Проныра, озорник, Любитель книг, Ловкач, игрок, Жизнь между строк. И потому Открыт ему Незримый путь В любую суть. ( Король и Шут - Танец злобного гения)
В глазах потемнело, а тело как будто подхватило могучим потоком воздуха. Возможно, таким мог бы быть полёт на орле. Внезапно это ощущение уступило место другому: в ноздри ударил запах нагретой за день земли, сладковато-приторный аромат цветов. Когда в ушах постепенно стих шум водопада, Финвэ понял, что это всего лишь журчание фонтана. Эльф оказался в беседке, его руки лежали на мастерски отполированном ограждении, а павильон находился в глубине тирионского парка! Как это возможно? Король предупреждал внуков, чтоб те не рисковали, пока не будут готовы амулеты, и вдруг сам отправился в столь опасное путешествие. Финвэ осмотрелся: как ни странно, нарисованной карты нигде не было. Не нашлась она ни в беседке, ни в зарослях цветов возле неё. Эльф несколько раз пошарил по карманам, повторно обыскал местность вокруг - пусто. Нолдоран запрокинул голову вверх - над спящим Тирионом вольготно раскинулось чёрное бархатное полотно небес. Прислушался. Откуда-то едва слышно доносилась грустная протяжная мелодия, словно это пели сами звёзды. Дома. Он вновь дома. С утра король сядет на коня и вернётся на север, в Форменоссэ, но сейчас нужно взять себя в руки и войти во дворец, теперь безраздельно принадлежащий младшим сыновьям. Финвэ резко выдохнул, приводя растрепанные чувства в порядок. Шагнув к фонтану, подставил ладони прохладным струям, чуть мерцающим в полумраке парка. Умылся. Гордо выпрямив спину, неспешно направился к заднему крыльцу родного дома, который когда-то давным-давно был построен по его проекту, а сам король во время стройки не гнушался любой чёрной работы...***
После короткой беседы с родителями по дороге в их башню Келебримбор пожелал семье спокойной ночи и вошёл в свои покои. Спать совершенно не хотелось. Тьелпэ мерно шагал по комнате, заложив руки за спину. Его так захватила идея создания амулета, что совершенно невозможно было выкинуть её из головы. Эльф лёг, однако Ирмо не пожелал даровать ему сон, и когда Келебримбору окончательно надоело разглядывать узоры витражей на тёмных окнах, нолдо покинул ложе и залез под прохладные струи душа. Покинув купальню, быстро оделся и вышел во двор. Ледяной ночной воздух ещё больше взбодрил лорда Эрегиона, и он поспешил в мастерскую. Зажёг две настольных лампы и, выложив перед собой образцы минералов, приготовил чистый лист. Вскоре тот был полностью исписан аккуратным, убористым и чётким почерком. За остаток ночи Телперинквар успел сравнить достоинства и недостатки великого множества камней, после чего безжалостно вычеркнул те, которые совершенно точно не подходили для создания мощного артефакта.***
Уже выйдя из купальни, Фэанаро вдруг услышал слабый отголосок осанвэ чем-то очень сильно удивлённого отца. Затем ощущение родителя пропало, но на то, что он поставил аванир, похоже не было. Пламенный попытался мысленно связаться с Финвэ: отец упорно молчал. — Я сейчас вернусь, — нолдо поцеловал жену в рыжую макушку и бросился к дверям. — Мельдо, что случилось? — Нэрданель печально вздохнула. Хорошее настроение улетучилось как дым… — Мелиссе, что-то с отцом, — Пламенный бросился к лестнице, ведущей на самый верх донжона. Один виток ступеней, второй. Вот и дверь в покои Нолдорана. На стук никто не откликнулся, и Фэанаро с силой толкнул створу двери. На осанвэ отец так и не ответил. Везде царила гнетущая тишина. В постели Финвэ не оказалось, впрочем, как и в купальне. При более тщательном осмотре на полу кабинета Мастер обнаружил брошенную карту, которую на днях нарисовал Тьелкормо. Остальные в целости и сохранности нашлись в чуть выдвинутом ящике стола. Пламенный нахмурился: это было совсем не похоже на серьёзного, обычно весьма рассудительного родителя. Эльф выбежал из королевских покоев и, спустившись в библиотеку, ринулся к палантиру. Прикоснувшись к нему ладонями, сосредоточился на фэа отца. Камень некоторое время оставался тёмным, но постепенно