***
По возвращении в Хогвартс, выйдя из кабинета МакГонагалл, я достал палочку. — Экспекто Патронум! Я вернулся, милая. Где же ты? Я так соскучился! Жду тебя в нашем обычном месте. Проследив за направлением, в котором рванулся патронус, я недовольно поморщился и, стараясь не хромать, поплелся в сторону выручай-комнаты. Интересно, мне показалось или светящийся олень действительно выглядел несколько охреневшим? — И что это было? — строго спросила Гермиона, распахнув передо мной ДВерь. — Шалость не удалась, — нагло улыбаюсь и развожу руками. — Я, в общем-то, за направлением патронуса следил, чтобы прикинуть, где ты. Привет, кстати. — Да, привет, — девушка растерянно рассматривает мою новую одежду, но тут же берет себя в руки и снова делает строгое лицо. — А если бы я была в гостиной? — Было бы забавно. Ты меня впустишь, или так и будем на пороге ссориться, как будто женаты и я ушел за хлебом, а вернулся через два дня и пьяный? Снова сбитая мной с мысли Гермиона посторонилась, и я прошел в комнату. Уютненько. То, что я сделал при первом нашем посещении этого места — спартанские условия по сравнению с нынешней обстановкой. Вроде и пальцем ткнуть не во что, а как-то все на своих местах. Вот что значит женская рука. — Тебе кажется это смешным? Что бы подумали окружающие, будь я в башне? — опять начала меня пилить Гермиона, усевшись на широкий диван. — Ой, да брось. Все уверены, что мы если не женаты, то помолвлены — точно, — заявил я, осторожно сев рядом, стараясь не беспокоить ожог справа на ребрах. — Слухом больше, слухом меньше. Они все равно будут говорить, а так хоть не гадости. — Иногда ты бываешь невыносим. — Так и не надо меня никуда выносить. Мне и тут удобно. А можно сделать еще удобнее, — укладываюсь на диван, внаглую размещая голову на коленях девушки. — Я покемарю чутка. — Гарри! — Я вот тут… с краешку. Жалко тебе, что ли? Устал. — Сегодня воскресенье, вообще-то. Наоборот, отдохнуть должен был. — С этими отдохнешь, ага. Чуть голову мне на тренировке не открутили, — глаза слипаются. — Что они делают — вижу, а противостоять не хватает ни скорости, ни силы… Против Блэка — еще туда-сюда… А Рем… — зеваю, — рвет, как хочет… — Больно! — Не дергайся! Твою рану нужно обработать! Как тебе сонную артерию не перебило… — Не знаю. Дернуло что-то голову наклонить. Гермиона обрабатывает глубокий порез на моей шее. А я лежу на пыльном диванчике, положив голову ей на колени. Неожиданно удобно. Этот и два десятка других таких же домов мы присмотрели на случай необходимости экстренного отхода. Многие дома были брошены хозяевами, когда вокруг начала твориться какая-то чертовщина. — Невилл… Ты видела? — Я не знаю, Гарри. Он почти сразу аппарировал… — И утащил с собой того оборотня. Это потому что мы недооценили врага. Влетели в засаду. Но все-таки мы обучаемся. На свадьбе я растерялся, не зная, куда аппарировать. К счастью, Гермиона тогда сообразила не в пример быстрее обычного. — Как думаешь, остальным удалось уйти? — спросила Гермиона. — Рон точно ушел. Я видел, пока ты меня не унесла. — Ни слова в ответ. — Вы снова поссорились? — Это неважно. — Иногда он меня поражает своей непрошибаемостью. Хотя во многом я с ним согласен. — И в чем же? — в ее голосе начинает звучать раздражение. — Тебе нечего делать на передовой. — Мы сто раз это обсуждали. Я не буду отсиживаться за вашими спинами! — И к чему это привело? — спросил я, имея в виду свой порез, который я получил вместо нее. Она снова