Антон ответил на поцелуй сразу же, не задумываясь о правильности, девушке, о том, что будет после. Закрыв дверь, он стиснул Арсения в объятьях, стараясь сблизиться ещё сильнее, сминая губы мужчины, оглаживая его спину, плечи. Уловив запах алкоголя, он, слегка укусив Попова за нижнюю губу, разорвал поцелуй и заглянул в глаза, но из рук не выпустил.
— Встреча была настолько плохой? — беззлобная усмешка. Попов устало улыбнулся, опустил глаза и мотнул головой, отходя на маленьких пару шагов и выбираясь из объятий.
Язык — твой враг, Антош.
— У меня всё замечательно, Шаст, — обхватил себя руками и посмотрел парню в глаза. Арсений, питерский граф, выглядел сейчас таким разбитым, что Шастуну показалось, что в животе все органы скрутило в один узел. — То, что было пару минут назад, это… — забегал взглядом, а после провёл ладонями по лицу и опустил руки вдоль тела, снова смотря пришедшему в глаза, — это виски и только. А смс, — снова обхватил себя руками, — это тоже виски, я не хотел, чтоб ты пришёл. Я, который всё понимает и трезво оценивает ситуацию, не хотел. Ясно?
— Ясно, — кивнул Антон и сделал шаг, максимально сокращая расстояние между ними.
— Шаст, — предупреждающе, — я устал от тебя, — выдох.
— Знаю, — в глазах вина, — я знаю.
— И я не хочу быть тем человеком, на которого у тебя есть время только тогда, когда тебе самому это нужно, — в голосе столько боли, что будь она водой, то можно было б искупаться.
— Это не так, Арс, — мягко, но с лёгким укором ответил Антон и обхватил арсеньевы плечи, заглянув в глаза. — Ты думаешь, я пользуюсь тобой? Что приехал сюда в час ночи, потому что мне заняться нечем? Да?
— Я ничего не думаю, Шаст, — сбрасывая руки коллеги, раздраженно ответил Попов. — Я просто устал. Устал, блять, как ты не понимаешь? — перешёл на крик. — Я заебался чувствовать тебя! Нуждаться в твоём присутствии! В тебе! — Арсений схватил себя за голову, а после провёл ладонями по затылку, взлохмачивая волосы. — Я говорил тебе оставить меня в покое! Говорил, чтоб ты, блять, жил своей жизнью и не лез в мою! Говорил, чтоб ты дал мне ёбаное время охладеть к тебе! Говорил!
— Арс… — начал парень.
— Хуярс, Антон! — воскликнул Попов. Алкоголь не давал сдерживать эмоции или нацепить маску безразличия, позволяя чувствам вытечь наружу. — Я… — закрыл глаза, выдохнул, стараясь взять себя в руки. — Уходи. Уходи, пока я не сказал тебе еще чего или не врезал, — бросил, отвернувшись и собираясь уйти в комнату.
— Это не честно! — вдруг воскликнул Антон. Арсений удивлённо повернулся и изогнул бровь в немом вопросе. — Ты думаешь, мне легко? Легко видеть, тебя каждый день? Легко смотреть на то, как с каждым днём ты выглядишь всё более и более паршиво? Легко от осознания того, что я не могу прикоснуться к тебе? Да даже, блять, поговорить с тобой, чтоб ты не вёл себя, как ёбаный айсберг! — закипая всё больше и больше, кричал Шастун, приближаясь к мужчине. — Ты думаешь, я не хочу быть рядом?
— Да! — перебил парня Арсений. — Думаю, ты не хочешь! Ведь ты, сука, сам всё разорвал! Всё, Шаст! Будешь говорить о том, как тебе тяжело, когда сам поставил нас в такое положение? — ткнув Антону указательным пальцем в грудь, в ответ крикнул Попов. Антон замер. Арсений смотрел на молодого человека разъярённым взглядом, а его грудь часто часто вздымалась.
— Я люблю тебя, Арс, — смотря прямо в эти бездонные глаза, цвета бушующего моря, тихо произнёс вдруг Антон.
Три слова, десять букв и миллион осколков в сердце.
— Я люблю тебя, — повторил Шастун. Арсений изумлённо смотрел на него.