в нём проступили очертания ночного Тириона. Парк на вершине Туны, центральная площадь с поющим фонтаном и громадным раскидистым деревом. Фэанаро постарался приблизить картинку одинокого эльфа, шагавшего по парковой дорожке от очень знакомой беседки (да, именно она была нарисована на карте Тьелкормо) и понял, что это отец. Но как?! Зачем? Сам Финвэ ещё недавно предостерегал всех… Неужели случайно активировал карту? Всё встало на свои места: Нолдоран от неожиданности выпустил её из рук, но портал успел открыться, и король улетел в Тирион. Погасив палантир, Фэанаро вернулся под бок успевшей задремать жены. Та сквозь сон обняла супруга и уткнулась в иссиня-чёрные волосы: "Мельдо?" — Всё хорошо, мелиссе. С отцом всё в порядке. Но он сейчас в Тирионе...***
Стук капель по подоконнику. Дождь начался под утро, поэтому рассвет так и не наступил, оставив горы вокруг крепости дремать во власти ночного сумрака. Волчонок нетерпеливо крутился возле кровати, и Келегорму всё же пришлось подняться с постели. Быстро накинув на плечи плащ, Светлый сбежал по лестнице вниз и вышел на крыльцо. Холодные струи дождя заставили эльфа накинуть на голову капюшон. Стараясь не зевать слишком часто, Тьелкормо пересёк широкий двор цитадели и выпустил питомца за ворота. Юный четвероногий друг отсутствовал недолго, серой тенью метнувшись обратно к ногам Келегорма. — Пойдём, пойдём домой. В тепло, — эльф направился к крыльцу донжона. В просторном холле нашлась тряпка, которой нолдо, припомнив постоянные упрёки матери, тщательно обтёр мокрые лапы питомца. На кухне в этот ранний час ещё никого не было, поэтому Турко спустился в ледник, принёс оттуда уток, что настреляли братья, и стал их потрошить. Волчонок сунулся носом ему под руку, шумно выдохнул, отчего пух и перья начали свой полёт по всей кухне. Слегка пожурив нетерпеливого приятеля, Тьелкормо скормил ему остатки вчерашнего ужина и закончил с разделкой тушек. На ходу жуя кусок черничного пирога, налил в кружку холодного взвара и по арочному переходу ушёл обратно к себе в башню, по дороге раздумывая над тем, как скоро будут готовы амулеты... ...«Хочешь быть побеждённым в честном бою? Спустись во двор,» - осанвэ младшего брата заставило лежавшего на шкуре у жарко натопленного камина Келегорма оторваться от ленивого чесания пуза волчонку и выглянуть в окно. Дождь прекратился, но деревья в саду стояли поникшие, на низко опустившихся ветвях застыли тяжёлые капли, а бока ещё кое-где оставшихся висеть яблок тускло поблёскивали кристаллами изморози. «А ты коньки приготовил?» - так же мысленно ехидно поинтересовался у брата Светлый и, вскочив на ноги, мельком взглянул в большое зеркало у входа в покои: хорош, но нужно заплестись перед боем. Усилием воли придержав вопрос «Зачем?», Карантир создал пробное огненное лезвие и сделал пару выпадов. Получилось неплохо, только клинок постоянно норовил изменить форму... Тем временем во дворе появился противник по вызову - разумеется, безупречно готовый к тренировке. Тьелкормо понадеялся, что Морьо не собирается упражняться в саду, поэтому не стал накидывать на плечи плащ. Спускаясь по винтовой лестнице, Светлый внимательно оглядел двор, где кое-где на лужах уже поблескивала тонкая корочка льда. Ещё издалека оценив огненный меч брата, немного удивился корявому виду оружия и тому, что Карнистир решил биться одним клинком, а не как обычно, двумя. Или ещё не может создать два лезвия одновременно? Скорее всего, именно это главная причина, почему младший вызвал его на бой. Что ж отлично, когда бы феанариони пугали трудности? Проверив сапогом скользкие камни двора, Тьелкормо прикинул, как это лучше использовать во время поединка и, прикрыв глаза, вытянул вперёд руку. Идеальное, точно по его мысленному заказу, лезвие клинка сверкнуло белым огнём. — Иди ко мне, мой дорогой братец! Не заставляй себя ждать! — Лучше ты ко мне! — усмехнулся Карантир, чьё настроение была слегка подпорчено встречей с юношей, который совсем недавно стал верным невесты. Лезвие в руке согласно изогнулось. Чем оно