. Выставляйте: диагност… Лечение. Индекс ДНК… Человек. Сто процентов… — Сначала скажите, как его включить?! — где-то далеко заорал Блэк и Ремус почувствовал, что тот трясет его голову. — Ключ в кармане, — сказал Ремус, и сознание его растворилось в мутном свете фонарика. — О, смотри, он приходит в себя, — услышал Ремус голос Поттера. — Доктор Люпин! — пискнул капрал где-то рядом. Ремус поморгал и увидел стоящего рядом с ним на коленях капрала Петтигрю. В ногах возвышалась мощная фигура капитана Поттера. — Как вы себя чувствуете, доктор? — спросил капрал. — Еще не знаю, — ответил Ремус и приподнялся на локтях. Рядом с ним лежал киберхирург. Ремус сел. Нога не болела, но внешне она была в ужасном виде: черт-те как наложенная коллоидная повязка образовала кожистые слои, часть из них поглотила жгут, и тот оказался внутри ноги. Ремус вздохнул. — Помочь вам встать? — спросил капрал и подал руку. — Спасибо, — Ремус оперся на предплечье капрала. Нога болела. Ремус поморщился. — Вы сможете продолжать путь? — спросил капитан Блэк. Он сидел возле стола на знакомой Ремусу скамеечке. — Мне нужно часа два на корректировку, вы превратили мою ногу в кожистый рулет, — Ремус улыбнулся и развел руками. — Я не могу ее выпрямить, у меня все наросло одно на другое... — У вашего киберхирурга сели аккумуляторы, а тут нет электричества. И солнечного света, как видите, тоже нет, — Блэк покрутил в пальцах какой-то комочек, а потом щелчком отправил его в сторону выхода. — Сделаем ему носилки и потащим вдвоем, — предложил Поттер. — До конца теснины доберемся за ночь, надеюсь, а там попробуем зарядить его аппарат. Блэк кивнул. — Пожалуй. За ночь, конечно, вряд ли успеем, но надо выбираться отсюда. Темень. Да и воняет гадостно. Можно разобрать мой рюкзак, положить между лямками спальник… — В кофре есть носилки, — сказал Ремус. — Но я смогу идти сам, мне только нужно что-то вроде костыля. — Это вам не госпиталь, доктор, где мы возьмем костыли? Так что завязывайте геройствовать, лучше доставайте свои носилки. — Блэк встал. Ремус почувствовал себя задетым. — Извините, что сразу не поблагодарил... Спасибо, капитан, вы спасли мне жизнь. Но я действительно не хотел бы быть обузой. — Да, да, — сварливо буркнул Блэк. — Поторопитесь. Тут совершенно нечем дышать. К Ремусу подскочил капрал, на его ноге тоже позвякивали остатки цепи. — Это были не Неприсоединившиеся, представляете? Капитан Поттер сказал, что это беглые каторжники, — он принялся помогать Ремусу собирать кофр. — А Дамблдор связался с капитанами сразу, как получил ваш сигнал. — А ваш сигнал они не получали? — тихо спросил Ремус, покосившись на могучую фигуру Поттера в дверях. Капрал промолчал. — Я понимаю, — тихо сказал он, — вы не верите капитанам, но они спасли нас и перебили этих отморозков… — Ладно, забудем, — прошептал Ремус. Он вытащил носилки и застегнул кофр. — Я готов. — Осталось только найти ваши вещи, — сказал Поттер. — Сейчас мы вынесем отсюда доктора и оставим у входа. Бродяга, останешься с ним? Вдруг кто-нибудь из этих заявится, мало ли? — Да. — Питер, пойдешь со мной, попытаемся найти шлемы и рюкзаки. — Да, капитан, — с готовностью отозвался капрал. — Давай, Бродяга. Взяли. Док, садитесь между нами. Коридоры были узкими, и идти по ним втроем было невозможно. Ремус еще несколько раз предлагал дать ему самостоятельно дойти хотя бы до выхода, но капитаны не стали слушать. Они уложили его на носилки и пошли друг за другом. Блэк шел позади, и Ремусу приходилось смотреть в сторону, чтобы не встретиться с ним взглядом. Хотя взгляда он бы и так не увидел, Блэк-то был в шлеме! Это раздражало. Но не так сильно, как бесило то, что именно Блэк нашел Ремуса и отбил у бати, а потом, судя по тому, что помнил Ремус, тащил его на себе, пытался лечить и… Черт, — подумал Ремус. Надеюсь, Блэк в горячке не понял про чистоту ДНК! В принципе, всегда можно сослаться на бредовое состояние… Вот, черт! Потянуло свежим воздухом. Из пещеры вышли на каменистую площадку; капитаны опустили носилки на землю, и Ремус увидел, что прямо у входа росли деревья. — Получается, они следили за нами и дождались, пока мы войдем в теснину? — спросил Ремус. — Видимо так, — сказал капрал. — Все, мы обратно. Будьте начеку, — Поттер хлопнул Блэка по плечу и пошел в пещеру. Капрал засеменил за ним, позвякивая цепью. Блэк встал в тень. Он что-то искал в рюкзаке, шаря по карманам. Ремус сел поудобнее и теперь пытался соединить разорванную на ноге ткань термокостюма. Можно будет попытаться вырастить на этом месте заплатку, — думал он, — если структура волокон совпадет, конечно. Что у меня там, кроме носков и белья? — Поставьте ногу на камень, — сказал Блэк. Ремус задрал голову. Капитан навис над ним с какими-то инструментами. — Я попытаюсь перекусить цепь у щиколотки. Но, будьте готовы к ожогу. — Погодите, достану медикаменты, — сказал Ремус. Он поковырялся в кофре и вынул все необходимое. — Ботинок будете снимать? Голенище может оплавиться. Ремус снял ботинок и носок. Нога мгновенно замерзла, и он поджал пальцы. — Сейчас согреетесь, — сказал Блэк, как показалось Ремусу, насмешливо. Аккуратно, насколько это возможно, оттягивая металл кольца от ноги Ремуса, Блэк стал разогревать