Ровняй по нитке

      — О, Акира, ты-то мне и нужен, — Мотоми с довольным видом сел за стол, медленно раскладывая прямо перед носом кучу папок. — Передашь это генералу? Мне домой нужно.       — Домой? С чего бы?       — Рождество ведь, не дуйся, всё равно свои отчёты сдавать будешь, заодно и мои закинешь. И Киривара тоже. Чего несколько раз ходить. Шики всё равно этого не любит. Так быстрее.       — А этот где? — Акира начинал злиться, столько работы не хотелось делать. К тому же у Киривара были проблемы с водолазами. Так теперь ему перед Шики плясать с этой хернёй?       — В отпуске. Уже три дня как в отпуске.       Вот хитрая сволочь. Сам дерьмом разбросался и свалил отдыхать. Вот бы всем так свои косяки на чужие плечи скидывать. Хорошо придумали: проебались, а получать за это Акире.       — Так погружение он не провёл?       — Нет, троих я не допустил из-за признаков болезни, ещё несколько только нажрались перед погружением. А там либо пьянь, либо нервно-психическое возбуждение. Не положено таких на водолазные работы.       — Пф, а мне что прикажешь делать? Как я эту чепуху объяснять буду?       — Твои проблемы меня не касаются. Всё, спасибо-пожалуйста, я пошёл.       Акира обхватил руками толстую папку, которая с трудом закрывалась, и оценивающе осмотрел путь до двери. Кабинет длинный, это печалит. Нет никакого желания переться аж до конца, потом петлять коридорами. Выдохнув, он перевёл взгляд в окно. На плацу как всегда происходила какая-то жесть, не поддающаяся описанию. Впрочем, у Акиры не было желания искать подходящие слова для того, чтобы объяснить самому себе, в каком конкретно месте он не уследил за этой кучкой баранов. Наверное, нужно было придумать что-то более устращающее. Во всём штабе только его подчинённые вели себя по-свински.       Акиру мутило от необходимости проявлять строгость и за кем-то носиться. Это казалось совсем не тем и вызывало скорее неприятные эмоции. Он не мог похвастаться излишней требовательностью и твёрдостью. В этом плане Шики не переплюнуть. Да и довести до злобных и ядовитых комментариев его мог только генерал. Так что получался весьма печальный замкнутый круг. И зачем он только попёрся в эту армию? Сплошные проблемы и издевательства.       Плюнув на размышления, Акира направился к двери, мысленно проклиная отчёты, занимавшие всё свободное пространство. Конец года — время бесполезной бумажной волокиты. Обычно на это уходили последние недели. Но в этот раз всё было сомнительно. Не так, как всегда. Шики потребовал всего одну папку. И ту поздно вечером, едва ли не под конец рабочего дня. Это казалось неправильным и вызывало скорее напряжение, чем радость. Тем более, что доверять генералу как-то не очень хотелось.       Акира шёл тёмными коридорами, с опаской оглядываясь по сторонам. Тишина казалась подозрительной. Ну, в честь Рождества многие смогли вернуться домой. Остались только дежурные и несколько человек, которые просто задержались из-за каких-то обстоятельств. Акире это не нравилось. Ему всё не нравилось, что происходило в этих стенах. Хотя, если подумать, в училище с Рождеством дела обстояли значительно хуже. Дверь в генеральский кабинет приветливо открыта. Это вообще ни в какие ворота. Да что тут творится? По спине пробежала волна дрожи, оставляя после себя только неприятное покалывание в районе поясницы. Мозг отказывался соединять все элементы в одну картинку.       — Документы на стол.       Ну хоть голос такой же колючий, с нотками недовольства. Не совсем этот мир сошёл с ума. Акира с облегчением выдохнул и устроил папку прямо перед носом генерала. Хитрый прищур алых глаз на секунду вывел из равновесия, сметая привычную холодность. Всем телом ощущалось чужое желание устроить какой-то спектакль.       Шики поднялся из-за стола, медленно подошёл к двери, захлопнул её. В полутьме кабинета этот звук показался невероятно напряжённым и тяжёлым. Неужели сейчас что-то будет? Лёгкое прикосновение к локтю и тихий шёпот в ухо:       — Выпьем?       — Что?       Акира плохо понимал, что от него хотят. Выпить? Но зачем? Шики, воспользовавшись заминкой, уверенно подтолкнул в сторону небольшого стола. На нём даже что-то стояло. Вот уж удивительно. Краем глаза, удалось заметить бутылку посередине и яркую красную салфетку чуть поодаль, но смотреть по сторонам не давали — тянули за собой куда активнее, чем хотелось.       — Вино, — Шики увереннее повёл к столу, словно нарочно то и дело прижимаясь сзади.       — Зачем?       — В честь праздника.       — Разве на службе можно?       Акира с трудом находил оправдания для того, чтобы сбежать, но они бились в глухую стену, не находя отклика. Шики явно хотел чего-то. А если ему в голову ударило, то не отстанет ни под какими жалобными возгласами. Акиру с силой усадили за стол, не прекращая чертовски мило улыбаться. И что это? И почему это?       Столик маленький и квадратный, бутылка прозрачная, жидкость в ней светлая. Подозрительно. До этого момента встречать вина, только отдалённо напоминающие алый цвет, не приходилось. Но Шики уверенно сел напротив и, мягко улыбнувшись, взял бутылку. Что за фигня? Акира напрягся, но всё же не стал перечить. Он слишком явно видел необычайную заинтересованность на лице генерала, словно этот ужин имел какое-то значение. Широкий бокал едва ли не впихнули в руку.       — Не делай такое недовольное лицо, или хочешь что-то сказать? Так говори.       Акире хотелось. Ох, как хотелось высказать всё накипевшее за последние две недели, но он сдержался. Поднёс бокал к лицу, с опаской вдыхая запах. Пахнет приятно. И выглядит ничего так.       — Что это? — ещё раз спросил, пытаясь на глаз определить жидкость в бокале.       — Вино, говорил же.       Акира, стараясь не акцентировать внимание на бессмысленных движениях, перевёл взгляд на бутылку, пытаясь среди кучи слов найти то самое, которое прояснит ситуацию. Вино приятным послевкусием крутилось на языке, стало даже немного жарковато то ли от хорошего отопления, то ли от выпитого. Шики внезапно улыбался, говорил о всякой ерунде, словно усыплял бдительность. Сознание так и кричало — будь начеку, это подозрительно, но тело вопреки здравому смыслу расслаблялось, а смех становился звонче. Акира и сам не помнил, когда так смеялся. Дурь какая-то.       Стало стыдно. Смущённо посмотрев в тарелку, он пытался старательно наколоть на вилку что-то зелёное. В полутьме не совсем видно, что именно ему подсунули в качестве закуски. Салат, что ли? Краем глаза наконец-то удалось заметить надпись на бутылке: ледяное вино. Приятное на вкус и, должно быть, чертовски дорогое. Что это на Шики нашло. В честь Рождества? Но у военных нет таких привязанностей к праздникам. Что же тогда?       — Выглядишь помятым, — Шики положил столовые приборы возле тарелки и внимательно посмотрел в глаза. — И молчишь. Неужели сказать нечего?       Акира напрягся, внутри закипала почти детская обида. Допитое вино немного отдавало в голову, делая желание высказаться внезапно невероятно сильным, только мысли немного путались, но с усилием их получалось собрать в кучу.       — А что мне говорить? Что ты отпустил Киривара в отпуск, а мне за то погружение отдуваться? Так я к нему никаким боком! Не я же этим идиотам водки налил. Чего с меня спрашивать?       — Хм? — Шики улыбнулся. — Пока что тебе и слова не сказали, но это пока. Следить нужно.       — Пф, конечно, что мне ещё надо делать? Всю армию каждый день обходить? Или читать им лекции?       — Пожалуй, оформлю тебе отпуск. Доучишься, лучше работать будешь.       — Снова в казарму? Не дождёшься.       