Ты смелее — ты начни. Отпирая изнутри, В сердце новое впустив — Ты уже не будешь один… Новой теперь Станет твоя Жизнь. Силы — с тобой, Это момент — Время всё изменить… Верить в людей Не запирать Сердце — да, это риск… Но ты начнёшь И ты поймёшь… Верить — это значит жить. Верить себе, верить небу, Верить до полной победы, Верить до самого сердца, Против теченья инерций. Верить в людей, верить в душу, Верить тому, что ты нужен, Ты не один — просто первый… (Артерия — Время всё изменить)
Когда окончательно стемнело, все братья собрались у очага на кухне, где уже жарко полыхал огонь. Майтимо привычно слушал доклады о проделанной за день работе, намечая планы на завтра. Макалаурэ как обычно уселся на широкий подоконник, наблюдая, как на очистившемся от туч небе зажигаются звёзды, про себя отмечая, что теперь расположение созвездий всё-таки больше похоже на то, которое они видели в Эндорэ. Пришли даже Тьелкормо с Ириссэ, с жадностью накинувшиеся на скромный ужин. Финдекано тоже был здесь, молча меряя помещение кухни шагами и украдкой заглядывая через плечо Майтимо в длиннющий список, лежащий перед тем на столе… Когда Карнистир закончил рассказывать о своих расчетах и, сев на свое место, плеснул себе в кубок вина, дверь отворилась, и феанариони вскочили со своих мест. — Атто! Аммэ! — Добрая встреча, — шагнув к круглому столу, Пламенный широко раскинул руки в стороны — все семеро бросились в его объятия, удивляясь разительным переменам, произошедшим в облике родителей: Фэанаро уже не выглядел подростком, готовящимся отпраздновать совершеннолетие, а улыбавшаяся Нэрданель не напоминала полупрозрачного призрака, враз помолодев на несколько столетий и вся светясь от переполнявшего её счастья. Рыжие волосы нолдиэ, свободно распущенные по плечам, вновь обрели сиявший медью ореол, щеки раскраснелись, а чуть припухшие губы больше не были сухими и потрескавшимися. Мудрая попыталась скромно отойти в сторону, давая мужу возможность обнять сразу всех сыновей, но тот властно увлёк жену обратно в семейный круг. — Наконец-то мы вместе! — Атто, аммэ! — Амбаруссар звонко расхохотались, готовые прыгать до потолка. Старшие лорды счастливо заулыбались, чувствуя крепкие руки отца, а средние зажмурились от хлынувшего, казалось, давно забытого тепла Пламенного духа. Ириссэ неслышно подошла к старшему брату и, отчаянно кусая губы, чтобы не разреветься, с силой вцепилась ему в руку. Финдекано без слов понял её и прижал к себе, заключая в объятия. — Наконец-то они встретились… — Да. Судьбе вопреки. — Мне страшно, Финьо. — Не думай о плохом, прошу тебя, — Астальдо ещё крепче обнял сестру, и та, всё же расплакавшись, уткнулась мокрым носом ему в плечо.***
Когда радость от встречи немного утихла, родители присоединились к вечерней трапезе. Майтимо было вернулся к списку неотложных дел, однако поверх листа бумаги легла отцовская ладонь. — Оставь всё до завтра. — Но, атар… — нахмурив брови, старший вскинул голову, но встретившись взглядом с Фэанаро, шумно выдохнул и согласно кивнул. — Да, хорошо. — С утра, — Пламенный прикрыл глаза, делясь с сыном осанвэ, и тот вновь заулыбался. — Хорошо, атаринья. В кубки полился мирувор, зазвучали здравицы, и только Атаринкэ видел, что отец чем-то сильно беспокоен. Фэанаро горячо желал остаться в кругу наконец-то собравшейся вместе семьи, он не хотел нарушать возникшую вокруг детей ауру счастья, однако камни звали его к себе. Наконец, он не выдержал и, нежно погладив жену по руке, поднялся из-за стола. Все враз смолкли - улыбавшийся Пламенный поспешил заверить семью, что сейчас вернётся обратно. Стремительно выбежав из кухни, вихрем пронёсся по коридору и, поднявшись по лестнице, резко остановился в широком проёме дверей просторной гостиной. Воины укладывались спать, неспешно расстилая свои постели. В камине чуть потрескивали дрова, а помещение было наполнено светом сильмариллов. Камни призывно сверкнули, и эльфы обернулись к вошедшему. Стараясь не выдать своего волнения, Фэанаро твёрдой походкой направился к каминной полке, протянул руки и вытащил сильмариллы из шкатулки. Он ожидал от них чего угодно, но камни словно дети обрадовались встрече и стали искриться от охватившего их восторга. Пламенный прикрыл глаза и прижал сильмариллы к груди, баюкая камни словно младенцев. Всё хорошо, мои маленькие, все злоключения позади. Вы дома, вы вновь с семьёй. Больше никто не посмеет забрать вас… Эльфы притихли, не желая мешать встрече Мастера с его творением, с восхищением наблюдая, как гостиная наполняется светом, весьма похожим на тот, который они видели вокруг Эру. Пусть в нём неуловимо было и что-то совсем иное, но воины всей душой ощущали присутствие Негасимого пламени. Теперь они убедились сами, что эти «проклятые» камни не просто величайшая драгоценность мира, из-за которой произошло столько сражений и бед, а живые существа, умевшие общаться со своим творцом. Души эльфов исподволь наполнились эмоциями сильмариллов, пытавшихся поведать Мастеру о своей жизни. Свет камней то плавно менялся от одного цвета к другому, то они начинали пульсировать, а под конец общения все три наполнили гостиную мягким ровным светом. Фэанаро бережно уложил их обратно в шкатулку и, ещё немного постояв рядом, обернулся к эльфам. — Мы победим. Арда будет исцелена! — Айя аран! Айя Фэанаро! — с жаром воскликнули воины, полные решимости идти за ним хоть на край света.