заклепку лучом скорчера. Почва в том месте, куда бил луч, плавилась, превращаясь в стекло. Ремусу стало больно. Он стиснул зубы и отвернулся. — Сейчас, еще немного, — сказал Блэк. Он отложил скорчер и с силой сжал инструмент на заклепке. — Твою мать, — прорычал он, — из чего же она сделана?! Нога Ремуса потеряла чувствительность. Крак! Штырь заклепки треснул и кольцо раскрылось. Блэк отбросил его клещами и раскаленный металл зашипел, упав во влажную темноту под ногами. — Помочь вам обработать ногу? — спросил Блэк. — Спасибо, я сам, — сквозь зубы проговорил Ремус и вылил на ожог охладитель. Боль практически мгновенно утихла, и Ремус перевел дыхание. — Досталось вам, господин майор, — хмыкнул Блэк. — Я ведь просил не обращаться ко мне по званию, — сказал Ремус, накладывая экзопластырь на ожог. — Я пошутил. Но я так понимаю, что с вами шутить не стоит? Вы слишком серьезно все воспринимаете, да? — Блэк укладывал инструменты обратно в рюкзак. — Наверное, у нас слишком разное чувство юмора, — ответил Ремус. — Угу, — подтвердил Блэк весело. — Мы вообще разные. Хотя, в каком-то смысле, выходит — очень даже одинаковые? Ремуса бросило в жар. Он решил не реагировать на провокацию, сделав вид, что погружен в свою рану, хотя та уже практически полностью исцелилась, часа через два останется только едва заметный шрам по периметру экзопластыря. — А что это за жгут у вас на ноге, док? — не унимался Блэк. Он уселся рядом, оперся спиной о камень и скрестил руки на груди. — Государственная тайна, — отрезал Ремус. И тут Блэк рассмеялся. Он даже поднял забрало и вытер глаза. — Док, не знаю по поводу разности нашего юмора, но вы меня насмешили! Думаете, вы меня жестоко задели этим своим ответом?! Да перестаньте! И знаете что? — вдруг тихо сказал Блэк и наклонился к самому лицу Ремуса. — Я думаю, вы не так просты, как хотите казаться. У меня нет доказательств, но… Слишком много случайных совпадений во всей этой странной истории, не правда ли? Начиная от сбитого «Шмеля» Джеймса и заканчивая приказом Дамблдора вернуться за вами и вытащить любой ценой. Ремус видел сузившиеся, ставшие почти черными глаза Блэка. — Капитан Блэк, — спокойно ответил он. — Я лично не специалист по психиатрии, но могу сделать вам инъекцию, чтобы вы немного успокоились. Блэк усмехнулся и покачал головой. — Нет, док, мне не нужна ваша инъекция. Но я докопаюсь до правды. И если вы замешаны в чем-то… — Вы мне осточертели, Блэк, — не выдержал Ремус. — Вы сами виноваты в том, что случилось! Я не просил вас делиться со мной этой дурацкой тайной! Блэк все еще ухмылялся. — Либо вы хороший актер, и тогда по окончании этого спектакля я убью вас, — сказал он спокойно, — либо вы действительно случайный свидетель, и тогда в конце я встану перед вами на колени и буду просить прощения. Но вот неприятность, до этого дня я еще ни разу и ни перед кем не стоял на коленях. Блэк встал, опустил забрало и пошел ко входу в пещеру. «Придурок! — подумал Ремус. — Господи, почему же мне так не везет?!» 4 Блэк оказался прав, за ночь они не успели пройти теснину. Полоса неба над ущельем была уже совершенно прозрачно-серой, когда они увидели вдалеке просвет между горами, за которым раскинулась равнина. Ремус чувствовал себя ужасно уязвленным, сидя на носилках. Но приходилось признать — капитаны были резвые ребята, если бы ему пришлось сейчас тащиться с костылем по каменному крошеву — скользкому и осыпающемуся при каждом шаге, обильно поросшему чавкающим мхом, — они не прошли бы и половины пути. С одной стороны, ему хотелось сказать об этом вслух, выразить благодарность и признательность, но после разговора с Блэком это выглядело настолько неуместно, что Ремус решил молчать. Хотя Поттер был совершенно не виноват. Он на пару с капралом отыскал в пещере все их вещи и исправил шлемы, похвалил Ремуса за хладнокровие и находчивость: «Спасибо за жизнь моего бэтмена, доктор!», «Хорошо, что вы догадались отправить сигнал бедствия Дамблдору, док!», и вообще был само великодушие и благородство. — Сделаем остановку после выхода из ущелья, — сказал он. — Надо осмотреться, потом поставить на зарядку вашу аппаратуру… — Потом подождать еще пару часов, пока вы приведете себя в порядок, — стараясь не сбиться с дыхания, добавил Блэк. — Да, дьявол, уйдет полсуток, не меньше, — разочарованно согласился Поттер. — А в это время Волдеморт активизировал поиски, — подсказал Блэк, и оба замолчали. — Послушайте, — сказал Ремус, — вы выставляете ситуацию в таком свете, будто это мы с капралом виноваты в задержке, но, может, стоит признаться, что вы осознанно послали нас вдвоем в эту теснину, чтобы мы сгинули тут? А что, удобно! Двух свидетелей убрали руками каких-то уродов, не подкопаться. Вы же понимали, что нам с капралом не выбраться из такой ситуации. А если бы я не сумел отправить Дамблдору сигнал о помощи? Или отправил его вам, капитан Блэк? Блэк остановился так резко, что Ремус едва не вылетел из натянувшихся носилок. — Вы параноик, — сказал он ровным голосом. — Трусливый параноик и дурак. Хуже капрала. — Сириус! — одернул его Поттер. — Что такое? — Блэк посмотрел на него. — Завязывай, — Поттер поудобнее перехватил лямку носилок. — Он просто не понимает. — Тогда