замерла, когда все посыпалось. — Хватит. — На мою рану полилась какая-то дрянь, и я зашипел от боли. — Прости. Из-за меня ты пострадал. — Эй-эй! Заниматься самокопанием и винить во всем себя — моя фишка! — вечно я как что-нибудь ляпну… — Прости. Я не хотел тебя обвинять. Просто, если бы ты была в безопасности, нам бы было проще сражаться. — Джинни сражается наравне с вами. — Зато она не лезет, когда мы придумываем планы. Каждый должен выполнять свою работу. — Прекрати, Гарри. Приподними голову, — она осторожно обмотала мою шею какой-то тряпкой. — Вот и все. Проклятие я сняла, рану обработала, кровь скоро должна остановиться. — Спасибо. Так из-за чего вы поссорились в этот раз? — спросил я, возвращая голову на место. — Почему это тебя так волнует? К черту все. — Почему он? В комнате повисла тишина. Я погасил Люмос, и темнота, еще более вязкая после света, тут же вступила в свои права. — Что ты имеешь в виду, Гарри? — Я не умею о таком говорить, ты знаешь. Я… я переживаю за тебя. Почему вы постоянно ссоритесь? Почему он позволяет тебе рисковать? На его месте я бы тебя связал и запер в подвал! Я хочу, чтобы у тебя все было хорошо. Но иногда я не понимаю, а чего хочет Рон? Как будто для меня ты важнее, чем для него. — Почему ты говоришь об этом сейчас? — Мы оба снова чуть не погибли сегодня. — Я… я не знаю, Гарри… — растерянно сказала Гермиона после паузы. — Я никогда об этом не думала… Мы же просто друзья? — последнюю фразу она произнесла каким-то беспомощно-вопросительным тоном. Словно хотела, чтобы я заявил, что все это шутка. — А с Роном вы кем были? В комнате снова стало тихо. Почему я не думал об этом раньше? Давным давно. Когда они еще не были парой. Сначала сраный турнир и мое детское увлечение Чжоу. Потом — гибель Седрика и информационная изоляция, организованная старым манипулятором. Занятия Отряда Дамблдора, издевательства Амбридж и Снейпа. Подвижки с той же Чжоу. Смерть Сириуса… Вторая смерть этой войны, произошедшая на моих глазах. «Уроки» директора. Всегда было не до того. Всегда было что-то важнее. А потом Джинни. С ней все легко. Все срослось как-то само собой. Вроде и я не против, и она — за… Только почему с ней нет этого ощущения уюта, которое я чувствую сейчас и которое не может испортить даже болящая шея? Даже в этом заброшенном доме, в темноте. Ребята где-то там. На Нева навалился оборотень… А я лежу и почему-то уверен, что все будет хорошо. — А тебе не кажется, Гарри, что ты просто хочешь того, что тебе не принадлежит? — Хочешь сказать, что я завидую Рону? Всегда вроде было наоборот. Но предложи мне какие-нибудь высшие силы поменяться с ним местами — я бы отказался не потому, что мной быть лучше. Просто не хочу обрекать кого-то еще на то, через что прошел я. — Я хочу сказать, что раньше ты не обращал на меня особого внимания. — Я был инфантильным бараном, которого все кому не лень водили за веревочку. Да. Я ему завидую. Это плохо? — Ты вырос… Я не знаю, как на это реагировать… Мне нужно об этом подумать… — Проснулся? Если будешь спать вечером, потом всю ночь не уснешь. И будешь засыпать на занятиях. — Не пили меня, — отозвался я, не открывая глаз и даже не делая попыток сесть или убрать голову. — Гермиона, мы же друзья? — Конечно. Почему ты спрашиваешь? Снова кошмары? Друзья. Как в тот раз. И это положение нужно менять. — Как раз наоборот. Решено. Теперь я сплю с тобой! — Гарри! — Я не в том смысле. Но мне нравится ход твоих мыслей, — я тихонько рассмеялся. — Впервые с Чемпионата Мира нормально уснул без этого мерзкого снотворного. Спасибо. — Не за что.***