Попов, беги. Беги, нахуй. Ты потом не сможешь. Не сможешь. Помнишь, как было больно? Как сейчас больно? Ты правда хочешь продолжить собственную пытку? Правда хочешь пойти на это добровольно? Хочешь?
Хочу.
Резко притянув к себе Антона за шею, Арсений вновь впился в антоновы губы, сильно, почти болезненно. Шастун мгновенно прильнул, обхватил Попова за затылок, прижимая сильнее и углубляя поцелуй, а второй рукой сжал его ягодицы. Арсений чуть прогнулся в спине, прижимаясь пахом к Антону и стягивая с того куртку. Шастун решил ускорить процесс, поэтому, не разорвав поцелуй, он вытащил по очереди руки, отбросил куртку на пол и вновь притянул Попова за талию. Заполз пальцами под задравшуюся футболку мужчины и, слегка царапая ногтями, провёл сверху вниз. Арсений отстранился от губ молодого человека и начал покрывать поцелуями скулу, подбородок, линию челюсти, шею, несильно схватив Антона за волосы, заставляя откинуть голову назад. Добравшись до ключиц, мужчина провёл языком до уха и легонько укусил Антона за мочку, слегка посасывая.
— Арс… — почти шёпотом выдохнул Шастун. Арсений взял его голову обеими руками, заставляя посмотреть в глаза.
— Если ты хочешь уйти, то лучше сделай это сейчас, — сбивчиво дыша, проговорил он. Антон мотнул головой.
— Единственное, чего я сейчас хочу, — торопливо мазнул языком по губам, Арсений проследил за этим движением взглядом. — Тебя, — и вновь жадно прильнул губами к Попову, чувственно, но недолго поцеловав, отстранился и, обхватив ладонями шею мужчины, договорил: — Я хочу тебя, Арс. Хочу тебя.
Попов был слишком пьян или недостаточно трезв для того, чтобы противится нахлынувшему желанию, поэтому он улыбнулся и, втянув Антона в новый поцелуй, потянул его в гостиную.
Арсений не заметил как они остались без футболок, не заметил, как очутились на диване, он лишь чувствовал чужой язык, ласкавший его нёбо и иногда сталкивающийся с его собственным, сильные руки, что сжимали его ягодицы и заставляли стонать прямо в рот. Арсений провёл одной рукой от антонова плеча к его ключицам, спустился ниже, к груди, животу, спустился ниже и прямо через ткань спортивок сжал выпирающую плоть.
— А-ах… — протянул Шастун, выгибаясь навстречу руке и закусив нижнюю губу. — А-арс… — ещё толчок. Арсений распахнутыми губами провёл по подбородку молодого человека, шее и спустился поцелуями в ямку между ключиц, а после лизнул снизу вверх. Антон запутался пальцами в волосах мужчины и притянул того сильнее. Стало жарко, даже душно. В штанах пульсировало, хотелось ближе. В голове — пустота. А рука Попова — почему она холодная? — уже забралась под ткань штанов и прикоснулась к разгорячённой коже Антона.
Хорошо. Спокойно. Не в физическом плане, конечно, а эмоционально.
Шастун улыбнулся и сжал руками ягодицы Арсения, тот, словно в отместку, укусил его за ключицу, подавляя стон.
— А… Арс, — полушёпотом позвал Антон. Мужчина поднял на него затуманенный взгляд. — Я. Хочу. Тебя.
Арсений чмокнул его в уголок губ и только хотел поцеловать глубже, как зазвонил телефон Шастуна.
Романтике пиздец.
— Блять! — быстро сообразив, что звонят на его мобильник, Антон вылез из-под лежавшего на нём Арсения и поднял выпавший телефон с пола.
— Дай угадаю, — сев на диване и проведя рукой по шее, массируя, с лёгкой насмешкой произнёс Попов, — это Ира? — Антон бросил на него виноватый взгляд и быстро вышел из комнаты на кухню. Арсений протёр ладонями лицо и устремил взгляд в окно.
Говорил тебе Серёжа: «Не пей, Арсений. Будет плохо.» Зря не послушал.
***
— Ты ей соврал, — утвердительно произнёс Попов, как только молодой человек вернулся в комнату.
— Да, — честно ответил Антон и сел на диван рядом с мужчиной.