пусть заткнется, пока я лично не прострелил ему башку, — сказал Блэк и пошел дальше. Ремус снова едва не выпал из носилок. — Стойте! — крикнул он. — Опустите носилки! Я не нуждаюсь в вашей помощи! — Тише, док, — миролюбиво начал Поттер. — Нет, хватит! Меня возмущает поведение капитана Блэка и его желание переложить с больной головы на здоровую! Повторяю, я не просил его доверять мне тайну, это вышло случайно! Я не виню его в этом, но и не потерплю обвинений в свой адрес! Из-за его безрассудства и раздутого самомнения случилась большая неприятность, но капитан никак не может смириться с тем, что виноват сам! Если вы были хранителем тайны, вам надлежало быть максимально сдержанным и осторожным, но это претит вашим привычкам! Вы с готовностью потакаете своему тщеславию, вам нравится слыть крутым Бойцом, легендарным сорвиголовой, и тут вы не считаетесь с чужими интересами! Скажете, я не прав? Ну же, капитан Поттер, скажите, что я не прав! Что?! Не можете?! Конечно! Вы тоже так думаете, но не в силах сказать это капитану Блэку, потому что считаете его своим товарищем! Блэк поднял взгляд на Поттера, но тот смотрел в сторону. — Джеймс? — Брось, Бродяга! Пойдемте дальше... — Да ладно, если ты так думаешь — скажи, успокой доктора, — бледное лицо капитана Блэка будто светилось в сумраке теснины. — Все, хватит! Конечно я так не думаю! — рассмеялся Поттер. — Что скажете, док? — сощурился Блэк. — Скажу, что капитан Поттер искренне доверяет вам и считает своим другом, — твердо сказал Ремус. — Платите ему той же монетой, капитан Блэк. — А вы, господин майор, поменьше лезьте не в свои дела, а то неровен час измараетесь… Нет! — думал Ремус. Нет! Черта с два! Ты ни за что не заставишь меня выйти из себя настолько, чтобы… — Все, вперед, — сказал Поттер. — А ну, капрал, грянем «Бойцов»! И капитан Поттер во всю глотку принялся орать: «Бойцы неустрашимые, Особые бойцы, гордятся службой вашей мамаши и отцы!..» Блэк шел молча. Ремус почти физически ощущал его ненависть и презрение. «Плевать, — думал он. — Исправить ногу, добраться до места, сделать эту проклятую зачистку и навсегда забыть об этом моральном уроде». Теснина заканчивалась довольно крутым отлогом. Капитаны заметно утомились, а до рощи на равнине было еще порядком. Ремус предложил сделать всем по небольшой дозе стимулятора. Поттер и капрал согласились, Блэк молча проигнорировал. Когда они входили в рощу, было видно, что тот держится из последних сил. Ремус выставил зарядное устройство, оно мгновенно «нащупало» солнце за облаками и повернуло антенну в его сторону. Капрал принялся готовить еду. Поттер отвел Блэка в сторону и теперь внушал ему что-то, поминутно трогая, пожимая и поглаживая плечи. Кинестетик, — подумал Ремус. Зря я, наверное, так разошелся в теснине. Да и на что надеялся? Не стал бы Поттер подтверждать мои слова ни при каких условиях, даже если я прав. Вон он как танцует вокруг этого психопата, только что не облизывает его. Старания Поттера, похоже, приносили плоды, Ремус заметил, как Блэк, скрестивший руки на груди и насупленный, понемногу начал улыбаться, иной раз иронично покачивал головой, а под конец вообще надвинул Поттеру на глаза забрало, пихнул в плечо и, довольный, пошел к лагерю. Поттер издалека заорал: «Готов завтрак, капрал? Или мне тебя сожрать?!» Капрал радостно и смущенно захихикал, начал раздавать капитанам котелки, перемежая это рассказом о кухне в пещере, на которой ему удалось побывать; потом он принес котелок Ремуса и в конце концов уселся возле своего обожаемого Поттера. Я тут абсолютно лишний, — думал Ремус, жуя нечто невообразимо вкусное. Воображаю, как хорошо было бы им втроем. Блэку нужен только Поттер, это ясно. Поттер не против, чтобы рядом крутился еще и задохлик-капрал, а капрал рад тому, что рядом с ним его могучий покровитель и защитник, на остальное ему плевать. «Надо оперироваться, — решил Ремус. — Я здесь лишний, а значит, надо самому о себе заботиться, чтобы не нарушать чужую идиллию». Он с сожалением отставил опустевший котелок, развернул спальник, достал из кофра все необходимое и принялся настраивать диагноста. «Предполагаемая продолжительность операции один час три минуты, — сообщил диагност. — Время восстановления сорок семь минут». — Мне нужно два часа, — громко сказал Ремус. Вся троица посмотрела на него с некоторым недоумением. Они уже обо мне забыли! — горько усмехнулся про себя Ремус. — Кибер будет оперировать в течение часа — у меня кость срослась со смещением. Потом еще процесс восстановления около пятидесяти минут. Итого — два часа. — Без проблем, — ответил Поттер. — Приступайте. Вам что-нибудь нужно? — Только покой и безопасность, потому что я буду спать. — Ага, — сказал Поттер. — Этим мы вас обеспечим без проблем, скажи? Он посмотрел на Блэка, тот молча кивнул, не глядя на Ремуса. Ремус надрезал ткань брючины, чтобы обеспечить киберхирургу полный доступ, улегся поудобнее и включил прибор. Киберхирург опустил на его искореженную ногу трубку с присоской и впрыснул седат. Ремус закрыл глаза и стал медленно считать до пяти… Ремус проснулся от неожиданных, очень чувственных и волнующих звуков: кто-то возбужденно дышал, слышались ритмичные шлепки и