— Гарри!!! Когда с ребятами я возвращался с утренней тренировки, предвкушая реакцию Гермионы на мой подарок, мне на встречу вывалились два одинаково всклокоченных близнеца. — Нам срочно нужно с тобой поговорить! — Наедине! Несколько секунд я внимательно рассматривал Джорджа и Фреда, а потом кивнул в сторону коридора с пустыми классами. — Ну давайте поговорим. После вас. Прошли в пустой кабинет. Я сам наложил чары от подслушивания, не выпуская из поля зрения взволнованных рыжих. Палочку убирать не стал. — Бродяга! — заорал Джордж. — Нам только что пришло письмо от Бродяги! И там было написано, что если мы захотим связаться с ним, нам нужно обратиться к тебе. — Это ведь тот самый Бродяга, Гарри? — уточнил Фред. Вот оно в чем дело. — Самый-самый, — ухмыляюсь в ответ. — А Лунатика вы вообще лично знаете. — Как это?! — хором. — Настоящее имя Лунатика — Ремус Люпин. Бродяги — Сириус Блэк. А Сохатого звали Джеймс Поттер. — Вот это да… — протянул Джордж. — Слушай, Гарри, — осторожно начал Фред, — у нас тут проблемы небольшие возникли. Как думаешь, мистер Бродяга… То есть мистер Блэк сможет помочь? — От проблем зависит. — Помнишь, мы ставку на Чемпионате Мира делали? Так вот, Бэгмен выплатил нам наш выигрыш леприконским золотом… — А оно взяло и исчезло… — добавил Джордж. Точно! Вот что было, с ними связанное. А я никак вспомнить не мог. — Я от этого радостного идиота ничего другого и не ожидал, — пожимаю плечами. — Не знаю, парни. Я уточню. Но если Сириус в это и полезет — наверняка свой процентик возьмет. Пусть сразу привыкают к деловым отношениям. Если Блэк будет делать с ними бизнес, то это важно. — Большой? — одновременно спросили рыжие, тут же нахмурившись. — Почем мне знать. Зависит от суммы и насколько сложно будет ее выбить. Говорю же — уточню. — Спасибо, Гарри. — Мы не забудем, — согласился с братом Джордж. — От тебя, Джордж, это звучит, как угроза, — усмехнулся я. Парни поржали и умчались куда-то по своим делам. А я в гордом одиночестве отправился-таки в башню. Ожог еще побаливает, но мазь, которую мне выдал Рем, прекрасно помогает. — Гарри! Спасибоспасибоспасибо! Стоило мне войти в гостиную, Гермиона с разбегу повисла у меня на шее, а я крутанул ее вокруг себя, гася импульс, чтобы не растянуться на полу. — С днем рожденья. Уже поговорила с родителями? — Да! Ты бы знал, как я по этому скучала! Они уже три года меня не поздравляли лично! Ну, пусть так тоже не лично, но гораздо лучше. Где ты достал Сквозные Зеркала? Они же жутко дорогие! — Я за них ни кната не заплатил. То, которое у тебя — моего отца. А твоим родителям я отправил зеркало Блэка. Сложнее всего было изменить «Джеймс Поттер» на «Гермиона Грейнджер». Постоянно «Гермиона Поттер» получалось. Гермиона, все еще меня обнимавшая, покраснела и отпрянула. — И цветы, они очень милые… Как ты все это пронес в мою спальню? Мальчикам же нельзя туда заходить. — А домовикам — можно, — я довольно улыбаюсь. — Есть еще кое-что, но это позже. — Еще? — удивление на ее лице борется с любопытством. — Зачем еще? И так уже… И я уверена, мистеру Блэку тоже ты подарок подсказал. — «Свободная трансфигурация или бриллианты из мусора». Простой и понятный учебник, не то что те, которые тебе мадам Пинс выдавать отказалась. Только будь осторожней, ладно? И не практикуйся без меня. Это действительно может быть опасно. — Конечно, — послушно кивнула