будет - оружием защиты или короткой атаки? Клинок брата весело поигрывал белыми отсветами, резал глаза - ровно до первого удара. Морьо уклонился от атаки, на мгновение почувствовав неприятную пустоту в ладони. Сквозь зубы ругнувшись, вновь поймал огненную грань эфеса. Контрудар. Тьелкормо успел уклониться в сторону, одарив младшего лучезарной улыбкой, когда тот в шутку или всерьёз выпустил клинок из рук, заставив меч описать в воздухе огненную дугу и вернуться к хозяину. Выждал удар сердца, чтобы пойти в атаку на вновь обретшего оружие Карнистира. Со стороны могло казаться, что феанариони исполняют какой-то замысловатый танец с мечами, настолько слаженно и ярко сверкали их клинки. «Не бьётся - отплясывает со мной», — Морьо недовольно прищурился. Меч искрил, но отбивал всё новые и новые выпады старшего. По лбу скатилась солёная капля - держать в уме одновременно клинок и все хитрости Тьелко было тяжко. Однако Карантиру было очень интересно, кто первым оттеснит другого на неверные обледенелые камни и посмотрит на распластанного соперника? Главное сейчас - не пятиться от блестящего вихря ударов. Под каблуком в тот же миг опасно хрустнуло. Светлому ничего не стоило начать издеваться над ступившим на край ледяной ловушки младшим, тем самым вызвав в Тёмном «праведную волну гнева» и заставив его потерять осторожность. Или ещё чуть-чуть поиграть с ним в кошки-мышки и красиво уложить «отдыхать» на камни двора? Тьелкормо в бою не хватало привычного, радующего сердце звона доброй стали. Огненный клинок искрил, став единым с рукой. С одной стороны это было большим преимуществом - ощущать меч продолжением своей руки, но с другой стороны эльфу не нравилось биться как будто бы кулаком: постоянно хотелось заставить огненное оружие исчезнуть и, схватив привычный клинок, вновь ринуться в бой. Карантир усилием воли заставил себя не оглядываться на то, что предательски треснуло под ногами. От широкого взмаха рукой огненный меч исчез, словно его и не было. Прощай, оружие… Но никто не отменял - Морьо по-змеиному выгнулся - надёжной… грубой силы. Зацепить торжествующего Тьелко подножкой, кажется, удалось, потому что чужое «Ukarima!» Тёмному пригрезилось раньше собственного. Светлый рывком вперёд попытался достать противника, чтобы привычно выбить из его руки меч, но нет, заваливающийся на спину брат внезапно заставил исчезнуть свой огненный клинок, и оружие Светлого рубануло в пустоту. Одновременно с этим Морьо успел зацепить старшего ногой, поэтому громогласные ругательства двух братьев заставили притихнуть всю крепость, а феанариони дружно рухнули оземь. — А я тебе предлагал взять коньки! — щелчок по лбу не только не охладил пыл Карнистира, но и заставил Тёмного в отместку припечатать старшего кулаком к холодным камням. — Свои-то захватил? Я встаю первым - не будем же мы трепыхаться, как две лягушки… Удовлетворение и азарт не помешали лорду Таргелиона отойти на безопасное расстояние от поединщика. — Ulundo! — при подъеме на ноги Келегорм сделал обманный выпад в сторону уходящего младшего, но уже без меча в руке. Светлому невольно вспомнился файербол Курво, и он сжал пальцы в кулак, представив маленький заряд. Совсем крошечный, похожий на огненного шмеля. В ладони эльфа стало горячо, и Тьелкормо выпустил жаркий огонёк на волю, направив под ноги младшего. — Гордец всё не успокоится, — расхохотался Карантир, отскакивая от брызнувшего искрами заряда. — Теперь с тебя, торонья, и танец, и ещё один урок с мечами, и всё - вежливо и по-доброму… — Так ты хочешь, чтоб я станцевал на костях поверженного врага? — Келегорм со смехом вскочил на ноги и, в мгновение ока оказавшись рядом с братом, провёл «любовный» захват за шею, одновременно с этим таща младшего в сторону застывшей лужи. — Что ж. Пойдём, потанцуем. Всхрипнув от прилива братской любви, Морьо извернулся и схватил Тьелко за воротник. Выпрямился, почти опрокинув противника. — Т-танцуем, твоя светлость, — замер на миг, тяжко дыша и удерживая слегка опешившего брата. Покачнувшись, оба сумели остаться на