шорох. Некоторое время он лежал не шелохнувшись, обмирая от шокирующей догадки происхождения этих звуков и надеясь, что разум развратника возьмет-таки верх над его бесстыдством. Но тот не унимался. Опасаясь быть замеченным, Ремус все же приоткрыл глаза и покосился в сторону шума — капитан Блэк отжимался. Перед каждым приземлением он делал хлопок, а после — выдох. Ремус с облегчением перевел дух и вытер ладонью лицо. Блэк, очевидно, заметил это движение, остановился и встал. — Как? — спросил он. Ремус осмотрел ногу: киберхирург потрудился на славу. — Полный порядок, — он сел и огляделся. — А где остальные? — Вышли вперед, нагоним их ночью. Ремус заметил, что под глазами у Блэка залегли темные круги. — Давно отдыхали? — спросил он. — У вас неважный вид. Блэк хмыкнул, пальцами зачесал волосы назад и повернулся в профиль. — А так? — он покосился на Ремуса. — Еще хуже, — буркнул тот. Блэк фыркнул. Похоже, Поттер сумел поднять ему настроение настолько, что даже Ремусу не под силу было его испортить. — Кофе хотите? — Блэк поднял с земли объемный термос. — Да, — признался Ремус. — Кофе и сигарету. — Зачем вы курите, доктор? Это ведь отвратительная привычка, вокруг такой воздух, дышать не надышаться, а вы… — Именно поэтому, — сказал Ремус и закурил. — Восстанавливаю привычный баланс газообмена. Блэк подал ему кружку и сел с наветренной стороны. — Пейте и станем выдвигаться. Вы продрыхли четыре часа, надо нагонять. — Почему вы меня не разбудили? — Пожалел, — просто ответил Блэк. — Не думал, что вы умеете, — огрызнулся Ремус. — Вы плохо меня знаете, док, — сказал Блэк и лег на землю. — Я бы тоже сейчас с удовольствием поспал часок-другой… И третий… И пятый… И вообще, проспал бы часов восемь. Он замолчал. Сейчас захрапит, — подумал Ремус, но Блэк резко поднялся. — Что за ткань у вас на костюме? Надо нарастить латку. — Он полез в рюкзак и вытащил оттуда несколько пакетов с протомассой. — Состав должен быть на ярлычке. Ремус полез за шиворот. — Посмотрите, если вам не трудно, — попросил он, отогнул ворот и подставил Блэку. Тот подошел ближе и взялся за воротник, нечаянно коснувшись горячими пальцами загривка Ремуса. — Нормально, — сказал Блэк через секунду, — держите. Ремус надорвал упаковку и, соединив края штанины, выдавил из пакета волокнистую пасту. Через минуту на разрезе красовалась черная полоска свежей ткани. — Собирайте вещи, пойдем. — Может, хотите немного отдохнуть? — предложил Ремус. — Я постерегу. — Обойдусь, — зевнул Блэк. — Отдохнем после смерти. Ремус пожал плечами и стал упаковывать кофр. Темнело довольно быстро. Они шли через поле между перелесками, трава доходила до пояса, ноги путались в ней, и Ремус начал отставать. Блэк замедлил шаг. — Вы давно не ходили пешком? — спросил он. — Да, — Ремус перевел дух. — Я вообще редко хожу пешком. — Капитан Поттер просил вам кое-что передать, — ни с того ни с сего Блэк протянул Ремусу микрокарту. — Что здесь? — Небольшая вводная. Мы кое-что насобирали… В общих чертах это даст вам понять, с чем вы имеете дело. — Ментограммы? — догадался Ремус. Блэк кивнул. — Почему именно сейчас, в чистом поле? Почему не раньше, пока мы пили кофе, например? — Там довольно много, — с некоторой неохотой пояснил Блэк. — Я бы удалил кое-какие моменты, но капитан Поттер… — Он мне больше доверяет, — подсказал Ремус. — Вроде того. С одной стороны — мне все равно, я уже поделился с вами своими планами относительно вашей персоны. Но с другой — кем бы вы ни были — на кой черт давать вам понимание каких-то подробностей? Он остановился и внимательно поглядел Ремусу в глаза. Ремус выдержал взгляд. — Я не смогу идти и одновременно погружаться в чужие ментограммы, — сказал он, когда Блэк отвернулся и продолжил путь. — Вам и не придется этого делать, — сказал Блэк через плечо. — Сейчас мы дойдем до конца поля и остановимся на ночлег. Я буду отдыхать, а вам хватит времени и сил, чтобы основательно проникнуться. — Нам ведь нужно нагнать капитана Поттера и капрала, — напомнил Ремус. — Нет, — ответил Блэк. — Я вас обманул. Мне просто надоело отжиматься. Прежде чем лечь, Блэк снял верхний комбинезон, скатал его в валик и уложил в капюшон спальника. Затем он основательно вытер влажным антибактериальным полотенцем лицо, шею и руки и лишь потом забрался под одеяло. Ремус исподтишка наблюдал за этой странной блажью, а Блэк, испытывая, по-видимому, просто нечеловеческое удовольствие от предвкушения долгожданного отдыха, повозился еще некоторое время, устраиваясь поудобнее, — как собака, — подумалось Ремусу, — закрыл глаза и блаженно улыбнулся. — Приятных погружений, доктор, — сказал он. Ремус отошел в сторону и закурил. Блэк действительно вымотался, это было заметно и по кругам под глазами, и по осунувшемуся лицу; когда они выбирали место для ночлега, тот ходил между деревьями, едва волоча ноги, но держался, не присаживался, не вздыхал, нашел в себе силы умыться на ночь и, только соблюдя все свои ритуалы, успокоился и лег. Да, он очевидно спал, дышал размеренно и глубоко. Выносливый, — подумал Ремус. Такой красивый и такой урод! Он бросил окурок и растер его подошвой по влажному опаду. Вытащив спальник и накрывшись им, как одеялом, Ремус уселся под деревом и удобно