— Ты же понимаешь, что прыгать с одного корабля на другой несколько раз нехорошо, Антош? — скрестив руки на груди, спросил Арсений. Антон сгорбился, опёрся локтями на колени и зарылся руками в волосы.
Понимал. Конечно, он понимал.
— Я знаю, что должен выбрать, — выпрямившись и сев ровно, ответил Шастун, повернувшись лицом к хозяину квартиры.
— Не должен, — мотнул головой Попов.
Чего, чего?
— Что…
— Ты уже сделал выбор, — пожав плечами, спокойно произнёс Арс.
Неужели, Арсений, ты думаешь, что в твою пользу?
— Я… — вновь попытался сказать что-то Шастун, но мысль никак не формулировалась, поэтому он просто мотнул головой и отвернулся, вперив взгляд в пол.
— Пошли на кухню, налью тебе чай или чего покрепче, если хочешь, — как ни в чём не бывало позвал Арсений, встал с дивана и направился ставить чайник. Антон проводил его взглядом, взлохматил и без того взбившиеся волосы и сжал большим и указательным пальцем переносицу.
«Ты сделал выбор»
Да, ли?
***
— Колись, Попович, — повернув стулик седушкой к себе и оседлав его, с ухмылочкой начал Серёжа, — что у вас произошло?
Все готовились к новым съёмкам «Импровизации». Матвиенко закончил со сборами первым, подождав, когда Арсению перестанут приводить в порядок его слегка опухшее лицо с синяками под глазами, он подсел к нему.
— Ты о чём? — продолжая смотреть в экран телефона, безэмоционально ответил Попов.
— Ну, как же? Между тобой и Шастом чуть ли не искорки летают! — Арсений недовольно на него посмотрел.
— Какой ты наблюдательный! — съерничал мужчина.
— Скрывать не буду, есть талант, — кивнул Серёжа. — Ну, так что?
— Ничего.
— Это ты меня сейчас так слепым обозвал или тупым?
— Серёг, отстань, — устало попросил Арсений и встал со стула. Матвиенко встал за ним.
— Ты же меня знаешь: мы всё равно об этом поговорим, — развёл руки в стороны Серёжа. Попов надавил на виски, закрыл глаза и медленно выдохнул.
Он же не отстанет. Часом позже, часом раньше.
— Ладно, — согласился мужчина и перевёл взгляд на довольного Серёжу. — У тебя сейчас рожа треснет.
— И я всё равно буду красивее тебя, — отмахнулся кавказец. — Не тяни кота за яйца! Рассказывай.
— Блять, ты как бабулька, лишь бы посплетничать!
— Арс, твою мать!
— Ладно, — сделал глубокий вдох, оглянулся, проверяя на наличие лишних ушей. — Я бухнул.
— А по тебе и не скажешь, — поддел Сергей, но как только встретился с недовольным взглядом Арсения, поднял руки в примирительном жесте, — молчу, молчу.
— Я бухнул. Он приехал. Мы почти переспали.
— Почти? — изогнул бровь Матвиенко.
— Да, почти. Ему позвонила Кузнецова, а потом как-то настроение было не то, знаешь? Момент упущен и всё такое, — съязвил Попов.
— М-да, дружище, — пропуская иронию мимо ушей, протянул Серёжа. — И вы теперь играете в молчанку? Снова? — Арсений бросил на друга хмурый взгляд.
— Слушай, всё в норме… — начал Арсений.
— Ну, давай, заливай опять про то, что у тебя всё под контролем, что чувства прошли, а это была так, минутная слабость. Член на свободу просто захотел, да? — скрестив руки на груди, неожиданно серьёзно проговорил Матвиенко. Арсений недовольно поджал губы.
— Не отчитывай меня, как малолетнего!
— С удовольствием, Арс, — кивнул Серёжа, — но тебе придётся вести себя по-взрослому.
— Хватит.
— Просто поговорите друг с другом, — положив руку на плечо Арсения, спокойно произнёс мужчина. — Не поверишь, но обычно так люди решают проблемы, связанные со взаимоотношением, — на лице Попова по-прежнему виднелось недовольство. — И не дуйся на меня. Я ж твой лучший друг. Я лишь хочу помочь, — Арсений несколько секунд молчал, потом кивнул, а с его лица исчезла маска обидчивого ребёнка, уступая усталости.
— Спасибо, Серёж.