Акира прекрасно понимал, что его трепыхния вызывают мало отклика у Шики. Но почему-то вот сейчас, перед ним, в полутёмном кабинете, за бокалом вина, появилась обида. Ему хотелось услышать что-то не такое резкое, не настолько наплевательское. Хотя бы сегодня. Разочарование, обида, горечь — непонятно, чего больше. Внезапно очень крепко сжали плечи. Акира задрал голову, пытаясь разглядеть довольное лицо Шики, но что-то не особо получалось.       — Отвали, — почти плаксиво, дерьмо.       — Идём.       Его вели длинными коридорами, всё так же сжимая плечи, изредка подталкивая в нужном направлении. Акире было всё равно, он послушно передвигал ногами, акцентируя внимание на тихом дыхании, которое так сексуально звучало у его уха. Шики казался возбуждённым и нетерпеливым. Да уж, предположения оказались верны. И что он задумал? Чем кабинет не устроил?       Акира пропускал мимо себя длинную дорогу, машину, лестницу. Наконец-то сознание прояснело уже возле тяжёлой металлической двери. Всего одно лёгкое движение, и он оказался в квартире. Лёгкий запах свежести и даже, что удивительно, ёлка. Акира впервые попал в это место, и теперь с напускным безразличием рассматривал всё, что его окружало. Признаться, безумно интересно, что тут происходит. Об этом месте по штабу ходили легенды. Но Шики не давал свободно осматриваться, он настойчиво тащил куда-то в сторону, пока ноги не упёрлись в большую кровать. Ну-ну. Чего ещё от этого ублюдка стоило ожидать?       Акира недовольно покосился в сторону, но не успел уследить за чужими движениями — оказался на постели с разведёнными в стороны руками. И что? Его будут бесцеремонно трахать? Но Шики только улыбнулся, словно прочитал его мысли. У него явно были другие планы. Акира, ожидавший обычной наглости, напрягся. Он ничего не мог понять. Но ему не дали опомниться, мягко погладили по бедру, обняли, даже ласково поцеловали в висок. Тело медленно отвечало на нежные ласки, выпитое вино снова ударило в голову, оставляя только лёгкую заинтересованность. Напряжение исчезало, когда умелые руки касались плеч, оставляя после себя только расслабленность.       Но стоило потерять бдительность, и над головой что-то клацнуло. Кисти рук сковало странное чувство. Что-то холодное, вызывающее лёгкое покалывание на коже. Акира приоткрыл глаза, опустил руки, между ними поблёскивала тонкая цепь. Наручники?       — Что ты делаешь?       — Молчи.       Шики расстегнул верхние пуговицы на рубашке, коснулся губами нежной кожи на шее. Вопросы отпали сами собой, спина заныла, захотелось выгнуться, но тяжесть чужого тела не позволяла слишком уж самовольничать. Акира не мог собрать мысли в кучу, отчаянно цепляясь за плечи. Наручники мешались, больно сдавливали кожу, не развести руки, однако сдержать желание прижимать к себе не получалось.       Поцелуй грубый, чередующийся с укусами. Казалось, будто всё тело разом чувствует как на коже проступают алые пятна. Одно, второе, третье… Они расцветали под чужими губами, заставляя сжимать плечи сильнее, едва ли не впиваясь в них ногтями. Шики внимательно посмотрел в глаза, взгляд долгий, давящий. Акира ещё никогда не чувствовал себя настолько беззащитным, его нагло рассматривали, не давая пошевелиться. Внезапно указательный палец оказался прямо перед зрачками, едва ли не дотрагиваясь до них. Мышцы напряглись, руки непроизвольно дёрнулись. Акира видел только палец совсем близко, оставалось лишь взволнованно сглатывать.       — Эти глаза, — прошептал Шики, — сколько же в них наглости. Это… заводит.       Поцелуй неожиданный и грубоватый, с нагло лезущим в рот языком. Но предыдущая фраза вывела из равновесия, даже закрыть глаза казалось плохим решением. И Акира смотрел. Он впервые не решался закрыть глаз во время поцелуя. Это было странно. Непривычно и как-то неправильно. Дышать тяжело. Вдохи рваные, воздух с шумом врывается в лёгкие, когда укусы переходят на шею. В груди что-то кружится, словно цепкие пальцы медленно и издевательски вытягивают сердце. Если бы руки были свободны, Акира сжал кулак посередине груди. А так оставалось только выгибаться, и, не в силах справиться с эмоциями, громко выдыхать через рот.       