оперся о него спиной. Какое-то время он возился с инструкцией к шлему, наконец нашел гнездо под микрокарту памяти, подключился к ней через коннектор шлема и начал погружение. Перья на лице и голове Дамблдора отливали серебром. Под подбородком они были такими длинными, что походили на бороду. Это делало премьера похожим на древнего старца с какой-нибудь антикварной картины. — Я получил результат исследований профессора Трелони, — сказал Дамблдор. — Она полностью уверена, что Гарри носитель абсолютного кода, Джеймс. Комната дрогнула. Это Поттер кивнул головой. Ремус не видел его, так как смотрел на происходящее из памяти ментотела самого капитана. Дамблдор грустно улыбнулся. — Он — сама жизнь... Поттер молчал. Ментотело Ремуса, похоже, с небольшой задержкой подгружало эмоции, поэтому, когда его охватило состояние счастья, гордости и одновременно невероятной тревоги, визуальная часть воспоминания изменилась. Теперь в кабинете Дамблдора присутствовал еще и Блэк. — ...слишком много страха. Слишком много мы взяли у природы, зная о ней слишком мало! — Дамблдор прошелся по кабинету. — Я лишь хочу объяснить вам всю серьезность ситуации. Мне стало известно, что Волдеморт все-таки заключил соглашение с Чистыми. Они давно выставили свои условия подписания мирного договора, где главный пункт — проведение Особой Республикой самостоятельной внутренней зачистки граждан, чей индекс выше пятнадцати процентов, а это, к слову, больше восьмидесяти процентов населения. Министерство никогда не согласится на такие условия. Более того, я вообще против каких-либо зачисток, даже если у родителей рождаются дети с индексом девяносто девять и девять десятых! Жизнь — вот самое ценное на земле. И никто не вправе отнимать ее у других. Триумвират, толерантность, тождественность — вот три точки соприкосновения, которые приведут этот мир к гармонии. Но Волдеморт преследует совершенно другие цели. А потому он согласился, но выставил встречное требование: он произведет полную зачистку в случае, если Чистые помогут ему найти Избранного. Чистые, на тот момент не до конца еще понимавшие уникальность и ценность Избранного, согласились. Волдеморт и раньше демонстрировал им свою лояльность, прежде чем заключить договор, он уже совершал массовые убийства особых. — Он убил моих родителей. — сказал Джеймс. — И родителей Лили. Дамблдор печально покачал головой. — Да, это были страшные времена, но тогда у Волдеморта были данные только о тех, чей индекс выше семидесяти. Сейчас у него есть полная база данных, и ситуация чрезвычайно обострилась. В любой момент она может выйти из-под контроля. И самое неприятное, что, несмотря на ту кровавую бойню, несмотря на все зверства Пожирателей Смерти, некоторые особые встали на защиту Волдеморта. Это как раз те самые, чей индекс менее пятнадцати процентов. — Не может быть! — Да, Джеймс. И их немало. Все тот же отвратительный страх смерти толкает людей на ужасные поступки. Поттер посмотрел на Блэка. Тот сидел с совершенно каменным лицом. — И это еще не все, — продолжал Дамблдор. — Часть чистых, узнав, зачем Волдеморту Избранный, теперь мечтает заполучить его себе. Это понятно, они получат возможность манипулировать интересами особых, в их руках фактически окажется панацея. Но и на этом борьба интересов не заканчивается. Есть часть особых, чей индекс свыше пятнадцати, и они хотят заполучить твоего сына, чтобы иметь гарантии неприкосновенности, держа его в заложниках. — Это какое-то безумие! — сказал Поттер в отчаянии. — Что же вы предлагаете, сэр? — холодно спросил Блэк. — Пока я предлагаю ждать. Время — лучший союзник. Самое важное — суметь вовремя вступить в игру. — А как же Гарри? — спросил Блэк, глянув на Поттера. — Есть один способ, который поможет защитить его, — задумчиво проговорил Дамблдор. — Код «Хранитель»? — быстро спросил Блэк. — Да, — Дамблдор посмотрел на Поттера и Блэка. — Интегрировать ментотела и закодировать данные в ментотеле Хранителя. Стало темно. Сначала Ремус подумал, что воспоминание сейчас изменится, но потом почувствовал, что Поттер просто зажмурился. — В этом приеме тоже есть свои недостатки, — прозвучал голос Блэка. — Понимаю. Но это лучшее, что мы можем сейчас предпринять, — ответил Дамблдор. — Я понимаю всю сложность и ответственность этой операции и предлагаю на Хранителем себя. Джеймс, мне важно твое мнение. Решение должен принять именно ты. Такого состояния отчаяния, бессильной паники, ужаса и тоски Ремусу переживать еще не доводилось. К горлу подступил болезненный комок и на глаза навернулись слезы. — Я должен подумать, господин премьер-министр. Я могу попросить у вас полчаса на размышления? — Безусловно. Но стоит поспешить. В нынешней ситуации нам дорога каждая минута. Воспоминание изменилось. Блэк, капрал и Поттер стояли на берегу какого-то озера под деревом, ветви его свисали до земли. — Ты можешь не задавать мне этот вопрос, Джеймс, ты знаешь, что я отвечу, — сказал Блэк, глядя в глаза Поттеру. Ремус перестал дышать. Он никогда не видел такого взгляда. И вдруг ощутил внутри себя такое тепло, радость, облегчение, счастье, любовь, преданность, нежность и бесконечную благодарность… Его мозг заблудился в этих эмоциях, они сменяли одна