девушка. — Спасибо тебе большое. И от мамы с папой тоже. При упоминании благодарности от родителей Гермиона покраснела еще больше. Видать, серьезный ей допрос учинили, кто это у нее такой заботливый нарисовался. — Я… Мне нужно кое-что сделать прямо сейчас, — произнесла она смущенно и проскочила мимо меня к выходу. Весь день Гермиону радовали подарками. Подговоренные мной ребята подходили не всем скопом, а по очереди, и получалось, что поздравления никак не заканчиваются. Наблюдая за радостной открытой улыбкой именинницы, я пытался не надуваться от гордости. Интересно, мистер и миссис Грейнджер рассказали дочери, кто намекнул им о том, как она переживает из-за своих передних зубов и как просто это исправляется с помощью магии? А после уроков Добби приволок в гостиную огроменный торт, который был встречен гриффиндорцами радостными воплями. Ближе к закату, когда торт был съеден, а именинница запоздравлена до потери пульса, я схватил ее за руку и тишком, насколько это было возможно, свалил из башни. — Гарри, куда мы идем? — Я же обещал еще сюрприз, — оглядываюсь через плечо, хитро улыбаясь. — Джинсы, я смотрю, надела — молодец. — Да. Гарри… Ты же ничего такого не задумал? — Тебе понравится. — Это настораживает, — пробормотала девушка себе под нос, но руки не отобрала и продолжила за мной идти. Когда мы поднялись на Астрономическую башню, Гермиона настороженно огляделась: — И зачем мы сюда пришли? — Сейчас покажу. Кричер! — Кричер прибыл, юный господин, — проскрипел он, появившись со здоровенной метлой в руках. — Как и приказывал хозяин Сириус, Кричер принес двухместную метлу. — Спасибо, Кричер. Можешь пока быть свободен. Я позову, когда метлу нужно будет вернуть твоему хозяину, — домовик с поклоном исчез, а я снова повернулся к Гермионе. — Ты мне доверяешь? — Гарри… Я не очень люблю летать. — Я знаю. Но сегодня тебе понравится. Обещаю. — Залезаю на метлу и ожидающе смотрю на девушку. — Давай, смелее! Я не дам тебе упасть. Гермиона немного помялась, но все же уселась передо мной. Я тут же обнял ее за талию, крепче прижимая к себе. — Закрой глаза, — прошептал я на ухо. — Доверься мне. И, дождавшись кивка, пошел на взлет, особенно тщательно следя за тем, чтобы общий центр тяжести не выходил за небольшую площадь опоры, а скорость подъема и движения была постоянной. Астрономическая башня — самая высокая точка Хогвартса. И одна из немногих, почему-то лежащих вне защитного периметра. О нашей отлучке директор, конечно, узнает, но вот в невидимую стену, как было бы, попытайся мы вылететь из окна, мы не ткнемся. Из-за высоты стартовой площадки лететь нам не долго. — Открывай, — шепнул я так же тихо. И услышал восторженное «Ах!». Темнеющее небо над головой. Первые робко проклюнувшиеся звезды. И Лес. Золото листьев Запретного Леса пылает в лучах заката насколько хватает глаз. И где-то далеко сливается с алым небом, где укутанное легкими облаками Солнце величественно и неторопливо погружается за край мира. И девушка. Девушка, которая подарила первые в моей жизни объятия. Которая нянчилась со мной с первого курса. Которая прошла со мной так много. Столько, сколько не должны проходить пятнадцатилетние девчонки. И если от меня хоть что-то в этом мире зависит, я сделаю все, чтобы у нее все было хорошо. — Это великолепно, — благоговейно прошептала Гермиона. — Сегодня — мой самый лучший день рождения. Спасибо тебе, Гарри... — Я постараюсь сделать так, чтобы они все были лучшими. С днем рождения, Гермиона.