Шики целовал мягко, слегка оттягивая воротник рубашки в сторону. Ослабленный узел на галстуке почему-то мелькал в голове. От него никак не получалось отделаться, как и от тёплого дыхания куда-то в ключицу. Прикосновения к коже пальцами волнами ощущались по всему телу. Словно внутри Акиры образовался маленький пульсирующий комок, который неотрывно следовал за каждой лаской, впиваясь иголками в места недавних поцелуев.       — М?       Акира вздрогнул, почувствовав, как ему в рот что-то тычут. На языке привкус шоколада. Ресницы дрогнули, глаза всё же получилось открыть. Напротив довольное лицо Шики и тонкая шоколадная палочка. Зубы как будто без его желания сжали край. Кусать не хотелось. Внезапно игривое настроение проталкивало в голову желание пососать её. Акира с трудом избавился от этой мысли. Он не будет поддаваться на такие откровенные провокации.       — Хм, какая прелесть, — Шики кончиком пальца нажал на другой край палочки, едва ощутимо проталкивая её чуть глубже в рот. — Тебе идёт.       В голосе лёгкая насмешка, едва уловимая, не обидная. Скорее что-то похожее на поощрение, чем на издёвку. Акира не мог понять, что не так. Вроде бы всё как обычно, но если прислушаться — совсем не так. Прикосновения мягкие, особых издевательств нет, даже излюбленная «псинка» сегодня ни разу не прозвучала. К чему бы это?       Уследить за каждым движением не получалось: голова не слушалась, а руки скользили по телу слишком быстро. Касания лёгкие, почти невесомые. Поцелуи короткие, сладкие. Акиру вело, все связи с реальностью постепенно стирались. Он чувствовал только ласки, которые яркими вспышками возникали по всему телу, едва ли не выбивая весь воздух из лёгких. Ресницы дрожат, сказать хоть что-то связное не получается.       Шики потянул за воротник, открывая ключицы. Вдох — и дыхание задержалось на несколько мгновений. Акира чувствовал мелкую дрожь по всему телу и звон металлической цепи. Руки такие холодные. Гладят, цепляют ремни, игриво сжимают шею. Легко, едва ощутимо, не оставляя после себя дискомфорта. Сдержать стоны становилось всё сложнее, как и скрыть возбуждение.       Акира пытался добраться до карманов, но наручники сковывали движения, звенели и привлекали внимание. Шики только ухмылялся, дёргая за короткую цепь. Головка упёрлась в плотную ткань, неприятно тёрлась, отвлекала. Желание её хоть немного подвинуть не исчезало, смешиваясь с нежными ласками. Получалось что-то странное, тянуще-мучительное и невероятно сладкое. Акира терялся в этих непривычных ощущениях. Над ним словно издевались, заставляя выгибаться от нежности и чего-то не особо приятного одновременно.       Шики потянул за цепь наручников, укладывая руки над головой. Китель задирался от таких движений, сковывая предплечья. Акира уже приоткрыл рот, чтобы высказать недовольство, как почувствовал прикосновение пальцем к коже ниже наручников. Медленное, немного щекочущее движение. Ноги дёрнулись, тело выгнулось, но сладкая пытка продолжилась. Шики внезапно увлечённо касался рук, даже не нажимая. Дрожь разлилась по телу, сбивая дыхание.       Акира прикрыл глаза, тяжело дыша. Он чувствовал, как член упирается в жёсткую ткань слишком уж явно выдавая возбуждение, и как руки сладко подрагивают от щекочущих прикосновений. Ещё один поцелуй. Долгий, пьянящий, сковывающий все движения.       — Иди сюда, — Шики приподнял Акиру, помогая сесть.       Язык скользнул по губам, привлекая внимание. В руки тыкнули упаковку презерватива. Она обдала приятным холодом пальцы, смешиваясь со сладкой дрожью от наручников. Акира с непониманием посмотрел в алые глаза, старательно скрывая так и лезущую улыбку. Он не хотел показывать своей заинтересованности.       — Давай, — Шики мягко толкнул пальцем руку.       