другую, накладывались друг на друга, сердце стучало гулко, по щекам потекли слезы, в этот момент он любил Блэка, как мог бы любить брата или отца, или даже самого себя. Все его существо рвануло к верному другу и заключило того в крепкие объятия. Он ощутил, как пальцы ерошат волосы на его голове, как ладонь хлопает по спине. — Ты меня задушишь, Сохатый! — просипел Блэк ему прямо в ухо. — Бродяга! Брат! Ментограмма закончилась, но Ремус все еще продолжал задыхаться от переполняющих его чувств. Он снял шлем, вытащил коннектор, вытер ладонями лицо и увидел, что Блэк не спит. Тот лежал на боку, подперев голову рукой. — Как в кино, верно? — Блэк самодовольно усмехнулся. Ремус молчал. У него никак не вязался в голове образ капитана Блэка из загруженной ментограммы с капитаном Блэком, которого он видел сейчас перед собой. — Блэк, — спросил Ремус, — вы нормальный? — Я — чистый, — ответил Блэк, снова лег на спину и закрыл глаза. Он все еще улыбался. Ремус поднялся и закурил. Дело оборачивалось совсем другой стороной. В этой тайне не было стратегического расположения боевых частей, планов наступления или формул секретного оружия, все было гораздо проще и вместе с тем куда сложнее. — Идиот! — Ремус треснул себя по лбу. Да ведь Блэк просто боится, что я нарочно выведал у него копию кода. И на всякий случай прописал его на ментотело капрала... Какой же я идиот! Но мне и в голову не приходило!.. Черт, я ведь совершенно не разбираюсь в ментотехнологиях! Но я должен объяснить и доказать им, что я обычный человек, что за мной не стоят ни чистые, ни особые, ни Волдеморт, ни сам черт с рогами… Ремус принес свой спальный мешок и накрыл им капитана Блэка. Нет. Просто Блэка. 5 — А я думаю, чего так жарко?! Ремус обернулся. Блэк сладко потягивался. — Вы, похоже, глубоко погрузились, доктор: спальник, завтрак… Да и спал я, судя по всему, куда больше положенных четырех часов. Теперь вот все тело ломит. Блэк выбрался из спальника, сделал несколько энергичных махов руками и наклонов, вытащил комбинезон и стал одеваться. — Я тут заварил кофе, — сказал Ремус. — Да, я чувствую, спасибо. И, раз уж вы так любезны ко мне сегодня, то киньте пакет чистых носков. Ремус почувствовал себя задетым, но решил, что в нем говорит старая обида. Он вытащил из кармана своего рюкзака упаковку с носочной протомассой и протянул ее Блэку. — Извините, это не мои, и запомните — я предпочитаю однотонные, — Блэк улыбнулся и выдавил в рот зубную пасту. Ремус в задумчивости похлопал пакетиком протоносков по ладони, а потом поднял взгляд на Блэка. — Удивительное дело, — сказал он. — Сегодня ночью я видел смелого человека, верного друга, неужели инициация превращает даже таких людей в клоунов? Страшновато за себя… Блэк перестал полоскать рот. Ремус поднял свой спальник и принялся сворачивать его. За спиной раздался плевок. — Не понял, — сказал Блэк ледяным голосом. Ремус оглянулся и насмешливо посмотрел на капитана. — Видимо, это тоже один из побочных эффектов инициации. Блэк сел по турецки и рассмеялся. — Все ясно, — сказал он. — Вы не только погрузились, но и прониклись! Я предупреждал Джеймса, когда он заливал на карту воспоминание об этих дурацких объятиях, помните, я вам говорил вчера, что был против кое-каких моментов? — И были правы. Вам, похоже, с легкостью удается пускать людям пыль в глаза. Особенно тем, которые вам доверяют. Ремус запихивал спальник в рюкзак, когда увидел рядом с собой босые ступни Блэка. — Когда клянешься мне, что весь ты сплошь, служить достоин правды образцом, я верю, хоть и вижу, как ты лжешь, — продекламировал Блэк. — Это еще что такое? — спросил Ремус, выпрямляясь. Блэк смотрел на него сверху вниз. Он стоял слишком близко, чтобы можно было чувствовать себя в безопасности. Ремусу пришлось отступить на шаг, чтобы восстановить некоторое эмоциональное равновесие. Блэк закрыл глаза, опустил голову и трагическим голосом произнес: — Я лгу тебе, ты лжешь невольно мне, и, кажется, довольны мы вполне! — Вы перегрелись, капитан, мне действительно не стоило накрывать вас… — Док, а ведь вы наверняка рады, что мы остались в этом прекрасном осеннем лесу один на один… Что случилось? Вы смущаетесь? Так же, как в тот день, когда увидели меня впервые?.. Ремусу стало душно и неуютно. Он отступил еще на шаг. И еще. Блэк ступал за ним босиком прямо по заиндевелому хрустящему опаду. Потом сделал ловкий выпад и поймал Ремуса за руку. — Куда же вы, док? Ремус перестал дышать. Блэк медленно, будто в танце, завел руку Ремуса себе за спину, и теперь они стояли, тесно прижавшись друг к другу, и близость эта была тревожной и головокружительной, потому что Ремусу действительно нравилась сила и напор, и невероятные серые глаза, и бледные губы, и то, как капитан Блэк обнимает его за спину и опускает руку все ниже и ниже… И вдруг выражение глаз Блэка изменилось и губы надломились в презрительной усмешке… — Вот так особый, — прошептал Блэк в губы Ремуса. — Вот так чистый… И Ремус все понял. Он смотрел прямо в глаза Блэку. Смотрел упрямо — до скрежета зубов. Упрямо — до навернувшихся от бессильной обиды слез. — А теперь извини… — Одним коротким движением Блэк технично выкрутил руку Ремуса назад. — Медленно иди