ногах. Раскрасневшийся Карнистир расхохотался и, легонько притянув старшего к себе, тут же жеманно отступил назад для того, чтобы оставить старшему роль ведомого в только что придуманном менуэте. Давно ему не было так весело… В ответ Светлый стал громко мурлыкать какую-то незамысловатую мелодию, в свою очередь пытаясь подтолкнуть Тёмного к самой большой замерзшей луже с сильным желанием заставить того сделать сложный пируэт. Тьелкормо впервые после возрождения ощущал себя по-настоящему живым, дурачась с братом на первом льду, не скользя, а больше наслаждаясь потрескиванием тонкой корки под ногами и полной грудью вдыхая морозный воздух. Кажется, этот танец грозил затянуться надолго. — А увидит кто? - Морьо сдул с лица прилипшую тёмную прядь и щёлкнул каблуками, пуская по скользкой корке трещину. С умелого толчка Турко обернулся вокруг себя дважды… — Ты продолжаешь стесняться, принцесса? — Келегорм не удержался и подколол младшего, после двойного оборота стремглав подлетая обратно и ловким захватом отправляя брата в не менее увлекательное па. Взмахнул руками, успев увернуться от Карнистира и с разбегу всё-таки пытаясь прокатиться по скользким камням. — Надо ж дать тебе поупражняться в танцах перед свадьбой! — Благодарю, моя светлая леди, — вскипел Тёмный, всей душой желая, чтобы Летиция не стала свидетелем его упражнений. — Балрожья задница, да подожди ты… Подожди! — Но завтра я тебя жду в учебном зале, торонья, — Светлый шутливо раскланялся перед младшим и продолжил серьёзней, пусть и с улыбкой на лице. — Подальше от посторонних глаз… Надо будет погонять тебя, чтобы вспомнил, как нужно танцевать с дамой. Кстати, колись, что сотворил в дар любимой? — Не опозорюсь, — беспечно фыркнул Морьо. — Хотя в роли дамы ты неподражаем… Не буду я тебе ничего рассказывать, великий знаток девичьих сердец! Ему было слегка обидно, что Тьелкормо не подошёл ближе - заранее придуманная, завершающая танец фигура не удалась. — Пфф, недолго осталось ждать, — хищно облизнувшись, Светлый направился в сторону сада, в то же время краем глаза следя за младшим и ожидая, что тот не удержится и рванёт следом. — Так и запишем, урок хороших манер позорно провален. — Жаль, что учитель попался не лучший, — хорохорился Карантир. Его так и подмывало рассказать про сделанный для Летиции подарок. Келегорм презрительно хмыкнул, не прекращая во время подначек младшего уверенно идти вперёд, вроде как случайно увлекая его в сторону сада. — Я тебе ничем не обязан, так и знай! — Хоть бы тыкву ей подарил, — задорно расхохотался Турко, случайно наткнувшись взглядом на кучку овощей, продолжавших сиротливо пламенеть в зелёной траве под деревьями. — Держи карман… — Морьо осёкся и вздрогнул. Да это детская ловушка! Уже прознал?! — Я лучше тебе подарю. За все твои труды. Вон ту, побольше да потяжелее. — Айя-яй-яй, братцу стыдно! Так и не смог придумать пустячок для невесты? — Светлый ловко перепрыгнул через тыквы, предвкушая, что Тёмный последует за ним. Ну же, ещё немного, торонья… — Прекращай! — взбешённый Морьо перемахнул через преграду и оказался под ледяным дождём, который Тьелко небрежно стряхнул на него с ветвей ближайших к куче яблонь. Довершил шутку снаряд из яблока, случайно подвернувшегося под руку Светлому. — Ах так! Вот награда лучшему брату! — застигнутый врасплох Тёмный подхватил ближайшую тыкву и кинулся следом, задыхаясь то ли от ярости, то ли от безудержного хохота. — Премного благодарен, — неожиданно Тьелко ринулся не от брата, а к нему, ловко подныривая под руки, державшие крутобокий овощ, и обхватывая Морьо за торс. Легко перекинув через плечо, так и оставил висеть, направляясь с «добычей» к заднему крыльцу донжона. — А ты что-то потяжелел, торонья, пора погонять тебя вокруг Форменоссэ… Ты как там? Тащишь свой драгоценный плод или уже бросил? — Примериваюсь, как бы на тебя насадить, — маленький Морьо сейчас бы басовито ревел, взрослый же раскачивался, лишая противника равновесия. — Нет, вот это наглость, он ещё и недоволен, — Тьелкормо с размаху дал младшему по заднице и тут