Остров любви

Как бы мы ни старались, все наши планы пошли ко дну. Казалось бы, мы старались вести себя как обычно, но нас заподозрили. Жительницы поселения стали косо посматривать в нашу сторону, Андромаху и Окиалу стала часто к себе Амазоя. Возвращаясь, они говорили, что матушка недовольна тем, что девушки контактируют с нами. Поэтому побег пришлось отложить, пока все не уляжется… Мы с Томом лежали в хижине, ожидая, пока принесут ужин. Он сполз с подстилки, служащей кроватью, на холодный пол. Сегодня было очень жарко несмотря на собиравшиеся сумерки. Я последовал его примеру и лег рядом, рассматривая широкую спину.  — Том, — окликнул я его. Томас повернулся ко мне, — а если уплыть не получится? Что, если плот снова вынесет на берег, а жительницы убьют нас за то, что мы попытались сбежать? Может, лучше будет остаться здесь?  — Не включай попятную именно сейчас. К тому же, помни слова Окиалы: мы им больше не нужны, поэтому рано или поздно мы станем такими же, как те мужчины с помойки. А может, нас и убьют. Несколько секунд я молчал, обдумывая. Потом, тяжело вздохнув, продолжил:  — Ты прав. Но каким бы сильным я не выглядел, мне страшно. Страшно, что в каждую минуту с нами может что-то случиться. Но больше всего боюсь, что потеряю тебя… Том прижал меня к себе, не дав договорить. Его сердце стучало как бешеное — он тоже волновался.  — Все будет хорошо. Андромаха предупредит, когда мы отправимся. А пока нам остается только ждать. Мы легли спать, но я еще долго не мог уснуть. Ворочался с боку на бок, принимая позы поудобней. В конце концов мне удалось прикрыть глаза только, когда начало светать. Том уже давно сопел под ухом, немного похрапывая. Уже утром заглянула Андромаха.  — Сегодня ночью вы отчаливаете. Готовьтесь, — быстро сказала она и вышла из хижины. До вечера я сидел как на иголках, не мог выйти — боялся, что на нас снова обратят ненужное внимание. Как только начало смеркаться, все жительницы собрались у кострища. Мы вышли посмотреть на сборище.  — До меня дошли новости, — из самого центра говорила Амазоя, — что девушки из нашего племени проводят слишком много времени с выброшенными из бескрайней воды мужчинами. Приведите этих негодниц сюда. В центр вывели Андромаху и Окиалу, связав им руки за спиной. Я подошел ближе, утаскивая за собой Тома.  — В чем причина вашего непослушания? — снова начала Амазоя. — Кажется, я говорила вам не приближаться к ним.  — Этого не повторится, матушка, — Андромаха упала на колени перед Амазоей.  — Конечно, не повторится. Потому что сегодня они умрут. Все негласно обернулись на нас, будто знали, что мы стояли там все это время. Несколько ближайших воительниц схватили нас и повели к Амазое. Нас уткнули носами ей в ноги, оттягивая головы за волосы, приставляя к шее наточенные ножи.  — Нет! Матушка, прошу вас! — закричала Окиала, бросаясь перед нами, пытаясь вырвать ножи из рук женщин. — Вы не можете так поступить. Я… Я люблю его, — она, почти не растерявшись, указала на Тома, мельком посмотрев на меня. По ее взгляду я понял — это игра, она пытается выиграть хоть немного времени. Жительницы перешептывались, косо посматривая на ее.  — В нашем племени запрещено чувствовать что-то, кроме пренебрежения, к мусору! — Амазоя хлестко ударила ее по щеке. — Ты недостойна жизни, если считаешь, что это нормально. Убить ее, — она отошла в сторону, видимо, чтобы не запачкаться брызгами крови. А к шее Окиалы тоже приставили нож. Мои глаза округлились. Амазоя жестока, и от этого становилось страшно. Я посмотрел на Андромаху: она дрожащими руками медленно, почти незаметно, доставала нож. Наши взгляды встретились. Она придвинулась ближе, нашептывая:  — На счет «три» бегите в лес. Бери второго и сматывайтесь, мы с Окиалой догоним вас.  — Вы идете с нами, — решительно, но как можно тише, сказал я. Андромаха, не став пререкаться, согласно кинула. Она начала считать:  — Один… — я сжался, потянувшись к Томасу, — Два… — пальцы достигли его локтя. Том обратил на меня внимание, и я указал в сторону леса, — Три! Я со всей силы ударил удерживающую меня женщину, в следующую секунду, вырывая у нее нож и отпихивая в сторону. Том поступил также, но удар получился слабее, и воительница, быстро оклемавшись, схватилась за копье, что висело у нее за спиной. Но не успела его использовать, потому что Андромаха быстро вильнула ей за спину, ножом проведя по мягкой коже шеи. Кровь хлынула, обрызгав нас с Томасом.  — Чего встали? Бегите! — закричала Андромаха, снова перерезав кому-то горло. Я огляделся в поисках Окиалы. Она всеми силами отбивалась от напирающих вооруженных воительниц. Я подбежал, распихав всех в стороны, схватил ее и рванул, что было сил. Том не отставал ни на шаг. Через несколько метров Окиала стала оглядываться.  — Стойте! Я не вижу Андромаху, — она пыталась вырваться, но я дал. — Нам надо за ней вернуться!  — Она сказала бежать к плоту. Она справится, — я потянул девушку за собой, продолжая идти к побережью.  — Нет! Мы не уйдем без нее! — она начала плакать.  — Я схожу за ней, — Том направился обратно к поселению. — А вы идите, мы вас догоним. Я бросился к нему, прижимая к себе.  — Только попробуй не вернуться.  — Мы уплывем отсюда вместе, слышишь? — он поцеловал меня в губы. — Просто иди вперед, а я прикрою твою спину. Мы шли, постоянно оборачиваясь назад, встречаясь тревожными взглядами, но не видели за собой совсем никого. Может, в какой-то мере это было хорошо — за нами не было хвоста, что так пытался нас убить, но с другой стороны ни Том, ни Андромаха не спешили возвращаться. Чем ближе мы подходили к берегу, тем сильнее чувствовался запах моря. Наконец за толстыми стволами деревьев показалась песчаная линия. Мы ускорились, выходя на побережье. Ноги утопали в песке, затрудняя ход к плоту, спрятанному за скалами. Все было на месте: запасы воды и еды; какие-то медикаменты, представляющие из себя различные травы и тряпки, которые Андромаха без лишних обсуждений положила в общую кучу; доски и инструменты — на случай, если нужно укрепить судно; пара весел. Мы сложили все по местам, принявшись оттаскивать плот ближе к воде, как услышали шорохи со стороны леса. Я приготовился к атаке, поудобней перехватив нож в руке, Окиала же медленно направилась в сторону звуков. Опасность миновала — из лесной гущи вышла Андромаха, поддерживая Томаса, перекинув его руку через шею. Я подбежал к ним, перехватывая Тома.  — Что с вами случилось? — я видел, как Андромаха хромала на одну ногу, а сама она вся была покрыта ссадинами и синяками, одежда была изрезана, кровоточила бровь. У Тома же была огромная колотая рана в левом боку. Он был бледен, покрыт потом, а изо рта текла тонкая струя крови.  — Он спас меня, но его ударили копьем. Я успела ранить матушку Амазою, и все сбежались к ней на помощь, поэтому у нас есть немного времени, — ответила девушка, сплюнув кровавую слюну. Видимо, по челюсти она тоже успела получить. Уложив на судно Тома, я протянул руки девушкам.  — Вы плывете с нами, — твердо сказал я.  — Мы… Мы не можем. Богиня разгневается, — ответила Окиала.  — К черту вашу Богиню. Вас же убьют, как только завидят. Марш на плот, времени нет.  — Но… — продолжила девушка.  — Без «но», Окиала. Ты спасла нам жизнь — теперь наш черед. Залезайте. Девушки переглянулись, решительно кивнув друг другу. Я дотащил плот, спуская его на воду, когда в лесу завиделись огни, сопровождаемые громкими криками. Я за доли секунды забрался на судно, оттолкнулся ногой от песка и тут же стал неистово грести веслом. На помощь пришла Окиала, и мы гораздо быстрее стали плыть от берега. Через пару минут, когда нас разделяли несколько десятков метров, воительницы вышли из-за деревьев, держа в руках зажженные факелы и оружие. Заметив нас, они бросились в воду. Но вдалеке я увидел согнувшуюся по пополам фигуру, сильно напоминавшую Амазою. Она что-то крикнула, и женщины поплыли обратно. Андромаха непонимающе, но радостно улыбнулась, утаскивая в объятья Окиалу.  — Мы спасены! — крикнула она.  — Не радуйтесь раньше времени. Нужно помочь Тому, — я присел рядом с ним. Томас весь взмок и тяжело дышал.  — Ты как? — я положил ладонь на его лоб. Горячий.  — Лучше некуда, — Том попытался улыбнуться, но только хрипло закашлял.  — Андромаха, сможешь ему помочь?  — Я попытаюсь, но если рана очень серьезна, до утра он может не протянуть.  — Пожалуйста… Мы легли спать, оставив дежурной Окиалу, как только перевязали Томаса. По словам девушек, внутренние органы не пострадали. Но большая часть воды ушла на обработку наших ран. Я лег рядом с Томом. Он болезненно постанывал время от времени. Я долго ворочался, но заснуть так и не смог, поэтому присоединился к Окиале. Она потихоньку гребла веслом, направляя плот в неизвестном направлении.  — Иди поспи, я посижу, — полушепотом сказал я.  — Составлю тебе компанию. Несколько минут мы сидели в тишине, прежде чем девушка начала разговор:  — Как думаешь, мы выживем?  — Если нет, то в своей смерти я буду винить тебя — идея с плотом была твоей.  — Но благодаря этой идее вы все еще живы.  — Все еще… — я глянул на Тома, который весь сжался от боли.  — Все будет хорошо, он поправится, — Окиала похлопала меня по спине.  — Я надеюсь на это но… — из глаз покатились слезы. Я принялся судорожно вытирать их, но только размазывал по лицу — …Черт.  — Я так же волновалась каждый раз, когда Андромаху отправляли на охоту. Она не так сильна с оружием, но почему-то решила стать воительницей. Думать, что она не вернется, ужасно, — девушка посмотрела на мирно спящую возлюбленную. В конце концов Окиала заснула на моем плече. Ближе к утру меня сменила Андромаха, переложив девушку на свое место, а я снова улегся рядом с Томом. Его сон стал спокойней, но он все так же болезненно хмурил брови. Через несколько дней плаванья провизия закончилась: ни еды, ни воды. Мы сгорали под палящим солнцем, плечи уже болели от ожогов, а сухость в горле еще больше усугубляла положение.  — Давайте пообещаем, что не будем набрасываться друг на друга из-за голода, — впервые за несколько часов молчания подала голос Андромаха. — Мы же не звери.  — Согласен, — сказал я, посмотрев на Тома — ему становилось все хуже. — А ты, Том?  — А… Ага, — хрипло прошептал он.  — Эй, только не отключайся, ладно? — я взял его за руку. — Сейчас тебе нельзя спать. Нескольких часов хватило, чтобы мой живот стал изнывать от боли. Есть хотелось до жути, но никто не смел нарушить обещание. Я прилег с Томасом.  — Том, как думаешь, какой сегодня день недели? — спросил я, беря его за руку. Но он не ответил. — Том? Он не дышал… Только из-за открытых глаз можно было подумать, что он еще жив.  — Том… — я схватился за него, стал трясти за плечи. — Том, нет! Не умирай! Слышишь? Том, ответь… Я сжался, впившись ногтями в кожу головы. Такого не могло случиться… Просто не могло! Всего-то пару часов назад он еще был жив. Когда я упустил момент? Что мне теперь делать? Я же так люблю его. Хотелось умереть вслед за ним. Я вытащил нож, осматривая заточенное лезвие.  — Не делай этого… — Окиала приблизилась, пытаясь выхватить у меня оружие.  — Мы все равно умрем здесь! — я вырвал нож, приставляя его к животу. — Так какая разница: сейчас я умру или потом?! Лучше я отправлюсь за ним…  — Нет! — последнее, что я услышал, прежде чем почувствовал острую колющую боль. Я вонзал и вонзал нож, пока он сам не выпал из рук. В единственный раз я взглянул на Томаса и прикрыл глаза. Оказывается, умирать очень больно…