вперед. Медленно, иначе я не только сломаю, но и вырву тебе руку. О, какой же я кретин! — подумал Ремус и рассмеялся сквозь слезы. Попался на такой глупости! Черт побери, как ловко он проверил свою догадку! И как гнусно! Я ведь правда подумал, что он хочет… Блэк проворно подцепил ногой ремень, валяющийся на земле, и стянул им запястья Ремуса. — Джеймс славный парень, добрый. И очень доверчивый. Однажды ему повезло — он встретил меня. Второго такого везения с чистым ему не пережить. На колени! Быстро! Ремус опустился на колени. Наверное, сейчас он убьет меня, — подумал он. Глупее смерти не придумать! А ведь я действительно ждал, когда он проснется. И кофе заварил… Поговорить хотел. Идиот! Блэк крепко давил на руки Ремуса, прижимая их к земле. Второй рукой он доставал что-то из рюкзака. — Я никак не мог уговорить Джеймса сделать это, но теперь-то нам никто не помешает, верно? — шепнул он прямо в ухо Ремусу, задевая краешек ушной раковины горячими губами. Ремус замер. И тут же почувствовал, как в его нейрошунт входит коннектор. Он дернулся, но Блэк очень крепко держал его руки у самой земли. — Чш-ш, больно не будет… Я только немного посмотрю… Сквозь ваше настоящее лицо… Ремуса бросило в жар, он понял, что сейчас произойдет. Он видел, как бедра Блэка тесно прижались к его бедрам, а грудь уперлась в спину. — Очень интимная процедура, согласен, — говорил Блэк, краем глаза Ремус видел, как он открыл тот самый металлический кейс с двумя ручками по бокам, оказавшийся портативной ментоустановкой. — Но ведь вы бы ни за что добровольно не стали этого делать? Приходится применить силу… Блэк ввел какие-то данные, а потом перед глазами Ремуса понеслась вся его жизнь. Вот он дома, мама и отец, Рождественский ужин и Ремусу пятнадцать, на лбу у него вулканический прыщ... запах корицы… Ремусу семнадцать, он стоит на платформе вокзала, мама плачет, у Ремуса голубой платок в кармане клетчатого пиджака… Хоуп, не надо… Сынок, я люблю тебя… ветер прибывающего поезда на магнитной подушке вскидывает легкую юбочку… Академия, лекции, лекции, лекции, Ремуса в душевой, анатомический музей, улыбка, челка, жгут, хвост, запах формалина, профессор Слагхорн, Дэйви Гаджен, лекции, строевая, киберхирург, диагност, постель, восхитительный торс раненого бойца, инфочип, сперма стекает по пальцам, госпиталь, госпиталь, санботы, кровь, кровь, коллоид, постель, постель, санбот, Артур Уизли, Блэк, в морг, жаль, красивый, живой, профопол, отмена, регенерация, постель, душ, жгут, хвост, чистый, родители, брат, чистый, красивый, бледный, кровь, смерть, хорошо, хорошо, я умираю, жить надо с такими органами, капитан поттер, помощь, надеюсь ваш бэтмен будет уверен, красивый, высокий. образчик маскулинного идеала... сорочка... Одевайтесь, вы переводитесь в палату общей терапии... Холодные пальцы Блэка аккуратно вытащили коннектор из нейрошунта. Ремус тяжело дышал. Верхнюю губу и подбородок неприятно холодило. Он почувствовал, как Блэк уткнулся лбом в его затылок. — Прости… Ледяные пальцы дергали на запястьях ремень. Ремус высвободил руку и вытер рот. На ладони остался ярко-алый кровавый след. — Прости, я был уверен… — Пошел к черту, — прошептал Ремус и отодвинулся. Голова шла кругом, перед глазами все плыло и колыхалось. Он сделал попытку встать, но тут же снова упал. — Погоди, я помогу, — Блэк подхватил его под руку. — Урод… — прошептал Ремус и схватился за голову. Его судорожно стошнило, и тут же показалось, что в очередном приступе дурноты он выблюет собственные мозги. Блэк повалил его на землю. — Приляг, — шептал он. — Это пройдет, нужно только немного потерпеть. Ремуса начало бить мелкой дрожью. Казалось, его вертит в огромной центрифуге. Он никак не мог сфокусировать взгляд. Небо и ветки деревьев, лицо Блэка и снова небо… Ремус зарычал. Ему отчаянно хотелось остановить это безумное вращение, но его крутило в сплошном потоке ментообразов, засасывало в темную глубину, а потом швыряло в абсолютную серую пустоту, он искал опору, любую точку, чтобы сосредоточиться на ней, но все ускользало из сознания. Ему казалось, он кричал, потому что мозг с немыслимой скоростью раз за разом проворачивал тысячи терабайт ментопамяти, выхватывая отдельные файлы, ускоряя и растягивая их в вечность, отчего те превращались в ослепительные вспышки и больно лопались, и гудели тысячи голосов и звуков, отдаваясь в ушах, перемешиваясь и переплетаясь… — Дефрагментация завершена, — сказал равнодушный женский голос. — Неужели, — пробурчал Блэк. В голове раздался знакомый сигнал отключения внешней системы. Чужие пальцы осторожно повернули голову и вынули коннектор из-за уха. — Доктор Люпин? — Меня зовут Ремус. — Да, я знаю… С возвращением. Ремус открыл глаза. Рядом сидел Блэк. Светало. Или вечерело. — Который час? — спросил Ремус. — Начало восьмого. — Утра? — Ночи, — Блэк улыбнулся. — Ты меня чуть не убил, — сказал Ремус. — Нет, от этого не умирают. С катушек съезжают — бывает. Сам видел. Но вовремя оказанная помощь... — Можно, я не буду тебя благодарить? — Можно, — согласился Блэк. — Теперь тебе все можно. Ремус усмехнулся. — Конечно, теперь ты самый близкий мне человек. — Не самый плохой вариант, кстати, — улыбнулся Блэк. — Как же это