же шикнул. — А теперь помолчи, торон, тут окна отцовской мастерской. Предлагаю одним глазом глянуть, как там дела с созданием амулета. В другое время было бы увлекательно, но сейчас, дав Турко возможность полюбоваться на работу мастера, Морьо язвительно прошептал: «Нно, лошадка!» и дал брату хорошей шпоры - чтобы веселее шёл. — Не наглей, — Светлый оглянулся по сторонам, прикидывая, куда бы забросить Тёмного, но решил, что возмущённые вопли могут привлечь к себе ненужное внимание со стороны не только отца, и спустил с плеча обиженно сопевшую ношу. — Ладно, покатался и будет. Хорошего - понемножку. Кстати, а ты знаешь, что у атани перед свадьбой бывает мальчишник? Неплохо бы его провести в этой твоей Эруландии… — Я думаю, что тебе на моём мальчишнике нечего делать. Разве что ещё раз конём поработать, — хмуро отозвался Карантир. — Не очень-то и хотелось, — напоследок потрепав Карнистира по волосам, Тьелкормо здраво рассудил, что пора подкрепиться, и легко взбежал по ступенькам на крыльцо. — Эх ты! Так же, как и с подарком, помечтаешь и забудешь. Учишь его, учишь, и вот она - благодарность!***
Уснуть Пламенному так толком и не удалось, поэтому с утра пораньше Фэанаро уже сидел в своей мастерской на первом этаже. За окнами темнел мокрый сад. Работая над созданием амулета, Мастер продолжал думать о том, как отцу дался первый пробный полёт через карту, пусть палантир и показал, что Финвэ жив и здоров... В дверь вежливо постучали, и на пороге возник внук. — Айя Фэанаро! Вижу, тоже занят работой над амулетами? Я всю ночь не мог сомкнуть глаз. — Айя. Входи, Тьелпэ! Что там у тебя? — Пламенный заметил в руках Келебримбора увесистую шкатулку. — Атар атаринья, я выбрал несколько минералов, которые вполне могут подойти. Нефрит, топаз и алмаз показались мне самыми подходящими. С металлами сложнее. Да, конечно, мы должны использовать сплав, и в него обязательно нужно добавить вольфрам. Тогда артефакт будет достаточно огнеупорным. Ты давно здесь? — С утра. Похвально, что решил помочь. Думал, ты опять занят в столярной мастерской. Ты знаешь новость? — Нет, а что случилось? — Представь себе, твой прадед сам, думаю, скорее всего случайно, воспользовался картой, которую нарисовал Турко… — Мастер забрал из рук внука тяжёлый ларец, поставил на стол и стал неторопливо перебирать содержимое. — Вольфрам? Возможно. Я бы добавил в сплав титан. Ещё бериллид тантала. — Надеюсь, с прадедушкой всё хорошо? — Да, палантир показал его в Тирионе. — Я про вольфрам вспомнил, когда решили, что амулет должен быть огнеупорным. Пусть сам он хрупкий, но может усилить качества прочных металлов. Тебе помочь? — Отлично, что вспомнил про вольфрам. — Атар атаринья, а если использовать основой очищенное серебро? Оно не прочное и не плавится легко, но хорошо проводит магию. Золото тоже, но оно слишком мягкое и пластичное. Не подойдёт, — Тьелпэ шагнул к шкафу, внимательно осмотрел полки с минералами, но ничего нового к разложенному на столе перед дедом не добавил. — А про ниобий ты не думал? — Отличная идея, атар атаринья! Можно, но у них с танталом будут общие свойства. Нужен ли нам в сплаве ещё один металл? — Попробуем. Я тут вспомнил про кварц… но мы никогда не использовали его как носитель информации… — Кварц? Он слишком хрупкий. Может расколоться, особенно от воздействия большой температуры. Лучше алмаз. Или... — Тьелпэ задумался. — Можно использовать искусственные камни. — Вода является не только прекрасным проводником, но и хранит в себе обрывки Песни Создания Арды. Если работают карты перемещения, на которых мы как бы «записываем» образ, куда хотим переместиться, то почему не использовать подобную запись, например, в кварце? — Вода? Звучит очень интересно. Но хватит ли той толики воды, что находится в составе минерала? Хотя, если воды нужно больше, можно взять капсулу, в которую будет заключена крохотная капля воды. И вставить её в амулет... Атар атаринья, ты хочешь, чтобы на амулет воздействовала магия минерала и воды одновременно? — Нет. Нам надо узнать, какой объем нужен