Хм, коснуться так просто? Или всё же возмутиться? Акира пытался придумать лучший вариант, но разыгравшееся от вина воображение летело быстрее разума. Пальцы уже расстегнули несколько пуговиц на штанах, даже скользнули в бельё, вытаскивая член. Большой, пульсирующий, нежный. Акира выдохнул и ласково погладил по головке, пытаясь не запутаться в наручниках. Блядь. И всё же сковывает движения, неудобно. Упаковка поблёскивала в полутьме, хотелось прикоснуться.       Тихое шуршание — и презерватив упал на простынь, только и оставалось ухватить пальцами, прикидывая, как надеть, чтобы наручники не сильно мешались. Натягивать не особо удобно, да и Шики смотрел так, словно хотел что-то сказать. Только молчал и ухмылялся.       — Чего пялишься? — Акира чувствовал себя крайне неловко под таким пристальным взглядом.       Шики придвинулся ближе, закинул его руки себе на шею, коснулся носом волос и выдохнул прямо в ухо. По телу пробежала дрожь, пальцы сильно сжали китель, тело обдало жаром. Смущение проникало в каждую клеточку, заливая лицо лёгким румянцем. Тело — оголённый провод, электрическим откликом вздрагивало от каждого внезапного выдоха у уха. Слишком мучительно, чересчур сладко.       — Так дёргаешься, — шёпот у уха, томный, завлекающий.       Шики мягко толкнул в предплечье, вынуждая убрать руки. Но стоило только разочарованно вздохнуть и отстраниться, как тёплые губы коснулись запястья, посасывая кожу. Долго, почти болезненно. Акире казалось, что он чувствует, как на теле появляется красное пятно. Ещё и в таком месте…       — Сволочь…       Собственный голос показался хиплым и непривычным. Шики улыбнулся, с довольным выражнием лица проталкивая ему между губ указательный палец. Акира сопротивляться не стал, но и не делал того, чего от него ожидали. Ну уж нет, он не собирается поддаваться на такую глупую провокацию. Похоже, этого и не требовалось. Подушечка лишь коснулась кончика языка и выскользнула из плотно сомкнутых губ.       Шики резко ухватил за волосы, сжимая их до пульсирующей боли и с силой перевернул на живот, впечатывая лицом в подушку. Нос упёрся в мягкую наволочку, дыхание стало ещё тяжелее. Акира ловил себя на том, что ощущал очень яркое предвкушение. От осознания щеки покрылись румянцем, стало жарко. Дёрнувшись несколько раз ради приличия, он уцепился руками в подушку, стараясь сдержать стоны.       Акира ожидал привычных ощущений, которые возникают при стягивании штанов, но всё пошло не по плану. Ухо уловило скрежет катаны, выскользнувшей из ножен и тут же треск плотной ткани. Галифе вместе с бельём разошлись по швам, оголяя кожу. На мгновение удовольствие стушевалось, оставляя после себя только напряжение.       — Дурак, одежду зачем пор…       Рот зажали ладонью. Член упёрся в задницу, Шики недвусмысленно навис сверху, прижимая к кровати. Постель смялась под тяжёлым телом.       — Молчи. Так тебе идёт куда больше.       Акира напрягся, чувствуя как в него медленно входят. Тёплая рука скользнула под грудь, ненавязчиво придерживая. Толчки медленные, вдохи хриплые. В голове сплошной туман и постыдное удовольствие, накатывающее с каждым разом всё сильнее. Ощущение реальности совсем потерялось, оставив после себя только миллион иголок по всему телу. Они вспыхивали от каждого нового толчка и разрывались под кожей на кучу осколок.       Акира вцепился пальцами в подушку, сжал её до побелевших костяшек. Старательно закусил губу, не позволяя себе откровенно стонать. А толчки становились всё грубее и хаотичнее, Шики тяжело дышал, опираясь на руки. Наблюдать за тем, как сквозь светлую кожу проступают вены от напряжения, внезапно интересно. Акира даже почувствовал, как в груди появилось какая-то липкая пустота, как будто… удовлетворение? Она расширялась, давила на позвоночник, поднималась в глотку, всхлипы почти не сдержать. Они сами прорывались сквозь сомкнутые губы. Толчок, ещё один, Шики плотно прижимает к себе, утыкается носом в макушку. Возбуждение вспыхивает ярким фейерверком, срывая с губ довольный стон.       — Ши... ки.       Акира прижался щекой к подушке, хватая воздух ртом. Ему всё равно. Даже на то, что Шики лежит сверху, вдавливая своим весом в постель. Дыхание медленно приходило в норму, покалывание вдоль всего тела становилось не таким заметным, постепенно исчезая. Только тяжесть чужого тела стала ощутимее давить на спину. Кисти жалобно ныли от неудобного положения.       — Слезь с меня.       Никакой реакции.       — Шики?       — М?       Акира ощутил как над ним немного приподнялись. Но тут же голова генерала удобно устроилась чуть правее, уткнувшись носом в плечо.       — Сволочь, ты же тяжёлый, — прозвучало как-то лениво, без энтузиазма.       Особых изменений не последовало, только тихий смешок. Медленно возвращалось привычное недовольство. То есть его игнорировать будут? Вот так просто? Да пошёл он…       Акира начал ёрзать, но каждое движение вызывало мало приятных эмоций. Сперма в одежде ощущалась слишком хорошо. Она сковывала движения и вызывала волну смущения. Хотелось поскорее снять всё и помыться. Это так унизительно. Шики коснулся поцелуем шеи, перевернулся. Наручники клацнули, падая с запястья.       — Иди в душ, — тихо сказал он.       — И без тебя знаю.       Акира лениво потянулся, осмотрел себя и отправился наугад во все двери. Первая, вторая, третья. Наконец-то на пути попалась ванная. Душ куда лучше, чем в казармах. При воспоминании об этих пыточных, волосы на загривке встали дыбом. Снимать с себя грязную, пропахшую спермой форму приятно. Оценивающе осматривая галифе, захотелось выругаться: одежда безнадёжно испорчена. И что на Шики нашло?       Тёплые струи воды приятно забили по телу, смывая все мысли о прошедшем дне. Акира сложил ладони лодочкой, наблюдая, как вода быстро наполняет их и, не выдерживая, льётся по рукам вниз. Завораживающе. В груди снова зашевелилась какая-то приятная пустота. Словно внутри что-то заполняется теплом. Дрожь по всему телу, лёгким электрическим импульсом проходящая по спине.       Акира остановился у панорамного окна в зале, застёгивая большую рубашку. Она висела возле полотенец и на вид казалась чистой. Ничего такого в том, чтобы её позаимствовать. К тому же, всё равно штаны испорчены. Рубашка оказалась немного большой, но оно и к лучшему. Так удобнее.       Ночной город казался таким близким и красивым, словно достаточно всего лишь протянуть руку и снег уже окажется в ладони. На секунду под ногами будто исчезла земля. Это лёгкое чувство невесомости, которое бывает только несколько мгновений между прыжком из самолёта и открывшимся парашютом, сковало тело. Приятными импульсами оно спускалось по телу, прошибая его странным, непонятным удовольствием.       — Кстати, подарок, в честь Рождества.       Шики положил руку ему на плечо, ненавязчиво отталкивая от окна. Интересно, он тоже чувствовал это, смотря сверху на город? Акира с удивлением забрал небольшой пакет, совсем не понимая, что тут происходит. Интерес пересилил. Внутри лежала белая книга. С трудом пытаясь прочитать название в темноте, всё ближе придвигался к окну. Учебник сержанта инженерных войск... Инженерных?.. Сержанта?!       — Ублюдок, какого, нахрен, сержанта?!       Но Шики уже не было в комнате, хотя Акира был уверен, что слышал довольный смешок. Сержанта? Да пошёл этот самодовольный козёл. Раскрыв книгу, Акира выцепил название главы про подготовку к проведению подводных операций по обеспечению войск водой. Киривар! Как только он вернётся из отпуска, не помешает затолкать эту книгу в... Акира вздрогнул. Нет, не надо. Но причина устроить разборки существенная. Завалившись в кровать, сунул книгу под подушку. Завтра проснётся пораньше и хорошо врежет Шики этим учебником. Быть может, тогда у генерала мозг вернётся на место.