гадко, — Ремус зажмурился и застонал. — Почему? Мне многое понравилось. — Что, например? — Ну, например, мне понравилось твое ощущение табачного дыма. Если не принимать во внимание эту жуткую вонь. Еще то, как тебе льстит, что ты единственный доктор на весь корпус, и то, как ты позволяешь себе наглеть. Ну а что? Нормальное такое человеческое ощущение. Ты тоже брезгуешь наступать на пол в общей душевой, потому что сам не прочь отлить, не выходя из кабинки. Я, кстати, тоже. Еще, я не все понял про любовь к цветным носкам, но ощущения от них действительно классные! И про твое трудное решение. Это не трусость, согласен. Но честно? Со стороны это выглядит как какой-то мазохизм. Ведь тебе доставляет удовольствие такая твоя особенность. Вроде и чистый и в то же время не такой как остальные. Я только не понял, почему ты считаешь свой хвост отвратительным, если прикосновение к нему тебя, скажем так, волнует? Ремус закрыл пылающее лицо руками. — О-о-о! Хватит! Это почти невозможно пережить! Я всегда был уверен, что такое проникновение в кого-то вызовет к нему отвращение. Какого черта ты так спокойно об этом говоришь?! — Нет, — рассмеялся Блэк. — Нет-нет! Не отвращение. Наоборот. А ещё тут непонятно, но, я думаю, что-то все же прописывается и на ментотеле смотрящего. Иначе на кой черт эти проникновения под строжайшим запретом?! — Я чувствую себя каким-то обворованным. — Это временно. Потом пройдет. — Блэк прищурился и посмотрел куда-то вдаль. — Джеймс говорит, у него полностью прошло. Но, знаешь, он еще тот жук. Тебе просто надо поскорее набраться новых мыслей и новых впечатлений. А дефрагментация в любом случае полезная штука. Приводит ментомозги в порядок. Блэк растянулся рядом, лег на живот и оперся на локти. — Ладно, откровенность за откровенность. Моя мама — а она была очень серьезная женщина, с характером — частенько устраивала нам с братом такую вот промывку мозгов. — Жуть какая. — Ремус поежился. — Да, по первости приятного мало. Но зато ты учишься быть более открытым, потому что стыдно и страшно только в первый раз, а дальше — ерунда. Ты начинаешь жить так, что потом тебя уже не волнует, увидит кто-нибудь твое «обнаженное» ментотело или нет. Ты начинаешь лучше разбираться в себе. — Зато ты ни черта не научился разбираться в других, — сказал Ремус. Он начал чувствовать, что возникшая между ними откровенность, пусть даже односторонняя, сорвала какие-то оковы. И надевать их снова он не хотел. — Наверное, — улыбнулся Блэк. — Джеймс вообще считает, что надо провести глобальное ментоскопирование. Говорит: надо показывать ментограммы вместо всяких дурацких ток-шоу и кинокомедий. — Не знаю, — сказал Ремус. — Не уверен, что хотел бы увидеть ментограмму генерал-майора Грюма, например. Блэк рассмеялся. — Обещаю, что однажды, надо только выбрать подходящий момент, я покажу тебе свою. Целиком. С самого шунтирования. Хочешь? — Хочу. — Погоди-ка. — Блэк потянулся к кейсу. — Так и быть, покажу, что вырезал с той карты. На всякий случай вырезал, чтобы ты совершенно уж не проникся. — А сейчас, значит, уже можно? — Да, сейчас можно. Блэк вставил в свой шунт один конец провода, выходящего из кейса, а другой протянул Ремусу. Несколько секунд ввода данных, и Ремус «увидел» сосредоточенное женское лицо. — Поторопитесь, Марлин, — перед глазами Блэка возник купол медкапсулы. — Джеймс, не стойте здесь, идите, — сказал незнакомый женский голос. — Переливание крови займет некоторое время, но с ней все будет в порядке. — Точно? — жалобно спросил Поттер. — Абсолютно. — Если с ней что-то случится, я найду этого Волдеморта и придушу своими руками. — Запуск, — сказала незнакомка, и Ремус почувствовал слабый укол в локтевом сгибе. — Ух ты! Джеймс, а вы уже в курсе? — О чем? — Лили беременна! Посмотрите, видите? Вот сердечко… Вы не знали? Срок маленький, может, она и сама еще не поняла? — Беременна? — судя по голосу, Поттер был ошарашен. — Господи боже мой! Как беременна?! — Я не знаю, что вам ответить на вопрос «как», но все в норме, сейчас восполним кровопотерю, она восстановится, отдохнет, и отправляйте ее в запас. Для Лили война окончена. — Так точно, доктор МакКиннон! — радостно откликнулся Джеймс. Ремус улыбался. Он чувствовал, что Блэк был на седьмом небе от счастья. — Хватит, пожалуй, — Блэк остановил ментограмму. — Ну как? — Ей сделали переливание твоей крови? — Ну да, зачем нужна искусственная, если рядом чистый? — Блэк улыбнулся. — Выдергивай шнурок. — Погоди, но ведь если Лили Поттер была беременна, значит, их сын… — Тс-с… Не надо вслух. Да. Я его крестный отец. — Ты его кровный отец! — в полном изумлении сказал Ремус. — Это ваш общий сын! Блэк сел и обхватил колени руками. Он смотрел на небо. — Надо идти, — сказал он. — Солнце уже высоко. К вечеру пойдет снег. — Может, сначала поедим? — спросил Ремус. — Со вчерашнего дня ничего не ел. Блэк обернулся, Ремус кивнул ему на стоящие в отдалении котелки и термос. — Да, пожалуй, сначала стоит поесть. Вечером доберемся до города и займемся всем остальным… И все то время, пока они ели, собирались и долго-долго шли, Ремус думал, что же именно этот чертов Блэк имел в виду? И всякий раз от этой мысли в груди у него становилось горячо и сладко.