для сохранения информации о месте возвращения домой. Капля воды из источника или крупица камня из фундамента Форменоссэ… Тут надо решить, что сильнее по магическим свойствам, — Фэанаро расхаживал по мастерской, задумчиво потирая переносицу. — Мы можем использовать кварцевый песок, который сначала обработаем сверхвысокими температурами… Внимательно следя за ходом развития идеи, Келебримбор тяжело вздохнул и вновь окинул взглядом содержимое шкатулки. Сторонний наблюдатель мог бы подумать, что это он - дед, а рядом ходит юный подмастерье. — Атар атаринья, пусть каждый элемент выполняет особую роль. Допустим, возьмём кварцевую капсулу с водой для хранения информации, камень из крепости для связи с Форменосом, минералы, которые связаны с нашим родом, и сплав, который будет хранить магию. — Использовать камень как капсулу хранения для нашей крови? — Фэанаро остановился и шагнул к внуку, радостно обняв его за плечи. — Ты - молодец, Тьелпэ! Тот слегка улыбнулся в ответ: — Я думаю, будет достаточно микрокапсулы с кровью, заключённой внутри прочного сплава. Артефакт активируется от прикосновения кого-то из нас, а если вдруг попадёт в руки врага, то будет для него лишь красивой безделушкой. — Даже если он каким-то волшебным образом достанется неприятелю, тот не сможет им воспользоваться! — Отлично. — Кровь - это та же жидкость. И если вода является носителем информации об Арде, то кровь несёт в себе сведения о нас. Силиму мы сейчас не сможем сделать - нет сока Древ, но вот искусственную оболочку не уступающую по прочности сильмариллу, вполне. — Я тебя понял, атар атаринья. Работа сложная и ответственная. С чего начнём? Со сплава или с капсулы? — А ты не пробовал водить рукой над камнями? — Фэанаро вдруг вернулся мыслью к уже готовым картам перемещений. — Нет. Думаешь, обычный минерал может сработать как карта? Кстати, а хватит ли нам мощности печей? — Предлагаешь просить помощи у Аулэ? Сами справимся. Нам не нужно большое количество сплава, достаточно сделать амулет размером… чуть больше кольца, допустим. Так не будем терять времени. Кстати, ты прав, большие печи в кузне за садом больше подойдут нам… Согласно кивнув, Тьелпэ собрал все названные металлы, но на всякий случай прихватил ещё по куску железа и серебра: — Этого хватит? Проверим, какой сплав получится. Подумаем, что стоит убрать, а что добавить. И в каких пропорциях. Пойдём? — Да, — несмотря на то, что за окнами начинали плескаться мутные осенние сумерки, Фэанаро согласно кивнул внуку и, накинув на плечи плащ, поспешил вслед за ним на заднее крыльцо, от которого по садовой дорожке можно было кратчайшим путем пройти к кузницам. Навстречу попались уже возвращавшиеся из мастерских и кузниц нолдор, поэтому Пламенному пришлось остановиться для разговора с верными. Тьелпэ с досадой ждал и не мог дождаться окончания беседы. Он был слишком поглощен мыслями, размышляя над тем, в каких пропорциях стоит брать металлы, полностью предоставив деду общение с верными. Ему не терпелось дойти до кузни и воплотить задуманное в жизнь. Едва разговор закончился и мастера разошлись по домам, Фэанаро с внуком ринулись в кузню, где с азартом приступили к процессу. Эта работа требовала не только большой температуры в печах, но и тщательного составления «рецепта» сплава. Пока руда плавилась, они вдвоём уже рассчитывали следующую формулу, не забывая помечать номерами уже готовые остывающие образцы… Тьелпэ припоминал свойства выбранных металлов. Внимательно просмотрев результаты нескольких плавок, предложил деду: — Давай возьмём больше тантала. В разных частях, но в меньшем количестве железо и вольфрам. Остальное - буквально по крохе? - и вновь надев защитную маску, подошёл к печи, чтобы проверить, как протекает плавление металла. — Хорошо, — Пламенный согласился с внуком, как и он, совершенно не замечая, сколько времени прошло. Между тем, на Форменос опустилась ночь, а собравшиеся на ужин фэанариони вовсю обсуждали с матерью внезапное исчезновение Финвэ, изредка поглядывая на пустовавшие места отца и племянника.