разжигая пламя

Страх не подкрадывается постепенно. Всё не так. Это быстро и больно, и ты чувствуешь, как всё вокруг рушится, и всё, что тебе остаётся - суматошно бегать и собирать обломки, прежде чем они рухнут на тебя. И сейчас я именно этим и занималась. Я поймала Дельфин прежде, чем она рухнула на пол. Вокруг было много крови, её дыхание было прерывистым. – Дельфин... Дельфин, детка, останься со мной. Её веки задрожали, я встряхнула её, чтобы она не теряла сознание. – Пожалуйста... Ты не можешь оставить меня. Я позабочусь о нас, обещаю. Пожалуйста, не оставляй меня, - я замолчала и уткнулась ей в макушку. Я не была уверена, куда он её ранил, но она истекала кровью. Скорая помощь не успеет приехать вовремя, чтобы спасти её. Я сняла с себя пальто и попыталась остановить кровотечение, и вскоре бежевая ткань окрасилась в тёмно-красный цвет. –Дельфин, пожалуйста, нет. – Она мертва, Лоррейн. Я подняла на него глаза, слёзы катились по моему лицу, пока он продолжал. Я посмотрела на неё. – Она мертва из-за тебя! Он пожал плечами. – Она не смогла бы держать язык за зубами. Мы оба это знаем. – Она выполняла свою работу! Она хотела уехать из Берлина со мной. Ты всё испортил! Мы были бы счастливы и забыли о тебе и твоей жалкой жизни здесь. Этого не должно было случиться! Персиваль присел передо мной на корточки, всё ещё держа пистолет в руке. – Вот, что я тебе скажу, я не убью тебя, нет. Ты можешь уйти отсюда, у тебя будет немного времени, чтобы погоревать, но затем я приду за тобой. – Если бы в тебе была хоть капля достоинства, ты бы убил меня сейчас. Он покачал головой. – Нет. Я не хочу убивать тебя, пока ты здесь. Сломленная и беззащитная. – Совсем как она... Он кивнул в знак согласия. – Верно. Но она была слабой, Лоррейн... А ты нет. Я посмотрела на неё, затем снова на него. – Я вернусь за телом, она заслуживает достойных похорон. Оставь мне хотя бы это. Он, казалось, задумался и кивнул. – Хорошо. Посмотрим, что можно сделать, но ничего не обещаю, - добавил он с садисткой усмешкой, от которой мне захотелось всадить нож ему в горло и лишить конечностей Я осторожно выскользнула из-под её тела и встала. Мои ноги дрожали, а на высоких каблуках это было нелегко переносить. Я не знала, смогу ли нормально идти. Слёзы застилали глаза, я понимала, что рано или поздно они прольются. Чувствовалось оцепенение. Как будто больше нечего было ощущать: ни эмоций, ничего. Мой мир рухнул, но я всё ещё была жива.